Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Драма
      Андреев Г.. Белый Бурхан -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  -
ана заговорил о "Ганджуре", но Бабый, уже не очень церемонясь, перебил его: - Я читал "Ганджур", лхрамба, и нашел, что он устарел для нашего времени настолько, что превратился в нелепость... - Где же вы читали "Ганджур"? Он ведь довольно редок! Но с вашей оценкой я согласен, хотя и не совсем: пятый и двадцать шестой тома еще живы и интересны, а вот тома Абхидхармы и Дулвы... Впрочем, вы правы в главном: новое время требует новой волны мудрости и новых мудрецов, которых пока нет! Дальше разговор пошел легче: о знакомых монастырях и высоких ламах, пока не подступили к главному. - Вы здесь по поручению таши-ламы? - вкрадчиво спросил Самдан. - Вы его видели и говорили с ним? - Не совсем так, но я выполняю его волю. - А какое отношение к воле таши-ламы имеет хубилган Гонгор? - Самое прямое - он выполняет его поручение. - Какое поручение? - насторожился Самдан. Бабый пожал плечами: - Это - тайна хубилгана, а не моя. Самдан ушел ни с чем и сразу же вызвал своего соглядатая. Едва Нанжин переступил порог лаборатории, как лхрамба прошипел зловеще: - Значит, гость - баньди? Ах ты, червяк! - Виноват, но ховраки сказали... - Эти недоноски? Да он - настоящий лхрамба! А ты - фальшивый лама! И тебя пора поставить на твое настоящее место! Он пнул Нанжина под тощий зад и захлопнул за ним дверь. Подошел к постоянно горящему очагу, поправил дрова, отшвырнул кочергу прочь - Бабый не выдал Гон-гора! А Бабый в это время стоял перед хамбо-ламой дацана. - У меня все готово, можете спокойно ехать. Если, разумеется, это не нарушает ваших личных планов. Я найду кого послать, если вы останетесь в "Эрдэнэ-дзу". У меня есть кое-какие планы в отношении вас, лхрамба... - Я поеду в Таши-Лумпо, хубилган. Эта поездка никак и ничем не вредит моим планам. И у меня долг перед Мунко! - Другого ответа я от вас и не ждал - вы взяли на себя заботы покойного, и для вас они священны! Гонгор открыл шкатулку черного дерева с замысловатым перламутровым узором, достал свиток голубого шелка, исписанный гребенчатыми монгольскими буквами, протянул Бабыю: - Это вы отдадите самому таши-ламе. Никто не должен видеть текста рукописи! - Никто ничего не увидит, хубилган. Я буду осторожен. - Не сомневаюсь в вашей преданности! - Гонгор отошел к окну, долго стоял там, рассматривая бессмысленным взором узор решетки, впечатанной в синее небо, потом повернулся к Бабыю, вздохнул: - Не думаю, что я сделал все, как надо, но в рукописи есть мысли, которые заинтересуют таши-ламу... Движение Белой Шамбалы - только начало! - Гонгор резко оборвал себя, дернул за мочку уха, скривился от боли. - Об этом потом, когда вы вернетесь... Ваши знания, лхрамба, очень пригодились... - Гон-гор улыбнулся вымученно, будто кто заставлял его, а ему не хотелось быть вежливым. - Самдан собирается покинуть дацан, я знаю, хоть он и молчит об этом своем решении... Вчера ушел последний караван Агинского дацана, но я вам дам хорошего коня, и вы его нагоните в Нагчу... Вам нужны деньги? - Да, хубилган. У меня осталось несколько монет, но... - Деньги вы получите вместе с моим алуном у дарги стражников Чижона. Он вас уже ждет. Счастливого пути, лхрамба! Глава десятая ГОСТИ ЮМ-БЕЙСЕ Таши-лама спешил: в монастыре Юм-Бейсе его ждал человек, настоящее имя которого знал только он - алун с красным камнем Панчен Ринпоче вручил ему пятьдесят лун назад, и настало время получить его обратно. Дело человек сделал (не мог не сделать!), и недостающее звено в цепь дел, воскрешающих полузабытое понятие Шамбалы1, которое еще недавно успешно путали с западной землей Сукавати, вставлено на свое место! Совсем недавно таши-лама посетил монастырь Мору-линг, известный своими мудрецами на весь Тибет. В нем мало лам, живут они в аскетизме хинаяны, и каждый из них стоит сотен тех бездарностей, что способны лишь перебирать четки и более или менее четко произносить священное заклинание "Ом мани падме хум!". Три дня прожил Панчен Ринпоче в их среде, говорил со многими с глазу на глаз и убедился, что пора мудрецам Морулинга расходиться по своим тропам, нести свою мудрость людям... Теперь - Юм-Бейсе. Он будет последним монастырем, где таши-лама еще не был! За эти пять лет он хорошо потрудился, отыскивая в пещерах Кайласа отшельников и делая из них пророков Шамбалы, выводя из тайных монастырей лам, обладающих большой нервной энергией и способных придать движению новые формы. Теперь его считают чудотворцем, окружают легендами, пытаются разгадать его тайну, которой нет! Таши-лама неожиданно протянул руку, останавливая портшез. - Отдохнем немного. В десяти шагах отсюда должно быть озеро. Его спутники недоуменно переглянулись: отдыхать посреди раскаленных камней и идти к озеру, которого нет и быть не может в этих местах? Одни посчитали: живой бог чудит; другие, что таши-лама не знает дорогу на Юм-Бейсе и потому думает об удовольствиях путешествия. Но здесь их нет! Каменное плато, низины - разломы в нем, а если когда-то и была тут вода, то ранней весной... Каково же было их изумление, когда в десяти шагах от дороги, обогнув мрачную скалу, они действительно увидели озеро, обросшее молодой травой, усыпанной цветами! Но каждый из его спутников готов был поклясться, что в этих унылых местах никогда не было оазиса! Они были правы: озеро появилось несколько дней назад, еще через несколько дней оно исчезнет, как только солнце выпьет всю его воду, а ручьи, породившие его, иссякнут. Панчен Ринпоче знал то, чего не знали его спутники: такие озера иногда появляются на плато. Зима была многоснежной, весна плохой и холодной, лето пришло поздно, и разломы дальних скал были забиты льдом, который только сейчас начал по-настоящему таять... Проследив глазами сеть горных складок, таши-лама определил места скоплений этой талой воды, а одно из них просто увидел с портшеза... Так произошло еще одно чудо, породив еще одну легенду... Солнце стояло высоко, но таши-лама приказал разбить палатки. Спутники повиновались с радостью: впереди был еще долгий и нелегкий путь, которому одно маленькое удовольствие не только не повредит, но и поможет его скрасить. Куулар Сарыг-оол ждал таши-ламу уже два дня. И все это время провалялся на постели, что было совершенно необычным для него, пропуская в каморку только Чочуша, вежливо, но достаточно настойчиво отклоняя все приглашения хамбо-ламы Юм-Бейсе. Его отношения с Дондогом разладились сразу же, как только он постучал бронзовым молотком в ворота монастыря и предъявил алун таши-ламы. Стражник грубо закрыл ворота: - Для красных и черных лам Юм-Бейсе закрыт! - Кто распорядился? Дарга стражников? - мрачно спросил Куулар. - Пусть выйдет! Я - гонец таши-ламы. - Сейчас я ему доложу... Услышав удаляющиеся шаги, Куулар кошкой вскарабкался на стену, спрыгнул с нее вниз, распахнул ворота, пропуская коней и Чочуша, снова задвинул засов. Увидев приближающихся стражника и даргу, подмигнул: - Сейчас они у меня по-другому заговорят! Не доходя нескольких шагов, дарга и стражник как-то обмякли и рухнули на колени. Дугпа Мунхийн снова подмигнул Чочушу: - Видел? Приказывай! - Я не умею говорить по-вашему, а теленгитский они не поймут, дугпа... Лучше уж вы сами... - Тот, кто не умеет повелевать, никогда не научится подчиняться! Эй, вы! Возьмите коней и отведите на место! Стражник и его начальник с неожиданной резвостью бросились исполнять приказание, а вернувшись, заняли прежние позы. - И долго они так будут стоять? - спросил Чочуш испуганно. - Пока сам Дондог не упросит меня простить их. А я торопиться не буду... Хамбо-лама не заставил себя ждать, но Куулар отказался говорить с ним: - Твои стражники оскорбили самого таши-ламу! - Я накажу их, гонец... - Это уже сделано. Спокойной ночи, хубилган! Пожав плечами, Дондог ушел, чтобы прислать ховраков. Но их дугпа Мунхийн тоже выгнал. Потом отправил Чочуша сторожить входную дверь со строгим приказом ни с кем не разговаривать и никого близко не подпускать: - Мычи как немой! Пусть думают, что и на тебе мое заклятие! Ховраки и свободные от службы стражники возились во дворе монастыря, пытаясь увести с собой оцепеневших, но те вырывались и вновь возвращались на прежнее место, где их поставил на колени черный колдун. И только насладившись устроенным переполохом, Куулар вышел к наказанным и вывел их из транса. Возвращаясь в свою келью, хотел нанести визит Дондогу, даже остановился у его дверей, но потом передумал. Остаток дня и ночь Куулар не сомкнул глаз и не дал спать Чочушу: боялся нападения. А утром к нему снова постучал хамбо-лама и был впущен, но разговора у них не получилось. - Мне приказано быть в Юм-Бейсе, хубилган, и я здесь. Когда будет таши-лама и с какой целью - не знаю. Накормите моего ховрака, а я сыт... Слова черного колдуна устроили новый переполох - монастырь стал срочно готовиться к приезду высокого ламы: все скребли и чистили, молитвы и трубы гремели по три раза на день, а у ворот Юм-Бейсе дежурили не только стражники, но и полные ламы - гэлуны. Всех ховраков, баньди и гэцулов переселили в другие помещения, запретив им даже появляться поблизости от главного храма... А к исходу третьего дня в дверь кельи Куулар а снова постучали. Чочуш вопросительно взглянул на дугпу Мунхийна и, поймав его кивок, отодвинул засов. Дверь широко распахнулась, за ней стоял улыбаясь Панчен Ринпоче, таши-лама. Черный колдун побледнел и кулем свалился к его ногам: - Бог Амитаба, я вернулся... Приезд таши-ламы в любой монастырь - событие. Многие чтут таши-ламу даже выше далай-ламы: Панчен Ринпоче, хоть и живой бог, бодисатва Амитабы, все же ближе к людям - с ним можно говорить, как с простым смертным, к нему легче проникнуть, от него всегда исходят доброта и справедливость. И хотя земля Сукавати - место перевоплощений - его западная страна, к которой теперь Прибавилась и Шамбала, таши-лама не обладает административной властью. И как бы человек ни стремился к хорошим перерождениям, эта жизнь для него важнее, чем та, будущая! Потому и праздник в честь его приезда готовился в Юм-Бейсе не столь пышно, как он бы готовился, надумай заглянуть в этот далекий монастырь далай-лама! Гремят трубы монастыря. Дондог из шкуры вон лезет, чтобы убедить высокого гостя в святости своих бездельников, истекающих сейчас мучительным потом на вынужденной молитве. Они и не догадываются, что на этот раз не святость и мудрость их приехал проверять Панчен Ринпоче, а кладовые! Со святостью дацана и его жителей как-нибудь управится и далай-лама через своих помощников и доверенных лам! Наконец-то явился и сам хамбо-лама Дондог в сопровождении трех рослых ховраков. Приложил ладонь к сердцу, опускаясь на колени, чтобы поцеловать полы одежды драгоценного гостя. Таши-лама удивленно оглядел ховраков, похожих на каменотесов, подумал с иронией, что Дондог, пожалуй, уже самого себя боится, сидя на своем золоте. Кто ему угрожает за высокими стенами монастыря, какие такие разбойники объявились в этих глухих местах? - Отпусти ховраков, хубилган. Нам надо поговорить наедине. - Слушаюсь, бодисатва. Дондог сделал знак, и парни ушли - медленно и величественно, раскачивая задами. Таши-лама усмехнулся: - Не слишком ли ты раскормил их, ширетуй? - Я не повар, бодисатва, - пожал Дондог плечами. - Я не готовлю для них обедов. К тому же, все они из богатых китайских семей, промышляющих золотом в русской тайге за Байкалом. Панчен Ринпоче знал об этом. Китайские старатели давно уже проникали к Колыме, Юм-Бейсе не был единственным монастырем, превращенным ими в постоялый двор, но его ширетуй - единственным, кто брал непомерную дань с этой разбойной братии. - Я знаю, что ты сделал дацан притоном, и за нарушение святости тебе платят золотом! Сколько золота в твоих кладовых, Дондог? Хамбо-лама вздрогнул, переступил с ноги на ногу, лихорадочно соображая: донес кто-то или таши-лама все понял сам? А может, вмешался этот черный колдун? - Не ломай голову, ширетуй! - сказал Панчен Ринпоче жестко. - У меня нет в твоем дацане осведомителей и наушников. Я знаю и так, что ты - вор! Ты скрываешь от Тибета, от Лхасы, от Поталы то, что принадлежит только небу! - Сколько я должен дать Потале золота, бодисатва? - Все, что ты накопил! Волна радости захлестнула сердце Дондога: не знает! Не проболтались, выходит, ламы и стражники! Значит, можно откупиться, не отдавать все ключи... Поздно вечером таши-лама пришел к Куулару Сарыг-оолу, и они проговорили чуть ли не до утра. - Верни алун, архат, и выстави своего ховрака вон. - Он не ховрак, бог Амитаба. Он - теленгит с Алтая. - Настоящий? - Самый настоящий. Он ни слова не знает ни по-монгольски, ни по-тибетски, и при нем можно говорить все. - Нас могут подслушать другие... - Пусть только попробуют! - буркнул Куулар, но отослал Чочуша в коридор, приказав: - Смотри в оба! И не вздумай спать! Если кто-то подойдет к тебе, заговорит - пнешь в дверь. Иди! Таши-лама подозрительно осмотрел келью жреца Бонпо, неуверенно пошевелил пальцами: - Все стены имеют уши. Может, пойдем ко мне? - В ваших покоях, бог Амитаба, уши непременно торчат везде! - засмеялся черный колдун. - А здесь - вряд ли. Я нарочно выбрал помещение для ховраков, гостей которых не подслушивают. В соседних помещениях тоже никого нет, а окно я заткнул одеялом... Панчен Ринпоче сел на стул, положил на колени усталые ладони, вздохнул: - Не будем терять времени, архат. Готовы ли там, на западе, принять нашу миссию Шамбалы? - Да. - Сильны ли там наши противники? - Их нет, хотя православие на севере Алтая достаточно сильно. - Север нам не нужен. К тому же, России скоро будет не до Алтая. - Война с Японией? - нахмурился Куулар. - Не рано ли говорить об этом, бодисатва? - Война назревает и без нашего нажима на жрецов Синто2 и дзэн! Хорошо бы вклиниться в тело Алтая до ее начала... Там знают о ламах? - Да, во многих их легендах поминаются ламы-мудрецы3, знающие будущее. К ним идут за советом, ищут защиты и покровительства даже герои. Ламы всесильны у алтайцев! Но настоящего союза с ламами Халки у Алтая нет, только случайные встречи охотников и скотоводов, хотя урянхайцы живут рядом... - Ты прав, архат. Ламаизм Тувы менее активен, чем Бурятии и Монголии. Но ведь калмыки - тоже выходцы из Джунгарии! - Это было давно, бодисатва. И хотя калмыки и алтайцы - кровные родственники, связей друг с другом у них нет. Панчен Ринпоче вздохнул и обескураженно развел руками: - Я не устаю говорить о союзе всех буддистов, о их особой роли в истории востока, но порой мне кажется, что я говорю это шепотом и меня не слышат... Даже далай-лама! А ведь укрепление веры - прямая его обязанность! - Не надо о нем, бодисатва, - попросил Куулар. - Нам нельзя ждать! Если война зреет, то я хотел бы знать причину и сроки. - Сроки мне неизвестны, о причинах я могу только догадываться. Япония ищет повод, а может, его ищет Россия... И как только такой повод будет найден, все встанет по своим местам. - Разве плохим поводом был случай с русским императором в Японии, где он получил удар мечом по голове? - удивился Куулар. - Тогда он еще не был императором. Да это и не может быть поводом! - Оскорбление не может быть поводом? - изумился жрец Бонпо. - Какой же тогда повод нужен для войны? Таши-лама рассмеялся: - Деньги, архат! Деньги. Мы вступили в век иных ценностей, где мерилом является не честь, а чистоган. Главным лицом теперь становится торговец и фабрикант! И не только в Японии... Восток загнивает, архат, как и запад... Война остановит этот распад, но ненадолго. Нас ждут трудные времена, и поэтому нам нужны силы, которые еще спят... Тебе придется вернуться на Алтай, архат. Куулар покачал головой: * - Я покинул Алтай его врагом, бог Амитаба. - Ты боишься? - удивился Панчен Ринпоче. - Куулар, который не боится богов и который считает себя равным небу, испугался русских попов? - Я не боюсь. Но мне не нравится соседство Шамбалы с землей Сукавати! Шамбала должна воссиять на востоке! И богиня Аматэрасу-омиками4 поможет ей. Да и русский император помнит удар японского меча, если он даже и был нанесен ему плашмя, что еще оскорбительнее! Таши-лама встал: - Нет, архат. Шамбала будет провозглашена на западе! И, если это не сделаешь ты, то белым бурханом на Алтай поедет другой архат или хубилган! Подумай. Гнев таши-ламы был понятен, но непонятны были его слова. О каком белом бурхане он говорил? Бурхан - это статуя бога или бодисатвы, которую можно изготовить из белого материала: серебра, дерева, слоновой кости, каолина... Но ведь он сказал - поедет! Значит, Панчен Ринпоче имел в виду человека? Человека, которому будут даны права бога, который будет воплощением бога на Алтае? Куулару стало не по себе. Не следовало навязываться таши-ламе в советчики и настаивать на Шамбале, которой должно воссиять на востоке! Если он решил, что Шамбала должна быть провозглашена на западе, то его уже никто не переубедит... Шамбала... Шамбала - это легенда и рождена легендами древности. В ней воедино собрано все сверхъестественное и чудесное, что есть в мире, и видится Куулару Сарыг-оолу, как золотая паучья сеть, накинутая на весь буддийский и ламаистский мир, в которую непременно должны угодить все, кто воспринял это звучное песенное слово неравнодушным слухом. Шамбала необходима Тибету, чтобы слить воедино все философии и легенды, чтобы взрастить на ней своих вождей и пророков, вооружив их не только идеей и знаменем, но и огнем настоящей мысли. Когда-то тайное бесформенное понятие, Шамбала сейчас навязла в зубах у многих, и ее имя перестало быть великой тайной Тибета. И, если идти и дальше в открытую, то можно переиграть самих себя: идея мессии, каким мыслится Майтрейя, второе пришествие спасителя - идея всех религий, даже самых древних, и в эту идею повсюду вложен чисто человеческий смысл - тот, кто проиграл, всегда стремится к реваншу! Вот почему такая мысль и не могла прийти к богам: они - объективны. Тысячи религий исчезли, и не все они мечтали о возрождении... Таши-лама рвется в те края, где умы и души людей спят. Но он уже опоздал, а скоро опоздает окончательно... Надо спешить! Надо скупать умы и души, пока русские попы топчутся на месте, не решаясь продвигаться к южным границам; пока старые верования глохнут, теряя своих былых приверженцев, а грозные имена богов уже ничего не говорят людям! Ореол Ойрот-хана в горах Алтая велик, хотя и возвеличивают его только зайсаны. Эрлик-хан превращен ими же в орудие запугивания непокорных, которым они не всегда правильно и умело пользуются. Пот

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору