ся.  Вчера в полночь был  на  квартире главврача районной
больницы и требовал наркотика,-- подполковник помолчал.-- Учтите, рецидивист
не  районного масштаба. Прикатил не то из Одессы, не  то из Ростова-на-Дону.
По  последним  сведениям,  имеет паспорт  на  фамилию Булочкина,  кличка  --
Граф,-- он заглянул в листок, который до этого читал.-- Я распределил  между
всеми объекты для наблюдения.
     Антону  досталась   городская   аптека,   Славе  Голубеву  --  участок,
прилегающий к железнодорожному вокзалу, и сам вокзал.
     Перед тем,  как закончить оперативку, подполковник  попросил  Кайрова и
Антона остаться. Когда они остались в кабинете втроем, спросил:
     -- Что вчера выездил, Бирюков?
     -- Почти ничего, товарищ подполковник.
     -- Почему не позвонил из Ярского? Я же просил тебя.
     -- Нечего было докладывать.
     Антон  покраснел. "Первое  замечание уже  схлопотал",-- отметил он  про
себя,  подал подполковнику  завернутые  в бумагу пряжку  и  пуговицу и  стал
рассказывать о проведенном в Ярском дне.
     --  Ведерникова  следовало   допросить,--  разглядывая  пряжку,  сказал
подполковник.-- Почему он  тянул с закрытием колодца? Это же явное нарушение
техники безопасности, подсудное дело.
     -- Я полагал, что надо дождаться  заключения  медицинской экспертизы, и
уж   после   того,   если  будут   основания,  возбуждать  уголовное   дело.
Преждевременным допросом побоялся насторожить бригадира.
     -- М-мда...-- густые брови подполковника  хмуро сошлись у переносицы.--
На будущее запомни, если  я прошу информировать о  ходе дела, то это вызвано
не праздным любопытством или мелочной опекой. У  меня  нет привычки  опекать
следственное отделение и уголовный розыск, но чем занимаются мои  сотрудники
-- я должен знать,-- подполковник повернулся к Кайрову.-- "Так, капитан?
     Кайров утвердительно наклонил голову. Подполковник показал ему пряжку:
     -- Что об этом думаешь?
     -- По всей  вероятности, случай аналогичен тому, когда  при раскорчевке
поля в колхозе "Гранит" разрыли старую могилку. Помните?
     -- А если преднамеренное убийство?
     -- Надо расследовать,-- пожав плечами, ответил Кайров.
     -- Кому поручим?
     --  Поручите  мне, товарищ  подполковник,--  непроизвольно вырвалось  у
Антона.
     --  Вот оптимист! -- Кайров засмеялся.-- Строгача за просрочку схватишь
-- куда твоя бодрость денется.
     Подполковник строго посмотрел на него:
     -- Не надо строгачами запугивать подчиненных, капитан.
     -- Я не запугиваю, Николай Сергеевич,-- Кайров, будто подчеркивая перед
Антоном близость отношений с подполковником, назвал его по имени-отчеству,--
Я лишь хочу предупредить  Бирюкова,  чтобы не рассчитывал  на  легкий успех.
Распутать  такое  дело  даже опытному криминалисту нелегко,  а Бирюкову  тем
более. Опыт у него не ахти какой.
     --   Да...  Спустя  рукава   тут   ничего  не  добьешься,--  согласился
подполковник, повертел в руках пряжку и вдруг ободряюще подмигнул Антону: --
Что  касается опыта, то это  дело  наживное. Кстати,-- вдруг вспомнил  он,--
труп женщины, о которой я упоминал на  оперативном совещании, был сброшен  в
канализационный колодец.
     Подполковник аккуратно завернул в бумагу пуговицу  и пряжку, передал их
Антону и посоветовал:
     -- Сходи-ка в военкомат и выпиши там все адреса моряков, которые  живут
в нашем районе.
     Из кабинета  подполковника  Кайров  вышел  первым.  Пройдя по  коридору
несколько шагов, он обернулся к идущему следом Антону и сочувствующе сказал:
     -- Взял  ты,  родной  мой,  на себя  обузу. Но это  к лучшему: оскомину
набьешь -- поумнеешь.
     С улыбкой сказал Кайров, вроде бы не в упрек, но на душе у Антона вдруг
стало  муторно,  противно  заворочалось  сомнение.  Захотелось  вернуться  к
подполковнику  и  сказать, что,  мол, сдуру напросился  на непосильное дело.
Однако  тут  же заговорило самолюбие: зря,  что  ли, в институте учился? Нет
опыта... Опыт  -- дело наживное, как сказал подполковник.  Правильно сказал!
Надо  гореть на работе в хорошем  смысле этого слова, а не  тлеть, как тлеет
Кайров. Все у  него без  сучка, без  задоринки  -- никакого интереса!  "Нет,
капитан,  кровь из  носа, а тайну старого  колодца разгадаю",-- упрямо решил
Антон.
     Он сел за свой стол и, энергично придвинув к себе телефон, стал звонить
в аптеку -- не появлялся ли там Граф-Булочкин?
     Управляющий аптеки, узнав, что звонят из милиции, заволновался.
     --  Знаете,-- не  дослушав  Антона, заговорил он,-- вчера, перед  самым
закрытием, этот гражданин  взял у нас по рецепту пять пробирок  с таблетками
мепробамата.
     -- Не заметили, куда он направился из аптеки? --  спросил Антон, словно
это имело какое-то значение.
     --  К  сожалению,  нет.  Хотя посетитель  сразу показался мне странным.
Этакая  неприятная рожа наркомана. Дрожащие руки, землистый цвет лица, глаза
мутные и все такое...
     -- С какой целью применяют мепробамат?
     -- Это лекарство импортного производства. Рекомендуется для  успокоения
нервной системы при сильных волнениях. Доза: по одной-две таблетки на прием.
     -- Зачем же ему так много понадобилось?
     --  Видимо,  глушит  возбужденные  нервы.  Этим-то  он  и  привлек  мое
внимание.
     -- Кем выписан рецепт?
     --  Областной  поликлиникой.  На  фамилию...  не  то  Бубликов,  не  то
Булочкин.
     Сомнений не  оставалось. Попросив управляющего,  если  где-то  встретит
странного посетителя, немедленно сообщить дежурному милиции, Антон на всякий
случай  позвонил  в  больницу,   затем   переговорил  со  всеми  заведующими
медицинскими пунктами,  номера  телефонов  которых  были в справочнике. Ни к
кому из них Граф-Булочкин не наведывался. Незаметно промахнуло полдня. Перед
обедом Антон заглянул к дежурному. У телефона скучающе сидел Слава Голубев.
     -- Ничего пока нет,-- ответил  он на вопрос.-- Да и вряд ли этот "граф"
днем  объявится. Думаешь, он  дурак?  Кстати, знаешь, сколько  было случаев,
когда областные работники зевали преступников, а наши брали их как сусликов!
Видел,  как сегодня подполковник  всех на ноги  поднял?  А коллектив  -- это
сила! Согласен?
     -- Точно, Славочка,-- Антон улыбнулся.-- Ну, я пошел на  обед, а  потом
-- прямо в военкомат.


     Военком -- худощавый,  с большими  залысинами  майор, выслушав  Антона,
спросил:
     -- И милицию что-то к морякам потянуло?
     -- Почему  -- и  милицию? --  сделав ударение  на "и",  в свою очередь,
задал вопрос Антон.-- Разве еще кто интересовался моряками?
     -- Вчера один гражданин моряка Юру искал.
     -- Что за гражданин?
     -- Кто его знает. Мы не милиция, паспорта не проверяем.
     -- Для чего ему этот Юра потребовался?
     -- Давние друзья, сказал.  Только фамилию вспомнить не мог. Хотел его в
вытрезвитель  направить,  да некогда  было.  Заявился --  лыка  не  вяжет,--
военком открыл картотеку.-- Тебе всех моряков или тоже Юру?
     -- Всех.
     -- Всех так всех. У нас их не густо.
     Военком  пересчитал  и подал Антону восемь учетных  карточек. "Гаврилов
Иннокентий  Иванович.  Воинское звание "мичман",-- прочитал Антон в одной  и
заглянул  в  графу "Домашний адрес",  чтобы убедиться, тот ли это  Гаврилов,
который  "распечатывал"  молокососам  носы. Адрес  совпадал. Антон  вспомнил
рослую фигуру  Гаврилова с огненно-рыжей шевелюрой  и усмехнулся  тому,  как
иногда случай сводит людей.
     Ни один из моряков не  жил ни в Ярском, ни даже близко от него. Не было
среди них  и  с  именем  Юра.  Вздохнув,  Антон отложил последнюю  карточку,
задумался, и вдруг,  по  необъяснимой  ассоциации, рядом с Гавриловым возник
рыжеволосый Граф-Булочкин, каким  он  представлялся по словесному  портрету,
сделанному подполковником на утреннем оперативном совещании.
     -- Скажите, товарищ майор,-- обратился Антон к военкому,-- как выглядел
этот... который моряка Юру искал?
     --  Худой,  длинный,--  занимаясь  своими  делами,  ответил  военком.--
Собственно, я к нему не приглядывался.
     -- А волосы у него какие?
     -- Густые... по-моему, рыжеватые,--  военком не сдержал любопытства: --
А что случилось?
     -- Областное управление разыскивает опасного рецидивиста. Похоже, он-то
и наведывался к вам.
     --  Что  ж  вы  раньше  молчали?!  --  возмутился  военком.--   Милиция
называется. Я бы его под пистолетом привел!
     -- Сами только сегодня утром узнали,-- виновато сказал Антон.
     -- Плохо ваша  служба  работает,  коль этот гастролер вас  опережает,--
военком  досадливо рубанул рукой  воздух.-- Как сердце чувствовало! Уже было
трубку телефона  взял, чтобы вызвать патруль из вытрезвителя, а потом думаю,
пусть катится  на все  четыре  стороны,--  и в сердцах ругнул  себя: --  Вот
шляпа!
     Весь  остаток  дня  Антон  пытался  логически  обосновать  связь  между
Графом-Булочкиным,  моряком Юрой, флотской  пряжкой, пуговицей  и  колодцем.
Раздумывая,  чертил на  бумаге  кружки  и стрелки.  От кружка "Граф" стрелка
упиралась  в кружок "Юра", затем  в "Пряжку, пуговицу" и ныряла в "Колодец".
Первый  и последние  кружки  Антон обвел жирными линиями, а кружок  "Юра" --
пунктиром. Моряка с таким именем в районе не было,  но он должен быть,  коль
его ищет Булочкин. Следовательно...
     Резко звякнул телефон  --  подполковник  срочно приглашал к  себе. Едва
Антон вошел в его кабинет, как он спросил:
     -- Предполагаешь, Булочкин был в военкомате?
     -- Так точно.
     -- Сейчас мне звонил военком. Оказывается, этот  рыжий тип ищет в нашем
районе  какого-то  моряка не первый раз. В прошлом или  позапрошлом  году --
точно военком не помнит -- он уже был у них с подобным же вопросом.
     -- Ребус какой-то,-- сказал Антон.
     -- Уголовному  розыску сплошь и рядом  с подобными  ребусами приходится
сталкиваться.  Иногда  такая  шарада подзакрутится...--  подполковник открыл
коробку  "Казбека",  постучал  по  ней папиросой  и  неторопливо прикурил.--
Насколько  мне  известно, закоренелые  наркоманы  не  употребляют спиртного.
Булочкин --  наркоман,  а  в военкомат пришел  пьяным. Упускать его  нельзя.
Вполне возможно, что  этот "граф" окажется  необходимой для  нас ниточкой от
колодца. Настораживает меня флотская пряжка, пуговица и... моряк Юра.
     --  Я  только  что  об  этом думал,--  опять  сказал  Антон  и  передал
содержание разговора с управляющим аптекой.
     --  Выходит,  неладно  у  Графа  с нервами,--  подполковник стряхнул  с
папиросы пепел, помолчал.-- Хотя наркоманы, как и алкоголики, изобретательны
до удивительности. Не глотает ли Булочкин мепробамат вместо наркотика?...
     С работы Антон уходил поздно. В комнате дежурного У телефона подремывал
Слава Голубев. О Булочкине новых сведений не поступило.

6. Заключение экспертизы

     Гаврилов явился в райотдел по повестке Славы Голубева, которому  Кайров
передал  дело  о  "распечатанных"  носах, но Антон, встретив его в коридоре,
пригласил в свой  кабинет, чтобы выяснить, не знает ли бывший мичман кого из
моряков по  имени  Юра. От  Гаврилова на  три версты несло перегаром,  и  по
кумачовому, с  маслеными глазами лицу  было видно,  что, несмотря  на раннее
время, бывший моряк успел изрядно опохмелиться.
     О  флотской  службе Гаврилов заговорил охотно. Знакомых моряков у  него
было "тысяча и один". Были среди них  и Юры, но  никакого отношения к району
они  не  имели.  На  флоте,  включая  срочную  службу,  Гаврилов  "оттрубил"
пятнадцать  лет, а после демобилизации  уже четвертый  год "тянул  лямку" по
снабженческой части  в райпотребсоюзе. С пьяной откровенностью он признался,
что демобилизовали его за "неумеренное употребление антигрустина".
     -- Судя по вашему поведению, урок, как говорится, не пошел вам впрок,--
усмехнулся Антон и строго добавил:-- Надо исправляться, мичман.
     --  Горбатого  могила исправит,--  басом  прогудел  Гаврилов  и  громко
расхохотался, будто невесть как удачно сострил.
     -- В могиле исправляться поздно.
     -- А  сейчас  рано.  У  нас  же, снабженцев,  как?  Не  подмажешь -- не
достанешь. А когда мажешь, и сам намажешься.
     -- Это до поры до времени. Попадете на глаза начальству...
     --  Начальству что?  Ему давай-давай! Мы ж,  снабженцы,  как шахтеры,--
Гаврилов опять захохотал.-- Можно сказать, из-под земли достаем.
     Беседу  прервал  телефонный  звонок --  начальник райотдела приглашал к
себе.  Проводив Гаврилова, Антон подошел к окну и закрыл форточку. По стеклу
барабанили крупные дождевые капли.
     В кабинете  начальника, кроме  подполковника  Гладышева, сосредоточенно
читающего какой-то листок, сидел Борис Медников.
     --  Испортилась погодка,--  пожав его  влажную  от дождя  руку,  сказал
Антон.-- Не размок, пока к нам шел?
     -- Не сахарный,-- равнодушно проговорил Медников и покосился на коробку
"Казбека",  лежащую у  подполковника  на столе.-- У  нас  дождик, как слеза,
чистый. А вот мне приходилось читать, что над Лондоном постоянно висит смог.
Чуть всевышний побрызгает, и на тебя будто ведро разведенной сажи вылили.
     Подполковник дочитал обратную сторону листа  и стал закуривать. Заметив
просящий взгляд  Медникова,  подвинул  к  нему коробку  "Казбека".  Медников
прижег  папиросу,  блаженно  затянулся   и,  поперхнувшись  дымом,  надсадно
закашлял.
     _ Не торопись, Боря,-- посоветовал Антон.
     --  Угощают  чем  попало...-- вытирая  появившиеся от  кашля  слезы,  с
упреком сказал Медников.-- Кто "Памир" подсунет, кто -- "Казбек".
     Подполковник засмеялся, опять взял бумагу, которую только что  читал, и
подал  ее  Антону. Уже  мельком  взглянув  на текст,  Антон  понял, что  это
заключение медицинской экспертизы.
     Большую часть текста занимали  служебные титулы экспертов, перечисление
представленного на экспертизу. Само же заключение было лаконичным. Найденные
в колодце кости  скелета  принадлежали  мужчине возраста  двадцати  пяти  --
тридцати  лет,  роста  -- приблизительно  один  метр  семьдесят сантиметров,
физически  хорошо развитому. Из характерных примет указывались  два вставных
передних зуба и старая травма голеностопного сустава правой ноги, на которую
при ходьбе  мужчина должен был прихрамывать. Особо отмечался пролом  черепа.
Но  эксперты  не  смогли установить, произошел он до смерти или после. Кости
пролежали  в колодце  около шести-семи лет. Труп был  засыпан теплой влажной
землей, поэтому быстро разложился.
     Когда Антон дочитал заключение, Медников поднялся и мрачно сказал:
     -- Я ухожу. Мавр сделал свое дело, мавр может удалиться.
     -- Подожди в моем кабинете,-- попросил Антон.
     Вторично просмотрев  заключение, подполковник отложил  его в сторону  и
неторопливо заговорил, обращаясь к Антону:
     --   Завтра  с   утра  поезжай  в   Ярское  и  займись-ка   этим  делом
по-настоящему.   Обстоятельно  поговори  со   стариком   Стрельниковым.  Мне
думается, если к  нему найти подход, он припомнит многое из того, что другие
давным-давно  забыли.  Со всей  серьезностью отнесись к показаниям бригадира
Ведерникова,   который   дал   задание  Столбову   засыпать  колодец.  Учти,
Ведерников,  опасаясь  ответственности за  то, что  поздно  закрыл  колодец,
возможно, начнет  крутить,  сваливать  на  Столбова.  Не  каждое  его  слово
принимай  за  чистую монету. Однако и  не забывай, что предвзятость навредит
расследованию  еще  больше,-- подполковник опять  взял листок с  заключением
экспертизы.--  Настораживает  земля  в  колодце.  Будто  умышленно  ее  туда
засыпали...
     -- Как со Столбовым быть? -- спросил Антон.
     -- Смотри по  ходу дела. Потребуется, допроси официально, с протоколом.
Прислушайся,  что  народ в деревне  говорит, но сплетен не собирай.  Словом,
действуй как работник уголовного розыска. Время пока не  ограничиваю, однако
резину  не  тяни.  Если  преступник  местный,  нужно  не  дать  ему  времени
опомниться, если залетный  -- оперативность и в этом случае не  повредит.  И
еще  одно:  не настраивай себя, что это -- непременно преступление.  Иди  от
обратного. Жизнь полна случайностей.
     Когда  Антон  вернулся  в  свой кабинет,  по оконному  стеклу  все  еще
барабанил дождь. Не обратив внимания  на хмурое замечание Медникова, что так
долго заставляют себя ждать только короли, невоспитанные люди и милицейские,
Антон  стал собираться в Ярское. Складывая  в папку чистые листы  протоколов
допроса, он спросил Медникова:
     -- Боря, ты знаком с таблетками мепробамата?
     -- Покейфовать хочешь? -- усмехнулся тот.
     -- Понимаешь, один тип закупил в нашей аптеке тьму этих самых таблеток.
Для чего ему столько могло потребоваться?
     --  Людские  потребности  безграничны,--  философски изрек  Медников.--
Лекарство импортное, толком еще не изучено.
     -- В качестве наркотика его нельзя применять?
     -- Люди находят лекарствам  самое невероятное применение,-- с серьезным
видом начал Медников.-- Недавно приходит на прием ветхая такая старушенция и
просит: (Сынок, пропиши каких ни есть противузачаточных таблеток от головной
боли". Выпучил я на  нее глаза, а она доверительно поясняет: "Внучка, сынок,
на  выданье, того и гляди принесет подарок в подоле. А с таблетками -- милое
дело. Дам ей перед вечеркой парочку, у меня и голова не болит".
     -- Ты анекдоты не рассказывай,-- засмеялся Антон.
     -- Что анекдоты. Обрати  внимание, как  по  осени  старушки  в  аптеках
аспирин  чуть  не  килограммами  покупают.  Знаешь,  для  чего?  В  качестве
антисептика применяют при мариновании разных там грибочков да огуречков.
     -- То аспирин, а то импортное лекарство. Не спекуляцией ли попахивает?
     Медников небрежно махнул рукой:
     -- Уж очень  ты подозрительно на всех смотришь. В каждом человеке готов
потенциального преступника  узреть.  Мепробамат при  употреблении  в больших
дозах может вызвать расслабление скелетной  мускулатуры  и  состояние  вроде
шокового. В какой-то  степени это заменяет, конечно, наркотик,-- сказал он и
поднялся, собираясь уходить.
     --  А  что  к  заключению экспертизы  можешь  добавить?--  задержал его
Антон.-- Так остроумно написали,  что не поймешь, то  ли от удара  по черепу
человек скончался, то ли его живого в колодец сбросили.
     --  На  нашем  месте  ты  не  лучше бы  сострил. Был бы  труп, а то  --
разрозненные кости.
     -- Неважнецкие ваши дела,-- шутливо посочувствовал Антон.
     -- Твои, по-моему, не лучше,-- в тон ему сказал Медников.

7. Матросское письмо

     --  Гостиницы у нас нет,-- встретив Антона,  сказал Чернышев.--  Жить у
меня  в  доме  будешь, места  хватит. Для  работы  занимай  председательский
кабинет, все одно  мне  в  нем засиживаться некогда.--  И тут же  спросил:--
Видать, дело серьезное, а?
     Антон рассказал об экспертизе.  Чернышев долго молчал, по  привычке тер
седые виски, словно у него болела голова, и наконец задумчиво проговорил:
     -- Ну, голубчик,  загадку наш колодец загадал. Ума не приложу,  что там
могло  произойти.  Народ  у  нас  в  селе добрый,  порядочный.  Трудно  даже
предположить,  что кто-то из наших убийство  мог совершить.  Нет, тут что-то
другое, что-то непонятное.
     Первым  Антон  вызвал  на  допрос бригадира  Ведерникова. Он  почему-то
представлял его  важным  полным мужчиной с  властным характером. На самом же
деле Ведерников  был высоким  худым  стариком.  Обвисшие с  желтизной  усы и
сросшиеся  на  переносице  два пучка бровей делали его похожим на одного  из
репинских запорожцев. Для полного сходства  Ведерникову  не хватало казацкой
свитки и шаровар. Записывая в протокол допроса биографические данные,  Антон
задал стандартный вопрос:
     -- Раньше судимы были?
     -- Нет,-- хмуро ответил  Ведерников и,  подумав, уточнил:-- Гражданским
судом не судим, а под трибуналом был.
     -- За что? -- спросил Антон.
     -- Фашиста одного не вовремя прикончил.
     Ведерников  кашлянул и неторопливо стал рассказывать. Всю Отечественную
о