того,  передняя,  в  которой  радиорупор. В комнате Тимофеева
беспорядок.  Ширмы.  Громадных  размеров  и  необычной  конструкции аппарат,
по-видимому - радиоприемник, Над которым работает Тимофеев. Множество ламп в
аппарате,  в  которых  то  появляется,  то  гаснет  свет. Волосы у Тимофеева
всклокоченные,  глаза  от  бессонницы  красные.  Он  озабочен. Тимофеев жмет
                   кнопки. Слышен приятный певучий звук.

     Тимофеев. Опять звук той же высоты...

     Освещение меняется.

     Свет пропадает в пятой лампе... Почему нет света?  Ничего  не  понимаю.
Проверим.  (Вычисляет.)  А  два,   а   три...   угол   между   направлениями
положительных осей... Я ничего не понимаю. Косинус, косинус... Верно!

Внезапно  в  радиорупоре  в  передней  возникает  радостный  голос,  который
говорит:  "Слушайте  продолжение "Псковитянки!" И вслед за тем в радиорупоре
                грянули колокола и заиграла хриплая музыка,.

Мне  надоел Иоанн с колоколами! И кроме того, я отвинтил бы голову тому, кто
ставит такой приемник. Ведь я же говорил ему, чтобы он снял, что я поправлю!
У  меня  нету  времени!  (Вбегает  в  переднюю  и  выключает радио, и рупор,
крякнув,   умолкает.  Возвращается  в  комнату.)  На  чем  я  остановился?..
Косинус...  Да нет, управдом? (Открывает окно, высовывается, кричит.) Ульяна
Андреевна? Где ваш драгоценный супруг? Не слышу. Ульяна Андреевна! Ведь я же
просил,  чтобы  он убрал рупор? Не слышу. Чтобы он убрал рупор! Скажите ему,
чтобы  он  потерпел,  я ему поставлю приемник! Австралию он будет принимать!
Скажите,  что  он  меня замучил со своим Иоанном Грозным! И потом ведь он же
хрипит?  Да  рупор  хрипит!  У  меня  нету времени! У меня колокола в голове
играют.  Не  слышу!  Ну,  ладно.  (Закрывает  окно.) На чем я остановился?..
Косинус... У меня висок болит... Где же Зина? Чаю бы выпить сейчас. Нет, еще
раз  попробую.  (Жмет  кнопки  в аппарате, отчего получается дальний певучий
звук,  и  свет в лампах меняется.) Косинус и колокола... (Пишет на бумажке.)
Косинус  и  колокола...  и  колокола... то есть косинус... (Зевает.) Звенит,
хрипит...   вот  музыкальный  управдом...  (Поникает  и  засыпает  тут  же у
аппарата.)

Освещение   в   лампах   меняется.  Затем  свет  гаснет.  Комната  Тимофеева
погружается  по  тьму,  и  слышен  только  дальний  певучий звук. Освещается
            передняя. В передней появляется Зинаида Михайловна.

                                  (Финал)

Милиция  выводит  всех  из  квартиры.  В  ту же минуту гаснет свет в комнате
Тимофеева.  Радостный  голос  в  рупоре  в  передней:  "Слушайте продолжение
"Псковитянки""  И тотчас грянули колокола и заиграла хриплая музыка. Комната
Тимофеева   освещается.   Тимофеев,   спавший,   завалившись   за   аппарат,
                                просыпается.

     Тимофеев. Скорей, скорей,  Иван  Васильевич...  Фу,  черт,  да  я
заснул! Боже, какая ерунда приснилась!.. Аппарат-то цел? Цел. Батюшки,  меня
жена бросила!.. Да  нет,  это  во  сне.  Слава  Богу,  во  сне.  А  вдруг...
Косинус... черт, надоел мне с колоколами...

                    Передняя освещается. Входит Зинаида.

     Зинаида. Коля, это я.
     Тимофеев. Зиночка, ты!
     Зинаида. Ты так и не ложился? Колька, ты с ума сойдешь, я тебе  говорю.
Я тебе сейчас дам чаю, и ложись. Нельзя так работать.
     Тимофеев. Зина, я хотел тебя спросить...  видишь  ли,  я  признаю  свою
вину... я, действительно, так заработался, что обращал мало внимания на тебя
в последнее время... косинус... ты понимаешь меня?
     Зинаида. Ничего не понимаю.
     Тимофеев. Ты где сейчас была?
     Зинаида. На репетиции.
     Тимофеев. Скажи мне, только правду. Ты любишь Якина?
     Зинаида. Какого Якина?
     Тимофеев. Не притворяйся. Очень талантлив...  ему  действительно  дадут
квартиру?.. Ну, словом, он ваш кинорежиссер.
     Зинаида. Никакого Якина режиссера нету у нас.
     Тимофеев. Правда?
     Зинаида. Правда.
     Тимофеев. И Молчановского нету?
     Зинаида. И Молчановского нету.
     Тимофеев. Ура! Это я пошутил.
     Зинаида. Я тебе говорю, ты с ума сойдешь.

                               Стук в дверь.

Да, да!

                               Вбегает Шпак.

     Тимофеев. Антон Семенович, мне сейчас приснилось, что вас обокрали.
     Шпак (залившись слезами). Что приснилось? Меня действительно обокрали!
     Тимофеев. Как?
     Шпак.  Начисто.  Пока  был  на  службе.  Патефон,  портсигар,  костюмы!
Батюшки!  И  телефонный  аппарат  срезали!  Зинаида  Михайловна,   позвольте
позвонить. Батюшки! (Бросается к телефону.) Милицию! Где наш управдом?
     Зинаида  (распахнув  окно,  кричит).   Ульяна   Андреевна!   Где   Иван
Васильевич? Шпака обокрали!

                   В радиорупоре сильнее грянула музыка.

                                   Конец

 * Михаил Булгаков. Банщица Иван



     Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
     OCR Гуцев В.Н.


                                      В  бане  на  станции  Эсино  Муромской
                                   линии  в женский день, пятницу, неизменно
                                   присутствует  один  и  тот же банщик дядя
                                   Иван,  при  котором  посетительницам бани
                                   приходится  раздеваться, пользуясь тазами
                                   вместо фиговых листков.
                                      Неужели  нельзя  поставить в пятницу в
                                   баню   одну   из   женщин,   работающих в
                                   ремонте!
                                                                      Рабкор

ПРЕДИСЛОВИЕ

     До того неприлично про это писать, что перо опускается.

1. В БАНЕ

     - Дядь Иван, а дядь Иван!
     - Што тебе? Мыло, мочалка имеется?
     - Все имеется, только умоляю тебя, уйди ты к чертям!
     - Ишь какая прыткая, я уйду, а  в  это  время  одежу  покрадут.  А  кто
отвечать будет - дядя Иван.  Во  вторник  мужской  день  был,  у  начальника
станции порцыгар свистнули. А кого крыли? Меня, дядю Ивана!
     - Дядя Иван! Да хоть отвернись на одну секундочку, дай пробежать!
     - Ну ладно, беги.
     Дядя Иван отвернулся к запотевшему окошку предбанника, расправил  рыжую
бороду веером и забурчал:
     - Подумаешь, невидаль какая. Чудачка тоже. Удовольствие  мне,  что  ли?
Должность у меня уж такая похабная... Должность заставляет.
     Женская фигура выскочила из простыни и, как  Ева  по  раю,  побежала  в
баню.
     - Ой, стыдобушка!
     Дверь в предбанник открылась, выпустила тучу  пара,  а  из  тучи  вышла
мокрая, распаренная старушка, тетушка  дорожного  мастера.  Старушка  выжала
мочалку и села на диванчик, мигая от удовольствия глазами.
     - С легким паром, - поздравил ее над ухом сиплый бас.
     - Спасибо, голубушка. Спас... Ой! С нами крестная сила. Да ты ж мужик?!
     - Ну и мужик, дак что... Простыня не потребуется?
     - Казанская божья мать! Уйди ты от меня со своей  простыней,  охальник!
Что ж это у нас в бане делается?
     - Что вы, тетушка, бушуете, я же здесь был, когда вы пришли!
     - Да не заметила давеча я! Плохо вижу я, бесстыдник. А теперь гляжу,  а
у него борода как метла! Манька, дрянь, простыней закройся!
     - Вот мученье, а не должность, - пробурчал дядя Иван, отходя.
     - Дядя Иван, выкинься отсюда!  -  кричали  женщины  с  другой  стороны,
закрываясь тазами, как щитами от неприятеля.
     Дядя Иван  повернулся  в  другую  сторону,  оттуда  завыли,  дядя  Иван
бросился в третью сторону, оттуда выгнали. Дядя Иван плюнул  и  удалился  из
предбанника, заявив зловеще:
     - Ежели что покрадут, я снимаю с себя ответственность.

2. В ПИВНОЙ

     В воскресный день измученный недельной работой дядя Иван сидел за пивом
в пивной "Красный Париж" и рассказывал:
     - Чистое мученье, а не должность.  В  понедельник  топить  начинаю,  во
вторник всякие работники моются,  в  среду  которые  с  малыми  ребятами,  в
четверг просто рядовые мужчины, в пятницу женский  день.  Женский  день  мне
самый яд. То есть глаза б мои не смотрели. Набьется баб полные  бани,  орут,
манатки свои разбросают. И, главное, на меня обижаются, а я при чем?  Должен
я смотреть или нет, если меня приставили к этому делу. Должен! Нет, хуже баб
нету народа на свете. Одна, и есть приличная женщина -  жена  нашего  нового
служащего Коверкотова. Аккуратная бабочка. Придет,  все  свернет,  разложит,
только скажет: "Дядя Иван, провались ты в преисподнюю..."  Одно  не  хорошо:
миловидная такая бабочка с лица, а на спине у ней родинка, да ведь  до  чего
безобразная, как летучая мышь прямо, посмотришь, плюнуть хочется...
     - Чт-о-о-о-о?! Какая такая мышь?.. Ты про кого говоришь, рыжая дрянь?
     Дядя Иван побледнел, обернулся и увидал служащего Коверкотова. Глаза  у
Коверкотова сверкали, руки сжимались в кулаки.
     - Ты где ж мышь видал? Ты что же гадости распространяешь? А?
     - Какие гадости, - начал было дядя Иван и не успел окончить.
     Коверкотов пододвинулся к нему вплотную и...

3. В СУДЕ

     - Гражданин Коверкотов, вы обвиняетесь в том, что 21  марта  сего  года
нанесли оскорбление действием служащему при бане гражданину Ивану.
     - Гражданин судья, он мою честь опозорил!
     - Расскажите, каким образом вы опозорили честь гражданина Коверкотова?
     - Ничего я не позорил... Чистое наказанье. Прошу вас, гражданин  судья,
уволить меня с должности банщицы. Сил моих больше нет.

x x x

     Судья долго говорил с жаром, прикладывая руки к сердцу, и  дело  кончил
мировой.
     Через несколько дней дядю Ивана освободили от присутствия в  пятницу  в
женской бане и назначили вместо него женщину из ремонта.
     Таким образом, на станции вновь наступили ясные времена.

 * Михаил Булгаков. Пьяный паровоз



     Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
     OCR Гуцев В.Н.


                                      Станция...   пьет   всем  коллективом,
                                   начиная    от    стрелочника    до    ДСП
                                   включительно, за малым исключением.
                                                           Из газеты "Гудок"

     Скорый поезд подходил" с грозным свистом. При самом  входе  на  стрелку
мощный паровоз его вдруг вздрогнул, затем подпрыгнул, потом  стал  качаться,
как бы раздумывая, на какую сторону ему свалиться. Машинист в ужасе  визгнул
и дал тормоз так, что  в  первом  вагоне  в  уборной  лопнуло  стекло,  а  в
ресторане пять пассажиров обварились горячим чаем. Поезд стал. И машинист  с
искаженным лицом высунулся в окошко.
     На балкончике стрелочного здания стоял  растерзанный  человек  в  одном
белье, с багровым лицом. В левой руке у него был зеленый грязный флаг,  а  в
правой бутерброд с копченой колбасой.
     - Ты что ж, сдурел?! - завопил машинист, размахивая руками.
     Из всех окон высунулись бледные пассажиры.
     Человек на балкончике икнул и улыбнулся благодушно.
     - Прошибся маленько, - ответил он и продолжал: - поставил стрелку, а...
потом гляжу... тебя нечистая сила в  тупик  несет!  Я  и  стал  передвигать.
Натыкали этих стрелок, шут их знает зачем! Запутаишьсси. Главное, что  ежели
б я спец был...
     - Ты пьян, каналья, - сказал машинист, вздрагивая от пережитого страха,
- пьян на посту?! Ты ж народ мог погубить!!
     - Нич...чего мудреного, - согласился человек с колбасой, - главное, что
если б  я  стрелочник  был  со  специальным  образованием...  А  то  ведь  я
портной...
     - Что ты несешь?! - спросил машинист.
     - Ничего я не несу, - сказал человек, - кум я стрелочников. На  свадьбе
был. Сам-то стрелочник не годен стал к употреблению, лежит.  А  мне  супруга
ихняя говорит: иди, говорит, Пафнутьич, переставь стрелку скорому поезду...
     - Это ужас!! Кош-мар!! под суд их!! - кричали пассажиры.
     - Ну уж и под суд, - вяло сказал человек с колбасой, - главное, если  б
вы свалились, ну, тогда так... А то ведь пронесло благополучно. Ну, и  слава
богу!!
     - Ну, дай только  мне  до  платформы  доехать,  -  сквозь  зубы  сказал
машинист, - там мы тебе такой протокол составим.
     - Доезжай, доезжай, - хихикнул человек с колбасой, - там,  брат,  такое
происходит... не до протоколу таперича. У нас помощник начальника серебряную
свадьбу справляет!
     Машинист засвистел, тронул рычаг  и,  осторожно  выглядывая  в  окошко,
пополз к платформе. Вагоны дрогнули и остановились.  Из  всех  окон  глядели
пораженные пассажиры. Главный кондуктор засвистел и вылез.
     Фигура в красной фуражке, в расстегнутом кителе, багровая и  радостная,
растопырила руки и закричала:
     - Ба! Неожиданная встреча! К-каво  я  вижу?  Если  меня  не  обманывает
зрение... ик... Это Сусков, главный кондуктор, с которым  я  так  дружил  на
станции  Ржев-Пассажирский?!  Братцы,  радость,  Сусков  приехал  со  скорым
поездом!
     В ответ на крик  багровые  физиономии  высунулись  из  окон  станции  и
закричали:
     - Ура! Сусков, давай его к нам!
     Заиграла гармоника.
     - Да, Сусков... - ответил ошеломленный обер,  задыхаясь  от  спиртового
запаху, - будьте добры нам протокол и потом жезл. Мы спешим...
     - Ну вот... Пять лет с человеком не видался, и вот на тебе! Он  спешит!
Может быть, тебе скипетр еще дать? Свинья ты, Сусков, а не обер-кондуктор!..
Пойми, у меня радостный день. И не пущу... И не проси!.. Семафор на запор, и
никаких! Раздавим по банке, вспомним старину... Проведемте, друзья, эту ночь
веселей!..
     - Товарищ десепе... что вы?.. Вы, извините, пьяны. Нам в Москву надо!
     - Чудак, что ты там забыл, в  Москве?  Плюнь:  жарища,  пыль...  Завтра
приедешь... Мы рады живому человеку. Живем здесь в глуши. Рады свежему чело-
веку...
     - Да помилуйте, у меня пассажиры, что вы говорите?!
     -  Плюнь  ты  на  них,  делать  им нечего, вот они и шляются по желешым
дорогам  Намедни  проходит  скорый...  спрашиваю: куда вы? В Крым, отвечают.
На тебе! Все люди как люди, а они в Крым!.. Пьянствовать, наверно, едут.
     -  Это  кошмар!  -  кричали  в  окна  вагонов.  - Мы будем жаловаться в
Совнарком!
     - Ах... так? - сказала фигура и рассердилась. - Ябедничать? Кто  сказал
- жаловаться? Вы?
     - Я сказал, - взвизгнула фигура в окне международного вагона,  -  вы  у
меня со службы полетите!
     - Вы дурак из международного вагона, - круто отрезала фигура.
     - Протокол! - кричали в жестком вагоне.
     - Ах, протокол?  Л-ладно  Ну,  так  будет  же  вам  шиш  вместо  жезла,
посмотрю, как вы уедете отсюда жаловаться. Пойдем, Вася! - прибавила фигура,
обращаясь к подошедшему и совершенно пьяному весовщику  в  черной  блузе,  -
пойдем, Васятка! Плюнь на них! Обижают нас московские столичные  гости!  Ну,
так пусть они здесь посидят, простынут.
     Фигура плюнула на платформу и  растерла  ногой,  после  чего  платформа
опустела
     В вагонах стоял вой.
     - Эй, эй! - кричал обер и свистел. - Кто тут есть трезвый  на  станции,
покажись!
     Маленькая босая фигурка вылезла откуда-то из-под колес и сказала:
     - Я, дяденька, трезвый
     - Ты кто будешь?
     - Я, дяденька, черешнями торгую на станции
     -   Вот   что,   малый,  ты,  кажется,  смышленый  мальчуган,  мы  тебе
двугривенный  дадим.  Сбегани-ка вперед посмотри, свободные там пути? Нам бы
только отсюда выбраться.
     - Да там, дяденька, как раз на вашем  пути,  паровоз  стоит  совершенно
пьяный...
     - То есть как?
     Фигурка хихикнула и сказала:
     - Да они, когда выпили, шутки ради в него вместо воды водки  налили  Он
стоит и свистить...
     Обер и пассажиры окаменели и так остались на платформе.  И  неизвестно,
удалось ли им уехать с этой станции.

 * Михаил Булгаков. Мадмазель Жанна



     Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
     OCR Гуцев В.Н.


                                      У  нас,  в  клубе на ст. З , был вечер
                                   прорицательницы и гипнотизерки Жанны.
                                      Угадывала чужие мысли и заработала 150
                                   рублей за вечер.
                                                                      Рабкор

     Замер  зал.  На  эстраде  появилась  дама  с беспокойными подкрашенными
глазами,  в  лиловом  платье  и красных чулках. А за нею бойкая словно молью
траченная  личность  в  штанах  в полоску и с хризантемой в петлице пиджака.
Личность швырнула глазом вправо и влево, изогнулась и шепнула даме на ухо:
     -  В  первом  ряду  лысый,  в  бумажном  воротничке,  второй   помощник
начальника станции. Недавно предложение делал - отказала. Нюрочка.  (Публике
громко.) Глубокоуважаемая публика. Честь  имею  вам  представить  знаменитую
прорицательницу и медиумистку мадмазель Жанну из Парижа и Сицилии. Угадывает
прошлое, настоящее и будущее, а равно интимные семейные тайны!
     Зал побледнел.
     (Жанне.) Сделай загадочное лицо, дура.  (Публике.)  Однако  не  следует
думать, что здесь какое-либо колдовство или чудеса.  Ничего  подобного,  ибо
чудес не существует. (Жанне.) Сто раз тебе говорил, чтоб браслетку  надевать
на  вечер.  (Публике.)  Все  построено  исключительно  на  силах  природы  с
разрешения  месткома  и культурно-просветительной  комиссии  и  представляет
собою  виталлопатию  на  основе  гипнотизма  по  учению  индийских  факиров,
угнетенных  английским  империализмом.  (Жанне.)  Под   лозунгом   сбоку   с
ридикюлем, ей муж изменяет на соседней станции. (Публике.) Если  кто  желает
узнать глубокие семейные тайны, прошу задавать вопросы мне, а я внушу  путем
гипнотизма, усыпив знаменитую Жанну...  Прошу  вас  сесть,  мадмазель...  По
очереди, граждане! (Жанне.) Раз, два, три - и вот вас  начинает  клонить  ко
сну! (Делает какие-то жесты руками, как будто тычет в  глаза  Жанне.)  Перед
вами изумительный пример оккультизма. (Жанне.) Засыпай, что  сто  лет  глаза
таращишь? (Публике.) Итак, она спит! Прошу.,.
     В  мертвой  тишине  поднялся  помощник  начальника,  побагровел,  потом
побледнел и спросил диким голосом от страху:
     - Какое самое важное событие в моей жизни? В настоящий момент?
     Личность (Жанне):
     - На пальцы смотри внимательней, дура.
     Личность повертела указательным пальцем под хризантемой, затем  сложила
несколько таинственных знаков из пальцев, что обозначало "раз-би-то-е".
     - Ваше сердце, - заговорила Жанна, как  во  сне,  гробовым  голосом,  -
разбито коварной женщиной.
     Личность  одобрительно  заморгала  глазами.   Зал   охнул,   глядя   на
несчастливого помощника начальника станции.
     - Как ее зовут? - хрипло спросил отвергнутый помощник.
     - Эн, ю, эр, о, ч... - завертела пальцами у лацкана пиджака личность.
     - Нюрочка! - твердо ответила Жанна.
     Помощник  начальника  станции  поднялся  с  места  совершенно  зеленый,
тоскливо глянул во все стороны, уронил шапку и коробку с папиросами и ушел.
     - Выйду ли я замуж? - вдруг истерически выкликнула какая-то барышня.  -
Скажите, дорогая мадмазель Жанна!
     Личность опытным глазом смерила барышню,  приняла  во  внимание  нос  с
прыщом, льняные волосы и кривой бок и сложила у хризантемы условный шиш.
     - Нет, не выйдете, - сказала Жанна.
     Зал загремел, как эскадрон на мосту, и помертвевшая  барышня  выскочила
вон.
     Женщина с ридикюлем отделилась от лозунгов и сунулась к Жанне.
     - Брось, Дашенька, - послышался сзади сиплый мужской шепот.
     - Нет, не брось, теперь я узнаю  все  твои  штучки-фокусы,  -  ответила
обладательница ридикюля и сказала: - Скажите, мадмазель, что,  мой  муж  мне
изменяет?
     Личность обмерила  мужа,  заглянула  в  смущенные  глазки,  приняла  во
внимание густую красноту лица и сложила палец крючочком, что означало "да".
     - Изменяет, - со вздохом ответила Жанна.
     - С кем? - спросила зловещим голос