сть милорд.
   - Натэниел-Дэнисл или Дэниел-Натэниел.
   - Нет, милорд, только Натэниел, Дэниела совсем нет.
   - В таком случае зачем же вы сказали Дэниел? - осведомился судья.
   - Я не говорил, милорд, - отвечал мистер Уинкль.
   - Вы сказали, сэр! - возразил судья, сурово нахмурившись. - Как бы  я
мог записать Дэниел, если вы мне не говорили этого, сэр?
   Довод был, конечно, неоспорим.
   - У мистера Уинкля довольно короткая память, милорд, - вмешался  мис-
тер Скимпин, снова взглянув на присяжных. - Надеюсь, мы найдем  средства
освежить ее, раньше чем покончим с ним.
   - Советую вам быть осторожнее, сэр! - сказал маленький судья,  бросив
зловещий взгляд на свидетеля.
   Бедный мистер Уинкль поклонился и старался держать себя развязно,  но
он был взволнован, и эта развязность придавала ему сходство с  застигну-
тым врасплох воришкой.
   - Итак, мистер Уинкль, - сказал мистер Скимпин, - пожалуйста, слушай-
те меня внимательно, сэр, и разрешите мне посоветовать вам, в  ваших  же
интересах, хранить в памяти предостережение его лордства. Если я не оши-
баюсь, вы близкий друг Пиквика, ответчика, не так ли?
   - Я знаю мистера Пиквика, насколько Я сейчас  могу  припомнить,  поч-
ти...
   - Пожалуйста, мистер Уинкль, не уклоняйтесь  от  ответа.  Вы  близкий
друг ответчика или нет?
   - Я только хотел сказать, что...
   - Ответите вы или не ответите на мой вопрос, сэр?
   - Если вы не ответите на вопрос, вы будете арестованы, сэр, - вмешал-
ся маленький судья, отрываясь от своей записной книжки.
   - Итак, сэр, - сказал мистер Скимпин, - будьте любезны: да или нет?
   - Да, - ответил мистер Уинкль.
   - Итак, вы его друг. А почему же вы не могли сказать это сразу,  сэр?
Быть может, вы знакомы также с истицей? Не так ли, мистер Уинкль?
   - Я с нею не знаком, я ее видел.
   - О, вы с нею не знакомы, но вы ее видели? А теперь будьте добры  со-
общить джентльменам  присяжным,  что  вы  хотите  сказать  этим,  мистер
Уинкль?
   - Хочу сказать, что я с нею близко не знаком, но видел ее, когда  бы-
вал у мистера Пиквика на Госуэллстрит.
   - Сколько раз вы ее видели, сэр?
   - Сколько раз?
   - Да, мистер Уинкль, сколько раз? Я могу повторить этот  вопрос  две-
надцать раз, если вы пожелаете, сэр.
   И ученый джентльмен, решительно и сурово сдвинув брови,  подбоченился
и многозначительно улыбнулся присяжным.
   По этому вопросу возникли поучительные пререкания, обычные в подобных
случаях. Прежде всего мистер Уинкль заявил, что решительно не может при-
помнить, сколько раз он видел миссис Бардл. Тогда его спросили, видел ли
он ее раз двадцать, на что он ответил: "Конечно... больше двадцати раз".
Тогда его спросили, видел ли он ее сто раз, - может ли он  под  присягой
утверждать, что видел ее не больше пятидесяти раз, - признает ли он, что
видел ее по крайней мере семьдесят пять раз, - и так далее; в конце кон-
цов пришли к удовлетворительному заключению, что ему следует быть  осто-
рожнее и думать, о чем он говорит. Когда свидетель был доведен таким об-
разом до желаемого состояния нервного расстройства, допрос продолжался:
   - Скажите, пожалуйста, мистер Уинкль, помните ли вы, что посетили от-
ветчика Пиквика у него на квартире, в доме истицы  на  Госуэлл-етрит,  в
упомянутое утро в мюле прошлого года?
   - Да, помню.
   - Сопровождали вас в тот день приятель по фамилии Тапмен и другой  по
фамилии Снодграсс?
   - Да, сопровождали.
   - Они здесь?
   - Да, здесь, - ответил мистер Уинкль, пристально глядя в ту  сторону,
где сидели его друзья.
   - Пожалуйста, слушайте меня, мистер Уинкль, и не  Занимайтесь  вашими
друзьями, - сказал мистер Скимпин, бросив еще один выразительный  взгляд
на присяжных. - Они должны дать  свои  показания  без  всякой  предвари-
тельной консультации с вами, если таковая  еще  не  имела  места  (снова
взгляд в сторону присяжных). Итак, сэр, скажите джентльменам  присяжным,
что вы увидели в то утро, войдя в комнату ответчика.  Ну,  говорите  же,
сэр. Рано или поздно, но мы заставим вас говорить!
   - Ответчик, мистер Пиквик, держал истицу в своих  объятиях,  обхватив
ее руками за талию, - ответил мистер Уинкль с понятной нерешительностью,
- а истица, по-видимому, была в обмороке.
   - Вы слышали, говорил что-нибудь ответчик?
   - Я слышал, как он назвал миссис Бардл "дорогая моя", и  слышал,  как
он просил ее успокоиться, указывая на положение, в которое они  попадут,
если кто-нибудь войдет, или что-то в этом роде.
   - Теперь, мистер Уинкль, мне остается задать вам только один  вопрос,
и я прошу вас помнить о предостережении, сделанном милордом.  Можете  ли
вы под присягой показать, что Пиквик, ответчик, не  сказал  тогда:  "Моя
дорогая миссис Бардл, привыкайте к мысли об этом положении, ибо оно  вас
ждет" или: что-то в этом роде?
   - Я... я, конечно, понял его не так, - сказал мистер  Уинкль,  потря-
сенный этим остроумным истолкованием тех немногих слов, какие он слышал.
- Я был: на лестнице и не мог ясно расслышать... у - меня, создалось та-
кое впечатление...
   - Джентльмены присяжные не нуждаются, мистер Уинкль, в создавшихся  у
вас впечатлениях, от которых, боюсь, мало будет, пользы честным,  прямым
людям, - перебил мистер Скимпин, - Вы были на лестнице и слышали не  яс-
но; но вы не можете присягнуть, что Пиквик не воспользовался теми  выра-
жениями, которые агитировал? Так ли я понимаю?
   - Да, не могу, - ответил мистер Уинкль.
   И мистер Скимпин с торжествующим видом сел на место.
   Дело, мистера Пиквика развивалось до сих нор так неудачно, что следо-
вало избегать новых поводов для обвинения. Надлежало  дать  делу  более,
благоприятный поворот, и мистер Фанки встал, желая добиться  чего-нибудь
существенного от мистера Уинкля при перекрестном допросе. Добился ли  он
чего-нибудь существенного, обнаружится немедленно.
   - По-видимому, мистер Уинкль, - сказал Фанки, - мистер Пиквик уже  не
молодой человек?
   - Да, - ответил мистер Уинкль, - он мог бы быть моим отцом.
   - Вы сказали моему высокоученому другу, что  знаете  мистера  Пиквика
много лет. Были у вас какиенибудь основания предполагать или думать, что
он собирается жениться?
   - О нет, конечно нет! - ответил мистер Уинкль с таким жаром, что мис-
теру Фанки следовало бы как можно скорее удалить его с места для  свиде-
телей. Адвокаты утверждают, что сеть два вида особенно неприятных свиде-
телей: сопротивляющийся свидетель и слишком  рьяный  свидетель:  мистеру
Уинклю было суждено выступить в обеих ролях.
   - Я пойду еще дальше, мистер  Уинкль,  -  продолжал  мистер  Фанки  с
весьма любезным и самодовольным видом. - Замечали вы в  манерах  мистера
Пиквика и в его поведении по отношению к другому полу нечто  такое,  что
побуждало вас думать, будто он помышлял о женитьбе, по  крайней  мере  в
последние годы?
   - О нет, конечно нет! - ответил мистер Уинкль.
   - Всегда ли его поведение по отношению к женщинам было поведением че-
ловека, который, будучи уже не молод и вполне удовлетворен своими  заня-
тиями и развлечениями, относится к ним, как мог  бы  отец  относиться  к
своим дочерям?
   - В этом не приходится сомневаться, - ответил мистер Уинкль  от  всей
души, - то есть... да, о да... конечно!
   - Вы никогда не замечали в его отношениях  к  миссис  Бардл  или  ка-
кой-либо другой женщине ничего хоть  сколько-нибудь  подозрительного?  -
спросил мистер Фанки, приготовляясь сесть на свое место, так  как  коро-
левский юрисконсульт Снаббин делал ему знаки.
   - Н-н-нет, - ответил мистер Уинкль, - за исключением одного  незначи-
тельного случая, который, я нимало не сомневаюсь, можно легко объяснить.
   - Если бы злополучный мистер Фанки сел,  когда  королевский  юрискон-
сульт Снаббин ему подмигнул, или если бы, королевский юрисконсульт  Баз-
фаз прекратил этот неправильный перекрестный допрос в самом  начале  (от
чего он, разумеется, воздержался,  заметив  волнение  мистера  Уинкля  и
прекрасно зная, что оно, по всем вероятаям, послужит  ему,  Базфазу,  на
пользу), это неуместное Признание не было бы  сделано.  Как  только  эти
слова сорвались с языка мистера Уинкля, мистер Фанки сел, и  королевский
юрисконсульт Снаббин с несколько излишней поспешностью предложил мистеру
Уинклю покинуть место для свидетелей,  что  мистер  Уинкль  приготовился
сделать с большой охотой, королевский юрисконсульт Базфаз остановил его.
   - Постойте, мистер Уинкль, постойте! -  сказал  королевский  юрискон-
сульт Базфаз. - Не угодно ли милорду спросить его, что это за единствен-
ный пример подозрительного поведения по отношению к женщинам со  стороны
джентльмена, который по своим годам мог бы быть ему отцом!
   - Вы слышите, что говорит высокоученый адвокат, сэр? - заметил судья,
обращаясь к жалкому и измученному мистеру  Уинклю.  -  Изложите  обстоя-
тельство, о котором вы упомянули.
   - Милорд, - сказал мистер Уинкль, дрожа от волнения, - я... я предпо-
чел бы воздержаться.
   - Возможно, - отозвался маленький судья, - но вы должны говорить.
   Среди глубокого молчания всего суда мистер Уинкль, заикаясь,  расска-
зал о случае, внушавшем подозрение и заключавшемся  в  том,  что  мистер
Пиквик очутился в полночь в спальне одной леди, каковой случай, как  по-
лагал мистер Уинкль, закончился разрывом упомянутой леди с ее женихом  и
привел, как ему было известно, к тому, что всю компанию насильно  повели
к Джорджу Напкинсу, эсквайру, мэру и мировому судье города Ипсунча.
   - Вы можете удалиться, сэр, - сказал королевский  юрисконсульт  Снаб-
бин.
   Мистер Уинкль удалился  и  с  горячечной  поспешностью  устремился  к
"Джорджу и Ястребу", где спустя несколько часов его обнаружил лакей: за-
рывшись в диванные подушки, он глухо и жалобно стонал.
   Треси Тапмен и Огастес Снодграсс были вызваны поочередно для допроса,
оба подтвердили показания своего несчастного друга, и каждый был доведен
до грани отчаяния перекрестным допросом.
   Затем была вызвана Сюзен Сендерс  и  допрошена  королевским  юрискон-
сультом Базфазом и королевским юрисконсультом Снаббином. Она всегда  го-
ворила, что Пиквик женится на миссис Бардл. Знала, что  после  июльского
обморока помолвка миссис Бардл с Пиквиком служила очередной темой разго-
воров среди соседей; она сама слышала об этом от миссис Мадберри,  кото-
рая держит каток для белья, и от миссис Банкин, которая крахмалит белье,
но она не видит в зале суда ни миссис Мадберри, ни миссис Банкнн. Слыша-
ла, как Пиквик спрашивал маленького мальчика, хочет ли он иметь  другого
отца. Не знает, водила ли миссис Бардл знакомство с булочником, но  зна-
ет, что булочник тогда был холост, а теперь женат. Не могла бы  показать
под присягой, что миссис Бардл не была очень расположена к булочнику, но
склонна думать, что булочник был не очень  расположен  к  миссис  Бардл,
иначе он не женился бы на ком-то другом. Думает, что миссис Бардл  упала
в обморок утром в июле, потому что Пиквик просил ее назначить день. Пом-
нит, что она (свидетельница) сама упала замертво, когда  мистер  Сендерс
просил ее назначить день, и считает, что каждая женщина, которая называ-
ет себя леди, сделала бы при подобных обстоятельствах то же самое.  Слы-
шала, лак Пиквик задал мальчику вопрос о шариках, но может показать  под
присягой, что ни за что не смогла бы установить  разницу  между  шариком
отборным и обыкновенным.
   На вопрос судьи ответила: в период своего знакомства с мистером  Сен-
дерсом получала любовные письма, подобно другим леди. В  письмах  мистер
Сендерс часто называл ее "уточкой", но никогда не называл  ни  "отбивной
котлетой", ни "томатным соусом". Он был большим  любителем  уток.  Может
быть, если бы он также любил отбивные котлеты и томатный соус,  он  вос-
пользовался бы этими словами как ласкательными.
   Затем встал королевский юрисконсульт Базфаз с таким внушительным  ви-
дом, какого он еще не демонстрировал, и провозгласил:
   - Вызовите Сэмюела Уэллера.
   Вызывать Сэмюела Уэллера было совершенно незачем, ибо  Сэмюел  Уэллер
проворно поднялся на возвышение, как только было произнесено его имя, и,
положив шляпу на пол, а локти на перила, обозрел суд с  высоты  птичьего
полета и одним взглядом окинул присяжных с удивительно беззаботным и ве-
селым видом.
   - Как ваше имя, сэр? - осведомился судья.
   - Сэм Уэллер, милорд, - ответил этот джентльмен.
   - Вы пишете свою фамилию через "В" или через "У"? - спросил судья.
   - Это зависит от вкуса и каприза пишущего, милорд, - отвечал  Сэм.  -
Мне не случалось подписываться чаще одного-двух раз в жизни, но я ее пи-
шу через "В".
   В этот момент с галереи послышался громкий голос:
   - И правильно, Сэмивел, совершенно правильно! Пишите "В", милорд, пи-
шите "В"!
   - Кто это осмелился обращаться к суду? - воскликнул маленький  судья,
поднимая голову. - Пристав!
   - Слушаю, милорд.
   - Немедленно привести сюда этого человека.
   - Слушаю, милорд.
   Но так как пристав не нашел этого человека, то он и не привел его,  и
когда улеглась суматоха, все вставшие посмотреть  на  виновного  уселись
снова. Маленький судья повернулся к свидетелю, как только его  негодова-
ние рассеялось в достаточной мере, чтобы не мешать ему говорить, и  ска-
зал:
   - Вы знаете, кто это, сэр?
   - Подозреваю, что это мой отец, милорд, - ответил Сэм.
   - Вы его сейчас здесь видите? - спросил судья.
   - Нет, не вижу, милорд, - отозвался Сэм, глядя вверх, на застекленный
потолок зала.
   - Если бы вы могли указать его, я бы арестовал его немедленно, -  со-
общил судья.
   Сэм поклонился в знак признательности и повернулся с невозмутимо бла-
годушным видом к королевскому юрисконсульту Базфазу.
   - Итак, мистер Уэллер? - сказал королевский юрисконсульт Базфаз.
   - Итак, сэр? - отозвался Сэм.
   - Кажется, вы состоите на службе у мистера Пиквика, ответчика по это-
му делу? Говорите смелее, мистер Уэллер.
   - Я собираюсь говорить смело, сэр, - отозвался Сэм.  -  Я  состою  на
службе у этого-вот джентльмена, и у меня место очень хорошее.
   - Работы мало, а получаете, кажется, много, - шутливо  заметил  коро-
левский юрисконсульт Базфаз.
   - О, получаю вполне достаточно, сэр, как  сказал  солдат,  когда  его
приговорили к тремстам пятидесяти ударам плетью, - отвечал Сэм.
   - Вам незачем сообщать нам, сэр, что сказал солдат или кто-то другой,
- перебил судья. - Это не относится к свидетельским показаниям.
   - Очень хорошо, милорд, - ответил Сэм.
   - Не припомните ли вы чего-нибудь исключительного в то утро, когда вы
только что поступили на службу к ответчику, мистер Уэллер? - спросил ко-
ролевский юрисконсульт Базфаз.
   - Да, припоминаю, сэр, - ответил Сэм.
   - Будьте добры сообщить присяжным, что произошло.
   - В то утро я получил, регулярно, новый костюм,  джентльмены  присяж-
ные, и это было совсем исключительное и необычайное  обстоятельство  для
меня в то время, - заявил Сэм.
   В ответ раздался общий хохот, а маленький судья поднял глаза, сердито
посмотрел и сказал:
   - Советую вам быть осторожнее, сэр!
   - Вот это самое сказал мне тогда и мистер Пиквик, милорд,  -  отвечал
Сэм. - И я был очень осторожен с этим-вот костюмом; право же, очень  ос-
торожен, милорд.
   Судья сурово смотрел на Сэма в течение добрых двух минут, но физионо-
мия Сэма оставалась столь невозмутимо спокойной и безмятежной, что судья
не сказал ни слова и жестом предложил королевскому юрисконсульту Базфазу
продолжать.
   - Вы хотите сказать, мистер Уэллер, - произнес  королевский  юрискон-
сульт Базфаз, внушительно складывая на груди руки и поворачиваясь вполо-
борота к присяжным, словно давая немое заверение, что еще допечет свиде-
теля, - вы хотите сказать, мистер Уэллер, что вы не видели этого обморо-
ка истицы в объятиях ответчика - обморока, о котором,  как  вы  слышали,
говорили свидетели?
   - Конечно, не видел, - ответил Сэм. - Я был в коридоре, пока меня  не
позвали наверх, а тогда старой леди там уже не было.
   - Но позвольте, мистер Уэллер, - сказал королевский юрисконсульт Баз-
фаз, опуская большое перо в стоившую перед ним чернильницу в расчете за-
пугать Сэма тем, что записывает его ответ. - Вы были в коридоре и тем не
менее не видели решительно ничего, что происходило. Есть  у  вас  глаза,
мистер Уэллер?
   - Да, у меня есть глаза, - ответил Сэм, - и в этомто все дело. Будь у
меня вместо них пара патентованных газовых микроскопов особой силы, уве-
личивающих в два миллиона раз, может быть я и увидел бы сквозь  лестницу
и сосновую дверь, но коли у меня есть только глаза,  то,  понимаете  ли,
зрение мое ограничено.
   Услышав такой ответ, который был дан без малейшего  раздражения  и  с
величайшим простодушием и хладнокровием, зрители  захихикали,  маленький
судья улыбнулся, - вид у королевского юрисконсульта Базфаза был  отменно
глупый. После краткой консультации с Додсоном и Фоггом высокоученый  ко-
ролевский юрисконсульт снова обратился к Сэму и сказал, усиленно  стара-
ясь скрыть досаду.
   - Теперь, мистер Уэллер, с вашего разрешения, я Задам еще один вопрос
по другому пункту.
   - К вашим услугам, сэр, - отозвался Сэм с беспредельным добродушием.
   - Припоминаете ли вы, что как-то вечером, в ноябре прошлого года,  вы
зашли к миссис Бардл?
   - О да, прекрасно помню.
   - А, вы это помните, мистер Уэллер! - сказал королевский юрисконсульт
Базфаз, воспрянув духом. - Я так и думал, что в конце концов мы  до  че-
го-нибудь договоримся.
   - Я тоже так думал, сэр, - ответил Сэм, и слушатели снова захихикали.
   - Так вот, я полагаю, вы зашли побеседовать об Этом процессе, не  так
ли, мистер Уэллер? - сказал королевский юрисконсульт Базфаз, многозначи-
тельно взглядывая на присяжных.
   - Я зашел, чтобы уплатить за квартиру, но мы и в самом деле побеседо-
вали о процессе, - ответил Сэм.
   - О, так вы побеседовали о процессе! - подхватил королевский юрискон-
сульт Базфаз, с удовольствием предвкушая важное разоблачение. - Ну,  так
что же вы говорили о процессе, не будете ли вы так добры  сообщить  нам,
мистер Уэллер?
   - С величайшим удовольствием, сэр, -  отозвался  Сэм.  -  После  нес-
кольких незначительных замечаний, сделанных двумя добродетельными женщи-
нами, которых допрашивали здесь сегодня, леди выразили  большой  восторг
по случаю достойного поведения мистеров Додсона и Фогга - вон  тех  двух
джентльменов, что сидят сейчас возле вас.
   Эти слова, разумеется, привлекли всеобщее внимание к Додсону и Фоггу,
которые приняли по возможности добродетельный вид.
   - Поверенные истицы, - пояснил  королевский  юрисконсульт  Базфаз.  -
Прекрасно! Они высказались с большой похвалой о достойном поведении мис-
теров Додсона и Фогга, поверенных истицы, не так ли?
   - Да, - подтвердил Сэм, - они говорили о том, как Это великодушно  со
стороны джентльменов принять это дело на свой риск и не требовать уплаты
судебных издержек, если им ничего не удастся вытянуть из мистера  Пикви-
ка.
   При этом весьма неожиданном ответе зрители снова Захихикали, а Додсон
и Фогг, сильно покраснев, наклонились к королевскому юрисконсульту  Баз-
фазу и торопливо стали шептать ему что-то на ухо.
   - Вы совершенно правы, - громко сказал королевский юрисконсульт  Баз-
фаз с притворным спокойствием. - Совершенно бесполезно, милорд, пытаться
пробить непроницаемую тупость этого свидетеля.  Не  буду  утруждать  суд
дальнейшими вопросами. Можете удалиться, сэр.
   - Не желает ли еще какой-нибудь джентльмен спросить  меня  о  чем-ни-
будь? - осведомился Сэм, беря свою  шляпу  и  озираясь  с  большим  спо-
койствием.
   - Мне не нужно, мистер Уэллер, благодарю вас, - смеясь, сказал  коро-
левский юрисконсульт Снаббин.
   - Вы можете удалиться сэр, - сказал королевский юрисконсульт  Базфаз,
нетерпеливо махнув рукой.
   Сэм удалился, нанеся делу мистеров Додсона и Фогга такой ущерб, какой
мог нанести, не нарушая приличий и почти ничего  не  сообщив  о  мистере
Пиквике, что и было целью, которую он преследовал.
   - Я не бу