жестами,
мимикой, движениями плеч, кистей рук и  гибких пальцев танцовщицы изображали
то порхающих  бабочек, то  летящих птиц, то  раскрывающиеся на утренней заре
цветы лотоса.
     Постепенно Ала-уд-дин  Кхилджи забыл  о своей  встрече со стариком  и о
вожде  раджпутов Рана  Ратан  Сингхе. Только лу  --  самум,  прилетевший  из
Читтора, поднявший в Раджпутане тучи песку и обрушивший их на Дели и главный
дворец  Ала-уд-дина,-- напомнил ему о красавице Падмини.  Вспомнив о ней, он
захотел взглянуть  на женщину, о которой говорили, что  равной ей по красоте
не было и нет на свете.
     Это желание возникло у него на закате солнца. Затем  оно повторилось на
заре следующего дня и уже не покидало его.
     Но  чтобы   исполнить   эту  прихоть,  нужна  была   война.   Настоящая
кровопролитная  война  с  потерей  части  своего  войска,  боевых  слонов  и
верблюдов.
     Настоящего повода  или даже значительной  причины  для объявления войны
раджпутам у Ала-уд-дина Кхилджи не было.
     Однако  не было  у  него также ни одного случая  в жизни,  когда  он --
властитель Дели Ала-уд-дин Кхилджи -- не исполнял самого невероятного, пусть
даже нелепого своего желания или очередного каприза.
     И если царь царей  пожелал взглянуть на жену какого-то мелкого князька,
то  его желание будет исполнено даже в том случае, если в пустыне Раджпутаны
и у крепости Читтор погибнут тысячи славных делийских воинов.
     Впрочем, об этом  Ала-уд-дин не думал. Он смотрел на свою затею, как на
простой шахматный ход. Не смущало его и мнение придворной знати.
     Если кто-нибудь осмелится спросить у него, почему  властитель Дели идет
войной на Раджпутану, Ала-уд-дин ответит: "Я так хочу!"
     Призвав   к   себе  военачальника   Рамачандру,  Кхилджи  приказал  ему
подготовить к весне войско, состоящее из трех колонн всадников на верблюдах,
шести колонн вооруженной пехоты, а также заготовить  значительное количество
провианта для длительной осады крепости.

     III. Глава,  в которой говорится о посылке в Дели крупнейшего алмаза ":
Хиндинур" и о разбойниках, напавших на караван.
     В тот  день, когда всадники умчались  с  дороги, ведущей  к крепости, к
главным ее воротам подошел старик  с  посохом и попросил  начальника  стражи
доложить  вождю раджпутов о том, что верный и преданный радже  человек хочет
говорить с ним о важном деле.
     Рана Ратан Сингх  принял старика  в  своем мраморном  дворце и, узнав о
злых намерениях делийского императора, созвал своих старейшин.
     Большинство мудрецов  высказалось  против ведения  каких бы то ни  было
переговоров  с  делийским императором, а посылку  Ала-уд-дину Кхилджи  любой
дани старейшины сочли унизительным для раджпутов и всей Раджпутаны.
     Тогда встал мудрейший из мудрецов -- Харнби -- и тихо сказал:
     -- Если ты  хочешь усмирить злую  собаку, брось ей  кость,-- так гласит
арабская пословица. Я предлагаю  послать Ала-уд-дину  Кхилджи в подарок  тот
большой алмаз  "Хиндинур",  о  котором  он  пронюхал, и  пусть  этот  камень
застрянет у него в глотке.
     Рана Ратан Сингх согласился с мудрым советом Харнби и решил отправить в
Дели со своим верным начальником стражи Венкаташваром и девятью воина -
     ми драгоценный алмаз, чтобы умилостивить Ала-уд-дина Кхилджи.
     А Харнби продолжал:
     -- Если о чем-нибудь знает один человек, это хорошо, если  два -- хуже,
а если десять -- значит, об этом узнает вся Раджпутана, и тогда слух полетит
по пустыне вместе с ветром и песком и долетит до ушей разбойников... Я прошу
тебя, о великий раджа, подумай над тем, что я сказал.
     Рана  Ратан Сингх, отпустив  старейшин,  долго сидел  один у зажженного
светильника, смотрел на огонь и думал, думал...
     К утру он пришел к такому решению: чтобы разбойники в пустыне не отняли
у посланцев  драгоценный  камень,  тайно схватить и  посадить  в  подземелье
четырех гранильщиков и держать их там до тех пор,  пока  они не отшлифуют из
горного хрусталя копию несравненного "Хиндинура".
     Через  две недели поддельный камень был готов, и Венкаташвар с  девятью
стражниками, "Хиндинуром" и его копией двинулся в путь по безводной пустыне,
имея с собой лишь двух навьюченных продовольствием и шелками верблюдов.
     На  третий  день  пути на  караван  напали  разбойники,  и  их  главарь
потребовал у Венкаташвара драгоценный камень.
     --  Какой  камень? --  притворно  удивился  Венкаташвар.--  Странный ты
человек. Если бы ты потребовал У меня  три тюка лучшего кашмирского шелка, я
бы сказал тебе: "Возьми их, они лежат на втором верблюде". А ты требуешь то,
чего у меня нет.
     --   Врешь,  шакал!--закричал  разбойник  и   пригвоздил  копьем   ногу
Венкаташвара к земле.
     С притворной грустью Венкаташвар  вынул из-за щеки  ограненный камень и
подал его главарю шайки.
     Внимательно осмотрев его, разбойник облизал камень и сказал:
     -- Он  слишком  холоден для  алмаза, и грани его  остры, а у алмаза они
более  покаты. Не пытайся меня обмануть, если не хочешь стать ниже ростом на
целую голову.
     Тогда начальник стражи понял, что кто-то  из дворцовых слуг  предал его
вместе с бесценным "Хиндинуром".
     Улучив момент, начальник  стражи выхватил из окровавленной ноги копье и
бросился  на главаря  шайки. Вслед  за Венкаташваром в  бой  вступили и  его
воины.
     Сражение  длилось  всего  несколько минут. В неравном бою погиб храбрый
военачальник  раджпутов вместе со  своими  стражниками. Лишь одному из  них,
Сункару, удалось бегством спастись от неминуемой гибели.
     Через пять дней,  измученный и обессиленный,  он  добрался до  каменных
стен Читтора.
     Попав во  дворец,  Сункар  пал перед раджей на  колени  и  рассказал  о
случившемся несчастье.
     Рана   Ратан  Сингх,  простив  Сункара  за   малодушие,   назначил  его
начальником каравана и приказал привезти в Читтор тело Венкаташвара.
     Когда приказ  раджи  был  выполнен, Рана  Ратан  Сингх повелел  Сункару
вскрыть  кинжалом  живот  убитого  разбойниками  военачальника.   В  желудке
Венкаташвара был обнаружен проглоченный  им во время  схватки с разбойниками
знаменитый алмаз "Хиндинур", из-за которого погибли  военачальник  и  восемь
храбрых воинов.
     Вторичную отсылку  алмаза в Дели  Рана  Ратан  Сингх отложил до  весны,
когда  в пустыне еще не  звенят колокольчики караванов и по сыпучим барханам
не бродят шайки разбойников.
     Но вскоре происшедшие события разрушили его благие намерения.

     IV.  Глава,  из  которой  читатель  узнает   о   стрелах   с  алмазными
наконечниками и  о  том,  как мудрец  Харнби  нашел  выход  из  безвыходного
положения.
     Ранней  весной  1303  года  войска  делийского  императора  Ала-уд-дина
Кхилджи  обложили  Читтор.  Неоднократные попытки  штурмом овладеть столицей
раджпутов  не  увенчались успехом.  Войска  Рана Ратан Сингха  отразили  все
вражеские атаки и нанесли врагу значительный урон.
     Военачальник   делийских  войск  Рамачандра  вынужден   был  перейти  к
длительной осаде крепости. Через два месяца в Читторе начался голод. Воины и
жители города доедали последние горсточки риса и  убивали случайно уцелевших
голубей. Но и в  делийских  войсках началось брожение.  Не  понимая  причин,
побудивших Ала-уд-дина Кхилджи идти  войной на раджпутов, воины роптали. Они
изнемогали от  нестерпимого  палящего  солнца,  от  знойного  сухого  ветра,
обжигавшего их лица, шеи и руки.
     Полуголодные, они поодиночке оставляли свои  посты  и уходили в пустыню
на поиски караванов, с которыми можно было бы добраться до чужих земель.
     Неожиданно из Дели прибыл сам император. Ознакомившись с положением, он
приказал окрестным крестьянам носить землю  на  вершину  Южного холма, чтобы
поднять его высоту. Тогда делийские  воины  смогут расстреливать из  луков и
пращей находящихся за зубчатой стеной форта раджпутов*[ Спустя  265 лет, при
осаде того же  Читтора,  этот  же  стратегический маневр  повторил  один  из
Великих Моголов, властитель Дели, могущественный Акбар.].
     Узнав о наращивании холма, Рана Ратан Сингх, по совету Харнби, приказал
выпустить  в  неприятеля  сто стрел с алмазными  наконечниками, полагая, что
воины  Ала-уд-дина  передерутся  между  собой  из-за  драгоценных камней.  И
действительно,  после   первых  пущенных  из   крепости  стрел  с  алмазными
наконечниками  воины Кхилджи набросились на драгоценные камни, словно орлы -
стервятники на падаль. Из-за нескольких стрел,  упавших в самую гущу войска,
произошли столкновения, перешедшие в настоящее сражение.
     Воспользовавшись этим  моментом, раджпуты  бросились в атаку  и нанесли
сокрушительный удар делийским войскам,  и только  случайно  прибывшее в этот
момент подкрепление из Дели остановило натиск, и атака была отбита.
     С помощью военачальника Рамачандры и прибывших из Дели войск Ала-уд-дин
Кхилджи восстановил в своей  армии порядок, а провинившихся воинов  заставил
вместе с  крестьянами носить корзины с землей на вершину Южного холма. Когда
холм поднялся выше всех  башен крепости и форт стал  доступен для  камней  и
стрел,  Ала-уд-дин  Кхилджи  послал к  властителю Читтора своего безоружного
гонца.
     Явившись  в  крепость,  гонец  объявил  Рана Ратан  Сингху о  том,  что
властитель Дели не  требует от него никакой дани:  ни алмазов, ни  ключей от
города,  ни наложниц,  а желает  только  взглянуть на  супругу  раджи  --  -
Падмини;  и если его  скромное желание  будет исполнено, то  он снимет осаду
крепости и уведет свои войска обратно в Дели.
     Считая подобное требование оскорбительным  не только для себя, но и для
всего народа раджпутов, Рана Ратан  Сингх в первые минуты своего  возмущения
наглостью  еще не  победившего  его и не покорившего Раджпутану  Ала-уд-дина
Кхилджи хотел было приказать палачу отрубить гонцу голову и выставить ее над
крепостными  воротами,  но  сдержался,  памятуя  о голоде  и  нечеловеческих
страданиях, испытываемых мирными жителями Читтора.
     Пообещав гонцу дать ответ делийскому императору на следующее утро, Рана
Ратан  Сингх  пригласил к  себе своих мудрецов.  Все пришли  к  назначенному
времени, и лишь мудрейший из мудрейших Харнби прибыл с некоторым опозданием.
Его  внесли  в  зал  два  воина  в паланкине,  так  как  старик  уже  не мог
передвигаться без посторонней помощи.
     Когда  вождь   раджпутов  объявил  старейшинам   о  дерзком  требовании
делийского императора, все стали хором проклинать Ала-уд-дина, а один из них
даже сказал, что Кхилджи не индус, а выродок и ублюдок.
     Затем воцарилось молчание, длившееся  так долго, что  никто не заметил,
как  за  окном  погасли  звезды и  в  зал сквозь  опущенные бамбуковые шторы
проскользнули первые лучи восходящего солнца.
     А во дворце королевы, -- рани, как ее называли раджпуты, -- на пушистых
коврах и шелковых  подушках  всю ночь металась Падмини. Она не могла понять,
почему ее возлюбленный и повелитель не пришел  сегодня к ней -- цветы лотоса
так и увяли на коврах, не дождавшись его прихода...
     Неожиданно  без  доклада  в  зал  вошел  военачальник  и  объявил,  что
вражеский гонец пришел за ответом.
     Тогда  приподнялся в своем паланкине мудрейший из мудрецов -- Харнби --
и сказал:
     -- Мы  должны  исполнить требование делийского  императора  Ала-уд-дина
Кхилджи.
     Услышав эти слова, все старейшины  и сам Рана  Ратан Сингх взглянули на
Харнби и решили, что старик выжил из ума.
     Но Харнби спокойно продолжал:
     -- Мы не покажем Падмини Ала-уд-дину Кхилджи, но он ее увидит,
     Все снова,  с еще  большим удивлением,  поглядели  на Харнби, а один из
старейшин тихо произнес:
     -- Надо не только вовремя родиться, но и вовремя  умереть,  иначе умный
человек может превратиться в глупого верблюда.
     -- Прости меня, мудрейший из мудрейших,-- обратился к Харнби Рана Ратан
Сингх.  --  Насколько я  тебя  понял,  ты  предлагаешь  обмануть  делийского
императора и показать ему вместо Падмини другую красавицу. На это я пойти не
могу, так как раджпуты, как тебе известно, никогда не были обманщиками.
     -- О великий раджа,  ты меня превратно  понял. Я предлагаю не обман,  а
мудрость, которая спасет тебя и наш народ от позора и бесчестия.
     -- Тогда говори, Харнби, в чем заключается твоя мудрость.
     --  Надо сделать так, мой господин и повелитель,  чтобы  Падмини сидела
перед  своим  мраморным  дворцом...  Чтобы  с  открытым лицом она  сидела  у
хрустального фонтана.  А напротив нее, на стене, мы повесим зеркало. Помнишь
то  большое  зеркало в  раме из черного  дерева с перламутровыми  драконами,
которое ты выменял у ассирийского купца за горсть мелких алмазов?
     -- Значит, ты  хочешь, --  перебил его  обрадованный раджа,-- чтобы  мы
показали Ала-уд-дину Кхилджи не Падмини, а лишь ее отражение?
     -- Именно так, мой господин!  Ала-уд-дин пройдет мимо Падмини  и увидит
ее отражение  в зеркале, а  это не позор и  не бесчестие. Мало  ли что может
случайно увидеть человек в зеркале?
     После этих  слов  все старейшины  встали и  низко  поклонились радже  и
мудрейшему из мудрецов.

     V. Из  этой главы читатель  узнает  о благородстве Рана Ратан Сингха, о
вероломстве Ала-уд-дина Кхилджи, а также о несчастной Падмини и о раджпутах,
покинувших родной Читтор.
     Красавица Падмини сидела в саду под пальмой со своей служанкой Радхой у
хрустального  фонтана и  смотрела  большими,  как  бездонные  черные  озера,
глазами, на стайку золотых рыбок, весело снующих в прозрачной воде бассейна.
     Увлеченная  их  забавной игрой, она даже не заметила,  как мимо  нее, у
самой стены, прошел какой-то человек в желтом тюрбане.
     Только когда  он свернул  к  мраморным колоннам, за которыми находилась
потайная дверь, Падмини увидела его и вздрогнула.
     --  Кто  бы  это  мог быть?  -- спросила она Радху.  -- Как посмел этот
человек войти в мой дворец?!
     --  Не  знаю,  не знаю.  Может  быть,  это нам  только  показалось,  --
затараторила  служанка.  --  Может быть,  этот  человек  --  как  мираж, как
водопад, приснившийся путнику в безводной пустыне. Может быть, он...
     -- Останови, Радха, водопад своего красноречия, пока я не  прикрыла его
своей  ладонью... Проникни  во  дворец  моего повелителя и узнай все об этом
желтом тюрбане, который завтра не на что будет надевать.
     Служанка пробралась во дворец раджи тем же потайным ходом, каким обычно
пользовался Рана Ратан Сингх.
     В  саду  Радха  встретилась  со  своим  возлюбленным  --  большеголовым
Сункаром,  тем   самым   воином,  которому   удалось  в  пустыне  бежать  от
разбойников. У него она выведала то, о чем не знали воины и жители Читтора.
     По приказу Рана Ратан Сингха через подземный ход, проложенный под рекой
Гамбхири,  в крепость  с завязанными  глазами были проведены  два безоружных
человека. Кто  эти люди -- Сункар не  знал, но полагал,  что они явились для
переговоров о перемирии.
     Так решил Сункар.
     А служанка Радха, взглянув на него, подумала:
     "Можно иметь большую голову и  быть глупее осла". Вспомнив о человеке в
желтом тюрбане, она догадалась, что это был не кто иной, как сам  властитель
Дели -- Ала-уд-дин Кхилджи в  сопровождении одного  из своих  воинов. Иначе,
конечно,  быть  не  могло:  разве  позволил бы  Рана  Ратан  Сингх  простому
парламентеру проникнуть во дворец королевы и  расхаживать по ее саду,  как у
себя дома?
     Поверив  в  правильность своей  догадки,  Радха ласково  сказала своему
возлюбленному:
     -- Ты очень мил, Сункар, но немного глуп.
     -- Кто? Я глуп?! -- закричал воин.
     -- Не кричи, друг мой, -- гласит восточная мудрость,  -- сказала Радха,
-- ибо  если бы криком можно было построить дом, то осел имел бы по три дома
в сутки...-- И она, чтобы успокоить Сункара, нежно поцеловала его.
     А теперь перейдем к одному из основных героев нашего повествования.
     То, что  он увидел в  зеркале, превзошло все  его ожидания. Не было  ни
слов,  ни  красок,  чтобы описать всю  прелесть,  всю  красоту  недоступной,
недосягаемой,  божественной   Падмини.  Особенно   запомнились   Ала-уд-дину
бездонные   агатовые  глаза   ее  и   чуть  припухшие   коралловые  губы  на
беломраморном лице.
     Если  бы отражение  красавицы  могло  навсегда  сохраниться  в овальном
зеркале,  обрамленном перламутровыми драконами, он отдал бы за него половину
своего царства. Но тень  -- есть тень, и отражение тает, как  облако в лучах
солнца, едва только человек отойдет от зеркала всего на один шаг.
     И  оно  растаяло,  это  золотое  облачко,  вместе  с  каменным  сердцем
Ала-уд-дина.
     Вернувшись  к Рана Ратан  Сингху, Ала-уд-дин Кхилджи поблагодарил вождя
раджпутов за предоставленную  ему возможность полюбоваться  самым прекрасным
из того, чем владеет раджа, -- прелестной Падмини.
     От предложенного ему алмаза, принадлежащего фактически Падмини, Кхилджи
отказался, сославшись на то, что отобрать у женщины драгоценность -- это все
равно, что отнять у ребенка любимую игрушку.
     Полюбовавшись  игрой  голубого  "Хиндинура",  Ала-уд-дин  вернул  алмаз
хранителю  ценностей  и  попросил  Рана Ратан Сингха проводить его за ворота
крепости.
     Не  подозревавший  ничего дурного,  Рана  Ратан  Сингх  вышел вместе  с
Кхилджи и сопровождавшим его воином из  крепости на  разводной  мост и вдруг
почувствовал острую боль под левой лопаткой.
     Он не  сразу  понял,  что произошло. Падая, он ухватился  за перила и в
последний раз  увидел  клочок  бирюзового  неба, ажурный  переплет  моста  и
мгновенно порозовевшую, чуть  зарябившую воду во  рву, куда воин Ала-уд-дина
бросил свой окровавленный кинжал.
     Так предательски был убит вождь раджпутов -- Рана Ратан Сингх.
     Стража, не  закрывавшая  ворот  крепости в  ожидании возвращения своего
повелителя, была мгновенно смята бросившимися в атаку воинами Кхилджи.
     Делийские войска ворвались в Читтор. Город подвергся разграблению.
     Узнав  о  случившемся,  обезумевшая  от  горя Падмини,  не  желая стать
наложницей победителя, совершила страшный обряд раджпутов -- джаухар. Вместе
с ней в  пылающий костер бросилась и ее верная служанка Радха. В пламени они
еще успели  обняться и  умерли, как подобает  женщинам раджпутов, потерявших
своих возлюбленных мужей.
     Вечером после сражения Рамачандра доложил Ала-уд-дину:
     -- Враг бежал. Пленных нет.  Раненых  двести  четыре.  Убитых  с  обеих
сторон -- тысяча сто.
     -- Прикажи горожанам убрать мертвецов,-- распорядился Кхилджи.
     -- Это  невозможно сделать, мой повелитель,-- ответил военачальник,-- в
Читторе  нет  ни  одного  жителя.  Они бежали  вместе со своими  воинами  по
подземному ходу за реку Гамбхири и скрылись в джунглях .
     Узнав о  смерти Падмини, Ала-уд-дин Кхилджи не  позволил грабить дворец
шахини  и приказал лишь  взять для него голубой алмаз "Хиндинур" да овальное
зеркало в  раме из  черного дерева с перламутровыми  драконами, в котором он
видел  отражение прекрасной, словно цветок лотоса,  красавицы,  обратившейся
теперь в пепел.

     Вместо эпилога.
     Бежав из родного города в леса и горы, жители и воины Читтора собрались
на  одной  из  полян,  окруженных  со  всех  сторон скалами  и  пропастями и
принялись  ковать  оружие. Накопив  его достаточное  количество,  они  снова
спустились к  Читтору и ринулись на крепость. Самого Ала-уд-дина Кхилджи там
уже не было: он отбыл со своими трофеями в Дели.
     Рамачандра  защищался  с  незначительным  количеством  оставленных  ему
воинов с умением и храбростью настоящего полководца.
     Несколько  раз  крепость  переходила  из  рук  в  руки,  пока, наконец,
раджпутам не удалось ее отбить у врага.
     Через  два  с половиной столетия,  в  1568  году, Великий Могол  Акбар,
властитель  Дели,  снова  напал на мирный  Читтор  и, обстреляв крепость  из
появившихся к  тому времени пушек,  овладел ею. Тяжелые ядра Великого Могола
разбили мраморные стены д