ходит. Давай вместе съездим к нему,  мы
ведь теперь компаньоны, а у тебя такой располагающий вид...
     - Думаю, мой вид ему до фонаря, потому что покойники такие люди, что ко
всем живым норовят относиться одинаково свысока.
     - Дэн умер?
     - Его зарезали в подъезде у любовницы?
     - Вот  как, а у меня создалось  впечатление, что он голубой.  Однажды я
пришел к нему, а у него мужик, какой-то кавказец, и вид у них был такой, как
будто я  их поднял  с брачного ложа,  тепленькие  такие,  разнеженные, глаза
масляные.
     -  Он не брезговал всем, что  шевелиться. Ты  часто бывал у него  дома?
Кого-нибудь там видел кроме кавказца?
     - Раза три  я к нему заходил и  кроме кавказца и собаки  никого  там не
встречал, здоровый такой кобель,  на черта был похож.  Дэн был  к нему очень
привязан,  как  все  одинокие люди, пятьсот баксов за  надгробную  плиту  не
пожалел. Я  же говорю тебе  -  дело надежное.  В  Москве полно таких психов,
которые  не  пожалеют  и  тысячи,  чтобы  почтить  память  своего   вонючего
кобыздоха.
     - Нет,  я  не  могу  поверить в  успех  дела,  потому что  ты не любишь
животных. Ты будешь вести себя неискренне и клиенты от  тебя отвернуться. Я,
пожалуй, сам займусь этим делом, у меня все-таки ветеринарное образование  и
мое теперешнее дело тоже имеет к этому отношение. Прости, Леня,  но без тебя
я лучше подниму этот бизнес.
     - А как же идея? Это ведь я придумал. Ты хочешь меня обокрасть?
     -  Обещаю  компенсировать, но только в том случае, если ты  представишь
документы о том, что твоя идея запатентована.
     - Фима, нельзя же быть евреем до такой степени.
     - Что поделать,  Ленчик, это  зов крови. Я и так и  сяк, а она требует,
чтобы я все просчитывал.  Вот я  и просчитал, что у меня нет никакого резона
брать тебя  в компаньоны. Во-первых, у тебя нет денег, во-вторых, у тебя нет
идеи, потому что она  уже  перешла ко мне, в  третьих, у  тебя нет  участка,
потому что ты его не выкупил. Завтра  я поеду в Фирсановку  и улажу вопрос с
хозяином участка.  Но  самое главное,  это то, что ты не любишь животных,  а
такое деликатное дело нельзя отдавать в руки черствых людей. Прощай, Ленчик,
мне с тобой тут некогда, как говорят американцы, время - деньги.

     Пока  Фима  летал  в  Испанию,  Роза  Марковна  методично  и кропотливо
отрабатывала  профессорские  денежки. Разгадать  загадку человека в  светлом
плаще  можно было только одним путем  -  найти  как можно больше  свидетелей
похищения.  Такими  свидетелями   в   первую  очередь  могли  стать  местные
собачники, дворники  и  пенсионеры, а к этим людям Роза Марковна  знала, как
подойти.
     Ту пенсионерку, которая рассказала ей про  то, что профессорскую собаку
увел из-под магазина  "Светлый плащ" звали, как в сказке Василисой. Только в
отличие от своей сказочной тезки она была не  Премудрой, а скорее, Занудной.
Часами  могла она  говорить о политике, на  разные  лады  понося демократов,
которые продали родлину, и восхваляя прежний порядок.
     - Ты на Зюганова ходишь? - перво-наперво спросила она Розу Марковну.
     - На митинги, спрашиваю, ходишь?
     - По праздникам.
     -  Так  ты  не  настоящая пенсионерка.  Может  ты  из  этих, из  "новых
русских"? Может тебе Гайдар с Чубайсом любезнее?
     - Нет, просто у меня ноги болят, особенно  осенью, а обострение  всегда
приходится на 7-е ноября.
     - Беда с этими ногами, но ходить на митинги все равно  надо,  чтобы они
там наверху не  забывали у  кого на шее сидят, чью кровь пьют. Я хожу у меня
даже есть  постоянный плакат  "Долой демократических  захребетников!".  Но в
последнее  время Зюганов  меня  что-то разочаровывает, уж больно вид  у него
сытый,  отъелся на депутатских  харчах,  и  говорить  стал  гладко,  как  по
писанному.  Я  вот  тут  пару  раз  на  Ампилове  была,  так  тот  смотрится
убедительнее:  брючки мятые,  сам  нечесаный,  а  говорит так, что  всю душу
наизнанку  выворачивает, хотя  очень слюной брызжет,  если рядом стоишь,  он
тебя  с  ног  до  головы оплюет, хоть с зонтиком  на митинги  ходи. А где ты
состоишь на партучете?
     - На железной дороге, где всю жизнь проработала.
     - Это хорошо, что ты не  порываешь связи с производством, там, конечно,
народ  боевой, чуть что - забастовка  и все  составы стоят,  а  этого власти
больше всего боятся. А я состою по месту жительства - на овощной базе, где я
последнее  время  работала,  партийной   ячейки  нет,  а  до  этого  я  была
домработницей  у  генерала  одного. Жила у  них  на  квартире, в высотке  на
Котельнической, там у меня была отдельная комната.
     - Я  думаю, им это было не  в тягость, - вставляла Роза Марковна, чтобы
разговор не угас
     -  Еще бы,  - моментально подхватывала собачница,  - такой генерал,  да
чтобы теснился. Сам Сталин, бывало, присылал за  ним машину.  В  квартире-то
икон не было, не положено было по тем временам, так он, сердешный, перед тем
как к вождю ехать, всегда крестился на зеркало.
     - Такой  геройский  генерал  просто  не  мог не  иметь  соответствующей
собаки.
     -  Была,  была  собачка,  но не  генеральская,  супруга  его, певица из
Большого театра,  для деток завела, чтобы детки, знаете, росли жалестными ко
всякой  твари. Смешной  такой песик  был, весь белый, а на  ногах черненькие
носочки, Сметаной звали. Хороший был  такой, игручий, а детки все одно росли
волчатами. То ли оттого, что ласки родительской мало  видели, мать-то  все в
театре да на  гастролях, отец тоже в  разъездах бывал  часто,  а  если и  не
ездил, то в  штабе заседал, то  ли просто  зажрались,  потому  что все у них
было: и икра, и дача, и мотоциклеты.
     Было,  значит,  и  враз   все  утекло.   Генерала  перед  самой  войной
арестовали, и больше его никто не видел.  Говорила же ему, чтоб не крестился
на зеркало, а завел хоть маленькую иконку, чтоб всегда можно было спрятать в
комод. Супруга пока  оставалась в театре,  но  работы ей не давали и платили
как какой-нибудь уборщице. Чтобы прокормить  семью  она потихоньку продавала
хрусталь, фарфор  и всякую мебель. А продажей занимался младший сын, и это у
него  прекрасно получалось, и  это ему так понравилось, что  в  скорости  он
забросил  учебу в университете  и пошел работать продавцом в комиссионный на
Арбате. И что-то там у него произошло такое, отчего он загремел в тюрьму, то
ли краденые вещи скупал, то ли воров  наводил на квартиры, точно не знаю,  я
тогда уже у них не  работала, но только  дали ему аж десять лет. Перед самой
войной он вышел по амнистии, заходил, говорят, домой на Котельническую, но я
его так и не видела. Потом, я слыхала, он родину продал, за границу сбежал.
     А младший, как  отца  забрали, попивать стал. Он  слабый был здоровьем,
как-то по пьяному делу простудился,  получил воспаление легких и помер. Тоже
был способный парень, на пианиста учился,  в консерватории выступал. Афиша у
него в  комнате висела "Концерт  Рахманинова  для  фортепьяно  с  оркестром.
Пианист Казимир Муха".
     - Как вы сказали его фамилия? - переспросила Роза Марковна.
     - Муха,  -  как  будто даже обиделась  Василиса,  - по  отцу. Нечто  не
помните  -  Иван Муха - красный  командарм. Его портрет рядом с  Буденным  и
Ворошиловым вешали. А  жена  у  него была  из  полячек  по  фамилии Болеста,
певица-то не бог весть какая, зато красивая - будто с картины. Она-то и дала
детям такие чудные имена, старшего назвала Вацлавом, а младшего - Казимиром.
Только не учла, что у нас в России на эти имена ангелов-хранителей нет,  вот
и потеряла детей.
     Василиса еще долго предавалась воспоминаниям, а тем временем в голове у
Розы Марковны созрел прелюбопытный план.
     - Ума не приложу, где мне искать собак, - прервала  она словесный поток
Василисы,  - Если вы думаете, что это мое  животное, так  крупно ошибаетесь,
мне ее поручили погулять хозяева за двести рублей в месяц. Теперь мне не то,
что  не  видать  этой  суммы, еще  и стребуют стоимость  собаки,  а это ужас
сколько моих пенсий.
     - Права не имеют, - рассердилась Василиса.
     - Золотые, я бы  сказала, слова, -  согласилась Роза Марковна, - только
для  богатых закон не писан. Видно  придется мне  ходить по дворам и  искать
этого черного кобеля. Да кто и  знает, не скажет.  Вот если бы позволили мне
гулять  с  вашей  собачкой,  тогда  другое  дело.  Собачник  скорее  поможет
собачнику, чем просто так.
     - Какие вопросы, бери да ходи сколько влезет, только корми.  Она у меня
не привыкла ко  всяким там заграничным  кормам,  жрет все,  что дадут: кашу,
супчик, котлетки...
     Подхватив шавку,  Роза  Марковна  отправилась  на  Котельническую.  Для
собачников она  придумала легенду, будто  ищет  собаку, которая покусала  ее
болонку, чтобы содрать  с  хозяев хоть немного денег на лечение. Для большей
убедительности она  забинтовала шавке переднюю лапу. И в первый же  вечер ее
ждала удача.  Хозяин  сопливого  сенбернара вспомнил, что дней  десять назад
видел во дворе  ризеншнауцера. С собакой гулял пожилой  господин из третьего
подъезда. Судя по всему, это была не его собака, потому что он совершенно не
умел с ней обращаться. Ну, может, кто из гостей оставил.  Собаку звали то ли
Триллер,  то ли Тролль, в общем, у нее была совершенно  дурацкая, не собачья
кличка.
     Если хозяин  москвич, то собака  должна быть зарегистрирована в  клубе.
Господин из  третьего  подъезда говорил, что у нее потрясающая родословная и
куча медалей.
     Роза  Марковна хотела  позвонить  профессору  и задать  вопросы  насчет
собаки-двойника, но почему-то передумала и отправилась в клуб собаководов.
     - Ризен по  кличке Триллер? -  почесал затылок инструктор.  - Что-то не
припомню.
     - Тогда может Тролль?
     -  Был такой, посмотрите в  книге, - он выложил  перед Розой  Марковной
амбарную книгу, куда заносились данные о зарегистрированных животных.
     - Может сами, а то тут у вас все  так профессионально, что мне и делать
нечего, - поощрила она инструктора материнской улыбкой.
     -  Да тут  все  просто.  Вот запись:  ризеншнауцер  по  кличке  Тролль,
владелец Труссик  Денис  отчество  неразборчиво, проживает  на  Маросейке...
Чудная какая фамилия...  А  вот и родословная его кобеля...  Ого,  не всякий
дворянин может похвастаться такой чистотой кровей...

     Чтобы переварить информацию, которая обрушилась на него со всех сторон,
Фима   попросил   Розу  Марковну  испечь   маковый  рулет.   Для   него,  не
избалованного,  в  общем,  гастрономическими  изысками,  маковый  рулет  был
апофеозом кулинарного  искусства.  С него  начинался всякий праздник в доме.
Среди  его  самых  светлых  воспоминаний  детства было прокручивание  мака с
сахаром в мясорубке. В  эти моменты  он всегда вертелся на  кухне, и, улучив
момент, когда  мать отворачивалась, запускал  ложку в сладкую  массу. "Фима,
оставь  в  покое  начинку, ты же не хочешь, чтобы я поставила на стол пустой
рулет, - сердилась мать. - Испечем пирог,  и ешь, сколько захочешь". Но Фиму
не проведешь, он-то знает  насколько  голая  начинка вкуснее самого румяного
пирога.
     -  Роза  Марковна, давайте прикинем, что нового мы имеем на сегодня  по
нашему делу, и что из этого можно испечь.  Итак, вам удалось выяснить, что у
Дэна тоже была собака. Скорей всего, это тот самый ризеншнауцер, которого он
похоронил у Ленчика. Возникает вопрос, какое отношение  ко всему этому имеет
профессорский Анубис?
     - Самое прямое: Анубис и Тролль - это одно лицо, если так можно сказать
о собаке. Дэн  мог потерять пса, а  профессор  - найти.  Даже самые  хорошие
хозяева не всегда пишут на ошейнике кличку своей собаки, и тем, кто ее нашел
приходиться заново ее называть. Дэн потерял, а профессор подобрал, вот и вся
разгадка.
     - Как у  вас все просто получается. Может быть, в таком случае,  вы мне
объясните, как Тролль вновь оказался у хозяина, и отчего он сдох?
     - Пожалуйста.  В один прекрасный день Дэн шел по улице  и увидел своего
пса. Не долго думая, он прихватил его с собой. Этот  Дэн ведь высокого роста
и не исключено,  что  у  него  есть светлый плащ.  Дома  хозяин на  радостях
накормил своего  товарища, что называется "от  пуза" и  тот сдох от заворота
кишок, потому что у  профессора ничего не  ел от тоски. Не мне вам говорить,
что ученые  собаки  лучше  умрут  с  голоду,  чем возьмут еду  из рук чужого
человека.
     -  Как у  вас все  складно получается, просто песня. Если продолжать  в
вашем духе,  то профессор,  не обнаружив найденыша на  месте,  вышел на нас,
чтобы мы его разыскали. Уж очень он ему запал ему в душу.
     - А что, разве такого не может быть?
     - Может, конечно, но уж очень тонко, а там где тонко чаще рвется.
     -  Хорошо,  вот  вам  другая  версия.  Этот  профессор  коллекционирует
древности. Вы же были у  него дома и все видели. Дэн, еще тот фрукт, вы сами
мне говорили.  Когда  он упер с виллы эту вашу индейскую безделушку,  у него
появилась  проблема, как сбыть товар, и он вышел на Муху, кстати, Муха может
быть и не профессор, вы же его трудовую книжку не видели. Так вот  профессор
или  не  профессор,  потому  что  кто его  знает,  прежде  чем  взять  вещь,
поинтересовался  насколько  все  чисто  на  горизонте, и  тут вы  со  своими
индейскими  товарищами.  Как  вас  лучше нейтрализовать?  Лучше всего свести
знакомство, чтобы быть в курсе  ваших планов. А как свести знакомство с тем,
кто  занимается  поиском  потерявшихся  животных?  Взять  собачку  взаймы  и
"потерять" ее?
     -  Значит, вы  полагаете, что профессор  не случайно выбрал именно наше
агентство?
     - Слишком  много  случайностей.  Клиент  случайно  выбрал  именно  наше
агентство,  случайно  оказался  специалистом  по  древним  индейским  богам,
случайно знаком с похитителем Пернатого Змея, случайно заинтересовался нашим
делом, случайно оказался в Испании... Это по вашему не тонко?
     - Но профессор производит впечатление очень порядочного человека...
     - Какой аферист  не  производит впечатления порядочного  человека? Кого
может охмурить жулик с внешностью преступника? Ели это тот Муха про которого
мне говорила товарка с Таганки, то от него можно  ждать чего угодно. Если уж
он мог продать родину, что говорить о какой-то мексиканской фигурке.
     - Хорошо,  хорошо, скрепя сердце, я принимаю вашу версию. И  что теперь
делать?
     - Судя по всему, до вашей встречи в Испании он не знал где искать Змея,
то есть он предполагал, что идол у Дэна, но не был в этом уверен. Сейчас ему
это точно известно.  Я бы на его месте непременно навестила того, кто привез
божка в Россию.
     - Вы имеете в виду Ленчика?
     - А что,  разве  курьером был кто-то другой? Если все так, как я думаю,
то профессор уже наверняка побывал на Чистых прудах.
     -  Пожалуй.  Но звонить Ленчику  бесполезно - будет клянчить деньги  на
свое дурацкое предприятие. Нужно ехать. Вызывайте Самвела.
     - И все-таки я бы позвонила сначала, на всякий случай.
     - Ну так звоните, кто ж вам мешает.
     Роза Марковна решительно набрала номер,  но как только услышала на  том
конце  провода  голос,  куда ее  суровость  делась. Лицо  ее  сделалось  как
калорийная булочка, а слова закапали малиновым сиропом.
     - Ниночка, здравствуйте  милая!  Как детки? У  Павлика диарея...Вы меня
послушайте, не  покупайте эти  дорогие таблетки,  а нарвите  сухого конского
щавеля, заварите и дайте  мальчику - как рукой снимет, это я вам гарантирую.
Как Ленчик? У нас к нему  есть деловой разговор. Ах, на  даче. Вот и хорошо,
мы сейчас  к нему подъедем, а заодно я покажу ему, что такое представляет из
себя сухой конский щавель.  До свидания, Ниночка, поцелуйте  детей  от  тети
Розы, если они еще помнят.
     - Как вы можете так сюсюкать с этой стервозой, - возмутился Фима, когда
Роза Марковна положила трубку. - Она же вас похитила и шантажировала меня.
     - Она  мать и хочет только, чтобы было  чего покушать  и  надеть  своим
детям. Это тоже  нужно  понимать.  А мне она никакого вреда не причинила, мы
хорошо попили чаю с ватрушками у них дома, потом Ленчик отвез меня на  дачу.
Я играла с детьми в  лото, а они мне рассказывали, как  к ним на участок все
лето  приходили  ежи,  один большой  и  два  маленьких. В  них  есть  что-то
еврейское, и  потом явно ощущается  интерес к естествознанию.  Если  бы я не
знала вашу историю, то подумала бы...
     - Роза Марковна, и вы туда же, имейте, наконец, совесть!
     - Уже молчу, но детки это все-таки хорошо.
     Верный Самвел  был в  Бескудникове через полчаса, а  через  час они уже
подъехали в дому Колобасова в Фирсановке.
     Ленчик   как  всегда  был   рад  гостям.  Он  выудил  из   холодильника
потускневший винегрет, вареную  колбасу,  черный хлеб  и  неизменно  початую
бутылку водки. Видимо, похоронный бизнес, несмотря на все усилия Колобасова,
раскручиваться пока не желал.
     - Ну, что надумал? - Ленчик с надеждой смотрел в глаза Фиме.
     -  Все  зависит от  позиции, которую  займет профессор  Муха,  -  решил
блефовать Фима.
     - Так это ты послал ко мне этого америкоса. А он сказал, что пришел  по
рекомендации  Дениса.  Странный тип,  ни  с  того  ни  с сего стал  мне  про
Киссинджера  заливать, будто бы он его кореш, потом  перескочил на индейских
богов. Говорит, а сам глазами по углам шарит. Я сразу  догадался,  зачем  он
пришел, ему нужен дракон, про которого ты в прошлый раз спрашивал.
     - И ты его отдал американцу?
     - Да нет  его у меня, сколько можно  говорить,  Дэн  сразу  забрал.  Он
встречал меня в Шереметьево. Здоровьем детей могу поклясться.
     - Вот этого не надо, скажи лучше, о чем он тебя спрашивал?
     - О Дэне  в основном, спрашивал, давно ли мы с ним знакомы, какие у нас
с ним были дела. Очень заинтересовался кладбищем, когда я рассказал ему, что
Дэн похоронил там своего пса. Видимо почувствовал, что бизнес перспективный.
Эти  америкосы  своего не упустят,  у  них  на  деньги чутье, не  то,  что у
некоторых. Все подробно выспросил: где  находится  кладбище,  как туда можно
подъехать, как охраняется, какая там почва и нет  ли грунтовых вод. В общем,
у меня создалось впечатление,  что  он клюнул. Правда,  ничего не обещал, но
сказал, что на днях позвонит. А он действительно такой крутой?
     - Круче не бывает. Ты про Солнцевскую группировку слыхал?  Так он у них
пахан.  Цветная металлургия, алюминиевая промышленность, рыболовецкий флот -
все к рукам прибрали. Теперь решили заняться ритуальными услугами, но не как
ты, на  уровне  малого  бизнеса, а  на широкую ногу.  Ты знаешь,  что  такое
собачий  бруцеллез?  Это  страшная зараза,  очень страшная, хуже коровьего и
даже свиного бешенства. Самое неприятное, что она передается людям. В Европе
от этой болезни  погибли уже тысячи собак,  но инфекция  настолько заразная,
что местные власти запрещают предавать земле дохлых собак, даже в специально
отведенных  местах.  Можно  только кремировать, но не  всякий хозяин  на это
решиться, там  знаешь ли традиции... Вот этот  Муха и задумал всю эту падаль
хоронить  у нас, мало  нам,  видишь ли,  ядерных  отходов,  хотят превратить
Россию в скотомогильник, сволочи.
     -  Да это  же  миллионы долларов,  а  я, дурак,  его  на  десять  тысяч
раскалывал, - Ленчик был возбужден, он то хватал вилку, то бросал ее обратно
в винегрет.
     -  Еще не  все потеряно,  одевайся, поедем  на  кладбище.  В Ереванской
группировке  ребята  тоже  не  промах,  не  дадут нас  в  обиду солнцевским.
Правильно, я говорю, Самвел.
     Шофер  открыл  было рот, чтобы что-то сказать,  но передумал и виновато
уставился на Розу Марковну своими масляными глазами.
     От  дачи  до  собачьего  кладбища было рукой  подать.  Участок, который
Колобасов облюбовал  под последнее прибежище для  четвероногих друзей "новых
русских", располагался в  живописном  месте, за речкой, на опушке  соснового
бора. Собственно это была  бывшая  картофельная  делянка  на  задах  дачного
поселка,  которая