Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
мистер Уэллерстарший, снимая шляпу. -
Надеюсь, вам не в чем упрекнуть Сэмми?
- Решительно не в чем, - ответил мистер Пиквик.
- Очень рад это слышать, сэр, - заявил старик, - я отпускал его одно-
го бегать по улицам, когда он был малышом, чтобы он сам выпутывался из
беды. Это единственный способ сделать мальчика сметливым, сэр.
- Довольно опасный прием, сказал бы я, - с улыбкой заметил мистер
Пиквик.
- И вдобавок не такой уж надежный, - присовокупил мистер Уэллер-млад-
ший, - на днях меня, регулярно, провели.
- Да ну! - воскликнул отец.
- Провели! - подтвердил сын и рассказал по возможности кратко, как он
был одурачен Джобом Троттером. Мистер Урллер-старший выслушал рассказ с
глубочайшим вниманием и по окончании его спросил:
- Один из этих молодцов тощий и высокий, с длинными волосами, а язык
у него так и скачет в галоп? Мистер Пиквик не совсем понял последнюю
часть описания, но, уразумев первую, сказал наугад: "Да".
- А другой - черноволосый, в шелковичной ливрее и с очень большой го-
ловой?
- Да, да, это он! - с живостью воскликнули мистер Пиквик и Сэм.
- Ну, так я знаю, где они, можете не сомневаться, - объявил мистер
Уэллер, - они в Ипсуиче, в целости и сохранности оба.
- Быть не может! - воскликнул мистер Пиквик.
- Факт! - сказал мистер Уэллер. - И я вам расскажу, как я это узнал.
Иной раз я езжу с ипсуичской каретой вместо одного приятеля. Я работал
как раз после той ночи, когда вы схватили ревматизм, и в "Черном Парне"
в Чсмсфорде - самое подходящее для них место - они сели в мою карету, и
я их повез прямо в Ипсупч, а слуга - тот, что в шелковичном, - сказал
мне, что они думают остаться там надолго.
- Я еду за ним! - сказал мистер Пиквик. - Мы можем посетить Ипсуич,
как и всякое другое место. Я поеду за ним.
- Вы твердо уверены, что это были они, командир? - осведомился мистер
Уэллер-младший.
- Твердо, Сэмми, твердо, - отвечал отец, - потому что вид у них очень
чудной, а вдобавок я подивился, что джентльмен запанибрата со своим слу-
гой, и вот еще что: они сидели как раз позади козел, и я слышал - они
смеялись и толковали о том, что обработали старую петарду.
- Старую... что? - переспросил мистер Пиквик.
- Старую петарду, сэр, и я ничуть не сомневаюсь - они говорили о вас,
сэр.
Нет в сущности ничего оскорбительного или чудовищного в прозвище
"старая петарда", однако оно отнюдь не является почтительным или лестным
наименованием. Все обиды, нанесенные Джинглем, всплыли в памяти мистера
Пиквика, как только заговорил мистер Уэллер; не хватало одно-
го-единственного перышка, чтобы опустилась чаша весов, и таким перышком
оказалась "старая петарда".
- Я догоню его! - сказал мистер Пиквик, энергически стукнув по столу.
- Послезавтра я еду в Ипсупч, сэр, - сказал мистер Уэллер-старший, -
карета отправляется из "Быка" в Уайтчепле. И если вы и в самом деле хо-
тите ехать, поезжайте со мной.
- Так мы и сделаем, - сказал мистер Пиквик. - Отлично! Я могу напи-
сать в Бери и встретиться с друзьями в Ипсуиче. Мы поедем с вами. Но не
торопитесь, мистер Уэллер. Не хотите ли чего-нибудь выпить?
- Вы очень добры, сэр! - сказал мистер Уэллер, тотчас же останавлива-
ясь. - Пожалуй, стаканчик бренди за ваше здоровье, сэр, и за успехи Сэм-
ми окажется не лишним.
- Разумеется, - отозвался мистер Пиквик. - Подайте стаканчик бренди.
Подали бренди, и мистер Уэллер, поклонившись мистеру Пиквику и кивнув
Сэму, сразу опрокинул в свою поместительную глотку все содержимое ста-
канчика, точно тот был величиною с наперсток.
- Здорово, отец! - сказал Сэм. - Берегитесь, старина, как бы вас
опять не скрутила ваша старая болезнь - подагра.
- Я нашел верное средство от нее, Сэмми, - объявил мистер Уэллер.
- Верное средство от подагры? - сказал мистер Пиквик, поспешно извле-
кая записную книжку. - Какое же Это средство?
- Подагра, сэр, - отвечал мистер Уэллер, - это напасть, которая прик-
лючается от слишком покойной жизни со всеми удобствами. Если когда-ни-
будь вас скрутит подагра, сэр, тотчас женитесь на вдове, у которой голос
очень зычный и которая понимает, как им пользоваться, и у вас подагры
как не бывало. Чудесное лекарство, сэр. Я принимаю его регулярно и могу
поручиться, что оно прогоняет всякую болезнь, которая происходит от
слишком веселой жизни.
Открыв этот бесценный секрет, мистер Уэллер осушил второй стаканчик,
подмигнул, глубоко вздохнул и медленно удалился.
- Ну, какого вы мнения, Сэм, о том, что сказал ваш отец? - улыбаясь,
полюбопытствовал мистер Пиквик.
- Какого я мнения, сэр? - отозвался мистер Уэллер. - Да я того мне-
ния, что он - жертва супружеской жизни, как сказал капеллан Синей Боро-
ды, прослезившись от жалости на его похоронах.
На это весьма уместное заключение ответить было нечего, и посему мис-
тер Пиквик, расплатившись, снова направил свои стопы к Грейз-Инну. Но
когда он добрался до его уединенных садов, пробило восемь, и непрерывный
поток джентльменов в грязных башмаках, испачканных светлых шляпах и по-
рыжевших костюмах, который устремлялся к проездам, ведущим к выходу,
возвестил ему, что большая часть контор уже закрыта.
Поднявшись по крутой и грязной лестнице на третий Этаж, он убедился,
что его предположение оправдалось. "Парадная дверь" мистера Перкера была
заперта, и мертвое молчание в ответ на повторный стук Сэма свиде-
тельствовало о том, что клерки ушли, закончив свой рабочий день.
- Досадно, Сэм, - сказал мистер Пиквик, - не хотелось бы откладывать
свидание с ним, я уверен, что ночью не засну ни на секунду, если не ус-
покоюсь на мысли, что передал это дело в руки человека опытного.
- А вот какая-то старуха поднимается по лестнице, сэр, - отозвался
Сэм, - быть может, она знает, где нам кого-нибудь найти. Послушайте,
старая леди, где клерки мистера Перкера?
- Клерки мистера Перкера... - повторила чахлая, жалкая на вид стару-
ха, останавливаясь, чтобы перевести дух, - клерки мистера Перкера ушли,
а я иду убирать контору.
- Вы - служанка мистера Перкера? - осведомился мистер Пиквик.
- Я - прачка у мистера Перкера, - ответила старуха.
- Подумайте! - тихо сказал Сэму мистер Пиквик. - Любопытное обстоя-
тельство, Сэм: старух в этих домах называют прачками. Хотел бы я знать
почему?
- Должно быть, потому, что они смертельно не любят что-нибудь мыть,
сэр, - отозвался мистер Уэллер.
- Меня бы это не удивило, - сказал мистер Пиквик, глядя на старуху,
чья внешность, равно как и вид конторы, которую она к тому времени отк-
рыла, указывали на Закоренелую антипатию к применению мыла и воды. - Не
знаете ли вы, моя милая, где я могу найти мистера Перкера?
- Нет, не знаю, - ответила старуха хриплым голосом, - его нет сейчас
в городе.
- Досадно, - сказал мистер Пиквик. - Где его клерк? Вы не знаете?
- Да, знаю, но он меня не поблагодарит, если я вам скажу, - ответила
прачка.
- У меня очень важное дело, - заметил мистер Пикник.
- А подождать до утра нельзя? - спросила старуха.
- Не хотелось бы, - ответил мистер Пиквик.
- Ну, раз дело очень важное, - промолвила стаТруха, - мне приказано
сказать, где он, и, значит, беды не будет, коли я вам скажу. Если вы
пойдете в "Сороку и Пень" и спросите в буфетной мистера Лаутена, вас
проведут к нему, а он и есть клерк мистера Перкера.
Получив эти указания и узнав также, что гостиница, о которой шла
речь, расположена в переулке и пользуется двумя преимуществами - нахо-
дится по соседству с Клейрмаркет и вплотную примыкает к заднему фасаду
НьюНина, мистер Пиквик и Сэм благополучно спустились по шаткой лестнице
и отправились на поиски "Сороки и Пня".
Эту излюбленную таверну, освященную вечерними оргиями мистера Лаутена
и его приятелей, люди заурядные назвали бы трактиром. О склонности со-
держателя трактира зарабатывать деньги свидетельствовал в достаточной
мере тот факт, что маленькая пристройка под окном распивочной, размером
и формой слегка напоминающая портшез, была сдана башмачнику, чинившему
старую обувь; а его филантропический дух проявлялся в той протекции, ка-
кую он оказывал пирожнику, который, не опасаясь помехи, продавал свои
лакомства у самой двери. В нижних окнах, украшенных занавесками шафран-
ного цвета, висело два-три печатных объявления о девонширском сидре и
данцигском пиве, а большая черная доска, возвещая белыми буквами просве-
щенной публике о пятистах тысячах бочек портера, находящегося в погребах
заведения, поселяла в уме довольно приятные сомнения и неуверенность от-
носительно точного направления, в каком тянется в недрах земли эта ги-
гантская пещера. Если мы добавим, что пострадавшая от непогоды вывеска
хранила полустертое подобие сороки, пристально созерцающей кривую полосу
коричневой краски, которую соседи научились с детства считать "пнем", -
мы скажем все, что следует сказать о внешнем виде здания.
Когда мистер Пиквик вошел в буфетную, из-за перегородки появилась по-
жилая особа женского пола.
- Мистер Лаутен здесь, сударыня? - осведомился у нее мистер Пиквик.
- Здесь, сэр, - ответила хозяйка. - Эй, Чарли, проводите джентльмена
к мистеру Лаутену.
- Джентльмен не может войти туда сейчас, - сказал неуклюжий слуга с
рыжими волосами, - потому что мистер Лаутен исполняет комические куплеты
и он ему помешает. Мистер Лаутен скоро кончит, сэр.
Рыжеволосый слуга едва успел договорить, как дружные удары по столу и
звон стаканов возвестили, что песня допета, и мистер Пиквик, посоветовав
Сэму утешаться в буфетной, отправился вслед за слугой.
Когда было доложено о "джентльмене, который хочет говорить с вами,
сэр", молодой человек с одутловатым лицом, занимавший председательское
место во главе стола, посмотрел не без удивления в ту сторону, откуда
раздался голос, и удивление, казалось, отнюдь не рассеялось, когда его,
взгляд упал на человека, которого он видел впервые.
- Прошу прощенья, сэр, - сказал мистер Пиквик, - а также очень сожа-
лею, что помешал остальным джентльменам, но я пришел по весьма важному
делу, и если вы разрешите мне отвлечь вас на пять минут, не покидая Этой
комнаты, я буду вам очень признателен.
Одутловатый молодой человек встал и, придвинув к мистеру Пиквику стул
в темном углу комнаты, внимательно выслушал его печальный рассказ.
- О! - сказал он, когда мистер Пиквик умолк. - Додсон и Фогг ловко
обделывают дела... превосходные дельцы Додсон и Фогг, сэр.
Мистер Пиквик признал ловкость Додсона и Фогга, а Лаутен продолжал:
- Перкера в городе нет и не будет до конца будущей недели, но если вы
желаете поручить ему защиту ваших интересов, оставьте мне копию, и я
приготовлю все, что нужно, до его возвращения.
- Для этого-то я и пришел сюда, - сказал мистер Пиквик, передавая бу-
магу. - Если случится что-нибудь важное, вы можете мне написать до вост-
ребования в Ипсуич.
- Отлично! - ответил клерк мистера Перкера, а затем, видя, что мистер
Пиквик с любопытством перевел взгляд на стол, он добавил: - Не хотите ли
присоединиться к нам на полчасика? Сегодня здесь собралась чудесная ком-
пания. Тут старший клерк Семкина и Грина, заведующий канцелярией у Сми-
терса и Прайса, делопроизводитель Пимкипа и Томаса - он знает чудесную
песню - и Джек Бембер, и много еще народу. Вы, кажется, вернулись недав-
но в город. Не хотите ли присоединиться к нам?
Мистер Пиквик не мог устоять перед столь соблазнительной возможностью
изучения человеческой природы. Он позволил увлечь себя к столу, где его
должным образом представили собранию и усадили рядом с председателем,
после чего он заказал стакан своего любимого напитка. Вопреки ожиданиям
мистера Пиквика наступило глубокое молчание.
- Надеюсь, сэр, вас это не беспокоит? - осведомился его сосед справа,
джентльмен с сигарой во рту и с мозаичными запонками в клетчатой рубаш-
ке.
- Нисколько, - ответил мистер Пиквик, - мне очень приятно, хотя я сам
не курю.
К сожалению, не могу сказать того же о себе, - вмешался другой
джентльмен, сидевший напротив. - Для меня куренье - эго и стол и кварти-
ра.
Мистер Пиквик взглянул на говорившего джентльмена и подумал, что было
бы еще лучше, если бы оно служило ему также и умыванием.
Снова наступила пауза. Мистер Пиквик был человеком посторонним, и,
очевидно, его приход подействовал угнетающе на собрание.
- Мистер Грандп сейчас порадует общество пением, - сказал председа-
тель.
- Нет, не порадует, - сказал мистер Грандп.
- Почему? - спросил председатель.
- Потому что не может, - сказал мистер Грандн.
- Скажите лучше - не хочет, - возразил председатель.
- Ну, значит, не хочет, - отрезал мистер Грандп. Категорический отказ
мистера Грапдп доставить удовольствие собравшимся вызвал новую паузу.
- Неужели никто нас не расшевелит? - уныло спросил председатель.
- Почему вы сами не расшевелите нас, председатель? - заметил сидевший
в конце стола молодой человек с бакенбардами, косоглазый и с открытым
воротом рубашки (грязным).
- Правильно! - крикнул джентльмен-курильщик с мозаичными украшениями.
- Потому что я знаю только одну песню, и я ее уже спел, а петь одно и
то же дважды в один вечер - прекрасный повод уплатить штраф.
На это нечего было возразить, и снова воцарилось молчание.
- Я побывал сегодня вечером, джентльмены, - начал мистер Пиквик, на-
деясь затронуть тему, в обсуждении которой могут участвовать все при-
сутствующие, - я побывал сегодня вечером в одном месте, которое вам
всем, несомненно, прекрасно знакомо, но где я не бывал уже несколько лет
и знаю о нем очень мало; я говорю о ГрейзИнне, джентльмены. Эти старин-
ные Инны - любопытные закоулки в таком огромном городе, как Лондон.
- Клянусь Юпитером, - прошептал председатель, обращаясь через стол к
мистеру Пиквику, - вы затронули тему, на которую один из нас во всяком
случае готов говорить без конца. Вы развяжете язык старому Джеку Бембе-
ру. Никто не слыхал, чтобы он говорил о чем-либо другом, он сам жил там
в полном одиночестве, пока у него не помутился рассудок.
Субъект, о котором говорил Лаутен, был маленький желтый сутулый чело-
век, которого мистер Пиквик сначала не заметил, потому что тот имел при-
вычку сидеть сгорбившись, когда молчал. Но вот старик поднял сморщенное
лицо и устремил на него серые глаза, проницательные и испытующие, и мис-
тер Пиквик удивился, как могло такое незаурядное лицо ускользнуть хотя
бы на секунду от его внимания. Напряженная мрачная улыбка не сходила с
этого лица; человек сидел, опираясь подбородком на длинную костлявую ру-
ку с необычайно длинными ногтями; а когда он склонил голову набок и зор-
ко посмотрел из-под косматых седых бровей, в его хитрой физиономии можно
было уловить какое-то странное, дикое лукавство, которое производило от-
талкивающее впечатление.
Этот человек теперь встрепенулся и разразился неудержимым потоком
слов. Но так как эта глава затянулась и так как старик был замечательной
личностью, то будет более почтительно по отношению к нему и более удобно
для нас предоставить ему говорить самому за себя в новой главе.
ГЛАВА XXI,
в которой старик обращается к излюбленной теме и рассказывает повесть
о странном клиенте
- Так! - сказал старик, кратким описанием манер и внешности которого
заканчивается предыдущая глава. - Кто говорит об Иннах?
- Я, сэр, - ответил мистер Пиквик. - Я упомянул о том, как своеобраз-
ны эти старые дома.
- Вы! - презрительно воскликнул старик. - Что знаете вы о том време-
ни, когда молодые люди запирались в этих, уединенных комнатах и читали,
читали, час за часом и ночь за ночью, пока рассудок их не мутился от по-
луночных занятий, пока духовные силы не истощались, пока утренний свет
не отказывал им в бодрости и здоровье, и они погибали, неразумно посвя-
тив молодую энергию своим сухим старым книгам? Обратимся к более поздне-
му времени и к совсем иной эпохе. Что знаете вы о медленном умирании от
чахотки или о быстром угасании от нервного расстройства - об этих потря-
сающих результатах "жизни" и разгула, которые выпадают на долю обитате-
лям этих самых комнат? Как вы думаете, сколько людей, тщетно моливших о
милосердии, уходило с разбитым сердцем из адвокатских контор, чтобы най-
ти успокоение в Темзе или пристанище в тюрьме? О, это не простые дома!
Нет доски в этих старых, обшитых панелями стенах, которая, будь она на-
делена даром речи и памятью, не могла бы рассказать своей ужасной повес-
ти! Романтика жизни, сэр, романтика жизни! Быть может, теперь они и про-
изводят впечатление заурядных домов, но я вам говорю, что это странные
старые дома, и я бы предпочел прослушать много легенд с устрашающими
названиями, чем подлинную историю одной из этих квартир.
Было нечто столь странное в неожиданной вспышке старика и в теме,
вызвавшей эту вспышку, что у мистера Пиквика не нашлось готового ответа,
а старик, подавив волнение и вновь обретя хитрую усмешку, которая исчез-
ла было во время его возбужденной речи, сказал:
- Посмотрите на них с другой точки зрения, более обыденной, и отнюдь
не романтической. Какие это удивительные места, где люди подвергаются
медленным пыткам! Подумайте о бедняке, растратившем все, что у него бы-
ло, дошедшем до нищеты, обобравшем друзей, чтобы заняться профессией,
которая не даст ему куски хлеба. Ожидание... надежда... разочарование...
страх... горе... бедность... разбитые надежды и конец карьеры... быть
может, самоубийство или нищета и пьянство. Разве я говорю неправду?
И старик потер руки и усмехнулся, словно радуясь, что ему удалось
по-новому осветить излюбленную тему. Мистер Пиквик с большим любо-
пытством разглядывал старика, а остальные улыбались и помалкивали.
- Толкуют о немецких университетах, - продолжал маленький старик. -
Вздор! У нас здесь романтики достаточно, даже на полмили незачем отхо-
дить, только об этом никогда не думают.
- Об этой романтике я действительно никогда еще не думал, - смеясь,
сказал мистер Пиквик.
- Конечно, не думали, - отозвался маленький старик. - Как говорил мне
один мой друг: "В сущности, что особенного в этих помещениях?" - "Стран-
ные старые дома", - отвечал я. "Нисколько", - говорил он. "Уединенные",
- продолжал я. "Ничуть не бывало", - говорил он. Как-то утром он умер от
апоплексического удара, когда собирался открыть свою выходную дверь. Он
упал головой на свой собственный ящик для писем и так пролежал полтора
года. Все думали, что он уехал из города.
- А как же его в конце концов нашли? - полюбопытствовал мистер Пик-
вик.
- Старейшины решили взломать дверь, потому что он два года не платил
за квартиру. Так и сделали. Взломали замок, и покрытый пылью скелет в
синем фраке, черных коротких штанах и шелковых чулках упал в объятия
швейцара, который открыл дверь. Странно! Пожалуй, довольно странно, а?
Старичок еще ниже склонил голову к плечу и с невыразимым удовольстви-
ем потер руки.
- Я знаю другой случай, - сказал старичок, когда хихиканье его посте-
пенно стихло. - Это произошло в Клиффордс-Инне. Жилец верхнего этажа -
человек дурной репутации - заперся в стенном шкафу в своей спальне и
принял мышьяку. Управляющий подумал, что он сбежал, отпер его дверь и
вывесил объявление. Явился другой человек, нанял квартиру, меблировал ее
и переехал туда. Почему-то он не мог спать - ему было тревожно и неуют-
но. "Странно, - сказал он. - Устрою спальню в другой комнате, а здесь
будет моя гостиная". Он произвел Эту перемену и очень хорошо спал ночью,
но вдруг обнаружил, что почему-то не может читать по вечерам: он начал
нервничать, беспокоиться, все время снимал нагар со свечей и осматривал-
ся по сторонам. "Ничего не понимаю