носящих  личных  характер,
сохраните в тайне. Они очень важны?
   - Я все еще не закончил своей миссии, -  сказал  я  и  посмотрел  ему
прямо в глаза.
   Прокурор Уайльд улыбнулся открытой улыбкой ирландца.
   - Я хотел бы кое-что сказать тебе, мой мальчик. Мой  отец  и  генерал
Стернвуд были  большими  друзьями.  Я  сделал  все,  что  позволяет  мне
положение, а может быть и  больше,  чтобы  оградить  старика  от  лишних
неприятностей. Но рассчитывать на это  в  будущем  невозможно.  Две  его
дочери рано или поздно вляпаются во что-нибудь такое, чего нельзя  будет
скрыть, особенно эта  сладенькая  белокурая  девица.  Их  никуда  нельзя
пускать без надзора. По-моему старик  сам  виноват  во  всем  этом.  Мне
кажется, он понятия не имеет, что представляет собой нанешний мир.  Есть
еще одна вещь, которую я хотел бы с вами  обсудить,  пользуясь  случаем,
что мы здесь один на один и можем  не  соблюдать  официальности.  Ставлю
доллар против канадского цента, генерал опасается, что его зять,  бывший
контрабандист, каким-то образом замешан во всем  этом  и,  нанимая  вас,
надеялся получить подтверждение, что это не так. Как вы полагаете?
   - То, что я слышал о  Ригане,  не  позволяет  думать  о  нем,  как  о
шантажисте. Ведь у него  было  теплое  гнездышко  у  Стернвудов,  а  он,
несмотря на это, ушел.
   - Насколько теплым было это гнездышко, ни вы, ни я не знаем, - сказал
прокурор. - Он принадлежит к тому типу мужчин, которые не любят излишнее
тепло. Генерал говорил вам, что разыскивает Ригана?
   - Он мне сказал, что хотел бы знать, где Риган и как его дела. Он был
очень привязан к нему. Его огорчило то, как он ушел, не сказав ему  даже
"до свидания".
   Прокурор поглубже уселся в кресле и сморщил лоб.
   - Вот как, -  изменившимся  голосом  сказал  он  и  протянул  руку  к
предметам,  лежавшим  на  столе,  отложил  голубой  блокнот  Гейгера,  а
остальные вещественные доказательства придвинул ко мне.
   - Все эти вещи можете взять  назад,  -  сказал  он.  -  Они  меня  не
интересуют.

Глава 19

   Было уже почти одиннадцать, когда я поставил свою машину  в  гараж  и
подошел к "Хобарт Армс". Дверь закрывали в десять, поэтому мне  пришлось
воспользоваться  своим  ключом.  Внутри,  в  пустом  квадратном   холле,
находился какой-то мужчина, который при виде меня сунул зеленую вечернюю
газету за кадку с пальмой, а окурок в кадку. Потом  встал,  помахал  мне
шляпой и сказал:
   - Шеф хочет с тобой поговорить. Так что оставь своих друзей  снаружи,
старик.
   Я спокойно стоял и смотрел на  его  приплюснутый  нос  и  похожее  на
бифштекс ухо.
   - Что ему надо?
   - Тебе-то что? Держи свой нос подальше от его дел, и тогда все  будет
о'кей.  -  Рука  его  все  время  вертелась  возле  внутреннего  кармана
расстегнутого плаща.
   - От меня воняет полицией, - сказал  я.  -  Я  слишком  устал,  чтобы
говорить, чтобы есть и чтобы думать. Но если ты  считаешь,  что  я  могу
идти и слушать приказы Эдди Марза, то постарайся  вытащить  свою  пушку,
прежде чем я отстрелю тебе второе ухо.
   - Ерунда. У тебя нет револьвера. - Он посмотрел мне  прямо  в  глаза.
Его черные косматые брови сошлись на переносице, уголки  губ  опустились
вниз.
   - Вчера, дорогой мой Лэнни, вчера. Я не всегда бегаю без оружия.
   Он замахал левой рукой.
   - Ладно, твоя взяла. Мне никто не приказывал стрелять в кого-либо. Ты
сам все услышишь от него.
   - Чем позже, тем лучше, - сказал  я  и  повернулся,  когда  этот  тип
прошел  мимо,  направляясь  к  выходу.  Он  открыл  дверь  и  вышел,  не
оглянувшись.  Я  улыбнулся  собственной  глупости,  подошел  к  лифту  и
поднялся наверх, в свою квартиру. Достал из кармана револьвер  Кармен  и
усмехнулся ему. Потом старательно почистил его,  смазал  и,  завернув  в
кусок фланели, запер на ключ в одном из ящиков стола. Сделал себе стакан
коктейля и как раз когда пил его, когда зазвонил телефон.
   Я сел возле столика, на котором стоял телефон.
   - Значит, вы сегодня такой острый, да? - послышался голос Эдди Марза.
- Твердый, быстрый, острый и бодаю каждого, кто ко мне приблизится.
   Чем могу служить?
   - Там полиция, вы знаете где. Вы не впутали меня в это дело, а?
   - А почему я не должен был бы это сделать?
   - Я добр к тем, кто добр ко мне, приятель. И очень недобр к тем,  кто
недобр со мной.
   - Прислушайтесь хорошенько, и вы услышите, как стучат мои зубы.
   Он сухо рассмеялся.
   - Так как: впутали или нет?
   - Нет. Но чтоб меня черти  взяли,  если  я  знаю,  почему.  Наверное,
потому, что дело довольно запутанное и без вашего участия.
   - Благодарю. Кто его застрелил?
   - Вы прочитаете это завтра утром в газетах... Возможно.
   - Мне надо узнать это сейчас.
   - А вы всегда получаете то, что вам надо?
   - Нет. Так это можно считать ответом, приятель?
   - Его застрелил человек, о котором вы никогда не слышали.
   Удовлетворитесь этим.
   - Если это так, то, возможно, и  я  когда-нибудь  смогу  оказать  вам
услугу.
   - В таком случае  положите  трубку  и  позвольте  мне  отправиться  в
кровать.
   Он снова засмеялся.
   - Вы ищете Расти Ригана, верно?
   - Похоже, так думают многие, но это неправда.
   - Если бы вы его искали, я мог бы подсказать  вам  кое-что.  Забегите
когда-нибудь ко мне. Все равно когда. Мне будет  приятно  встретиться  с
вами.
   - Возможно и забегу.
   - Так значит до этого "возможно". - В трубке что-то щелкнуло.
   Я сидел и держал трубку возле уха, злой и усталый. Потом набрал номер
Стернвудов и некоторое время слушал длинные  гудки,  пока,  наконец,  не
послышался учтивый голос лакея:
   - Квартира генерала Стернвуда.
   - Говорит Марлоу. Вы меня помните? Мы  познакомились  сто  лет  назад
или, может, это было вчера?
   - Да, мистер Марлоу. Конечно, я помню вас.
   - Миссис Риган дома?
   - Думаю, да. Может вы хотели бы...
   Я прервал его. Потому что вдруг передумал.
   - Нет. Не хотел. Просто передайте ей,  что  снимки  у  меня.  Все  до
одного. И что все в порядке.
   - Да...
   Да... - Мне казалось, что голос его слегка дрожит. - Снимки у вас...
   Все снимки...
   И все в порядке... Да, сэр... Если позволите, примите  мою  сердечную
благодарность.
   Через пять минут снова раздался телефонный звонок. Я допил коктейль и
почувствовал, что неплохо бы пообедать, о чем  до  этого  как-то  совсем
забыл. Я вышел, оставив телефон звонить, сколько ему вздумается. Когда я
вернулся, он снова звонил. С перерывами он названивал так до полпервого.
Погасив свет, я открыл окно, завернул телефон  в  газету  и  лег  спать.
Семья Стернвудов уже стояла у меня поперек горла.
   На следующее утро сидя за завтраком, состоявшим из  порции  бэкона  с
яичницей, я просмотрел все утренние газеты. События в их изложении  были
настолько  близки  к  истине,  насколько  обычно   бывают   в   газетных
сообщениях, или так же, как например Марс близок к Сатурну. Ни  одно  из
них не связывало Оуэна Тэйлора, шофера, свалившегося с рыбацкого мола  в
Лидо, с убийством в экзотической вилле в Лорел-каньон. Ни в одном из них
не было никаких упоминаний о семье Стернвудов, Ольсе и обо мне.  Капитан
Кронджейгер, шеф уголовного отдела голливудского округа,  пожинал  лавры
за раскрытие обоих убийств. А произошли они, вероятно, на почве сведения
личных счетов, связанных с темным делом, которым занимался некий Гейгер,
пользуясь как прикрытием книжным  магазином  на  Голливудском  бульваре.
Броуди застрелил Гейгера, а Кароль Ландгрен из мести  застрелил  Броуди.
Полиция арестовала Ландгрена, признавшего свою вину. У него  была  очень
плохая характеристика, некоторые грешки тянулись за ним еще со  школьных
лет. Полиция задержала  также  в  качестве  главного  свидетеля  Агнессу
Лозелль, секретаршу Гейгера.
   Это была хорошая журналистская работа. Создавалось  впечатление,  что
Гейгер  был  застрелен  вчера  ночью,  Броуди  часом  позже,  а  капитан
Кронджейгер раскрыл оба убийства  между  двумя  затяжками  сигаретой.  О
самоубийстве Тэйлора сообщалось на  первой  полосе,  посвященной  мелким
происшествиям.  Там  была  помещена  фотография  машины  с   зачерненным
номерным знаком, стоявшей на палубе баржи. Газеты утверждали,  что  Оуэн
Тэйлор был болезненным парнем, а в последнее  время  находился  в  очень
угнетенном состоянии. Его родители жили в Дубьюке, туда и отослали тело.
Власти не возбудили следствия по этому делу.

Глава 20

   Капитан Грегори, шеф отдела по розыску пропавших без  вести,  положил
мою визитку на широкий стол и выровнял ее края  параллельно  его  краям.
Некоторое время он смотрел на нее,  склонив  голову  на  плечо,  наконец
откашлялся и, повернувшись на вращающемся кресле загляделся  в  окно  на
плоскую крышу здания суда, на расстоянии примерно в полквартала. Это был
могучий мужчина с усталыми глазами и  неторопливыми  движениями  ночного
сторожа. Голос его звучал бесцветно и равнодушно.
   - Итак, частный детектив, - сказал он, по-прежнему глядя не на  меня,
а в окно. Струйки дыма поднимались из небрежно  поддерживаемой  уголками
губ почерневшей вересковой трубки.
   - Чем могу служить?
   - Я работаю на генерала  Гая  Стернвуда,  3765  Альта  Бри  Кресчент,
Вест-Голливуд.
   Капитан Грегори выпустил из уголков губ облачко дыма, не открывая при
этом рта.
   - А в чем это выражается?
   - Не в том, чем занимаетесь и вы, но, все же думаю,  вы  сможете  мне
помочь чем-нибудь.
   - И чем же?
   - Генерал Стернвуд богатый человек, - сказал я. - Он старый друг отца
прокурора нашего округа. Если он нанимает себе на целый день посыльного,
то не для того, чтобы оскорблять полицию. Это просто роскошь, которую он
может спокойно себе позволить.
   - Откуда вы взяли, что я  занимаюсь  чем-то,  связанным  с  генералом
Стернвудом?
   Я ответил на этот вопрос молчанием. Капитан Грегори медленно и тяжело
повернулся на своем  кресле  и  поставил  огромные  стопы  на  линолеум,
покрывающий пол кабинета.  В  атмосфере  кабинета  чувствовался  затхлый
привкус многолетней рутины. Грегори  остановил  на  мне  невыразительный
взгляд.
   - Не хотелось бы  отнимать  у  вас  время,  капитан,  -  сказал  я  и
сантиметров на десять отодвинулся вместе со стулом, на котором сидел.
   Он не  шевельнулся.  Просто  смотрел  на  меня  лишенными  выражения,
усталыми глазами.
   - Вы знаете окружного прокурора?
   - Да. Когда-то я  работал  на  него.  Очень  хорошо  знаю  также  его
главного помощника Берни Ольса.
   Грегори поднял трубку и пробормотал в нее:
   - Дайте мне Ольса из  окружной  прокуротуры.  -  Он  держал  руку  на
телефоне и ждал. Прошло несколько минут. Дымок поднимался от его трубки.
Глаза жестко и неподвижно смотрели прямо перед собой. Телефон  зазвонил.
Грегори протянул руку  за  моей  визиткой...  -  Ольс?  Эдд  Грегори  из
центрального бюро комиссариата. У меня в бюро некий Филипп Марлоу. В его
визитке написано, что он частный сыщик. Хочет получить от меня некоторую
информацию... Да? А как он выглядит?.. Благодарю.
   Кончив говорить, он вынул изо рта трубку и толстым карандашом умял  в
ней табак. Он сделал это серьезно и так торжественно, как будто это было
самым важным делом, какое ему  предстояло  сделать.  Потом  откинулся  в
кресле и еще с минуту смотрел на меня.
   - Что вы хотите узнать?
   - Всего лишь, продвинулось ли дело вперед.
   Он подумал, потом спросил:
   - Речь идет о Ригане?
   - Да.
   - Вы его знаете?
   - Я никогда его не видел. Только слышал, что это рослый ирландец, ему
тридцать с лишним, что когда-то он занимался  контрабандой  спиртного  и
что женился на старшей дочери генерала Стернвуда, но это было  не  очень
счастливое супружество. Меня проинформировали также, что он исчез  около
месяца назад.
   - Пусть лучше Стернвуд благодарит за это судьбу, вместо  того,  чтобы
нанимать частные таланты для поисков иголки в стогу сена.
   - Генерал очень симпатизирует Ригану. Такое случается  в  этом  мире.
Старик калека и, очевидно, чувствует себя  очень  одиноко.  Риган  часто
составлял ему компанию.
   - А как вы думаете, вы можете сделать что-нибудь больше, чем мы?
   - Немного, а точнее ничего, если речь идет об  отыскании  Ригана.  Но
есть еще одно дело: таинственный шантаж. Я должен быть уверен, что Риган
не принимает в нем участия. Это было бы легче, если бы я  знал,  где  он
или где его нет.
   - Дорогой мой, я охотно помог бы вам, но сам  ничего  не  знаю.  Этот
человек затер за собой все следы... Так-то.
   - Возможно ли это, принимая  во  внимание  совершенство  организации,
которую вы представляете? - спросил я.
   - Да...
   И все же это возможно...
   По крайней мере на определенное время. Он нажал на кнопку  звонка  на
столе. В боковой двери показалась голова женщины  среднего  возраста.  -
Принесите мне дело Ригана.
   Дверь закрылась. Мы с капитаном Грегори  смотрели  друг  на  друга  в
полном молчании. Наконец дверь снова открылась  и  женщина  положила  на
стол зеленую папку. Грегори кивком головы поблагодарил  ее,  насадил  на
нос очки в толстой оправе и медленно перелистал документы, находящиеся в
папке. Я разминал в пальцах сигарету.
   - Он исчез шестнадцатого сентября, - сказал Грегори.  -  Единственным
важным обстоятельством является то, что в тот день у  шофера  Стернвудов
был выходной и никто не заметил Ригана, когда он выезжал на своей машине
из гаража. Во всяком случае это было ближе к  вечеру.  Мы  нашли  машину
через   четыре   дня   в   гаражах,   на   территории,   относящейся   к
аристократическим виллам неподалеку от  Сансет-Тауэрс.  Владелец  гаража
сообщил в отдел, расследующий хищения  автомобилей,  что  у  него  стоит
машина, не принадлежащая ни одному из жильцов вилл. Это место называется
Каса де Оро. С ним связано одно интересное обстоятельство, о  котором  я
пока что не могу вам рассказать. Мы никак не могли узнать,  кто  оставил
эту машину. Искали  оттиски  пальцев,  но  ничего  не  нашли.  Ничто  не
указывало на то, что машину использовали для какой-то левой работы, хотя
это можно подозревать. Впрочем, дело с этой машиной связано  еще  кое  с
чем, о чем я вам сейчас скажу.
   - Думаю, это связано с женой Эдди Марза, которая также  фигурирует  в
списках исчезнувших, - сказал я.
   Он удивленно посмотрел на меня.
   - Ну да. Мы поговорили с жителями вилл и  установили,  что  она  жила
там. Исчезла она  примерно  в  то  же  время,  что  и  Риган,  но  любая
идентификация была невозможна. В нашей профессии иногда  выпадает  такое
невероятное счастье, когда какая-нибудь старушка, выглядывающая в  окно,
увидит пробегающего  человека  и  узнает  его  потом  даже  через  шесть
месяцев. Однако работники отелей никого не могут распознать,  даже  если
им подсунуть отличный снимок.
   - Честно  говоря  именно  это  и  требуется  от  надежного  отельного
работника, - сказал я.
   - Конечно... Эдди Марз и его  жена  жили  отдельно,  но  поддерживали
дружеские отношения, по крайней мере так утверждает Эдди. Тут может быть
несколько  вариантов.  Риган  всегда  имел  при  себе  пятнадцать  тысяч
долларов наличными. Не фальшивку  и  не  "куклу".  Это  куча  денег,  но
Ригану,  видимо,  нравилось  носить  их  с  собой  и  время  от  времени
вытаскивать из кармана и просматривать независимо  от  того,  видит  это
кто-нибудь или нет. Хотя деньги не имели для него особого значения.  Его
жена  утверждает,  что  он  не  взял  у  старика  Стернвуда  ни   цента,
удовлетворившись жильем и пропитанием, а также "паккардом", который  она
ему  когда-то  подарила.  Как   по-вашему,   похоже   это   на   бывшего
контрабандиста, удачно женившегося на богатой женщине?
   - Мне это непонятно, - признался я.
   - Итак, речь идет о  человеке,  исчезнувшем  с  пятнадцатью  тысячами
долларов, о которых знают все. Что ж, это все-таки порядочные  деньги...
Поверьте мне, Марлоу, что я был бы счастлив, имея в  кармане  пятнадцать
тысяч долларов. Ведь у меня двое  парней,  которые  учатся.  Единственно
напрашивается мысль: кто-то хотел обобрать его, но зашел слишком далеко,
так что в результате ему пришлось прихлопнуть его, затащить в пустыню  и
зарыть где-нибудь под кактусом. Но это не кажется мне таким  простым.  У
Ригана было оружие, и он умел с ним обращаться. Кроме того, у  него  был
достаточный опыт в таких делах и не только со времен  контрабандистских.
Я слышал, что  в  1922  году  он  командовал  целой  бригадой  во  время
беспорядков в Ирландии.  Такой  парень  не  может  быть  легкой  добычей
какого-нибудь  бандита.  То,   что   его   машина   стояла   в   гараже,
свидетельствует о том, что тот, кто его застрелил, знал о его  романе  с
женой Эдди Марза.
   - У вас есть какое-нибудь фото? - спросил я.
   - Его - да, ее - нет. Это довольно странно. Впрочем в этом деле много
странных обстоятельств.  Пожалуйста  -  он  пододвинул  мне  через  стол
глянцевую фотографию. На ней было изображено типичное  ирландское  лицо,
скорее грустное, чем веселое, скорее сосредоточенное,  чем  дерзкое.  Не
лицо забияки, но и не того, кто даст себя в обиду. Прямые темные  брови,
выделяющиеся надбровные дуги, широкий лоб,  густые  прилизанные  волосы,
узкий короткий нос и широкий рот. Подбородок  четко  очерчен,  хотя  это
впечатление смягчалось шириной рта. Это  было  слегка  напряженное  лицо
человека, быстро принимающего решения и  умеющего  рисковать.  Я  вернул
снимок. Теперь я знал, что узнаю это лицо, если когда-нибудь увижу  его.
Капитан Грегори выколотил трубку, снова набил ее табаком  и  примял  его
большим пальцем. Потом прикурил, выпустил облако дыма и заговорил:
   - Естественно, могли быть люди, знающие, что он  был  симпатией  жены
Марза. Эдди мог не знать об этом, но, - что удивительно, -  он  как  раз
знал. Впрочем, его это мало трогало. Мы довольно обстоятельно  наблюдали
за ним в то время. Нет, Эдди не застрелил Ригана из  ревности.  Если  бы
это было так, то все обстоятельства слишком  явно  свидетельствовали  бы
против него.
   - Это зависит от того, насколько он ловок, - сказал я. - Возможно, он
ведет двойную игру.
   Капитан Грегори возразил движением головы.
   - Если он настолько ловок, чтобы содержать этот свой игорный дом,  то
он и слишком ловок для чего-нибудь такого.  Понимаю,  что  вы  имеете  в
виду. Речь о том, что он мог бы сделать  что-нибудь  глупое,  зная,  что
никто от него этого не ожидает. Полиция смотрит на это иначе.  Мы  в  то
время буквально наступали ему на пятки, так что это даже  создавало  ему
помехи в его делах. Но до сего времени Эдди совершенно чист. Ревность  -
это не мотив для такого человека, как он. У людей, занимающихся тем, чем
занимается Эдди, ум, прекрасно приспособленный к торговле и  делам.  Они
делают то, что выгодно для них, исключая свои собственные чувства.  Нет,
я решительно исключаю это. Если я ошибаюсь и если вы мне  это  докажете,
то я готов проглотить собственный палец.
   - А что вы не исключаете?
   - Жены Марза и самого Ригана. Она была блондинка, но  не  обязательно
должна была оставаться ею.  Ее  машину  так  и  не  нашли,  значит  есть
вероятность, что они сбежали вместе. У них была большая фора в сравнении
с нами, около четырнадцати дней. Если бы не машина, мы, наверное, вообще
не открыли бы дело. Ну что ж,  мы,  в  моем  отделе  привычны  к  этому,
особенно если  речь  идет  о  так  называемых  "порядочных  семьях".  И,
естественно, все наши действия должны сохраняться в полной тайне.  -  Он
откинулся в кресле и глухо стукнул тяжелой  рукой,  сжатой  в  кулак  по
подлокотнику кресла. - Я не вижу никакой другой возможности, кроме одной
- ждать. Мы разослали публикации о розыске, но  пока  еще  слишком  рано
ожидать каких-нибудь результатов. У  Ригана  было  пятнадцать  тысяч,  о
которых мы знаем. У женщины тоже должно было что-то быть при себе, может
быть порядочная сумма в виде  драгоценностей.  Но  однажды  они  все  же
растренькают деньги. Тогда Риган  сыграет  в  карты,  выставит  чек  или
напи