хали. Оставишь охрану у подъезда и поднимешься ко мне.
   - С чего бы это?
   - С того, что я так хочу. При другом раскладе  ты  не  получишь  свои
баксы.
   - Тогда я щас тебя грохну, и все, прямо здесь.
   -  Не  грохнешь.  Во-первых,  слишком  много   народу,   засветишься.
Во-вторых, в это казино с оружием не пускают.
   - Откуда такая осведомленность?
   - Я была здесь с Малышом.
   - Наслышан, наслышан о твоей мыльной опере, но знаешь,  на  скорбящую
вдову ты совсем не похожа. Слишком хорошо выглядишь.
   - Тебе нравится?
   - В принципе, ничего. Можно сказать, даже очень неплохо, -  улыбнулся
он.
   - Мне бы  хотелось,  чтобы  ты  сопроводил  свои  слова  решительными
действиями.
   Я задрала ногу и стала тереть носком туфли между ног  Касьяна,  затем
поглаживать там же своей тонкой и высокой шпилькой. Все это  происходило
под столом, поэтому было недоступно для  постороннего  глаза.  Касьян  с
интересом посмотрел на меня и тяжело задышал. Затем он слегка  покраснел
и, пытаясь совладеть с собой, закурил сигарету.
   - Что ты хочешь? - еле слышно спросил он.
   - Тебя.
   - Хитрая ты стерва, что задумала?
   - Ничего.
   - А что тогда во Владик летала?
   - Сбежать хотела, но, видно, от судьбы не уйдешь.
   - От какой судьбы?
   - От тебя. Поехали ко мне.
   - Ну поехали, черт с тобой, -  сказал  возбужденный  Касьян  и  резко
встал из-за стола. - Только смотри, если ты что задумала, я  тебе  башку
мигом откручу.
   Я взяла Касьяна под руку, и мы вышли из казино. Два  охранника  пошли
следом. На улице нас поджидал "ягуар-соверен" темно-бордового цвета.  Мы
сели  в  машину,  а  охранники  погрузились   в   припаркованную   рядом
"шевроле-тахо", девяносто седьмого года, черного цвета.
   Я сидела и рассматривала тачку, в которой мы ехали.
   Несомненно, она была совсем свежей. Скорее всего, девяносто  седьмого
года. Кожаный салон. Баксов шестьдесят, не меньше. Дорогое удовольствие.
   - Классная машина, - сказала я, тяжело вздохнув,  вспомнив  при  этом
свой "шестисотый".
   - Тебе нравится?
   - Еще бы, мне нравится все дорогое и красивое.
   - Ты знаешь,  твой  "мере"  так  хорошо  горел!  Я  сам  видел,  мимо
проезжал. Глаз невозможно оторвать.
   - Правда?
   - Шикарное зрелище.
   -  Очень  рада,  что  тебе  понравилось.  -  Я   пыталась   сохранить
самообладание.
   Когда мы подъехали к моему дому, мне на глаза попался сосед, стоявший
со своей собакой прямо у подъезда.
   Выйдя из машины, я радостно помахала ему рукой  и  послала  воздушный
поцелуй.
   - Оставь свою охрану у подъезда.  Пусть  ребята  расслабятся,  газеты
почитают. Они мне в квартире не нужны.
   Не пущу.
   - Нет, так не пойдет. Они проверят хату, а затем уйдут.
   - Но ведь когда ты приезжаешь трахать свою модель, никто не проверяет
хату.
   - Там другое. Я ей доверяю.
   - Делай что хочешь, но, кроме тебя, в мою квартиру никто не войдет.
   Касьян подошел к охранникам и что-то стал им объяснять, а я, не теряя
времени даром, подошла к соседу.
   - Ну что, как жизнь?
   - Потихоньку. - У него явно не  было  желания  со  мной  общаться.  -
Что-то ни тебя, ни Юрки не видно.
   - Жизнь так и не научила тебя не задавать лишних вопросов.
   Тут подошел Касьян и отодвинул меня от соседа.
   - Что он хочет? - гневно спросил он.
   - Он-то как раз ничего не хочет. Хочу я. Послушай, - обратилась  я  к
соседу, - помнишь ту ночь, когда я мыла подъезд? Ты еще спросил,  что  я
делаю, и я ответила, что работаю тут уборщицей?
   - Кто мыл подъезд, ты, что ли? - засмеялся Касьян. - На хрен тебе это
надо! Тоже мне, уборщица нашлась, в туфлях за двести баксов.
   Но я не  обратила  на  его  слова  никакого  внимания,  а  пристально
уставилась на соседа. Тот заметно заерзал, посматривая то на машины,  то
на Касьяна, то на меня, то на вход в подъезд. Мысленно он уже сидел дома
и попивал крепкий чай, выглядывая во двор из своего окна.
   - Ну, напряги память. Ночь. Вернее, раннее утро, - продолжила я, - ты
спускаешься гулять с собакой и видишь меня, моющую здесь полы. У меня  в
руках тряпка. А что было на тряпке? Ну, вспомнил?
   - Не знаю, - еле слышно проговорил сосед.
   - На тряпке была кровь. Ну ты же сразу понял, что это кровь.
   - Не помню.
   - Ну как же ты не  помнишь!  Мы  с  тобой  еще  тогда  поругались.  Я
сказала, что ты сильно любопытный, и пригрозила тебе хорошенько.
   - Ей-богу, не помню, Яна.
   - Все ты помнишь, просто врешь и не хочешь говорить! - заорала  я.  -
Мне нужно, чтобы ты сказал этому человеку, - я показала  на  Касьяна,  -
что  в  ту  ночь  ты  видел  меня,  вытирающую  лужу  крови.  Ты  должен
подтвердить, что это была кровь!
   Сосед испуганно посмотрел на Касьяна и затараторил:
   - Ничего не видел, ничего не слышал. Клянусь!
   Затем он резко повернул к подъезду и бросился со всех ног в  открытую
дверь. Здорово я его отдрессировала.
   Теперь хоть лопатой по голове бей, он  будет  орать,  что  ничего  не
видел и не слышал.
   Касьян недоуменно посмотрел на меня,  затем  махнул  охране  рукой  и
зашел в подъезд.
   - Про какую кровь ты говорила? - спросил он, когда мы поднимались  по
ступенькам.
   - Про Юркину.
   - А кто такой Юрка?
   - Как кто? Мой муж.
   Зайдя в квартиру, Касьян обошел ее несколько раз.
   Затем он позвонил по мобильному вниз, кому-то из  охранников  сказал,
что квартира чистая, и плюхнулся в большое кожаное кресло. Я налила  ему
рюмку водки, разбавленной тоником, и села напротив.
   - Ничего квартирка, мне нравится, - усмехнулся он и осушил  рюмку.  -
Так ты что решила, будешь ее на меня оформлять или отдашь баксы?
   - Именно об этом я и хотела с тобой поговорить.
   Закинув ногу на ногу, я преднамеренно задрала юбку, чтобы было  видно
мои  точеные  очертания.  Верхнюю  пуговицу  пиджака  тоже  расстегнула.
Высунувшаяся лямка  от  бюстгальтера  очень  сильно  возбуждает  мужчин.
Поймав на себе заинтересованный взгляд Касьяна, я  закурила  сигарету  и
начала беседу  Только  вот  к  каким  результатам  она  приведет,  я,  к
сожалению, не имела ни малейшего представления.
   - Дело в том, что по воровским  законам  ты  вообще  не  должен  меня
спрашивать ни о каких деньгах. В криминальном мире есть одно  правило  -
нет человека, нет долгов. Долг никогда не вешают на плечи близких людей.
   - Все верно, - усмехнулся Касьян. - Только мне что-то непонятно, кого
нет?
   - Моего мужа.
   - Вот я бы и хотел знать, где он.
   - Он умер.
   - Да что ты говоришь. Давно ли?
   - Нет. Перед тем как ты стал требовать с меня эти проклятые деньги, я
убила его. Вернее, заказала его убийство.
   - И чем же он тебе так не угодил?
   - Я не любила его. Меня всегда интересовали мужчины твоего типа.
   - Ты хотела сказать типа Малыша, - улыбнулся Касьян.
   - Может быть, - кокетливо ответила я. - Никогда не любила  коммерсов.
Мать родную за копейку удушат. Мне как-то больше  по  душе  всегда  была
братва, особенно ее авторитетные руководители, а увидев тебя, я  поняла,
что ты мне идеально подходишь. Разведен, материально обеспечен,  правда,
имеется одна пагубная  привычка,  я  имею  в  виду  твое  пристрастие  к
кокаину, но это дело поправимое.
   Искореним. А я любить тебя буду. Ребеночка рожу. Да и ты  меня  не  с
голой задницей возьмешь, а с приданым.
   - С каким же?
   -  С  шестикомнатной  квартирой  в   центре   Москвы,   правда,   мой
"шестисотый" ты взорвал, но это мелочи, новый купишь. Можешь  что-нибудь
подешевле.  Мне  в  последнее  время  приглянулся   "бьюик-ривьера"   со
спортивным купе, такие привозят из Пенсильвании. Я на базаре видела,  да
у меня денег не хватило. С такой беготней и постоянными погонями по миру
пойдешь, это точно.
   - А ты, я смотрю, баба наглая.
   Я подошла и дала Касьяну пощечину.
   - Никогда не называй меня  так,  даже  когда  будем  жить  вместе.  Я
никогда не была бабой. Это ты всю жизнь баб трахаешь, а я, сколько  себя
помню, всегда была Леди и оставалась ею, как  бы  сильно  ни  била  меня
жизнь.
   Касьян пулей вылетел из кресла и изо всех сил швырнул меня об стенку,
затем достал из кармана кокаин и сделал несколько  движений  носом.  Тем
временем я взяла себя в руки, встала  и  достала  пистолет,  лежавший  в
верхнем ящике резного орехового бюро.
   - Подними руки! - заорала я.
   - Ты что, дура, что ли? Мы же сюда трахаться пришли.
   - Руки, я сказала, иначе прострелю тебе яйца!
   Касьян засмеялся и поднял руки вверх.
   - Ты знаешь, - сказал он, - меня это даже возбуждает. У  тебя  всегда
такая прелюдия перед сексом?
   - Всегда.
   Я подошла ближе, тщательно обшарила его карманы И из-под полы пиджака
достала пистолет.
   - Эх, Касьян, Касьян, какой же ты  крутой,  если  с  газовым  ходишь?
Стыдно! Выкинь ты его или пойди во двор собак попугай.
   - А ты, я смотрю, с настоящим. У  меня  с  боевыми  охрана  ходит.  Я
личность известная, мне с нормальной пушкой светиться ни к чему.
   - Иди к кровати и ляг на нее.
   - Зачем?
   - Мы же пришли трахаться. Разденься и ляг на кровать.
   Я  держала  пушку,  направленную  на  Касьяна,  а  он  смеясь,   стал
раздеваться.  Снял  с  себя  пиджак,  рубашку,  затем  галстук,  положил
мобильный на стол и принялся снимать брюки. Он принял правила моей игры,
и мне показалось, что это ему даже очень  нравится.  Правильно  говорят,
что мужчине всегда нравится быть униженным красивой женщиной.
   - Трусы снимать? - Касьян расцвел в улыбке.
   - Ну не будешь же ты трахаться в трусах.
   Касьян снял трусы, и я увидела, что он сильно возбужден  и  в  мыслях
уже мысленно занялся сексом.
   - Расставь руки-ноги, как мельница!
   - Зачем? - Он громко засмеялся.
   - Делай то, что я сказала, и не задавай лишних вопросов.
   Касьян  расставил  широко  руки  и  нога,  при  этом  его   гениталии
увеличились еще больше. Он тяжело задышал и тихо прошептал:
   - Иди ко мне, моя крошка.
   - Не торопи события, успеем, у нас еще масса времени. Кстати,  возьми
мобильный, позвони охране и скажи, что ты будешь здесь  до  утра,  чтобы
они в двери мне не звонили.
   Касьян взял трубку и сказал:
   - Все нормально, пацаны, я здесь зависну до утра.
   Сидите у дома.
   - Молодец, - улыбнулась я.
   Касьян опять разлегся на кровати, а я  залезла  в  тумбочку,  достала
наручники и приковала его к спинке.
   - У тебя имеются даже такие атрибуты? - присвистнул Касьян.
   -  Это  атрибуты  твоего  подкрышного  коммерсанта,  моего  покойного
супруга. Он любил такие штучки. Я смотрю, они тебе тоже нравятся?
   - Еще бы, особенно когда их надевает такая шикарная девочка, как ты.
   - А теперь можешь расслабиться. Давай поговорим по душам.
   - Нет, лапуля, давай сначала трахнемся,  а  затем  поговорим  сколько
тебе влезет.
   - Нет, Касьян, сегодня все будет по-моему. Я  хочу  жить,  понимаешь,
мне нужна моя жизнь. Примирись с тем, что мой муж мертв.
   - Мне нужно его тело.
   - Если бы это было в моих силах, то я бы непременно сделала  это  для
тебя. Труп плавал под Каширским мостом,  в  Москве-реке.  Если  бы  я  с
самого начала знала, что он тебе необходим, то прежде чем его скидывать,
привезла бы к тебе. Для того чтобы  ты  полюбовался,  как  он  похорошел
после смерти. Юркин труп увидел кто-то из местного  населения.  Приехала
наша  доблестная  милиция  и  увезла  моего   красавца   в   неизвестном
направлении. Где теперь его искать, ума не приложу.
   - В газете печатали?
   - Конечно,  печатали!  Я  его  сразу  опознала,  но  фотографии  нет,
понимаешь.
   - Хорошо, дашь мне вырезку, а я через своих пацанов  узнаю,  где  его
закопали.
   - Это как?
   - Очень просто. Найдем следака, который вел дело, и узнаем, на  каком
кладбище, в какой братской могиле и под каким номером  похоронен  данный
субъект.
   - А если следак захочет узнать, кому нужна эта информация?
   - Девочка моя, если я захочу, то следак ничем  не  заинтересуется.  Я
вообще не люблю, когда кто-нибудь  начинает  чем-нибудь  интересоваться.
Люди всегда делают то, что я хочу, и стараются меня не злить, а посему -
не перечить. Тебе понятно?
   - Понятно, - вздохнула я. - А что потом?
   - А потом мы поедем на кладбище. Я  дам  тебе  лопату,  и  ты  будешь
копать. Когда найдешь своего суженого, позовешь меня.
   - А на словах ты мне не веришь?
   - Нет. Я никогда не верю словам.
   - Послушай, а вдруг я его не узнаю. А что, если его черви съели?
   - Не съели. Вернее, не успели.
   - А как ты узнаешь, что это он?
   - Я своих подшефных коммерсов даже мертвыми могу узнать.
   - Ой, не знаю, что-то страшно мне. И  что,  если  ты  его  признаешь,
значит, все - ко мне больше никаких претензий?
   - Посмотрим на твое поведение. Ну что, эту тему мы с тобой  обсосали,
иди ко мне.
   Я подошла к Касьяну и провела пистолетом по его мужским гениталиям.
   - Хочешь стрельну?
   - Не хочу.
   - Почему?
   - Ты что, дура, что ли?!
   Касьян заметно занервничал, и  его  мужское  достоинство  моментально
уменьшилось в размерах.
   - В том-то и дело, что я дура. Если  я  отстрелю  тебе  яйца,  то  ты
никому не будешь нужен. Никому, кроме меня. Это значит, ты будешь мой.
   - Давай я и так буду твой, желательно с яйцами.
   Я скинула пиджак, затем, блузку. Расстегнула бюстгальтер.
   - Тебе нравится?
   - Да.
   Я провела пистолетом по соскам, затем засунула  дуло  себе  в  рот  и
сделала несколько вращательных движений.
   Касьян опять тяжело задышал и посмотрел на меня с дикой жадностью.
   Придумывать различные сексуальные штучки меня учить не надо. В этом я
специалист широкого профиля.
   Два года жизни с извращенцем даром не прошли. Все эти  приемчики  мне
хорошо знакомы и отработаны, причем проверены на  собственном  опыте.  Я
подошла к Касьяну, задрала свою узкую юбку и поставила ногу ему на лицо.
   Под юбкой не было трусиков.
   - Нравится?
   - Умница, девочка, ну иди ко мне, - прошипел Касьян. Его  глаза  были
ярко-красного цвета, дыхание затруднено, ноздри раздувались.
   - Не торопи события, - улыбнулась я и достала плетку.
   - У тебя столько прибамбасов, - усмехнулся он.
   Я стала стегать его по бедрам,  ягодицам,  кончикам  пальцев.  Касьян
застонал, закричал и получил дикий оргазм.
   - Ну вот и все, а еще хотел трахаться, - засмеялась я.
   - Прости, девочка, мне еще никто так не делал. Сними наручники,  руки
затекли.
   - Нет уж, лежи до утра. Не надо никуда срываться.
   Утром сделаешь то, что обещал. Найдешь, на каком  кладбище  похоронен
мой муж.
   - Я в туалет хочу.
   - Потерпишь, - сказала я и вышла из комнаты. Набрав полную ванну воды
и налив душистой пенки, я с удовольствием залезла в нее и закрыла глаза.
Затем взяла касьяновский мобильный и набрала Сашкин номер.
   - Узнал? - закричала в трубку, - Еще бы, тебя тяжело не узнать.
   - Что делаешь?
   - Еду на стрелку. А ты?
   - А я плаваю в ванне.
   - В руках у тебя сигарета и рюмка с текилой?
   - Верно, а как ты узнал?
   - Такой ты осталась у меня в памяти. Это твои основные атрибуты.
   - Отгадай, кто лежит у меня в комнате, прикованный наручниками?
   - Кто?
   - Касьян, кто ж еще.
   - Что ты решила с ним сделать?
   - Меня уже давно преследует идефикс выйти за него замуж  и  разрушить
его империю.
   - Ну что я могу сказать. Удачи тебе.  Не  переусердствуй,  -  грустно
вздохнул Сашка.
   - Мне плохо без тебя.
   - Мне тоже.
   - Я все время думаю о том, как хорошо нам будет в Питере.
   - Я уже люблю этот город, даже не видев  его  ни  разу,  -  засмеялся
Сашка.
   - А я люблю тебя.
   - Я тоже. Ты только давай не пропадай.
   - Само собой, - засмеялась я. - До связи. Думай обо мне.
   После разговора с Сашкой настроение значительно поднялось.  Я  надела
теплый махровый халат и пошла посмотреть, как там себя чувствует Касьян.
Он лежал в прежней позе, закрыв глаза.
   - Эй, ты там живой? - потрепала я его по щеке.
   - Освободи, руки болят, - зло сказал он.
   - Ага, освобожу, а ты вдруг драться полезешь. Мне нужны гарантии.
   - Даю тебе слово.
   - Я не верю словам, - улыбнулась я.
   - Ну освободи, что ты, в натуре. Сказал, ни хера не сделаю. В  туалет
дай сходить.
   - Ладно, смотри у меня, - пригрозив ему пальцем, я сняла наручники.
   Касьян вскочил, потер запястья и отправился  в  ванную.  Прождав  его
несколько минут, я отправилась следом.
   Моему взору предстала следующая картина: полная джакузи воды, а в ней
плавает довольный Касьян.
   - Спрашивать надо, когда чем-нибудь попользоваться хочешь.  Ванна  не
твоя собственность, а моя, так что впредь знай. Она, между прочим, денег
стоит, а то залез, как у себя дома, - вспылила я.
   -  Да  ладно  тебе,  -  улыбнулся  Касьян.   -   Чем   орать,   лучше
присоединяйся.
   - - Нет уж, вы как-нибудь лучше сами, - буркнула я и вышла из ванной.
   Минут  через  двадцать  появился  Касьян  -  довольный,  посвежевший,
завернутый в полотенце. Он подошел ко  мне  и  обвил  мою  талию  своими
руками.
   - Я хочу за тебя замуж, - тихо сказала я.
   - Зачем?
   - Потому что я полюбила тебя с той самой минуты, как только увидела.
   - Ты уверена?
   - Да, я уже давно уверена.
   - Ну а как же Малыш?
   - Мне хотелось, чтобы ты меня ревновал.
   - Даже так? А ты знаешь, что тебя ищут питерские пацаны?
   - Зачем?
   - Братва хочет знать правду о смерти своего предводителя.  Только  на
днях закончилась эта глупая бессмысленная война.
   - Его убил Комар. Кстати, а где он?
   - Не знаю. Он пропал. Улетел за тобой во Владик, и больше  его  никто
не видел. Когда он убивал Малыша, он не знал, что это Малыш.
   - Я не хочу видеть никаких питерских пацанов.
   У меня вообще нет желания с кем-либо встречаться. Отмажь меня.
   - А что я буду за это иметь?
   - Меня. Когда захочешь и  сколько  захочешь.  Тебя  устраивает  такой
поворот событий?
   - Вполне.
   Касьян взял меня на руки и отнес в постель. Затем он  стянул  с  меня
халат, и мы занялись сексом. Что я ощущала в этот момент, даже не  знаю.
Это нельзя назвать  отвращением  или  неприязнью"  это  намного  хуже  и
страшнее. Наверное, в тот момент во мне что-то умерло,  что-то  исчезло,
не оставив даже следа. Я чувствовала себя куклой, обыкновенной  заводной
куклой, которая четко выполняет свои функции. И я молила Бога об  одном,
чтобы у этой куклы не сели батарейки или не сломался  механизм.  Впереди
предстоит борьба, и мне нужны силы, чтобы сломить и подчинить себе  волю
этого человека.
   Когда все закончилось, Касьян обнял меня и нежно поцеловал в шейку. У
меня  на  глазах  были  слезы.  Слезы   дикого   горя   и   неподдельной
брезгливости.
   - Класс! Ты как дикая кошечка. Я тоже предпочитаю  тяжелый  секс.  Ты
так тащилась, у тебя аж слезы на глазах.
   - Это было здорово, - через силу улыбнулась я.
   - У тебя обалденное тело.
   - Если ты захочешь, то можешь балдеть с ним хоть каждую ночь.
   - Над этим нужно подумать, - засмеялся Касьян, ущипнул меня за сосок,
повернулся задницей и захрапел.
   Я решила принять ванну  повторно,  дабы  смыть  с  себя  касьяновские
прикосновения. Затем пошла в гостиную, включила телевизор и уснула.  Мне
приснились Марк с Любкой. Только почему-то сегодня ночью они  совсем  не
хотели со мной общаться. Я бежала за ними, а они, не  говоря  ни  слова,
убегали все дальше и дальше, не  оставляя  никаких  шансов  догнать  их.
Наверное, я предала их, и мне нет места рядом с ними.
   Утром Касьян, быстро одеваясь; без умолку болтал по мобильному.
   - А как же завтрак, дорогой? - постаралась улыбнуться я.
   - Завтрака не будет, я тороплюсь. Вечером мне позвонишь, я скажу,  на
каком кладбище зарыт твой любимый, понятно?
   - Что ж здесь непонятного, все ясно.
   - Ночью будешь копать.
   - Что? - Я изменилась в лице.
   - Я, кажется, ясно сказал. Я не могу доверять  тебе,  пока  не  увижу
труп. А то, что я тебя трахнул, совсем не снимает с тебя ответственности
за пропавшие деньги.
   Тебе все понятно? - Касьян сурово посмотрел на меня.