ольше,
чем килограмм выкуренного ладана. Это несет в себе две пользы:
     1. вы побеждаете в себе страх быть осмеянными
     2. вы предоставляете вашему опоненту возможность проявить
благородство...
     Все это дешевые прописные истины - идите в церковь лишь тогда,
когда вам некуда больше пойти, ибо бога вы там не найдете, а если
идете за Богом, то вступайте одни в тень храма Его, и снизойдет он на
Вас в мудрости своей и в безграничном спокойствии своем с полотен,
дощечек и стен, и растворит вас в своем понимании, и вы,
наполнившись одиночеством его, уйдете восвояси, неся в груди
осиновый кол созидания.
     Никчемность написанного приводит в ужас, однако наполняющая
сила позволяет верить все больше и больше.. А я буду говорить о душе.
     Все в нас триедино но человек - Раб, он ограничен не только
своими желаниями, но и своим видением. Слышите меня, первый
признак Рабского отношения к жизни - видеть только две стороны у
любой монеты - даже ребенок знает, что монета имеет еще и ребро, но
почему-то оно не считается отдельной ее частью.
     Противоречия начинаются при попытке систематизировать
двоичным образом нашу чувственность - величайшей глупостью будет
не оставлять места для третьего, ибо черное с белым всегда оставляют
место для неизведанности, и неизведанность вторгается проливным
дождем в реальность нашего рассудка смывая привычные стереотипы
одним лишь движением шаловливых капель.
     Так приходит ночь и дарит нам возможность анализировать
события прошедшего дня в свете нелепости нашего приятия их в
черно-белом телевизоре нашего зрения. Я лишь могу предложить вам
оценить серо-голубой цвет выключенного экрана, и за окном блеснет
зарница понимания безжалостной правоты того ливня, что смыл в
вашем рассудке гигабайты бесполезных двоичных символов, которые
всего лишь - буквы, в описании вашей неспособности к Действию.
     Сегодня мой Раб сделал робкую попытку освобождения! Я рад за
него.
     Но боюсь, чтобы он не попал в еще более страшное рабство
существа, притворяющегося невинной свободой, но настоящее имя
которого - Вседозволенность.
     Так спи же мой Раб, завтра будет новый день для бесполезной
борьбы за право Именоваться...
     +++Диалог у стола.+++
     - Ты что-то сегодня выглядишь не выспавшимся, - сказал Хозяин
глядя на Раба снизу вверх со стола. - Пил, пел или что-нибудь сделал?
     - Опять издеваешься, Хозяин. Всегда ты находишь во мне какой-
нибудь недостаток, - чуть не плача ответствовал Раб. - Ты даже
представить не можешь, что я видел во сне! А говоришь так, как будто
я только тем и занимаюсь что... Да и вообще ты и снов-то не
видишь!!!..
     - Да... - с грустью молвил Хозяин. - Хотя, нет... - сомнение
просачивалось из его голоса. - Я видел сон. Я видел себя летящим в
облаках, нет не над, не под, а в облаках. Мне забивало рот их
вязкостью, но я чувствовал такую радость от своей Несвободы...!
     - Прости меня...
     Спустя несколько минут.
     - Ты меня слышишь? Хозяин?!
     - Ну слышу, слышу.
     - Мне хотелось узнать больше о твоих снах. Объясни мне, расскажи,
я не знаю.. Слова куда-то теряются, но мне хочется понимать...
     - Друг мой, лишь раб может быть другом - любой свободный желает
быть как минимум Господином, а то и Врагом.
     - Ты не ответил мне, но сперва объясни теперь, что ты имеешь
ввиду - неужели быть Врагом сложнее и почетнее чем Господином?
     - Конечно, но не окончательно. Понимаешь ли, в мире нет ничего
постоянного, ничего, кроме угрозы. Угроза может исходить из чего
угодно - из ветра, из камня, из дождя, а бытие Господином
расслабляет, расхолаживает, и ты становишься беззащитен, в то время
как бытие врага заставляет всегда быть на стороже.
     - Ты все просто объяснил, да ладно, но, Хозяин, неужели другом
может быть лишь Раб?
     - Именно, другом может быть лишь раб, но не ДРУГОМ. Последнее
есть величайшая стадия отношений между людьми...
     - Превыше любви?
     - Естественно, ведь не будучи ДРУЗЬЯМИ люди не могу по
настоящему предаться чувству под названием ЛЮБОВЬ. Но истинная
ДРУЖБА доступна лишь избранным. Она неведома ни рабам, ни
Рабам. Как любая истина - она свободна, и только в свободе своей она
дарит торжество Чистоты и Спокойствия.
     Тишина.
     Комната опустела, и Солнечный Зайчик пляшет на столе, заставляя
глаза, буде такие здесь, щурится, и наполняя пустоту в районе сердца
беспечным удовлетворением и радостью за солнечный день, когда
хочется встать перед окном и сказать: Спасибо, Тресветлый!!!
     Из под стола раздался тоненький голос Домового:
     - Вот так всегда, наругаются, наспорят, напачкают, а мне убирать.
Ну иди, иди сюда, - это уже Солнечному Зайчику. Тот боязливо
подходит. - На, возьми печеньку... Но! Пальцы то не откуси, а то кто
тебя потом прикармливать будет, спишут меня беспалого за
ненадобностью,  и будешь тогда...
     Так тихонько ворча Домовой собирал с пола ошметки мыслей, не
забывая впрочем, время от времени, бросить кусочек печенья
солнечной зверюге - доброй и ласковой с ним.
     Самая большая сила - в безобидности.
     +++Торжество!+++
     Торжество Моей правоты омрачает сегодняшний день.
Предсказанные Мной События - всего-навсего  - мелкие житейские
неприятности, и я никак не могу избавится от чувства, что кто-то
творит Мной.
     Моя моральная маструбация - четвертый день в тени пустых слов я
перечеркиваю окно мелом. Ты, рассвет, напоил меня завистью в
Свободе, но чертова степь, уповая на мое ничтожество, вновь
победила, и я скачу без седла, на скаку глотая пену, капающую с удил.
Сегодня я смог взнуздать чертов ветер, и он вороным конем пронес
меня сквозь степь, истекающую влагой сарказма. Я презираю тебя, моя
беспомощность!
     Стоя на краю самого прекрасного водопада, я осознаю себя на дне
черного колодца, который подобно голодному Ничто, высасывает из
меня холодную кровь моих чувств. Я бессилен вырваться из его плена.
И мужество мое - всего лишь жалкое подобие породистой
импотенции. Таков сон духа, и в страхе своем, он все глубже и глубже
проваливается в вязкую темноту закомплексованности, но все
удаляющееся отверстие, с видом на Самый Прекрасный Водопад,
будит смутное рвение к поискам выхода. Я вдруг обретаю свободу в
реве падающей воды, но уже слишком поздно, и металлическая мечта
готова разбиться о камни внизу...
     Я был свободен в мгновения полета, оплетенный густыми струями
ревущего водопада, я понял каков был вкус того облака, что столь
упорно пыталось удушить Не-меня своей вязкостью.
     И ударившись о камни я упокоился в торжестве.
     +++Урок 5.+++
     - Сегодня ты грустен, Раб, меня это тревожит.
     - Не обращай внимания, это так...
     - Ты снова не понимаешь, но вспомни, ты ведь вчера пришел в
хорошем расположении духа?
     - Ты к чему это?
     - Видишь, не смотря на то, что все написано на твоем лице ты
стараешься скрыть обуревающие тебя чувства. Пойми, это тоже
признак рабства, так в детстве ты скрывал от отца, что куришь, потом,
что пьешь, хотя он насквозь видел твою детскую ложь. Так и сейчас ты
не говоришь ни о своих поступках, ни о своих мыслях и чаяньях.
     - Мой внутренний мир - моя собственность!
     - Дурак, твой внутренний мир - потеха для окружающих, ты только
теряешь в том, что пытаешься скрыть то, что и так вылезло наружу.
Посмотри на детей с их непосредственностью - для них не существует
необходимости лгать, придумывать причины и побудительные
факторы. Ты не дитя - ты наделен уже способностью анализа, но то,
что все свои боли и страхи ты загоняешь в себя не дает тебе
возможности сделать объективные выводы об их природе и путях их
предотвращения.
     - Ты смеешься надо мной!?
     - Опять - дурак. Сколько раз тебе повторять, что я никогда не
говорю зря. Ты сейчас узнаешь о своем рабстве больше, чем когда бы
то ни было, и как всякий Раб, ты отрицаешь наличие на тебе кандалов.
И все из дешевой гордости.
     - Ладно, я слушаю тебя.
     - Не слушать надобно, а слышать. Ну да ладно, авось, дойдет до тебя
волна... Твое спасение в непосредственности, только эта черта
позволяет не опуститься на дно, и в тоже время не болтаться как говно
по поверхности. Не бойся страха контраста - он рассеется не сейчас,
так чуть погодя, но твои деяния кристаллизуютя в своей
законченности, и на столе, рядом с вазой, ляжет гроздь винограда, с
лозы твоих капризов, которые, перестав быть пугающе загнанными в
угол, вспыхивают яркостью благородства и непредвзятости.
     - Так все ж это - только слова.
     - Нет, это - только буквы, а слова ты вылепишь сам. Если найдешь в
себе для этого смелость.
     О причиняемой Боли.
     - Ты непримирим с собой, Раб. Как ты можешь говорить о
прекрасном, если ты - всего лишь носитель чужой красоты, и
совершенство чуждо твоему Я?
     - Хозяин, почему ты мучишь меня неразрешенностью?
     - Я просто пытаюсь понять мотивацию твоих поступков.
     - Каких?
     - Неужели ты не понимаешь? Хотя понять ты и не можешь,
поскольку не осознаешь верности своих деяний в момент их
совершения. Иногда.
     - О чем ты?
     - Ты, сам того не замечая (хотя что ты - Раб можешь заметить, -
пожимает плечами), творишь своими руками необходимое зло. Молчи!
Ты не идеален, я бы даже сказал, далеко не идеален, но создаешь
хороший образ, который сам же рушишь, низводя свою мудрость до
уровня низкосортного анекдота, а любовь - до уровня интрижки в
подворотне.
     - Неужели, - с сарказмом.
     - Да, именно так. Раб, ты сам не замечаешь как правильно ты
преподносишь себя: ложный - не найдет тебя под маской, но
истинный - увидит и сорвет маску с твоего лица. Единственное, что ты
можешь сделать - это подарить ему свой свет, поверь, у тебя его в
избытке, и нежно причиняя боль, не дай уверится в твоей истинности.
Ты - должен быть жестоким к тем, кто любит тебя, тогда в своем
страдании ты породишь еще большую любовь...
     - Но это же низко!
     - Зато правильно.
     - Хозяин, ты говоришь о подлых вещах.
     - Не путай мудрость с подлостью. Но ты не сумеешь так, как
правильно, так что постарайся дарить свой свет без разбору, но учись
вовремя делать больно, поскольку возникнуть может иначе Великое
Разочарование.
     - Ты думаешь, Хозяин?
     - Я знаю.
     Проводя рукой по шелку, сквозь кожу лайковой перчатки, я ощущаю
каждую паутинку несчастного насекомого, которое волей судьбы
вынуждено одевать модниц. Но мне становится страшно, когда я
представляю мир в шелковой паутине.
     Присмотрись к телефонным проводам.
     Притворись самим собой сегодня утром, и ты сможешь создать в
своей груди чувство, сходное, по своей прихотливости, с океанским
приливом - на берег будет выброшена мелкая рыбешка глупых
страстей, и бесценные жемчужины переродившихся комплексов.
     +++Монолог 2.+++
     О прихотливости нашего воображения.
     Как, все таки, много значит для нас физическое состояние бренной
оболочки. Знаешь, Хозяин, меня гложут сомнения в правоте моих
жизненных принципов. Я знаю, ты ответишь мне, что суть - природа -
беспринципна, и потому не имеет смысла создавать для себя какие-то
ограничительные принципы - это лишь индикатор нашей
ограниченности.
     Я знаю все, что ты можешь сказать о Морали, но поверь мне,
Хозяин, не стоит быть таким мелочным, не стоит отказывать себе в
маленькой прихоти - мотивировать поступки и находить себе
оправдание во всемогущей громадине Морали.
     Я знаю и то, что поиск оправдания - первый признак слабости. Сам
факт формирования морали мы можем назвать слабостью
человечества - поиском оправдания совершаемым поступкам. Любой
человек, опирающийся в своих поступках на мораль - трус, без громких
эпитетов и заглавных букв. Он боится чистой ответственности за
совершаемые поступки, а как известно самое тяжкое бремя
ответственности - не перед богом или законом, а перед самим собой.
И мы - все человечество прячемся за мораль как за ширму, снимающую
с нас ответственность за причиняемую боль - главное, чтобы все
укладывалось в рамки традиций.
     Наивным было бы полагать, что мои мысли могут что либо
изменить в окружающем мире, но причудливое воображение рисует
картину великой разрухи, экологической катастрофы и прочего,
прочего, прочего... Я не хочу быть похожим на хилого старичка, с
трибуны призывающего пойти в атаку, но не способного без
посторонней помощи отправиться туда, куда послали. Я не цепляюсь
за гордость, но в моей слабости еще достаточно достоинства для того,
чтобы умереть с улыбкой.
     Я знаю, Хозяин, ты скажешь - это рабская радость, но ведь я и есть
Раб, и в имени моем слышится стрекот цикад на плантациях. Ни
культура, ни быт не способны сломить инертность нашего восприятия,
и как бы ни старались горлопаны - пропагандисты силы и стойкости,
облегчение приносит нам лишь Песочный Человечек, со своей
трубочкой. Никто не думает о высоком в пучине кошмара, но
пробудившись, наше воображение рисует чудесные картины победы
над морским змеем. Это ли не ложь в своей полноте?
     Давая свободу течению своих мыслей, мы рискуем не обнаружить
их в русле намеченного изложения - они растекутся по ковру, ровным
слоем покрывая затейливые узоры наших неспособностей и желаний.
И солнечные блики, играющие на поверхности воды, дарят оживление
и наполняют нас необходимостью Играть.
     Игра - как единственный путь к солнечности.
     И я таю кусочком сахара в стакане твоей нежности.
     Ты - царица беспечности - мое неведение.
     О сожалении.
     Я в состоянии оценить верность моих поступков, отслеживая их на
клетчатой бумаге памяти о свершившихся событиях. В вихре смеха
рождаются зыбкие образы - таящий свет приносит горечь
разочарования. Старый индеец рекомендовал отказаться от прошлого,
неважно какими словами это выражалось, но дело в том, что самый
страшный бич нашей памяти - Сожаление.
     Никогда не отказывайся от прошлого - там те, кто любил тебя и те,
кого любил ты. Храни портреты их в картинной галерее своих
извилин, отвечающих за сохранность информации, храни их в
ласковом свете своей признательности за подаренное тепло, но не
вздумай сожалеть о недосказанном, несделанном, не... не... не..., не
смей бросать тени на эти лики, заставляя их корчится, словно взгляд
твой несет разряд электрического тока...
     Хозяин, я заврался, приди, вместе с лучами утреннего Солнца и
расскажи, с саркастической улыбкой, как беспомощен я в попытке
осознания прописных истин.
     Я говорю столь примитивно, что мне становится стыдно, и тень
Сожаления о тщетности деяния повергает меня ниц, пред смелостью и
благородством презрения.
     +++Молитва.+++
     Ты - Творец. В моем понимании лишь ты видишь в небе
инверсионный след, за пролетевшей птицей. В твоей власти принять
или отвергнуть мое признание, но ты, всегда безразличный к
единицам, и находящий процесс творения лишь в том, чтобы вылепить
из теста нашей массы удобоваримую скульптуру - памятником твоему
совершенству, ты слышащий лишь плеск волн о берег океана, осознал
ли ты всю тщетность попыток наполнить что либо из вне?
     Печаль - это покрывало, связанное из тоненьких ниточек
Спокойствия, с вплетенными стебельками Грусти, - запахом трав
укутывает голову. Я осознаю, что Творец в тебе знает все, что я мог бы
сейчас сказать, что ты был - Демиург, но Зло в твоем творении есть
лишь умысел твой, и весь сценарий был написан еще миллиарды лет
спустя. Для нас вселенная - бесконечность, но для тебя, не ведающего
времени, бесконечность абстрактна, поскольку ты сам создаешь ее из
себя.
     Ты всюду, но ты невидим. Мы, в глупости своей, склонны обвинять
тебя в беспечности, но прости нам нашу слабость - ты дал нам
достаточно, чтобы мы могли стать совершенны, но вместо того, чтобы
читать инструкцию, вычерченную на наших ладонях, мы одели
перчатки.
     Я знаю, ты никого не прощаешь и не наказываешь, поскольку любое
деяние, выполненное из страха перед наказанием или в ожидании
поощрения будет ложным по сути своей. Ты воспеваешь предательство
во всей красоте его лжи - ибо нет деяния, более наполненного
пустотой эгоизма.
     Я знаю, что мой Рок - создать в глазах своих образ. Но образ этот -
всего лишь иллюзия чувственности - он не в состоянии воплотить в
себе бесконечную боль созидания, и потому весь образ - лишь
исполненный печали взгляд.
     Ты не смотришь с презрением, ты отвергаешь наше стремление к
чистоте и поощряешь насилие. Твоя цель - раса спартанцев, но ты
жестоко стер их с лица земли, поскольку гордость и честь их
переросла возможности твоей программы.
     Необходимость принятия своей позиции между светом и тьмой
ставит нас в тупик, но ведь даже самая популярная ныне религия
говорит о Триединстве, а мы, подобно стаду тупых баранов ломимся то
в одни то в другие ворота, забывая, что в нашем распоряжении все
поле. Не надо становится противником, ведь мы - третья сила, так
мало и так много в наших руках.
     Ты - Создатель, никогда не предавал нас, мы лишь не
воспользовались умением Читать.
     Я знаю, что ты нам не друг, и нет у нас врага - все мы братья из
плоти одной - сиамские близнецы, неспособные существовать друг без
друга.
     Комизм ситуации заключен в планомерности развития
преклонения, но наш Дух, исполненный Гордости дает нам шанс
подняться с колен и попросить прощения за невежество. Протянуть
руку и взять самое сокровенное знание, в котором ответ на все наши
вопросы. Ответ - лишь один, но он на трех языках, а как понять еще
два, если и на родном то не умеем читать без запинки?
     Ты - Созидатель, слышишь любое обращение, и я обращаюсь к
каплям сегодняшнего дождя:
     Смой с меня запах неуверенности
     Смой с меня пыль наивности
     Смой с меня гной смирения
     Смой с меня грех преклонения
     Смой с меня грязь ярости
     Влей в меня грусть единения
     Окуни меня в омут понимания...
     Ты - часть Творца, освети мне путь, в своей непримиримости!...
     Я осознаю ошибочность отдельных фраз, я чувствую дыхание в
затылок, но необходимость молчания заставляет творить, раз за разом,
бесполезные попытки, проломить сейфовую дверь в хранилище
сокровенного и размозжить змею прагматизма о циничный бетон
пола.
     Фотографические элементы глаз выхватывают, одну за другой,
пролетающие мимо реальности и я слышу Его смех в наивности моего
порыва.
     +++Смятение.+++
     Сегодня моросит дождь, и водяная пыль, висящая в воздухе, не дает
расслабится - бьет какая-то странная дрожь, и в сознание
закрадывается лучик сомнения в собственной правоте. Что если всего
этого не было?
     - Заткнись, Раб! Твои мысли портят мне настроение. Ты всегда
опускаешься на контрастах. Когда же ты наконец поймешь, что жизнь
- это не американские горки, а гораздо хуже - это затяжной прыжок с
плохо сложенным парашютом и весь вопрос в том: повезет - не
повезет...
     - Я не улавливаю связи между твоими словами.
     - И напрасно. Ты мог бы взлететь на вершину истинности в своей
неправоте, однако ты предпочитаешь зарезать сомнением ложной
скромности ту вялую искорку озарения, что посещает время от
времени тебя. Ты мог бы быть великим пророком, поскольку тупое
стадо верующих, приняло бы твою слабость за силу преодоления
искуса. Старый змей дремлет конечно, но совсем на другом дереве.
     - Ты пытаешься упрекнуть меня в малодушии?
     - Еще бы! Ведь лучший способ подхлестнуть творческую энергию
раба - это дать ему по морде.
     - Ты играешь с жестокостью, Хозяин!
     - Нет, я принимаю лишь необходимую форму для инъекции в твой
неподатливый мозг еще толики здравой бессмыслицы. Я умею играть
словами, и в отличии от тебя не тешу себя иллюзиями относительно
судьбы твоего творчества. Да и насчет цены его тоже.
     - И какова же она? - сарказм хлещет, подобно желчи, из каждого
отверстия тела Раба.
     - Цена? О! Твой гений бесценен! Он не имеет цены, потому что
никому не нужен. Здесь же и ответ на вопрос о судьбе...
     - Ты хочешь унизить меня?
     - Нет, я лишь хочу из