Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Детектив
      Шекли Роберт. Между Сциллой и Харибдой -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  -
что ж, подумайте, -- продолжал Фрак. -- Не бывает выходов без входов. Не бывает верха без низа Не бывает добра без равной примеси зла. Хоб спокойно слушал излияния, казавшиеся ему всего лишь рудиментарным манихейством. Вертя шеей, будто она затекла (собственно говоря, именно так оно и было), но не сводя гипнотического (хотелось бы надеяться) взгляда с лоснящегося от пота, бугристого лица Фрака, Хоб боковым зрением уловил образ обширного склада, в который его затолкали, смутно смахивающего на собор, украшенный дохлыми чайками и использованными презервативами -- Отражение в средствах массовой информации философской позиции нарушителей закона весьма прискорбно, -- вставил Фрик. -- Несимпатичный складывается образ? -- осведомился Хоб. -- Хуже того, -- Фрик выпятил нижнюю губу -- Они инсинуируют, что наша позиция с моральной точки зрения совершенно непростительна. -- Ну.. только без обид, разве это не так? -- Нет, болван, существование зла необходимо для существования добра. Посему зло есть условие наличия добра и не может быть дурным само по себе. Уловил? - О да! Да! -- Лжешь! Впрочем, какая разница? Трусость неотъемлема от вас, представителей добра -- Будьте же рассудительны. Я вовсе не заявлял, что я хороший. И потом, что ж это за дискуссия под дулом пистолета? -- Ага, у меня пистолет, -- Фрик пару секунд разглядывал оружие -- Для вящей строгости философской базы я должен бы передать пистолет тебе, дабы продемонстрировать, что твоя трусость -- врожденное качество и не обусловлена тем, в чьих руках пистолет. -- Это была бы любопытная демонстрация. -- Но вообще-то я не настоящий философ Я просто профессиональный мокрушник, любящий сохранять интеллектуальную бдительность. Полагаю, пора закругляться. Входит ли последняя молитва в твое культурное наследие, или обойдемся без антропоморфизма? - Он поднял пистолет. -- Эй, постойте! -- воскликнул Хоб, путаясь в несовместимых чувствах тревоги и ярости. -- Вы разве не дадите мне возможности помолиться? -- До определенных пределов, -- ответил Фрак. -- Мы тоже соблюдаем общепринятые условности. У тебя тридцать секунд -- Он поглядел на часы Фрик нацелил пистолет. Но тут же как-то застеснялся -- Вообще-то мы не собираемся убивать тебя прямо сейчас. Не гони лошадей, дружок Просто пойдем с нами. "ГЛАВА 28" Хоб огляделся. Табличку "Сдается и продается" на этот полуразвалившийся склад повесили, должно быть, вскоре после того, как Хеопс возвел Великую Номер Один. Античность въелась в его стены, как клещ в собаку. С потолка свисали древние балки, ветхие стропила и прочие элементы конструкции, а вокруг, на бескрайних просторах грязного пола, валялось еще множество разных вещей, будто массивные игрушки извращенного ребенка Потолок частично обвалился, и теперь чайки с засаленными крыльями влетали и вылетали, как вороны, стаями собирающиеся на висельника. Но даже при всем при том крайне трудно описать интенсивность ужаса, навеянного на Хоба этим местом; пожалуй, придется просто упомянуть, что по сравнению с этими страстями эмоции, обуревавшие его при первом прочтении "Колодца и маятника", -- сущий пустяк. Они прошли во внутреннее помещение, более недавней постройки, судя по стружке на полу и запаху краски. Закрыв дверь, Фрик запер ее. Теперь Хобу удалось получше разглядеть своих похитителей Первый оказался крупным, толстым, с бледным сальным лицом, испещренным черными точками редкой щетины, одетым в коричневый бросовый костюм, а потрепанный, грязный воротничок рубашки был крепко стянут галстуком в жалкой претензии на элегантность Его компаньон -- худосочный негодяй с озлобленной физиономией и искривлением позвоночника -- походил на преисполненного ненавистью нищего из "Дитяти Роланда" Браунинга, чей костыль чертит гибельные литеры. -- Где я? -- спросил Хоб. -- Много хочешь знать, -- отрезал Фрик, тощий злопыхатель. Странновато было видеть его без компаньона -- высокого, крупного, наделенного бычьей шеей и гипертрофированными бицепсами человека-трицератопса, нареченного безобидным именем Фрак. Хоб отчаянно нуждался в добрых знаках, с каковыми дело пока что обстояло не ахти как хорошо. Ничуть не способствовал благодушию и вид комнаты с гнетуще низким потолком -- этакое подобие камеры смертников. Какой-то подвал с литым бетонным полом. Но, может, бетон липовый и на самом деле произведен микроскопическими моллюсками, а вовсе не макроскопическим процессом укладки бетона. Должно быть, Хоб произнес что-то вслух, потому что Фрик скривился, а Фрак изрек: -- Можешь не прикидываться чокнутым, все равно отсюда не вырвешься. -- Я разве вел себя, как чокнутый? -- безумно осклабился Хоб. -- Я и не догадывался. Прошу прощения, ничуть не бывало, хи-хи. -- Довольно! -- оборвал Фрик. -- А то назначу какое-нибудь прискорбное наказание. -- Отлично сказано! -- промолвил Хоб. -- Всякому с первого же взгляда ясно, что вы намного выше разряда обычных бандитов. Не будете ли вы любезны дать мне капельку воды? Трудновато перебрасываться с вами шуточками, когда в горле пересохло. Фрик принес стакан воды. Фрак подтащил стул и сел. Фрик воинственно надвинул на глаза шляпу-котелок. Его узкое личико надвое рассекалось тонкими усиками. Похоже, его что-то тревожило. -- Сейчас вернусь, -- бросил он и поспешил к двери. -- Хватит шутить, -- буркнул Фрак. -- Где пакет? -- Какой пакет? -- Ах, вот так вот, да? Слушай, у нас нет времени на глупости. Нам нужен пакет, который Пако дал Авроре. -- Тогда почему бы вам не выяснить это у них? -- поинтересовался Хоб. -- Мы намерены. Где нам найти Аврору? -- Понятия не имею. Вы не дали нам времени назначить свидание. -- Как-то не верится. Где она? -- Не знаю, -- ответил Хоб, от души надеясь, что с убеждением произнес это заявление, в самом деле констатирующее самую незатейливую истину. -- Ты ведь знаешь, что будет, когда сюда доберется Асис, да? И тут дверь открылась. Вошел, сдвинув брови, мелкий, встревоженный Фрик, видом напоминающий Тулуз-Лотрека из кошмара. В руке у него был сотовый телефон. -- Пойдем со мной, -- сказал он Фраку. -- Надо кое-что выяснить. -- А как быть с ним? -- Фрак ткнул пальцем в сторону Хоба. -- Подождет. Это важнее -- Мы позаботимся о тебе позднее, умник, -- бросил - Фрак, выходя из комнаты вслед за Фриком. Дверь закрылась, донесся лязг задвигающегося засова. "ГЛАВА 29" В комнате было хоть шаром покати, не считая сломанной лопаты в одном углу и ведра с горкой белого пепла -- в другом. Единственная дверь сделана из котельного железа. Замочная скважина отсутствует. Да и петель не видно. Хоб решил приберечь свои дарования по части побегов до другого раза. Огляделся. Письменный стол, календарь на стене, стулья, на потолке мерзко мигающая люминесцентная лампа. Открыл стол. В нижнем правом ящике обнаружился сотовый телефон. Хоб взял трубку. Гудок! Ага. Аккуратно положил ее на место. Итак, теперь имеется телефон. Но кому позвонить? Джерри Рейнтри? Джерри почти компетентный адвокат по разводам. Но чтобы вытащить Хоба из подобной дыры? И думать нечего. О Милар не может быть и речи, даже если она все еще в городе. Можно позвонить 911. Сообщить о пожаре, ограблении, катастрофе и убийстве вместе взятых. Убийство произойдет позже, когда фараоны выяснят, что он создал им столько головной боли всего-навсего из-за того, что, по их мнению, как-то заперся в подвале. А если поведать им всю правду, тут и без адвоката ясно, что на него навесят все преступления, которые эти злодеи как раз совершали. Да и у него у самого рыльце в пушку. Если вызвать фараонов, в лучшем случае предстоит промедление на много месяцев, пока его будут держать в Нью-Йорке. Расследуя дело, его могут обвинить в преступлении. Черт, а ведь он может оказаться и в самом деле повинным в том или ином преступлении. Надо следить за каждым своим шагом, а то все кончится тюрьмой. И как же тогда поездка в Париж, гонорар, traspaso? И тут Хоба осенило. Повинуясь импульсу, он метнулся к телефону и выстучал серию цифр. Если он что-то и знает, то код автоматической связи с Ибицей. Наконец на том конце мужской голос произнес: -- "Эль Кабальо Негро", говорит Сэнди. -- Это Хоб Дракониан. -- Хоб, ты даешь! Очень мило! Ты знаешь, что сейчас пять утра? -- Так чего ж ты до сих пор там? -- Семейство Мозли сняло бар для частного приема, тут полгорода собралось. Хоб мысленно увидел Сэнди -- высокого, ужасно тощего ирландца с длинным носом и лучшей коллекцией свитеров на всех Балеарских островах. -- Мне вроде как некогда, -- проговорил Хоб. -- Гарри Хэма там, случаем, нет? -- Дай-ка огляжусь. -- Из трубки доносился рев кассетного магнитофона Сэнди и многоязычный шелест бесед у стойки. Хоб вообразил заведение. Двухэтажное побеленное здание. Снаружи вывеска: "Эль Кабальо Негро" на черных двустворчатых дверях. За порогом надо спуститься на две ступеньки. Посреди помещения большая колонна, делящая бар на две неравные части. Справа лестница, ведущая в квартиру Сэнди -- две комнаты с кафельными стенами и ванная. Внизу справа стойка, за ней ряды бутылок. Тут и там раскиданы ротанговые и плетеные стулья, низкие лакированные столики. На стенах фотографии друзей, сейчас по большей части разъехавшихся. Хобу захотелось оказаться там, на одном из хлипких табуретов у стойки, с бокалом коки в руке, битком набитым льдом, болтая с какой-нибудь английской пташкой, находящей этот маленький островок невыразимо диковинным и чудесным. -- Хоб? -- снова послышался голос Сэнди. -- Его тут нет. Оставишь записку? Хоб попытался мысленно сформулировать. "Меня держат пленником в подвале какого-то жуткого здания в Нью-Йорке". Скажи он что-нибудь эдакое, и Сэнди сочтет слова шуткой. -- Скажи Гарри, что у меня есть большущие деньги для него. Только чтобы получить их, он должен проделать нечто сверхбыстрое. -- Ладно, Хоб, понял. -- Крупными новостями Сэнди не смутишь. -- А нет ли кого поблизости, кто может найти Гарри? -- Дай-ка посмотрю... Хвостатый Чарли тут. -- Он трезв? -- Не особо. -- А кто еще там есть? -- Эдди Бане, и довольно трезвый. Мойра как раз заходит. Минуточку, легок на помине... Затем в трубке зарокотал хриплый говор Джерси-сити, - Хоб? Это ты? -- Гарри, я должен тебе кое-что сказать. -- Ты должен мне кое-что сказать? Это я должен тебе кое-что сказать. Я увольняюсь. -- Гарри, в чем дело? -- Так вести детективное агентство не годится. Так не годится вести даже психушку, на которую твои операции смахивают все больше и больше. Какого черта ты болтаешься в Нью-Йорке? Дело надо делать. Когда ты подговорил меня на свой план... -- Гарри, -- перебил Хоб, -- я с удовольствием выслушаю все до конца, но как-нибудь в другой раз. Прямо сейчас мне надо сказать тебе две вещи. Слушаешь? -- Хоб, возвращайся. У меня есть кое-что важное для нас. Когда ты сможешь вернуться? -- Гарри, может так сложиться, что вообще никогда. В таком случае детективное агентство "Альтернатива" -- твое. Бумаги ты найдешь в коробке из-под конфет на письменном столе у меня на фазенде. Надеюсь, ты позаботишься о Найджеле и Жан-Клоде. -- Хватит пороть горячку. Куда ты вляпался? -- Трудновато объяснить. Начал с того, что пытался найти одну особу, рассказать ей о работе и посадить в самолет. -- Пока что довольно прямолинейно, -- отметил Гарри. -- Я везу на Ибицу кое-какие деньги, чтобы наше агентство могло стронуться с места. -- Отлично. Там почему же ты еще не здесь? -- Я как раз к этому подхожу. Меня держат в плену на складе в Нью-Йорке, на Рид-стрит, 232А. Усек? -- Ты не шутишь, Хоб? Скажи такое кто другой, я бы решил, что это шутка, но ты... -- Да не шучу я, положа руку на сердце. Мне надо говорить быстро, Гарри. Меня оставили в этой комнате с действующим телефоном, но я не знаю, много ли у меня времени в запасе до их возвращения. -- И что они сделают, когда вернутся? -- Если повезет, просто изобьют так, что я останусь калекой на всю жизнь. Конечно, может статься, что мне не удастся отделаться настолько легко. -- А что ты им сделал? -- Говорят, что я украл у них на миллион долларов товара. -- Так верни. -- Все чуточку сложнее. Поверь, если бы имелся какой-то способ возместить, я бы ухватился за него обеими руками. Но у меня в руках его нет. -- А что у тебя в руках? -- Этот телефон. Больше ничего. -- Хоб, это происходит на самом деле, а? -- Проклятье, Гарри, это не шутка и не розыгрыш. -- Ладно. Секундочку. Ладно. Повтори-ка сведения еще раз. Где этот склад? Хоб повторил. -- Хорошо, -- проронил Гарри. -- Пожалуй, сейчас не время выслушивать всю историю. Просто постарайся как-нибудь продержаться. -- Что ты собираешься предпринять? -- Вот я как раз об этом и думаю. Трудновато принять решение, когда нас разделяет три тысячи миль. Но, по-моему, у меня есть идея. Ты пленник в этом складе, верно? -- Именно это я и пытаюсь сказать. -- Лады, у меня есть идея. -- Лады, -- повторил Хоб. Тут послышался лязг засова открываемой двери. Хоб бросил в трубку: -- Все, пора. Гарри, спаси меня! Дал отбой, убрал телефон в ящик и встал, чтобы встретить судьбу так, как прожил жизнь развернув плечи и гордо скуля. "ГЛАВА 30" Дверь распахнулась. Вернулись Фрик и Фрак. -- Расслабься, -- сказал Фрак Фрику, -- об этом я позабочусь. И внезапно вырос перед Хобом. Ухмыляясь. Разминая мускулы. Предвкушая удовольствие от перемалывания костей Хоба в мелкую серую труху. Медля, чтобы мысленно упиться подробностями, складывающимися в сказочное расчленение столь садистского свойства, что о нем можно упоминать лишь намеками. Впрочем, Хоб его не винил Ницше как-то раз сказал, что ненавидит слабаков, считающих себя хорошими только потому, что у них мягкие лапки. По отношению к Фраку лапки Хоба вполне мягки. Естественно, душой он был на стороне проигравшего, потому что сам этим проигравшим и являлся. Если отвлечься от личностей, нет никаких оснований отдавать предпочтение его интерпретации перед интерпретацией Фрака. Но, разумеется, даже у слабаков с мягкими лапками бывают удачные дни. В этот отчаянный миг Хоб вспомнил о своем гуру -- невысоком бельгийце с большой головой и несообразными усами, учившем Хоба карате и прочим искусствам. Происходило это в "Большом доджо" на Ибице, лишенном отопления и кондиционирования, побеленном одноэтажном здании на обращенном к морю склоне холма. Занятия посещало человек десять постоянных учеников, бивших лбами кирпичи и беседовавших на эзотерический лад. Еще было двое подростков из города, желавших научиться карате, чтобы участвовать в соревнованиях. Да еще Хоб, пытавшийся постичь искусство, призванное спасти его от смерти или мордобоя в избранной им профессии детектива. Он так и не ухватил сути. Ни в чем. После одного особенно изнурительного занятия на татами, убедившись, что ему не суждено превзойти белый пояс начинающего, Хоб поинтересовался у инструктора: -- А нет ли какого-нибудь боевого искусства, не требующего учебы? Гуру улыбнулся. -- Есть чудеснейшее из искусств, превосходящее карате и айкидо, превосходящее нинджитсу -- сан-ли, искусство непредумышленного нападения. Оно не требует учебы. Правду говоря, учеба вредит его результативности. -- Похоже, это мне подойдет, -- заметил Хоб. -- Чтобы воспользоваться им, сердце человека должно быть чисто, а разум пуст. -- Мой разум всегда пуст, но чистое сердце... Тогда я за бортом. Разве что взамен сгодится наивность. -- Ты не понял, что я имею в виду под чистотой. Это не оценка твоей жизни. Речь идет лишь о твоем состоянии в момент действия. Чистота -- отсутствие идеи первенства. -- То есть? -- То есть: "я сумел то, я сумел это". Как только у тебя возникает подобная мысль, спонтанность действий исчезает, а с ней и твое искусство. Тебе остается лишь бесполезный жест эго. Когда вступаешь в поединок, твой противник может потерпеть поражение, но не от тебя. -- Я запомню, -- сказал Хоб. Фрак наступал. Хоб прищурился; уж лучше не смотреть. Тело его оцепенело в явно неуклюжей позе, предвещающей приближение сан-ли. Фрик надвигался слева, Фрак -- прямо. Его фигура, освещенная сзади лампочкой, покачивающейся на конце провода в белой пластиковой изоляции, отбросила тень на Хоба за долю секунды до появления самого противника. Тем временем Фрик, ссутулившись и подогнув колени, чтобы уменьшить свой и без того ничтожный рост -- отброшенная в сторону тень стала куда выше владельца, -- семенил к Хобу, как громадный паук, куда более грозный в нападении благодаря своей внешней никчемности. И в этот критический момент тело Хоба отключилось от его рассудка. Голова с плавным изяществом дернулась сама по себе, позволив похожей на окорок ручище Фрака безвредно просвистеть в доле дюйма от виска Хоба. В тот же миг нога Хоба коротко, экономно сместилась, Фрик пронесся мимо, крепко врезался в стену и сполз по ней с ошеломленным выражением на лице, будто злобный карлик, порожденный упырем. Конечно, Хоб заметил это лишь уголком глаза, потому что его внимание было поглощено более крупным и грозным Фраком. Небольшое перемещение, прекрасно устранившее Хоба с дороги Фрика, никак не повлияло на его местоположение прямо по курсу сокрушительного натиска Фрака. Для последующего маневра роль играл только момент маневра, который будет санкционирован в доджо будущего, но в наши дни не слыхан и не видан: Хоб выставил локоть, позволив Фраку напороться на него носом и остановиться, словно налетев на стену. В этот миг, прекрасно восстановив равновесие, Хоб в мощном прыжке налетел на тяжеловесного, но на секунду притихшего Фрака, врезавшись плечом в кадык громилы. Фрак дважды моргнул, вытаращив глаза, будто голубоватые яйца вкрутую, и грудой рухнул на пол на манер какого-нибудь бронтозавра, чей крошечный мозг вышибла пуля охотника из будущего, вооруженного слонобойной винтовкой и неутоленной жаждой крупной дичи. Хоб отступил на шаг. Губы его сами собой растянулись в ликующей ухмылке. Враги повержены и обездвижены. -- Я сумел! -- воскликнул он. И тут, конечно же, искусство сан-ли покинуло его. Восторг перед собственным умом, неизбежная идея первенства притупили его чувства. Он не слышал звука шагов позади, но позднее, в минуту сухой ретроспекции, понял, что по логике вещей этих звуков не могло не быть, поскольку они обязаны были сопровождать продвижение того, кто подобрался достаточно близко, чтобы ударить его по затылку. Без натяжки можно сказать, что перед глазами Хоба вспыхнули звезды. Он обнаружил, что лежит на бетонном полу, а рука его тянется к блестящему черному предмету, лежащему в удобной близости, но так и не сыгравшему спасительной роли, потому что он оказался всего-навсего галошей, да притом стоптанной. Авроре легко было говорить об этом позже

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору