щий рядом
мальчуган что-то пишет на стекле, дуя на замерзшие пальцы. Пишет
зеркально, так что не сразу понимаю смысл. На светофоре к нам
пристраивается богатый "мерс",  и на стекле тут же появляется
"АЛДАП", а мальчишка начинает корчить рожи водителю и сидящей
рядом с ним даме в мехах. Заметив, что на него обратили внимание,
подкрепляет свою пластическую миниатюру непристойным жестом.
Пытаюсь его урезонить. Он затихает, но когда я выхожу из
троллейбуса, на заднем стекле появляются буквы "С-У-К-...".
     Через тощие проулки и грязные дворы прохожу к осевшему зданию.
Это моя школа. Сегодня здесь проходит вечер выпускников ... года.
Нахожу наш класс, открываю тяжелую дверь. Темно, мерцают огоньки.
Опять это наваждение ! Левой рукой нашариваю выключатель. Лампы
дневного света не успевают зажечься, кто-то осторожно отодвигает
меня от выключателя и приводит его в исходное положение. Еще
раньше, чем заканчивается осторожный шепот, понимаю : мы
поминаем Валерку. Он командовал погранзаставой и погиб в
Таджикистане два года назад. Свечи гаснут, загорается свет.
Воспользовавшись временной слепотой однокашников, осматриваю
класс. Все здесь, я пришел последним. Все, кроме Валерки, Леонардо
Недовинченого и Оксанки. Недовинченый закончил свой престижный
вуз, а теперь крутит баранку somewhere in USA. Оксанка там же, где
теперь Валерка. Ребята, если видите нас - ПРИВЕТ !
     Наконец-то проморгались. Пью штрафную. Разговоры, разговоры...
Кто, когда, почему, зачем, от чего ... Как водится, говорим о том, что
не сложилось. Вот еще один Валерка, тоже герой - герой подворотни.
Даже он, блистая фиксами, жалуется на что-то. Жалоба жлоба. Миша
облысел и еще больше стал похож на Вечного Жида. У Петьки
трясутся руки. Клеопарда и Клеопадла по-прежнему похожи друг на
друга.  Алина, как и раньше, одета так бедно, что это кажется
элегантным  ( мало что изменилось, были отец-алкоголик и мать-
крохоборка, теперь - больная бабушка и муж-пропойца ).
     Что-то надрывается внутри... Видимо, вскоре тоже придется
прилаживать чужие нервы. Черти, я вас люблю, почему же у нас все
ТАК ! Кроме вас, у меня никого нет. Внутри что-то рвется, и я
понимаю : мы - не люди, мы - интерлюдии, прелюдии, нас чему-то
очень важному не научила покойная Серафима Ивановна. Давайте же
соберемся 1 сентября снова - в первый раз в первый класс...
     Я стою на платформе. Мой поезд. Мой вагон. Последний. Темный
вагон.
                  Версия    29.03.99 г.   



   Зоя Потемкина.
   Селедка в шоколаде

-==СЕЛЕДКА В ШОКОЛАДЕ==-
     (трагикомедия в двух действиях)
     Действующие лица:
     Женечка и Славуня - семейная пара
     Натуся   - подруга Женечки
     Витюша Холостяков - приятель Славуни
     Всем персонажам около 40 лет.
     Селедка в шоколаде.
     Трагикомедия в двух действиях, двенадцати сценах.
     Действие первое: сцена 1 - 5.
     Действие второе: сцена 6 - 12.
     Между первой и восьмой сценами проходит около недели.
     Действие сцен 8-12 происходит непрерывно, с утра до глубокой
ночи. Погода в ходе действия резко меняется - от снега с дождем до
жары и духоты. В последних трех сценах идет дождь с громом и
молнией.
     Сцена 1.
     (Сумерки. Кухня. Женечка и Натуся пьют кофе.)
     Ж.: Господи, Господи, Господи, Господи... Опять дождь со снегом.
Ужасная погода - это ужасно. (пауза) Ты согласна со мной? Когда
на улице такая погода, я не живу. Ты меня понимаешь. Можешь
ничего мне не говорить, я чувствую. Если у меня, не дай Бог, что-то
случится, я знаю, что стоит мне только позвонить и сказать:
"Натуся, приди", и ты сразу придешь, не задумываясь. (пауза) Права
я или нет? Ну ведь правда, это так. Иначе быть не может, если люди
друг друга понимают, как мы с тобой. То же самое, если у тебя
неприятность или катаклизм, ты можешь на меня положиться. Так
или не так? Скажи.
     Н.: Да, Женя.
     Ж.: Женечка. Же-неч-ка.
     Н.: Да, Женечка.
     Ж.: Ну вот видишь. Я в тебе не ошиблась. Если бы ты знала, как
неприятно разочаровываться в людях. Я тебе скажу, что хороших
людей очень мало. Конечно, в каждом человеке есть что-то
хорошее, даже в преступнике, но плохого, все-таки, больше.
Поэтому, когда я вижу хорошего человека, я готова встать перед ним
на колени только за то, что он существует. Почему ты молчишь?
(пауза) Как я устала! Ты себе не представляешь. Весь дом на мне.
Заработать, сделать, выкрутиться - везде я одна. Все, что ты видишь
здесь, в этом доме, это все я. Ковер - это я. Люстра - это я. Раковина
в ванной - это тоже я. Мой Славуня - он ничего не умеет, это князь
Мышкин. Как ты считаешь, могу я его уважать?
     Н.: Не знаю.
     Ж.: И я не знаю. (пауза) Мой муж меня не ценит. Я жертва его
равнодушия. Может, он меня и любит, но я устала как женщина.
Когда-нибудь он это поймет, но будет поздно. И ничего, ничего, так
ему и надо. Должно быть возмездие. Не месть, а возмездие. Человек
должен быть наказан за свои поступки. В самом деле, сколько
можно тиранить меня направо-налево. (всхлипывает) Для чего я
живу? А? Ответь мне на этот вопрос. Для чего? (пауза) Люди...
такие неблагодарные. Больше всего я страдаю от бескорыстия и
щедрости своей души. Недавно сделала доброе дело одному
человеку, так, как это умею делать только я. Что дальше? Не знаю.
Даже не позвонил, не поблагодарил. Так делать после этого или не
делать? Вот, в чем вопрос. Пусть это будет для нас с тобой уроком.
Не следует делать добро всем негодяям подряд, нужно уметь
выбирать. Сначала хорошенько взвесить человека, потом семь раз
отмерить, а уже потом один раз отрезать. А то получается, что его
жена ходит в норковой шубе, а я, как тот сапожник, без сапог. Что
она, красивее или умней меня? Нет. Просто этот мир устроен
несправедливо, темного в нем больше, чем светлого. И ни ты, ни я
его не переделаем. (пауза) Хороший разговор у нас получается, да?
Откровенный. (пауза) Я так много хочу тебе сказать. Так, как ты,
больше никто меня не поймет. Как мне плохо, Натуся! Если бы не
ты, не знаю, что со мной было. (плачет)
     Н. (обнимает Женечку): Не надо, успокойся.
     Ж.: Дай платок. У меня, кажется, носом кровь пойдет. (пауза) Я не
считаю себя плохим человеком. Я хороший человек.
     Н.: Конечно.
     Ж.: Спасибо тебе. Я всегда в тебя верила. (пауза) Почему все так ко
мне относятся? Я никого не обидела, никому зла не сделала. Всем
только помогала всю жизнь. Мне же ни вот столько никто не помог.
(пауза) Один звонок. Один. Одно доброе слово. И все. Больше
ничего не надо. Хочу услышать это доброе слово, я его заслужила.
(пауза) Господи, ну помоги мне. Сделай чудо.
     (Пауза. В тишине раздается телефонный звонок. Женечка бежит
в комнату. Натуся включает музыку. Возвращается Женечка.)
     Н.: Ну, что?
     Ж.: Повесили трубку. Я знаю, что это он. Хочешь еще кофе?
     Н.: Он тебе нравится?
     Ж.: Кто? Этот человек? Не придумывай. Просто мы видимся в
одной компании, Славуня его знает. Причем мой Славуня намного
интеллигентней его. Этот - мужлан, а я мужланов не люблю.
Подумаешь, жена его в норковой шубе. (пауза) Мне обидно, что он
так некрасиво себя ведет. (пауза) Но я думаю, что, все-таки, есть Бог
на небе, и он его накажет.
     Н.: Бог никого не наказывает, он всех любит.
     Ж.: А вот тут я с тобой не согласна. Ты не так понимаешь. Не может
он всех подряд любить. Хороших людей он действительно любит, а
плохих только терпит. Но все равно их потом наказывает. Иначе
зачем он существует вообще?
     Н.: Перед ним все равны.
     Ж.: Ничего подобного. Ты ведь не считаешь себя  хуже какого-
нибудь пьяницы или бандита? Нет? Ну и все. (пауза)
     Н.: Тебя трудно переубедить.
     Ж.: И не надо. Я все и так знаю. Мой муж потому и бесится, что у
меня есть логика. А то думает, один он такой талантливый, а
остальные пусть, как хотят. Конечно, его все знают, весь город. Так
если меня начать каждый день показывать по телевизору, наверно,
тоже все будут знать. Как ты считаешь? Только забыли, и он
почему-то забыл, что благодаря мне он, вообще, там работает. Славу
он пожинает, а кто ковал дорогу к этой славе, тот остался не у дел.
Теперь он бегает к Витюше Холостякову, плачется, какая у него
жена.
     (Натуся встает.)
     Ж.: Ты куда?
     Н.: Мне пора.
     Ж.: Чего ты? Сиди. Ты мне не мешаешь.
     (Звонит телефон.)
     Ж. (Натусе): Возьми трубку.
     Н.: Зачем?
     Ж.: Возьми, говорю.
     (Натуся выходит и возвращается.)
     Н.: Молчат.
     Ж.: Это он! Не хватает смелости извиниться. Я тебе правду говорю,
а ты мне не веришь. Я считаю, друзья должны говорить друг другу
правду, как на духу. Ты слишком дорогой для меня человек, чтобы я
в чем-то тебя обманывала. (пауза) Он мне даже как мужчина
неприятен. Только представлю, как он обнимает меня, целует, да?
Смешно становится. Нет, даже не думай ни о чем таком. Клянусь
тебе.
     (Пауза. Натуся встает, чтобы уйти. В другом конце сцены
появляется Славуня. Слышит разговор, останавливается.)
     Ж.: Подожди... Ну, а если бы, действительно, он мне нравился? На
самом деле это не так, но допустим. Что дальше? У меня взрослая
дочь, престижный муж, не могу же я себе позволить шалтай-болтай!
(пауза) Или ты считаешь, что могу?
     Н.: Тебе виднее.
     Ж.: А как же муж? Если он узнает?
     Н.: Откуда?
     Ж.: Ты думаешь, не узнает?
     Н.: Женечка, я пойду.
     Ж.: Подожди, прошу. Не уходи. Скажи, как мне быть?
     Н.: Женечка, я, честное слово, не знаю.
     (Входит Славуня.)
     Ж. (бросается ему на шею): Ой, кто пришел! Папуля наш с работы
вернулся! Сейчас мамуля тебя накормит. Я тебя так ждала, ты себе
не представляешь! Это Натуся. Натуся, Славуня не даст соврать, я
все время о тебе говорю, какой ты удивительный человек! Да,
Славуня?
     С. (сухо): Очень рад. Не буду вам мешать. (уходит)
     Ж. (Славуне вслед): Куда ты?
     С.: Пойду к Витюше, я обещал.
     Ж.: А ужинать? Ты же голодный.
     (Пауза.)
     Ж. (Натусе): Что это с ним? Ей-богу, что-то случилось. (пауза)
Господи... Вдруг он подслушивал, о чем мы говорили?
     Н.: Да что он, ненормальный?
     Ж. (Славуне): Подожди, не уходи.
     С.: Некогда.
     Ж.: Приходи скорее, я соскучилась.
     (Пауза.)
     Ж. (Натусе): Точно. Я пропала. Иди сейчас с ним. По дороге,
может, что-нибудь выяснишь. (подталкивает Натусю) Быстрее,
умоляю... (Славуне): Одну минутку... Натуся собирается домой,
проводишь ее до остановки, а то темно уже. (Натусе): Извини. Не
обижайся. Ладно?
     Н.: Что ты. Я пошла.
     Ж.: Беги. Если что - позвонишь.
     Сцена 2.
     (Гул проезжающих машин. Натуся и Славуня идут по темной
улице.)
     С.: Та-а-ак, Та-а-ак. Значит, вас проводить. Ясненько. Который час
мы имеем? (смотрит на часы) Ого! Куда вам ехать-то?
     Н.: Пряменько.
     С.: По-нятно. (пауза) В общем, были у нас в гостях. Ну и как?
     Н.: Ничего.
     С.: Что-то похолодало опять.
     Н.: Да, вчера было теплее.
     С.: А что передают на завтра?
     Н.: Ничего хорошего.
     С.: Да. Но вы не отчаивайтесь. (пауза) Женщины, чуть что, сразу
впадают в депрессию. Я потому и говорю - не отчаивайтесь,
смотрите на жизнь веселее. Сегодня плохо, а завтра будет еще хуже.
Поэтому радуйтесь сегодняшнему дню. Не падайте духом.
     Н.: Я сейчас упаду телом. Здесь скользко и темно.
     С. (берет ее под руку): Держитесь. Вот.
     (Пауза.)
     С.: Как вы думаете, что ели на ужин древние греки?
     Н.: Вы увлекаетесь античностью?
     С.: Нет, просто есть хочу. (пауза) Я понял, вы работаете вместе с
моей женой.
     Н.: Нет.
     С.: Странно...
     Н.: Я работаю в газете. Разве она не говорила?
     С.: Да-да... Понимаете, у нее столько знакомых, что я уже не знаю,
кто ей кем приходится.
     (Пауза. На короткое время вспыхивает яркий свет.)
     С.: Стойте. Смотрите на меня. Не опускайте глаза. Не двигайтесь.
Так. (пауза) Хорошо.
     Н.: Как это понимать?
     С.: Ничего страшного. Хотел посмотреть, способны ли вы говорить
правду.
     Н.: Вы удовлетворены?
     С.: Немного.
     Н.: Кажется, мой троллейбус.
     С.: Мимо проехал.
     Н.: Раньше надо было уходить. Засиделась. А теперь такое время...
     С.: Неудачное время. Во всех отношениях. Но вы не
расстраивайтесь. Все наладится. (пауза) Так что новенького вам
удалось узнать?
     Н.: Как вам сказать...
     С. (наклоняется): У-й...
     Н. (встревоженно): Что? Болит что-то? Чем я могу помочь?
     С.: Не надо. Уже прошло.
     Н.: Сердце схватило?
     С.: Кто его знает. Может, и сердце. В темноте не разберешь.
     (Пауза.)
     С.: Говорите.
     Н.: Даже не знаю... Вы меня первый раз видите.
     С.: Это поправимо.
     Н.: Женечка рассказывала, какой вы замечательный человек...
     С.: Вы, конечно, все записали...
     Н. (продолжает):... как хорошо понимаете, вы и она, как будто
читаете мысли друг друга... Я что-то не так сказала?
     С.: Никто, слава Богу, не может читать чужие мысли.
     Н.: Но правда, это бывает, когда люди долго вместе.
     С.: Не думаю. Они бы тогда повесились.
     Н.: Куда пропал мой троллейбус? (пауза) Я пойду пешком. Не надо
провожать.
     С.: Полчаса назад я готов был застрелиться.
     Н.: Отпустите меня... Пожалуйста...
     С.: Ладненько. Си-ба-бо. Спа-си-бо.
     Н.: За что?
     С.: За то, что вы не будете писать обо мне в газете всякую ерунду. Я
правильно понял? Натуся уходит.
     С. (вслед): Не грустите. Все образуется. (стучит кулаком по лбу)
Кретин... У, кретин... Жизнь - это ад. Сплошной ад. Смертная мука.
Хочу покоя, и только покоя. А вместо этого - все время что-то
происходит. Почему? Для чего? И есть ли какой-нибудь в этом
смысл?
     Сцена 3.
     (Витюша Холостяков и Славуня дома у Витюши.)
     В. (читает газету): "Церемония награждения... С участием звезд
отечественного и мирового кино... Деятели культуры... искусства..."
(с гордостью) Я смотрел по телевизору - все, от корки до корки.
Такая дрянь! (пауза) Я тебе эту заметку вырежу. Хочешь? Или, если
не возражаешь, сделаю тебе копию, а оригинал оставлю себе.
     С.: Все себе оставь.
     В.: Зачем? Мне уж что нибудь одно... Ну хочешь - забирай целую
газету. Все-таки, ты имеешь к этому более прямое отношение. А я
что? Так, дилетант. Случайно, вот, с тобой познакомился, и то, я
считаю, повезло. Нет, не подумай, я очень высоко ценю наше
знакомство и эти периодические встречи, когда ты спускаешься с
вершины своего Парнаса в нашу убогую серую действительность,
принося с собою дыханье муз. Скажи, если не секрет, над какой
передачей ты в данный момент работаешь?
     (Продолжительная пауза.)
     В. (извиняющимся тоном): Знаешь, с тех пор, как от меня ушла
жена, я все время один. Поэтому каждая встреча с тобой для меня
праздник.
     С.: Ты добрый человек, Витюша.
     В.: Не выношу одиночества. Когда ко мне никто не приходит, я
включаю телевизор и смотрю все передачи подряд. А что еще
можно делать одному? Начать выпивать? Но я не хочу становиться
алкоголиком... Когда жена ушла, в первый день я хотел вскрыть себе
вены. Но потом передумал. Решил, что буду жить. Живут же люди
без ног, без глаз. И вообще - вдруг случится когда-нибудь что-
нибудь хорошее... Думаю собаку себе завести. Веселее будет, и не
так опасно. А то, не дай Бог, влезут, дадут по голове...
     С.: У тебя сто замков на двери.
     В.: Мало ли. Хочется, все-таки, дожить до лучших дней.
     С.: Инфаркт хватит - ни одна собака не поможет.
     В.: Что ты! У меня, знаешь, какое сердце? Как у слона.
     С.: Тогда, давай, выпьем.
     В. (охотно): Давай.
     (Стелет на стол скатерть.)
     С.: А скатерть для чего?
     В.: Так положено.
     С.: Кем положено?
     В.: Тебе лучше знать. Ты ведь у нас вхож в бомонд.
     С.: Там пьют без скатерти.
     В. (озадаченно): Да?
     (Убирает скатерть, приносит бутылку водки, селедку. Славуня
берет газету, начинает чистить рыбу.)
     В. (испуганно): Что ты делаешь! Испортишь ценную газету!
     С.: А на чем я селедку должен чистить? (нюхает) Фу! Ну и воняет.
     В.: Подожди. Дай, пусти, заметку вырежу! (берет ножницы) Из меня
бы получился хороший журналист. Или редактор.
     С.: В чем же дело? (открывает бутылку, наливает)
     В.: Поздно... Легче поменять жену, чем профессию. (продолжает
кромсать газету) Интересно, как происходит у вас творческий
процесс? У тебя, например. Ты составляешь сценарий. Да? Тебе
что-то изнутри подсказывает или как?
     С.: Хочешь написать мою творческую биографию?
     В.: Посмотрим. Если получится... Ты на меня не смотри, пей.
     С.: А ты?
     В.: Я не буду. Я просто рядышком посижу.
     С.: Ну, привет. Что за новости? (протягивает Витюше рюмку)
     В. (берет): Ладненько. За тебя. За твои передачи, которые несут
свет высокого искусства в каждую квартиру, за то, чтобы тебя
никогда не оставляло вдохновение, (Славуня, между тем, выпивает
свою рюмку) чтобы слава ходила за тобой по пятам, как верная
жена...
     С.: Все? Пей.
     В. (выпивает, жмурится): Все-таки есть в этом напитке известная
привлекательность. Недаром водка - женского рода.
     С.: Закусывай хорошо.
     В. (закусывает): Подумай, сколько людей получают от тебя заряд
духовного роста, потому что искусство, в строгом смысле...
     С.: Витюша...
     В.: Не останавливай меня, дай высказаться.
     С.: Еще по одной, а потом говори, сколько хочешь.
     (Пьют.)
     В.: Не сориентировался я во-время, теперь приходится прозябать
простым инженером. В лучшем случае, могу починить сломанный
телевизор. (пауза) Зачем я живу?
     С. (устало): Перестань.
     В. (ходит по комнате): Живу, потому что деваться некуда. (смотрит
в окно) Глянешь в окно - грязь, темнота... Господи, за что ты меня
бросил? Я тебе так верил!
     С.: Начинается.
     В.: Выслушай меня по-человечески.
     С.: В следующий раз.
     В.: А если я до следующего раза умру?
     С.: Хорошо. Говори. (пауза) Что замолчал?
     В.: Словами трудно объяснить.
     С.: Тогда не надо.
     В. (раздумывает вслух): Счастливые люди - бессердечные люди.
     С.: Ты обо мне, что ли? (неестественно смеется)
     В. (продолжает): Такие гордецы. Ненавижу. (пауза) Куплю завтра
ящик водки, напьюсь.
     С.: Думаешь, только тебе плохо?
     В. (обрадованно): Тебе тоже? В чем же дело? Расскажи, что у тебя
на душе, я с удовольствием послушаю.
     С.: Не могу. Гордость мешает. (резко) Ладно. Я пошел. (встает, идет
к двери)
     В.: Не уходи. (пауза) У меня еще бутылка есть.
     (Славуня возвращается. Пьют.)
     В. (оживает): Ты гений, Славуня, гений. Я, например, так не сумел
бы. Ведь что такое искусство? Искусство, в строгом смысле,
олицетворяет вечность, и только избранным дано к нему
приблизиться.
     С.: Пошел ты к черту.
     В.: За что ты меня так?
     С.: Извини, я не хотел.
     В.: Ладненько. Переживем. (наливает себе, пьет)
     С. (кладет ему руку на плечо): Витюша... Ты замечательный
мужик... Ты... ты не знаешь, кто ты на самом деле!
     В.: Кто я?
     С.: Пойди к зеркалу, посмотри.
     (Витюша, пошатываясь, идет к зеркалу.)
     С.: Видишь?
     В. (неуверенно): Вижу...
     С.: Что ты видишь?
     В.: Точно не скажу. Но что-то там виднеется...
     С.: Подойди ближе.
     В.: Сейчас. (обнимает зеркало, упирается в него лбом)
     С.: Ну, что?
     В.: Не знаю. Оно меня не пускает. (бъется лбом в стекло)
     С. (испуганно): Эй, эй, назад! Голову расшибешь.
     В. (упрямо): Нет... Хочу знать, кто я на самом деле.
     С. (отрывает Витюшу от зеркала, усаживает на место): Оказывается,
все не так просто.
     В.: Все равно я его одолею.
     (Славуня наливает, пьют.)
     В.: Вызовем такси!
     С.: На черта?
     В.: Поедем кататься.
     С.: Не балуйся.
     В.: Хочу кататься! Такси сюда, пожалуйста!
     С.: Хорошо. Только ты оставайся, а я поеду домой.
     В.: И я хочу домой.
     С.: Ты уже дома.
     В.: Да?.. (смотрит вокруг) Лжешь, это не мой дом.
     С.: А чей?
     В.: Не знаю. Н