Дэшил ХЭММЕТ 
   ЗИГЗАГИ ПОДЛОСТИ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
 
Глава 1 
 
   - О смерти доктора Эстепа я знаю только то, что было написано в  газетах,
- сказал я.
   Худощавое лицо Вэнса Ричмонда недовольно сморщилось.
   - Газеты не всегда сообщают о всех подробностях. Ко всему прочему, бывают
в них неточности. Поэтому я расскажу вам  обо  всем  главном  так,  как  это
известно мне самому. Потом  вы  сами  познакомитесь  с  делом  и,  возможно,
добудете сведения из первых рук.
   Я кивнул и адвокат  начал  свой  рассказ,  тщательно  выговаривая  каждое
слово, словно боясь, что я могу понять его не правильно.
   - Доктор Эстеп приехал в Сан-Франциско в 1898 или 1899 году. Тогда он был
еще молодым человеком. Только что сдал выпускные экзамены и получил  диплом.
Ему было тогда лет двадцать пять. В нашем городе он открыл практику, и,  как
вы сами знаете, стал со временем всеми уважаемым и  опытным  хирургом.  Года
через два или три после приезда в город он женился. Судя по всему  брак  его
был довольно удачным во всяком случае, более удачным, чем у многих других. О
его жизни до его приезда к нам сюда, в Сан-Франциско,  ничего  не  известно.
Как-то он сказал своей жене, что родился и  вырос  в  Пакерсбурге,  в  штате
Западная Виргиния, но жизнь в отчем доме была для  него  такой  печальной  и
безрадостной, что он хотел бы забыть о ней вообще, и совсем не вспоминать  о
ней... Прошу вас обратить внимание на этот факт. Он имеет важное значение.
   Две недели тому назад, третьего числа этого месяца,  во  второй  половине
дня, к нему на прием пришла одна женщина. Он  принимал  больных  у  себя  на
квартире  на  Пайн-стрит.  Люси  Кой,  помощница  доктора  Эстепа,   провела
посетительницу в кабинет врача, а сама снова села за свой  письменный  стол,
стоявший в приемной. Слов доктора она совсем не  слышала,  но  зато  слышала
голос женщины. Женщина говорила довольно громко, хотя, судя по  всему,  была
чем-то напугана и умоляла доктора помочь ей. Люси Кой не могла услышать всех
слов, сказанных женщиной, но  отдельные  фразы  все-таки  разобрала.  Такие,
например,:
   Прошу вас, не отказывайте! Не говорите нет!"
   Женщина пробыла у доктора Эстепа  минут  пятнадцать,  а  когда,  наконец,
вышла в приемную, то сдержанно всхлипывала и держала платок у  глаз.  Доктор
Эстеп ничего не сказал об этом визите ни своей жене, ни помощнице. Его  жена
вообще узнала об этом визите только после его смерти.
   На следующий день, когда прием  больных  уже  был  закончен  и  Люси  Кой
надевала шляпку и пальто, собираясь  идти  домой,  доктор  Эстеп  выше;!  из
своего кабинета. На голове у него была надета шляпа,  а  в  руке  он  держал
письмо. Люси Кой заметила, что он был очень бледен. "Он был таким же  белым,
как мой халат", - сказала она. - "И шел он как-то осторожно и неуверено.  Не
так, как обычно".
   Она спросила его, уж не  заболел  ли  он,  но  доктор  ответил,  что  все
пустяки, что это просто легкое недомогание и что через  несколько  минут  он
уже наверняка придет в форму. С этими словами он вышел. Люси Кой тоже  вышла
из дома, почти вслед за ним, и увидела, что он  опустил  письмо  в  почтовый
ящик, висевший на углу улицы. После этого доктор вернулся домой.
   Минут через десять, никак не позже, вниз спустилась миссис Эстеп.  Но  не
успела она преодолеть последние  ступени  лестницы,  как  услышала  выстрел,
раздавшийся в кабинете ее мужа. Она бросилась к кабинету, никого не встретив
по дороге. Вбежав туда, она увидела,  что  ее  супруг  стоит  у  письменного
стола. В руке он держал револьвер, из ствола которого еще шел дымок.  И  как
раз в тот момент, когда она к нему подбежала, он упал на письменный стол. Он
был мертв...
   - А кто-нибудь из людей, находившихся в этот  момент  в  доме,  прислуга,
например, не может подтвердить, что миссис Эстеп  вбежала  в  кабинет  после
того, как  прозвучал  выстрел?  -  спросил  я,  Адвокат  решительно  покачал
головой.
   - В том-то все и дело, что не может, черт возьми! Вся сложность именно  в
этом и заключается!
   После этой внезапной  вспышки  он  снова  успокоился,  и  продолжил  свой
рассказ:
   - На следующий день известие о смерти доктора Эстепа появилось в газетах,
а во второй половине дня в его доме вновь появилась женщина, которая нанесла
ему визит накануне дня его смерти.
   Она заявила, что она - первая жена доктора  Эстепа.  Точнее  говоря,  его
законная жена. И,  кажется,  сомнений  на  этот  счет  быть  не  может,  это
действительно его первая жена, - хотя мне очень бы хотелось, чтобы это  было
не так. Они поженились в 1896 году в Филадельфии. У нее  имеется  заверенная
копия свидетельства о браке. Я распорядился запросить об этом Филадельфию, и
оттуда уже пришло подтверждение: доктор Эстеп и эта женщина - ее девичье имя
Эдна Файф, - были действительно повенчаны.
   Женщина утверждает, что доктор Эстеп прожил с ней два года в Филадельфии,
а потом вдруг бесследно исчез. Она предполагает, что он попросту бросил  ее.
Это случилось в 1898 году, то есть незадолго до того, как он появился  здесь
в  Сан-Франциско.  Она  достаточно  веско   может   подтвердить,   что   она
действительно его первая жена, т.е. что ее действительно зовут Эдна Файф,  а
мои люди уже успели  выяснить,  что  доктор  Эстеп  действительно  занимался
врачебной практикой в Филадельфии в эти годы.
   Да, еще одно! Я вам уже говорил, что Эстеп  утверждал,  будто  родился  и
вырос в Пакерсбурге. Так вот: я навел справки, но не  нашел  никаких  следов
этого человека. Более того, я нашел довольно веские доказательства,  что  он
никогда там не жил. А это значит, что он лгал своей жене,  говоря  об  этом.
Таким образом, нам остается только предположить, что  все  его  разговоры  о
трудном детстве и тому подобное, были просто  отговоркой.  Просто  он  хотел
избежать неприятных вопросов.
   - А вы не успели выяснить, развелся ли доктор со своей  первой  женой?  -
спросил я.
   - Как раз сейчас я и пытаюсь выяснить это, но судя по всему, они так и не
развелись. Все факты говорят за это. Иначе все было бы очень просто... Ну, а
теперь я вернусь к своему рассказу.
   Эта женщина, - я имею в виду первую жену доктора Эстепа, -  заявила,  что
лишь недавно узнала, где находится ее супруг, и приехала к  нему  в  надежде
помириться с ним. Когда она пришла к нему накануне его смерти,  он  попросил
ее дать ему время подумать и взвесить все "за" и "против". Он обещал ей дать
ответ через два дня.
   Поговорив с этой женщиной,  я  сделал  для  себя  кое-какие  выводы.  Мне
кажется, что она узнав, что ее супруг сумел сколотить капитал, решила просто
поживиться на его счет. Ей нужен был не он, а его деньги. Но  это,  конечно,
мое личное мнение.
   Власти  сперва  пришли  к  выводу,  что  случай  этот  совершенно  ясный:
самоубийство. Но после того, как на горизонте  появилась  его  первая  жена,
вторая жена доктора Эстепа, моя клиентка, была арестована  по  подозрению  в
убийстве своего  супруга.  Полиция  представляет  себе  это  дело  следующим
образом: после визита своей первой жены, доктор  Эстеп  обо  всем  рассказал
своей второй жене. Та, поразмыслив  надо  всем  этим,  решила,  что  вся  их
совместная жизнь была сплошным обманом, пришла в  ярость,  и  отправилась  в
кабинет, когда приемные часы уже были закончены,  и  убила  его  из  его  же
собственного револьвера,  который,  как  она  знала,  всегда  лежал  в"  его
письменном столе.
   Я  не  знаю  точно,  какими  вещественными  доказательствами  располагает
полиция, но судя по газетным сообщениям,  можно  понять,  что  обвинение  ей
предъявлено в связи с тем, что на револьвере нашли отпечатки ее пальцев, что
на письменном столе была перевернута чернильница и брызги чернил  попали  на
ее платье, а также в связи с тем, что на столе валялась разорванная газета.
   Миссис Эстеп, конечно, легко понять, но к  несчастью  она,  первым  делом
выхватила из руки мужа револьвер. Поэтому на нем,  естественно,  и  остались
отпечатки ее пальцев. Он упал как  раз  в  тот  момент,  когда  она  к  нему
подбежала, и, хотя она не очень-то хорошо помнит подробности  этих  немногих
секунд, вполне естественно предположить, что он, падая, в  какой-то  степени
задел и ее, а может быть и увлек за собой. Этим можно объяснить и чернильные
брызги на ее платье, и разорванную газету...
   Но я  уверен,  что  обвинение,  со  своей  стороны,  постарается  уверить
присяжных, что все это произошло до выстрела, и,  что  все  эти  признаки  -
следствие борьбы, которая произошла между супругами.
   - Что-ж, не так уж это будет и натянуто, - заметил я.
   - В том-то и дело... Ведь на все эти  факты  можно  посмотреть  с  разных
сторон. Тем более,  что  произошло  это  в  очень  неподходящий  момент.  За
последние несколько месяцев было уже  не  менее  пяти  случаев,  когда  жены
убивали своих мужей, считая себя обманутыми, обиженными, и так далее... И ни
в одном из этих случаев  преступница  не  была  осуждена.  Следствием  этого
явилось то, что теперь все вокруг завопили  о  справедливом  возмездии  -  и
пресса, и граждане, и даже церковь. Газеты так враждебно настроены к  миссис
Эстеп, что дальше, кажется, и ехать некуда! Выступают против нее  и  женские
союзы. Все кричат о том, что она должна понести заслуженную кару.
   Ко всему  этому  следует  добавить,  что  прокурор  два  своих  последних
процесса проиграл и теперь жаждет взять реванш, тем более,  что  до  выборов
осталось не так уж далеко...
   Адвоката снова покинуло спокойствие. Он даже весь покраснел от волнения.
   - Я не знаю,  что  вы  обо  всем  этом  думаете.  Вы  -  профессиональный
детектив, и вам не  раз  приходилось  сталкиваться  с  такими  историями.  В
какой-то степени вы, наверное, и  очерствели,  и  вам  всегда,  может  быть,
кажется, что тот или другой человек виновен... Но я уверен, что миссис Эстеп
не убивала своего мужа. И говорю я это не потому, что она моя клиентка! Ведь
я был большим другом  доктора  Эстепа,  и  одновременно  и  его  поверенным.
Поэтому, если бы я был уверен, что миссис Эстеп виновна, я бы сам ратовал за
то, чтобы она понесла наказание.
   Но я твердо знаю, что она невиновна. Такая женщина просто  неспособна  на
убийство. Но тем не менее, я хорошо понимаю, что  суд  сочтет  ее  виновной,
если я появлюсь там только с тем, что имею сейчас  на  руках.  Народ  и  так
считает, что закон слишком снисходителен к  женщинам-преступницам.  Так  что
теперь гайки начнут завинчивать крепко. А если миссис Эстеп сочтут виновной,
она  получит  высшую  меру  наказания...  Поэтому-то  я  и  взываю  к  вашим
чувствам... Сделайте все возможное, чтобы спасти невиновного человека!
   - Единственной нашей зацепкой может служить письмо, которое доктор  Эстеп
отослал незадолго до смерти, - сказал я, не обращая внимания на  детали,  не
относящиеся непосредственно к делу. - Если человек пишет кому-то  письмо,  а
потом кончает жизнь самоубийством, то естественно предположить, что  в  этом
письме имеются какие-нибудь ссылки или намеки на  это  самоубийство.  Вы  не
спрашивали его первую жену об этом письме?
   - Спрашивал... Но она утверждает, что ничего не  получала.  Здесь  что-то
было не так. Если Эстеп решил свести счеты с жизнью  в  связи  с  появлением
первой жены, то напрашивается вывод, что это письмо было адресованно  именно
ей. Он мог, конечно, написать прощальное письмо и второй жене, но  тогда  он
вряд ли стал бы отправлять его по почте...
   - У нее есть причины для лжи?
   - Да, - медленно ответил адвокат. - Мне кажется, что  причины  для  этого
есть. Согласно завещанию, весь капитал  переходит  к  его  второй  жене.  Но
первая жена, конечно, если они не были разведены, является законной и  имеет
все основания оспаривать ото завещание. И, даже если  будет  доказанно,  что
его вторая жена не знала о существовании первой и, что действительно верила,
что она - его первая жена, то и в этом случае первая жена будет иметь  право
получить какую-то часть капитала.
   Вторую жену тоже, разумеется,  не  оставят  без  средств.  Но,  если  суд
присяжных признает ее виновной в убийстве своего супруга, то  с  ней  вообще
больше считаться не будут, и первая получит все до последнего цента.
   - Неужели у него  такой  большой  капитал,  чтобы  имело  смысл  посылать
невиновного человека  на  электрический  стул  и  прибрать  к  рукам  другую
половину?
   - Он оставил после себя около полумиллиона. Так, что 250 тысяч - это тоже
лакомый кусочек! Игра стоит свеч!
   - И вы считаете, что его первая жена способна на такое?
   - Откровенно говоря, да! У меня сложилось впечатление, что она вообще  не
имеет понятия о том, что такое совесть...
   - Где она остановилась? - спросил я.
   - В настоящий момент она остановилась  в  отеле  "Монтгомери".  А  вообще
проживает  в  Луисвилле,  Если  не  ошибаюсь.  Мне  кажется,  вы  ничего  не
добьетесь, если начнете пытаться выведать  что-нибудь  у  нее.  Ее  интересы
представляет фирма "Сомерсет и Квилл" - очень солидная  фирма.  Кстати,  вот
она и отошлет вас к ним. А те вообще вам  ничего  не  скажут,  но  с  другой
стороны, если здесь дело нечисто, если она, например, скрывает, что получила
письмо от доктора Эстепа, то я уверен, что  адвокатская  фирма  об  этом  не
знает...
   - А могу  ли  я  поговорить  со  второй  женой,  с  миссис  Эстеп,  вашей
клиенткой?
   - В данный момент, к сожалению, нет.  Может  быть  дня  через  два-три...
Сейчас она находится в весьма плачевном состоянии.  Она  всегда  была  очень
впечатлительной и нервной, так что смерть мужа,  а  вслед  за  ней  арест  -
слишком подействовали на нее. В настоящее время  она  находится  в  тюремной
больнице и ее не выпускают, даже под залог. Я пытался добиться  того,  чтобы
ее по крайней мере перевели в тюремное отделение городской больницы, но  мне
и в этом отказали. Полиция считает, что с ее стороны это всего лишь  трюк...
А я очень тревожусь  за  нее.  Она  действительно  находится  в  критическом
состоянии...
   Адвокат снова разволновался. Видя это, я взял свою шляпу и,  сказав  ему,
что немедленно примусь за работу,  ушел.  Я  вообще  не  люблю  многословных
людей, даже если они и говорят по существу. Самое главное - получить  точные
факты, а выводы я уже буду делать сам. От детектива именно это и требуется.
 
Глава 2 
 
   Последующие два часа я потратил на  то,  чтобы  распросить  слуг  в  доме
доктора Эстепа, но почти ничего существенного мне узнать не удалось. Ни один
из них не находился в передней части дома, когда прозвучал роковой  выстрел,
и ни один из них не видел миссис Эстеп непосредственно перед смертью.
   Потратив несколько часов на поиски, я отыскал наконец Люси Кой, помощницу
доктора Эстепа. Она жила на Велли-стрит.  Это  была  маленькая  и  серьезная
женщина, лет тридцати. Она повторила мне то,  что  я  уже  слышал  от  Вэнса
Ричмонда. Ничего нового она сообщить не смогла.
   Со стороны семейства Эстеп узнать  я  больше  ничего  не  мог  и  поэтому
отравился в отель  "Монтгомери",  льстя  себя  надеждой,  что  мне  все-таки
удастся что-нибудь разузнать о  письме,  которое  написал  доктор  Эстеп.  И
написал он, по моему мнению, своей первой жене. Говорят, что на свете  чудес
не бывает, но я все-таки привык проверять абсолютно все факты.
   У администрации отеля "Монтгомери  я  был  на  хорошем  счету.  Настолько
хорошем, что мог просить  у  них  все,  что  не  очень  далеко  перешагивало
дозволенные законом границы. Поэтому, приехав туда, я сразу отыскал  Стейси,
одного из заместителей главного администратора.
   -  Что  вы  могли  бы  рассказать  мне  о  некой  миссис  Эстеп,  недавно
поселившейся у вас - спросил я.
   - Сам я ничего не могу сказать, - ответил Стейси. - Но, если вы  посидите
здесь несколько минуток, я попытаюсь разузнать о ней все, что можно.
   Стейси пропадал минут десять.
   - Странно, но о ней толком никто ничего не знает, - сказал он вернувшись.
- Я спрашивал у телефонистки, у  мальчиков-лифтеров,  горничных,  портье,  у
отдельного детектива, но никто не смог сказать ничего  определенного.  Узнал
только,  что  она  появилась  у  нас  в  отеле  второго  числа   и   что   в
регистрационной книге постоянным местом жительства назвала город  Луисвилль.
Раньше она у нас никогда не останавливалась и, по  всей  вероятности,  плохо
знает город. Человек, сортирующий у нас почту, не помнит, чтобы она получила
хотя бы одно письмо. А телефонистка, сверившись  с  журналом,  заявила,  что
телефонных разговоров эта женщина не с кем не вела.
   А день она проводит обычно так: в десять, или немного  позже,  уходит  из
отеля и возвращается лишь около полуночи. Судя по всему, друзей у нее  здесь
нет, поскольку к ней никто не приходил.
   - А вы не могли бы  проследить  за  ее  почтой,  если  таковая  будет,  и
сообщить мне, из какого города она пришла и, разумеется, адрес отправителя?
   - Конечно, смогу!
   - И распорядиться о том, чтобы девушки в бюро обслуживания и телефонистки
держали, как говориться, ушки  на  макушке,  если  она  будет  с  кем-нибудь
говорить по телефону?
   - Договорились!
   - Она сейчас у себя?
   - Нет, недавно ушла...
   - Отлично! Мне очень бы хотелось  заглянуть  на  минутку  в  ее  номер  и
посмотреть, как она там устроилась.
   Стейси хмуро взглянул на меня. Потом кашлянул и спросил:
   - А что, это действительно так уж важно? Ведь я, как  вы  знаете,  всегда
иду вам на встречу, но есть вещи...
   - Это действительно очень важно, - уверил я его. - От этого зависит жизнь
и  благополучие  другой  женщины.  Если  мне   удасться   здесь   что-нибудь
разнюхать...
   - Ну, хорошо, - сказал он. - Только предупрежу портье, чтобы он  дал  вам
знать, если она вдруг  вздумает  вернуться.  После  этого  сразу  поднимемся
наверх.
   В комнате женщины я обнаружил два небольших чемоданчика и  один  большой.
Все они были не заперты и не содержали ничего интересного  -  ни  писем,  ни
каких-либо заметок, ни других подозрительных предметов. Из этого даже  можно
было сделать вывод, что она была уверена в  том,  что  рано  или  поздно  ее
вещами заинтересуются.
   Вернувшись в холл отеля, я устроился в удобном кресле,  откуда  мне  была
видна доска с ключами, и начал дожидаться возвращения миссис Эстеп...
   Она вернулась четверть двенадцатого. Это была высокая женщина, лет сорока
пяти - пятидесяти, хорошо одетая и решительная с  виду.  Губы  и  подбородок
были суровыми, но общего впечатления от лица не портили.  Короче  говоря,  у
нее был вид твердый и самоуверенный -  женщина,  которая  всегда  добивалась
того, чего хотела.
 
Глава 3 
 
   На следующее утро я появился в отеле "Монтгомери" ровно в восемь,  вместе
с ударами часов, и снова уселся в кресло, на этот раз в  такое,  откуда  мне
был виден лифт.
   Миссис Эстеп вышла из отеля в половине одиннадцатого,  и  я  поспешил  за
ней,  держась  на  почтительном  расстоянии.  Поскольку  она  отрицала,  что
получила письмо от доктора Эстепа, а это никак не могло уложиться у  меня  в
голове, я решил, что будет неплохо  последить  за  ней.  У  детективов  есть
твердое правило: во  всех  сомнительных  случаях  следить  за  подозреваемым
объектом.
   Позавтракав в ресторанчике на О'Фарел-стрит, миссис Эстеп  направилась  в
деловой квартал города. Там она бесконечно долго кружила по улицам, заходила
то в один, то в другой магазин, выбирала самые оживленные улицы  и  заходила
именно в те магазины,  где  было  больше  народу.  Покупок  она  никаких  не
сделала, но вела себя очень целеустремленно и по деловому. А я  следовал  за
ней на своих коротеньких ножках и  вел  себя  так,  как  должен  вести  себя
супруг, жена которого делает покупки, а он вынужден скучать  в  одиночестве.
Толстые дородные  дамы  толкали  меня,  тощих  толкал  я,  а  все  остальные
почему-то все время наступали мне на ноги.
   Наконец, после того, как я, наверное