передвигаться.
   Я обиделась и со слезами на глазах спросила:
   - Почему ты мою квартиру называешь берлогой?
   - Извини, это я так просто, не выдержал...
   - Тебе совсем здесь тоскливо?
   - Да ладно, что ты к словам цепляешься! Илья встал из-за  стола  и  пошел
одеваться. Я молча наблюдала за ним.
   - Илья, ты вернешься? - наконец спросила я.
   - Вернусь, конечно! Сама говорила,  что  я  теперь  никому  не  нужен,  -
усмехнулся он и стал зашнуровывать ботинки.
   - Я в этом уже сомневаюсь, - неуверенно произнесла я.
   - В чем?
   - В том, что ты никому не нужен.
   - Да ладно, Машка, брось. Сказал приду, значит, приду, - отмахнулся Илья.
   - Придешь, потому что хочешь или потому что тебе больше некуда идти?
   - Машка, хватит меня доставать. Что ты, в натуре,  как  маленькая.  Прямо
тошно становится.
   - Извини. - Я опустила глаза и открыла входную дверь. Илья,  почувствовав
мое настроение, слегка приобнял меня за плечи.
   - Машка, знаешь, о чем я подумал?
   - О чем?
   - Я сегодня притащу кучу рубашек  и  костюмов.  Мне  же  нужно  постоянно
переодеваться. Короче, рубашки нужно хорошенько  постирать,  накрахмалить  и
выгладить.
   - Тащи! - обрадовалась я и захлопала в ладоши.
   - А ты умеешь?
   - А чего там уметь? Я готова сделать для тебя все, что угодно. Ты даже не
представляешь, как мне будет приятно оттого, что твои вещи появятся  в  моем
доме!
   - Костюмы я обычно в еврохимчистку сдаю. Там, правда, дерут, но делают по
высшему разряду.
   - Какая, к черту, химчистка? Тащи все ко мне! Я сделаю все в лучшем виде!
Покруче всякой химчистки! Вот увидишь! - улыбнулась я и чмокнула Илью в щеку
- Тогда жди. Ладно, Машка, мне пора. -  Илья  открыл  дверь  и  помахал  мне
рукой.
   - Илья! - крикнула я вслед.
   - Что? - остановился он и опять закашлял.
   - Может, тебе воды принести? - испугалась я.
   - Не надо, сейчас пройдет.
   - Илья, а что тебе приготовить на ужин?  Что  ты  хочешь?  Может,  курицу
пожарить?
   - Пожарь курицу, - пожал он плечами и побежал вниз по лестнице.
   Я закрыла дверь и подошла к зеркалу. Постояв несколько  минут,  принялась
наводить порядок. Затем сходила в сберкассу и оплатила междугородку. Как  ни
странно, телефон включили почти сразу. Вот и хорошо - вдруг Илья  задержится
и решит мне позвонить. Поставив курицу в духовку,  я  начистила  картошки  и
налила себе чай. В прихожей раздался звонок. Вскочив, я бросилась открывать.
На пороге стояла Танька. Зайдя в квартиру, она скинула  туфли  и  прошла  на
кухню. Сев на стул,  достала  пачку  сигарет.  Вытащив  одну  сигарету,  она
повертела ее в руках и спросила:
   - Курицу, что ли, делаешь?
   - Делаю.
   - Кому?
   - Себе, - растерялась я, но быстро взяла себя в руки и села  напротив.  -
Для начала давай поздороваемся.
   - Здравствуй, Маша.
   - Здравствуй, Таня. Зачем приперлась?
   - За тебя я, подруга, переживаю, вот и пришла.
   - С каких это пор ты стала за меня  переживать?  Да  и  зачем?  Я  же  не
маленькая.
   - Я всегда за тебя переживала. Просто звоню, а у тебя  телефон  постоянно
занят. Я испугалась: может, случилось что? Ты у нас  женщина  одинокая.  Без
родителей живешь.
   - Спасибо за заботу. Завтра в больнице мы бы встретились.
   Достав из Танькиной пачки сигарету, я закурила.
   - Маш, ты что, - удивилась она, - ты же у нас некурящая. Может, случилось
что?
   - Нет, все нормально.
   - А почему у тебя лицо так поцарапано?
   - Соседская кошка разодрала. Послушай, Танька, я  что,  на  допросе,  что
ли?! Ты что вынюхиваешь?! Что хочешь узнать?!
   - Ничего я не вынюхиваю, - обиделась Танька. - Просто ты  раньше  ко  мне
как-то ближе была. Всегда все  рассказывала.  А  сейчас  уединилась,  завела
собственные тайны. Мы же подруги. Я всегда умела хранить твои секреты.
   - У меня раньше не было никаких тайн. Они  появились  совсем  недавно,  -
задумчиво произнесла я.
   - Ладно, это, конечно, твое дело. Только знай, что я не железная  и  тоже
умею обижаться. У меня, между прочим, гордость есть.
   - Я рада. Танька, прошу тебя, езжай домой. Завтра на работе увидимся.
   - Ты кого-то ждешь?
   - Тебя это не касается.
   - Ты не хочешь, чтобы я видела этого человека?
   - Таня, будь другом. Свали отсюда, пожалуйста, - разозлилась я.
   Танька вскочила и направилась к выходу.
   - Завтра увидимся в больнице, - бросила я ей вслед.
   - Завтра  у  нас  медкомиссия,  -  тихо  произнесла  Танька  и  принялась
обуваться.
   - Что? - не поверила я своим ушам.
   - Завтра медкомиссия, - безразлично повторила Танька.
   - Как медкомиссия? Еще рано. Она должна быть только через полгода.
   - Назначили на завтра. У вас в отделении больной спидом  лежал.  Мало  ли
чего. Мы же с его кровью работали. Вот и решили медкомиссию  раньше  времени
назначить.
   Не сказав ни слова, я подошла к стене и тихо съехала вниз. Танька, открыв
рот, принялась трясти меня за плечи. Я сидела  как  вкопанная,  не  в  силах
пошевелиться.
   - Маша, что случилось? Почему  ты  так  побледнела?  Тебе  плохо?  Может,
"скорую" вызвать?
   - Не наклоняйся ко мне близко, - прошептала я. - Я действительно больна.
   - Чем? - вытаращила глаза Танька.
   - Спидом.
   Танька замотала головой и села у другой стены.
   - У меня спид, - повторила я и тупо уставилась в потолок.
   - Как? Ты уверена?
   - Я сдавала кровь. Анонимно, конечно.
   - Ты с ним спала?
   - Я люблю его, Танька. Ты даже не представляешь, как я его люблю.
   - Эту курицу ты готовишь для него? - понимающе кивнула она.
   - Утром я готовила ему борщ. У нас семья, понимаешь? Мы оба больны, и нам
осталось не так долго жить. Мы любим друг друга, и нам хорошо вместе. У  нас
семья, Танька, семья! - закричала я что было сил. - У нас нормальная дружная
семья! Ты не знаешь, что такое семья, потому, что ты ни с кем не  жила  так,
как я живу с Ильей! Сегодня он принесет мне свои рубашки, костюмы, галстуки.
Я буду их стирать, крахмалить и гладить. Он не  отдаст  их  в  химчистку,  а
принесет  их  мне!  Понимаешь,  мне?  -  Я  громко  зарыдала  и,   сбиваясь,
продолжила:
   - Знаешь, я буду стирать его носки по несколько раз в  день!  На  них  не
будет ни одного черного пятнышка. Я накрахмалю  его  рубашки  так,  что  они
будут стоять! Илья обязательно это оценит. Ему понравится, я просто уверена.
Да не молчи же ты, скажи хоть что-нибудь!
   Танька закурила сигарету и протянула мне пачку. Мы сидели  напротив  друг
друга и старательно прятали глаза.
   - У тебя есть пепельница? - наконец спросила Танька.
   - Стряхивай на пол, - почти шепотом ответила я.
   - А вдруг твоему мужу это не понравится? -  язвительно  спросила  Танька,
выделив слово "мужу".
   - Не переживай, - выдавила я улыбку. - Моему мужу нравится все.
   - Он у тебя такой бесхарактерный? - Танька уронила сигарету  на  пол,  но
тут же подняла ее и закурила дальше.
   - Он у меня ручной, домашний, - засмеялась я.
   - А что же он тебя такой гадостью наградил? Недоглядела,  что  ли?  Да  и
вообще, давно ли он стал твоим мужем?
   - Вчера, - устало ответила я.
   - Что?!
   - Что слышала. - Я посмотрела на часы и серьезно произнесла:
   - Сутки назад Илья стал моим мужем.
   - Машка, ты в своем уме? С чего ты вообще взяла, что он твой муж?
   Я почувствовала, как меня затрясло.
   - Он сам сказал, а может, и не говорил. Может, я сама это  придумала,  не
знаю. Просто я хочу, чтобы мы всегда были вместе. Мы  обречены,  понимаешь?!
Нам нужно держаться вместе. Другого выхода  нет.  Я  люблю  этого  человека.
Люблю. Я так сильно его люблю, что придумала себе сказку, будто мы  семейная
пара. Вот уже много лет мы  живем  вместе,  в  этой  квартире.  Нам  здорово
вдвоем, понимаешь, здорово! И нам никто не  нужен.  Потому  что  все  вокруг
здоровы, а мы больны. Здоровые люди никогда не поймут  тех,  кто  неизлечимо
болен. Мы никого не хотим видеть. Даже ты мне больше не нужна! Потому что ты
здорова и будешь жить долго. Скорее  всего,  ты  умрешь  от  старости,  а  я
никогда не умру от старости,  потому  что  мне  осталось  совсем  чуть-чуть.
Какой-то крохотный кусочек, который даже сравнить нельзя с тем, что  остался
позади. Но я хочу прожить  этот  кусочек  счастливой,  пойми.  С  человеком,
которого я люблю.
   Танька затушила сигарету об пол. Затем достала платок и вытерла слезы.
   - Машка, ты больна. Спид поражает не только  организм,  но  и  мозг.  Это
заметно по тебе. Твой мозг воспален. Тебе бы следовало засадить этого  скота
за решетку за умышленное заражение! Пусть сдохнет в  тюрьме  как  тварь!  Он
подлец, мразь! Разве можно было заражать такую девчонку?!  Ведь  ты  наивная
дурочка! Чище тебя во всей больнице не найти.
   - Танька, ты с ума сошла! Разве можно отнять у меня то, что досталось мне
такой ценой? Я простила его. Я ему все простила. Я не прощу  только  одного:
если он когда-нибудь вздумает от меня уйти.
   - Что ты ему простила?! - выдохнула Танька, вытаращив глаза.
   - Я простила ему спид...
   - Ты хоть соображаешь, что ты говоришь! Разве можно прощать такие  вещи?!
Ведь эта болезнь отнимет у тебя жизнь!
   - Я простила... - глухо повторила я. - Если бы не спид, мы бы никогда  не
были вместе. Спид сблизил нас, и он решил соединить свою судьбу с моей.
   - Машка, да ты хоть вдумайся в то, что ты говоришь! Ты больна!  Скажи,  а
ты хоть как-то лечиться собираешься? Поддерживать свою иммунную систему?
   - Зачем? Все равно мне недолго жить. Я  умру  естественной  смертью.  Как
Богу будет угодно, так и  умру  -  Это  что  же  получается?!  Илья  лечится
официально, дорогие препараты получает, а ты должна загибаться?!
   - Я не хочу лечиться официально! Моя психика не выдержит! Я  хочу,  чтобы
об этом никто не знал, я умру, и никто даже не поймет от чего. Покойникам не
ставят  такой  диагноз,  как  спид.  Напишут  тяжелый  грипп  или  ангина  с
серьезными осложнениями.
   - Дура, тебе обязательно надо лечиться! Тогда ты сможешь подольше пожить!
АЗТ твой Илья  сможет  достать  и  неофициальным  путем.  Им  сейчас  каждая
подпольная клиника торгует.
   - Таня, это очень дорого. Ты же прекрасно знаешь, что у  меня  нет  таких
денег.
   - У этого урода,  которого  ты  называешь  своим  мужем,  есть.  Он  тебя
заразил. Вот он пусть и платит за лечение. Ты и так с ним слишком благородно
поступила, не сдала властям, хотя надо было. Ой  как  было  надо!  Будь  моя
воля, я бы эту сволочь живьем закопала!
   - Это моя сволочь, - тихо сказала я. - Понимаешь, моя?! Мне  решать,  что
делать с этой сволочью: закапывать или целовать в задницу...
   - Значит, на работу ты больше не выйдешь. Завтра медкомиссия.  Тебе  туда
нельзя.
   - Завтра я напишу заявление об уходе в связи с переездом на другое  место
жительства.
   - А почему в связи с переездом?
   - Это будет выглядеть правдоподобно,  никто  не  станет  задавать  лишних
вопросов. Скажу, что  переезжаю  в  другой  район.  В  эту  больницу  далеко
добираться. Я думаю, в этом случае заведующая моментально подпишет.
   - Тоже верно. Только получается, что тебе больше нельзя  работать.  Чтобы
устроиться на другую работу, нужно пройти медицинскую комиссию. Сейчас  даже
дворники и уборщицы комиссии проходят.
   - Господи, на что же я буду существовать? - схватилась  я  за  голову.  -
Ведь я даже ничего не накопила!  Да  разве  накопишь  с  таким  окладом?  На
питание-то не хватало. Я уже забыла, когда мясо свежее ела. Тушенка, и то  в
радость. Ни про какие деликатесы и речи быть не  могло.  Еще,  как  на  зло,
проездной на автобус закончился, а на новый денег нет.
   - У тебя есть Илья. Пусть он тебя кормит и  деньги  дает.  Фактически  он
сделал тебя инвалидом. Вот пусть инвалидность и оплачивает.
   Танька поднялась со своего  места,  подошла  ко  мне,  присела  и  слегка
приобняла. Я уткнулась ей в плечо и громко заревела.  Немного  успокоившись,
нервно поправила волосы и тихо спросила:
   - Ты не брезгуешь?
   - Чем именно?
   - Но я же все-таки заразная.
   - Нет. Просто как-то непривычно.  Ты  и  спид.  Такие  два  несовместимых
понятия соединились вместе. Ладно, мне пора.  Держись.  Я  тебе  обязательно
позвоню.
   - Таньки, поклянись, что ты никому не скажешь о моей болезни.
   - Не скажу.
   - Подожди!
   Я быстро вскочила, схватила листок бумаги и написала заявление об уходе.
   - Что это?
   - Отнеси это заявление в больницу.  Я  не  хочу  туда  идти.  Мне  тяжело
морально, пойми правильно. Скажи, что я заболела. Лежу с температурой.
   - Хорошо. - Танька положила листок в сумочку и пошла к выходу. Затем  она
резко остановилась и посмотрела на меня.
   - Маша, все-таки, как бы тебе ни было хреново, лучше гони этого скота  на
все четыре стороны. Гони как можно дальше!
   - Я обязательно приму во внимание твои слова, но,  к  сожалению,  у  меня
никого, кроме этого скота, не остается.
   - Это не выход из положения.
   - В моей ситуации не может быть выхода. Я в тупике.
   Танька пожала мне руку и ушла. Я закрыла за ней  дверь,  села  на  пол  и
обхватила голову руками, затем  потрогала  шею,  боясь  найти  на  ней  хоть
какие-нибудь уплотнения. Не обнаружив ничего подозрительного,  я  облегченно
вздохнула и бросилась в комнату приводить себя  в  порядок.  Надев  нарядное
летнее платье, посмотрела на часы, выключила курицу и принялась ждать  Илью.
Около трех часов ночи я положила курицу в холодильник и легла спать.

Глава 14

   Илья объявился только через двое суток. Все это время я  не  выходила  из
дома, ничего не ела, только чашками пила крепкий кофе. Несколько раз звонила
Танька. Она сказала, что заведующая без проблем подписала мое  заявление  об
уходе и пожелала удачи во всех моих начинаниях.  Пару  раз  звонил  Димка  и
пытался хоть немного  развеселить  меня.  Он  напрашивался  в  гости,  но  я
запретила ему это делать, мотивируя тем, что  несколько  суток  назад  вышла
замуж. Димка немного помолчал и положил трубку.
   Когда Илья наконец объявился, он как ни в чем не бывало позвонил в  дверь
и, ни слова не говоря, зашел в квартиру. Вид у  него  был  уставший.  Скинув
костюм и рубашку, он подошел ко мне, заглянул в глаза и спросил:
   - Машка, ну давай, где твоя курица? Я моментально уловила запах  перегара
и сморщила нос.
   - Что воротишься-то? От меня  разит,  как  от  скота?  Я  вчера  перебрал
немного. С пацанами в сауне парился.
   Илья тяжело закашлял.
   - Ну так где твоя курица? - повторил он, поправляя плавки.
   Илья прошел на кухню, уселся за стол и закурил. Я прислонилась к косяку и
пристально посмотрела на него.
   - Машка, ну что ты встала как парализованная?! Готовь на  стол!  Мужик  в
дом пришел! Если мужик пришел, то баба должна по хозяйству суетиться. Так на
Руси заведено, - засмеялся Илья и опять закашлял. - Если  ты  не  сварганила
курицу, то разогревай борщ, хоть он и с тушенкой. Я люблю  борщи  только  из
свежего мяса. Борщ с тушенкой напоминает мне общагу. Я по молодости бегал  к
девчонкам в общежитие на трахатушки. Я даже не вспомню, что за общага  была.
Дай Бог памяти,  кажется  швей-мотористок.  Короче,  у  них  всегда  борщ  с
тушенкой был.
   Я взяла полотенце и бросила ему в лицо.
   - Вот и беги к швеям-мотористкам жрать борщ! Пошел вон из моего дома!
   Илья развернул полотенце,  вытер  им  руки,  положил  его  на  батарею  и
улыбнулся.
   - Ну ладно, Машка, что опять завелась!  Кончай  полотенцами  кидаться!  И
вообще, завязывай со мной так обращаться. Мне нужен спокойный образ жизни. Я
щас порцию лекарств заглотнул. Мне нельзя нервничать.
   - Я сейчас в тебя не только полотенцем, но и табуреткой  запущу!  Ты  где
мотался двое суток?! Я уже не знала, что и думать! Хотела по всем  моргам  и
больницам звонить. Я думала, что ты явишься в тот же день, как ушел. Что  ты
делал все это время?
   - Занимался делами, - сквозь зубы процедил Илья.
   - Можно было позвонить, предупредить, что задерживаешься.
   Я была готова разреветься в любую минуту.
   - У тебя телефон отключен.
   - Я уже включила. Я сразу включила, как ты ушел. Думала,  мало  ли  чего.
Задерживаешься, знаешь, что я переживаю, места себе не нахожу.  Как  тут  не
позвонить? Я бы сразу успокоилась.
   Я подошла к Илье, опустилась  на  колени  и  уткнулась  в  плавки.  Затем
всхлипнула и быстро заговорила:
   - Илюша, мальчик мой бесценный. Радость моя ненаглядная Я же  так  сильно
тебя люблю. Мне без тебя жить незачем. Я ведь только ради тебя живу. Пусть у
нас все не по-людски. Пусть не так, как у других, но главное что мы  вместе.
Я тебя прошу, я тебя  умоляю,  ты  мне  звони,  ладно?  Предупреждай,  когда
задерживаешься.
   - Ладно. - безразлично ответил Илья.
   - Что ладно-то?
   - Буду звонить.
   Я улыбнулась, смахнула слезы и стала стягивать с Ильи плавки, жадно целуя
его живот. Он поморщился и попытался оттолкнуть меня.
   - Машка, прекрати. Я щас не буду Я жрать хочу. Где твой  тушеночный  борщ
или курица.
   - Ничего с тобой не случится. Позже поешь, - улыбнулась я.
   Илья встряхнул меня за плечи и серьезно произнес:
   - Маш, я же сказал, давай завязывай. Я есть хочу.
   - Но ведь у тебя двое суток никого не было. Да и я соскучилась.  Я  тебя,
знаешь, как ждала! Тебя никто так не ждал! Ничего не ела, не спала, только о
тебе все время думала. Пожалуйста, не отталкивай меня, дай я тебя поласкаю.
   - Машка, я же тебе сказал, что не хочу. Хорош вешаться! Надоела.
   Я встала, поправила халат и чуть слышно спросила:
   - Илюш, скажи правду, у тебя кто-то был? Ты с кем-нибудь спал в  эти  два
дня?
   - Не был я ни с  кем.  Сама  знаешь,  что  мне  нельзя  трахаться.  Я  же
заразный.
   - Только поэтому... Я думала, ты не спишь с женщинами  потому,  что  хоть
что-то ко мне чувствуешь...
   - Конечно чувствую. Маша, просто я в данный момент не хочу. Я устал.
   - Извини.
   Я посильнее закуталась в халат и полезла в холодильник.
   - Борщ будешь?
   - Буду.
   - Он же с тушенкой.
   - Все равно буду.
   - Курицу тоже разогревать'.
   - Разогревай.
   Илья с аппетитом  приступил  к  обеду.  Глядя  на  него,  я  налила  себе
небольшую тарелку борща и стала нехотя ковырять ложкой.
   - Давай тоже ешь, а то бледная  вся,  -  улыбнулся  Илья  и  принялся  за
курицу.
   - Ты что, совсем тут ничего не ела?
   - Не ела.
   - Почему?
   - Я не могу без тебя есть.
   - Чудная ты!
   - Илья, я с работы уволилась, - тихо сказала я.
   - Правильно сделала. Нечего там делать за такую зарплату. Я бы  за  такую
зарплату даже задницу со стула не поднял, не говоря уже о том, чтобы сутками
вкалывать.
   - Да я особо-то и не вкалывала. Знаешь, я всегда ненавидела свою  работу,
а когда уволилась, мне стало как-то грустно.  В  конце  концов,  я  помогала
людям, облегчала их страдания, и по  большому  счету  мне  было  все  равно,
сколько за это платят.
   - Дура! Так нельзя рассуждать. Человеку может нравиться только то, за что
он получает хорошие деньги.
   Илья встал и пошел в комнату. Я хотела  по  привычке  помыть  посуду,  но
оставила эту затею и отправилась за ним.  Он  разлегся  на  кровати,  лениво
щелкая пультом от телевизора.
   - Илюш, может, тебе попить принести? - ласково  спросила  я  и  поправила
волосы. - Хочешь, я кофе сварю?
   - Не хочу. - Илья серьезно посмотрел на меня и сказал:
   - Присядь рядом.
   Я обрадовалась и тут же устроилась у его ног.
   - Илюш, у тебя неприятности?
   - Напротив, у меня  сплошные  приятности,  -  ухмыльнулся  он  и  стал  с
интересом разглядывать меня.
   - Почему ты так со мной разговариваешь? Ты на меня за что-то злишься?
   - Разве на тебя можно злиться? Ты и вправду ждала меня эти два дня?
   - Очень.
   - Тогда покажи как.
   Илья стянул плавки и притянул мое лицо к своему животу. Я  покраснела  до
кончиков ушей и моментально вырвалась.  Затем  опустила  глаза  и  с  ужасом
посмотрела на торчащий пенис Ильи.
   - Машка, ты чо шарахнулась, словно мужиков никогда не видела?  Сама  меня
полчаса назад п