Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Художественная литература
   Драма
      Крапивин Владимир. Мальчик со шпагой -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  -
Владислав Крапивин МАЛЬЧИК СО ШПАГОЙ Роман РЕБЯТА, в этой книге рассказывается о мальчишке, который очень верил в дружбу, в честность и доброту. И считал, что все люди должны быть справедливыми друг к другу. А ещ„ он верил в свою сказку про всадников, которые приходят на помощь в очень трудные минуты. Верил так крепко, что не сказочные, а настоящие всадники в зв„здных шлемах примчались ему на выручку, когда случилась беда... Когда журнал "Пионер" печатал повести об этом мальчике - Сер„же Каховском,- в редакцию приходили письма. Мальчишки и девчонки писали Сер„же, просили его адрес, очень хотели с ним подружиться. А отвечать на письма пришлось мне. Дело в том, что такого Сер„жи, по фамилии Каховский, я не знал. Кое-кто из читателей, наверное, обидится: "Значит, нас обманули!" Нет, ребята. Просто в книгах не описывается вс„ в точности, как случилось в жизни. Ведь и художник, когда рисует картину, не делает е„ похожей на фотоснимок. Сер„жи Каховского не было. Не было и отряда с названием "Эспада". Но вс„ время, когда я писал "Мальчика со шпагой", рядом со мной были ребята, очень похожие на Сер„жу. Рядом со мной, вместе со мной рос и работал, шагал через поражения и радовался победам такой же, как "Эспада", пионерский отряд - отряд юных моряков, юнкоров и фехтовальщиков. Я точно знаю: не будь этих ребят - не было бы и "Мальчика со шпагой". И потому эту книгу я посвящаю своим лучшим друзьям: матросам, подшкиперам и барабанщикам, штурманам и капитанам, флаг-капитанам и флагманам отряда "Каравелла". Владислав Крапивин Часть первая. ВСАДНИКИ НА СТАНЦИИ РОСА 1 Хорошее было у станции название. Очень для нее подходящее. Мальчик пришел сюда рано утром, и, пока он брел от дороги к домику, брюки у него до колен вымокли от росы. Потому что кругом стояли высокие травы и на них дрожали крупные водяные шарики. В шариках зажигались огоньки: малиновые, золотые, синие. Мальчик подошел к скамейке, поставил чемодан, бросил на него потертую рыжеватую курточку, сел и стал ждать поезд. Ждал он долго и терпеливо. Огоньки в траве давно погасли, пришел июльский безоблачный полдень. Станционный домик стоял среди лопухов и высокой овсяницы. Он был небольшой, светло-коричневый, с белыми кружевными карнизами. На коньке крыши весело торчал жестяной петух. Он будто высматривал, не спешит ли сюда из-за дальних лесов какой-нибудь поезд. Но поезда появлялись редко: станция располагалась не на главной дороге, а на боковой ветке. У крыльца, в палисаднике, стояла гипсовая скульптура: мальчик и жеребенок. Низенький постамент скрывался в траве, и можно было подумать, что мальчик с жеребенком стоят прямо на земле. Будто они играли на соседнем лугу и на минутку забежали на станцию взглянуть на круглые часы: не пора ли обедать? Наверно, было еще не пора, потому что они затевали новую игру. Мальчик правой рукой обнял жеребенка за шею и чуть нагнулся, словно хотел что-то ему на ухо прошептать. Жеребенок стоял смирно, однако в каждой жилке его звенело нетерпение. Он будто говорил: "Я тебя люблю и слушаюсь, но давай поскорее перестанем шептаться и пойдем еще поскачем". Так, по крайней мере, казалось маленькому пассажиру. Ему нравились гипсовые мальчик и жеребенок, чем-то похожие друг на друга - оба тонконогие, маленькие и, конечно, веселые, - и он смотрел на них как на товарищей. И даже немного им завидовал. Но все-таки они были не настоящие. Мальчик на скамейке вздохнул и перевел взгляд. Дверь в дом была открыта. В маленьком станционном зале громыхала ведрами пожилая уборщица. За домом поднимался зеленый солнечный бугор с редкими и очень прямыми березами. За березами виднелись крыши и антенны дачного поселка. Еще дальше темнел сосновый лес. Он огибал станцию с трех сторон. А на юге, за рельсовой линией, уходили к реке светлые луга и кустарники. Было жарко и тихо (только ведра погромыхивали). Пахло смолой и гудроном от разогретых шпал. Из-за бугра пришел серый, клочкастый пес. Ростом с козу. У него были полустоячие уши, толстые лапы и озабоченная морда. Он сунулся было в дверь, но увидел уборщицу и попятился, поджав похожий на веер хвост. Улизнув от двери, пес принял независимый вид и деловито оглянулся. Тут он заметил мальчика. С полминуты они разглядывали друг друга с любопытством и чуть настороженно. Потом пес медленно двинулся к мальчику и остановился в трех шагах. - Чего тебе? - сказал мальчик. Сказал не сердито, а с неловкостью, как говорят с маленькими детьми, когда не умеют с ними обращаться и боятся обидеть. Пес нерешительно махнул хвостом. Один раз. Мальчик чуть улыбнулся. Щелкнул замком чемоданчика и поднял крышку. Пес сделал еще шаг, торопливо сел, наклонил голову и совсем по-человечьи моргнул. Мальчик вынул газетный сверток с дорожным запасом. Это были два ломтика хлеба, а между ними - котлета. Песий хвост засвистел и замелькал как пропеллер, с пушистых одуванчиков стайками взлетели семена-парашютики и осели у мальчика на брюках. Он засмеялся, разломил котлету и бросил половину псу. Мальчик думал, что кусок моментально исчезнет в собачьей пасти. Но пес, получив угощение, перестал вертеть хвостом, лег и начал жевать котлету, деликатно придерживая лапой. При этом поглядывал на мальчика благодарно и хитровато. Другую половину котлеты мальчик съел сам. Потом они поделили хлеб. Он был не такой вкусный, как котлета, но пес охотно сжевал весь кусок и выразительно посмотрел на мальчика: "Нет ли еще?" - Все, - сказал мальчик. Пес глазами показал на газету: "А это?" - Это же просто бумага. Видишь? - Мальчик повертел перед ним смятый газетный лист. Пес не прочь был пожевать и бумагу, пропитанную таким вкусным котлетным запахом, но мальчик не понял. Он скомкал газету и оглянулся: куда бы кинуть? Кругом было чисто. В траве палисадника и на дорожке мальчик не заметил ни окурков, ни бумажных клочков. К тому же сердитое побрякивание ведер напоминало, что мусорить на станции не следует. Уборщица уже вымыла пол внутри дома и мыла крыльцо. Мальчик подошел к ступеням. - Скажите, пожалуйста, куда можно бросить бумагу? Уборщица выпрямилась и глянула с высоты. Она сделала вид, что лишь сию секунду заметила мальчика, хотя давно украдкой наблюдала за ним. Она знала, что от мальчишек добра не бывает. Бывают лишь вытоптанные клумбы, шум, беспорядок, а то и окурки по углам. Она привыкла обходиться с этим народом сурово. Но сейчас привычка боролась в ней с симпатией к незнакомому парнишке - спокойному, удивительно ясноглазому, непохожему на скандальных поселковых пацанов. Наконец она снисходительно сказала: - Если уж так порядок любишь, снеси вон туда, за угол. Там мусорный ящик есть. Он кивнул и неторопливо зашагал по тропинке, протоптанной вдоль кирпичного фундамента. Пес неодобрительно взглянул на уборщицу и пошел за мальчиком. Они свернули за угол. Уборщица смотрела мальчику вслед. "Ишь какой, - думала она со скрытым удовольствием. - Не хулиганистый, ладненький мальчонка. Родители, видать, культурные..." Потом она взглянула на скамейку, где мальчик оставил вещи. Курточка сползла со спинки и свалилась в траву. Женщина вытерла о подол руки, спустилась с крыльца и подняла куртку. "Из лагеря возвращается, - подумала она. - Чего же это он один-то? Самостоятельный... " ...К большому огорчению пса, мальчик бросил вкусную газету в побеленный дощатый ящик и хлопнул крышкой. Пес вздохнул и сел. - Что вздыхаешь? - спросил мальчик. - У тебя тоже неприятности? Пес замахал хвостом. Он как бы говорил: "Неприятности - чушь. Если хочешь, я готов быть веселым"". - Ты смешной, - сказал мальчик. - Ушастый, хвостатый, блохастый. Пес наклонил набок голову. Одно ухо встало у него торчком, а другое совсем упало и закрыло глаз. Мальчик засмеялся: - Чучело репейное. Как тебя зовут? Пес вдруг подскочил и припал на передние лапы. Он приглашал поиграть. Морда у него стала дурашливая и озорная. - А ты меня нечаянно не слопаешь? - спросил мальчик. Пес замотал головой так, что уши захлопали: "Ни в коем случае!" Мальчик шлепнул его по косматому загривку: - Ты ляпа! Догоняй! - и помчался по высокой траве. Разинув большущую розовую пасть, пес рванулся за ним. Он тут же догнал мальчика и постарался ухватить его за ногу. Мальчик споткнулся и полетел в упругие заросли репейника. Пес вцепился в его штанину. Обрадованно заурчал. Но при этом косился золотистым глазом: "Тебе не больно? Ты не ушибся?" - Эй-эй! - крикнул мальчик. Брысь со своими зубами! Не имеешь права! Он тряхнул ногой и вскочил. Пес отпрыгнул и ждал, махая хвостом. - Смотри, что ты грызешь, укоризненно сказал мальчик. - Мои заграничные штаны. На них твой портрет, а ты - зубами... Он повернулся к собаке задним карманом. Карман украшала кожаная заплата с отпечатанной головой овчарки и буквами "Szarik". Это был знаменитый Шарик из польского фильма "Четыре танкиста и собака". Но кудлатый станционный пес не смотрел многосерийных телефильмов, и ему было все равно. Он снова примерился, как бы сцапать мальчика за штанину. - Ах, ты так?! Мальчик прыгнул к нему и хотел повалить в траву, но пес увернулся и зигзагами бросился наутек. - Догоню! - крикнул мальчик. И правда догнал, хотя и не сразу. Хлопнул пса по кудлатой спине: - Ты опять ляпа! А ну, поймай! И пес бросился за ним... Он понял, что такое игра в "ляпки"... Наконец они устали. Мальчик сел на старую шпалу в тени красной трансформаторной будки, похожей на часовенку. Пес встал перзд ним, вывесил язык и моргал желтыми глазами. - Ты хороший, - сказал мальчик. - Ты совсем не чучело. Я пошутил. Пес одобрительно задышал, подошел вплотную и сунул морду мальчику под мышку. - Пойдем, - сказал мальчик. - Вдруг у меня украли чемодан со скамейки? Тогда мы с тобой бросимся по следу и поймаем преступников. Согласен? Пес был на все согласен. Они пошли в станционный скверик. Чемодан оказался на месте, куртка тоже. Да и кто мог их взять? На всей станции, кроме мальчика, было всего три человека: в глубине дома дремал пожилой дежурный, в комнатке с квадратным окошечком шелестела журналом кассирша, а недалеко от крыльца чистила медный колокол уборщица. Она стояла на табурете и драила колокол тряпкой с белым порошком. Солнце отражалось в начищенной меди, как большая лучистая звезда. Мальчик и пес подошли, и уборщица глянула на них неласково. Теперь мальчик не казался ей таким уж культурным и воспитанным. Был он помят и взъерошен, на рубашке и брюках висели серые шарики репейника, в спутанных светлых волосах торчали мелкие листики и обрывки травы. - Извините, - сказал мальчик. - Вы не знаете, как его зовут? - Он притянул к себе пса за шею. - Этого-то зверя? - спросила уборщица хмуро и пренебрежительно. - Да никак его не зовут. Как его звать, если он бесхозяйный? Как хошь, так и зови. Он на все откликается, лишь бы кормили. - Значит, он ничей? - Может, и был чей, а сейчас не поймешь. Ребятня притащила откуда-то, а в дом никто не пускает. Кусок кой-когда кинут, ну и все... Кто Полканом кличет, кто Жучкой, кто Фантомасом. - Спасибо, - сказал мальчик. Ему хотелось еще что-то спросить, но он не решался. Псу было неуютно тут, рядом с сердитой женщиной, у которой в руках тяжелая тряпка. Он переступал передними лапами и нетерпеливо поглядывал на мальчика: "Пойдем отсюда, а?" - Извините, что я вас отвлекаю, - сказал мальчик. - Я только хотел спросить: если его здесь не будет, о нем никто не станет беспокоиться? - Да кому он нужен-то? Все равно когда-нибудь пристрелят за то, что кур гоняет. - Видите, почему я спрашиваю... Я хочу его взять к себе домой, если он правда ничей. - Такую лахудру? - изумилась уборщица. - Да мать-то вас обоих из дому веником выгонит! Мальчик тихо сказал: - Что вы! Никто не выгонит. Значит, я могу его взять? - Да забирай на здоровье. Такое сокровище... - Спасибо, - еще раз сказал мальчик и отступил к своей скамейке. 2 Человек устроен так, что ему обязательно нужен приют. Если он едет в вагоне, то привыкает к своей полке, и ему кажется, что эта полка - его маленький дом. Если он устраивается на ночлег в лесу под сосной, то сразу начинает отличать с в о ю сосну от других: это дерево приютило его, и оно теперь ему ближе, привычнее, чем остальные. Так и скамейка. Мальчик провел на ней почти полдня и привык. Скамейка была сколочена из длинных деревянных брусков и покрашена в зеленый цвет. Давно покрашена. Бруски потрескались, краска шелушилась и отскакивала от дерева острыми сухими пластинками. Мальчик, пока сидел, потихоньку отколупывал их вокруг того места, где было вырезано слово "Алеша". Ему почему-то казалось, Алешей зовут гипсового парнишку. Мальчик поглядывал на него, но тот был занят, конечно, своим жеребенком. Иногда мальчик вставал, чтобы напиться воды из бачка в пустом зале ожидания или погулять вокруг станции, а потом снова возвращался на скамейку, под ветки желтой акации - как домой. И снова сидел: ждал, когда пройдут долгие шесть часов и появится поезд. Ему казалось, что ждет он очень давно, целую неделю. И целую неделю видит перед собой этот железнодорожный теремок, жестяного петуха на крыше, медный колокол и белую эмалированную табличку с синей надписью "ТЕЛЕФОНЪ" (сразу было понятно, что висит она тут с незапамятных времен, когда бегали по здешним рельсам паровозики, похожие на самовары). У мальчика была привычка: от скуки читать все надписи задом наперед. Но прочитать наоборот слово "телефонъ" мальчик не мог из-за твердого знака. И от этого делалось еще скучнее. Так было, пока не пришел пес. Пес оказался добрый и веселый. И когда мальчик понял, что эта ничья собака стала теперь его и не надо никогда с ней расставаться, все прошлые горести показались ему пустяками. Он подвел пса к своей скамейке. - Мы будем жить вместе. Понял? Ты меня не бросишь? Пес фыркнул, чихнул и замотал головой: то ли семя одуванчика влетело ему в ноздрю, то ли вопрос мальчика показался оскорбительным. - Молодец, ты, умница. Только как мы с тобой поедем в поезде? Подожди-ка... Мальчик достал из кармана складной ножик и расстегнул брючный ремешок. Ремень был длинный и опоясывал худенького хозяина почти два раза. Мальчик отрезал лишний конец. Затем проколол в отрезанном куске несколько дырок, вытащил из другого кармана колечко медной проволоки, протянул ее сквозь отверстия. - Ну-ка, давай голову, примерю ошейник. Пес отнесся к приглашению без восторга. Но не спорил. Он терпеливо ждал, когда мальчик закрепит у него на шее непонятную штуку. - Ну вот, - с удовольствием сказал мальчик. - Теперь ты не бродяга, а вполне законная собака. И ничего, что ты худой и кудлатый. Ты еще станешь гладкий и красивый, когда подрастешь. Ты ведь еще не взрослый, хоть и большой. Ты почти щенок. При последнем слове пес торчком поставил оба уха и моргнул. - Ще-нок... - ласково повторил мальчик. Пес переступил передними лапами и усиленно замахал хвостом. Мальчик засмеялся. - Нравится! Я и буду звать тебя Ще-Нок. А когда вырастешь, "Ще" мы отбросим. Он вытащил из чемодана, из-под маек и рубашек, старенькие кеды, выдернул из них шнурки. Потом соединил шнурки узлом и один конец. привязал к ошейнику. Поводок получился непрочный, но он ведь и нужен был только для вида: пес, по имени Ще-Нок, и без привязи не отходил от хозяина ни на шаг. - Пошли, - сказал мальчик. Они отправились к кассе, и мальчик вежливо побеспокоил молоденькую кассиршу, увлеченную журналом мод: - Скажите, пожалуйста, для собаки надо брать билет? - А как же! Если до города - тридцать две копейки. Мальчик обрадованно подмигнул псу: денег хватало. Теперь они оба станут пассажирами. Билет - это документ. Это доказательство, что Нок в самом деле его собака. Он взял пса за ошейник. - Пошли, товарищ пассажир. И в этот момент мальчик увидел у своей скамейки человека. Мальчик совсем не хотел с ним встречаться. Это был физрук лагеря Станислав Андреевич. Конечно, оказался он здесь неспроста. Физрук пока не видел мальчика. Но все равно нельзя было ни спрятаться, ни убежать. Убегает и прячется тот, кто виноват. Или тот, кто боится. А мальчик знал, что не виноват, и не боялся. Правда, он испытывал тоскливое чувство: смесь унылой тревоги и досады, но это был совсем не страх. Придерживая пса, мальчик медленно пошел к скамейке. - А-га... - растянуто сказал Станислав Андреевич. - А то я смотрю: вещички здесь, а хозяина нет... Ну, как? Набегался? - Я не бегал. - Ну... нагулялся, значит, - сказал физрук примирительно. - Я не гулял. Я поехал домой, вы знаете. - Смотри-ка ты, домой! - воскликнул Станислав Андреевич почти весело. - Ладно, друг, кончай дурака валять. И давай топать в лагерь, а то к обеду не поспеем. Да не бойся, ничего тебе не будет, это я тебе по секрету могу сказать. Мальчик удивился: - "Не будет"? Я и не боюсь, что "будет". Я просто решил уехать домой. - Обиделся! Мальчик вскинул глаза: - А что? Человек не имеет права обижаться? - Человек... Если всякий будет на ерунду обижаться да из лагеря бегать, что тогда? - Во-первых, это не ерунда, - четко сказал мальчик. - Во-вторых, я не убегал. Я сказал, что уйду, и ушел. Начальник сам говорил: "Убирайся ! " - А ты и обрадовался! Мало ли что человек может сгоряча сказать! Может, ты хочешь, чтобы он у тебя прощенья попросил? Мальчик подумал: - Нет, не хочу. Да он и не будет. - Слава богу, догадался. Сам во всем виноват, а еще выкаблучиваешься. - Я? Виноват? - опять удивился мальчик. Станислав Андреевич вздохнул и сказал добродушно: - Ну ладно, парень. Не будем спорить, кто виноват. Я про эту историю подробно и не знаю. Мне что нужно? Чтобы ты в лагерь вернулся. Мальчик мотнул головой: - Не вернусь я... Теперь я уж совсем не могу, даже если бы и хотел. Видите, у меня собака. Куда ее девать? В лагерь ведь не пустили бы... Нок, лежать! - Он ладонью нажал псу на загривок, и тот неохотно лег. Физрук с усмешкой спросил: - Где ты подобрал эту зверюгу? - Подарили. - Ну и подарочек... За версту видно, что он дурак и трус. - Мне и такой хорош, - сдержанно сказал мальчик. Станислав Андреевич щелкнул языком. Пес шевельнул хвостом, добродушно разинул розовую пасть и вопросительно глянул на мальчика. Тот сделал шаг вперед, словно хотел загородить собаку от чужого человека. - Выходит, ты променял весь лагерь на бродячего пса, - сказал Станислав Андреевич. Мальчик слегка растерялся: - Да ничего я не менял... Ну при чем здесь ваш лагерь? Он без меня проживет. А собака не проживет. Мне ее отдали, значит, я за нее отвечаю. - А за тебя отвечает коллектив. И администрация, - внушительно сказал физрук. - И покидать лагерь ты не имеешь права. - А почему? - Потому что порядок должен быть. Вот пускай приедут родители,

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору