пространство,   как   локатор,   второй
сзади-слева, прикрывая шефа зонтиком от снега.
   Один пристроился в тамбуре, другой пасся в офицерском коридоре.
   - Ну конечно, - сказал томимый любопытством доктор Юре  Беспятых,  -  без
Березы у нас нигде не обойдется. А корабельной охраны ему мало?
   - И родина ще-едро - что делала? - пропел Беспятых. - Поила меня-а - чем?
Березовым со-оком, березовым сок-ком. И кормила березовой кашей. Этому дала,
этому дала, а мне ничего не дала. Дров, видите ли, мало рубил. Это я-то дров
не рубил?! Воды не носил... Как бы мне, дубочку, к березе перебраться -  вот
в чем вопрос: так пить или не пить?
   От скуки лейтенант был пьян.
   В командирской каюте Березовский снял пальто и потер руки.  Его  скромный
исчерна-синий миллиардерский костюмчик был измят так, будто  он  только  что
провел двое суток в кресле самолета. Лысый, невысокий,  худощавый,  быстрый,
испускающий нервную энергию, он был похож в этом костюме и темном  крапчатом
галстуке на реинкарнацию Ленина в еврейско-брюнетистом варианте.
   - Здравствуйте, очень рад, так, хорошо, садитесь, - с разгона  начал  он,
посмотрел на Ольховского внимательнее, спохватился, улыбнулся углами губ:  -
извините, я имел в виду, конечно - позвольте сесть?
   - Прошу. Слушаю. - Ольховский с  интересом  соотносил  этот  тет-а-тет  с
подаренными машинами, репутацией гостя, общей ситуацией  и  своей  невнятной
будущностью. - Чай, кофе, коньяк?
   В, кожаной папке, брошенной на  диван,  закурлыкал  телефон.  Березовский
схватил трубку:
   - Да. Привет. Сейчас не могу. Перезвони через два часа. Нет, лучше  через
три. Не подписывать ни в коем случае. Что? Потерпят. Все, пока.  Обнимаю.  -
Бросил телефон. - О чем я? Да. Чаю и, если можно, пару бутербродов, не успел
пообедать. Петр  Ильич...  Петр  Ильич?  Петр  Ильич.  Петр  Ильич,  давайте
оценивать обстановку реально: мы живем в сумасшедшем доме. Но  в  этом  есть
своя логика. Своя логика есть. Эту логику надо  понимать.  И  ее  учитывать,
использовать, действовать в согласии с ней, другой логики для  нас  у  эпохи
нет, у страны нет, никто нам ее  не  даст,  вот  в  такое  время  мы  живем.
Согласны? Хорошо; идем дальше.  Проанализируем  ситуацию.  Вы  анализировали
ситуацию? Смотрите. Почему вы затеяли ваше предприятие? Потому что  вам  все
это осточертело. Понятно. Почему вам до сих пор это  удавалось?  Потому  что
всем это  осточертело.  Какой  бизнес  может  быть  успешным?  Тот,  который
учитывает интересы всех сторон. До сих пор...
   Папка зазвонила  уже  другим  звуком:  теперь  зуммер  наигрывал  "Джингл
беллз".
   - Алло! Я. А сколько можно повторять? А сколько еще  времени  тебе  надо?
Нет у нас на это недели!
   Что? Пусть лопается, это их проблемы. Все, обнимаю. Так о чем я?  Да!  До
сих пор интересы большинства сторон совпадали с вашими. Это  не  может  быть
надолго. Этот этап пройден. Надо смотреть вперед. Что будет  дальше?  Дальше
борьба за власть выходит из подковерной стадии на ковер.  Этот  ковер  не  в
гамбургском  трактире,  здесь  гамбургского  счета  не  ведется,  здесь  все
согласовывается, это свои политические игры. Или ты будешь на щите, или  под
ковром, это в лучшем случае, а вообще будешь  под  асфальтом.  Это  понятно?
Смотрите. В один прекрасный день  вы  обнаружите,  что  в  стране  кончились
снаряды. Хорошо, договоримся с ВПК, снаряды будут. В один прекрасный день вы
обнаружите,  что  вам  некуда  стрелять.  Хорошо,  договоримся  с   турками,
реставрируют Кремль. В один  прекрасный  день  вы  обнаружите,  что  команда
дезертировала. Сейчас вы прекрасно зарабатываете, но надо  смотреть  вперед,
быстрое обогащение не может быть долгим, это я вам говорю, надо искать новые
формы.  Хорошо,  поставим  заградотряд.  Его  тоже  надо  кормить,  чтоб  не
разбежался. Вы вылетите в трубу.  Надо  думать.  Надо  уметь  прогнозировать
ситуацию.
   Следующий  телефон  спел  из  папки  "Кукарачу".  Березовский  впился   в
принесенный  бутерброд  и  отхлебнул  чаю,  одновременно  выбросив  ложечкой
лимонный кружок в корзинку для бумаг.
   - Алло! Я. Нет, неправильно. Рома, вопрос с алюминием решен. Нет.  Толины
интересы мы вынуждены учитывать. Завтра в час. Нет, лучше в шесть.  В  семь!
Все, обнимаю. О чем я? Да. Завтра сюда пригонят крейсер "Петр Великий", и вы
не выдержите конкуренции, он вас задавит и съест. На нашей  стороне  выигрыш
во времени, его надо использовать. На нашей стороне общественное мнение, оно
переменчиво, надо пользоваться моментом.  Если  вы  хотите,  если  мы  хотим
реально изменить обстановку так, чтобы добиться успеха  и  получить  выгоду,
надо срочно менять методы...
   Через полтора часа, когда давно опустела вторая тарелка  с  бутербродами,
Ольховский находился в некотором  гипнотическом  трансе  под  сетью  слов  и
напором этого человека. Он воспользовался отлучкой  гостя  в  гальюн,  чтобы
как-то привести в порядок мысли, следующие  за  обвораживающими  выкладками,
как воспитуемые детишки за гаммельнским дудочником-крысоловом.
   - Вы не против, если я теперь приглашу старшего помощника? - спросил  он.
- Мы, в общем, все вопросы решаем с ним коллегиально.
   Вошедший Колчак увидел разложенную на столе  их  политическую  программу,
составленную  памятной  ночью  прихода.  Сверху  лежал   лист,   испещренный
квадратиками и кружочками, соединенными стрелками.
   - Николай Павлович? Очень рад. Здравствуйте.  Садитесь.  Смотрите  -  вот
сюда, видите? Итак. Вы полагали, что достаточно как следует пострелять  -  и
все как-то само собой устроится. Плохие  испугаются,  разбегутся,  затаятся,
сдадут власть, ликвидируются. Станут хорошими. Заменятся  хорошими.  Хорошие
придут на их место, и жизнь наладится. Революционная  романтика.  Прекрасно.
Забыли только про  инкубатор,  где  будут  выведены  эти  хорошие.  Это  уже
евгеника. Допустим. Вкачаем деньги в евгенику. Хорошие займут свои  места  в
структурах - и тут же станут плохими. Доминирование фенотипа над  генотипом.
Смотрите - вот сюда. Надо брать в  руки  ключевое  звено.  Это  элементарно.
Ключевое звено - власть. Вы это наметили. Но не обеспечили. При неустойчивом
равновесии системы власть - это точка равновесия.  Намечаем  основные  силы.
Поле электората -  вот.  Основные  партии.  ВПК.  Энергоресурсы.  Финансовые
группы. Красные стрелки - противоречия. Зеленые - общие интересы.  А  вот  в
этот треугольничек помещаем вас - вы  следите?  Суммируем  векторы.  Что  мы
имеем? Улавливаете?
   - Борис Абрамович предлагает мне баллотироваться в президенты, -  пояснил
Ольховский.
   - Поддержка, раскрутка, реклама, пи-ар,  массмедиа  -  это  уже  не  ваша
забота. Есть структуры, есть люди, это все  обеспечивается.  Вы  выигрываете
выборы, я гарантирую, это просчитано.
   Колчак щелкнул зажигалкой, заложил ногу  на  ногу,  откинулся  на  спинку
кресла и выпустил из  ноздрей  две  струи  дыма,  как  небольшой  задумчивый
дракон, озадаченный перипетиями флотской службы.
   - А кого вы ждали? Чего вы ждали? Золотых ключей от Кремля  на  бархатной
подушке? Политика - это не театр, политический театр оплачивается  бизнесом.
А в бизнесе ключи не дарят, их продают или предоставляют в обмен на  услуги.
Все лидеры сегодня скомпрометированы, все  партии  скомпрометированы,  нужен
свежий  кандидат,  за  которым  достойная  биография,  за   которым   пойдет
избиратель. Фигура, как бы объединяющая интересы масс. За вами  пойдут.  Вам
поверят.  Больше  ничего  не  надо.  Остальное   мы   сделаем.   Скромность,
деловитость, сдержанность. И продемонстрированная способность к  решительным
поступкам. Ельцин сдаст вам  полномочия  до  выборов,  две  фразы  вклеим  в
видеоряд задним числом и прокрутим  кассету  по  ТВ  еще  раз.  Это  придаст
оттенок легитимности. Чтобы избежать как  бы  оттенка  военного  переворота.
Алло! Я! сейчас не могу, завтра, завтра, завтра жду в  час,  нет,  в  два...
все, обнимаю.
   Ольховский нервно рассмеялся.
   - У меня сын лечился от наркозависимости, - ясным голосом произнес он.  -
И состоит на учете.
   - Черт. Черт. Что ж вы сразу не сказали. Это  ерунда!  Ерунда.  Но  может
всплыть. Сейчас это не вовремя. Ничего. Замнем.
   - И уже две недели не показывается дома. Хотел  завербоваться  воевать  в
Сербию.
   - Это зря. Хуже. Сколько ему лет? Это может осложнить. Идиоты  на  Западе
могут поднять вой.
   Черт. Деструктивная деталь... Сын президента воюет  против  НАТО.  А  вам
надо будет сделать заявление о возможности России вступить в НАТО.  Куда  же
вы смотрели!!! А вдруг он погибнет? Это был бы другой поворот... Нет-нет, не
дай Бог! Вы неправильно меня поняли, Петр Ильич!
   Березовский вскочил, пробежался по каюте, остановился  напротив  Колчака.
Посмотрел испытующе.
   - В прошлом - командир ударного авианосца, -  сказал  Колчак.  -  И  имею
родственников за границей. Семья живет на Украине. - Подумал. - Может, и сам
туда перееду.
   -  Так.  Это  решается.  Например:  авианосец  утопим,  семью  перевезем.
Согласны? - он увлекся вариантом и развил: -  Авианосец  спишем  на  происки
самостийных национал-радикалов из Руха, семью проведем как  беженцев:  армия
наша, патриоты наши, русскоязычные наши, беженцы наши... все проголосуют  за
нас! За авианосец долг привесим на Украину -  энергетики  тоже  будут  наши.
Так. Ну?
   - Моя фамилия Колчак, - сказал Николай Павлович Кол чин.
   - Черт! Нет, вот черт. Хорошо что  не  Троцкий.  Так:  делаем  телефильм,
выпускаем книгу, ставим памятник, - патриоты наши, монархисты  наши...  нет,
коммунистический электорат  нас  не  поймет...  пенсионеры  тоже...  военные
отставники, КГБ... Ну что ж  вы,  Николай  Павлович,  честное  слово,  а,  -
огорчился Березовский. - А фамилию сменить не хотите?
   - Только на водку, - старой шуткой грубовато ответил Колчак.
   - Алло! Я. Что? Пошел на хуй, больше не звони, все,  обнимаю.  О  чем  я?
Извините. Да.  Я  вас  понимаю.  Морские,  офицеры,  белая  кость,  завидую.
Пострелять - пожалуйста,  планов  -  громадье,  мужества  и  решимости,  как
говорится,  не  занимать,  а  в  говно  пусть  лезут  другие.  Например,  я.
Революцию, значит, задумывают романтики, делают фанатики, а используют плоды
подлецы. Так. Но надо срочно  нейтрализовать  тошноту  от  этих  плодов.  Вы
поймите:  схема-то  построена  правильная!  Список  экипажа   не   позволите
взглянуть?
   - Что вас интересует? - вежливо поморщился Ольховский. - Я так вам скажу.
   - Меня еще одна вещь интересует, - невпопад вставился Колчак. -  С  вашей
точки зрения, Борис Абрамович, по вашей логике -  как  вы  можете  объяснить
отсутствие наших разрывов в Кремле? Боеприпасы проверены - пригодные.
   - Ха! Смотрите на них -  у  них  пригодные  боеприпасы!  -  пустил  вдруг
одесским говорком Березовский. -  Тут  и  объяснять  нечего.  Вы  "Сталкера"
читали - в смысле "Пикник на обочине"? Кремль  -  это  зона,  вы  понимаете:
зо-на? Миллиарды долларов исчезают без  следа.  Полки  исчезают,  танкеры  с
нефтью. Тоже  мне,  загадка  Бермудского  треугольника.  А  вы  с  какими-то
паршивыми снарядами. Потому что политически мыслить надо, экономически...  а
не баллистически.
   23.
   Замполит наслаждался  жизнью  -  или,  что  то  же  самое,  бездельничал.
Разнообразя  формы  безделья,  иногда  он  принимался  ковырять  в  носу,  с
удовольствием глядя в иллюминатор. На берегу  толстые,  хорошо  одетые  люди
выковыривали кирками не то траншею под теплоцентраль, не то  окоп.  За  ними
надзирал худой и плохо одетый человек с красной лентой на шапке и  винтовкой
на плече. Воздав  должное  кипению  столичной  жизни,  замполит  возвращался
взором и мыслью к дежурной теме. Тема была озаглавлена в разворот конторской
книги:  "Моральное  состояние  экипажа  и  работа  по  его  повышению".   Он
раскрашивал  виньетки  букв  фломастерами  из  семицветного  набора.   После
особенно живописной загогулины он втягивал  глоток  очень  сладкого  черного
кофе, сдобренного спиртом, и прижмуривался.  Как  человек,  понимающий  смак
службы, вызов к командиру он воспринял благодушно.
   Командир и старпом со знаменитым олигархом по центру сидели за столом как
экзаменационная комиссия или трибунальская тройка.
   - Алло! Я. Могу. Перезвони через час, нет, через  два.  Все,  обнимаю,  -
сказал председательствующий. - Здравствуйте, подполковник,  садитесь  ближе.
Что? Да, извините, капитан второго ранга. Так. Значит,  работник,  в  смысле
офицер, вы исправный, нареканий по службе нет.
   -  Позвольте  мне,  -  рубанул  воздух  ладонью  Ольховский.   -   Слушай
внимательно и пока молчи. Принято решение  аттестовать  тебя  в  президенты.
Кандидатура обсуждена и согласована. Дела сдашь потом, не к спеху.
   - В президенты чего? - удивился замполит.
   - России! - сурово сказал Колчак. - А ты думал?
   Замполит хлопнул глазами и переждал головокружение. Под ложечкой  у  него
задрожало. Сквозь  виски,  с  обратной  стороны  глаз,  трассером  пролетела
телеграмма: "Не может быть тчк". И вдогонку: "я сплю  тчк",  "крыша  поехала
вскл", "у них крыши поехали вскл", "убьют мнгтч", "пиздец  мнгтч",  "а  хули
впрс", "вот это да тчк" и замыкающей, большими буквами: "вот это карьера три
вскл". Через  паузу  прошла  последняя  депеша:  "мама  тчк".  Он  встал  на
занемевших ногах (в венах побежали нарзанные иголочки), кашлянул  и  одернул
тужурку.
   - Когда? - нетвердо каркнул он.
   Опомнился, опал, скис:
   - Уф-ф-ф-ф... Что вы. Куда. Не могу. Вы даете. Ё-моё.
   - Почему?
   - Не справлюсь.
   - С чем?
   - Вообще не справлюсь.
   - Почему?
   - По уровню. Не дорос. Не дошел еще по лестнице.
   - Этот аргумент поберегите для виселицы, - посоветовал Березовский.
   - Тебя, тля, не спрашивают, - ласково сказал Колчак.  -  Тебя  ставят  на
место, где ты нужен.
   - Кому?
   - Кому надо, тому и нужен. - Колчак покосился на Березовского. -  Считай,
что всем. Поход на  картошке  проволынил?  Концертом  на  День  флота  решил
отделаться? Пора впрягаться по-настоящему. Лямку тащить. Чтоб  служба  медом
не казалась. Хватит отчеты раскрашивать.
   - А... политуправление флота? - спросил замполит.
   - Согласовано, - быстро ответил Березовский.
   - Н-ну?! - рявкнул Колчак.
   - Коля, не волнуйтесь, дайте мне, - сказал Ольховский. -  Володя,  стране
нужен  молодой  энергичный  президент.  Если  это  будет  старший  офицер  с
"Авроры", - ты представляешь, сколько симпатий, сколько доверия это вызовет?
Нас, слава Богу, все знают, и заслуги наши все знают. Причем - не карьерист,
не новый Пиночет, не командир корабля, который затеял военный  переворот,  а
нормальный,  скромный  капитан  второго  ранга.  Службист,   исполнительный,
образованный, интеллигентный (последнее слово он произнес так, будто  гладил
замполита по голове). Это будет твой лучший вклад в наше общее дело.
   - А иначе зачем мы все это затеяли? -  сказал  Колчак.  -  Конец  -  делу
венец. Свой человек в Гаване. В смысле в Кремле. Есть  власть  -  есть  все.
Сделаем как надо.
   - Происхождение? - спросил Березовский.
   - Из крестьян, - отрапортовал замполит. - Сын сельского юриста.
   - Это как?.. - удивился Березовский.
   - Ну, отец много лет был в колхозе, но еще - заседателем народного суда.
   - Отлично! Отлично. То, что надо. Из крестьян - аграрии и  деревня  наши.
Сын юриста - ЛДПР тоже должна поддержать. Молодец!
   - Вообще-то когда я родился, они уже в Ленинград  переехали,  -  виновато
сообщил замполит. - Так что я вообще-то городской, вроде.
   - Вообще замечательно! - оживился Березовский. -  Ленинградцев  в  стране
любят... в отличие от москвичей. Хранилище культуры, воспитанность, колыбель
трех революций, люлька, как говорится... будет и четвертая, ха-ха. Подключим
Боярского, Розенбаума, Лихачева... что - умер? Да, правильно, черт.  Ничего.
Чубайс - ленинградец, попробуем нащупать общие  точки  на  этом...  Степашин
ленинградец, связи в МВД... черт, все не привыкну говорить петербуржец.
   - Квартира, машина, дача,  оклад,  охрана,  загранпоездки,  -  перечислил
Ольховский. - Чин - главнокомандующий. После окончания срока -  персональная
суперпенсия и куча предложений на роскошные синекуры.
   Перед замполитом поплыл, исчезая, кадр из  "Мира  животных",  где  кто-то
тонконогий и тонкорогий слабо дрыгался в зубах у ловкого и ухватистого.
   - Совесть, - догадался Березовский. - Перестаньте. Вы никуда не  рвались.
Вас  пригласили,  попросили,  назначили,  заставили,   оценили,   уговорили,
убедили. Работа  есть  работа.  Так.  Смотрите  дальше.  Образование  -  что
заканчивали? М-да... Что-о - и юрфак ЛГУ заочно? Гениально. Сколько  курсов?
А-а...  Ничего.  Ерунда.  Формальность.  Сделаем.  Ленинградец  должен  быть
интеллигентом, ваш командир правильно отметил. Проведем  церемонию,  мантия,
шапочка,   ректор,   сделаем   вас   почетным   профессором   Петербургского
университета... м-м, профессура  поморщится,  но  на  массы  это  произведет
впечатление... так, надо чуть подумать. Так что все в  порядке...  как  вас?
да, Володенька... Нет, это  не  годится.  Надо  привыкать  к  солидности,  к
дистанции, никакого амикошонства. По отчеству. Как? Вот так лучше.  Владимир
Владимирович. Неплохо. Владимир Мономах, Красное Солнышко, Ульянов... м-м...
Нет, неплохо. И инициалы, как Брижжит Бардо. Или Внутренние Войска. Владимир
Владимирович, пройдитесь, пожалуйста, по комнате. А? Да, по каюте.
   Замполит дважды прошел из угла в угол. Он был в  понятном  обалдении.  Но
постепенно в голове начинало как-то устаканиваться.
   - Что за походка, черт, почему вы так странно  как-то  ходите?  Будто  на
каждом шаге эспандер в кулаке жмете.
   Годами вырабатывавший моряцкую развалочку замполит обиделся.
   -  Ладно.  Поработаем.  Черт.  Некогда.   Ничего.   Сунем   в   телевизор
какую-нибудь... м-м... заслуженную балерину,  пусть  скажет  комплимент  про
особенности... м-м... мужественную особенность вашей походки. Все  запомнят.
Индивидуальная черта.
   - Рост вот у меня... - замполит виновато развел руками.
   - А вот это как раз хорошо, - Березовский  вылез  из-за  стола,  подошел,
сравнил уровень плеч - они были примерно  одного  роста  с  замом.  -  После
здорового Ельцина нужен контраст. Небольшие, худощавые, даже щуплые - лишние
симпатии людей. Суворов, Наполеон, Фридрих Великий, Франко,  Махно,  Пушкин,
Пикассо - отлично. И при этом - дух, воля,  характер,  такие  люди  особенно
нравятся. Спортом занимаетесь?
   Офицеры заржали. Замполит потупился.
   - Будете заниматься. Так. Владимир  Владимирович,  первое  вам  небольшое
задание. Проверка, можно сказать. Представьте себе, что, скажем,  террористы
взорвали  дом  в  Москве.  Жилой.  Много  погибших.  Народ   жаждет   мести,
правосудия. Вы -  кандидат  в  президенты.  И.  О.  начальника  страны,  так
сказать. Надо выступить  перед  народом,  пообещать,  что  найдете  гадов  и
покараете. Ваши слова - быстро! не раздумывая! первые попавшиеся!  от  души!
ну!!
   - Будем гадов мочить везде,  где  отловим,  хоть  в  гальюне!  -  выпалил
замполит, играя желваками. Березовский хлопнул в ладоши:
   - Браво. Адекватно! Скрытая страсть, экспрессия выражений  при  спокойном
голосе! Только фильтруй базар... а? Да:  поработайте  над  лексиконом  -  не
гальюн, а клозет. Или сортир. Иначе не все поймут.  В  профиль  повернитесь,
пожалуйста. Своеобразие есть. Кукла получится узнаваемая.
   -  Какая  кукла?..  -  опасливо  отодвинулся   замполит.   "Благодарность
Иванову-Седьмому за чучело птеродактиля", - безумно мелькнуло у него.
   - Ну, для передачи, где Шендерович. Так. В командировках бывали?
   - Да вот осенью. В Оредеже, на картошке.
   - Какая картошка?! За границей работали?  Кандидат  в  президенты  должен
знать мир, Запад. Надо что-то придумать. Замполитство  даст  нам  лояльность
КПРФ, часть ее электората. Кстати:  а  вот  серьезная  структура  ФСБ  с  ее
длинными руками и компроматом. А если оформить вас