Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Драма
      Булычев Кир. Река Хронос 1-2 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  -
- Когда вы сегодня подъехали, я стояла у окна, - сказала императрица. - Я решила, что это из Совета и нас арестуют - мысль о казематах или каторге была для меня ужасна, и я подумала: <Господи, почему еще в Петербурге я не запаслась ядом?> - Надеюсь, такая мысль вам больше никогда не придет в голову, - сказал Колчак. Он допил чай, поставил чашечку на инкрустированный столик. - Времени у нас мало, - сказал Николай Николаевич. - Главную задачу мы решили. Государем становится законный наследник престола, цесаревич Алексей. - Господи, помоги ему, - перекрестился Александр Михайлович. - Регентшей назначается государыня императрица, - сказал Николай Николаевич. - До совершеннолетия Алеши, - сказала Мария Федоровна. - С переходом короны по закону к последующим наследникам. - Это мы решим, господа, - вмешался Колчак. - Сейчас мало времени. - Сколько бы ни было времени, Россия не простит нам, если мы будем торопить исторический момент, - сказал Александр Михайлович. - И вы, Великий князь, - сказал Колчак, - становитесь главнокомандующим. - Я постараюсь послужить России в меру моих сил, - ответил Николай Николаевич, признавая главенство Колчака. Коле было интересно угадывать - а это кому, а это кому? Не иначе как мой адмирал получит командование военно-морскими силами. В случае удачи заговора сразу появятся сильные конкуренты Александру Васильевичу. Надо затвердить место заранее. В дверь без спросу сунулся лакей Жак. - Едут! - сказал он слишком громко для небольшой комнаты. - Уже поворотом проехали. - Не беспокойтесь, - сказал Колчак. - Там мои люди. Я в них верю. Андрей, проверьте, все ли в порядке. И быстро назад. Коля быстро пробежал к выходу из дворца. - А мы сверху, с башенки, - говорил, семеня рядом, Жан, - нам с башенки далеко видно, сэр. Коля не успел дойти до ворот, как послышались первые выстрелы. Но, как выяснилось, раздались они не от подъезжающих советчиков, а перестрелка вспыхнула между караулом дворца и матросами, что мирно сражались в карты. Сигнал к разоружению караула последовал от полковника Баренца в тот самый момент, когда колонна красных стрелков революции имени революционера Лафайета приблизилась, ничего не подозревая, к самым воротам и могла быть истреблена и рассеяна прицельным огнем. Но команда Баренца была занята ликвидацией четырех караульных у дворца. Стрельба вспугнула и насторожила нападающих и заставила их рассредоточиться и укрыться. Когда Коля (Жан предпочел остаться во дворце за защитой дубовой двери) добежал кустами до сторожки, Баренц стоял возле нее, глядя, как оттуда вытаскивают труп караульного. Рядом с ним стояла кучка матросов, окруживших остальных трех караульных, один из них был ранен. Правой рукой он поддерживал левую, морщился, а из рукава капала кровь. - Вы что здесь стоите? - спросил Коля, не успев даже выйти из кустов. - Что вы делаете? - Что надо, - ответил спесиво Баренц. - Отряд из Ялты уже здесь! С секунды на секунду они ворвутся во дворец! Все еще не зная, верить или не верить Коле, Баренц сделал шаг на дорогу, глядя вдоль нее, и сказал, поправляя монокль, делавший его похожим на какого-то прусского князя: - Чепуха! Из кустов у дороги раздался нестройный залп. Кто-то вскрикнул рядом с Колей. Коля отпрыгнул и успел увидеть, как медленно падает Баренц. Все вокруг кинулись врассыпную. Баренц приподнялся на локте и громко захрипел: - В цепь! В цепь! По противнику прицельный огонь! Где пулеметы? Матрос разворачивал пулемет у входа в сторожку, но пулеметы нападающих вступили в дело раньше. Они начали строчить по шоссе. Матрос так и не успел развернуть пулемет, он упал на него, прикрывая собой, словно пули грозили пулемету более, чем человеку. Коля увидел пулемет нападающих, который засеивал площадку у въезда в Дюльбер зернами пуль. Матросы и солдаты Баренца разбежались и беспорядочно отстреливались через голову спрятавшегося за угол сторожки Коли. И Коля вдруг понял, что сейчас враги пойдут в атаку и первым делом найдут и убьют его. Пути назад ко дворцу, такому каменному и надежному, не было - открытое пространство перед ним простреливалось. Сам же дворец был нем и глух - может быть, все из него уже убежали. Сквозь прямые стебли зацветающих тюльпанов можно было видеть, как на дорогу под прикрытием пулеметного огня спускались люди. Оставалось так мало времени, и надо было решать. Причем Коля уже знал, как надо было решать, но все в нем противилось этому решению. Коля обернулся - ну хоть кто-нибудь был бы рядом! Но рядом никого! Все убежали, спрятались, предали его! Коля разозлился. И как бывало с ним, в злости он терял обычную осторожность. Неожиданно для всех - а видели его сотни глаз - Коля не побежал назад, на что рассчитывали стрелки, а прыгнул вперед, к пулемету, свалил с него тело матроса, который превратился таким образом в бруствер. Коля развернул пулемет в сторону дороги и не столько увидел, сколько почувствовал, где в кустах и за камнями скрываются готовые к штурму враги. Под его руками пулемет послушно ожил, и Коля повел высокую мушку вправо. Вдруг из кустов выскочил человек в черной гимназической шинели, закрутился на дороге в каком-то танце, а потом, дергаясь, упал - на помощь к нему побежал из-за кустов второй гимназист и потащил товарища, и Коля, уже поняв, что первого гимназиста убил он, отыскал мушкой и убил второго юношу. Но тут в ответ забил советский пулемет, и Коле пришлось залечь, потому что пули били по щитку, изгибая и даже пробивая его. А когда длинная, казалось, бесконечная очередь вражеского пулемета оборвалась, Коля приподнял голову и вдруг, к удивлению, правда, без страха, словно это касалось не его, а кого-то другого, увидел, что уже совсем близко подбегают нападающие. Коля только-только успел дать очередь, чтобы они упали, прижались к земле. Но крики уже раздавались сзади: часть нападающих оказалась там, обойдя сторожку. Среди них тяжело бежал Мученик. Он размахивал громадной деревянной кобурой, забыв вытащить из нее револьвер, и что-то кричал. На голове Елисея был немецкий <пикельхельм> - каска с надраенным прусским орлом на лбу. Коля не мог развернуть пулемет и потому стрелял вперед. Кончилась лента. Пулемет перестал дергаться в руках. А Коля забыл, как перезаряжается пулемет. Он ударил кулаком по каменной ступеньке и тут увидел, что к поясу мертвого матроса прикреплены две гранаты на длинных деревянных ручках. Он хотел было взять гранаты, но прямо на них упал человек в белой сорочке и черных брюках. Коля отпрянул - и услышал его голос в щелкающем, многоголосом шуме: - Молодец, лейтенант! Иду к тебе вторым нумером! Человек в белой сорочке уже заправлял ленту в пулемет, видно, решив, что Коля - ас пулеметного дела, гнушающийся сам заправлять ленту. А Коля сообразил, что к нему на выручку прибежал князь Феликс Юсупов, убийца Распутина, которого он только что видел во дворце. - Спасибо! - крикнул Коля и на секунду оглянулся, потому что движение врагов, снова поднявшихся, как замолк пулемет, замедлилось. Коля увидел, что от дома, не кланяясь пулям, стройный и легкий, к воротам бежит адмирал Колчак и кричит: - Вперед! Чего попрятались! Вперед, молодцы! И за ним поднимаются матросы, будто ждали этого крика. - Давай! - рассердился вдруг Коля на князя, который слишком медленно заправлял ленту, - время то сжималось, то растягивалось непомерно, и нельзя было сказать - долго ли возится с лентой Юсупов. - Готово! - крикнул князь, и Коля сразу же начал стрелять, сгоняя с дороги нападающих, - он увидел, как убегает, припадая на правую ногу, человек в немецкой каске с шипом сверху. Он стрелял только в него - только в Мученика! И тот исчез в кустах. - Все! - сказал князь Юсупов, поднимаясь от пулемета. - Убежали. В поле зрения появился адмирал Колчак - он вывел свой отряд за ворота. И, тут же сообразив, что на виду стоять неразумно, закричал: - Ложись! Занимай оборонительные позиции. Матросы и солдаты Баренца послушно укладывались на землю, выискивая укрытия. Кто-то, тяжело дыша, упал рядом с Колей, избрав в качестве прикрытия его пулемет. Убедившись, что его сухопутные части способны сами продолжать войну, Колчак тоже прилег у пулемета. Он сделал вид, что заглянул к Коле специально, и, перекрывая треск выстрелов, что все чаще гремели вокруг, крикнул: - Да оставь ты пулемет нижним чинам! Ты мне во дворце нужен! Выглянув из-за щитка, свободной рукой он подтянул к пулемету солдата. Потом улучил момент, вскочил, пригнувшись, и пропал за углом сторожки. Следом за ним поднялся Юсупов, сказал: - До встречи, Андрей. И тоже исчез. Коля понял, что и ему следует бежать во дворец. И тут его храбрость кончилась. В Коле наступило спокойствие, что бывает уже вечером, когда труба прогремела отбой и неубитые солдаты стягиваются к своим бивакам, моля небо, чтобы назавтра бой не начался новый. Но на самом деле бой еще гремел и не намеревался кончаться. И перебежать к дворцу оказалось более трудным, чем лежать у пулемета. Выстрелы смолкли, но не потому, что бой завершился, а потому, что все, очевидно, прицелились в Беккера. - Э-ге-гей! - раздался зычный крик спереди. Коля поглядел в щель щитка - на дорогу вышел Мученик, по обе стороны его шагали два угрожающего вида советчика с револьверами и шашками наголо. Мученик не был вооружен, он держал в руке небольшой белый флажок. - Мы предлагаем переговоры! - кричал он. - Прекратим братоубийственную вражду! Товарищи солдаты! Граждане свободной России! Бросайте оружие и переходите к нам, потопим в море угнетателей Романовых! Хватит им пить нашу алую кровь и насиловать наших жен. - Так стреляйте же! - прошипел Коля солдату. - Нельзя, лейтенант, - ответил солдат. - Они же с белым флагом. - Какого черта - с белым флагом! - закричал Коля, вырывая рукоятки пулемета у солдата. Корень всех его зол и неудач был в этом опереточном генерале - в солдатской шинели и прусском <пикельхельме>, из-под которого торчали рыжеватые лохмы. - Эмиссар! - бормотал Коля. - Я те покажу, эмиссар! - Нельзя, - повторял солдат, мешая Коле, и тот отталкивал его. Крики Коли донеслись до Мученика, который, размахивая белым флажком, начал отступать, но не побежал, как побежали его спутники, боевые советчики с револьверами. Коля смог наконец нажать на гашетку, пулемет выпустил две или три пули, и ленту заклинило. - Я же говорил, - произнес над ухом солдат, - я же предупреждал, ваше благородие. - А идите вы все куда подальше! - рассердился вконец Коля и, решившись, поднялся и пошел ко дворцу. Он не оглядывался, будучи уверенным, что никто не будет в него стрелять. А если даже и стреляли, он этого не услышал. Дверь во дворец открыл князь Юсупов. Жан стоял за его спиной. - Вы истинный герой, господин Берестов, - сказал Жан. - Вы также, князь. Я доложу о вашем подвиге ее величеству. Коля внутренне улыбнулся - и сам не понял сначала, что же смешного в словах Жана. Потом сообразил: смешное было не в словах, а в том, что доклад об отличившихся на поле боя офицерах намеревался делать ливрейный лакей. - Дурак, - сказал устало князь Юсупов, - ты боишься, что я доложу раньше и все поймут, что ты праздновал труса. - Я не герой и не офицер, - ответил Жан смиренно, но нагло. - Пошли смоем эту грязь, лейтенант, - сказал Юсупов. Коля с благодарностью согласился. В малой гостиной почти ничего не изменилось. - Мы наблюдали из окна, - сказала Мария Федоровна, - подойдите ко мне, мон анфан. Юсупов и Коля подошли к императрице. Старуха встала, каждого, притянула сухой ладонью к себе, поцеловала в лоб. - Спасибо, - сказала она по-русски. На диване сидел полковник Баренц. Голова его была аккуратно перевязана. У виска сквозь бинт просачивалась кровь. Рядом стояла горничная Наташа со стаканом воды. Полковник был в беспамятстве. - Положение наше неприятно, - сказал Колчак. - Охрана оказалась совершенно не готова к быстрому наступлению противника. - Ими командовал Мученик, - сказал Коля. - Я его узнал. - Это не важно, - сказал адмирал. - Моя охрана плюс отряд Баренца - все вместе не более пятидесяти штыков. По дороге наступают около двухсот, но еще столько же занимаются сейчас обходным маневром, пытаясь выйти ко дворцу вдоль моря. И это куда более опасно. С той стороны у меня только один пулемет и шесть матросов. - Но вы телеграфировали в Севастополь? - спросила императрица. - Связь нарушена, - сказал Колчак. - Разумеется, я рассчитываю на адмирала Немитца. На то, что в решающий для России момент он поймет, что судьба страны важнее, чем лавры революционера. - Он из хорошей семьи, - сказала Мария Федоровна. - Многие из ваших врагов, императрица, происходят из хороших семейств, - сказал Колчак. - Чего же мы ждем? - спросил Юсупов. - Мы ждем миноносца, который должны прислать за нами из Севастополя. Иного пути отсюда нет - мы не можем прорываться сушей, рискуя жизнью ее императорского величества. - Я не боюсь смерти, - сказала императрица. - Вы нужны России живая, - мягко улыбнулся Колчак, не показывая зубов - он всегда помнил о своем недостатке. - А как мы узнаем, идет ли кто-нибудь к нам на выручку? - спросил князь Юсупов. - Наверху, на башне, мы оставили наблюдателя. - Колчак поднялся. - Нам нельзя терять время, - продолжал он. - Берем только самое необходимое. Я не смогу выделить носильщиков. За исключением государыни, все сами несут свои вещи. Вы возражаете, князь? - Наташа, - сказала императрица, - мы возьмем только мою шкатулку и самое необходимое из одежды. Нам не понадобятся солдаты. - Императрица не скрывала гордости своим решением. - Жаль, что Таня оставила нас... Слова императрицы оказались как бы пророческими - тотчас же дверь широко отворилась, и в ней показался Жан, который поддерживал под мышки бесчувственную княжну Татьяну. Лакей потащил княжну к дивану и посадил ее рядом с Баренцем. - Ах, что с ней сделали! - воскликнула императрица. Ирина Александровна присела на корточки рядом с диваном. - Таня, - сказала она. Та простонала, но не ответила. Ирина Александровна, не глядя, завела за спину руку, и князь Юсупов, как в отрепетированном номере, вложил в пальцы стакан с водой. Из рукава он его вытащил, что ли? - подумал Коля. Таня отпила глоток. Колчак отошел к окну и поманил к себе Колю. - Лейтенант, вы умеете метать гранаты? - спросил он. - Очень давно, на учениях, - сказал Коля. - Когда появится катер и мы будем уходить к морю, вам придется задержаться - вы прикрываете нас на случай, если бунтовщики прорвут ограждение. Гранаты в моей машине, под сиденьем. - Ой! - закричала Татьяна. - Я не хочу жить! Я не буду жить! Она пришла в себя, и это было хуже, чем беспамятство. - Что с тобой случилось? Что случилось? - спрашивала Ирина Александровна. - Они перегородили дорогу - они смеялись, они сказали, чтобы мы все отдали, все... потом они... Вахтанг стал сражаться, я просила его - не надо, не надо... они убили его, а меня... - Мерзавцы! - воскликнул Юсупов. И он был искренен в своем гневе. - Я пойду! Я буду стрелять, пока не перебью все их кривые рожи! - Феликс! - закричала на него императрица. Со звоном разлетелось и тут же с грохотом посыпалось осколками по паркету оконное стекло, разбитое случайной пулей. Это сразу отрезвило всех. - Прошу всех перейти на первый этаж. Оттуда мы выходим к морю, - приказал Колчак. - А как же полковник Баренц? - тихо спросил у адмирала Коля. Диван представлял собой драматическую картину, словно просился на кисть исторического живописца. На нем, откинувшись, сидел и часто дышал полковник Баренц, с головой, завязанной промокшим от крови бинтом. А в ногах у него сидела в полузабытьи княжна, подняв руку, обнаженную выше локтя, потому что рукав был разорван. Дорожная, доходящая лишь до щиколоток, юбка княжны также была порвана и измарана. - Полковник? - повторил Колчак. - Полагаю, ему будет лучше остаться здесь. Они могут вызвать ему врача. А так мы его погубим, не довезя до миноносца. Коля смотрел на княжну и думал: не успели, не успели, не успели... и почему-то это имело отношение и к нему, и к адмиралу, и к императрице. - Берестов! - услышал он голос адмирала. - Вы почему здесь стоите? Я же приказал вам взять гранаты. - Простите, - сказал Коля. - Я думал, что это не сейчас. - Именно сейчас! Вы что, полагаете, что я должен быть вам по гроб жизни обязан за те подвиги, которые вы совершали час назад? Они - наше прошлое. Остаться живыми и вырваться из этой мышеловки - вот наша задача сегодня. Идите! - Слушаюсь. - Постойте. Сначала поднимитесь в башенку. Там сидит наблюдатель. Узнайте у него, какова обстановка. Если есть срочные новости - бегите сюда. Ясно? Как только Коля вышел из гостиной и стал искать путь на чердак, он попал в ту часть дворца, что выходила к воротам, и потому сразу стали слышнее выстрелы и доносились даже крики. Стекла в окнах с этой стороны были разбиты, и солнце, попавшее в проемы, по-утреннему весело отражалось в осколках. Не у кого было спросить, где эта нужная лестница. Коля поднялся по одной и попал в коридор, куда выходили спальни. Он заглянул в спальню императрицы, дальше не пошел - время было на исходе. Пришлось снова спуститься на первый этаж. Коля понимал, что нельзя признаться адмиралу в неспособности отыскать пути на башню. Перебежав через холл, где на полу сидел, прижавшись спиной к деревянной панели, раненый солдат в одном сапоге - вторая нога была кое-как замотана, Коля увидел лесенку поуже и по ней выбрался на чердак и чуть было не получил пулю в живот, потому что никто не предупредил Колю, что на чердак попадают, условно постучавшись. Коля открыл дверь, и тут же наблюдатель - матрос, глядевший на море, обернулся и выстрелил в него из маузера. Коля отпрянул за косяк и оттуда закричал: - Ты чего? Убить захотел? Не видишь, что ли, погоны? - А ты кто? - спросил матрос. - Я от адмирала, лейтенант Берестов. - А чего же он не сказал, что стучать надо по-особому. - В следующий раз постучу - некогда сейчас этим заниматься, - сказал Коля. - Я зайду? - Ладно, заходи. Видел тебя в штабе. Только ты, лейтенант, будь поосторожнее. Дырку получишь. Простое дело. Коля не стал вдаваться в разговоры с матросом; здесь было просторно - крыша уходила в башенку, балки были исполосованы птичьим пометом. Одно окно выходило на море, из второго было видно шоссе. - Адмирал спрашивал, не видны ли наши? - спросил Коля. - Если бы появились, я бы прибежал, - сказал матрос. - Нету наших. Да и что ждать - пока соберутся... Это здесь время медленно идет, а в Севастополе быстро. Матрос дал Беккеру бинокль, и он посмотрел на море. Море было пустынным, даже рыбаков не видно - чувствуют, что идет война. Потом он посм

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору