Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Драма
      Андреев Леонид. Анфиса -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  -
важает. Аносов. Что город. Меня вся губерния уважает. Мужики на базаре и те меня заприметили и весьма кланяются, Аносова. Ну, еще бы, мужики. Аносов. А ты, старая, жалуешься. Керосину и в остроге достаточно, а вот чтобы без него светло было, так это, может, у нас только и есть. Ах, мало справедливых и на свете! И Господь Бог восчувствовал это, взял дочерей моих и устроил. Вот только тебя, Анфиса, мне очень жалко: и умная ты, и красивая ты, и очень справедливая - про тебя, Сашенька, голубчик, я этого не скажу, - а живешь ты так, что ни Богу ты свеча, ни черту кочерга. Анфиса. Живу, папаша, как умею. Сами знаете, что такое жизнь. Аносов. Знаю, дочка, знаю. Ты не обижайся, мы с матерью очень уважаем тебя. Кто первый сказал тебе: брось этого стервеца, хоть он и чиновник министерства финансов? Анфиса. Вы, папаша. Аносов. Ну, вот то-то. А ты, Сашенька, вслушалась в мои слова? Александра Павловна. Как же, вслушалась. Это вы верно сказали: Анфиса очень справедливая. Про себя я не говорю: что я такое? А она очень справедливая. Прямо сказать - другой такой женщины среди нас, может быть, и не найдется. Анфиса (веселым голосом). Ну, оставь, Саша!.. Просто я... Ты сама такая хорошая... Аносова. Да, занапрасно ты, старик, Сашеньку обидел твоею справедливостью. На что я добра, а Саша, так та просто до глупости. Аносов. Ну, и слава Богу! Все, стало быть, хорошие люди оказались, один другого лучше. До того хорошие, что можно и по домам идти. Александра Павловна. Посидите, рано еще. Может, скоро и Федя из сада вернется. Анфиса. Он с Ниночкой поехал? Александра Павловна. Да. Посидите, папаша, а то мне, право, скучно. Аносов. Ничего, с сестрой посидишь, а нам и спать пора. А Федору Ивановичу передай ты, Сашенька, высокое почитание и скажи ему: день и ночь благодарим мы его со старухой за Ниночку, что приютил сироту. Потому что у таких родителей, как мы, несостоятельных должников, и дети сироты. Подарочек я ему один приготовил, мундштук пенковый приобрел на толкучке. Очень занятной конструкции, с голой женщиною - старуха даже смотреть не хочет, хотя женщина при всем своем справедливом фасоне... Но об этом молчок. Уходят, и Александра Павловна их провожает. Во время дальнейшего разговора в передней Анфиса быстро ходит по комнате и несколько раз хватается за голову. Аносов. Ну, как, дочка? Александра Павловна. Да уж седьмой месяц. Аносов. Ну, и напьюсь же я у тебя на крестинах, дебош произведу. Да музыканта энтого пригласи, уж очень он веселый человек. Как хватит!.. Постой, старуха, что это ты под тальму прячешь? Не воруй, городового позову. Аносова (робко). Это мне... Саша свечку на всякий случай дала. Огарочек! Аносов. Э, нет. Отдай назад. У нее там целые паникадила горят, а она - огарочек! Э-э-эх! Не коснулся, видно, Господь еще женщины, и сколько ты ее ни корми, а она все в лес смотрит. Александра Павловна. Это я, папаша. Аносов. Ну, и ты хороша. Огарочек... То есть из-за какого-нибудь огарочка она тебе... Голоса смолкают. Александра Павловна возвращается. Александра Павловна (смеется). Вот история! Так рассердился старик, что даже прощаться не захотел, - грозит, что ходить не станет. Анфиса. Я слышала. Александра Павловна. А у мамаши в левой руке целковый зажат, всю дорогу теперь дрожать будет, как бы не попасться. (Ласково.) Что с тобой, Анфисушка, мрачная ты какая? Анфиса. Так, голова немного болит. Александра Павловна. Ой, смотри, боюсь я этой головной боли. А не поташнивает тебя? Анфиса (весело). А отчего меня будет тошнить? Хотя, конечно, при мигрени... Александра Павловна. Я и говорю, что при мигрени. Вот странная вещь: когда я Верочкой беременна была, так просто не знала, куда деваться от тошноты, а вот теперь как-то незаметно прошло. Отчего бы это? Анфиса. Не знаю, право, я так давно беременна была, что уж все... перезабыла. Кажется, и меня тошнило. Александра Павловна (смеется). Ну, конечно, откуда тебе и знать? Живешь ты, как честная вдова... А вот выдам тебя замуж, тогда опять вспомнишь. (Серьезно.) И вот что, сестра, не забудь своего обещания. Анфиса (тревожно). Какого? Александра Павловна. Такого. Неужели позабыла? Ах, нехорошо, нехорошо, сестра, так я на тебя полагалась, так я тебе верила всегда - ведь я тебя чуть ли не святой считала, ей-Богу! Анфиса. Да про что ты? Александра Павловна (смеется). А в крестные матери-то. Помнишь, ты сказала: как только второй ребенок родится, обязательно тебя, Саша, в крестные матери позову. Анфиса (смеется). Разве обещала? Ну, тогда, правда, забыла совсем, ведь ты знаешь, как я далека от всего от этого. Александра Павловна. Всякий знает. Анфиса. Ты вот говоришь - замуж, а я как вспомню про это несчастное замужество свое, мне становится так грустно, так обидно... Слепая я тогда была. Вон пословица: кого Бог хочет погубить, того сперва лишит разума. А нас всех Он раньше лишил разума, - пусть выбирается, которая сумеет. Александра Павловна (громко). А офицера в Смоленске помнишь? Анфиса (испуганно). Тише! (Строго.) И ни не вспоминай мне этого, слышишь? Этого не было когда. Я ничего не помню, и ты забудь, и пусть никто не знает о моем позоре. Александра Павловна (с раскаянием). Ах, Ты, Господи, что же я наделала? Дело, думаю, прошлое, и потом же не чужому говорю, а своему... Анфиса. Ты рассказала? Александра Павловна. Да, Феде. Молчание. Александра Павловна. Ты бы, Анфиса, ментолу попробовала, а то можно в аптеку за карандашом послать. Мишка живо сбегает. (Подходит к окну, кричит.) Миша! Анфиса. Нет, не надо. У меня уже совсем прошла. Просто от жары. Такой душный день сегодня. (Пьет воду, говорит насмешливо.) Ну, и что же сказал твой благоверный, удивился? Александра Павловна. Представь себе очень. Только засмеялся и говорит... Анфиса. Ну, хорошо, будет об этом, неинтересно. Какая жара! Александра Павловна. Да. Хоть бы ветер был. Да вот еще, кстати, все забываю тебе сказать: у меня одна часть твоего туалета лежит, возьми, пожалуйста. Анфиса. Что? От стирки что-нибудь осталось? Александра Павловна. Нет. (Смеется.) Представь себе какой случай: наша Катя в кабинете Федора Ивановича подняла. Ну, конечно, ко мне и принесла, возьми, пожалуйста, не забудь. Анфиса (смеется). Этого не может быть, что ты говоришь! Какие пустяки! Александра Павловна. Отчего же не может быть? Сидела в кабинете, подшивала, а тебя кто-нибудь позвал, ты и забыла. Там и сейчас кружевцо немного оборвано. Ты не волнуйся! Я так Кате все и объяснила. А то ты знаешь, какой у нас народ на кухне, - пойдут разговоры. (Строго.) Если тебе другой раз понадобится что-нибудь работать, так приходи ко мне. А то все-таки кабинет адвоката, клиенты, посторонние люди бывают, неудобно, если вдруг на полу... Анфиса. Да, конечно, конечно. Федор Иванович любит порядок. Я вообще редко встречала человека, который, с одной стороны, был бы так безалаберен, как Федя, а с другой... Хоть бы гроза, что ли! Знаешь, не пройтись ли нам хоть по улице около дома? Засиделись мы с тобой, как старухи. Когда я в Смоленске жила, там тоже есть сад, Лопатинский называется... Александра Павловна. Что ж, пойди, а я Федю ждать буду. Он такой милый стал за последнее время, что я и не знаю, как тебя благодарить. (Смеется.) Ну, что я теперь? Беременная, некрасивая, самой на себя в зеркало взглянуть противно, а он меня целует, как невесту. Позавчера ночью я даже испугалась. Кто это, думаю вошел? Анфиса. Ну? Александра Павловна. Так тебе все и рассказывать, какая ты любопытная! (С нескрываемой насмешкой.) Сама, я думаю, прекрасно знаешь, что бывает между мужчиной и женщиной, когда они друг друга любят. Анфиса. Но он... Александра Павловна (вызывающе). Что он? Не любит? Молчание. Смотрят друг на друга. Анфиса (упавшим голосом). Жарко. За окном голос Татаринова: - Можно? Я только на минутку. Александра Павловна (с сожалением отрывая взгляд от Анфисы). Эка, принесла нелегкая! (В окно, со смехом.) Заходите, заходите, Иван Петрович, очень рады. Мы здесь с Анфисой, как две безутешные вдовы. (К Анфисе.) Милый человек - я его очень люблю. Ты рада, что он пришел? Анфиса (смеется). Только уж очень он скучный. Про него верно Розенталь говорит... "Входит Татаринов, его радушно встречают, но он мрачен." Александра Павловна. Что это вы так мрачный, Иван Петрович? (Беспокойно.) Случилось что-нибудь? Татаринов. Нет, нездоровится. С желудком что-то неладное, завтра к доктору пойду. Какой-нибудь в ресторане накормили. Анфиса. Вы откуда? Татаринов. Откуда же! - из городского сада. С Федром Ивановичем там сидели, он пиво пил, а я ничего не стал. Ну, конечно, Розенталь. Но только (разгорячась и ходя по комнате) я больше этого терпеть не стану. Пусть у Федора Ивановича будет хоть гений, а я этого терпеть не стану. Эта... развратнейшая личность, этот нахал Розенталь... Александра Павловна. Опять? Татаринов (останавливаясь). Вы знаете эту собаку в саду, приблудная какая-то, все ее знают, вертится постоянно? (Мрачно.) Жучкой ее зовут. Александра Павловна. Не знаю. Татаринов. А, Господи, ее все знают. Но только черт ее знает, откуда она. И вот сегодня вертится она вокруг нашего стола, а Розенталь говорит шепотом Федору Ивановичу: "посмотри, как нынче Татаринов мрачен". Ну, а я, знаете, нездоров, и мне даже приятно показалось, что такой негодяй тоже имеет человеческое сердце. И что же? "Это оттого, говорит, Татаринов так мрачен, что не знает верно, кто Жучкин отец, и не может назвать по отчеству". А? Обе женщины смеются. Татаринов (горько). Смешно? И вот такое кабацкое остроумие всегда будет иметь успех, а то, что я не подаю ему руки, то, что я член совета сословия присяжных поверенных... Анфиса (примирительно). Да оставьте, голубчик, да охота же вам! Болтун, говорит глупости, а, в сущности говоря, - очень безобидный и даже хороший человек. Татаринов. Я буду жаловаться на него в совет. Александра Павловна. Ну и жалуйтесь. Пусть ему зададут хорошенько. Ну, а что Федя? Татаринов. Там эта Беренс... Обе женщины. Что?? Беренс? Татаринов. Успокойтесь, все обошлось прекрасно. Я как раз и рассказать хотел, что совсем наоборот. Можно говорить? Впрочем, вы обе... Александра Павловна. Да, обе. Говорите. Татаринов. Ну вот, сидим мы это за столиком тут, и Нина Павловна с нами была, и вдруг эта Беренс подходит к нам прямо к столику, - вы представляете себе эту дерзость? - колышет этак шляпой и говорит: "Федор Иванович, я случайно осталась одна, не можете ли вы проводить меня до дому?" Нина Павловна даже побледнела, а я... Александра Павловна. Да ну, скорей же говорите. Татаринов (торжественно). И Федор Иванович взял ее за руку, вот так, и просто отвел от стола, как ребенка или как собаку, и сказал ей только два каких-то слова, и она ушла одна, как пришла. Но если бы видели, как она уходила. Александра Павловна (смеется). Я представляю! Анфиса (мрачно). Мне ее жаль. Александра Павловна (с негодованием). Ее-то? Ты совсем... порешилась, Анфиса. Татаринов. Скажу по правде, и мне ее жаль стало - уж очень гордо она пришла и уж очень... жалко она ушла. И хотя Федор Иванович был вполне вежлив... За окном тревожные голоса. Ниночка (в окно). Саша, ты здесь? Саша!.. Саша, ты знаешь, Померанцев застрелился. Александра Павловна (хватаясь за грудь). Ах, какой еще Померанцев? Петя. Мой товарищ, гимназист. Он под Новый год у вас был. Прямо в сердце. Татаринов. Да когда же это? Не больше часу, как я ушел из саду. Ниночка. Вы только что ушли, прибегает Петя и говорит... Александра Павловна. Зайдите, Петя, расскажите. Петя. Не могу, Александра Павловна. Мы, гимназисты, решили дежурить около него ночь. Анфиса. Петя, это он от любви? Петя (поучительно). Разве только любовь и есть на Анфиса Павловна? Есть и другие проклятые вопросы. Ниночка. Он любви не признавал. Анфиса. Цветов ему хороших насобирайте. Цветов... Ниночка (плачет). Мы и то все розы в саду обломали. И дядя Федя с нами ломал. Александра Павловна. Какое мальчишество! А где же Федя сейчас? Петя. Он к полицеймейстеру поехал. Ниночка. Он велел мне около больницы его подождать. Я так только на минутку прибежала сказать. Мы сейчас с ним приедем. Анфиса (уходящим). Цветов ему насбирайте. Татаринов (морщась). Какая неприятность! И что делается с этой молодежью, экзамен он, не выдержал? Александра Павловна. А у меня сегодня точно предчувствие какое-то... Анфиса горько плачет. Татаринов. Что с вами, Анфиса Павловна? Да успокойтесь же вы. Александра Павловна (недовольно). Что еще за комедия, Анфиса? Анфиса. Хорошо умереть молодым... (Плачет.) Александра Павловна (всхлипывает). Ну, вот ты и меня расстроила. Уж я так берегусь, чтобы не волноваться, а ты... Анфиса. Ну, ничего, ничего. Так вспомнилось. (Улыбается сквозь слезы.) Смешной мальчик. Любви не признавал, проклятые вопросы... Хорошо умереть молодым! Татаринов. Да вот еще что! Очень важно! Я только что хотел рассказать, как пришли они и помешали. Дело касается Федора Ивановича и, боюсь, очень серьезно. Дело в том... Александра Павловна. Ну, что же еще, Господи? Разве уж мало того, что есть? Татаринов. Когда мы с Федором Ивановичем проходили по террасе, нам встретился Ставровский. И хотя с того случая на суде они с Федей, так сказать, незнакомы и руки друг другу не подают, Федор просто из вежливости поклонился ему. И Ставровский не ответил. Может быть, не видел - не знаю. Но только Федор отвел меня в угол и говорит мне спокойно, но сам белый, как бумага. И да на "вы". "Передайте, говорит, Ставровскому, что если в следующий раз он не ответит на мой поклон, - а я и в следующий раз ему поклонюсь, - то мы будем драться, или просто убью его, как собаку". Только вы, ради Бога, не передавайте Федору, что я рассказал. Александра Павловна (растерянно). Как же теперь? Татаринов. Не знаю. Я, конечно, приму все меры для того, чтобы уговорить Ставровского, но за успех не ручаюсь: он ужасно самолюбивый и, наверно, станет на дыбы. Главное, вы постарайтесь повлиять на Федора Ивановича. Вы, Анфиса Павловна, имеете на него такое большое влияние... Александра Павловна. Да, Анфиса, пожалуйста. Я умоляю тебя! Анфиса. Я не знаю... Конечно, я постараюсь. Успокойся, Сашечка!.. Хочет погладить ее по плечу, но та явно уклоняется. Татаринов. Ну, надо бы идти. Посидел бы еще, да так меня расстроили все эти истории, что едва на ногах держусь. Прощайте. (Из передней.) А бабушка-то еще не спит? Как шел, огонь у нее видел. Александра Павловна. Не спит. Она у нас как сова - всю ночь глаза раскрыты. Татаринов. Прощайте. Александра Павловна. Прощайте... Ну, и я пойду спать, тоже едва на ногах держусь. А ты еще не ляжешь? Анфиса. Нет, подожду. Александра Павловна. Может быть, Федя не ужинал сегодня, так ты разбуди, пожалуйста, Катю и вели ей подогреть. Анфиса. Хорошо. Александра Павловна уходит. Анфиса. Саша... Саша, ты не хочешь проститься со мной? Александра Павловна. Ах, прости, голубчик, забыла совсем. (Подходит и подставляет щеку.) Анфиса. Прощай. (Неловко целует подставленную неподвижную щеку.) Александра Павловна. Так не забудь про ужин. Анфиса остается одна. Проходит по комнате, прислушивается у окна, потом подходит к столу и при свете лампы сосредоточенно и внимательно рассматривает большой перстень на мизинце левой руки. Проходит кто-то под окном, насвистывая марш "Под двуглавым орлом". Анфиса перебирает клавиши на пианино. Садится и начинает играть. Александра Павловна (из дверей). Ты опять с твоей музыкой, Анфиса. Конечно, я тебя понимаю, но пойми и ты, что здесь семейный дом, и что уже все спит, и что, наконец, я просто нуждаюсь в покое. Музыка, сентименты всякие... становится прямо невыносимо. Анфиса, поднявшись, слушает насмешливую, под конец грубую речь сестры; потом ходит по комнате и смеется. К дому подъезжает извозчик. Голос Федора Ивановича и звонок. Входят Федор Иванович и Ниночка. Федор Иванович (проходит). А, это вы? Саша спит? В кабинете у меня огонь есть? Ниночка. Спокойной ночи, дядя Федя. Федор Иванович (ласково). Спокойной ночи, девочка. Уходит к себе в кабинет. Ниночка, словно не замечая Анфисы, также хочет уходить. Анфиса. Ниночка! Та притворяется, что не слышит, идет. Анфиса (громче). Ниночка, погоди минутку. Ниночка (останавливаясь). Ах, это ты? Что надо? Только, только... пожалуйста, поскорей, я очень устала сегодня, нездоровится... Анфиса (ласково, но нерешительно, с мольбою в голосе). Вот что я хотела... Ну, как там, расскажи. Бедный мальчик, мне его очень жаль. Я, кажется, только раз видела его по приезде, но у меня осталось почему-то в памяти его лицо. (Улыбаясь.) Я даже заплакала сегодня, когда узнала о его смерти. Ниночка (холодно и недоверчиво). Ты заплакала? Анфиса (улыбаясь). Почему же ты думаешь, что я не могу заплакать? Это так неожиданно и страшно и... мне просто жаль его. Ниночка. Да, конечно. (Сурово.) Он был хороший человек. Анфиса. Да, очень хороший. И потом, Ниночка, у меня очень много своего горя, и я теперь... легко плачу: Ниночка. Да? Спокойной ночи, я устала. Анфиса (с боязливым упреком). Ты слышишь, Ниночка: у меня очень много горя, и я... легко плачу. (Отворачивается.) Ниночка. Да, слышу. Спокойной ночи. Анфиса. Ты не хочешь даже со мною говорить? Скажи, что я сделала тебе? Ниночка. Ничего. Анфиса. Так почему ж ты так относишься ко мне? (Строго.) Это нехорошо, Нина! Ты еще девочка по сравнению со мной, ты еще ребенок совсем, наконец, ты моя сестра, и когда я иду к тебе с открытым сердцем, прошу хоть каплю участия, ты отворачиваешься. Ведь я так одинока, Ниночка. Ниночка. Ты? Ты одинока? (Смеется.) Ах, Анфиса, какая ты... нехорошая! Анфиса. Ты не смеешь так говорить! Ниночка. Зачем ты лжешь? Зачем ты говоришь какой-то моей любви, о сочувствии, о своем одиночестве? Вспомни, когда сама ты заговорила со мной, когда? Только вот сегодня. Анфиса. Когда я приехала... Ниночка (с презрением). О, когда ты приехала! Тогда ты была царицей, тогда ты была святая, тогда ты о том и думала, чтобы доставить людям радость и - научить. Это ты - учить! Да, когда ты приехала, ты говорила со мною, и я чуть не полюбила тебя, как эти - обманутые. Анфиса (сдерживая себя). Ты еще девочка! Ты еще видела ни жизни, ни страдания, и ты уже смеешь так осуждать. О, хорошая выйдет из тебя женщина, много радости дашь ты людям! Ниночка. А ты много ее дала? Анфиса. Ты не смеешь так говорить со мной. Ниночка. Тише, дядя Федя услышит. (Смеется.) Как ты испугалась! Ты не была такая трусливая, когда - приехала. Анфиса. Смотри, Нина, не накликай на себя судьбу. Может быть, и я теперь плач

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору