питан Борис Иваныч и с благодарностью взял сигарету из пачки  протяну-
той Седым.

Разделись, поднялись по правой мраморной лестнице,  у городского теле-
фона сгрудились трое или четверо иностранных корреспондентов с  кофра-
ми, треногами и камерами с длиннофокусными объективами.

Поднялись по  двум  лестничным пролетам - Седой время от времени кивал
встречным - прошли бар-кишку, глянули на стойку с бутылками, сигарета-
ми и закусками.

Прошли в ресторан. К Седому подошла метрдотель, блондинка средних лет,
более напоминающая доктора филологии.  Посадила у левой стены под зер-
калом в обрамлении зажженных миньонов.

Официант подскочил тут же. Седой, не обращаясь к меню, заказал:

- Соленые грибы.  лобио. четыре порции пельменей. две рыбные солянки и
две вырезки с грибами.

Официант не шелохнулся. Седой обратился за советом к Холину:

- Водку или красное к мясу?

- Я на машине. лучше вино.

- Две бутылки "Каберне".

Официант исчез.

- Слушаю вас,- Седой разлил воду по фужерам.

Холин отхлебнул:

- Цулко полностью доверяет вам.

- Слушаю,- бесстрастно подстегнул Седой.

- К нам в Цюрих приезжал человек и.

- Я все знаю.  что случилось,  как и почему. У вас проблемы с женой? Я
тут кое-что придумал.- Седой с интересом взирал,  как официант расста-
вил четыре стальные плошки с пельменями и разлил вино.

Выпили. Седой и Холин склонились к середине стола.  Седой долго  гово-
рил. Холин слушал. Оба время от времени прикладывались к бокалам.

В ресторанный  зал входила разношерстная публика от нечесанных юнцов с
размалеванными девицами до вышколенных дипломатов.

Появился капитан Борис Иванович, протянул пачку сигарет Седому и Холи-
ну. Холин отказался. Седой взял: капитан и Седой обменялись дружескими
улыбками.

В конце неспешной беседы Седой осведомился:

- Неплохо?

Холин сжал ножку бокала:

- Мне никогда б не пришло в голову.

- У каждого своя профессия! - рассмеялся Седой.

Холин сослался на занятость - попытался расплатиться, Седой пресек по-
пытки.  Холин ушел.  Седой продолжил трапезу.  Несколько раз к нему за
стол присаживался капитан Борис Иванович, и оба заразительно смеялись.



В Париж летели втроем:  Черкащенко, Марь Пална и Ребров. Самолет взле-
тел, Мастодонт направился в туалет, Марь Пална, сидевшая в центре меж-
ду двумя мужчинами привычно не утерпела:

- Кто ж за тобой стоит, Ребров?

- Никто.- Ребров вспоминал приключения в сердце Азии и не верил.

- Так не бывает! - наставительно заключила Марь Пална.- Скрытник вели-
кий!

Вернулся Мастодонт,  тяжело опустился в авиационное кресло. Марь Пална
вмиг примолкла.

Сели у де Голя, быстро добрались до города на серостальном "ситроене",
присланном администрацией Евробанка.  Разместились в отеле.  Мастодонт
остался в номере отдыхать, Реброва и Марь Палну послали в Евробанк го-
товить документы. Вез шофер-француз ни слова не понимающий по-русски.

Ушлая Марь Пална, за возможность поерничать не пожалеющая родную мать,
нашептывала на ухо Реброву:

- Раньше большевички тащили младших братьев из Коминтерна на склады, в
запасники музеев,  раздавали добро дворян, купцов - все что награбили.
это в двадцатых.  крали у одних - плохих,  и передавали другим - хоро-
шим.  Антиквариат,  бриллианты, николаевские десятки мешками. Эйфелева
башня?! - Марь Пална быстро утеряла интерес к символу галльской столи-
цы.- После войны насоздавали народных банков. открыли отделения совко-
вые в Швейцарии,  ФРГ,  Иране, Люксембурге, Австралии. Евробанк, между
прочим,  основали  русские эмигранты,  жертвы красного террора.  потом
проморгали или сознательно отдали своим мучителям. В Евробанке нашенс-
ком пасутся все посольства соцдрузей, вся грибница Жорика Марше - куча
организаций: женские, молодежные, профсоюзные, пионерские, спортивные.
Тьма нахлебников.  Отделения всеобщей конфедерации труда, включающие -
не поверишь! - работающих на французскую "оборонку".

- Не понимаю почему 99.7  процента  капитала  принадлежат  Госбанку  и
Внешторгбанку,  а не все сто? - Ребров хотел показать, что и он не лы-
ком, тоже готовился к набегу на Париж.- Кокетство?..

Марь Пална не только для подоконников годилась, но и дело знала:

- По французским законам на территории страны банк  может  возглавлять
только поданный Франции.  Вот эти косметические 0.3 процента принадле-
жат местным коммунистам, и во главе банка - для отмазки! - француз.

Приехали, прошли в офис Евробанка.  Ребров запросил бумаги для  Масто-
донта.  Расторопные  клерки  быстро завалили стол папками,  Марь Пална
потребовала кофе,  выпила две чашки, выкурила сигарету и сообщила Реб-
рову:

- Я шефа ждать не буду.  пройдусь по магазинам.  через пару часов жди-
те.- И исчезла,  обворожительная,  таинственная, на взгляд непосвящен-
ных, неприступная.

Мастодонт вошел по-хозяйски,  выгнал из кабинета посторонних,  оглядел
Реброва, корпевшего на ворохом бумаг:

- Ну что?

- Разбираюсь.- сообщил Ребров.

- Давай,  давай.- тоном Мастодонт показал,  что все эти бумаги ему со-
вершенно безразличны.

- Не понимаю,- поделился Ребров.

- Чего? - без одобрения, скрывая усталость уточнил Мастодонт.

Ребров протянул несколько бумаг - колонки цифр напротив чреды фамилий,
как выплатная ведомость:

- Фамилии только испанские и выплаты приблизительно одинаковые, похоже
зарплата. Откуда столько испанцев, и за что мы им платим?

Мастодонт лениво подцепил листок, пробежал сверху вниз отшвырнул:

- Яснее ясного.  Зарплата. только не испанцам. Кубинцам! Содержим экс-
педиционный корпус в Анголе.  полностью.  А ты как хотел?  Тоже  люди.
жрать-пить должны, опять же бабы. домой перевести. набегает.

- Но  почему  деньги наши,  если Кастро послал?  - Не утерпел Ребров и
различил в глазах Мастодонта неодобрение.

- Почему, почему?.. Где бы мне "Беломора" достать? - поплакался предп-
равления,  но все же ответил.- Почему,  говоришь? Да потому что у Феди
ж.  голая.  Мы за все платим!  И за всех! Думаешь, нас поддерживают за
то,  что мы такие хорошие? За поддержку заплачено, еще как! Все друзья
куплены! Без конца снуют гонцы, осведомляются все ли в порядке у наших
ставленников?  Не пособить ли деньжатами?..  А где взять.  на всех?  -
злость полыхнула в глазах Мастодонта,  приблизился к окну: внизу пест-
рел крышами,  разновысокими зданиями, зеленел скверами, голубел лентой
реки знаменитый город.- Вон!  Смотри! Дома в престижных районах. Живут
буржуа, им и в голову не приходит, что приобретение участков под заст-
ройку,  возведение домов - все финансировалось из Кремля, и живут гос-
пода-парижане в наших квартирах.

- Но есть же законы.  можно проследить,  откуда деньги.- возразил Реб-
ров.

- Проследи!..  Где ж мой "беломор", мать его?!.- Мастодонт, закурил из
пачки на столе.- Игры. Даем в долг, под смехотворный процент и. никог-
да не требуем назад.  Сплошь подарки! Или скупим на корню тираж никому
не нужной газетенки да еще по десятикратной цене.  А как,  ты думаешь,
кормятся компартии в странах,  где их,  кроме как придурками, никто не
признает?  Займы,  кредиты,  разовые  дотации  - все гонорар за верную
службу. Курьеры кремлевские так и скачут туда-обратно, развозят "зеле-
ные".  а  уж способов отмывки - сотни.  Один праздник газеты "Юманите"
чего стоит! Сколько собрали на празднике? Парижане, может, и ста тысяч
пожалели, а наорут, мол собрали сто миллионов! Проверь. Вспотеешь!

- Сицилийская мафия.- Ребров отодвинул от себя бумаги.

- Этого я не люблю!..- поморщился Мастодонт.- Когда ярлыки клеют.  За-
путалось все, не распутаешь.

- А вы не боитесь говорить все это? - Ребров красноречиво обвел глаза-
ми стены, имеющие уши.

- Не  боюсь!  - Мастодонт хлопнул по столу.- Штуковина у меня есть от-
менная,- ткнул в толстый "атташе-кейс".- И вообще,  не боюсь.-  Масто-
донт  поднял руку открытой ладонью вверх будто клялся.- Наше дело - не
правое,  но.  мы победим.- И любезно разъяснил.- Не правое - факт, но.
победим,  тоже факт.  Слишком много денег - раз, и людей даже за говно
не считаем - два.  Это сила!  - Мастодонт поднялся, приказал Реброву.-
Подготовь  акты  ревизии и прочую требуху - все подмахну.  И не копай,
тяжелее жить будет.

Вошла Марь Пална, притворно повинилась:

- Задержалась чуть, Тихнстепаныч, магазины.

- О!  - оживился Мастодонт, мне тоже кое-что потребно. Поехали! Устрою
знакомство с Парижем! Как я перепахал этот городишко, так врядли кто.

Серостальной "ситроен"  медленно  многопушечным  дредноутом отвалил от
входа в Евробанк.



Мадзони и Цулко беседовали в офисе итальянского банкира.

- Жаль, что сеньор Холин так стремительно покинул нас.- Мадзони вертел
никелированную  телескопическую указку.- Надеюсь,  это не меняет наших
планов?

- Нет.- Пашка,  конечно же,  тискал стакан,- но. вместо Холина приедет
другой.

- Ну и что? - Мадзони не хотел преувеличивать возможные трудности.- Мы
и с ним договоримся? Разве нет?..

В соседней комнате на диване, плечом к плечу, как воробьи на жердочке,
смирно устроились два молодых человека - уже других! - с мотоциклетны-
ми шлемами на коленях.  Мадзони рассеянно посмотрел на юношей,  сокру-
шенно покачал головой, доверительно сообщил Цулко:

- Ну и женщины в России.

Мадзони, в  шелковом  пиджаке  от Сен-Лорана и с шейным платком Риччи,
ироничный и уверенный в себе, проводил Цулко до дверей:

- У вас страсть давать названия сделкам.  нашу окрестим "голден вэй  -
золотой путь"! - обменялись рукопожатиями. Мадзони, не отрываясь смот-
рел в спину спускающемуся Цулко,  как недавно Холину и напевал  излюб-
ленное: ".que sera sera". Итальянец развернулся, вошел в комнату с ди-
ваном - оба юноши вскочили, как по команде,прижав шлемы к груди.

- Brigandi! - Мадзони дружески потрепал парней.



Ребров прилетел в Цюрих вскоре после встречи Цулко и Мадзони.  В аэро-
порту сразу попал в объятия Пашки Цулко, который усадил нового началь-
ника в машину, домчал до дома, где жил Холин, провел в холинскую квар-
тиру с прежней же мебелью,  но уже без личных вещей "погоревшей" четы.
Внесли вещи, Пашка провел Реброва по комнатам, наконец уселись в белой
гостиной.  Пашке не терпелось выпить, благо остались еще бутылки Холи-
на, он притащил с кухни стаканы:

- Не возражаете?..

Ребров кивнул, выпили, спросил:

- Что тут у вас?

- Все в порядке.- Пашка замялся,  подумал и. решил сразу взять быка за
рога,- готовлю. выгодную сделку с золотом.

- Выгодную кому?  - Ребров уже немало слышал о нравах совчиновников, и
их представлениях о выгоде.

- Нашей стороне,- не моргнув,  сообщил Пашка,  в глубине души надеясь,
что  если вновь прибывший - лопух,  то и все сорок процентов отойдут в
пользу Цулко.

Ребров разжевал соленую соломинку:

- Помните? Что Россия?.. Воруют-с!

Пашка располагающе рассмеялся.

Ребров неуловимо походил на Чугунова и даже предложил тоже самое:

- Завтра начнем с баланса.

Пашка кивнул.

Ребров подхватил ломтик сыра, посмотрел на просвет:

- Кто покупает золото?

- Весьма почтенная - не старая,  но проверенная - фирма.  За ней стоят
близкие нам организации.

- Коммунисты? - уточнил Ребров.

- Решительно левые, скажем так.- пояснил Пашка.

- Кто санкционировал продажу? - Ребров принялся за сыр.

Пашка извлек козырного туза:

- С самого верха. Герман Сергеевич. слыхали?..

- Еще бы! - непонятно, проникся ли Ребров робостью или осуждал.- Я по-
ка замораживаю эту сделку.

- Как? - не выдержал Пашка.

- Так! - Ребров ободряюще улыбнулся и предложил.- Вам еще налить?

Даже столь великодушное предложение не смогло утешить Пашку.



Утром в офисе совбанка в Цюрихе Ребров просматривал бумаги.

- У вас была недостача?

- Была,- согласился Пашка.

- Я смотрю, она покрыта. Кто перечислил деньги?

- Это стерильный перевод,  источник мне не известен,  очевидно  решили
поддержать.  решение приняли на самом высоком уровне. и нам не сообщи-
ли.  В нашей практике случается.  приходит сумма.  мы не задаем лишних
вопросов, подержим ее полгода-год и. переводим, согласно указаниям.

Ребров листал документы:

- Вы ошиблись.  это не стерильный перевод.  деньги пришли из "Банко ди
Бари".

Пашка разыграл недоумение:

- Выходит, забыл. Столько текучки.

- Это частный банк? - Ребров пристально смотрел на Цулко.

- Частный.- Пашка едва заметно нервничал.

- Кто им владеет?

Пашка задумался:

- Я знаю только, кто контролирует большую часть авуаров.

- Кто? - Не унимался новый начальник.

Пашка взмок: не предвидел, что вновь прибывший начнет так напирать.

- Слушай,  старик,- рискнул Пашка,- давай выпьем!  Ничего,  что я  так
по-свойски?

- Нормально, старик, только выпьем позже, я слушаю.

Пашка нахохлился: терпеть не мог допросов с пристрастием, выдавил:

- Кастелоне, Донацци, Мадзони.

Ребров поднял руку:

- Можно подробнее о последнем?

Пашка краснел, бледнел и чекистская гордость вмиг покинула его могучее
тело в преддверии потери заветных сорока процентов:

- Мадзони - человек с решающим голосом в банке.

Ребров разлил виски по стаканам:

- Есть повод выпить!

Пашка просветлел - наисложнейшие задачи без труда решались  за  выпив-
кой, браво выкрикнул:

- За что?

Ребров дружески пояснил:

- Я блокирую сделку с золотом. старче! - и выпил до дна.



Мадзони приехал на прием к Реброву лично. Такого не случалось ни разу.
Внизу, у черного "мазератти" итальянца, разгуливали двое с мотоциклет-
ными шлемами.  Мадзони влетел стремительно,  потряс руку Реброву и, не
успев сесть, выкрикнул:

- Che cosa? Что случилось, господа?

Ребров сидел в торце стола, закинув ногу на ногу. Пашка, как хлопотли-
вая мамаша,  пытающаяся выдать замуж крепко пересидевшую дочь, обхажи-
вал Мадзони.  Итальянец не замечал Цулко, без труда сообразив, что ус-
пешный исход "голден вэй" целиком зависит от неторопливой,  мягко улы-
бающейся "новой метлы" из Москвы. Мадзони решил, что сорока процентами
не отделаться и смирился с неизбежностью: нужно подвинуться еще на де-
сять процентов.  Фифти-фифти! И это его последнее слово. Он тайно пла-
тил из своих процентов Сановнику,  раскрывшему зонт над сделкой на са-
мом верху.

Мадзони понимал, что и с этих двоих - Реброва и Цулко - Сановнику при-
читается.  Могущественное теля со Старой площади сосало двух маток.  и
пусть! Сделка впечатляющая - всем хватит.

- Сеньор Ребров,  медлить нельзя. цены на золото весьма нестабильны. и
сейчас на свободных рынках максимальны.

Ребров улыбался, не упивался несогласием, и вообще нравился Мадзони.

- Вы человек не импульсивный,  как мы,  южане.  сделка обоюдовыгодная,
уверен мы поймем друг-друга.

- Надеюсь!  - Ребров протянул руку.  Мадзони исчез также стремительно,
как явился. Внизу взревел мощный двигатель, "мазератти" и два мотоцик-
ла исчезли.



Прием на вилле Мадзони был в разгаре. Ребров и хозяин виллы с бокалами
шампанского стояли на открытой веранде.

- Вы  напрасно  упираетесь,- увещевал Мадзони.- Цулко вам рассказал об
условиях?..

- Условиях?  - Ребров поставил бокал на поднос лакею,  явно не понимая
смысла сказанного Мадзони.

- Не сказал.  Я вижу,- глаза Мадзони заледенели,- сеньор Цулко полага-
ет, что если не держать вас в курсе, то ему достанется все или большая
часть.  Недальновидно! Между нами, Цулко - без головы.- Мадзони пригу-
бил шампанское,- вам пятьдесят процентов,  сеньор Ребров.  сколько от-
дать  Цулко,- "и,  наверх" хотел высказать свою осведомленность в рос-
сийских делах банкир, но решил промолчать,- решите сами.

- Не понимаю,- Ребров искренне недоумевал.

Мадзони вывел его на веранду,  внизу благоухали розы, терпкий, напоен-
ный ароматами садов ветер едва шевелил волосы:

- Понимаете,  сеньор Ребров,  я уверен. поверьте пятьдесят - это очень
высокий процент.

Ребров пробрался сквозь толпу подвыпивших гостей и шикарных  женщин  в
вечерних платьях.  Мадзони догнал его у выхода,  задержал, взяв за ло-
коть:

- Все в порядке?

- Незабываемый вечер,- и шутя,  и всерьез оценил прием Ребров,  покло-
нился  и  вышел.  Вслед невольному нарушителю договоренности с Холиным
смотрели три пары глаз: Мадзони и двое юношей в мотоциклетных шлемах.



Сановник пил чай из подстаканника с ракетами и ГЭС и хрустел  баранка-
ми.  Напротив, с неизменным кофром, устроился Седой. Сановник размеши-
вал сахар,  ложечка пронзительно стучала по стеклу - никто не  говорил
Сановнику,  что это неприлично,  да его и не интересовали бредовые ус-
ловности.

- Золото!..- Сановник отпил чай.- Двадцать ящиков.  в этом,- кивнул на
кофр,-  не перевезешь.- Сановник поднял трубку "вертушки" - ожил теле-
фон под гербом в кабинете предправления:

- День добрый!  - Сановник не представился, должны узнавать по голосу,
а не узнают. тем хуже.- Что там ваш Ребров? Тормозит дело. Перебросить
товар? - Сановник кивнул на Седого, тот разжал рот:

- Хоть завтра!

- Хоть завтра,- уже без подъема повторил  Сановник,-  все  уперлось  в
Реброва.

Мастодонт нервничал:  всего  месяц с небольшим и уже подставляет.  эх,
Ребров, просил же не копай, живи спокойно: - Я разберусь,- заверил Са-
новника.



Ребров вечерами  бегал по близлежащему парку в теннисных шортах с лен-
той-перевязкой на волосах,  бежал и сейчас по пустынной  аллее.  Сзади
раздался рев мотоциклетного мотора. Ребров обернулся и увидел несущий-
ся навстречу серебряный "судзуки", попытался ринутся вперед, но. прямо
на  него с включенной фарой наезжал второй мотоцикл.  Обе машины резко
затормозили в двух шагах  от  Реброва  каждая,  сухая  земля  брызнула
из-под  колес.  Ребров замер в центре "коробочки" из двух мотоциклов и
густых кустов по бокам. Двое тренированных парней соскочили с мотоцик-
лов,  не снимая шлемов,  и начали сходится,  чуть расставив руки. Били
долго, обстоятельно, не торопясь и ничего не опасаясь: уезжая, сыпану-
ли песка в рот окровавленному распластанному человеку.

.Ребров не  помнил,  как  добрался до дома и тут.  позвонил Мастодонт.
Ребров слушал его далекий рев и рассматривал лицо в зеркале: из рассе-
ченной  губы  на белоснежные шорты "шлезинджер" падали красные капли и
расплывались бесформенными пятнами на ткани.

Трубка ревела голосом Мастодонта. Ребров вытянул ноги, время от време-
ни ощупывал ссадины и грязные с налипшей землей раны, опасаясь перело-
мов.

- Запомни!  - последнее,  что взрычал Мастодонт,- чтоб завтра же  -  .
связь оборвалась.

Прошло не более десяти минут. и телефон снова ожил. голос Мадзони шеп-
тал, оглаживая как ветерок из садов, окружающих банкира:

- Che cosa?  Что случилось, сеньор Ребров? Вы после приема не позвони-
ли?  Вас никто не обидел? Отлично. Кстати, я послал вам презент. у вас
в почтовом ящике. До встречи, сеньор Ребров!

Избитый с трудом извлек из почтового ящика  конверт,  разрезал,  вынул
пластинку,  поставил  на толстый диск проигрывателя.  Переворачивающий
душу баритон пел: . Que sera sera.



Из разболтанного "москвича",  с заляпанными грязью  номерами  выбрался
длиннорукий  парень  с детскими чертами и неожиданно широкими мужскими
плечами: правая, обветренная, цвета вареных раков ручища с татуировкой
КЕНТ  - когда.  надо терпеть - сжимала защитного цвета торбу,  левая -
фибровый чемоданчик.  Парень, не оглядываясь, вошел в подъезд дома Хо-
линых, поднялся на лифте.

Со скрежетом закрыл забранную панцирным плетением шахтовую камеру.  На
пустой площадке никого. Четыре квартиры, три бронированные двери, оби-
тые дерматином. Парень вынул связку ключей, и с третьей попытки открыл
верхний трехстержневой дверной запор.  Чемоданчик лежал на  метлахской
плитке площадки,  бок его алел выведенными суриком буквами Мосгаз, ря-
дом с чемоданчиком лежали разводной ключ и два гаечных.

С верхнего марша спускалась старушка,  равнодушно скользнула взором по
присевшему  у  чемоданчика  покуривавшему  "газовщику".  Шаги старушки
смолкли.  "Газовщик" попробовал подобрать ключ к нижнему замку -