-  Слушайте, банда мерзавцев!  Если  кто-нибудь тронется отсюда раньше,
чем через десять минут, то будет уничтожен, поняли?
     Они все оказались понятливыми ребятами.
     Мы вышли на палубу. Я закрыл дверь и проводил Миранду и Бонни на корму.
     - Бонни, вот что ты  должен будешь сделать: посади  мисс  ван Зелден  в
лодку  и  отвези  ее  к  пристани,  а  там  поручи  заботам  моей  сестренки
Констанции.
     Я подмигнул ему, и он понял мою мысль.
     - А ты что, собираешься остаться на борту этого санатория?
     - Об этом нет и речи. Но я забыл одну важную вещь. Исчезайте.
     Я смотрел, как оба они удалялись. Пока они спускались вниз по канату, я
видел,  как  Миранда смеется.  Мне  кажется,  что  она находит  это  страшно
занимательным.
     Когда Бонни убрал канат, чавканье мотора сказало мне, что они отплыли.
     Я вернулся к салону и  открыл  дверь, держа  "люгер" наготове.  Все эти
подонки  не  шевелились. Их  так  хорошо выдрессировали, что  как  только  я
показался на пороге, все руки поднялись вверх.
     - Послушай-ка, Гояц, мне  надо  поговорить  с тобой. Выйди сюда и держи
руки в воздухе.
     Я отошел, пятясь через порог, и стал ждать.
     -  Теперь,  дети мои, - обратился я к толпе,  -  не забывайте,  что мой
товарищ  наблюдает  за вами  через отверстие иллюминатора  на  другом  конце
салона, так что оставайтесь спокойными еще десять минут.
     Я закрыл дверь.
     -  Что  ты хочешь мне  сказать, Лемми?  -  спросил Гояц. - Для чего  ты
вернулся сюда и что еще ты тут ищешь?
     - Иди за мной - ответил я ему, - и все узнаешь.
     Я  отвел  его  подальше  и  предложил  ему  сесть.  Вид  у   него   был
заинтересованный, так как он не мог догадаться, чего я от него хочу.
     - Слушай,  Лемми, я  ничего не понимаю.  Что заставило  тебя  появиться
здесь,  угрожать мне, забрать двадцать тысяч долларов? Не  интересуешься  ли
ты, случайно, Мирандой? Если это так, то мы могли бы с тобой договориться. Я
человек справедливый...
     Он поднял голову, чтобы взглянуть на меня.
     -  Закрой  пасть,  Гояц.  Хорошенько  выслушай  меня.  Я  тебя не  могу
выносить, и это уже давно. Ты - гнусный недоносок, ты даже не гангстер, ты -
мерзавец, ублюдок, свинья... Знаешь, что я с тобой сделаю?
     Он смотрел на меня как кролик на удава, и я увидел капельки пота на его
лбу.
     - Я сделаю с тобой то, что ты заслужил. Тварь!
     Он начал умолять меня дрожащим голосом:
     -  О!  Послушай,   старина  Лемми,  что  ...  Дай  мне  хоть  небольшую
возможность,  не будь  так  жесток.  Я  отдам тебе все деньги,  все,  что ты
потребуешь. Я тебе никогда ничего плохого не сделал, я не понимаю...
     - Брось это! - закричал я. - А ты дал хоть малейшую возможность  Мак Фи
и Галлату сегодня вечером? А?
     Неожиданно я широко улыбнулся.
     - Послушай, возможно, я ошибался на твой счет, Гояц. Я взбешен, поэтому
могу  сгоряча  сделать   то,  о  чем  впоследствии  пожалею...  О,  взгляни,
пожалуйста, скорее, что это там?
     Я смотрел поверх его плеча, как будто что - то увидел на воде. Он встал
и повернулся,  чтобы  посмотреть туда, куда я указывал,  и  тут я свел с ним
счеты, влепив ему пять пуль в сердце и спинной хребет: две за Мак Фи, две за
Галлата и одну за меня. Он повалился на сетку, ограждающую борт. Я  просунул
под тело Гояца ногу, рывком приподнял и швырнул в воду.
     Он полетел вниз головой, и черная вода сомкнулась над ним.
     Я  вернулся.  Чтобы  выяснить, что происходит  в  салоне. Там  все было
спокойно. Тогда я снова повторил свой акробатический  номер  и  спустился  в
лодку, включил мотор и понесся к берегу.
     С  "Принцессы Кристобаль" до меня донеслись звуки танцевальной  музыки,
передаваемой  по  радио. Я  наконец расслабился  и зажег сигарету.  Сидя  на
скамье, я ощутил и  горечь и удовлетворение... Я  потерял друга, но  жестоко
отомстил за него.

ЛОТТИ ВОЗВРАЩАЕТСЯ НА СЦЕНУ
     Пришвартовавшись  к  пристани,   я  задавал  себе  вопрос:  как  теперь
развернутся события? Я подумал,  что  Бонни  и  Констанция имели  достаточно
времени,  чтобы освободиться  от  парней  Гояца,  которые  были  оставлены у
изгороди. И я не ошибся. Поблизости  никого не было кроме Констанции и Бонни
Малоса, и Миранды, и  я  должен  сказать,  что последние неплохо играли свою
роль, чтобы убедить Миранду.
     Мы  направились  к машинам. Констанция села в свою,  а Бонни  -  в  мою
машину, чтобы  отвезти  ее в  гараж,  откуда она была взята. Я  сел вместе с
Мирандой в ее машину, которая была оставлена в соседнем гараже.
     Во время  обратного пути  Миранда не переставала обсуждать происшествия
этого вечера. И как  она болтала! Послушав ее, можно было  подумать, что все
это - просто спектакль, разыгрываемый для ее развлечения.  По- моему, у этой
мышки  странное  представление  о  забавах,  но,  в  конце  концов,  она  не
единственная, кто так думает.
     Вы, вероятно, уже поняли,  что мораль - это не самое сильное мое место.
Тем  не менее,  я вынужден  констатировать,  что большинство молодых женщин,
отцы  которых очень  богаты, немного сумасшедшие. В девяти случаях из десяти
старик начинал свою  деятельность в качестве батрака на ферме в каком-нибудь
затерянном краю или  в  качестве  мойщика тарелок в  городе. Он  трудился не
покладая рук, пока удачная женитьба или  счастливый случай не приносили  ему
первоначальный капиталец, который он  берег и приумножал. А потом  его детки
начинали пользоваться  его  трудами,  попадая  в  грязные истории в  поисках
сильных ощущений,  так как считали, что в этом заключается непознанный отцом
смысл жизни. Это в полной  мере относится к Миранде. Но все - таки, что - то
в голове у нее есть!
     Пока я раздумывал обо всем этом, она рассказала мне, как  попала в лапы
Гояца.
     Однажды  пообедав  в  одиночестве  в   одном  шикарном  ресторане,  она
отправилась в театр, а после представления ее подхватил какой  - то  молодой
человек под предлогом, что они уже встречались в Соединенных Штатах. Миранда
попалась на  эту удочку, так как встречалась с таким множеством  людей,  что
при всем желании не могла бы их запомнить.
     Парень  начал  ей  расхваливать  плавучее  казино  Гояца  со всеми  его
развлечениями, и, конечно, Миранде  очень  захотелось отправиться туда. И он
ее  туда  доставил.  Все это время я ждал, что она  вот -  вот спросит меня,
откуда  мне стало известно, что она находится там, и поспешил сам рассказать
ей  всю  историю. Она  обратила  внимание, что у меня болит рука, и села  за
руль.
     Машину она вела с  такой скоростью, что совершенно не имела возможности
разговаривать,  что   меня  вполне  устраивало  и  давало   возможность  все
хорошенько обдумать.  Я  сказал  ей,  что как -  то  видел  ее выходящей  из
"Карлтона" и зашел навестить, но узнал от горничной, что  она уехала на пару
дней. Выходя  из  отеля,  я  встретил парня из окружения  Гояца,  который  в
разговоре высказал мнение, что она отправилась на яхту поиграть в рулетку. А
так как мне было хорошо известно, что за тип Гояц, то я понял, что он просто
заманил ее туда, чтобы обобрать и похитить, ну и отправился к нему с сестрой
и одним парнем, чтобы навести там порядок.
     Она посмотрела на меня краем глаза очень лукаво.
     - А почему вы не предупредили полицию, Лемми?
     - Послушайте, Миранда, было бы неплохо, если бы вы внимательно смотрели
на  дорогу, иначе мы, в лучшем случае,  окажемся  в  канаве. А  что касается
полицейских, то ведь вам известно, как я их люблю.
     - Представляю себе. Но скажите,  чем вы в действительности занимаетесь?
Ведь вы гангстер, не так ли? А какая у вас специальность?
     Я  улыбнулся, так как у меня появилась мысль, что я могу выдать себя за
маленького героя.
     -  Ну, Боже мой, предположим, что  я один из... И  что  же? Я занимаюсь
машинами. У меня есть основания не говорить о себе...
     Она улыбнулась.
     - Это вы убили полицейского в Оклахоме?
     Я ответил, что  был вынужден  убить этого парня,  так  как в  противном
случае  он  застрелил бы  меня. Вопрос  в том, кто первый  успел  нажать  на
спуск...  И  я  продолжал рассказывать  ей  о себе, да так  здорово, что она
должна была считать  меня чем -  то средним между  Робин Гудом, Филошардом и
Жанной д'Арк.
     - Ваша рука, кажется, причиняет  вам  сильную  боль, Лемми?  - спросила
она. - Что с вами произошло?
     - Если я вам расскажу это, вы станете  смеяться. Когда я сегодня лез на
пристань, то пистолет держал в руке, и так неловко поскользнулся, что всадил
себе пулю  в руку.  Согласитесь, это  достаточно глупо, не  так ли? Когда  я
вернусь в Лондон, мне сделают перевязку, вот и все.
     - Я сделаю это сама, Лемми.
     Было семь  часов утра, когда  мы подъехали к "Карлтону". Мы поднялись в
апартаменты  Миранды.  Она   вызвала   свою   горничную  и  послала  ее   за
перевязочными  средствами  для моей  руки. Рука выглядела  неплохо,  так как
парень я  достаточно  крепкий,  и  я уверен, что через  24 часа  у меня  все
пройдет.
     Пока  Миранда делала  мне перевязку,  я следил за ее горничной, которая
помогала своей  хозяйке. Она очень хорошенькая, эта Джанет, и я подумал, что
может быть, стоит воспользоваться ее услугами...
     После окончания перевязки  мы выпили кофе, и я  сказал Миранде, что мне
пора уходить. Она предложила пообедать вместе сегодня часов в девять вечера.
Вот это меня вполне устраивало!
     Я быстро  распрощался, так как  Миранда зевала с риском  свернуть  себе
челюсть, сказав ей, что она хорошо сделает, если отдохнет как следует.
     Горничная проводила меня до двери, прошла по коридору и вызвала лифт.
     Я посмотрел на нее.
     - Скажите мне, малышка, вам уже говорили, что вы очаровательны?
     Она улыбнулась.
     -  Мне кажется, я вспоминаю, что один парень говорил что - то подобное,
но это его нисколько не продвинуло в ухаживании.
     - Очень жаль - ответил я. - Надо будет серьезно заняться этим вопросом.
А что, если мы  с вами отправимся в Чоп - Сиу? /Специализированные китайские
рестораны/.
     - Почему бы нет? Я ведь ничем не рискую - улыбнулась она.
     - Ну тогда решено, условимся о встрече. У вас есть выходные дни?
     - Завтра вечером я свободна. Мисс ван Зелден обедает с друзьями.
     - Отлично.
     Я условился  о встрече с ней в  одном из  ресторанов на Грин  -  стрит,
который был мне знаком, и удалился.
     Я шел по  Пел  Мел,  потом по  Сент Джеймс - стрит и, дойдя до Джермен-
стрит,  стал  обозревать окрестности. Никакого  сомнения. Напротив  дома,  в
котором  я живу,  я  заметил парня,  который  с  непринужденным видом  курил
сигарету.  Я  понял, что  это  один  из  людей  Сигеллы,  которому  поручено
наблюдать за  моим жилищем, чтобы  знать, не потерялся ли я где-нибудь.  Это
доказывало, что Сигелла до сих пор не чувствует ко мне полного доверия.
     Войдя к себе, я выпил стакан  бурбона, потом  сел,  чтобы  спокойно все
обдумать.
     По - моему, все устраивается как нельзя лучше, но Мак Фи, разрешив себя
убить, отнюдь не облегчил мою задачу, и это мне не совсем нравится.
     Но, наконец, я  решил, что бесполезно сейчас  ломать голову... Рука моя
болела, и я решил лечь в постель. Это действительно прекрасное изобретение -
кровать.  Существует немало парней, которым не вредно было  бы  это понять и
проводить в постели  побольше времени вместо  того, чтобы  все  время бегать
туда и сюда.
     Было уже шесть часов вечера, когда лакей, обслуживающий мой этаж, вошел
и сказал,  что  некий мистер  Сигелла хочет меня видеть. Я попросил принести
кофе и виски и пригласить Сигеллу.
     Спустя минуту он  принес то, что  я просил. Вслед за ним вошел Сигелла,
который был изысканно одет и выглядел отлично. Я сел в кровати и зевнул.
     - Итак, что нового, Сигелла?
     Он  сел и из платинового портсигара достал  сигарету.  Его тонкие  губы
раздвинулись в  улыбке. У  меня  такое чувство,  что Сигелла из  тех  людей,
которые улыбаются только губами,  и  никогда не улыбаются глазами, которые у
них всегда остаются холодными  и  жестокими, похожими  на маленькие  кусочки
голубого льда.  У многих  гангстеров его  типа такие же  глаза.  Он закурил,
несколько раз затянулся, потом посмотрел на меня.
     - Знаешь, Лемми, я снимаю перед тобой шляпу. Ты действительно был вчера
на высоте на этой "Принцессе Кристобаль". Ты очень ловок, когда принимаешься
за дело.
     - Согласен, но там ничего  сверхособенного не произошло,  и  нечего  об
этой истории много говорить. Это было совсем нетрудно.  Да  и кто  он такой,
этот Гояц?
     Он засмеялся и выпустил большую струю дыма.
     - Мне кажется, что  Гояц никого не сможет больше обвести, - сказал он и
посмотрел мне прямо в глаза.
     - Что ты хочешь этим сказать, Сигелла?
     -  Я хочу  сказать, что это  была отличная работа,  Лемми.  Этому парню
лучше быть там, где он сейчас находится,  чем стоять у нас на дороге. Я рад,
что ты свел с ним счеты.
     - Ты шутишь? Откуда ты знаешь, что я свел с ним счеты?
     Он засмеялся. У него очень красивые зубы.
     -  А  что, по  твоему  я  делал вчера вечером,  Лемми? Когда Констанция
позвонила мне и сказала, что Гояц увез Миранду на свое судно, а ты повздорил
на  Бейкер-стрит с Лотти  и другими парнями из окружения Гояца, я немедленно
отправился в путь. Ты ничего не знал, но вчера вечером в течение трех  часов
я с шестью парнями находился в лодке поблизости от "Принцессы Кристобаль" на
тот случай, если ты сделаешь фальшивый  маневр.  И  лишь после того,  как мы
увидели, как ты расправился с Гояцем  и вышвырнул  его за борт, проделав это
на высшем уровне, я сказал себе, что теперь можно возвращаться обратно.
     -   Что  поделаешь?  Такие  вещи  случаются.  Гояц  становился  слишком
нахальным.
     Он согласно кивнул головой.
     - Ты неплохо  распорядился вчера вечером, Лемми! Ты вернул десять тысяч
долларов мисс ван Зелден? Те, что она потеряла там?
     -  Еще  бы,  конечно, я  отдал ей  ее монеты.  Кроме  того,  я  и  себя
вознаградил десятью тысячами долларов, которые отнял у Гояца. Не отдавать же
эти деньги Миранде, ведь совершенно ни к чему, чтобы она еще и заработала на
этом деле.
     -  Согласен,  - сказал он.  - Ну что ж, ты  очень везуч, старина Лемми.
Получил от меня на дело десять тысяч, потом столько же от Гояца, да еще имел
удовольствие его уничтожить... Что, тебе нравится подобное везение?
     - Пока мне действительно везло, и я от души поздравил себя с этим, будь
уверен.
     Он опять рассмеялся и налил себе немного виски.
     - Ну что же, надеюсь, что  и впредь будет также, Лемми. Я  люблю видеть
вокруг  себя довольных  людей.  Должен признать, что ты  храбрый человек,  и
хорошо  выполняешь свою  работу. И  чтобы доказать тебе, что я не зря говорю
это, и чтобы ты чувствовал себя еще более довольным, вот тебе еще пять тысяч
долларов.
     Он положил на стол пять билетов и с улыбкой посмотрел на меня.
     - Это тебе за твою руку. Знаешь,  Лемми,  у меня  целая  куча  проектов
относительно нашей совместной работы...  У меня вот  какая идея: после того,
как  мы осуществим похищение Миранды, и шум, вызванный этим, утихнет,  мы  с
тобой вернемся в США и приберем к своим рукам все организации страны.
     Я рассмеялся.
     - Мой  старый Сигелла! Когда  я получу  свою часть выкупа за Миранду, у
меня  будет дело, не имеющее отношения к гангстерам. Мне не нужно будет этим
заниматься. Двести пятьдесят тысяч долларов - этого для меня достаточно.
     - Что же ты будешь делать, Лемми? - поинтересовался он.
     - О! Я  точно  еще не знаю. Но мне все же  хочется попытаться разводить
кур.  Я  не мог оторвать  взгляд  от его белых длинных пальцев.  Если  можно
сказать о руках,  что  они  жестокие, то я  гарантирую вам, что у этого типа
самые жестокие руки на свете...
     - Я так представляю себе, как ты разводишь  кур, Лемми. Вместо утренней
зарядки  ты сворачиваешь  им шеи,  чтобы не  потерять  сноровку...  - Ну,  а
теперь, вернемся к нашей овечке.
     Он  передвинул  к кровати  стул и закурил  следующую  сигарету.  Я тоже
закурил и стал смотреть на него сквозь дым.
     - Надо будет закончить дело  на  этой неделе, считая и уик-энд,  Лемми.
Сегодня у нас среда. Я нанял небольшой домик, и к четвергу все будет готово.
Он  называется "Брендес Энд",  совсем близко от Темзы.  Там очень неплохо. Я
привезу  туда  около тридцати  пар. Это все милые и очень корректные люди, я
знаком с ними  много  лет. Ну,  а  ты придумай причину, чтобы  залучить туда
Миранду.
     - Это легко сделать. Миранда сейчас  очень заинтересовалась  мной после
истории на "Принцессе  Кристобаль". Я сегодня вечером обедаю с  ней, но пока
насчет уик-энда ничего ей не скажу.
     А попозже  наговорю ей кучу глупостей о  том, что я сам попал в грязную
историю,  и она может помочь мне, если согласится поехать в "Брендес Энд", и
дело это настолько  личное и  конфиденциальное,  что  никто не должен знать,
куда  она поехала. Между нами  говоря, я уже два раза вызволял  ее из  очень
неприятных ситуаций, и думаю, что полностью заслужил ее доверие, которое  не
позволит ей мне отказать.
     Сигелла улыбнулся, потом провел языком по губам. Такая у него привычка.
     - Хорошо придумано, Лемми. Привези ее  в субботу вечером, и твоя работа
будет почти закончена.
     - А после этого?
     - О, совсем  немного дела.  Ты  вернешься  в  Лондон  в  воскресенье  и
позвонишь одному типу, номер телефона  я сообщу тебе позже. Он  устроит так,
что в понедельник утром у тебя будет разговор со стариком ван Зелденом, и ты
сразу изложишь ему суть дела.
     Скажи, что его дочь похищена, и  что через три  дня ее в Англии уже  не
будет, и что ему дается три дня на то, чтобы подумать, и неделя на то, чтобы
он  выложил три миллиона долларов  и  перевел их на  мой счет  в Голландском
банке в Роттердаме. Если он этого  не сделает, - Сигелла снова рассмеялся, -
ты скажешь ему,  что нам пришла в голову потрясающая мысль. Спросишь, узнает
ли он зубы своей дочери, ибо за каждую неделю промедления, на другой день мы
будем присылать ему  один из  ее  зубов по почте. И не забудь передать,  что
зубы у нее будут выдергивать без наркоза.
     Он встал.
     - Я ухожу, Лемми. Есть еще только  одна маленькая  вещь, которую я хочу
сказать тебе. Ты человек смелый и решительный, но не вздумай сыграть со мной
какую-нибудь  шутку.  Не  забывай,  что  ты ничего не можешь предпринять без
того, чтобы каждый твой шаг не стал бы мне известен тут же. И это не потому,
что я  доверяю  тебе,  просто я  никогда не  надеюсь на  случай. И  если  ты
попытаешься меня надуть, я узнаю об этом раньше, чем ты это сделаешь.
     Он  стоял  передо мной  и  смотрел на меня, так могло бы смотреть целое
семейство гремучих змей.
     Я слегка улыбнулся.
     - Чего ты, в конце концов, хочешь? Напугать меня  так, чтобы я протянул
лапки? Не  будь  ребенком! С  этого момента,  когда я  согласился работать с
тобой, все идет, как положено. Я хочу получить двести пятьдесят тысяч.
     - Это хорошо, Лемми. Держи свое слово, и ты их получишь. До свидания.
     Он вышел.
     После  этого  ухода я остался  лежать  на кровати, курил  и  смотрел  в
потолок. Поймите, что я играл в очень опасную игру с этим подонком Сигеллой.
Во - первых, он немного  крутоват, во - вторых, я согласен,  что в  голове у
него кое - что есть, и он не даром предупреждал меня, чтобы я не считал себя
таким ловким, как он. Возможно, это  так, а может  быть,  и иначе,  но  одно
совершенно ясно: до того, как я покончу  с ним,  он  получит от  меня  такую
встряску, которую никогда не забудет, это я вам твердо говорю!
     Но  мне необходимо держаться очень осторожно. Когда он говорил мне, что
если  я обману  его, он все равно узнает  об этом,  у него были определенные
основания. Вспоминая все художества  Сигеллы, я понимал, что  должен намного
опередить  его, чтобы выиграть  партию.  Вот  уже неско