Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Драма
      Андреев Леонид. Рассказ о cеми повешенных -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  -
фигуры людей, и лес стал реже, печальнее и проще. - Господа, идти надо по двое. В пары становитесь как хотите, но только прошу поторопиться. Вернер указал на Янсона, который уже стоял на ногах, поддерживаемый двумя жандармами: - Я с ним. А ты, Сережа, бери Василия. Идите вперед. - Хорошо. - Мы с тобою, Мусечка? - спросила Ковальчук.- Ну, поцелуемся. Быстро перецеловались. Цыганок целовал крепко, так что чувствовались зубы; Янсон мягко и вяло, полураскрытым ртом,- впрочем, он, кажется, и не понимал, что делает. Когда Сергей Головин и Каширин уже отошли на несколько шагов, Каширин вдруг остановился и сказал громко и отчетливо, но совершенно чужим, незнакомым голосом: - Прощайте, товарищи! - Прощай, товарищ! - крикнули ему. Ушли. Стало тихо. Фонарики за деревьями остановились неподвижно. Ждали вскрика, голоса, какого-нибудь шума,- но было тихо там, как и здесь, и неподвижно желтели фонарики. - Ах, Боже мой! - дико прохрипел кто-то. Оглянулись: это в предсмертном томлении маялся Цыганок.- Вешают! Отвернулись, и снова стало тихо. Цыганок маялся, хватая руками воздух: - Как же это так! Господа, а? Мне-то одному, что ль? В компании-то оно веселее. Господа! Что же это? Схватил Вернера за руку сжимающими и распадающимися, точно играющими пальцами: - Барин, милый, хоть ты со мной, а? Сделай милость, не откажи! Вернер, страдая, ответил: - Не могу, милый. Я с ним. - Ах ты, Боже мой! Одному, значит. Как же это? Господи! Муся шагнула вперед и тихо сказала: - Пойдемте со мной. Цыганок отшатнулся и дико выворотил на нее белки: - С тобою? - Да. - Ишь ты. Маленькая какая! А не боишься? А то уж я один лучше. Чего там! - Нет, не боюсь. Цыганок оскалился. - Ишь ты! А я ведь разбойник. Не брезгаешь? А то лучше не надо. Я сердиться на тебя не буду. Муся молчала, и в слабом озарении рассвета лицо ее казалось бледным и загадочным. Потом вдруг быстро подошла к Цыганку и, закинув руки ему за шею, крепко поцеловала его в губы. Он взял ее пальцами за плечи, отодвинул от себя, потряс - и, громко чмокая, поцеловал в губы, в нос, в глаза. - Идем! Вдруг ближайший солдат как-то покачнулся и разжал руки, выпустив ружье. Но не наклонился, чтобы поднять его, а постоял мгновение неподвижно, повернулся круто и, как слепой, зашагал в лес по цельному снегу. - Куда ты? - испуганно шепнул другой.- Стой! Но тот все так же молча и трудно лез по глубокому снегу; должно быть, наткнулся на что-нибудь, взмахнул руками и упал лицом вниз. Так и остался лежать. - Ружье подыми, кислая шерсть! А то я подыму! - грозно сказал Цыганок.- Службы не знаешь! Вновь хлопотливо забегали фонарики. Наступала очередь Вернера и Янсона. - Прощай, барин! - громко сказал Цыганок.- На том свете знакомы будем, увидишь когда, не отворачивайся. Да водицы когда испить принеси - жарко мне там будет. - Прощай. - Я не хочу,- сказал Янсон вяло. Но Вернер взял его за руку, и несколько шагов эстонец прошел сам; потом видно было - он остановился и упал на снег. Над ним нагнулись, подняли его и понесли, а он слабо барахтался в несущих его руках. Отчего он не кричал? Вероятно, забыл, что у него есть голос. И вновь неподвижно остановились желтеющие фонарики. - А я, значит, Мусечка, одна,- печально сказала Таня Ковальчук.- Вместе жили, и вот... - Танечка, милая... Но горячо вступился Цыганок. Держа Мусю за руку, словно боясь, что еще могут отнять, он заговорил быстро и деловито: - Ах, барышня! Тебе одной можно, ты чистая душа, ты куда хочешь, одна можешь. Поняла? А я нет. Яко разбойника.... понимаешь? Невозможно мне одному. Ты куда, скажут, лезешь, душегуб? Я ведь и коней воровал, ей-Богу! А с нею я, как... как со младенцем, понимаешь. Не поняла? - Поняла. Что же, идите. Дай я тебя еще поцелую, Мусечка. - Поцелуйтесь, поцелуйтесь,- поощрительно сказал женщинам Цыганок.- Дело ваше такое, нужно проститься хорошо. Двинулись Муся и Цыганок. Женщина шла осторожно, оскользаясь и, по привычке, поддерживая юбки; и крепко под руку, остерегая и нащупывая ногою дорогу, вел ее к смерти мужчина. Огни остановились. Тихо и пусто было вокруг Тани Ковальчук. Молчали солдаты, все серые в бесцветном и тихом свете начинающегося дня. - Одна я,- вдруг заговорила Таня и вздохнула.- Умер Сережа, умер и Вернер и Вася. Одна я. Солдатики, а солдатики, одна я. Одна... Над морем всходило солнце. Складывали в ящик трупы. Потом повезли. С вытянутыми шеями, с безумно вытаращенными глазами, с опухшим синим языком, который, как неведомый ужасный цветок, высовывался среди губ, орошенных кровавой пеной,- плыли трупы назад, по той же дороге, по которой сами, живые, пришли сюда. И так же был мягок и пахуч весенний снег, и так же свеж и крепок весенний воздух. И чернела в снегу потерянная Сергеем мокрая, стоптанная калоша. Так люди приветствовали восходящее солнце.

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору