а твердо намерена во что бы то ни стало извлечь рыбину.
   - Если это угорь, - угрюмо заявила она, - можешь сразу с ним попрощаться.
Сунуть нам его некуда, а так мне не удержать.  Был  бы  нож,  я  бы  срезала
тростник и достала бы эту холеру...
   - Есть нож! - возбужденно воскликнула Шпулька. - Которым рыбу  потрошили.
Я как раз на него села.
   Дрожа от  нетерпения,  она  схватила  фонарик  и  принялась  подсвечивать
подруге, которая, свесившись с кормы, сражалась с  упиравшейся  рыбиной.  На
этот раз это оказался не угорь, но что-то не менее огромное, может, акула, а
то и вовсе кит, запутавшийся в  тростниках  на  Мазурских  озерах  в  центре
Европы. Тереска  рубанула  ножом  пониже  лески  и  после  нескольких  минут
отчаянных усилий спутанный кубок травы, каких-то корней  и  лески  вместе  с
китом шлепнулся на дно лодки.
   - Щука! - восторженно крикнула Тереска. - Господи! Какая красивая!!!
   Щука была солидная, около полуметра.  Буксировка  байдарки  ее  несколько
утомила, поэтому она не сделала попытки выскочить из лодки и удрать сразу, а
лишь беспорядочно металась на дне.
   - Придержи ее как-нибудь, - потребовала Тереска. - Сядь на нее,  что  ли.
Надо леску распутать. А вообще ума не приложу, как она попалась? Ночью  щуки
не клюют. Наверно, у нее бессонница.
   - Батарейки садятся, - сообщила Шпулька. - Что делать будем?
   Запыхавшаяся подруга отерла пот со лба.
   - Без понятия. Давай куда-нибудь пристанем,  пока  еще  светит.  Тяни  за
камыши. Или держи фонарь, а я буду тянуть.
   Способ обогнуть остров, цепляясь за  острые  стебли  и  подтягивая  таким
образом байдарку, оказался не из легких, но все-таки эффективный.  Буквально
через несколько минут  обнаружился  кусок  берега,  пригодный  для  высадки.
Слабеющий свет фонарика выхватил на нем груду  камней  в  каких-нибудь  трех
метрах от кромки воды.
   - Спятить можно, - ворчала Шпулька, помогая Тереске вытащить  байдарку  и
матрацы на сушу. - Вроде бы проклятая зверюга удирала куда глаза  глядят.  А
где оказалась? Прямехонько у этих чертовых камней!
   - Не ной, лучше фонарь погаси, еще пригодится. Скоро луна взойдет. А пока
пусть глаза привыкают. Надо подумать, что дальше делать.
   - Возвращаться?
   - Как возвращаться-то? Весел нет. Ни фига не видно. А где наша палатка, я
понятия не имею. Похоже, придется ждать до рассвета. Ничего не поделаешь.
   - Всю ночь? Тереска молча пожала плечами, забыв, что подруга не может  ее
видеть. В тишине слышен был только тихий плеск воды и, где-то вдалеке  крики
какой-то ночной птицы. Да еще пойманная щука шуршала травой на дне лодки.
   Только теперь обе почувствовали, как  они  устали  и  замерзли.  Девчонки
вымокли и были в одних купальниках. Шпулька начала дрожать и щелкать зубами.
   - Есть хочу, - уныло заявила она - И замерзла, как собака. А ты?
   - Вот черт! - разозлилась Тереска. - И подумать только, у нас там на ужин
копченый угорь! Как вспомню... Конечно, холодно. Огонь бы развести.
   - А что, нельзя?
   - Не знаю. Вроде в байдарке  были  спички,  но  я  не  уверена.  Кажется,
коробка пустая. Посвети, я поищу!
   В  байдарке  и  в  самом  деле   обнаружился   коробок,   а   в   нем   -
одна-единственная спичка. Тереска снова воспряла духом.
   - Ну вот, оказывается, не зря я училась разжигать костер с одной  спички.
Собирай сухие веточки, лучше всего сосновые иглы. На  ощупь  давай,  экономь
батарейки. Видишь, и камни кстати подвернулись, на них  и  разожжем.  Только
два верхних сниму.
   - Луна всходит, - доложила также воодушевившаяся Шпулька. - Слушай, можно
ведь испечь эту щуку! Соль есть. Какие мы молодцы, что  решили  возить  соль
всегда с собой! И согреемся, и обсохнем у огня!
   Костер весело потрескивал, давая немного света и вполне достаточно тепла.
Купальники подсыхали. Щука, нанизанная на прутик, пеклась  неохотно,  упрямо
поворачиваясь к огню одной и той же стороной, так что приходилось все  время
ее поправлять и придерживать.
   - Пропал наш копченый угорь, - с глубочайшей грустью заявила  Шпулька.  -
Небось от него одни угольки остались!
   - Ты что же думаешь, он сам под себя  хворост  подкладывал?  Огонь  давно
погас, а угорь уж и остыл. Только бы его никто не украл.
   Шпулька аж подпрыгнула от возмущения.
   - Ты мне таких ужасов даже не говори! Слышать не хочу! Лучше не  нервируй
меня!
   - Здесь вообще-то безлюдно, не расстраивайся раньше  времени,  -  утешила
подругу Тереска. Только вот как мы назад без весел  доберемся?  Поверни  ее,
другая сторона совсем сырая.
   Шпулька попыталась получше закрепить прутик на рогульке.
   - А если руками грести? Без багажа она совсем легкая.
   - Если руками - через полгода доберемся. Тут или одна из нас поплывет  на
матраце и вернется с  веслами,  или  соорудим  какую  лопату  из  подходящей
коряги, можно из куска коры.
   - Лучше уж лопату из коряги. Я и так достаточно  на  матраце  вымокла.  А
утром еще холоднее будет.
   Тереска помолчала немного, глядя на огонь, а затем произнесла задумчиво:
   - Интересно, а под этими камнями тоже ничего нет? Они - дальше от берега,
вода здесь должна быть глубже. Жаль, что лопаты нет...
   Шпулька недовольно поморщилась. И умеет же эта Тереска находить  приятные
темы для разговора! То угря украдут, то назад никак не вернуться,  а  теперь
еще и аристократ с его тайнами!
   Щука наконец испеклась. Посолена  она  оказалась  в  самый  раз  и  очень
вкусная, но есть было страшно неудобно.  Раздирать  горячую  рыбу  руками  -
занятие не из легких, и нож тут не очень-то помог. Больше помог голод.
   -  Не  помешало  бы  чем-нибудь  горячим  запить,  -  вздохнула  Шпулька,
выплевывая кости и облизывая  пальцы.  -  Можно  было  бы  заварить  чай  на
каких-нибудь травах, да не в чем.
   - Вообще-то есть. В байдарке -  жестянка  с  червяками,  сама  под  корму
прятала. Банка хорошая, из-под сгущенки.
   Шпульку аж передернуло, и она чуть не подавилась последним куском щуки.
   - Ты что, с червяками?!...
   - Червяков заваривать не обязательно, можно и выбросить. Так уж  и  быть,
переживу.
   - Так ведь банка из-под них...
   -  Ничего  страшного.  Вымоем  хорошенько,  прокипятим,  а  травки   пока
подсохнут у огня. Лучше всего - листья земляники и мята.  Времени  у  нас  -
девать некуда, вот и займемся.
   - Ну ладно, - неохотно согласилась Шпулька. - Только выбрось эту  гадость
так, чтобы я не видела.
   Разбирать  надерганные  в  темноте  травы  уселись  у  костра,  где  было
достаточно света. В лесу же стояла темень. Серебристые пятна  лунного  света
лишь усугубляли ее. Мяту обнаружить не удалось, зато земляники было полно, и
Шпулька старательно разложила листья  на  камне  у  огня.  Тереска  занялась
жестянкой из-под сгущенки, с явным сожалением возвращая червякам свободу.
   - Варежки у меня нет, ухвата - тоже, - жаловалась она. - Ума не  приложу,
чем прихватить эту горячую заразу? Какими-нибудь большими  листьями?  Ты  не
видела, здесь лопух или хрен не растет?
   На лопухи  и  хрен  на  острове  был,  к  сожалению,  неурожай,  пришлось
довольствоваться  маленькими  листьями.  Благодаря   сложным   манипуляциям,
отделавшись лишь  несколькими  ожогами,  удалось  вскипятить  чай.  Уставшие
девчонки смогли наконец спокойно расположиться у  костра,  в  то  время  как
заваренный на травах чай остывал рядом в консервной банке.
   Ночь обещала быть даже приятной. Матрацы высохли, и теперь из них сделали
удобные кресла, костер давал тепло и свет. Луна озаряла озеро и  не  слишком
отдаленный  другой  берег.  Красота  и   таинственность   серебристо-черного
недвижного пейзажа явно подействовала на Тереску.
   - Честно говоря,  мне  жуть  как  хочется  узнать,  что  же  он  ищет,  -
призналась она мечтательно. - Вот бы что-нибудь такое замечательное! Скипетр
Казимежа Ягеллона или ренессансные драгоценности, которые привезла  с  собой
из Италии королева  Бона!  Или,  скажем,  подлинный  дневник  исповедальника
испанского короля, оправленный в сафьян...
   - А почему именно Казимежа Ягеллона?  -  прервала  ее  заинтересовавшаяся
Шпулька.
   - Никак не могу вспомнить, куда запропастился его скипетр, а ведь  должен
был быть. В Англии вон есть коронационные регалии, а у нас - фиг  с  маслом!
Или монеты с тех времен, когда Калиш на римских  картах  назывался  Calisia,
или ложки, которыми ел легендарный основатель  первой  польской  династии  -
Пяст, или, на худой коней, череп мамонта, разбитый каменным  топором  и  тот
самый нож, которым с него сдирали шкуру...
   - Или зубы и когти вавельского дракона, - услужливо подсказала Шпулька. -
Или перстень, что королева Кинга бросила в соляную шахту...
   - Нечего издеваться! Где-то все это должно быть. Пусть не  именно  здесь,
но вообще - в стране! И куда подевалось? Быть не может, чтобы все свистнули,
что-то должно было остаться.
   - Уж скорее такие вещи надо искать в развалинах старого монастыря  или  в
подземных замках, а не под камнями на озерах.
   - Могли украсть в развалинах и перепрятать под камни. И вообще,  я  тогда
не знаю, что тут может быть, разве что труп.
   Шпулька вздрогнула.
   - Признаться, я тогда насмерть забыла о трупе, а то бы ни за что на свете
не стала помогать тебе копать. Попробуй, уже можно пить?
   Тереска взяла остывающую банку и осторожно  поднесла  к  губам.  Было  не
очень горячо, и она сделала несколько глотков.
   - Странный вкус, - определила она, передавая жестянку подруге. -  Немного
кисловато, но пить можно. Надеюсь,  мы  не  заварили  случайно  какую-нибудь
отраву.
   - Ядовитую траву еще поискать надо, - ответила  Шпулька,  собираясь  пить
импровизированный чай.
   И  тут  вдруг  случилась  вещь  невероятная  и  глубоко  потрясшая  обеих
подружек. Безмятежно горевший до  сих  пор  рахитичный  костерок  неожиданно
оживился, фыркнул и выплюнул длинный огненный язык. Дьявольское пламя,  шипя
и разбрызгивая искры, поднялось столбом выше деревьев, слегка  отклоняясь  к
озеру.  Тереска  со  Шпулькой  вздрогнули  и  застыли  на   месте,   ошалело
уставившись  на  странное  явление.  Высокая  и  тонкая  струя  огня  шипела
буквально какие-то секунды, затем в камнях послышался короткий, тоже шипящий
звук, горящие сучья и ветки разлетелись в разные стороны, на ноги  девчонкам
брызнули мелкие камушки и земля, а вверх с оглушительным свистом  устремился
раскаленный снаряд. Шпулька  дернулась  и  вылила  на  себя  все  содержимое
жестянки. Ракета, свистя как тысяча чертей, взлетела в небо, прочертила дугу
и упала в воду.  Яркий  свет,  заливший  на  несколько  секунд  окрестности,
мгновенно погас.
   Девчонки буквально окаменели, потрясенные невиданным зрелищем.  Они  даже
не успели серьезно перепугаться, так  неожиданно  и  быстро  все  случилось.
Тереске вдруг что-то обожгло ногу, и она тут же пришла в  себя.  Срываясь  с
матраца, она заорала не своим голосом:
   - Туши! Скорее! А то лес загорится!!!
   Хворост из очага разлетелся, к счастью, недалеко, но от  горящих  веточек
уже  занялась  трава.  Облепленная  мокрыми  земляничными  листьями  Шпулька
отшвырнула банку, вскочила, бестолково потопталась на месте, тоже обожглась,
и ей тоже это помогло. Схватив брошенную было банку, она кинулась к воде.
   Местность пожару не способствовала. Подлесок был  редкий,  сухие  сосенки
росли в отдалении, ветки деревьев к костру не свешивались, а траву  погасили
довольно легко. Опасности удалось избежать.
   - Что это было? - слабым голосом спросила Тереска, пытаясь оправиться  от
потрясения и механически сгребая разлетевшиеся из костра ветки и угольки  на
прежнее место.
   Шпулька на всякий случай обильно поливала все вокруг из жестянки.
   - Кажется, нам удалось раскрыть тайну, - съязвила она. -  Уж  очень  твои
древности взрывчатые оказались. Ты прямо как  в  воду  глядела,  только  это
скорее не зубы, а огонь из пасти вавельского  дракона.  И  что  ты  об  этом
думаешь?
   Тереска, вдруг спохватившись, что она делает,  быстро  сбросила  сучья  с
камней на землю, предпочитая больше не рисковать.
   - Погоди, дай хоть в себя  прийти,  -  хмуро  ответила  она,  старательно
выгребая уголья и устраивая новый костер в безопасном месте.
   - Меня прямо-таки огорошило. Это просто счастье, что полетело в озеро,  а
не в лес. Понятия не имею, что это могло быть, может, какой фейерверк?
   Шпульку происшествие больше разозлило, чем испугало.
   - Все питье вылилось на меня, даже  попробовать  не  успела!  Надо  новое
заварить. Огонь подальше отодвинуть, а  то,  кто  знает,  все  ли  древности
взорвались или что осталось. Ты, случайно, не  заметила,  не  летел  ли  там
королевский скипетр?
   - Отцепись! Хочешь чаю, так сходи за водой. И все  листья  сгорели,  надо
новых набрать. Хорошо, что в матрацы не угодило!
   - Хорошо, что в нас не угодило! Тебе это, кажется,  вообще  в  голову  не
пришло? Правильно нас остерегали: вся эта идиотская афера опасна для  жизни!
Тоже мне труп - взрывается и огнем плюется.
   - Ты что, серьезно хотела, чтобы оттуда скелет вылетел?
   - А разве обязательно вообще было чему-то вылетать?
   Новый костер горел ровно и спокойно, каменная пирамидка торчала на  своем
месте, лишь  слегка  поврежденная.  А  подружки  продолжали  ломать  голову,
свидетелями какого все-таки явления они оказались. Обе чувствовали себя не в
своей тарелке и с удовольствием бы удрали подальше, не будь они на острове.
   - А с другой стороны, хорошо, что не взорвалось,  пока  щука  пеклась,  -
заметила Тереска, подозрительно посматривая на закопченные камни. - Надеюсь,
там больше ничего такого не осталось!
   - Если бы щука пропала, я бы этого не пережила!
   Вода по новой кипятилась в  банке,  у  огня  сушились  листья  земляники,
дополненные еще и молодыми крапивными, которыми  Шпулька  пыталась  заменить
мяту.  Девчонки  понемногу  успокаивались.  Тереска   приволокла   несколько
очередных коряг, Шпулька поправила кресло из матраца и уселась поудобнее.
   - Собственно говоря, я даже довольна, - неожиданно заявила она.
   - Чем это?
   - Наконец-то мы от этой гадости избавились. Больше не будешь меня  гонять
по курганам. Признаю, вещь мы обнаружили эффектную и  даже,  я  бы  сказала,
потрясающую. В прямом смысле.
   - Ты думаешь, он это ищет?
   - Искал. Теперь - все. Утопло, и слава Богу!
   - Вот уж не уверена... Это лежало с самого верха и взорвалось от огня.  А
аристократ копал глубокие ямы.
   - И что же это тогда, по-твоему, было?
   - Ну, своего рода защита. Ловушка такая на пути к сокровищам.
   - Ага. А тот,  кто  прятал,  точно  знал,  что  тот,  кто  будет  искать,
обязательно сначала разведет здесь костер?
   - Могло взрываться и от чего-нибудь другого. От копания, например...
   - В той куче, что мы раскопали, ничего подобного не было!
   - А почему ты так уверена,  что  не  было?  Откуда  ты  знаешь,  как  оно
выглядит?
   - Я своими глазами видела: прямо ракета, горит, свистит и  летит.  Как-то
же оно должно выглядеть и отличаться от земли и травы?
   - Ну, не знаю. Это мог быть и порошок  какой-нибудь.  Черный  или  серый,
совсем незаметный. А ты сама как думаешь?
   - Ничего я не думаю. И ничего уже не понимаю. Дай сюда эти травки. Может,
хоть теперь смогу напиться  без  дополнительных  эффектов.  Я  считаю,  надо
отсюда поскорее сматываться,  а  то,  того  и  гляди,  кого-нибудь  нелегкая
принесет. И даже приближаться к этому острову не станем!
   Тереска явно казалась разочарованной.
   - Как? А разве копать не будем?..
   Лес был прекрасный, в основном сосновый, не  очень  густой,  спокойный  и
тихий. А главное - его было много. Там, где камыши позволяли приблизиться  к
берегу, даже издалека бросались  в  глаза  последние  землянички,  росшие  в
густой траве, спелые и  крупные,  как  клубника.  Именно  эти  замечательные
ягоды, а также  надежда  на  удачную  рыбалку  заставили  путешественниц  не
спешить с поисками домика лесника.
   - Это уже где-то совсем рядом, - заявила Тереска. - Мы на месте и  найдем
его, если надо, в течение часа Можем себе позволить сделать остановку.
   Накануне утром  девчонки  обнаружили  свою  палатку,  всего  каких-нибудь
полчаса  проблуждав  вдоль  берега,  гребя  кусками  коры,  насаженными   на
расщепленные ветки. Хозяйство оказалось в  полном  порядке:  покрытое  росой
постельное белье лежало там, где его бросили, прекрасно прокоптившийся угорь
висел в “трубе”. День подруги потратили на то, чтобы отоспаться после  столь
бурной ночи и на  ожесточенные  споры  относительно  того,  возвращаться  на
остров или нет. Шпулька возражала против этого столь решительно, что Тереске
пришлось в конце концов сдаться. А замечательный лес обнаружился по  дороге,
когда они отправились на поиски лесничества.
   Пирамидка из камней торчала на довольно значительном расстоянии от столба
с надписью, информирующей о кемпинге.
   Шпулька опасливо обошла  кругом  очередную  каменную  груду,  а  затем  с
величайшей осторожностью сняла сверху один булыжник.
   - Какая-то  она  повыше  остальных,  -  заметила  девочка,  подозрительно
поглядывая на сооружение. - И камни вроде помельче...
   - Наверно, эта пирамида другого типа.  Мы  ею  займемся,  только  сначала
давай устраиваться. Я сделаю коптильню, здесь  рядом  речка,  в  устье  рыба
должна хорошо клевать.
   Девчонки так наловчились за время  путешествия,  что  палатку  разбили  в
рекордном темпе. Завтрак, состоящий из остатков угря и  земляники,  тоже  не
занял много времени. Каменная пирамида,  по  мнению  Терески,  на  этот  раз
замечательно годилась для устройства коптильни.
   - Но сначала ее надо  хорошенько  исследовать,  -  категорически  заявила
Шпулька.  -  Мы  уже,  конечно,  многое  повидали,  но  если  копченая  рыба
взорвется, я этого не переживу!
   Работа была выполнена  добросовестно.  Тереска  сняла  лежавшие  свободно
сверху более мелкие камни. Под  ними  показались  глубоко  вросшие  в  землю
валуны. На всякий случай  девочка  тщательно  их  окопала  со  всех  сторон,
выгребая землю и какие-то палочки,  а  также  клочки  старых  тряпок,  и  не
обнаружила ничего, что напоминало бы мину  или  какую-нибудь  гранату.  Она,
правда, плохо представляла себе, как выглядит мина, но справедливо полагала,
что это должно быть нечто железное. Тереска сложила камни на  место,  придав
пирамидке несколько иную  форму.  Присыпав  ее  снаружи  землей  и  закрепив
наверху трубу, подожгла кучку сухих игл, чтобы проверить результат. Дым  шел
куда надо.
   - Вот и отлично, - заявила она, весьма удовлетворенная своими трудами.  -
Там будет коптиться,  а  спереди  будем  готовить.  Универсальная  плита.  А
нормальный костер для собственного удовольствия разведем перед палаткой.
   На закате улов, весьма обильный, поделили на две части. Несколько  окуней
и плотвичек  предназначили  для  копчения,  а  остальную  рыбу,  в  основном
уклейки, решили зажарить на ужин. Шпулька старательно обваливала ее в  муке,
разложив бумагу здесь же, у “плиты”. Тереска приступила к  разведению  огня.
Все время после возвращения с рыбалки она  пребывала  в  состоянии  странной
задумчивости и крайней рассеянности,  вызванной  несколько  раз  мелькнувшим
из-за камышей парусом.  Фигура  в  лодочке  показалась  ей  очень  знакомой.
Девочка почувствовала приятное тепло где-то в области сердца и  одновременно
сожаление, почему лодочка не подплывет поближе, а она, как дура, сидит тут с
удочкой в камышах, вместо того чтоб показаться на  озере...  А  он  даже  не
знает, что она здесь совсем рядом, а если бы  и  знал,  ему  до  этого  дела
нет... А очень жаль...
   Занятая подобными не слишком веселыми размышлениями, Тереска  присела  на
корточки, сложила кучку сухих игл, насыпала сверху горсть тонких коротеньких
веточек, машинально добавила еще какие-то  палочки  подлиннее,  разбросанные
вокруг камней, взяла коробок  спичек,  вынула  одну,  глубоко  задумалась  и
чиркнула...
   Собственно говоря, чиркнуть-то она и не