судеб.
Вечером Персиваль вновь пришел к фонтану. Курортники выстроились в очередь к
целебному источнику. Алан пристроился к ним. В это время появились утренние
приятели. Расталкивая немощных курортников локтями, они добрались до
животворящей струи, наполнили кружки и отошли в тень.
- У, какая гадость! - послышался голос Дебоша. - Хуже дерьма в цистерне!
- Пей! - огромный кулак гиганта завис в сантиметре от носа аристократа.
Нацедив свою кружку, Персиваль отлил воду, добавил коньяку и пристроился рядом.
Не успел он глотнуть, как граф учуял запах.
Сэр Алан добродушно спросил:
- Не хотите ли отведать из моей кружки?
Он протянул ее Дебошу. Граф опасливо взглянул на спутника: Серж - а это был
именно он - сурово пил воды.
Дебош глотнул. Восторженно облизнулся и присосался всерьез.
Серж раздул тонкие ноздри. Мгновенье - и граф кувырком полетел в фонтан.
- Видите ли, мистер, - пояснил супермен Персивалю, пока Дебош плескался в
холодной воде, - этот парень - он, вроде, сдвинутый. По шизе. Я его вытащил из
дурдома и теперь пытаюсь излечить.
- Это печально, - заметил Персиваль. - Я знал графа Дебоша другим человеком...
Хотя, теперь и сам я другой. Оставил мир и возделываю, так сказать, свой
собственный сад, как советовал Гюстав Флобер в Круассе. Вы читали Гюстава
Флобера?
Серж вытаращил глаза.
Наконец лицо его осветилось:
- А! Так вы, это, по психе профессор? Это здорово! А то я лечу -лечу,
по-научному-то не умею, а он...
Тут Серж разволновался. Ему редко приходилось прилично говорить на отвлеченные
темы.
Он с надеждой воззрился на Персиваля.
- Ну, в некотором роде вы правы, - согласился Персиваль. - Я, в некотором роде,
исследователь души... Я с удовольствием помогу вам вдохнуть в графа искру
разума... Тем более, что граф мне дорог как память о Глории.
- Во! - обрадовался Серж. - Он как раз о Глории все время толкует. Я думал - это
у него глюк такой... Приходите вечером ко мне, будем его на ноги ставить.
- Не знаю, право, удобно ли...
- А чего! Заходите запросто! С Франсуаз познакомлю, бабенкой моей.
- Что ж, извольте - я зайду сегодня в девять пополудни.
Когда тьма спустилась на Халдей-сити, Персиваль уже был у виллы Сержа. Супермен
проводил его в апартаменты. Дебош торчал перед камином. Персиваль расположился в
покойных креслах. Слуга - угрюмый человек с погасшим взглядом - наполнил бокалы.

Дебош принялся рассказывать о дурдоме. Все весело хохотали.
- А этот, - граф хлопнул по ляжке проходившего мимо слугу, - тоже шизик. Со мной
в изоляторе сидел. Со мной и дернул из бедлама. Вместе в дерьме рассекали! - Он
радостно загоготал.
Персиваль глотнул винца.
- А что привело вас, граф, в эту обитель скорби?
- В дурдом-то? Да крыша съехала из-за бабенки одной... - глаза графа заволокла
дымка.
- Ах, как мне это знакомо, друг мой! - вздохнул Персиваль. -Бедная Глория! Она
пропала, исчезла, и с тех пор я погрузился в ипохондрию.
- Глория? - подпрыгнул Дебош. - Так она...
- Она - что? - Серж слегка напрягся.
- Сбежала?
- Нет, ее похитили. Мафия, мой друг!
- Мафия? Как бы не так! Ее похитил доктор Заххерс! - взвыл Дебош. - Глория в
руках сквернавца! У, нежная Глория! У, гнусный доктор!..
Он вскочил, готовясь, кажется, бежать, чтобы спасти Глорию из рук нечестивца, но
Серж не дремал: схватил графа за шиворот и погрузил голову в небольшой бассейн с
красными рыбками.
- Успокойся, шизик.
- Я спокоен, - мужественно отвечал граф, когда получил возможность дышать.
- Отлично. А что касается Заххерса... Да, я слышал о нем. И хотел бы с ним
встретиться...
- Боюсь, сделать это нелегко, - возразил Персиваль. - Судя по сообщениям в
газетах, доктор исчез бесследно, вместе с Механизмом.
- Ме... ме... механизмом? - вдруг раздался голос молчаливого слуги.
- О Господи! - проворчал Серж. - Еще один сдвинулся.
- Я видел механизм, - тихо сказал Шеппард. - Там, в джунглях Фармазонии.
- А может, на дне Мерзианской впадины? - Серж приподнялся, готовясь к
процедурам.
- Нет, вы не понимаете! - быстро заговорил Шеппард. - Я видел механизмы, много
механизмов. Они напали на нашу экспедицию, они убили профессора Коллинза!
- Что за бред?
- Это правда!
Шеппард выпил вина из услужливо поданного Дебошем стакана и начал рассказывать.
Его слушали с напряжением. В конце рассказа Серж вышел и вернулся с картой
Фармазонии. Карту расстелили на полу и Шеппард показал приблизительный маршрут
экспедиции.
- Великолепно! - с энтузиазмом сказал Серж. - Мне еще не приходилось бывать в
Фармазонии!
- Вы собираетесь отправиться туда? - спросил Персиваль.
- У, нежная Глория!! - завопил Дебош в экстазе. - Скоро я увижу тебя! Я спасу
тебя и мы вместе унесемся в Полинезию, в сказку, в мечту, в Гармо...
Снайперский удар Сержа - и Дебош оказался среди красных рыбок.
Постукивая по очереди Дебоша палкой по голове все трое обсудили детали
предстоящего путешествия. Шеппард вызвался быть проводником.
- Сударь, - вдруг вспомнил Персиваль, - а как отнесется к этому ваша подруга?
- Франсуаз? - Серж вздрогнул. - Ш-ш-ш! Ни слова больше! Узнает - прибьет!
Что-то зашуршало в дальних углах гостиной. Серж в ужасе оглянулся:
- Весь дом в микрашках... Измены боится! Во!..
В углах скрипели магнитофоны.
КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПЕСНЬ ГОСПОДНЯ НА ЗЕМЛЕ ЧУЖОЙ
"Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши - веселия:
"пропойте нам из песней Сионский". Как нам петь песнь Господню на земле чужой?"
Псалом 136-й.
Глава 38
ЧТО ТАМ, ВНУТРИ?
Известие о злодейском убийстве репортера Рекса Макферсона взбудоражило Вавилон.
Фотографии трупа с раскромсанным горлом облетели все газеты, телерепортаж из
квартиры несчастного репортера показали по всем каналам телевидения, прервав
самые важные передачи.
Полицейский комиссар О'Брайен вновь оказался в центре внимания. С огромной лупой
в руках он носился по улицам, за ним мчались оравы газетчиков и телевизионщиков,
поминутно бравших у комиссара интервью. "Я расколю негодяев!" -неизменно твердил
великий сыщик.
Сам способ убийства - варварский, кровавый - вызвал множество предположений.
"Это не есть дело рук человеческих. Это мог совершить либо какой-то дикий зверь,
либо... Механизм!" - заявил с экрана любимчик публики проповедник Лу Томпсон.
Среди части вавилонцев стали распространяться панические настроения. Квартиры и
дома герметизировались и баррикадировались. Входные двери обшивались листовой
броней. Оконные проемы забивались мешками с песком. Некоторые, опасавшиеся, что
преступник мог воспользоваться пожарной лестницей, перепиливали крепления. На
заборах частных владений появились надписи: "Участок заминирован".
Лишь немногие вавилонцы в те дни сохраняли полное спокойствие. К этим немногим
относились Сэм Джефферсон и детектив Чарли Стоун.
В один прекрасный солнечный день Чарли Стоун снова стоял на берегу реки и
вытягивал из воды замаскированную снасть. Щебетали птички. Вокруг не было ни
души. Вот из воды показался железный чемоданчик, уже основательно проржавевший с
углов. Когда чемоданчик оказался на берегу, Чарли вдруг замер: в чемоданчике
зияла большая рваная дыра. Чарли не шевелился несколько секунд. Потом скосил
глаза в сторону. Прислушался. Чарли прекрасно знал злопамятный и жестокий нрав
сифебра.
Он сделал шаг назад. Из травы донесся шорох - Чарли тут же упал животом на землю
и всадил шесть пуль подряд в подозрительно колыхнувшийся куст чертополоха.
С револьвером наготове он бешеными прыжками помчался к автомобилю.
...Мотор работал исправно, но всю дорогу из-под капота доносились постукивания и
позвякивания. "Заеду-ка в мастерскую, - решил Чарли. - Кто знает, что там,
внутри?..".
Механик Фред, напевая модный мотивчик, осмотрел машину, открыл капот и
остолбенел.
- Ну, что там? - затаив дыхание, спросил Чарли.
Фред развел руками.
Чарли выбрался из машины и боком приблизился к открытому капоту.
- Я видел всякое, - сказал Фред, - но такое... Тут явно поработали зубилом и
молот...
Чарли не дослушал. Кажется, весь мир разом до краев наполнился смертельной
угрозой.
Молниеносно и почти бесшумно Чарли рванулся прочь - только ветер засвистел в
ушах.
Сзади донеслось запоздалое костяное постукивание. Так могли стучать о мостовую
только зубы сифебра.
Глава 39
ГРОЗА НАД ХАЛДЕЙ-СИТИ
Серж пробудился необычно рано. Открыл глаза: было еще темно. Невидимая за
огромной подушкой, рядом сладко похрапывала Франсуаз. Серж расслабился, глубоко
вздохнул. Осторожно, напрягая одну мышцу за другой, начал сползать с кровати.
Босые ноги коснулись леопардовой шкуры. Серж сделал передышку. Оторвался от
перины, прислушался: Франсуаз спала. На цыпочках он пробрался к выходу и тут
обнаружил, что проклятая шкура намоталась на ногу. Серж попытался освободиться
от шкуры и уронил торшер. И замер, обливаясь потом. минута напряженного
ожидания.
Серж избавился от шкуры и выскользнул за дверь. Скатился вниз по лестнице. В
прихожей уже поджидал Шеппард, одетый по-дорожному, с чемоданами в руках.
- А где этот бездельник? - страшным шепотом спросил супермен.
Шеппард угрюмо кивнул головой: со двора доносилось радостное похрюкивание
Дебоша, делавшего утреннюю гимнастику. "Ишь, стервец! - с нежностью подумал
Серж. - Человеком становится. Эх, мне бы..."
- Та-ак... - раздался сверху зловещий голос. Серж оглянулся и присел от
неожиданности: на верхней площадке инкрустированной лестницы стояла Франсуаз.
Она была в китайском халате, из волос торчали папильотки, придававшие ей
сходство с медузой Горгоной. Серж отвел глаза и попытался юркнуть в туалет.
 - Стоять, - скомандовала Франсуаз. - Куда это, интересно знать, ты собрался?
- А-а... - не нашелся Серж. - Мы это... физзарядку... Да порыбачить хотели. В
фонта... - Тут он умолк, потрясенный собственной глупостью. "Эх, сморозил!
Сказал бы - в гараж. У "бьюика" третья передача заедает, да и кардан...".
- Значит, рыбу ловить? - голос Франсуаз падал, как давление в барометре. - Или
бегать трусцой? Вон, с придурком этим? (Со двора донеслось восхищенное "Ух,
хар-рашо!" - это Дебош приступил к водным процедурам). А чемоданы зачем?
- Какие чемоданы? (Идиот Шеппард мрачно созерцал пространство, держа улики в
руках). Ах, чемоданы!.. Зачем тебе чемоданы? -спросил он у Шеппарда.
Шеппард мрачно молчал.
- А, так это же графские! - вдруг сообразил Серж. - Граф нынче уезжают, и
чемоданы с собой берут... Нагостился, вроде. Незваный гость хуже татарина... А
я, это, думаю - надо графа до электрички проводить. Друг же все-таки.
Франсуаз помедлила, начиная представление. И вдруг со стоном присела на верхнюю
ступеньку.
- Ты изолгался! - закричала она. - Врун, обманщик, лицедей! Ты пошел к девкам!
Ты задумал бросить меня! Распутник! Грязное животное! Свинья-свинья-свинья!
Она затопала ногами в истерике.
- Дорогая... Честное слово... Я не вру! Какие девки? А чемоданы графские! Хоть у
него спроси!..
Франсуаз в мгновение ока скатилась с лестницы и схватила первую попавшуюся в
руки тяжесть, коей оказались садовые грабли. Бац! В голове Сержа зазвенело.
- А-а-а! - завопил Серж, хватая Шеппарда за грудки. - Негодяй! Сколько раз я
тебе говорил: не разбрасывай садовый инвентарь где попало!
- Оставь его в покое! - завопила Франсуаз. - Он в тысячу раз лучше тебя! Он
честный человек, не то, что ты - трус и бабник!
Бац!
- Я трус?
- Ты!
Бац!
- Я бабник?
- Ты!!
Бац!!
Грабли прилетели в ухо Шеппарду. Он молча рухнул на пол. Серж, уворачиваясь от
грабель, кинулся на кухню. Оттуда вскоре послышалось:
- Уйди, паскуда! Вить на буллитень сяду!..
- Ты у меня в тюрьму сядешь, ирод!!
Бац! Бац! Бац!
В кухне посыпалась посуда. Звон, грохот, вопли... Через некоторое время все
стихло, раздавались только неукротимый женский плач и сдержанные мужские стоны.
Дебош, прятавшийся в сортире, облегченно вздохнул. Стараясь не шуметь, он
выскользнул в прихожую, перешагнул через Шеппарда, выбрался во двор и задал
стрекача. Он мчался на виллу "Уединение", чтобы сообщить финансовому директору
проекта "Хуго" Алану Персивалю о крахе затевавшейся экспедиции.
* * *
В течение нескольких дней над Халдей-сити гремел гром, сверкали молнии: ссора
продолжалась. Молнии, которые разгневанные супруги метали друг в друга,
мертвенным светом озаряли притихшие виллы, пышные сады, терренкуры и немощных
старцев, сосавших у фонтана целебную жидкость. Гром суперменских голосов
сотрясал горы и долы. Разгоряченное дыхание супругов вихрем носилось по
побережью, вырывая с корнем пальмы и принося неисчислимые бедствия жителям
побережья. Ни один человек не рисковал выйти из дому, кроме старого мусорщика
Хозе, который, придерживая одной рукой сомбреро, другой толкал перед собой
тележку с хламом. Хозе был глух и всегда пьян, и его совершенно не трогала битва
гигантов. Хозе размышлял о бренности человеческого существования, и, когда мусор
сносило с тележки очередным шквалом, Хозе мрачно и длинно ругался. Но не родился
еще тот ураган, который помешал бы Хозе заработать на дневную порцию пульке и
сигарных обрезков! Сменяя друг друга, на побережье налетали "Джильды", "Шейлы",
"Моррисы" и "Артуры", а Хозе каждый день упрямо выходил на охоту за тряпьем и
отбросами, и никакому торнадо еще не удавалось сбить его с пути...
Наконец, гроза стихла. Супруги в изнеможении упали друг другу в объятия. Их
ноздри затрепетали. Серж высвободил руку и дернул снурок: солнце погасло.
После пылких ласк Серж объяснил Франсуаз, зачем он собрался в Фармазонию. "Хуго
Заххерс - нацистский преступник. Во время войны он ставил опыты над
заключенными, занимаясь клонированием и ортопедией! Он - мировое зло! Я должен
победить его и открыть Эру Света!". Франсуаз вспыхнула. "Твой враг - мой враг! -
сказала она и тут же вспомнила. - А как же Глория?". "Граф влюблен в Глорию!
Глория влюблена в Заххерса! Серж влюблен во Франсуаз!!" - пояснил Серж.
Супруги расстались в слезах и поцелуях. Серж включил солнце и пошел искать
Дебоша.
Глава 40
ЭКСПЕДИЦИЯ В ВЕДРОПОЛИСЕ
Всего семь пересадок - и Серж, Дебош и Шеппард (Персиваль в жестоком приступе
меланхолии остался лежать на своей вилле, вызвавшись лишь оплачивать все счета
экспедиции) приземлились на аэродроме Ведрополиса, в самом сердце фармазонской
шельвы.
Город был наводнен золотоискателями и авантюристами со всего света: в одном из
предгорных районов Фармазонии обнаружили золото и началась очередная золотая
лихорадка. Ведрополисская гостиница была переполнена. Искатели приключений
разбивали палатки, занимали пустующие халупы и хижины на сваях. В питейных
заведениях жизнь била ключом. То и дело вспыхивали драки и перестрелки, кого-то
топили в мутных водах великой реки Фармазонки, кому-то вспарывали живот широким
апельсинским ножом.
Номер для участников экспедиции был заказан заблаговременно, но его заняла
группа мрачных, агрессивно настроенных бананцев, которые насмерть запугали
администратора. Густо заросшие синей щетиной, с татуированными веками и ушами,
негодяи сутки напролет хлестали пальмовую водку и резались в кости.
- Анри, - сказал Серж графу. - Вот прекрасная возможность закалить характер.
Выкинь этих хамов из наших апартаментов. В случае чего подай знак - я буду за
углом. А ты, Шеппард, сгоняй в полицейский участок, возьми побольше наручников -
мы предадим бездельников местному правосудию.
Граф распахнул дверь и закашлялся от дыма крепчайшего табака, ароматов грязных
носков и немытых подмышек.
- Кто это такой? - спросил самый грязный из негодяев, заметив графа.
Мерзавцы оторвались от игры.
- Грязный гринго! Почему ты врываешься к благородным донам без стука?
- Линчевать его!
- Отпилить голову!
- Выпустить кишки и вздернуть на них!
Кровожадность бананцев не знала границ.
"Кхе-кхе-кхы!.." - послышался из коридора натужный кашель Сержа.
Граф воодушевился.
- А чо ты, мальчик?! - заорал он на самого грязного подонка. - А ну, давай
выйдем! Я пропну тебя!
Подонок поперхнулся, пальмовая водка брызнула из ноздрей.
- Эй, поосторожней! - миролюбиво сказал лиловый от татуировок верзила,
приподнимаясь.
- А тебя вызовут тридцать второго, - ответил ему Дебош и встал в позицию.
- Спокойно, синьоры, не будем портить игру, - сказал обладатель золотых зубов.
Длинный нож просвистел над самым ухом Дебоша, вылетел в открытую дверь и сразил
какого-то пьянчужку в огромном сомбреро: пьянчужка как раз в этот момент брел по
коридору. В ту же секунду бананцы бросились на графа. Его сбили с ног и
принялись зверски бить, граф едва успел выкрикнуть:
- Серж!,,
- Кхе-кхе-кхе... - И Серж выплыл из коридора, материализовавшись в дверном
проеме.
Но бандиты были слишком поглощены процессом изничтожения аристократа.
- Негодяи, мошенники, - проворчал Серж. - Да вы, я вижу, атрофировались.
Деградировали! Пропитались!
Удар - один из мерзавцев влип в стену, суча ножками. Еще удар! Второй вылетел в
окно, унося на плечах оконную раму. Удар! Трое бананцев исчезли в куче тряпья и
циновок. Почувствовав огромное облегчение, Дебош насмерть схватился с
обладателем золотых зубов. Клубок катался по комнате во всех направлениях,
собирая остатки мебели. Серж изловчился и нанес последний удар. Клубок распался
на графа, бананца с золотыми зубами - а вернее, уже без зубов - а также на
плевательницу, складную ширму, пару циновок, табурет и жалюзи. Тут подоспел
Шеппард с кульком наручников. Через минуту бананец, закованный с ног до головы,
под конвоем местного блюстителя порядка отправился в участок.
Глава 41
УЖАСНАЯ НОЧЬ
Друзья пораньше легли спать, чтобы выйти в путь с рассветом. Серж мгновенно
захрапел. Шеппард погрузился в кошмары - судя по возгласам, он попал в город
бровебров, кагробров и сифебров.
Дебошу не спалось. В окно, затянутое противомоскитной сеткой, бились полчища
кровожадных гнуссов. Взошла кровавая луна. В углах закопошились громадные - с
кошку - фармазонские пауки. Дебош слушал похрапыванье Сержа и бормотание
Шеппарда и ему делалось не по себе. Луна медленно перемещалась, квадрат
зловещего красноватого света полз по грязному полу спальни. Вот в лунном свете
под кроватью Сержа обнаружились стоячие, каменной крепости носки. Исчезли.
Появились джинсы, прислоненные к хозяйской кровати. Квадрат приближался к
середине комнаты. И вдруг Дебош увидел высокого человека, безмолвно застывшего в
центре спальни и глядевшего на Дебоша сквозь круглые дурацкие очки. У графа
бешено заколотилось сердце. "Заххерс!" - и граф крепко зажмурился. Открыл глаза:
Заххерс исчез.
Квадрат света продолжал свое путешествие. Вот в освещенном пространстве
показался огромный паук. Он с мрачным видом уволакивал в качестве добычи башмак
Шеппарда.
- Тьфу-тьфу-тьфу! Сгинь, пропади! - Дебош обложился крестами и снова зажмурился.

Вдруг странно затрещал шкаф. Граф в испуге открыл глаза. Из шкафа выглянул
Заххерс и показал графу язык.
- Ай! - Дебош с головой укрылся простыней.
Кто-то подергал за простыню.
- А-а-а! - завопил несчастный, кубарем скатился с кровати и принялся хлестать
невидимого врага скомканной простыней.
Потом все стихло. Дебош сел на постели, озираясь. Потом достал из-под подушки
припасенную еще в Халдей-сити бутылку "Джонни Уокера" и жадно присосался. В
голове посветлело. Сердце замедлило свой адский разбег. Граф глотнул еще и
прилег. Подсвечник (электричество в Ведрополисе на ночь отключалось) со
вставленным в него огарком приподнялся и повис над столом. Дебош хитро прижмурил
глаз: "Врешь, не обманешь! Я пьян, а может быть, и вовсе сплю!".
Тут его взгляд упал на квадрат света: в него был врезан человеческий силуэт.
Кто-то заглядывал в окно...
- Мама! - взвыл Дебош.
Человек за окном исчез. Граф достал спички и принялся ловить подсвечник.
Подсвечник никак не давался. А тут еще из шкафа выглянул Заххерс и стал задувать
зажигаемые Дебошем спички...
Дебош кинулся к кровати Сержа.
- В чем дело, идиот?
- Здесь кто-то есть! За нами следят! Да проснись же!..
Подсвечник со свистом пролетел над графом и врезался в стену. Посыпалась
штукатурка. Серж сел на кровати. Его тонкие ноздри раздулись.
- Негодяй! От тебя несет ромом! Когда ты успел налакаться?
Серж дал