ический ряд.  Не  далее
как сегодня утром его молодой  подчиненный  убивался  по  поводу  отсутствия
новых  следов  терзающего  его  сердце  дела.   Участковый   терпеливо   ему
втолковывал, что отсутствие новых следов  беспокоит  не  только  его,  но  и
коллег, занятых раскрытием этого дела - нельзя же врываться во все  квартиры
подозрительного дома и поочередно производить в них  обыски.  Кшиштоф  Цегна
понимал, что начальник прав, но это его страданий не уменьшало.
   Бестолковый Терескин рапорт открывал перед ними новые перспективы.
   - Минутку, проше пани, - сказал участковый, - расскажите все это еще  раз
и по порядку. Нам лучше всего пойти в отделение и  там  поговорить.  Это  же
совсем рядом.
   Тереска очнулась от своей рассеянности, сделала несколько шагов и, одарив
его мрачноватым взглядом, остановилась.
   - Дудки, - нелюбезно ответила она. - Ничего я вам не скажу,  пока  вы  не
признаетесь, в чем дело. Меня это очень интересует.
   Участковый тоже остановился.
   - Как это? - удивился он.
   - А вот так. Ничего вам не скажу, пока вы мне все не объясните. Пора  мне
наконец узнать, в чем дело, а главное, меня интересует, бандиты это были или
нет. Если не бандиты, то не о чем и толковать, а если бандиты, я все  должна
про них узнать. Они же на мою жизнь покушаются, а не на вашу!
   Участковый взглянул на нее внимательно.  Сведения,  которыми  располагала
Тереска, показались ему весьма ценными.
   - Хорошо, - согласился он. - Я вам все скажу.  Разумеется,  они  бандиты,
все. Подробнее поговорим в отделении. Пошли!
   В отделении, для большей непринужденности, он не стал садиться за стол, а
выдвинул стул на середину  комнаты.  Стул  для  Терески  поставил  напротив.
Вызванный  на  разговор  Кшиштоф  Цегна,  удивился  странному   расположению
собеседников и, чуть поколебавшись, поставил для себя третий стул, образовав
треугольник. Присутствующие выглядели так, будто собирались начать  какую-то
игру.
   Тереска упрямо требовала своего.
   - Говорите, в чем дело, а то не скажу ни слова.  Я  не  судима  и  ничего
противозаконного не сделала. От моего ареста вам не будет никакой пользы.
   Участковый решил пойти на некоторые уступки.
   - Хорошо, мы посвятим вас в дело. Милиция уже давно разыскивает кое-каких
людей. Бандитов этих самых! Всякие у нас есть подозрения, но  мы  ничего  не
можем доказать. Неведомо, где они прячут...  всякие  там  запрещенные  вещи.
Благодаря вам, мы  обратили  внимание  на  автомобиль,  который  принадлежит
одному из них. Владелец его, подозреваемый...  так  вот,  благодаря  вам  мы
знаем, что у него есть всякие  знакомые.  И  нас  эти  знакомые  интересуют.
Кажется, некоторые из них проживают на Бельгийской. То, что вы видели, может
оказаться очень важным, а может нет. Мы должны это проверить.
   Тереска внимала ему очень подозрительно. -  В  жизни  не  слышала  такого
мутного  объяснения,  -  заметила  она.  -  Ничего  не  поняла!  В  чем   их
подозревают? В убийствах?
   Участковый тоже придерживался мнения, что еще ни  разу  в  жизни  он  так
бестолково не говорил, однако не выдавать же служебных тайн!
   - Нет, не в убийствах. В... других вещах. Главное, поймать  их  на  месте
преступления.
   - Какого преступления? Если вы не скажете, что они делают...
   - Ладно, будь по-вашему. Это контрабандисты. И валютчики.  Черный  рынок,
слышали про такой? Но мы не знаем точно, те ли это  люди,  тут  выплывает  и
кое-что другое... притоны... для азартных игр. В общем надо все проверить.
   - Если вы знаете, кто они и чем занимаются, почему  вы  их  не  арестуете
сразу?
   - Ими занимается другой отдел, мы им помогаем. Знать мало, надо доказать.
Да и знаем мы не всех, а только некоторых.
   Тереска, внимательно посмотрев на них, перевела взгляд в окно и  впала  в
глубокое раздумье. Она по-прежнему ничего  не  понимала,  ясно  только,  что
какое-то дело все же существует и за него можно уцепиться. Не исключено, что
кое-что удастся раскрыть самостоятельно, это может стать очень интересным.
   Наконец она вышла из раздумья и несколько раз энергично  кивнула  головой
сама себе.
   - Ладно, - сказала она к немалому удивлению участкового, - я расскажу вам
все. Так вот...
   Она описала происшествие  на  Бельгийской,  точно  процитировав  случайно
подслушанный  разговор.  Участковый   и   Кшиштоф   Цегна   слушали   ее   с
неослабевающим интересом.
   - А вы помните, какое это было окно? Сможете показать? - спросил  Кшиштоф
Цегна, не дожидаясь реакции начальства.
   - Конечно, могу!
   - Едем прямо туда!
   - Погоди, - вмешался участковый, и  Кшиштоф  Цегна,  который  сорвался  с
места, снова сел. Участковый призадумался.
   - Нельзя действовать вслепую. Если там притон, значит, они туда  приходят
очень осторожно, раз до сих пор не наследили.  Мы  тоже  должны  быть  очень
осторожны, чтобы не спугнуть их. Во-первых,  в  штатском.  Во-вторых,  когда
стемнеет. И в-третьих, не мешало бы проверить, нет ли в  этом  доме  другого
выхода.
   - Так и сейчас можно...
   - Двор там есть, - проинформировала Тереска. - А что за двором, не знаю.
   - Кроме того, ты  знаешь  точно,  какой  дом.  Из  того,  что  мы  сейчас
услышали, выходит,  что  это  не  тот  дом,  в  который  вносили  пакеты,  а
соседний... И, обратившись к Тереске, участковый спросил:
   - Так вы согласны нам помочь?
   Тереска, слушавшая их с большим вниманием, кивнула головой с такой силой,
что аж в шее у нее что-то хрустнуло. Приняв решение  действовать,  она  была
согласна на все. Ей, разумеется, казалось, что с любовных бед полезнее всего
переключиться на убийство,  но  неукротимый  энтузиазм,  горевший  в  глазах
Кшиштофа Цегны вселил в нее неясную надежду. Речь, видимо, идет  о  какой-то
крупной афере.
   - Можете на меня рассчитывать, - твердо заявила она.
   Участковый про себя отметил, что Тереска сейчас  выглядит  совсем  иначе,
чем в начале их встречи, но он решил не отвлекаться  и  закончил  совещание:
Кшиштоф Цегна должен переодеться и встретиться с девушкой  попозже.  Тереска
посмотрела на часы.
   - Сейчас у меня занятия. В  четыре,  -  уточнила  она,  -  а  в  шесть  я
освобожусь.
   - Прекрасно. В таком случае вы встречаетесь в  четверть  седьмого  в  том
табачном магазинчике на углу. А потом вы прогуляетесь к тому окошку,  только
попрошу пальцем на него не указывать...
   Домой Тереска вернулась в бодром состоянии духа. Не  пришлось  вымучивать
из  себя  улыбку,  не  пришлось  напоминать  себе,  что  по  лестнице  нужно
проследовать дерзким упругим шагом.  Оживление  придало  ей  сил.  Она  даже
почувствовала давно забытый  голод.  В  кухне  она  наткнулась  на  Янушека,
жарившего себе яичницу.
   - Сделай и на мою долю, - попросила она, - подкинь на сковороду еще  пару
яиц. А почему жаришь ты, а не бабуля?
   - Тихо, ты! - сердито прошипел Янушек. - Бабуля тут не нужна,  она  перца
для меня жалеет. Ладно, кину и для тебя два  яйца,  а  ты  отрежь  хлеба.  Я
спешу.
   - Я тоже. Так проголодалась, ужас. Обязательно куплю себе машину.
   - Сейчас? - поинтересовался Янушек.
   - Не сейчас, а лет через пять. Будь у меня машина, не пришлось бы мчаться
сломя голову на деловую встречу.
   - Через пять лет! - ужаснулся Янушек. - Зачем тебе машина под старость?
   - Чтобы поберечь ноги, у старух всегда с ними проблема. Эй! Не  превращай
яичницу в камень, она уже изжарилась, хватит!
   - Она клейкая, а я этого не люблю, потому жарю себе сам. А  ту  машину  я
опять видел и знаю, где она стоит.
   - Что?
   - Я видел твою машину, которая с революцией.  Тереска  чуть  не  отрезала
себе палец.
   - Да ну?! И где же она стоит?
   - Она не все время там стоит, а появляется только к  вечеру.  На  стоянке
возле киностудии «Фильм Польский». За воротами парка.
   - А ты уверен, что это она?
   - Нашла о чем спрашивать! Я  тоже  себе  куплю  машину,  только  старости
дожидаться не буду. А с чего это ты вдруг так проголодалась? Ты же говорила,
что худеешь, и родители решили, что ты совсем свихнулась и вгоняешь  себя  в
гроб. Я им сказал, что ничего страшного, все когда-нибудь помрут,  а  раньше
или позже, какая разница, так они мне такой скандал закатили!.. Ладно, скажу
им, что ты уплетаешь за обе щеки, когда  тебя  никто  не  видит,  а  худеешь
понарошку, для форсу.
   Тереска  не  слушала  монолога   брата,   погрузившись   в   следственные
размышления. Подозрительная машина паркуется возле «Фильма Польского», рукой
подать от Бельгийской, это неспроста, что-то под  этим  кроется.  Может,  на
этой машине вывозят выручку из притона?
   Кшиштоф Цегна в элегантном костюме и в  легкой  куртке  с  воротником  из
искусственной выдры выглядел весьма импозантно. Он явился пораньше и  теперь
торчал в магазинчике,  изображая  намерение  что-нибудь  купить.  Цегна  уже
приобрел папиросы, спички, крем для бритья, зубную пасту, конверт  с  листом
бумаги, две открытки, стержень для шариковой ручки и  таблетки  от  головной
боли, причем  каждый  предмет  он  покупал  отдельно  привередничая,  словно
примадонна при подписании  контракта.  Продавщица  проникалась  к  нему  все
большим интересом. И когда опоздавшая на четыре  минуты  Тереска  влетела  в
помещение и красивый молодой человек бросил брошюрку,  раскрывавшую  секреты
свиноводства, продавщица поглядела на них с явной  неприязнью.  У  молодежи,
видать, совсем стыда не стало, такая соплячка, а уже  свидания  со  взрослым
парнем, и чего только они видят в таких желторотых?
   - Машина тоже тут! - сходу, без всякий предисловий  объявила  Тереска.  -
Мой брат ее заметил, паркуется неподалеку, возле «Фильма  Польского».  Потом
можно будет на нее взглянуть.
   Кшиштоф Цегна явственно ощутил, как возросла его симпатия к  веснушчатому
мальчишке с оттопыренными ушами. Он даже решил, что в  случае  чего  спустит
ему  пару  строго  наказуемых  шалостей.  Ему  не  терпелось  приступить   к
следствию, посему они с Тереской не спеша двинулись в глубь улицы.
   - Ну, и какое же окно? - тихонько и не  поворачивая  головы  спросил  он,
когда они подошли к подозрительному дому.
   - Вон то, - ответила Тереска. - На четвертом этаже, сейчас...  раз,  два,
три... четвертое от водосточной трубы. В котором свет горит.
   - Там, где пестрая занавеска?
   - Ага. А тут внизу тоже что-то было, надо проверить.
   - Дом проходной, с выходом во двор,  оттуда  можно  выйти  на  Пулавскую.
Незаметно сюда можно войти только таким путем. Впрочем, можно  и  через  тот
вон дом, он тоже с выходом во двор. Надо  бы  кого-нибудь  поставить  с  той
стороны и последить хотя бы несколько вечеров...
   Кшиштоф Цегна не собирался обсуждать с Тереской следственных проблем, это
были просто мысли вслух. Однако тот факт, что его слушала  Тереска,  да  еще
так внимательно, каким-то образом помогал мыслительному процессу.
   -  Они  что-то  придумали  с  сигнализацией,  только  непонятно,  что,  -
отозвалась Тереска. - Вечером я могу тут постоять.
   - Вы? Исключено! Найдется, кому постоять,  а  вы  не  вмешивайтесь,  ради
Бога! Это очень опасно.
   - Но я же видела того черного и точно знаю, как он выглядит.
   - Как он выглядит, нам известно, - вырвалось у Кшиштофа. -  Это  владелец
той машины. Мы его знаем. Я уверен, что  через  него  можно  будет  до  всех
добраться...
   Он осекся, внезапно осознав, что о последних открытиях придется  доложить
высшему начальству, следствием займется другой отдел и у него не будет шанса
отличиться. Он погрустнел, раздумывая, как бы  управиться  с  делом  самому,
прежде чем у него отнимут возможность действовать.
   - Пошли! - сказал он решительно  и  за  руку  повлек  Тереску  на  другую
сторону улицы. - Присмотримся поближе.
   Вдоль окон сверху спускалась тонкая нейлоновая леска, внизу привязанная к
крюку у подвального оконца. Кшиштоф Цегна взглянул наверх  и  взял  леску  в
руки.
   - Осторожно! - предупредила его  Тереска.  -  Не  дергайте,  а  то  снова
что-нибудь сверху свалится.
   - Вот, значит, как они подают сигнал тревоги, - задумчиво ответил  он.  -
Но тогда кто-то непременно должен стоять на стреме. Ага, тот тип, что отсюда
сгребал черепки. Сейчас проверим. Но нам придется...
   Он взглянул на Тереску и осознал  ее  возраст.  Предложение  притвориться
влюбленной парой застряло в горле. Тереска мигом все поняла.
   - Если это необходимо для дела, я согласна, -  самоотверженно  произнесла
она. - Только не слишком усердствуйте.
   Кшиштоф Цегна побагровел и, не сказав ни слова, учтиво обнял ее за талию.
Тереске пришлось прижаться  к  нему,  она  чувствовала  себя  неловко,  хотя
сходство  Цегны  с  одним  из  ее  любимых  литературных  героев   облегчало
симуляцию.
   - Я  никого  не  заметила,  -  недовольно  сообщила  Тереска,  когда  они
оказались в каком-то закоулке двора. - Никого там не было.
   - На первой лестничной площадке сидел какой-то тип. Он нас  заметил,  но,
видимо, он следит только за теми, кто входит наверх. Тихо!
   Из ворот со стороны Пулавской улицы вывернулись двое  и  уверенным  шагом
двинулись прямиком к подозрительному дому. Кшиштоф Цегна  рванул  Тереску  в
свои объятия, что скорее походило на отработку приема борьбы, чем  на  взрыв
чувств. Ошарашенная Тереска в первую секунду пыталась оказать сопротивление,
а потом сердито прошипела:
   - Вы меня так сразу не хватайте! Предупреждать надо!..
   Кшиштоф Цегна силой удерживал ее несколько минут, а выпустив из  объятий,
приказал шепотом:
   - Ждите меня тут, не двигайтесь!
   Тереска покорно  застыла.  Кшиштоф  Цегна  последовал  за  двумя  типами,
стараясь не производить никакого шума. Тереска, долго не нарушавшая приказа,
наконец осмелилась сделать шаг назад и уселась  на  какой-то  ящик.  В  этом
темном закоулке никто ее увидеть не мог.
   Из тех же ворот снова вышли двое. Из окон на них падал  свет,  и  Тереска
затаила дыхание. Один был ей совершенно  не  знаком,  зато  другим  оказался
радушный псих, навечно  врезавшийся  в  ее  память.  У  нее  даже  мелькнуло
идиотское опасение, что если он ее тут увидит, то сразу же начнет гонять  по
всему дому. «Только Шпульки не хватает», - подумала она, сдерживая  дыхание.
Подозрительные типы вполголоса разговаривали.
   - Сами видите, что место здесь безопасное, - говорил незнакомец. - С того
самого случая никаких происшествий...
   - Тихо! - испуганно перебил его псих. - Сюда кто-то идет...
   Это шел Кшиштоф Цегна. Он проследовал мимо мужчин и стал оглядываться  по
сторонам, высматривая Тереску, которая выступила из  темноты  только  тогда,
когда те двое исчезли с глаз.
   - Тут орудует одна шайка, - твердо заявила она, когда  они  выбрались  на
Пулавскую. - Не знаю почему, но тут шастают  одни  садоводы.  В  тот  раз  я
видела одного, а сейчас другого.
   - Пошли, взглянем на эту машину. А кого вы сейчас видели?
   - Того психа, который нам дом показывал, а другого не знаю. Говорили, что
тут безопасно.
   Она пересказала подслушанный разговор, и Кшиштоф Цегна почувствовал,  что
непременно надо все это с кем-то обсудить и продумать как следует. Тут точно
что-то происходило, но он никак не мог уловить, что.
   Возле киностудии действительно стоял подозрительный «фиат». Внутри никого
не было. В тот самый момент, когда Тереска и Кшиштоф Цегна  осматривали  его
со всех сторон, сами не зная, что надеются обнаружить, через узкие ворота  с
трудом проехал фургончик.
   - Там ничего нет, - разочарованно сказала Тереска, заглядывая внутрь.
   - А вы что хотели там найти? Открытый чемодан с долларами?
   - Может быть... или труп.
   - Валютчики мокрой работы не любят.
   Фургончик проехал в ворота, и водитель заметил  Тереску.  Обернувшаяся  в
этот миг Тереска тоже его заметила и, взглянув на  лицо  водителя,  радостно
заулыбалась.
   - Добрый вечер! - выкрикнула она приветливо.
   Водитель  неохотно  кивнул  головой,  что-то  пробурчав   под   нос.   Он
притормозил, потом снова прибавил скорость, включил правый подфарник,  потом
левый,  и  тут  же  свернул  вправо,  на  небольшую  площадь.   Ход   машины
свидетельствовал о крайней нервозности водителя. Он  дернулся  назад,  потом
рванул вперед и снова назад, видимо, он намеревался развернуться  и  выехать
на Пулавскую. На маленькой, но пустынной площади места  было  достаточно,  и
его диковинные маневры выглядели очень странно.  Не  заметив  пустой  бочки,
стоявшей на краю площади, он  ударил  по  ней  бампером.  Бочка  подскочила,
перевернулась и, весело забренчала.
   Кшиштоф Цегна очень заинтересовался водителем фургончика.  Он  уже  видел
мельком этого человека на Жолибоже и столько о нем  слышал,  что  дальнейшие
планы  благородного  садовника  очень  его  интересовали.  Обезьяноподобный,
услышав громыханье бочки, вздрогнул и резко дал газ. Фургон бросился  вперед
и вылетел на Пулавскую.
   Кшиштоф Цегна очнулся,  и  его  посетило  озарение.  Громко  протестующую
Тереску он силой проводил домой.
   Участковый, заинтригованный загадочным и не  очень  толковым  рапортом  -
всего по телефону не скажешь - встретился со своим подчиненным в  отделении.
Первым делом он сделал Цегне замечание за то, что тот  слишком  посвящает  в
следствие постороннего человека, но потом загорелся его энтузиазмом.
   - Я все понял, - с  жаром  говорил  Кшиштоф  Цегна,  расстегивая  куртку,
пиджак и ероша волосы. - Это одна шайка. Если Черный Метя принимает  в  этом
участие, значит,  тут  обязательно  контрабанда.  Притон  они  устроили  для
камуфляжа, чтобы нам глаза отвести, хотя и  обделывают  там  кое-какие  свои
делишки. Но контрабандный товар  они  прячут  у  садоводов,  которых  трудно
заподозрить в связях с черным рынком. Девочек они так испугались потому, что
те могли навести на след... Я уверен, что товар спрятан где-то в садах,  тут
все сходится! Нужен ордер на обыск!
   - Погоди, сынок, погоди, - перебил его участковый.  -  Хорошо,  садоводы.
Допустим хранят у них, но где именно? Не перекапывать же весь сад! К тому же
садовников два. А если замешан только один? А если один, то который?
   - Тот,  которого  они  посетили  первым.  Я  уверен.  Потому-то  они  так
перепугались тогда. Мне удалось подслушать их  пароль.  Они  спрашивают  про
медсестру,  которая  умеет  делать  уколы  в  вену.  Садовник  с  ними   тут
встречается, они забирают у Мети товар, официально Метя  у  них  не  бывает,
если бы не девчонки, мы бы ничего не узнали...
   - Вероятно, ты прав, во всяком случае логика в твоих  рассуждениях  есть.
Но во-первых, за Метей ездили и ничего не выявили,  во-вторых,  если  мы  их
спугнем, они могут куда-нибудь переместиться,  а  в-третьих,  надо  сообщить
майору. Пусть он решает.
   - Но тогда тем более надо за ними приглядеть! - возразил Кшиштоф Цегна. -
Если они переедут...
   Тереска, страшно обиженная тем, что ее без объяснений отстранили от дела,
подождала несколько минут, пока Кшиштоф Цегна удалится,  а  потом,  даже  не
заглянув домой, побежала к Шпульке.
   Для Шпульки любовное помрачение Богуся было почти таким же ударом, как  и
для Терески. Узнав о трагедии подруги, Шпулька предлагала Тереске поехать  в
зимние каникулы кататься на лыжах, чтобы отвлечь ее от горя, но  Тереска  об
этом и слышать не  хотела.  Слишком  дорого  обошелся  ей  крах  мечтаний  о
совместной поездке с Богусем, который каждый год ездил на лыжах. Поняв,  что
Тереску ничем не уймешь, Шпулька смирилась  с  мыслью,  что  скучать  ей  не
придется.
   - Одевайся! - приказала Тереска. - Сейчас мы пойдем в такое место, где ты
увидишь кое-что интересное.
   - Уже половина восьмого! - запротестовала Шпулька.
   - Ну и что? Мы ж не надолго. Погода прекрасная, дождик кончился, подышишь
свежим воздухом. Одевайся скорее!
   Шпулька  начала  одеваться  несколько  озадаченная  -   не   предложением
прогуляться в такую погоду, а внезапной переменой, произошедшей с  подругой,
которая хоть и старалась в школе вести себя как  другие,  все  равно  в  ней
чувствовалось отчаяни