ром. Может,он  просто торопился на свидание с
вашей  убитой.  А ее  муж  или любовник  пришел в  номер  отеля  и  решил не
допускать такого исхода.  Вот  и  все. Нравится вам такое  объяснение? И  не
нужно искать никакой загадки. Все просто объясняется.
     - За исключением одного, - пробормотал Крюгер.
     - Опять что-нибудь не так?
     -  Где этот муж? Как он появился в Мюнхене?  И куда сразу  исчез? И еще
один маленький вопрос: каким образом ему удалось войти в номер убитой?
     - Не понимаю, о чем вы говорите?
     - Убийца  использовал  специальную  магнитную карточку,  когда  вошел в
номер своей жертвы. Откуда у мужа такая карточка?
     - Она ему сама дала, - предположил Мюллер.
     -  Карточка была  одна. Ей дали утром всего одну карточку.  А  уже днем
убийца имел такую же.
     - Может, она ему сама открыла дверь?
     - Не получается. Он вошел в номер, когда она была в постели.
     - Днем? - иронично спросил Мюллер. - Тогда это точно ее любовник.
     - Она  прилетела рано утром. Значит, ночью  плохо  спала,  -  терпеливо
объяснил Крюгер. - Если бы у нее было свидание, мы бы об этом знали. Эксперт
не нашел никаких признаков половых контактов.
     - В конце концов это ваше  дело,  Крюгер, -  перестал спорить Мюллер, -
ищите убийцу женщины. А мой убитый  тут ни при чем. Это настоящий несчастный
случай. Причем молодой парень Вайс не похож на квартирного убийцу. Видели бы
вы  его  после аварии. Парень сам перепугался насмерть. Автомобиль  Штенгеля
врезался в его  машину на полном  ходу. Там вообще  не было полмашины. Парня
трясло, как в лихорадке.
     - Результаты технической экспертизы уже получены? - спросил Крюгер.
     - Да нет, конечно, я ведь все оформил, только начал допрос Вайса, когда
мне позвонил  Хетгесс  и  рассказал про ваш звонок. Пришлось все  бросить  и
срочно ехать сюда, чтобы выяснить про вашу убитую русскую.
     - Понятно.  Крюгер встал,  протянул руку Хетгессу. - Спасибо вам,  герр
Хетгесс, вы мне очень помогли.
     Хетгесс был в явном смущении.
     - Я тут  ни  при чем. Просто ваш неожиданный  звонок нас всех несколько
удивил. Поэтому мы и позвонили мистеру Мюллеру.
     -  Последний  вопрос,  -  сказал на прощание Крюгер.  - Штенгель  давно
работал в Интерполе?
     - По-моему, нет, - осторожно  ответил Хетгесс, -  он стал руководителем
нашего бюро лишь три года назад.
     Мюллер поднялся вследза Крюгером.
     - Поеду  я к себе, -  тяжело сказал  он, -  до  свидания, герр Хетгесс.
Придется вам  самому  ехать  к жене погибшего. Скажите, что я жду их у  себя
завтра утром в девять.
     - До свидания.
     Когда они вышли к своим автомобилям, Мюллер важно сказал:
     - Вообще-то я понимаю.  Он ведь был сотрудником Интерпола.  Конечно, вы
вправе предлагать любую версию.
     Крюгер,  ничего  не ответив, пошел  к своему  автомобилю.  Он уже сел в
машину,  когда услышал крики Хетгесса,  выбежавшего на  улицу. Крюгер открыл
стекло и услышал громкие слова Хетгесса:
     -  Звонили  из  полиции,  герр  Мюллер.  Срочно  ищут  вас.  Экспертиза
установила, что левая шина автомобиля Штенгеля была пробита пулей.
     Крюгер посмотрел на  Мюллера. Тот так и стоял  у автомобиля, не в силах
сказать что-либо.



Глава 4

     Они прогуливались  перед  небольшим  отелем "Людвиг". Типичная семейная
пара, он  и она.  Правда,  он  не предлагал  своей руки,  и  они не  слишком
старались соприкасаться  друг  с  другом.  Но со  стороны это  была  обычная
семейная пара.
     Может,  даже  слишком  обычная, ибо  не все  супруги  испытывают острое
желание  ходить по улицам чужих городов в обнимку. Испанская пара  прибывших
сюда гостей прогуливалась неспешным  шагом  по тихой пустынной  улице  перед
отелем. Со  стороны казалось, что они  мирно разговаривают. И  хотя разговор
шел  на испанском, оба супруга старались говорить тихо, чтобы их разговор не
был слышен даже редким прохожим.
     - Вы взяли билеты? - спросила женщина.
     -  Конечно.  Я   привык  выполнять  поручения.  Мы  летим  через  Париж
послезавтра утром.
     - Почему через Париж?
     - Потому что из Кельна туда самолет не летит. Они просто не догадались,
что нам может понадобиться такой рейс, - огрызнулся он.
     - Я серьезно вас спрашиваю, сеньор Филипп, - нервно  сказала женщина, -
почему именно через Париж? Можно было  взять через  Амстердам. Это и ближе,и
проще. Здесь несколько часов на поезде.
     - Во-первых, Париж тоже не на Северном плюсе, разница совсем небольшая,
а  во-вторых,  я  отвечаю  за  вашу  безопасность,  сеньора  Изабелла, -  он
отчетливо сказал последние два слова, - и вынужден напомнить вам, что привык
работать по-своему. Амстердам ближе, но и те, кто захочет нам помешать, тоже
могут так подумать. Поэтому я и  взял  билеты  на  парижский рейс. А  завтра
вечером мы можем выехать в Париж поездом. И рано утром быть во Франции. Визы
нам не нужны, слава Богу, действует Шенгенское  соглашение. А  оттуда уже на
ваш  Маврикий, черт бы побрал  этот остров или группу островов.  Я  даже  не
знаю, как правильнее говорить.
     - Хорошо, -  согласилась она,  - вы  меня  убедили. Но учтите,  мне  не
нравится  подобные пререкания.  И  всегда объясняйте  свои действия,  сеньор
Филипп. Если вас это не затруднит.
     - Первый раз попадаю в такую дурацкую историю, - вздохнул он.
     - Вы имеете в виду конкретно меня? - ядовито спросила она.
     -  Я имею в  виду конкретно себя, - раздраженно  огрызнулся он. -  Мало
того,  что послали  в паре,  еще дали  в начальники  сеньору.  Как  все  это
здорово!
     -  Хорошо,  что мы говорим с вами по-испански,  - сказала женщина, чуть
оглянувшись, - иначе вы вместо слова "сеньора" сказали бы русское баба".  Вы
ведь так подумали?
     - Почти, - честно ответил он. - Вы тоже  не ангел. Почему  вы вчера мне
отказали?
     - Слушайте, Богданов, -  изумилась  женщина, - у вас  совсем нетмужской
гордости. Разве об этом спрашивают? Не захотела,  и все. Почему я должна вам
все объяснять?
     -  Во-первых,  вы моя  жена.  Во-вторых,  мне  было бы  так  легче  вас
защищать,  -  признался  он,  -  и,  в-третьих,  у  нас  появился  бы  чисто
человеческий интерес друг к другу и как следствие лучший контакт.
     - Мы на  службе, - сухо ответила женщина,  - в служебной  командировке.
Кроме того, я привыкла сама выбирать, с кем и когда мне ложиться  в постель.
Думаю, к  этой теме  вы  больше  не  вернетесь.  Идемте  обратно.  Мы должны
прогуливаться  по этой  улице еще  двадцать  минут. Связной появится  в этом
интервале.
     - Если вообще появится, - пробормотал он.
     Небольшая улица была почти пустынна. Лишь изредка проезжали автомобили,
спешили куда-то редкие прохожие. Расположенный к северу от вокзала небольшой
четырехзвездочный  отель "Людвиг"  был  не  случайно выбран  местом встречи.
Здесь почти не бывало посторонних,  и, чтобы попасть в  сам отель, то  нужно
было  свернуть  на боковую  улочку,  которая идеально  просматривалась.  При
желании  всегда  можно  уйти  по  соседним  улицам  к  вокзалу,   где  легко
затеряться, благо до железнодорожного вокзала Кельна было не так далеко.
     Конечно,   вчерашний    отказ   Мироновой   сильно   подействовал    на
самоуверенного  Богданова.  Как любой  мужчина,  и  он  не  любил, когда ему
отказывали  в  таком бесцеремонном и обидном  тоне.  Но  его  спутницу  это,
похоже, не смущало.
     Связной  появился через  семь  минут.  Он шел  к ним, чуть прихрамывая,
опираясь на тяжелую  темную  палку.  Темные очки и  шляпа скрывали его лицо.
Наряд дополняло  темное,  довольно  потрепанное пальто.  Увидев его, Лазарь,
привычно шагнул чуть вперед. Он обязан был предвидеть  любую опасность, даже
если при этом у него не было оружия.
     - Добрый вечер,  - сказал связной. Голос у него был молодой и приятный,
- это вы туристы из Мкадрида?
     - Мы прилетели из Севильи, но у  нас много родных  в Мадриде, - сказала
Миронова условную  фразу.  Она  неплохо  владела  немецким языком.  У  них с
"мужем"  было  своеобразное  разделение.  Она  знала три  языка: французкий,
немецкий  и  испанский, причем  последжний  -  очень хорошо,  а  вот  Лазарь
Богданов  говорил  лишь на английском и  испанском  при этоминогда  допуская
ошибки. Французкий он с трудом понимал, а немецкого не знал вообще.
     -  Как  интересно.  Я  два  года  жил в  Севилье, -  подтвердил  пароль
незнакомец и, посмотрев на Богданова, спросил уже на испанском:
     - Вы, очевидно, ее муж?
     - Очевидно, - пробормотал Богданов.
     Связной что-то сказал Мироновой.  Она кивнула головой.  Потом он быстро
произнес несколько  фраз, среди которых Богданов  услышал фамилию Хеллер. Он
насторожился.  Это  была  как  раз  та  самая  фамилия,  ради  которой   они
разыгрывали  здесь этот спектакль  и летели теперь на  далекий Маврикий. И в
этот момент появился серебристый "БМВ".
     Если бы майор Богданов владел немецким языком,  он, возможно, принял бы
участие  в  беседе  и отвлекся бы  на  долю секунды.  Но он не участвовал  в
разговоре, лишь  прислушивался к  словам незнакомца, внимательно посматривая
по сторонам. И поэтому сразу увидел резко завернувший за угол "БМВ". И в  те
несколько секунд,  пока "БМВ" не затормозил рядом с  ними, понял, что сейчас
произойдет.  Он  был  профессионалом и  поэтому  действовал,  не  размышляя.
Прыгнув на женщину, он левой рукой буквально  бросил  ее на землю, прикрывая
правой.  Но связной был  не столь оперативен. Он  растерянно оглянулся.  И в
этот момент прозвучала автоматная очередь.
     - Стрелявший из "БМВ" дал две очереди. Сначала длинную - в связного,  а
затем более короткую - в лежавших на тротуаре.
     Связной,  получивший  пять тяжелых ранений, сполз  на землю.  Одним  из
выстрелов пробило палку, и ее концы разлетелись  в разные стороны. Отстреляв
вторую очередь, "БМВ" дал резкий задний ход и скрылся за поворотом. И только
тогда Богданов вздохнул, поднимаясь на ноги.
     Из отеля уже спешили люди,  из магазинов, расположенных чуть в стороне,
бежали продавцы. Богданов наклонился над женщиной.
     - Вы живы? - спросил он, протягивая руку.
     -Кажется, я чуть не  получила сотрясение мозга, - недовольно отозвалась
женщина, поднимаясь с тротуара.
     - Было бы лучше, если бы вы получили пулю в голову? - спросил он.
     - Нет, - она взялась за его руку, вставая  на ноги,  - спасибо за  вашу
реакцию. У вас, кажется, кровь на руке. Вы ранены?
     - Ерунда. Это всего лишь царапина. Ничего страшного.
     -  Вокруг убитого,  лежавшего  в  десяти метрах от  них, уже  собралась
довольно большая толпа.
     -  По-моему,  нам  лучше уходить, -  поморщился  Богданов.,  -  вам  не
кажется, что мы задержались?
     - Перевяжите свою руку. - Она достала из сумочки платок.
     Он покачал  головой, доставая свой.  Правая ладонь действительно была в
крови, пуля  скользнула  по  руке, лишь  содрав  кожу.  Женщина посмотрела в
сторону лежавшего на земле тела.
     - Как он?
     - Мпы ему вряд ли поможем, - мрачно пробормотал Богданов, - он мертв.
     Она посмотрела на толпившихся людей.
     - Вы успели запомнить номер? - спросила Миронова.
     -  Успел, конечно.Вы идете? Или у нас будут очень неприятные объяснения
с немецкой полицией.
     - Да-да, конечно. - Она снова посмотрела на толпу. - Может, он еще жив?
     - В него попали по крайней мере раза четыре, это я ручаюсь. После таких
ранений  трудно рассчитывать  на что-либо.Он мертв, уверяю вас. А нам  нужно
спешить.
     -  Идемте, -  согласилась  она, -  вас все-таки ранило довольно сильно.
Видите, кровь уже проступает и через платок. Возьмите и мой тоже.
     На  этот раз он не  стал возражать, взяв ее платок, приложил к ладони и
затем поспешил в сторону вокзала, увлекая спутницу за собой.  Тело  связного
осталось на тротуаре. А прибывшая полиция принялась добросовестно опрашивать
свидетелей,  среди  которых  не  оказалось  почему-то  двух  самых   важных,
стоявших, по свидетельству очевидцев, совсем недалеко от места убийства. Уже
когда они подошли к зданию вокзала, он произнес:
     -  Ну и нервы у вас, сеньора Изабелла.  Обычно женщины  в таких случаях
визжат, как сумасшедшие.
     Она взглянула на него, но ничего не сказала. Только спросила:
     - Как ваша рука?
     - Придем в отель, и я займусь своей рукой.
     - У вас хорошая реакция.
     -  Стараюсь,  -   усмехнулся  он,  -  должен   соответствовать   своему
начальству.
     Они вышли из здания вокзала с противоположной стороны. Справа находился
отель "Интерсити".
     - Может, мы зайдем сюда? - предложил Богданов.
     - Зачем? - удивилась она. - Наш отель совсем рядом.
     -  Они могут заметить  мою руку, - пояснил  он, -  мне  бы не хотелось,
чтобы у нас были объяснения с полицией.
     - кажется, теперь  я начинаю верить, что вы были неплохим специалистом.
Вы всегда обращаете внимание даже на такие мелочи?
     - Это не мелочь, - мрачно возразил он, - это то, от чего иногда зависит
наша жизнь.
     - Давайте, я возьму вас за руку, и никто ничего не увидит, - предложила
она, - так будет лучше.
     - вы можете испачкаться, - предупредил он.
     -  Ничего, - ответила Миронова,  - не испачкаюсь. И потом, будет лучше,
если  мы прямо  сейчас вернемся  в  наш отель. Долгое отсутствие  как раз во
время убийства связного может свидетельствовать не в нашу пользу. Кто-то мог
запомнить нас в лицо, кто-то мог видеть нас в нашем отеле. Так будет вернее.
     Теперь он изумленно посмотрел на нее.
     -  У вас довольно оригинальное мышление, - восхищенно сказал он, -  мне
даже кажется, что вы правы. Берите меня за руку, и мы идем.
     - Договорились.
     Они шли по привокзальной площади по  направлению к  собору. У светофора
свернули направо. Уже подходили к отелю, когда он спросил:
     - Это, конечно, не  мое  дело. Но он успел вам  что-либо рассказать или
его убили в самый неподходящий момент?
     - Не  все,  -  честно  призналась  она.  -  Я  расскажу вам  вечером  в
ресторане.
     Он понимающе кивнул. Конечно, она не станет рассказывать ни о чем в  их
номере. Он  вполне  может  прослушиваться,  а  у  них  и  без  того  хватает
неприятностей.
     -  Вы  хорошо держитесь,  - снова  сказал  он  уже перед самым входом в
отель.
     - Просто  делаю  вид, -  хладнокровно произнесла она,  первой  входя  в
здание.



Глава 5

     Эксперты  не могли  ошибиться. Левая  шина машины Штенгеля была пробита
разрывной   пулей,  и  это  меняло  всю  картину.  Развороченный  левый  бок
автомобиля, в  который врезался грузовик, не  позволял увидеть разрыв в шине
до того, как произошла  авария. Но  самолюбивый Мюллер сильно переживал, ему
казалось,  что он  просто обязан был обнаружить эту  деталь и  заметить, как
потерявший  управление  автомобиль  совершил   аварию.   Вдобавок   ко  всем
неприятностям оказалось, что водитель грузовика Гюнтер  Вайс был отпущен под
денежный  залог  до передачи  дела  в  суд. Никто не  мог предполагать,  что
происшедшая авария была результатом столь тщательно подстроенной ловушки.
     В дом к Вайсу были посланы полицейские, но еготам не оказалось. Это еще
не свидетельствовало о  дурных намерениях парня, он мог отлучится из дома  и
уйти для встречи с подружкой либо своими  друзьями, что было естественно для
человека,  испытавшего столь  сильный шок, но само по себе отсутствие  Вайса
создавало ряд проблем,  и  полицейским был над приказ дежурить у дома до его
возвращения.
     Крюгер поехал к себе  в офис, надеясь получить требуемые  материалы  по
Ирине  Шварц,  работавшей  в Калининграде  и столь  трагично окончившей свое
вчерашнее путешествие.
     К чести российской милиции, справка была уже  передана в Мюнхен. Из нее
следовало, чтотридцатидвухлетняя Ирина  Щварц была ранее  дважды  судима.  В
городе ее знали как владелицу небольшого косметического салона,открытого два
года назад. Ничего криминального за последние два года сообщить не могли, но
предыдущие преступления были достаточно характерны: мошенничество и  участие
вубийстве  банкира. Тогда двадцатисемилетняя Шварц  получила  пятнадцать лет
тюрьмы,  но по непонятным  причинам уже через  три года вышла  на свободу, а
через несколько месяцев перебралась в Калининград, где открыла свой салон. В
сообщении не было данных, объясняющих, почему  получившая столь большой срок
Ирина Шварц  была  отпущена  на  свободу раньше  времени. Даже с учетом всех
амнистий  три года вместо пятнадцати  было слишком мало. Крюгер отметил  это
место в их сообщении. Он был специалистом именно по преступникам из  бывшего
Советского Союза и неплохо знал советское законодательство. Выйти так быстро
на свободу после  убийства заключенная не могла, должна быть  веская причина
для ее освобождения.
     Пришло сообщение и из посольства Германии в Москве. По неясным причинам
визу ей выдали  не  в Калининграде, где  было германское  консульство,  а  в
Москве, в немецком  посольстве, так какв Германию  ее  пригласила некая фрау
Виммер, проживающая  во Франквурте-на Майне. Но, вопреки  приглашению, Ирина
Шварц полетела  не во Франкфурт, куда были прямые самолеты  из  Москвы, а  в
Мюнхен,  сделав для этого пересадку в Венгрии.  Крюгер отметил и  это место,
решив выяснить,  где именно брала билеты убитая. И наконец, из копии анкеты,
заполненной  Шварц  для получения визы и присланной  германским посольством,
было ясно, что она была в Германии за последние два года  четырежды. Детей и
мужа она не имела, а о родителях написала, что давно умерли.
     Крюгер  собрал  своих  помощников. Эрнс Дитц  был  высоким,  долговязым
молодым парнем,  лишь недавно  переведенным в  его отдел. Франц Нигбур  был,
наоборот,  полноватым, рыхлым, лысеющим  человеком,  сорока  с  лишним  лет.
Нигбур родился и вырос  в Восточной Германии, в Лейпциге, и проработал более
двадцати  лет в  криминальной  полиции ГДР. Он хорошо  знал  русский язык  и
понимал специфику  работы их отдела.  После  объединения  обеих  Германий он
переехал в Мюнхен, где все  эти годы жил его  родной дядя, и стал работать у
него  в известной  туристической фирме.  Во время  одного  из  расследований
Крюгер узнал, что м Мюнхене живет столь  ценный специалист, хорошо знавший и
советское уголовное право, и русский язык. Более того, оказалось, что Нигбур
учился  в Бывшем  Советском Союзе и знал даже особенности  работы российской
милиции. Несмотря  на  огромные  трудности  и традиционное недоверие местных
чиновников ко всем выходцам из  Восточной Германии, Крюгеру удалось доказать
ценность Нигбура и взять его на работу. Так Нигбур в девяносто третьем году,
спустя четыре года после своей  неожиданной  отставки, вызванной ликвидацией
существовавших в  ГДР правоохранительных органов,  снова оказался  в полиции
уже объединенной Германии.
     Дитц  приехал  от  патологоанатомов с протоколом скрытия тела погибшей.
Все было, как предпологал эксперт. Сначала две пули  с расстояния  более чем
пять метров. И обе смертельные. Затем контрольный выстрел в уже мертвое тело
с  очень близкого расстояния. Никаких интимных  контактов перед  убийством у
жертвы не было. В этом эксперт был убежден.
     Нигбур, пославший  запрос  в Калининград,  также  обратил  внимание  на
необычно  короткий срок пребывания  в заключении Ирины Шварц.  Заметив,  что
этот  пункт  Крюгер выделил,  он  кивнул,  ничем  другим  не  выдавая своего
одобрения.
     - Вы уже слышали об убийстве Штенгеля? - мрачно спросил Крюгер.
     - Конечно,  шеф, -  ответил Дитц, -  хороший  урок для  самовлюбленного
Мюллера.   Пусть  лучше  осматривает   место   происшествия,   а   не   дает
нравоучительных советов всем вокруг себя.
     - Думаю,  нам нужно  объединить  наши усилия, -  осторожно  предположил
Нигбур,  - оба эти убийства,  конечно, связаны. Сначала Штенгель  заказывает
убитой номер в столь роскошном отеле, затем  убирает фрау Шварц. И в этот же
день погибает Штенгель. Связь очевидна.
     -  Какая с