ери  Лейн  и  зашагал  в  сторону  Холборн.
Накрапывал дождь,  и  он  поднял  воротник  пальто,  стараясь  держаться
подветренной стороны,
   Вспомнилась ночь, когда началось дело  Мероултонов.  Тогда  тоже  шел
дождь.  Он  негромко  выругался,  поминая  ночи,   которые   приходилось
проводить, вышагивая по Ченсери Лейн, то в офис, то на дело, то  покупая
информацию. то пытаясь раздобыть немного денег для  себя.  И  удивившись
сам себе, пришел к выводу, что сыт по горло  ролью  частного  детектива.
Ему уже осточертело и "Сыскное агентство Кэллагена", и сам Кэллаген.
   Беспрерывной череде дел  не  видно  было  конца.  Он  задумался,  что
происходит с частными сыщиками, когда они стареют  и  устают  бегать  по
всему городу, вызволяя приличных  леди  и  джентльменов  из  неприличных
затруднений, устают вечно повсюду совать свой нос, общаться с никчемными
людишками, жуликами и прожженными мошенниками. А ведь это и  есть  жизнь
частного сыщика. Конечно, некоторые справляются с этой рутиной и выходят
на уровень большого бизнеса. Пример - Пинкертон. Теперь он преуспевающий
бизнесмен с внушительной организацией национального масштаба  в  Штатах,
где частный детектив с хорошей репутацией что-то значит.
   Кэллаген пошарил в поисках сигареты,  удивляясь,  какого  дьявола  он
вдруг стал думать о преуспевающих  коллегах.  Несбыточные  мечты  -  ему
никогда такого не добиться. Так что лучше не забивать ерундой голову.
   В поисках сигареты он нащупал на оставшиеся 180 фунтов. Жалкие крохи!
Как бы там ни было, он расколол Мероултонов на 1180 фунтов и в  принципе
мог оставить их себе, продолжая игру  с  Гринголом.  Но  он  пожертвовал
тысячей, отдав  её  Полу;  и,  говоря  по  -  правде,  это  было  крайне
необходимо.
   Дарки ждет 80 фунтов за работу. Да и  другим,  кто  помогал,  немного
полагается. В итоге ему останется всего с полсотни фунтов.  И  то,  если
повезет.
   Но он знал, почему именно  так  вел  дело.  Не  стоило  хитрить,  его
зацепила  женщина,  и  зацепила  крепко.  Такие  женщины,   как   Цинтия
Мероултон, не каждый день встречаются. Он втюрился в неё как  мальчишка,
с первого взгляда, словно наглотался кокаина. Она обладала всем, что  он
ценил и любил в женщинах, и как он догадывался, ещё гораздо большим.
   Свернув с Холборн в переулок, потом темный  тупичок,  он  постучал  в
ветхую дверь. Оттуда выглянуло очень старое морщинистое лицо.
   - Привет, Слим, - проскрипел его обладатель. - Как дела? Что надо?
   Кэллаген ухмыльнулся.
   - Ты же не думаешь, что я пришел спросить, который час? Дай мне  одну
из тех бутылочек для отключения сознания, получишь фунт.
   Старик поморщился.
   - Обычно я беру пятерку, Слим. За фунт по нынешним временам далеко не
уедешь.
   - Я плачу фунт, - твердо  сказал  Кэллаген.  -  И  не  делай  слишком
крепким. Придется пользоваться носовым платком.
   - Ладно, - вздохнул дед. - Только для тебя, Слим! На какое время тебе
нужно?
   - На пару часов.
   - Тогда тебе нужен хлороформ. Погоди, я принесу бутылку.
   Кэллаген ждал, постукивая ногой о ступеньку, и курил сигарету. Спустя
пять минут старик принес бутылку.
   Кэллаген заплатил обещанный фунт, распрощался и отправился в гараж на
Лэмб Кондуит Стрит. Оплатив  счет  почти  в  четыре  фунта  за  хранение
машины, он вновь получил право пользоваться своим доисторическим  "купе"
1929г. Но Слим с циничным пренебрежением  относился  к  антиквариату,  к
полностью выработанным тормозам и постоянной одышке и хрипам старенького
мотора.
   Он влез в машину, посмотрел на часы - 0.45 - и покатил на запад.

***

   Кэллаген стоял посреди комнаты, разглядывая Цинтию Мероултон с головы
до ног тем же оценивающим взглядом, что и при первой встрече.
   Она устроилась около камина. Крепдешиновое домашнее  платье,  искусно
сшитое по её фигуре, тонко гармонировало с туфельками черного  атласа  и
бежевыми чулками. Кэллаген думал, что с каждой встречей она выглядит все
более холодной и одновременно все более желанной.
   У стены стояли два собранных  в  дорогу  саквояжа.  Черное  пальто  с
меховым воротником, маленькая шляпка и перчатки лежали рядом на столике.
   Кэллаген виновато улыбался.  Его  пальцы  в  кармане  пальто  крутили
бутылочку с хлороформом и мяли носовой платок с завернутой в нем ватой.
   - Я всегда прошу у вас за что-нибудь прощения, - бодро начал он, - но
мои поступки не всегда совпадают с тем, чего бы вам хотелось.
   Она взглянула на него в упор.
   - Мистер Кэллаген, я думаю - вы лжец,  и  не  особенно  искусный.  Вы
обещали привезти Вилли. И обманули. Вы говорили, что он  в  Эдинбурге  -
это тоже ложь.
   Кэллаген пожал плечами.
   - Иногда ложь того стоит. Но как вы узнали про Вилли?
   -  Вечером  он  позвонил  и  рассказал,  что  вы  попросили  его   не
контактировать со мной, но он, конечно, беспокоился и  волновался.  Если
бы не вы, с вашими дешевыми фокусами, он давно был бы здесь.
   - Замечательно, - кивнул Кэллаген, - но как он узнал, что  вы  здесь?
Хотя, полагаю, я сам могу ответить. Бьюсь об заклад, ему сказал Грингол!
   Она  казалась  озадаченной,  глаза  вопрошающе  глядели  на  него  со
странной смесью любопытства и презрения.
   -  Грингол...  Это  не  тот   офицер   полиции,   которому   поручено
расследование? Не он ли стал причиной того, что вы упрятали  меня  сюда?
Как же он мог сообщить адрес Вилли?
   - Грингол давно уже знает, что вы здесь. Но ничего не  предпринимает.
Он уверен, что всегда сможет добраться до вас, если понадобится. Грингол
не дурак.
   Цинтия спокойно и сдержанно заметила:
   - Я не считала, что он глуп, и полагаю, что вы тоже  не  дурак.  Зато
оказались глупцами мы с Вилли...  и,  может  быть,  Беллами.  Беллами  -
несчастный пьяница, загубленный наркотиками, и вы его подвергли унижению
ареста и заключения лишь для того, чтобы выжать денег для себя!  Да,  вы
недурно заработали на семье Мероултонов, мистер Кэллаген.
   Кэллаген улыбнулся.
   - Неплохо получилось! Но я ещё не представил окончательного счета. Но
скажите: откуда вы узнали про Беллами? Он что, наговорил на вас?
   - А чего вы ожидали? - презрительно бросила она. - Беллами арестовали
по обвинению, которое служило лишь прикрытием  подозрения  в  совершении
убийства. И, разумеется, чтобы спастись он рассказал все. Его  заставили
оговорить меня, чтобы купить себе свободу.
   - Может быть, - согласился Кэллаген. - Но все-таки вы понимаете...
   - Я понимаю, что вы абсолютно бесчестный человек,  -  резко  прервала
она.  -  Понимаю,  что  вы  использовали  все  беды,  которые   на   нас
посыпались... даже смерть Августа Мероултона, чтобы выжать деньги и  ещё
раз деньги. Чтобы направить развитие событий  по  вашему  плану,  вы  не
стеснялись делать все, что только играло вам на руку.  Так  вот,  мистер
Кэллаген, с вами все. Ваша миссия окончена.
   Кэллаген продолжал улыбаться.
   - Клянусь небом, это не так! Черт возьми, моя миссия  ещё  далеко  не
окончена! И я пока ещё работаю над этим делом.  Мне  кажется,  вы  очень
довольны собой. Возможно, вы жалеете себя, а может быть,  считаете,  что
все проблемы возникли только потому, что вас насильно здесь удерживают и
не позволяют увидеться с  лучшим  другом?  Но  неужели  вам  никогда  не
приходило в голову, что в первый раз явившись в мой офис, вы  раскрутили
дело, которое необходимо завершить, даже если бы меня  просто  поставили
присматривать за вами? Я не просил вас приходить, верно? Вы сделали  это
сами. Ну почему, черт вас подери, вы тогда просто не  сказали  мне,  что
невиновны? Скажите, почему?
   Кэллаген сделал паузу и закурил.
   - Вы должны понять, что в моем офисе  в  столь  поздний  час  мне  не
случается обычно принимать невиновных молодых женщин. Я всегда  полагал,
что если женщина совершенно невиновна, то она так не поступит.
   Он выпустил дым из одной ноздри, не сводя  взгляда  с  её  лица.  Она
молчала, словно застыв в оцепенении.
   - Единственное, о чем я не подумал, - продолжал  он,  -  что  женщина
может оказаться столь безмозглой, как вы. Если бы  я  это  учел,  то  не
попал бы в  столь  тяжелую  ситуацию,  из  которой  с  тех  пор  пытаюсь
выкарабкаться.
   - Я поняла, - зло процедила она . - Итак, все это время вы заботились
о мистере Кэллагене. Вы  всегда  мне  не  нравились,  просто  с  первого
взгляда. Но оставалась слабая  надежда,  что  вы  можете  быть  хотя  бы
лояльным. Очевидно, я и в этом ошиблась.
   - Может быть да, а может быть нет, - заявил Кэллаген, скривив губы  в
циничной улыбке. -  Но  здесь  и  сейчас  я  не  собираюсь  это  с  вами
обсуждать. Я просто вам рассказываю,  как  вы  притворялись,  разыгрывая
чертов спектакль, который даже меня заставил допустить,  что  нечто  вас
чрезвычайно напугало,  так  что  я  начал  фабриковать  ложное  алиби  и
накликал на себя беду. Ладно, пусть...  Но  одна  беда  ведет  за  собой
другую. Только я настроился  на  ложное  алиби,  как  меня  доставили  к
Гринголу, так что пришлось выкручиваться на ходу.  Нужно  было  выиграть
время. Тогда я  на  скорую  руку  соорудил  некую  ложную  улику  против
Беллами, что привело к его аресту. Вот как это было.  И  если  завтра  я
окажусь в аналогичной ситуации, я снова это сделаю.
   - Ну, в этом я не сомневаюсь, - отрезала она. - И я уверена,  что  вы
используете тот же самый метод каждый раз, когда хотите вытянуть деньги.
Если я даже поверю, что подставить Беллами было  необходимо,  все  равно
низко и  бесчеловечно  вытягивать  из  него  деньги.  Деньги  за  ложное
обещание его защищать уже после того, как вы его подставили.
   Кэллаген вскинул руки.
   - Тут я с вами согласен. Но признайтесь, что сделано было  мастерски.
Это характеризует вашего покорного слугу как мастера своего дела!
   Он стоял и улыбался. Дрожа от гнева, встала и она.
   - Будьте любезны немедленно уйти отсюда. Подите прочь! Слышите? Я  не
хочу вас больше видеть. Никогда! Но вот что  мне  хотелось  бы  сказать.
Когда я увижу мистера Грингола, я расскажу ему обо всем.  О  вашей  лжи,
жульничестве и обмане. Вы как-то  говорили,  что  в  Скотланд-Ярде  ваша
репутация не из  блестящих.  Так  вот,  когда  они  услышат  то,  что  я
расскажу, она станет ещё хуже. И я не удивлюсь, если вы вдруг  окажетесь
в тюрьме.
   Она стояла у камина, с рукой на каминной доске,  и  губы  дрожали  от
гнева. Весь её облик излучал негодование.
   Кэллаген подумал, что выглядит она потрясающе.
   - Ну а теперь будьте любезны уйти. И больше ни слова, а то я позвоню,
чтобы вас вышвырнули!
   Кэллаген поискал и нашел ещё одну сигарету в  левом  кармане  пальто,
достал её и закурил.
   - Ну, этого вы не сделаете. Я собираюсь убедить вас, что это стало бы
крайне нежелательным для Вилли.
   Он затянулся, внимательно наблюдая за ней.
   - Вы не слишком  хорошего  обо  мне  мнения.  Беллами  был  у  вас  и
наговорил кучу гадостей. С вами связывался Вилли и выяснилось, что я вас
обманывал насчет его отъезда. Хорошо, я это признаю все  это.  И,  может
быть, приму упреки за некоторые другие вещи. Но вот что я вам скажу: как
я вижу, все вещи сложены и вы собрались в дорогу.  Полагаю,  собираетесь
встретиться с Вилли. Возможно,  вы  планируете  срочно  пожениться.  Но,
согласитесь, перед тем, как  выйти  замуж,  следует  снять  с  себя  все
подозрения в причастности к убийству.
   Она пренебрежительно вздернула голову.
   - Это как решит Вилли, а он уже решил.
   - Я понял. Он решил жениться на вас прежде, чем разрешится это  дело.
Отлично. Все что я могу сказать - я не высокого мнения о вас  и  о  том,
что вы собираетесь сделать. Думаю, у вас хорошо  получается  критиковать
людишек наподобие меня. Но когда приходит время самой принимать решение,
оказывается - вы не столь хороши!
   От гнева она почти лишилась дара речи и, задыхаясь, едва выдавила:
   - Что вы имеете в виду?
   - Послушайте, я только что вам говорил и предлагал  пари,  что  Вилли
получил ваш адрес у  Грингола.  Так  вот,  Вилли  наверняка  знает,  что
Грингол собирается вас завтра задержать, так что считает своим долгом  и
успеть жениться на вас до этого. Про такую героическую чушь вы наверняка
читали в романах.
   Она внезапно села и обхватила голову  руками.  Кэллаген  с  серьезным
видом наблюдал за ней.
   - Хочу, чтобы вы знали, что на этот раз  я  не  пудрю  вам  мозги.  И
докажу это. Вот послушайте...
   Он пересек комнату и подошел к телефону. Она все ещё  сидела,  закрыв
лицо руками.
   Кэллаген слушал регулярные гудки и думал, что совсем  некстати,  если
Вилли не окажется на месте. Услышав голос Вилли, он облегченно вздохнул.
   - Это Кэллаген. Я на Делфин Корт, с Цинтией. Она уверена, что я  веду
двойную игру и обманываю всех, включая вас.
   Вилли молчал. Кэллаген продолжал:
   - Я только что ей заявил, что чрезвычайно глупо  заключать  ваш  брак
сейчас. Сказал, что, как мне кажется, если Грингол захочет, то завтра же
потребует от неё детальных показаний, и  может  даже  арестовать.  Такое
случается.
   - Я знаю... - в голосе Вилли звучало сильное  беспокойство,  -  знаю,
Кэллаген. Но все равно, что бы ни  случилось,  думаю,  лучше  всего  нам
пожениться. Цинтия нуждается в близком друге, и теперь  гораздо  больше,
чем раньше. Я могу наконец доказать, что я ей верен и предан.
   Кэллаген дружелюбно усмехнулся в трубку.
   - Я знаю. И могу понять ваши чувства. Но сейчас меня больше  заботит,
насколько вы мне доверяете. С самого начала задача была непростой, и  вы
знаете, что я решал её, не щадя сил  и  раскручивая  дело  так,  как  вы
хотели. Сейчас будет полным сумасшествием начинать все заново,  пока  мы
не добьемся каких-то  результатов  и  не  поправим  ситуацию.  Позвольте
Гринголу делать свое дело. Пусть он вначале со  всем  разберется,  потом
можете жениться хоть каждый день и дважды по субботам.
   Вилли колебался.
   - Послушайте, Кэллаген. Я считаю, что за время работы по  этому  делу
вы совершили немало странных поступков, но верю, что  ваши  мотивы  были
чисты, исключая разве что деньги Беллами. Он из-за них поднял чертовскую
шумиху, все рассказал Гринголу и Цинтии. Вы не считаете, что это  только
усугубило положение Цинтии в глазах Грингола? Стало ясно, зачем вы всеми
силами мешали её найти. Я понял  это,  и  потому  сказал  ему,  где  она
находится. Не вижу смысла пытаться избежать неизбежного. Но завтра утром
мы собираемся пожениться. Мы решились, и будь что будет.
   Кэллаген сочувственно и понимающе кивнул.
   - Отлично, Вилли. Если вы  решились  -  действуйте.  Но  помните  мое
предупреждение: вы должны  пройти  церемонию  сразу,  как  только  утром
откроется Отдел регистрации. Причина - Гринголу может  прийти  в  голову
заняться Цинтией вечером или завтра с самого утра.
   Он стал шарить по карманам в поисках сигареты.
   - Если вы в самом деле  собираетесь  это  сделать,  Цинтии  лучше  бы
сейчас поехать к вам. У меня здесь  машина,  я  могу  её  подвезти.  Тем
более, нам следует поговорить. Кое-что нужно обсудить. Скажите  ей  пару
слов, и убедите, чтобы она поехала со мной.
   Вилли рассмеялся.
   - Дайте ей трубку. Знаете, Кэллаген, вполне естественно, что она  вам
не доверяет. Влюбленная женщина становится очень  чувствительной.  Но  я
считаю, вы делаете все, что можете. И я скажу ей это.
   - Спасибо. Передаю трубку, - он  протянул  трубку  девушке.  -  Вилли
хочет с вами поговорить.
   А сам отошел к камину и остался там, наблюдая за ней и размышляя.
   Разговор был коротким и через минуту Цинтия уже повесила трубку.
   - Возможно, я была  несправедлива,  но  большая  часть  сказанного  -
правда!
   Кэллаген пожал плечами, усмехнулся, но в глазах застыло раздражение.
   - Теперь это не имеет значение. Скоро вы от меня  избавитесь.  О  вас
будет заботиться Вилли.
   Он подал ей пальто, передал перчатки. Легкий запах её духов  коснулся
его ноздрей. Он слегка поморщился, пренебрежительно ухмыльнулся,  забрал
багаж и зашагал впереди неё по коридору.
   Допотопный автомобиль Кэллагена стал  вести  себя  довольно  странно,
когда они достигли Гайд Парк  Корнер.  Он  кашлял,  визжал  и  скрежетал
шестернями. Пару раз казалось, что машина встанет окончательно.
   Цинтия Мероултон молчала. Она сидела рядом  и  смотрела  прямо  перед
собой. Кэллаген догадывался, что  ей  хочется  что-то  сказать,  но  она
считает это неудобным.
   Миновав светофоры Гайд Парк Корнер, Кэллаген должен был  свернуть  на
Парк Лейн, но он этого не сделал и продолжал ехать прямо. Краем глаза он
заметил, как она взглянула на него.
   - Вы пропустили поворот. Следовало ехать по Парк Лейн.
   Он с досадой воскликнул:
   - Точно! Должно быть, я задумался. Не беспокойтесь - повернем на Даун
Стрит.
   Минутой позже он свернул на Даун Стрит, оттуда - в  темный  переулок,
остановился и заглушил мотор.
   - В чем дело? - осведомилась она. - Новая идея? Некий блестящий план,
который мистер Кэллаген выдумал по дороге? Будьте любезны ехать к Вилли,
иначе я выйду.
   Кэллаген улыбался, копаясь рукой в кармане.
   - Послушайте, я вам сегодня объяснял, что мне не нравится идея вашего
скоропалительного  замужества.  Не  нравилась  тогда  и  ещё  больше  не
нравится сейчас. Но если вы столь дьявольски  упрямы,  у  меня  остается
лишь один выход. Вот он!
   Неожиданно его  левая  рука  метнулась  к  её  лицу.  Она  попыталась
отвернуться в сторону, но не смогла, внезапно осознав, как он  силен,  и
ощутив тошнотворный сладковатый запах. Какой-то миг она  сопротивлялась,
затем силы оставили её и она упала на сиденье.
   Кэллаген сунул платок с хлороформом в карман, бросил  быстрый  взгляд
по переулку и вывел машину на Даун Стрит. Оттуда повернул на Пикадилли и
покатил прямо к Сиркус, затем - через Шафтсбери Авеню и  Холборн,  далее
по Грей Инн Роуд к Хантер Стрит.
   Приткнув машину возле дома Дарки, он вылез и постучал в дверь.
   Через мгновение появился Дарки.
   - Эй, парень! Похоже, я тебе опять понадобился!
   Кэллаген усмехнулся.
   - Вроде бы так. Фред или молодой Вилпинс здесь? Или  хоть  кто-то  из
ребят?
   - Здесь Фред, - ответил Дарки.
   - Отлично, - Кэллаген махнул в сторону машины. - Там мисс  Мероултон.
Пришлось её временно отключить. Пойди позови жену.  Нужно  внести  её  в
дом, и пусть твоя жена уложит её в постель. После хлороформа ей придется
несладко.
   Дарки исчез. Кэллаген вернулся к машине и стал ждать.
   Немного позже он стоял в гостиной Дарки и  курил.  Потом  достал  180
фунтов и передал пачку Дарки.
   - 80 фунтов - твои, Дарки. 50 пойдет ребятам, остальные  сохрани  для
меня. Отдашь, когда спрошу.
   Он повернулся к Фреду, который даже при тусклом освещении гостиной  в
который раз пытался вычислить шансы  некого  скакуна  с  помощью  своего
непременного талмуда со справочными данными по всем  копытным.  Кэллаген
вытащил конверт, адресованный Гринголу, с  его  анализом  и  признаниями
Пола Мероултона.
   - Послушай, Фред, только смотри ничего не напутай.
   Он взглянул на часы.
   - Сейчас ровно два. Пойди на Грей Инн Роуд и возьми первое попавшееся
такси. В Скотланд Ярде спросишь инспектора Грингола. Скажешь, что у тебя
важное послание для передачи ему в собственные руки. Если  Грингол  ушел
домой, спроси его домашний адрес. Или пусть с ним свяжутся по  телефону.
Он сразу же вернется, если узнает, что мне нужен.
   Когда доберешься до него, передай  этот  конверт.  Если  с  Гринголом
встретиться на удастся, передай конверт сержанту Филдсу и  вели  вскрыть
конверт немедленно. Потом можешь отправляться домой спать.
   Фред Мейзин взял конверт, кивнул и вышел.
   Дарки вытащил из-за уха сигарету, не отрывая испытующего  взгляда  от
Кэллагена.
   - Как дела, Слим? Все нормально?
   Кэллаген усмехнулся.
   - Это мы скоро узнаем.
   Дарки кивнул.
   - А что делать с девушкой? Моя хозяйка хочет знать, что нам говорить,
когда выветрится твое снадобье. Она наверняка поднимет шум...
   Кэллаген отрицательно покачал головой.
   - Она бу