внутри - фарфор. Сядь  на  что-нибудь  другое.  -  Она
беспомощно оглянулась. - Не знаю, может, и не на что.
   Тереска пожала плечами, вышла в коридор  и  вернулась  с  табуреткой.  Та
оказалась колченогой, но, прислонив ее к кафельной  плите,  Тереске  удалось
наконец усесться. Дело, похоже, было серьезное.
   - Говори нормально, - строго потребовала она  от  подруги.  -  Что  здесь
случилось?
   - Ускорили сроки сноса, - сообщила та смертельно  усталым  голосом.  -  И
начали вдруг сегодня с утра. А завтра мы должны переехать.
   Какое-то  время   Тереска   переваривала   услышанную   информацию.   Она
чувствовала, что здесь явно что-то не так  и  вообще  хуже,  чем  показалось
поначалу.
   - Как это? - неуверенно переспросила она.
   - А вот так. Завтра. Я прямо не знаю, что делать.  Мама  уехала,  папа  в
больнице, а еще эти дети на мне.
   - Какие дети?!!!
   - Соседские. Маленькие. Я прямо не знаю, что делать.
   Тереску оглушили  столь  неожиданно  и  в  таком  количестве  свалившиеся
проблемы. Телеграфные ответы Шпульки обрисовали довольно  сложную  ситуацию.
Вне всякого сомнения, разрешить ее необходимо было спокойно, разумно  и  без
паники.
   - Подожди, давай по порядку. Почему у тебя соседские дети, почему отец  в
больнице и почему мама уехала? Она что, бежала из дому?
   - Нет. Но бабушка тоже переезжает. В Хожове.  Их  дом  тоже  сносят.  Наш
должны были позже, а получилось сейчас. А  папа  в  больнице,  и  соседка  в
больнице.
   - Эпидемия какая-то?
   - Нет, папа рожает, а у соседки аппендицит... То есть, наоборот,  соседка
пошла рожать, а у отца - приступ аппендицита. Вчера  ему  сделали  операцию,
все в порядке, но он же не  может  участвовать  в  этом  кошмаре.  Ключи  он
оставил.
   - Какие ключи?
   - От новой квартиры. Соседка тоже оставила.
   - Погоди, не отвлекайся, а то я все перепутаю. Значит, выходит, твоя мама
в Хожове перевозит бабушку, а отец лежит в больнице с аппендицитом.
   - Уже без аппендицита.
   - Без аппендицита, один лежит. А Зигмунт где?
   - Помчался в город посмотреть, что можно сделать.
   - Ну, слава Богу, хоть он никуда не делся. Значит, переезжать  вы  должны
немедленно и сами. Клево. А что с соседкой?
   - Она тоже должна переезжать.
   - Немедленно?
   -  А  то  когда  же?  Не  оставаться  же  им  на  развалинах!  Да  еще  с
новорожденным.
   Тереска с минуту обдумывала услышанное. Для удобства она вытянула ноги  и
прислонилась спиной к плите.
   - Так ведь у нее же муж есть, - вспомнила она. - И где этот  муж?  Бросил
ее?
   - Нет, - ядовито ответила Шпулька. - Но чтобы было еще смешнее,  уехал  в
командировку.  Он  водитель-"дальнобойщик",  и  его  как  раз  перевели   на
международные рейсы. Теперь им будет лучше. Правда, пока что еще хуже.
   - Пока что тебе хуже. Как он мог уехать, если  жене  как  раз  рожать?  И
оставил детей на произвол судьбы? Сколько этих детей-то?
   - Двое. Понимаешь,  никто  тут  специально  не  старался,  оно  само  так
по-идиотски получилось. Мы с мамой уже давно  обещали,  что  в  случае  чего
присмотрим за детьми. Муж уехал позавчера, кажется, в Лиссабон. Или,  может,
во Владивосток, - в общем на какой-то край континента. Он понятия  не  имел,
что жена собирается как раз сейчас рожать... А она  поторопилась  на  десять
дней... От нервов, наверное. Мама тоже ничего не знала. Вернется  из  Хожова
через четыре дня. Она думала, что успеет. И вообще, никто же  не  знал,  что
сегодня начнут сносить.
   Тереска с пониманием кивала головой. Стечение обстоятельств было поистине
удивительным.
   - Итак, вы остались вдвоем с Зигмунтом и должны  перевезти  две  семьи  и
двоих детей, - подвела она итог. - Всякой твари по паре. А почему  же,  черт
побери, вы раньше не переехали?!
   - Не знаю, - угрюмо ответила Шпулька. - Наверное,  по  дурости.  То  есть
папа себя плохо чувствовал, а бабушка писала  отчаянные  письма,  поэтому  и
решили, что сначала разделаемся с бабушкой и с  аппендицитом,  а  потом  уже
спокойненько переедем. Разве я тебе об этом не рассказывала?
   - Точно. Рассказывала. Я вспомнила. Кажется, срок был через месяц.
   - Вот именно, через месяц. Но у строителей какие-то там планы изменились,
что ли, или им премия нужна, не знаю. А соседи тоже откладывали, так как  им
в новой квартире какие-то шкафы  делают  и  они  хотели  сначала  закончить.
Теперь все и влипли.
   Тереска здорово рассердилась. Катаклизм  в  Шпулькином  доме  нарушал  ее
радужное настроение и перечеркивал такие замечательные планы:  поделиться  с
подругой сердечными переживаниями, во-первых, и организовать выезд на  место
раскопок, во-вторых. Ясно, что все планы летят к черту, а  что  еще  хуже  -
нельзя было оставить подругу в беде.
   - Ладно, - согласилась Тереска  после  весьма  длительных  и  напряженных
раздумий. - Переезжать надо. Что же ты тогда сидишь как  усватанная,  вместо
того чтобы делом заниматься?
   - А что делать? Я даже не знаю, с чего начать!
   - Ты же уже начала. Вот, фарфор упаковала.
   - Ничего подобного. Это еще мама упаковала. Он так уже три недели  стоит.
Папа должен был перевезти  на  новую  квартиру,  да  все  время  себя  плохо
чувствовал.
   - А Зигмунт? - раздраженно спросила Тереска. - Зигмунт не  мог,  что  ли,
отвезти?
   - У него времени не было.
   Снова  наступила  тишина.  Тереска  чувствовала,  как  в  ней  постепенно
нарастает протест против всех  этих  стечений  обстоятельств  и  безвыходных
ситуаций.
   - И вообще я считаю, что все напрасно и ничего  мы  тут  не  поделаем,  -
безнадежно продолжала Шпулька.
   Тереску словно что-то подбросило - да так,  что  девчонка  чуть  было  не
свалилась с несчастной табуретки. Вся  ее  деятельная  натура  взбунтовалась
против пассивности и отчаяния Шпульки.
   - Что значит напрасно и не поделаем?! Люди ж делают!
   - Так то люди! - с горечью заметила Шпулька.
   - А мы кто? Инфузории-туфельки?! Терпеть не могу, если кто-то так сразу и
лапки кверху! Еще как поделаем! Прямо сейчас и начнем!
   Шпулька наконец сменила позицию, выпрямилась на своем казане  и,  оторвав
взгляд от стены, взглянула на подругу.
   - И как ты себе это представляешь? - язвительно поинтересовалась она. - С
чего думаешь начинать?
   -  Теоретически  -  все  ясно.  На  практике,  правда,  могут  возникнуть
сложности...
   - На практике всегда возникают сложности.
   - Но теоретически надо иметь  транспорт.  Грузовик.  Лучше  крытый.  Туда
нагружают все вещи, он их перевозит  на  новую  квартиру  и  там  выгружает.
Только и всего.
   - Гениально, - издевательски похвалила Шпулька. - И все эти вещи  так  по
одиночке и переносятся? Каждая чашка отдельно?  А  цветы?  И  в  придачу  за
транспорт надо платить.
   - Господи! Так у вас и денег нет?..
   - Есть. Но только наши,  а  соседи  не  оставили.  Значит,  наших  должно
хватить на два переезда...
   Тереска сорвалась с табуретки, которая тут же с грохотом упала.
   - Ни в жизнь не поверю, чтобы выхода не было! В крайнем случае  переедешь
в кредит! А транспорт достать надо!
   Шпулька тоже поднялась с казана. Ее апатии и отчаяния явно поубавилось.
   - Зигмунт как раз за ним побежал, - сообщила она,  слегка  оживившись.  -
Понимаешь, мы вспомнили, что об  этом  говорили.  Сосед  ведь  шофер,  он  и
договорился с каким-то приятелем, что тот их перевезет на  своем  грузовике.
Только точно мы не знаем, который это приятель. Телефонов ни у кого нет, вот
Зигмунт и побежал узнать. Я  его  выпроводила,  а  теперь  уже  не  уверена,
правильно ли поступила, и что мне теперь делать?
   - Как это что? Езус-Мария! Вещи укладывать! Должны быть готовы, когда  он
приедет!
   - А во что упаковывать-то?
   - Я тут сейчас с тобой дуба дам! -  разъяренно  рявкнула  Тереска.  -  Ты
никак совсем поглупела? У вас что, никаких чемоданов нет?
   - Есть! - тоже рассердилась Шпулька. - Целых четыре! Два мама  забрала  с
собой в Хожов. Остался один большой и один маленький. Сколько, ты думаешь, в
них поместится?
   - Ну, сколько-нибудь да поместится! Ты лучше меня не нервируй. У  соседей
небось тоже есть чемоданы. Погоди, я сбегаю домой и наши принесу! И  пригоню
Янушека... Не желаю больше подчиняться глупому стечению обстоятельств!
   Янушеку как раз делать было нечего, и он с удовольствием принял участие в
Шпулькиной катастрофе. Ему еще не разу  не  доводилось  переезжать  и  жутко
хотелось посмотреть на подобное мероприятие поближе. Мальчишка  почти  бежал
вслед за сестрой, нагруженный двумя чемоданами, один из которых был  обычных
размеров, а второй - с хороший шкаф. Тереска тащила  два  чемодана,  набитых
оберточной бумагой и всеми возможными веревками, которые удалось  обнаружить
в доме.
   Шпулька выглядела теперь совершенно иначе. Растрепанная  и  запыхавшаяся,
она сражалась с огромным чемоданом, закрыть который - по всем законам физики
- было абсолютно невозможно. Содержимое торчало со всех сторон, а  девчонка,
то опираясь коленом, то садясь  на  чемодан,  пыталась  утрамбовать  упрямые
вещи.
   - Ты  меня  вдохновила!  -  просияла  она,  увидев  подругу.  -  Это  мне
почудилось или ты в самом деле что-то говорила о вожде?
   - Говорила. Звонил доцент Вищиневский. Они нашли курган. Но  давай-ка  не
отвлекаться.
   - Ладно, оставим это на десерт. Хорошо, что  в  нашей  жизни  есть  нечто
утешительное. Мне сразу стало лучше. Сюда влезло  полторы  полки  из  шкафа.
Давай помоги. Сядь на него, или даже оба сядьте.
   Тереска поставила свои  чемоданы,  приподняла  незакрывающуюся  крышку  и
окинула критическим взглядом содержимое.
   - Странно, что ты такие вещи держишь в шкафу, - осуждающе заметила она. -
Вот это - что такое?
   Она выдернула из чемодана и показала подруге чрезвычайно странный предмет
одежды, нечто вязаное, сильно дырявое и все в  живописных  белых  и  зеленых
пятнах. Шпулька посмотрела повнимательнее.
   - Не знаю. А нет, знаю. Старый свитер Зигмунта. Это не я держу в шкафу, а
он.
   - Ты и в самом деле думаешь, что он будет такое носить?
   - Сомневаюсь. Он уже никуда не годится. Только выбросить.
   - Так зачем же упаковывать? Лучше сразу выкинуть. Больше места останется.
   - Ты так думаешь?  -  Шпулька  поднялась  на  ноги  и  осмотрела  останки
свитера. - Не знаю. Может, и в самом деле лучше.
   Янушек с большим интересом разглядывал и вышеописанный предмет,  и  общую
панораму катаклизма.
   - Я бы не советовал его выбрасывать, - предостерег он. -  Даю  голову  на
отсечение, что Зигмунт будет ругаться.
   - Из-за этого? Да ведь это же тряпка!
   - Вот именно.
   Тереска со Шпулькой засомневались. Затем переглянулись. Даже  представить
себе невозможно, сколько проблем возникает при таком вроде  житейском  деле,
как переезд. Теперь, пожалуйста вам, новая проблема: забирать  с  собой  или
сразу выбрасывать?..
   - Надо действовать методично, иначе этот  хаос  нас  поглотит,  -  решила
Тереска. - Пока откладываем сомнительные вещи в сторону, а  потом  в  случае
чего сразу и выбросим.
   -  А  я?  -  Янушек  тоже  хотел  участвовать.  -  Мне  упаковывать   или
выбрасывать?
   - Ты бери чемодан, который поменьше, и загружай книжки,  что  в  комнате,
может, поместятся. А мы будем выгребать все из шкафов и прочей мебели.
   Работа закипела. Возможно, она была не очень методичной, но  вне  всякого
сомнения - очень тяжелой. Почти все с  полок  в  шкафу  влезло  в  чемоданы.
Остались вещи, висевшие на плечиках, остались свитера  и  постельное  белье,
остались также обувь и посуда, шкаф с вещами Зигмунта и  продукты,  цветы  и
косметика, и еще сто тысяч разных вещей, которые захламляют любую нормальную
квартиру. Куча на выброс у самой  стены  росла  в  устрашающем  темпе.  Иных
результатов тяжкого труда почти не было заметно.
   Взмыленные Тереска со Шпулькой с трудом  закрыли  последний  имевшийся  в
наличии чемодан. Девчонки посмотрели на комод, на висящую  в  шкафу  одежду,
затем друг на друга и остро почувствовали, что рано или  поздно  любые  силы
исчерпываются.
   - А в диване - еще зимние вещи, - безо всяких эмоций произнесла  Шпулька.
Тереска уставилась в окно и ничего  не  ответила.  Затем  сделала  несколько
шагов и опустилась на один из чемоданов.
   Тут, как всегда кстати, прорезался Янушек.
   - Эй, что я скажу, - крикнул он из комнаты. - Чемодан уже полон, а книжек
совсем не убывает! Что мне делать?
   Ответа не было. Янушек подождал и заорал громче:
   - Эй, сюда больше не влазит! Что мне делать?
   Тереска со Шпулькой сидели рядком на битком набитых чемоданах и  смотрели
в пространство  абсолютно  бессмысленным  взглядом,  никак  не  реагируя  на
появление мальчишки. Янушек забеспокоился.
   - Эй, послушайте... Да не сидите вы так... Вы что, обе  умерли,  что  ли?
Кому говорю! Да двиньтесь  же  вы  с  места,  или  я  один  должен  тут  все
прикончить?!
   - Пока что все это прикончило нас... - глухо заметила Шпулька.
   Тереска глубоко вздохнула и вернулась на грешную землю.
   - Нельзя сдаваться, - угрюмо сказала она. - Согласна, все это выглядит не
очень-то радужно, но ни в коем случае нельзя сдаваться. Ты что-то сказал?
   - Я сказал, что в чемодан больше не влазит,  а  книжек  почти  совсем  не
убавилось. Что делать-то?
   Тереска встала с чемодана и медленно подошла к двери в комнату.
   - Одну особенность переезда я уже подметила, - задумчиво произнесла  она.
- Удивительное дело, упаковываешь, упаковываешь,  а  вещей  ничегошеньки  не
убавляется.
   - Еще как убавляется - чемоданы кончились! - вставила свое слово Шпулька.
   - Что вы раскисли! - энергично запротестовал Янушек. -  Вон,  у  вас  уже
пустые полки. Правда, кажется, все вещи с них теперь вон там, у стены лежат.
Но разница все же есть! Скажите же наконец, что мне с книжками делать?!
   - Выбросить, - буркнула Шпулька.
   - Ты серьезно? - заинтересовался Янушек.
   - Серьезно. Нет, не говори глупости! Оставь! О Господи! Да не знаю я, что
с ними делать!
   - Если мы вначале так уходились, то что  же  будет  в  конце?  -  Тереска
задумалась. - Этот чемодан  надо  веревкой  обвязать,  а  то  развалится.  И
правда, книги не влезли. Слушай, а у соседей  нет  каких-нибудь  ящиков  или
коробок? У них тоже есть книги.
   - Спятить можно.
   - Ну ладно, если вы не хотите выбрасывать, то, может, в  этот  сундук?  -
предложил Янушек, указывая на здоровенный  чемодан,  занимающий  без  малого
полкухни. - Сюда много влезет. Тереска оценила чемодан.
   - А что? Может, даже и все.
   - А посуда? - не согласилась Шпулька. - Этот большой - для посуды! Куда я
кастрюли дену? На голову надену, что ли?
   - О кастрюлях подумаем позже. Если будем так за все хвататься,  мы  долго
не протянем. Надо по порядку.  Ладно,  запихивай  в  этот  сундук.  Шпулька,
шевелись, выгребай все из шкафа. Глаза боятся, руки делают...
 
*** 
 
   Зигмунт вернулся домой в состоянии тихого бешенства. Во дворе его  слегка
удивило зрелище бригады, работающей с неослабевающим энтузиазмом. "Не  иначе
как сдельно вкалывают", - подумал он, ведь рабочий день давно уже  кончился.
О том, что делается в квартире, парень до сих  пор  не  думал,  и  увиденное
ничуть не поправило его настроения. Тереска со Шпулькой находились как раз в
состоянии очередного взрыва энергии, а кухня - в состоянии полного развала.
   Шпулька, увидев брата, перестала увязывать подушки..
   - Достал машину? -  воскликнула  она  с  надеждой  и  тревогой  в  голосе
одновременно.
   - Эй, не разваливай эту кучу! - крикнула Тереска. - Это на выброс.
   Зигмунт с  первого  же  шага  споткнулся  и  запутался  в  огромной  куче
какого-то тряпья. Взглянув под ноги, он сопоставил слова Терески с тем,  что
увидел, и жутко возмутился.
   - Мои брюки! - заорал Зигмунт, выгребая из кучи одну тряпку. - Вы  совсем
сбрендили! Мои брюки - на выброс?!!
   - Какие брюки, старье, а не  брюки!  -  рассердилась  Шпулька.  -  И  так
паковать не во что. А всякую дрянь надо сразу выбрасывать!
   - Идиотка! Это же мои лучшие брюки! Ни за что! Свои вещи выбрасывай!
   У Шпульки руки опустились. А  Зигмунт  тем  временем  нежно  складывал  и
сворачивал извлеченную из кучи тряпку, бормоча себе под нос ругательства  по
адресу сестры.  Шпулька  вдруг  вырвала  у  него  из  рук  предмет  спора  и
предъявила его Тереске.
   - Совсем спятил, не иначе! Старые брюки, посмотри, дыра сзади, к тому  же
зашита желтой ниткой! И все промасленные! Ни в жизнь не отстирать!..
   - А я тебя просил их стирать?! - завелся Зигмунт, в свою очередь  вырывая
тряпку у сестры. - Я же не жениться в них собираюсь! Это мои лучшие  рабочие
брюки!
   - Еще пару раз так дернете, и не о чем будет  спорить,  -  сухо  заметила
Тереска. - Он просто любит эти брюки, оставь их ему, пусть радуется.  Может,
прямо сейчас и наденет. Зигмунт, а что с машиной? Достал? Зигмунт  огляделся
в поисках безопасного места для своих бесценных штанов и, не найдя такового,
сунул их себе за пазуху.
   - Что?.. А, с машиной. Пока глухо.
   - Как это?
   - А так это. Добрался я все-таки до  того  типа,  кто  тут  золотые  горы
сулил. Дружок соседа. Полгорода обегал, чуть не кончился. А его дома нет.
   - Надо было дождаться! - воскликнула Шпулька.
   Зигмунт пожал плечами и неохотно пояснил, что никто не знает, когда  этот
соседский приятель вернется. Жена обещала все ему передать.  Завтра  у  него
вроде выходной, может, и приедет.
   Все  это  парень  излагал  весьма  рассеянно,  невольно  оглядываясь   по
сторонам. Жутко хотелось есть, ноги ныли, и не мешало бы отдохнуть.  Дом  же
напоминал цыганский табор после землетрясения, и ясно  было,  что  здесь  не
отдохнешь.  От  голода  и  усталости  Зигмунт  совсем  перестал  соображать,
чувствовал только, что всего этого ему больше не вынести.  Он  повернулся  к
двери и коротко и сердито заявил:
   - Я пошел!
   Шпулька так и взвилась.
   - Куда это? - крикнула она.
   - А тебе какое дело?
   От возмущения Шпулька чуть не задохнулась.
   - Ты в своем уме? - спросила она таким тоном, что Зигмунт обернулся.
   - А в чем дело?
   Шпулька собрала все силы, чтобы не  броситься  на  брата  с  кулаками,  и
медленно перелезла через кучу у выхода.
   - Ну, знаешь, это уж слишком! У тебя совсем крыша поехала?! А  кто  будет
здесь вещи собирать?! Я одна?! Хочешь все это на меня свалить, как последняя
свинья?!
   Зигмунт обалдело уставился на сестру. Такая постановка вопроса ему даже в
голову не приходила.
   - Спятила ты, что ли? - возмутился он. - Я вещами должен заниматься?!
   - А КТО?!! - рявкнула Шпулька.
   Зигмунту сейчас меньше всего  на  свете  хотелось  отвечать  на  ядовитые
вопросы. С самого утра, с того момента, как заварилась эта идиотская каша  с
переездом, он всячески старался избегать мыслей  о  конкретных  проблемах  и
связанных  с  ними  осложнениях,  в  глубине  души  тихо  надеясь,  что  все
как-нибудь уладится и разрешится само собой. Он и так  сделал  очень  много:
нашел водителя и теперь хотел бы  спокойно  отдохнуть,  а  не  скандалить  с
сестрой-истеричкой.
   - Откуда я знаю... - неуверенно начал Зигмунт. Шпулька снова двинулась на
него, путаясь в куче мусора.
   - Так я тебе скажу. Никого такого здесь нет. Только мы с тобой.  Все  это
должны сделать мы, и никто другой. Разве что вытянешь  отца  из  больницы  и
запряжешь его в работу...
   - Дура набитая, - с глубочайшей убежденностью заявил Зигмунт.
   Тереска больше не могла держаться в стороне.
   - Я, конечно, не хочу вмешиваться в  семейные  дела,  -  сладким  голосом
начала она. - Но я и представить себе не могла, что  ты  можешь  быть  такой
свиньей.
   - Чего свиньей?! Что ты-то взъелась?
   - А то ты не  видишь,  что  здесь  творится?  Вещи  надо  упаковывать.  К
завтрашнему дню. Пошевели извилинами!
   Вот как раз шевелить  извилинами  Зигмунт  и  не  хотел.  Все  его  нутро
категорически восставало против этого. Он уныло оглядел  бардак,  устроенный
на кухне.
   - А сами вы никак не управитесь? - ту