Виталий Владимиров
    Крест


Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и
   ежели будешь ее разгадывать всю жизнь,
   то не говори, что потерял время...
   Ф.М.Достоевский

Всякий, кто нуждается в другом,
   тот неимущий и принимает позы.
   Дидро



Глава первая

Дробился лошадиный цокот...

   Долину, прижатому к стеклу автобуса,  казалось,  что не он движется с
потоком машин, а  перед  ним,  как на экране,  тянется лента московского
проспекта. Поначалу  от вокзала,  еще не очнувшегося от ночных разборок,
подопустешего от  проституток, мимо  площади-лабиринта типовых киосков с
однообразным набором винных бутылок, пивных банок, пластмассовых цилинд-
ров с напитками, коробками с шоколадками и сигаретами,  порновидеокассе-
тами, мимо вытоптанного, усеянного мусором, бульвара, на котором вповал-
ку разлегся цыганский табор, мимо иностранных трейлеров, вставших рядами
вдоль набережной, мимо Белого Дома под бело-сине-красным российским фла-
гом.
   На другой стороне проспекта постовые ГАИ черно-белыми полосатыми пал-
ками сгоняли реку машин в узкий медленный ручеек.
   По резервной полосе, поднимая пылевые смерчи, пролетели, двое  превы-
шая лимит скорости, белых "Жигулей" без каких-либо  спецсигналов,  через
десяток секунд с тяжелым шелестом прошли три черных лимузина - два  друг
за другом и один сбоку. И президент России в суперавто, и Долин в битком
набитом автобусе - оба двигались навстречу своему  рабочему  дню,  своим
будням, своим делам, но в противоположные стороны.

Дробился лошадиный цокот...

   Шофер Юра вдруг объявлял, что договорился с "Тойота-сервис" и Леониду
Долину все  чаще приходилось подниматься чуть ли не на час раньше, чтобы
вовремя добраться  до  офиса. Шофер  Юра тоже выезжал пораньше и успевал
довезти шефа  - Николая  Николаича Долина. "Дядю Колю"...  Никол Николы-
ча... Коляныча...
   Во все времена Леонид оставался равнодушным к  номенклатурным  верши-
нам, покоренным братом: начальник, секретарь,  директор.  Леонид  нутром
ощущал, что не зависть - причина его недовольства, шофер Юра мог прихва-
тить и Леонида, но для этого надо было дозваниваться Юре домой  вечером,
рискуя нарваться на долгую задумчивую паузу и благовидный отказ. Хотя  у
Леонида дочь - одного возраста с Юрой.

Глава вторая




                                --===Крест===--




К Р Е С Т

Глава вторая

Дробился лошадиный цокот
   И растворялись двери...

Дети...
   С год назад у Леонида, как всегда  вкрадчиво  и  без  предупреждения,
возник Илья Жихаревич. Три друга - Севка, Ильюха и Ленька. Прошагали  по
жизни в обнимку до сорока, а как разменяли пятый десяток, распалась  ма-
гия дружбы. Своеобразное это вещество - дружба. То ли знаки-зодиаки,  то
ли лукавили спирали хромосом, изнутри излучающие тягу друг к  другу,  но
еще со школы неразлучными были Всеволод Андреев, Илья Жихаревич и Леонид
Долин. Весь класс знал, что они совсем разные, что Илья - вредный, Севка
- неистовый, а Леня - тихоня, но весь класс знал, что тронь одного,  бу-
дешь иметь дело со всей троицей.Илья легко одолел физмат МГУ, аспиранту-
ру, защитился и вел свою тему в НИИ.
   Счастливым в любви Илья никогда не был. Сам виноват - все искал  себе
невесту и пригожую, и верную, и богатую, и нравом кроткую. И чтобы вред-
ность его обожала.
   А главное - мама. Вы знаете, что такое еврейская мама для  единствен-
ного сына, плоть от плоти рано ушедшего отца. Пятьдесят - не возраст для
мужчины. Сын уже пережил отца. Живой уже старше мертвого. Может быть, он
так и не женится, но если уж этому быть, то жена должна стать  идеальной
снохой для старой больной мамы.
   Эх, перестройка, первые шаги,  ясельный  возраст  совкового  бизнеса.
Официально у Ильи Жихаревича, председателя кооператива "Крепость",  кле-
пающего пользующиеся все большим спросом сейфы, стальные двери и  замки,
дела шли из рук вон плохо. Официально кооператив еле-еле влачил свое су-
ществование. Сырье и материалы обходились дорого, приходилось  создавать
ТК - "творческие коллективы", в которых "специалисты" то и дело расписы-
вались  в  платежных  ведомостях.   Заработала   система,   превращающая
абстрактные безналичные средства в конкретные хрустящие купюры.
   Для проверяющих же стояли одни и те  же  незавершенные  строительство
дверь или сейф - вся остальная продукция создавалась  и  реализовывалась
уже без участия госаппарата.
   В прошлом году после нескольких лет такой деятельности Илья  появился
и увез Леонида в ресторан около станции метро "Рижская". Поводов  хвата-
ло: давно не виделись, надо поговорить, а главное  -  по  пятьдесят  раз
обернулись они вместе с Землей вокруг Солнца. Выпили  водочки,  помянули
Севку, чтоб земля ему была пухом, закусили, разогрелись,  разрумянились.
Илья полуобрывками фраз, намеками, усмехаясь,  хвалился  Леониду  жизнью
своей: купил цех, купил два участка земли по пятнадцать соток с готовыми
домами, купил еще три гектара в другом месте, купил для разъездов везде-
ход, две иномарки, квартиру себе, любовнице... Что еще? Даже тему свою в
НИИ и ту купил - платит им по договору, чтобы они ее не закрывали, а сам
Илья ее же и выполняет потихоньку.
   Жаловался - времени нет совершенно, ни дня, ни ночи,  все  для  дела,
дело-то свое, не чужое, а оно летит время, невесту искать и то  некогда,
да и где, вот есть хозяйка этого ресторана,  турчанка,  бога-а-атенькая,
но толстая и с усами, предлагает в Стамбул уехать, там  дом,  врет,  не-
бось, уедешь, денежки заберет, а там, глядишь, наймет кого-нибудь с  но-
жиком или бесшумным пистолетом, к тому же мама... Маме все хуже, она та-
кая одинокая, дома одна, нашел ей приходящую, деньги  хорошие  получает,
но чужая рука не такая ласковая, как своя, нет ли у Леонида  на  примете
хорошей женщины для любви и супружества? Ох, как нелегко быть  миллионе-
ром в России... Или не только в России?
   - И еще... Только между нами, - Илья совсем склонился  к  Леониду.  -
Думал, думал я... Что получается? Кому я свои  доллары,  землю,  дома  и
иномарки оставлю, если помру в  одночасье  как  отец?..  Турчанке  стам-
бульской?.. Нет уж, дудки... И здесь некому. Посоветоваться хочу - а что
если мальчонку взять из детского дома? Купить. Да так чтоб  никто  потом
не нашел. С мамой будет сидеть... Денег хватит, был бы товар хороший.


Глава третья




                                --===Крест===--




К Р Е С Т

Глава третья

Дробился лошадиный цокот
   И растворялись двери -
   Влетал, как легкий ветер, Моцарт...

От конечной остановки автобуса до офиса пешком минут десять. Окраина Москвы,
микрорайон со своим кинотеатром, небольшим стадионом, универмагом,
универсамом. Афиши кинотеатра призывали насладится лентами с актуальными
названиями "Хочу в Америку!" и "Секстое чувство". У заведения с загадочным
названием "Салон Нинон" трое "крутых" в ярких спортивных мешковатых костюмах
выгружали из иномарки коробки с плейерами, косметикой, напитками. Около ларька
с разливным пивом кучковались трясущие ся опухшие алкаши.
   "Иномарки... Земельные участки... Миллионы... Это мне  пока  не  гро-
зит..." - с равнодушным сожалением подумал Леонид.
   Нельзя сказать, что дела на фирме шли плохо. Николай,  перестроившись
из партийного секретаря крупного почтового ящика в генерального директо-
ра ассоциации, благодаря своим прежним связям, постоянно заключал  дого-
вора-подряды. Для их "исполнения" опять-таки создавались  многочисленные
творческие коллективы и по той же схеме, как и в кооперативе  "Крепость"
деньги попадали в карманы сотрудников ассоциации.
   Николай предложил брату перейти на работу в ассоциацию  года  полтора
назад. Тогда дела шли в гору. Договоров было достаточно и  Леонид  сразу
вкусил в прямом и переносном смысле всю сладость  беззаботной  жизни  за
чужой счет: путевки, квартплата, поликлиника, единые, по вторникам  сау-
на, по четвергам спортзал, бассейн, обеды в кооперативном кафе.  В  кла-
довке всегда стоял ящик водки, в холодильнике колбаска-ветчинка-буженин-
ка, после рабочего дня, а уж по пятницам обязательно было застолье. Тра-
диционно кто-то провозглашал: "За ассоциацию!" Поднимались разом, дружно
сдвигали стаканы и в торжественной тишине пили до дна. Было за что - раз
в месяц Николай Николаевич поочередно вызывал сотрудников к себе в каби-
нет и вручал конверты. Суммы были примерно одинаковые, а в декабре-янва-
ре в три-четыре раза больше.
   На ниве ассоциации трудились, добывая хлеб свой насущный в поте  лица
своего, генеральный директор Николай Долин - бывший партийный секретарь,
его "боевой" зам Андрей Петухов - бывший второй секретарь райкома,  дру-
гой зам Георгий Голубович - бывший комсомольский вожак,  экономист  Лена
Алисова, главбух Галя Уткина, бывший профсоюзный  босс  Люся  Серпилина,
секретарша Ляля - бывшая секретарша Николая и  эксперт  Леонид  Долин  -
бывший географ. Между собой звали друг друга ласково - дядя  Коль,  дядя
Жор, тетя Люсь, только Петухова - дядя Петь да Лялю Лялей.
   Леонид тогда наивно полагал, что канули в Лету зорко стоящие на стра-
же государственной безопасности и лояльности  сограждан  первые  отделы,
что со свободой слова пришла и свобода действий, особенно  после  авгус-
товского путча девяносто первого года. Но Николай придерживался староре-
жимных устоев: приход на работу к девяти ноль-ноль, уход в шесть, обед -
сорок пять минут. Леониду это казалось чересчур,  он  привык  к  слабому
пульсу своего вымирающего института, куда являлся в дни нищенской  зарп-
латы да по необходимости.
   Непривычным было и  первое  поручение  Николая  -  торговать  красной
ртутью. Леониду почему-то представился градусник с кровавой капелькой на
конце стеклянной палочки, а уж про торговлю географ  Леонид  Долин  имел
самое смутное понятие. На деле все  оказалось  попроще:  Николай  таскал
брата на переговоры, в обязанности Леонида входили запись и  запоминание
всей информации.
   Потом они обсуждали ее и прикидывали, о чем и что говорить в  следую-
щий раз.
   Вскоре Леонид знал, что красная ртуть - никакой не градусник,  а  та-
инственное сырье, из которого якобы можно делать атомные бомбы  размером
с шариковую авторучку, и что кто-то уже загремел "под фанфары",  пытаясь
преуспеть в этом бизнесе.
   Неудача с красной ртутью отнюдь не обескуражила Николая  -  на  сцену
вышли редкоземельные и  цветные  металлы.  Леонид  скрупулезно  прочесал
справочники, ГОСТы, учебники, пособия, словари, с помощью прежнего  ком-
сомольского вожака "дяди  Жоры",  программиста  по  образованию,  освоил
компьютер и, обладая системным складом мышления, вполне грамотно  владел
ответами на извечные вопросы бизнеса: почем? сколько? где?
   Постепенно Леонид вошел в контакт со всеми  звеньями  той  цепи,  что
позволяет вытянуть сундук с рублями или дипломат с долларами: производи-
тель металла - рублевый покупатель - экспортер  -  валютный  покупатель.
Связывали, соединяли, сплетали звенья в цепь посредники. И Леонид быстро
понял, что он не более, чем один из них.
   Как и Борис Николаевич Гулькин, ставший и партнером и напарником Лео-
нида. Гулькин тоже был из бывших, но не из начальствующих, а рангом  по-
ниже, солдат армии исполнителей, кем командовали все: и партия, и комсо-
мол, и профсоюз, и жена. Энергии Гулькину с избытком хватало и на трудо-
вые вахты, и на субботники, и на спартакиады, и на  воскресники.  Обитал
он в том же здании конструкторского бюро опытного завода в одном из  то-
вариществ с ограниченной ответственностью, которое по конверсии участво-
вало в изготовлении стиральных машин, а попутно всеми видами деятельнос-
ти, что не указаны в уставе, но не противоречат закону.
   Ежеутрене Гулькин влетал к Леониду с горящими взором.
   Потирая руки, светясь от возбуждения, он выпаливал скороговоркой:
   - Все, наконец-то!  Леонид  Николаевич,  мне  вчера  позвонили  домой
где-то около двенадцати, теща уже спит, жена  спит,  всех  перебудили  -
есть медь. Моковская. Три тысячи тонн. А це-е-е-ны, ахнете, как узнаете,
не поверите ни за что. Надо сегодня же ехать на Тушинскую. Как у  вас  с
машиной?
   Леонид заражался энтузиазмом Гулькина, они ехали к черту на рога, ко-
нечно, на своих двоих, далее добирались еще автобусом, оговаривали  цены
и процент своего участия, на обратном пути считали прибыль, а на следую-
щее утро Гулькин приносил новые предложения, новые  адреса,  прежние  же
таяли, как дым.
   Так географ Долин приобщился к клану посредников.
   Посредники производителей  металла,  посредники  держателей  металла,
посредники покупателей, посредники посредников - посредники казались не-
исчислимыми и неистребимыми, как саранча. В высоких министерских  покоях
и в темных полуподвалах, в отдельных особняках и в бывших  лабораториях,
в частных квартирах и выставочных павильонах  гнездились  сотни  товари-
ществ, фирм, компаний:  ассоциаций,  центров,  кооперативов  и  все  они
представляли чьи-то интересы или были заинтересованы в чем-то.
   Пришел высокий, худой, в дубленке, представился, заикаясь:
   - С-сушкин Александр Сергеевич. Могу предложить никель. С-схема прос-
тая: вы п-покупаете и п-продаете, п-прибыль пополам.  Готов  п-подписать
боковой договор хоть сейчас.
   Леонид с Гулькиным тут же окрестили заику  "Пушкиным",  позвонили  по
данным им телефонам, повстречались, поговорили, никель был да  сплыл,  а
"Пушкин" приходил каждый день, как свой, садился рядом с Леонидом и буб-
нил:
   - С-схема п-простая: купим и п-продадим, п-прибыль пополам, а боковик
я хоть сейчас.
   "Пушкин" исчез, как и появился, но потом возник вновь.
   Долго мрачно молчал, словно только что получил  подметное  письмо  от
Дантеса. В конце концов робко признался Леониду:
   - П-попал под штрафные санкции. П-попросите брата вашего Николая  Ни-
колаича одолжить на неделю двести тысяч наличными. Двести я уже собрал.
   Сушкин вытащил из бокового кармана дубленки, словно пачкусигарет  две
стопки денег в банковской упаковке и шлепнул их на стол перед Леонидом.
   - А в чем все-таки проблема? - осторожно осведомился Леонид.
   - Д-да вот, п-подписал договор, д-думал успею и не  успел.  П-пришли,
требуют. А тут еще жена с милицией ищет. Я же инвалид второй группы.
   Леонид смотрел на пачки денег, на диск телефонного аппарата,  который
ему надо опять крутить, прорабатывая очередное предложение Гулькина ради
таких же, в сущности, купюр, но не в качестве кабального штрафа,  а  как
реальный доход и представил себе, сколько же бывших  винтиков,  шестере-
нок, рычагов и рычажков  первого  в  мире  соцгосударства  -  инженеров,
конструкторов, старших и младших научных сотрудников и даже инвалидов  и
географов влекомы такой п-простой с виду схемой: купил - продал  -  при-
быль пополам - и владей иномарками, земельными участками, езжай в  зару-
бежный рай.
   Леонид для очистки совести зашел в кабинет Николая, рассказал о  заи-
кающемся "Пушкине".
   - Гони его в шею, - отмахнулся брат.
   Леонид перекурил на лестнице, вернулся в комнату.
   - Александр Сергеевич, поймите нас правильно, - сказал он  неожиданно
для себя внушительно и неторопливо. - Николай Николаич собрал совет  ди-
ректоров по селектору и они строго указали мне на недопустимость  работы
с людьми, которые в розыске у милиции. Вам не следует  больше  приходить
сюда и даже звонить.
   "Пушкин" что, "Пушкин" Гулькину чета, другие были, конечно, покруче.
   Как-то Николай вызвал Леонида и протянул ему через стол  пачку  тесно
отпечатанных листов с синими печатями и кучерявыми подписями на  послед-
ней странице.
   - Ищи покупателя. И берегись, блин, чтобы какая-нибудь фря  разряжен-
ная...
   Николай не договорил, но Леонид знал, что он имел в виду.
   Как говорил заика "Пушкин" схема была проста. Как-то, заключив  дого-
вор с хозяином металла, Долины добавили свои проценты к цене и пришли на
переговоры к покупателю. Встретила их "фря разряженная" - на самом  деле
очень обаятельная женщина. Она извинилась за минутное опоздание, угости-
ла кофе, хорошими сигаретами, узнала цену,  посчитала  на  калькуляторе,
протянула:
   - До-о-о-рого, мальчики...
   Еще раз прикинула, вздохнула:
   - Ну, что с вами поделаешь с такими симпатичными...
   И естественно, словно вспомнила невзначай:
   - А основной договор у вас есть?
   - А как же иначе? - И Николай с готовностью выложил ей оригинал дого-
вора с хозяином металла.
   Она быстро пробежала его глазами:
   - Сумма, сами понимаете, не маленькая. Я должна посоветоваться с пре-
зидентом. Еще чашечку кофе? Я на минутку.
   Вернулась она через полчаса.
   - Все верно, мы проверили, металл есть и договор настоящий. Но... ва-
ших десять процентов... Это просто не в наших правилах  столько  платить
посреднику.
   - Сколько же? - поднял брови Николай.
   - Один процент, - отрезала "фря". И вернула договор. - Копию я сняла.
Если это вас не устраивает, мы свяжемся с продавцом напрямую.  Выходы  у
нас на них есть.
   С тех пор Николай не переносил женского духа в делах, а иногда просто
уходил с переговоров, где верховодила "фря разряженная".
   Такая удача как прямой договор с хозяином металла выпадала редко, по-
этому Леонид, получив от Николая драгоценные листки с  синими  печатями,
еще раз прошелся с Гулькиным по списку потенциальных покупателей, перео-
ценивая каждого заново. Козырный туз в этой колоде отыскался на  следую-
щий день. Еще с утра Гулькин не влетел, а степенно зашел за Леонидом Ни-
колаичем, чтобы пройти вместе в кабинет Николая Николаича.
   - Есть покупатель. Очень солидный. Светиться не хочет, сами  понимае-
те, но встретиться готов. Звоню при вас.
   Покупатель назначил встречу на полдень, сам  перезвонил,  перенес  на
три, опять перезвонил и попросил рандеву на завтра.
   Тут оказалось, что завтра суббота, однако это обстоятельство  покупа-
теля не смутило, он сказал, что приедет специально из-за города и приго-
нит главбуха с печатью для подписания договора.
   Условились встретиться в полдень у вестибюля метро, что рядом Курским
вокзалом.
   Два битых часа в субботний день Леонид и Гулькин проторчали  на  вок-
зальной площади среди подростков, у которых на  шее  висели  картонки  с
надписями от руки: "куплю золото", "куплю ордена"; среди столиков и ящи-
ков, на которых была разложена ходовая  литература:  "Марианна:  богатые
тоже плачут", "Эммануэль", детективы Чейза, ужасы Стивена Кинга, фантас-
тика Гаррисона, астрологические прогнозы; среди пестрой вокзальной  тол-
пы, в которой было намешано и кавказцев,  и  прибалтов,  и  разномастных
русских.
   Покупатель не явился, но перезвонил в понедельник с утра и  к  вечеру
приехал сам. Более серого, заштатного, в мятом  москошвеевском  костюме,
несвежей полосатой рубашке... мужичонку Леонид в жизни своей  не  видел,
хотя побродил в экспедициях по русским захолустьям предостаточно. Клиент
попросил разрешения закурить,  достал  смятую  пачку  "Примы"  и  сквозь
крестьянский дубовый загар остро глянул на Николая, точно определив:
   - Вы будете вести переговоры?
   Краткими точными вопросами выяснил цену, объем, сроки поставок, форму
оплаты и дал указание своему то ли заму, то ли секретарю -  молодому,  в
золотом пенсне, в цветастом по моде галстуке, при дипломате крокодиловой
кожи, авторучке "Паркер" и калькуляторе "Ситизен":
   - Будем брать.
   И к Николаю:
   - Жалко, объем маловат. Ну, будем считать,  что  это  первая  пробная
партия. Давайте подписывать договор.
   Леонид живо принес заготовленные листы боковика, заполнил их  в  двух
экземплярах, тиснул печати. Николай подписал. "Мужичок" внимательно про-
читал текст, нашел грамматическую опечатку, взял у ассистента  "Паркер",
размашисто подмахнул оба экземпляра.
   Вдруг вспомнил с досадой:
   - Печать-то у нас в банке...
   - Завтра поставите, - согласился Николай.
   - И то верно. Завтра у нас вторник?
   - Так точно, - тут же подтвердил Гулькин. - А послезавтра ср