Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
а заводе и в институте не
услышало. -- Шестов говорил быстрым шепотом, оглядываясь на цех. -- Я ведь
вас очень зауважал, Степан Сергеич, после того случая, помните, -- в
кабинете Ивана Дормидонтовича. Очень!.. И два года размышлял: кого мы тогда
обмануть хотели? Не маршала Советского Союза! Не заместителя министра!
Солдатика! Которому обещали крохотный ГИПС на газовых счетчиках весом с
полфунта, а навьючили дуру с камерой в полтора кило весом. Бравые ребятушки
все вынесут! Лишние фунты не помеха!..
Рванулся Степан Сергеич опять куда-то бежать, и вновь Шестов пригнул
его к себе.
-- Да не высовывайтесь!.. Не маячьте!.. Никто не должен видеть нас
вместе! И знать никто не должен, что впустую работали два месяца и еще месяц
будут работать на свалку... Я вот что подумал... Может, этот обман и есть
наша правда? А? И цех обманывать -- надо?.. Им-то, рабочим, зачем знать про
экспресс-лабораторию на колесах, которые никуда не покатят? Зачем?..
Со своего неудобного места Степан Сергеич видел, как мимо комплектовки
идут с работы монтажники и сборщики. Идут, на два и семьдесят пять сотых
процента подняв производительность труда... Вот и регулировщики появились.
Вприпрыжку спешит вечный мальчишка Крамарев. Твердой поступью проходит
собранный в кулак Фомин-Дундаш. Петров идет рядом с Леной Котоминой, ныне
Еленой Петровой, оберегая ее от всего, и от цеховых делишек тоже. Валентин
Сорин крутит на пальце ключи от регулировки, идет сдавать их в охрану.
Степан Сергеич опустил голову, не желая видеть ни людей, ни цеха.
Неужели опять он...
-- Обманывать... -- горько произнес он. -- Ради чего? Ради кого? Ради
какой правды?
-- Вот и я пришел к вам за этой правдой... Скажите мне, что делать?..
Скажите. Вы ведь живете по правде? Вы, наверное, человек будущего?.. Так
скажите мне, человек будущего: что делать?
Степан Сергеич долго молчал, обдумывая слова эти -- о правде, о
будущем. Со вздохом сожаления пожал плечами, отказываясь понимать их.
-- Пошли, -- сказал он просто и встал.
-- Куда?
-- Пошли! -- повторил Степан Сергеич упрямо.
1968 г.