ась дверь, и в кабинет вошла Ива Арчер.
   Лицо Спейда неожиданно приняло приветливое выражение.
   - Привет, солнце мое.
   - О, Сэм, прости меня! Прости меня! - сдавленно  закричала  она.  Она
стояла в дверях, не сняв перчаток, комкая носовой платок с  черной  кай-
мой, и покрасневшими припухшими глазами старалась заглянуть ему в лицо.
   Он так и остался сидеть на углу стола. Только сказал:
   - Конечно. О чем речь Я уже забыл.
   - Но, Сэм, - завопила она, - это я прислала  к  тебе  полицейских.  Я
сошла с ума от ревности и позвонила им. "Если хотите узнать что-нибудь о
смерти Майлза, - сказала я, - немедленно отправляйтесь на квартиру Спей-
да".
   - Почему ты так решила
   - Я так не думала, просто рехнулась и хотела сделать тебе больно.
   - Ты поставила меня в затруднительное положение.. Он обнял  ее  одной
рукой и притянул к себе. - Но теперь все в порядке, только больше ничего
такого не устраивай, пожалуйста.
   - Не буду, - пообещала она, - никогда. Но вчера вечером ты  плохо  со
мной поступил. Был какой-то холодный, чужой и хотел поскорее от меня от-
вязаться-а я так долго ждала у твоего парадного, чтобы предупредить  те-
бя, а ты...
   - Предупредить О чем
   - О Филе. Он как-то узнал о... о том, что ты любишь меня, а Майлз еще
раньше говорил ему, что я хочу развестись с ним, хотя,  конечно,  он  не
знал, с какой целью, и теперь Фил думает, будто мы... Будто ты убил  его
брата, потому что тот не давал мне развод и мы не могли  пожениться.  Он
сам мне все это выложил, а вчера пошел в полицию и рассказал.
   - Очень мило, - сказал Спейд вкрадчиво. - И ты, значит, приехала пре-
дупредить меня, а поскольку я был занят, ты  закусила  удила  и  помогла
этому ублюдку Филу Арчеру устроить шум в полиции.
   - Я виновата... Я знаю, ты никогда не простишь меня.  Прости  меня...
прости, прости, я виновата.
   - Безусловно, - сказал он, - и перед собой, и передо мной. Данди при-
ходил к тебе после заявления Фила в полицию Или кто-нибудь из его людей
   - Нет. - Лицо ее все яснее выражало тревогу.
   - Они придут, - сказал Спейд, - и было бы лучше, если бы они  застали
тебя не здесь. Ты назвала себя, когда звонила им по телефону!
   - О нет! Я только сказала, что если они не мешкая поедут к  тебе  до-
мой, то узнают кое-что об убийстве, и повесила трубку.
   - Откуда ты звонила
   - Из аптеки рядом с твоим домом. О, Сэм, любимый, я...
   Он похлопал ее по плечу и сказал примирительным тоном:
   - Это была грязная шутка, но  кто  старое  помянет...  Отправляйся-ка
лучше домой и подумай, что ты скажешь полиции. Они не заставят себя дол-
го ждать. Может быть, лучше все отрицать с самого начала. - Он едва  за-
метно нахмурился. - А может быть, тебе повидаться  с  Сидом  Уайзом.  Он
снял руку с ее плеча, вынул  из  кармана  визитную  карточку,  нацарапал
что-то на ее обратной стороне и протянул карточку ей. - Сиду  ты  можешь
говорить все. - Он снова нахмурился. - Или почти все. Где ты была в  тот
вечер, когда застрелили Майлза
   - Дома, - ответила она без колебаний.
   Он покачал головой, глядя на нее с ухмылкой.
   - Дома, - уверенно повторила она.
   - Неправда, - сказал он, - но если ты настаиваешь на  этом,  мне  все
равно. Иди к Сиду. Это за углом, в  розовом  здании,  комната  восемьсот
двадцать семь.
   Ее голубые глаза пытливо искали его желто-серые.
   - Почему ты думаешь, что я не была дома-спросила она, медленно  выго-
варивая слова.
   - Ничего я не думаю, я просто знаю.
   - Но я была дома, была. - Губы ее скривились, глаза потемнели от гне-
ва. - Это все Эффи Перин, - сказала она негодующе. - Я заметила, как она
смотрела на мою одежду и все вынюхивала. Ты же знаешь, что она меня тер-
петь не может, Сэм. Почему ты веришь ей Ведь чтобы мне досадить, она что
угодно скажет!
   - Черт бы вас, женщин, подрал, - сказал он беззлобно. Потом посмотрел
на свои наручные часы. - Тебе пора, бесценная. Я уже опаздываю на  дело-
вое свидание. Поступай как знаешь, но я бы на твоем месте  говорил  Сиду
правду или же вообще ничего. Чего не хочешь, не  говори,  но  ничего  не
придумывай.
   - Я не лгу тебе, Сэм, - запротестовала она.
   - Как же! Не лжешь! - сказал он, вставая.
   - Ты мне не веришь-прошептала она.
   - Нет, не верю.
   - И ты не простишь мне того... того, что я сделала
   - Конечно, прощу. - Он нагнул голову и поцеловал ее  в  губы.  -  Все
нормально. А теперь иди.
   Она обняла его.
   - А ты не пойдешь со мной к мистеру Уайзу
   - Я не могу, да и все равно был бы там лишним. - Он  похлопал  ее  по
плечу, осторожно высвободился из объятий, повернул ее к двери и легонько
подтолкнул. - Иди, - приказал он.
   Дверь из красного дерева номера люкс 1. -  К  в  отеле  "Александрия"
открыл мальчишка, с которым  Спейд  разговаривал  в  холе  "Бельведера".
Спейд сказал добродушно:
   - Привет.
   Мальчишка ничего не ответил. Он только распахнул  дверь  и  отошел  в
сторону.
   Спейд вошел. Ему навстречу спешил очень толстый человек.
   Толстяк был толст чудовищно: выпуклости розовых пухлых щек, губ, под-
бородков, шеи, громадное яйцо живота, составлявшего никак не менее поло-
вины тела, перевернутые конусы рук и ног. При каждом его шаге все выпук-
лости поднимались, опускались и дрожали отдельно, словно мыльные пузыри,
еще не оторвавшиеся от трубки. Его заплывшие жиром темные глаза  блесте-
ли. На большом черепе виднелись редкие завитки темных волос. Одет он был
в черный шерстяной пиджак, черный жилет, ворот  рубашки  повязан  черным
атласным широким галстуком, заколотым розоватой жемчужиной, серые  брюки
в полоску и лаковые туфли. Говорил он с каким-то горловым мурлыканьем.
   - Ах, мистер Спейд, - произнес он с выражением, протягивая ему жирную
лапу, напоминавшую толстую розовую морскую звезду. Спейд пожал  протяну-
тую руку и, улыбнувшись, сказал:
   - Здравствуйте, мистер Гутман.
   Держа руку Спейда, толстяк повернулся, взял его другой рукой под  ло-
коть и повел по зеленому ковру к зеленому плюшевому креслу у  стола,  на
котором стояли сифон, стаканы, бутылка виски "Джонни Уокер", коробка си-
гар "Коронас дель Риц", маленькая простая шкатулочка  из  желтой  пемзы,
лежали две газеты.
   Спейд сел в зеленое кресло. Толстяк стал наполнять стаканы из бутылки
и сифона. Мальчишка исчез. Все двери, ведущие в комнату  с  трех  разных
сторон, были закрыты. В четвертой стене, той, к которой Спейд сидел спи-
ной, было два окна, выходящих на Джиари-стрит.
   - Начнем, пожалуй, с виски, сэр, -  промурлыкал  толстяк,  протягивая
Спейду стакан. - Я не доверяю людям, которые остерегаются пить. Если че-
ловек боится напиться, значит, он не доверяет себе.
   Спейд с улыбкой взял стакан и  слабым  кивком  поблагодарил  хозяина.
Толстяк поднял свой стакан и подержал его против света, падающего из ок-
на. Он причмокнул от удовольствия, увидев бегущие вверх пузырьки, и ска-
зал:
   - Итак, сэр, за откровенной диалог и взаимопонимание.
   Они отпили по глотку и опустили стаканы.
   Посмотрев проницательно на Спейда, толстяк спросил:
   - Вы неразговорчивый человек
   Спейд покачал головой.
   - Напротив, люблю поговорить.
   - Прекрасно, прекрасно! - воскликнул толстяк. - Я не доверяю неразго-
ворчивым людям. Если уж они начинают говорить, то чаще всего в  неподхо-
дящее время и невпопад. Хорошо говорит тот, кто постоянно в этом практи-
куется.. Лицо его сияло. - Мы поладим, непременно поладим. - Он поставил
свой стакан на стол и протянул Спейду коробку "Коронас". - Берите  сига-
ру.
   Спейд взял сигару, откусил  конец,  прикурил.  Тем  временем  толстяк
придвинул другое зеленое кресло поближе к Спейду и поставил большую  на-
польную пепельницу между ним и собой. Затем взял со стола  свой  стакан,
выбрал из коробки сигару и сел в кресло. Его  многочисленные  выпуклости
перестали дрожать, дрябло улеглись и успокоились. Удовлетворенно  вздох-
нув, он сказал:
   - А теперь, сэр, поговорим, если не возражаете. И вы сразу убедитесь,
что я люблю поговорить с человеком, который понимает в этом толк.
   - Великолепно. Значит, поговорим о черной птице
   Толстяк засмеялся, и в такт этому смеху заколыхались все его  жировые
складки.
   - Вы так считаете-спросил он. И тут же сам ответил: - Обязательно.  -
Его розовое лицо светилось от удовольствия. - Вы мне нравитесь, сэр,  мы
оба скроены по одному образцу. Никаких околичностей, а сразу быка за ро-
га. "Значит, поговорим о черной птице" Обязательно поговорим. Мне это по
душе. Я сам люблю именно так делать дела.  Давайте  поговорим  о  черной
птице, но сначала, чтобы между нами не оставалось неясностей, не откажи-
те в любезности ответить на один вопрос-впрочем, может, и  излишний.  Вы
пришли сюда как представитель мисс О-Шонесси
   Спейд выдохнул дым так, что он застыл клубом  над  головой  толстяка.
Потом хмуро задумался, глядя на обуглившийся кончик сигары. Наконец мед-
ленно ответил:
   - Я не могу сказать ни "да", ни "нет". Все еще может измениться,  как
в ту, так и в другую сторону. - Перестав хмуриться, он поднял  глаза  на
толстяка. - Это зависит от обстоятельств.
   - Каких
   Спейд покачал головой.
   - Если бы я знал это, то смог бы уверенно ответить "да" или "нет".
   Сделав глоток из своего стакана, толстяк предложил:
   - Может, это зависит от Джоэла Кэйро
   Быстрое "может" Спейда прозвучало уклончиво. Он тоже отпил из  своего
стакана.
   Толстяк, насколько позволял ему живот, наклонился вперед. Он улыбался
и добродушно мурлыкал:
   - Иначе говоря, весь вопрос в том, кого из них вы представляете
   - Можно и так сказать.
   - Значит, либо она, либо он
   - Этого я не говорил.
   Глаза толстяка заблестели. Он перешел на горловой шепот:
   - Кто еще замешан в этом деле
   Спейд кончиком сигары показал на свою грудь.
   - Я, - сказал он.
   Толстяк снова откинулся на спинку кресла,  расслабился  и  облегченно
вздохнул.
   - Превосходно, сэр, - замурлыкал он. - Превосходно.  Я  люблю  людей,
которые прямо заявляют, что им небезразличны  собственные  интересы.  Мы
все таковы. Я не доверяю тем, кто утверждает противоположное. А тем, кто
действительно не заботится о собственном  интересе  и  говорит  об  этом
вслух, я не доверяю больше всего, потому что они ослы, и более того, ос-
лы, идущие наперекор природе.
   Спейд выдохнул дым.  Лицо  его  сохраняло  выражение  учтивой  внима-
тельности. Он сказал:
   - Угу. А теперь давайте поговорим о черной птице.
   Толстяк улыбнулся самым добродушным образом.
   - Давайте, - сказал он. И при этом так сощурился, что  от  глаз  его,
спрятанных за припухлостями, остался один только темный блеск. -  Мистер
Спейд, знаете ли вы, сколько денег можно получить за эту черную птицу
   - Нет.
   Толстяк снова нагнулся и положил жирную розовую руку  на  подлокотник
кресла, в котором сидел Спейд.
   - Да, сэр, если я скажу вам... ей-Богу, если я скажу вам даже полови-
ну... вы назовете меня лжецом.
   Спейд улыбнулся.
   - Нет, не назову, даже если и подумаю это про себя. Но если вы все же
боитесь такого оборота событий,  расскажите  просто,  что  она  из  себя
представляет, а уж деньги я посчитаю сам.
   Толстяк рассмеялся.
   - Вы не сможете, сэр. Никто не сможет, если  у  него  нет  громадного
опыта в вещах подобного рода, а, - здесь он сделал выразительную  паузу,
- вещей подобного рода в мире больше нет.
   Его жирные выпуклости снова затряслись  и  запрыгали.  толстяк  опять
засмеялся. Неожиданно смех оборвался. Толстые губы обвисли. Он разгляды-
вал Спейда с пристальностью близорукого. Потом спросил:
   - Значит, если я вас правильно понял, вы не знаете, что она  из  себя
представляет-От удивления он даже заговорил обычным голосом,  не  мурлы-
кая.
   Спейд беззаботно взмахнул сигарой.
   - Черт возьми, - сказал он спокойно, - я знаю, как она должна  выгля-
деть. Я знаю ее непомерную ценность, поскольку вижу, что вы готовы жизнь
за нее отдать. Но я не знаю, что она из себя представляет.
   - Она не сказала вам
   - Мисс О-Шонесси
   - Да. Прелестная девушка.
   - Угу. Не сказала.
   Глаза толстяка превратились в горящие угольки, еле видные за розовыми
складками жира. Он произнес невнятно:
   - Она должна знать. - Потом добавил: - И Кэйро тоже не сказал
   - Кэйро осторожен. Он готов купить ее, но боится сообщить мне что-ни-
будь, чего я еще не знаю.
   Толстяк облизал губы.
   - Сколько он предлагает за нее-спросил он.
   - Десять тысяч долларов.
   Толстяк презрительно усмехнулся.
   - Десять тысяч, причем даже не фунтов, а долларов. Вот  вам  и  грек!
Хм! И что вы ответили ему
   - Я сказал, что если и отдам птицу, то надеюсь  взамен  получить  эти
самые десять тысяч.
   - Вот именно, "если"! Ловко сказано, сэр. - Лоб нахмурившегося  толс-
тяка покрылся новыми морщинами. - Они должны знать, -  сказал  он  почти
про себя. - А знают ли Знают ли они, что  представляет  из  себя  черная
птица Каково ваше впечатление
   - Не могу вам помочь в этом, - признался Спейд. - Кэйро вообще ничего
не говорил, а она сказала, что не знает, но я ей не верю.
   - Это мудро, не доверять ей, - сказал толстяк,  но  было  видно,  что
мысли его бродят где-то далеко. Он почесал голову. Потом нахмурился так,
что его лоб покрылся свежими красными складками. Поерзал в кресле,  нас-
колько это позволяли размеры кресла и его  собственные  габариты.  Затем
закрыл глаза, снова открыл-резко и широко-и сказал Спейду:. Может, они и
не знают. - Его розовое лицо-луковица постепенно светлело, пока не  при-
няло выражение неизъяснимого блаженства. - Если они не знают-...вскричал
он. - Если они не знают, то во всем необъятном мире об этом знаю  только
я!
   Спейд натянуто улыбнулся.
   - Я рад, что пришел туда, куда нужно, - сказал он.
   Толстяк тоже улыбнулся, но как-то загадочно. Выражение блаженства ис-
чезло с его лица, глаза смотрели настороженно. Лицо превратилось в улыб-
чивую маску-преграду между его мыслями и Спейдом.  Избегая  смотреть  на
Спейда, он бросил взгляд на его стакан. Лицо толстяка просветлело.
   - Черт возьми, сэр, - сказал он, - у вас же стакан пустой.
   Он встал, подошел у столу и, готовя напитки, начал возиться со стака-
нами, сифоном и бутылкой.
   Спейд сидел неподвижно, пока толстяк с поклоном и игривой фразой "Ах,
сэр, это лекарство еще никому не приносило вреда!" не протянул ему вновь
наполненный стакан. Тогда Спейд встал и  посмотрел  на  толстяка  сверху
вниз суровыми ясными глазами. Потом поднял стакан. Сказал отчетливо и  с
вызовом:
   - За откровенный диалог и взаимопонимание.
   Толстяк хихикнул, и они выпили. Толстяк сел. Держа свой стакан у  жи-
вота двумя руками и улыбаясь Спейду, он сказал:
   - Да, сэр, это поразительно, но все-таки, видимо, факт, что  ни  она,
ни он не знают точно, что представляет из себя птица, и это, похоже,  не
знает никто в этом необъятном мире, кроме и за исключением вашего покор-
ного слуги Каспера Гутмана, эсквайра.
   - Прекрасно. - Спейд стоял, широко расставив ноги, одну руку он засу-
нул в карман брюк, а в другой держал стакан с виски. - Когда я  выслушаю
ваш рассказ, нас будет только двое.
   - Математически все правильно, сэр. - Глаза толстяка  заискрились.  -
Но, - он заулыбался, - я не уверен, что расскажу вам о птице.
   - Не валяйте дурака, - сказал Спейд терпеливо. - Вы знаете,  что  она
из себя представляет. Я знаю, где она. Именно поэтому мы и встретились.
   - Так где же она, сэр
   Спейд промолчал.
   Толстяк сложил губы бантиком, поднял брови и склонил голову набок.
   - Видите ли, - начал он учтиво, - я должен сказать вам то, что  знаю,
а вы мне то, что знаете, не скажете. Это едва ли справедливо, сэр.  Нет,
нет, так дела, по-моему, не делаются.
   Лицо Спейда сделалось бледным и суровым. Он заговорил  быстро  низким
яростным голосом:
   - Думайте, и побыстрее. Я уж говорил вашему мозгляку, что вам придет-
ся найти со мной общий язык. А теперь я говорю вам, что или вы  мне  се-
годня все расскажете, или между нами все кончено. Зачем вы  тратите  мое
время На кой дьявол мне вы и ваши секреты! Я в точности знаю, что содер-
жится в подвальных сейфах казначейства, но что мне за  польза  от  этого
Обойдусь и без вас! Черт с вами! Может, и вы обошлись бы без меня,  если
бы держались от меня подальше. А теперь поздно. В Сан-Франциско вам  без
меня не обойтись. Так что вам придется решать-да или нет-причем сегодня.
   Он развернулся и с яростным безрассудством запустил стаканом в  стол.
Стакан ударился о столешницу и разбился вдребезги; капли виски и осколки
стекла засверкали на столе и на полу; Спейд как ни в чем не бывало снова
повернулся к толстяку.
   Судьба  стакана  взволновала  толстяка  не  больше,  чем  Спейда;  он
по-прежнему сидел, сложив губы бантиком, подняв брови и  склонив  голову
набок; выражение учтивого внимания не покидало его розоватого лица ни во
время выходки Спейда, ни сейчас.
   Все еще взбешенный Спейд сказал:
   - И еще одно, я не хочу...
   Слева от Спейда открылась дверь. Вошел  уже  знакомый  мальчишка.  Он
закрыл дверь, встал около нее, уронив руки вдоль тела,  и  посмотрел  на
Спейда. Глаза его были широко открыты, зрачки расширены.
   - И еще одно, - повторил Спейд, сверля взглядом мальчишку, - пока ду-
маете, держите этого ублюдка от меня подальше. Я убью  его.  Он  мне  не
нравится. Действует на нервы. Я убью его, как только он сунется  ко  мне
еще раз. Он и пикнуть не успеет. Я его убью.
   Губы мальчишки сложились в подобие улыбки. Но он не поднял глаз и  не
проронил ни слова.
   Толстяк сказал уступчиво:
   - Да, сэр, должен сказать, у вас необузданный темперамент.
   - Темперамент-Спейд захохотал как безумный. Он подошел к  креслу,  на
которое, войдя, положил свою шляпу, взял ее и надел. Вытянул свою  длин-
ную руку с толстым указательным пальцем, направленным в живот  толстяка.
Его гневный голос заполнил всю комнату. - Думайте, и хорошенько.  Я  жду
до половины шестого. И тогда вы или играете со  мной,  или  катитесь  ко
всем чертям. - Он опустил руку, мрачно посмотрел на  учтивого  толстяка,
потом на мальчишку и направился к той двери, через которую пришел.  Отк-
рыв дверь, он обернулся и хрипло сказал: - Половина шестого. потом зана-
вес.
   Мальчишка, глядя в грудь Спейду,  повторил  два  слова,  которые  уже
дважды произносил в холле отеля "Бельведер".  Говорил  он  негромко.  Но
зло.
   Спейд вышел, громко хлопнув дверью.
 
 
 
   12. КАРУСЕЛЬ
 
   От Гутмана Спейд спускался на лифте. Губы его пересохли, хотя поблед-
невшее лицо и покрылось испариной. Вынимая носовой платок,  он  заметил,
что рука его дрожит. Он ухмыльнулся и сказал "Ого!" так громко, что слу-
жащий, стоявший у кнопок лифта, повернулся и спросил:
   - Чем могу помочь, сэр
   По Джиари-стрит Спейд дошел до отеля  "Палас",  где  позавтракал.  За
стол он сел совершенно спокойным человеком-ни бледности на лице, ни  су-
хости во рту, ни дрожи в руках. Он ел жадно, но без спешки; поев, отпра-
вился в контору Сида Уайза.
   Когда Спейд вошел к Уайзу, тот грыз ноготь и смотрел в окно.  Заметив
Спейда, он убрал руку ото рта, повернулся к нему и сказал:
   - Привет. Бери стул и садись.
   Спейд поставил стул к заваленному бумагами столу и сел.
   - К тебе приходила миссис Арчер-спросил он.
   - Да. - В глазах Уайза промелькнули едва заметные искорки. - Женишься
на даме, Сэмми
   Спейд раздраженно фыркнул носом.
   - Боже, теперь еще ты! - проворчал он.
   Сид устало улыбнулся одними уголками губ:
   - Если ты не женишься, забот не оберешься.
   Спейд оторвал взгляд от сигареты и с горечью спросил:
   - Точнее, ты их не оберешься. Впрочем, для этого  ты  и  существуешь.
Что она сказала тебе
   - О чем
   - О чем угодно, что я должен знать.
   Уайз провел рукой по волосам, стряхнув перхоть себе на плечи.
   - Она сказала, что хотела развестись с Майлзом, чтобы...
   - Это я знаю, - прервал его Спейд. - Переходи к тому, чего я не знаю.
   - Откула мне знать, разр