а не окупается!
     Лернер возражал:
     - Искусство не продается!..
     На том они и  расстались. Лернер еще месяца три пролежал  без движения.
При этом следует отметить, что его финансовые дела шли неплохо.
     Видимо,  Лернер  обладал  каким-то  специфическим  даром  материального
благополучия.  Вообще   я  уверен,  что  нищета  и   богатство  -   качества
прирожденные. Такие же, например, как  цвет волос или, допустим, музыкальный
слух. Один рождается нищим, другой - богатым. И деньги тут фактически ни при
чем.
     Можно  быть нищим с  деньгами. И - соответственно  - принцем без единой
копейки.
     Я встречал богачей среди зеков на  особом режиме. Там же мне попадались
бедняки среди высших чинов лагерной администрации...
     Бедняки при  любых обстоятельствах терпят  убытки.  Бедняков  постоянно
штрафуют даже за  то, что  их  собака оправилась в неположенном месте.  Если
бедняк случайно роняет мелочь, то деньги обязательно проваливаются в люк.
     А  у богатых  все  наоборот.  Они  находят  деньги  в старых  пиджаках.
Выигрывают  по   лотерее.  Получают  в  наследство   дачи  от   малознакомых
родственников. Их собаки удостаиваются на выставках денежных премий.
     Видимо, Лернер родился заведомо состоятельным человеком. Так что деньги
у него вскоре появились.
     Сначала  его  укусил  ньюфаундленд,  принадлежавший  местному дантисту.
Лернеру выплатили значительную компенсацию.  Потом  Лернера разыскал старик,
который накануне империалистической войны  занял у его деда три червонца. За
семьдесят лет червонцы превратились  в несколько тысяч долларов. После этого
к Лернеру обратился знакомый:
     - У меня есть какие-то деньги.  Возьми их на хранение. И если можно, не
задавай лишних вопросов.
     Деньги Лернер взял. Вопросы задавать ленился.
     Через неделю знакомого пристрелили в Атлантик-Сити.
     В  результате  Лернер приобрел квартиру.  За год она  втрое подорожала.
Лернер продал ее и купил три других. В общем, стал торговать недвижимостью.
     С дивана он поднимается все реже.  Денег  у него становится все больше.
Тратит их Лернер с размахом. В основном, на питание.
     За  двенадцать лет  жизни  в Америке  он приобрел  единственную  книгу.
Заглавие  у  книги было выразительное.  А  именно  -  "Как потратить  триста
долларов на завтрак"...
     После  завтрака  Лернер  дремлет,  отключив  телефон.  Даже курить  ему
лень...
     Я  чувствую  пролог  затягивается.  Пора  уже  нам вернуться  к  Марусе
Татарович.

        Девушка из хорошей семьи.

     Марусин  отец  был генеральным  директором производственно-технического
комбината. Звали его Федор  Макарович. Мать заведовала крупнейшим  в  городе
пошивочным ателье. Звали ее Галина Тимофеевна.
     Марусины  родители  не  были  карьеристами.  Наоборот, они  производили
впечатление скромных, застенчивых и даже беспомощных людей.
     Федор  Макарович,  например, стеснялся заходить в трамвай и  побаивался
официантов. Поэтому  он  ездил в черной  горкомовской машине, а еду  брал из
закрытого распределителя.
     Галина  Тимофеевна, в  свою очередь, боялась  крика и не могла  уволить
плохую  работницу.  Поэтому  увольнениями   занимался  местком,   а   Галина
Тимофеевна вручала стахановцам награды.
     Марусины родители  не были  созданы для  успешной карьеры. К  этому  их
вынудили, я бы сказал, гражданские обстоятельства.
     Есть данные, гарантирующие любому человеку стремительное номенклатурное
восхождение. Для этого  надо обладать четырьмя примитивными качествами. Надо
быть  русским, партийным,  способным и  трезвым.  Причем  необходима  именно
совокупность  всех  этих  качеств.  Отсутствие  любого  из  них  делает  всю
комбинацию совершенно бессмысленной.
     Русский, партийный, способный  алкаш - не годится. Русский, партийный и
трезвый   дурак  -  фигура  отживающая.  Беспартийный   при  всех  остальных
замечательных качествах - не внушает  доверия. И наконец, трезвый, способный
еврей-коммунист - это даже меня раздражает.
     Марусины   родители  обладали  всеми  необходимыми  данными.  Они  были
русские, трезвые, партийные и, если  не чересчур способные, то, как минимум,
дисциплинированные.
     Поженились они еще до войны. К двадцати трем годам Федор Макарович стал
инженером. Галина Тимофеевна работала швеей-мотористкой.
     Затем  наступил тридцать  восьмой год. Конечно, это было жуткое  время.
Однако  не  для  всех.   Большинство  танцевало  под  жизнерадостную  музыку
Дунаевского. Кроме того, ежегодно  понижались цены. Икра стоила девятнадцать
рублей килограмм. Продавалась она на каждом углу.
     Конечно, невинных людей  расстреливали. И все же расстрел одного шел на
пользу  многим другим. Расстрел какого-нибудь маршала гарантировал повышение
десяти  его   сослуживцам.  На  освободившееся  место   выдвигали  генерала.
Должность  этого  генерала  занимал  полковник.  Полковника  замещал  майор.
Соответственно повышали в званиях капитанов и лейтенантов.
     Расстрел одного министра вызывал десяток служебных  перемещений. Причем
направленных  исключительно вверх.  Толпы  низовых бюрократов  взбирались по
служебной лестнице.
     На  заводе,  где  трудился Федор Макарович, арестовали человек  восемь.
Среди прочих - начальника цеха. Федор Макарович занял его должность.
     На фабрике,  где работала его жена,  арестовали бригадира. На его место
выдвинули Галину Тимофеевну.
     Аресты  не  прекращались  два года. За это время  Федор  Макарович стал
главным технологом небольшого предприятия. Галина  Тимофеевна превратилась в
заведующую отделом сбыта
     Потом  началась война.  Металлургический  завод и швейная  фабрика были
своевременно эвакуированы.  В Новосибирске  у  Федора  Макаровича  и  Галины
Тимофеевны родилась дочка. Назвали ее Марусей.
     Марусины родители были необходимы в глубоком тылу. Побывать в окопах им
не довелось.  Хотя  многие  административные работники  оказались на фронте.
Лучшие  из них  погибли. А Федора Макаровича и  Галину Тимофеевну повысили в
должности. Кто решится упрекнуть их за это?..
     К   шестидесятому   году   Марусины  родители   прочие   утвердилась  в
номенклатуре  среднего  звена.  Они   были   руководителями  предприятий   и
депутатами  местных Советов.  У  них были все соответствующие  привилегии  -
громадная квартира, дача, финская ореховая мебель. Под окнами  у  них всегда
дежурила служебная машина.
     Предприятие, которое возглавлял Федор Макарович,  считалось образцовым.
В семидесятом  году его посетил Леонид  Ильич Брежнев. И тут Федор Макарович
отличился.
     Перед корпусом  заводоуправления был разбит газон. Обыкновенный газон с
указателем - "Ходить по траве воспрещается!".
     Генеральный  секретарь  приехал  в  октябре.   К  этому  времени  трава
пожелтела.  Федор  Макарович  отдал  распоряжение  - покрасить  траву. И  ее
действительно   покрасили.   Для   этой   цели   был  использован   малярный
пульверизатор. Газон приобрел изумрудную субтропическую окраску.
     Приехал  Брежнев.  Подошел  вместе с охраной к  заводоуправлению. Кинул
взгляд на газон и пошутил:
     - Значит, ходить воспрещается? А мы попробуем!
     И  Брежнев   уверенно   шагнул  на  траву.   Все   засмеялись,   начали
аплодировать.  Федор  Макарович  от  хохота  выронил  приветственный  адрес.
Брежнев обнял Федора Макаровича и сказал:
     - Показывай, орел, свое хозяйство!
     С этого момента Брежнев покровительствовал Татаровичу...
     Маруся  росла  в  обеспеченной  дружной  семье.  Во  дворе  ее окружали
послушные  и  нарядные дети. Дом,  в  котором они  жили, принадлежал горкому
партии.  В специальной будке дежурил  милиционер, который немного побаивался
жильцов.
     Маруся росла счастливой девочкой  без комплексов.  Она хорошо училась в
школе, посещала кружок  бальных танцев. У нее был рояль, цветной телевизор и
даже собака.
     Жизнь  ее  состояла  из  добросовестной  учебы плюс  невинные  здоровые
развлечения - кино, театры, музеи.
     Занятия физкультурой облегчили ей муки полового созревания.
     Окончив школу, Маруся  легко  поступила в институт культуры. Выпускники
его, как правило,  заведуют художественной самодеятельностью. Однако  Маруся
была уверена, что найдет себе работу  получше. Допустим, где-то на радио или
в музыкальном журнале. В этом ей могли помочь родители.
     С  тринадцати  лет Марусю  окружали  развитые,  интеллигентные,  хорошо
воспитанные  юноши.   Маруся  так  привыкла  к  дружбе  с  ними,  что  редко
задумывалась о любви. Каждый из окружавших ее молодых  людей готов был стать
верным  поклонником. Каждый  поклонник  готов был  жениться  на  миловидной,
стройной и веселой дочери Татаровича.
     Но вышло совсем по-другому. Дело в том, что Маруся полюбила еврея..
     Всем, у кого было счастливое детство, необходимо  почаще задумываться о
расплате. Почаще задавать себе вопрос - а чем я буду расплачиваться?
     Веселый нрав, здоровье, красота - чего мне это будет стоить? Во что мне
обойдется полный комплект любящих, состоятельных родителей?
     И вот  на  девятнадцатом  году  Маруся  полюбила  еврея  с  безнадежной
фамилией Цехновицер.
     В сущности, еврей - это фамилия,  профессия и облик.  Бытует деликатный
тип еврея с нейтральной фамилией,  ординарной профессией и космополитической
внешностью. Однако не таков был Марусин избранник.
     Звали  его  полностью  Лазарь  Рувимович   Цехновинер.  Он  был  худой,
длинноносый,  курчавый, а  также учился играть  на скрипке.  Мало того,  как
всякий еврей, Цехновицер был  антисоветчиком. Маруся полюбила его за талант,
худобу, эрудицию и саркастический юмор.
     Марусины родители  забеспокоились,  хотя  они  и не  были антисемитами.
Галина Тимофеевна в неофициальной обстановке любила повторять:
     - Лучше уж я возьму на работу еврея. Еврей, по крайней мере, не запьет!
     - К тому же, - добавлял Федор Макарович, - еврей хоть с головой ворует.
Еврей уносит с производства что-то нужное. А русский - все, что попадется ..
     И все-таки Марусины родители забеспокоились. Тем более,  что Цехновицер
казался им сомнительной  личностью. Он каждый вечер  слушал западное  радио,
носил  дырявые  полуботинки и  беспрерывно  шутил.  А главное,  давал Марусе
идейно незрелые книги - Бабеля, Платонова, Зощенко.
     Зять-еврей -  уже трагедия, думал Федор Макарович, но внуки-евреи - это
катастрофа! Это даже невозможно себе представить!
     Федор Макарович решил поговорить с Цехновицером. Он  даже хотел сгоряча
предложить Цехновицеру взятку. Но Галина Тимофеевна оказалась более мудрой.
     Она  стала настойчиво  приглашать  Цехновицера в  гости.  Окружила  его
заботой и  вниманием.  Одновременно  приглашались дети Говорова, Чичибабина,
Липецкого,  Шумейко. (Говоров был маршалом, Чичибабин - академиком живописи,
Липецкий - директором фирмы "Совфрахт", а Шумейко - инструктором ЦК).
     Цехновицер  в этой компании  чувствовал себя изгоем.  Его мать работала
трамвайным кондуктором, отец погиб на фронте.
     Молодежь, собиравшаяся  у  Татаровичей, ездила  на юг и  в  Прибалтику.
Хорошо  одевалась.  Любила рестораны  и театральные  премьеры. Приобретала у
спекулянтов джазовые записи.
     У Цехновицера не было денег. За него всегда платила Маруея.
     В  отместку  Цехновицер  стал  ненавидеть  Марусиных друзей. Цехновицер
старался уличить  их в  тупости,  хамстве,  цинизме,  достигая, естественно,
противоположных результатов.
     Если Цехновицеру говорили: "Попробуйте манго!" - он вызывающе щурился:
     - Предпочитаю хлебный квас!
     Если с Цехновицером дружески заговаривали, он вскидывал брови:
     - Предпочитаю слушать тишину!
     В результате Цехновицер надоел Марусе, и она полюбила Диму Федорова.
     Сын  генерала Федорова  учился на хирурга.  Это был  юноша  с  заведомо
решенными проблемами, веселый и красивый. У него  было все хорошо. Причем он
даже не знал, что бывает иначе.
     У него был папа, которым можно гордиться. Квартира на улице Щорса,  где
он жил с  бабушкой. А также - дача, мотоцикл, любимая  профессия,  собака  и
охотничье ружье. Оставалось найти молодую красивую девушку из хорошей семьи.
     На  пятом  курсе  Дима  Федоров  стал  думать  о  женитьбе.  И  тут  он
познакомился с Марусей.  Через  шесть недель  они  спускались  по  мраморной
лестнице Дворца бракосочетаний. Еще через сутки молодожены уехали в Крым.
     Осенью  родители  подарили  им  двухкомнатную  квартиру.  Так  началась
Марусина супружеская жизнь.
     Дима  пропадал  в  академии.  Маруся  готовилась  к  защите  диплома  -
"Эстетика бального танца";
     Вечерами они смотрели телевизор  и  беседовали.  По  субботам ходили  в
кино. Принимали гостей и навещали знакомых.
     Маруся была уверена, что любит Диму. Ведь она сама его выбрала.
     Дима был заботливый, умный, корректный. Он ненавидел беспорядок. Каждое
утро  он вел  записи в блокноте.  Там  были  рубрики  -  обдумать,  сделать,
позвонить. Иногда он записывал: "Не  поздороваться с Виталием Луценко". Или:
"В ответ на хамство Алешковича спокойно промолчать".
     В  субботу появлялась запись: "Маша". Это значило - кино, театр, ужин в
ресторане и любовь. Дима говорил:
     - Я не педант. Просто я стараюсь защититься от хаоса...
     Дима  был  хорошим  человеком.  Пороки  его  заключались  в  отсутствии
недостатков.  Ведь  недостатки,  как   известно,  привлекают   больше,   чем
достоинства. Или, как минимум, вызывают более сильные чувства.
     Через год Маруся  его возненавидела.  Хотя выразить  свою  ненависть ей
мешало Димино безупречное поведение.
     Так что жили они хорошо. Правда, мало  кто знает,  что это - беда, если
все  начинается  хорошо. Значит, кончиться все это может  только несчастьем.
Так и случилось.
     Сначала  умер  Димин  папа,  генерал.  Затем  попала в  сумасшедший дом
алкоголичка-мама.  Затем  наследники:  три  брата  и  сестра,  переругались,
обсуждая, что - кому.
     Самые ценные веши из генеральского дома были конфискованы прокуратурой.
В  частности, шашка,  подаренная  Сталиным, и  усеянный рубинами югославский
орден.
     Короче говоря, за месяц  Дима превратился  в обыкновенного  человека. В
целеустремленного и трудолюбивого аспиранта средних дарований.
     Иногда Маруся уговаривала его.
     - Хоть бы ты напился!
     Дима отвечал Марусе.
     - Пьянство - это добровольное безумие.
     Маруся не успокаивалась:
     - Хоть бы ты меня приревновал!
     Дима четко формулировал:
     - Ревновать - это мстить себе за ошибки других...
     Самое  трудное испытание для  благополучного  человека - это  внезапное
неблагополучие. Дима становился все более рассеянным и  унылым. В ресторанах
он  теперь   заказывал  биточки  и  компот.  Заграничный  костюм  надевал  в
исключительных случаях. Финансовой поддержки Марусиных родителей стыдился.
     И тут Маруся стала ему изменять. Причем неразборчиво и беспрерывно. Она
изменяла ему с друзьями,  знакомыми,  водителями  такси.  С  преподавателями
института  культуры. С  трамвайными  попутчиками.  Она  изменила ему  даже с
внезапно появившимся Цехновицером.
     Сначала  Маруся  оправдывалась   и   лгала.  Выдумывала  несуществующие
факультативные  занятия  и  семинары. Говорила  о бессонной  ночи у подруги,
замышлявшей  самоубийство.  О   неожиданных  поездках   к   родственникам  в
Дергачево.
     Затея   ей  надоело   лгать   и   оправдываться.   Надоело   выдумывать
фантастические истории. У Маруси не было сил.
     Возвращаясь  под  утро,  Маруся  говорила   себе  -  ладно,  обойдется.
Что-нибудь придумаю  в такси.  Что-нибудь придумаю в  лифте.Что-нибудь скажу
экспромтом.
     Дима удивленно спрашивал:
     - Где ты была?
     - Я?! - восклицала Маруся.
     - Ну.
     - Что значит, где7! Он спрашивает - где!  Допустим, у знакомых. Могу  я
навестить знакомых?..
     Если Дима продолжал расспрашивать, Маруся быстро утомлялась:
     - Считай, что я пила вино! Считай,  что я распущенная женщина!  Считай,
что мы в разводе!..
     Нет, как  известно,  равенства в браке. Преимущество  всегда на стороне
того, кто меньше любит. Если это можно считать преимуществом.
     К тридцати годам Маруся поняла, что жизнь состоит из удовольствий.  Все
остальное можно считать неприятностями.
     Удовольствия - это цветы, рестораны, любовь, заграничные вещи и музыка.
Неприятности - это отсутствие денег, попреки, болезни и чувство вины.
     Маруся предавалась удовольствиям, разумно избегая неприятностей.
     Марусе было жалко Диму. Она испытывала угрызения совести. Она говорила:
     - Хочешь, я познакомлю тебя с какой-нибудь девицей?
     Дима удивленно спрашивал:
     - На предмет чего7..
     Вскоре Дима и Маруся развелись. Маруся  переехала к родителям. Родители
сначала огорчились, но довольно быстро успокоились. Дима Федоров как муж уже
не представлял большого интереса. Маруся же опять была невестой, девушкой из
хорошей семьи.
     Через некоторое  время  Маруся  полюбила знаменитого дирижера  Каждана.
Затем - известного  художника Шарафутдинова, которому покровительствовал сам
Гейдар Алиев.  Затем  -  прославленного иллюзиониста Мабиса,  распиливавшего
женщин  на две  части. Все они  были  гораздо  старше Маруси. И более  того,
годились ей в отцы.
     С Кажданом  она ездила  в Прибалтику и на  Урал.  С Шарафутдиновым  год
прожила в Алупке. С иллюзионистом Мабисом летала по всему Заполярью.
     В  результате, Каждан,  отравившись  миногами,  умер.  Шарафутдинов под
давлением  обкома  вернулся  к больной некрасивой жене.  А  Мабис,  будучи с
гастролями во Франкфурте, добился там политического убежища.
     Короче, все они  покинули Марусю. При  этом лишь один Каждан ушел из ее
жизни деликатно. Поведение остальных чем-то напоминало бегство.
     И вот Марусей овладело чувство тревоги. Все ее подруги были замужем. Их
положение отличалось стабильностью. У них был семейный очаг.
     Разумеется,  не  все ее подруги жили хорошо.  Некоторые изменяли  своим
мужьям. Некоторые грубо ими  помыкали.  Многие  сами терпели измены. Но  при
этом - они были замужем. Само наличие мужа  делало их полноценными в  глазах
окружающих.
     Муж был  совершенно необходим. Его следовало иметь  хотя  бы в качестве
предмета ненависти.
     К  этому  времени  Марусе было под  тридцать. Ей  давно  уже пора  было
родить. Маруся знала, что еще два-три года - и будет поздно.
     Маруся забеспокоилась. Свободные мужчины,  как  и  прежде, оказывали ей
знаки внимания.  Многие  женщины ей,  как и прежде,  завидовали.  Рестораны,
театры,  сертификатные  магазины -  все  это  было, к ее услугам.  А чувство
тревоги не утихало. И даже с каждым месяцем усиливалось.
     И  тут  на   Марусином  горизонте  возник  знаменитый  эстрадный  певец
Бронислав Разудалов. Сейчас  его имя забыто, но  в шестидесятые годы он  был
популярнее Хиля, Кобзона, Долинского.
     Разудалов соответствовал всем  Марусиным  требованиям.  Он был  красив,
талантлив,  популярен, много  зарабатывал. А главное -  жил весело, легко  и
беззаботно.
     Маруся   ему   тоже   понравилась,   она  была   стройная,   веселая  и
легкомысленная.
     У них получилось что-то вроде гражданского брака.
     Разудалов часто ездил на гастроли. Марусе нравилось его сопровождать.
     Сначала она просто находилась рядом. Вечерами сидела на его  концертах.
Днем ходила по комиссионным магазинам.
     Затем  у нее появились какие-то обязанности.  Маруся  заказывала афиши.
Организовывала  положительные  рецензии  в  местных  газетах.  И  даже  вела
бухгалтерию, что не требовало особого профессионализма.  Ведь ей приходилось
только складывать и умножать.
     До ее появления Разудалов конферировал сам. Ему нравилось беседовать со
зрителями,  особенно  в  провинции.  Он,  например, говорил, предваряя  свое
выступление:
     - У некоторых певцов красивый  голос. А некоторые,  как говорится, поют
душой. Т