и засели с дистанционным управлением в  своей  тачке  неподалеку.
Дожидаться Будяру пришлось довольно долго - развлекаться в сауне он закончил
около двух часов ночи. Наконец он появился, но, к сожалению, не один,  рядом
с ним пошатывались две подвыпившие проститутки.
   Нашим совершенно не хотелось  взрывать  Будяру  вместе  с  ни  в  чем  не
повинными девчонками, и они уже хотели было отказаться от своего  плана,  но
возле машины Будяра неожиданно с  проститутками  распрощался.  Не  успел  он
повернуть ключ зажигания, как Славка нажал  на  кнопку,  раздался  взрыв,  и
машина взлетела на воздух. Не оставалось никаких сомнений в том, что  Будяра
больше никогда не сможет побывать в своей любимой сауне.
   Оставалось разобраться с нагатинскими. Но тут
   Сильвестр принял неожиданное решение: взял в союзники одного  московского
авторитета, который в последнее время набирал большие обороты. Таким образом
он решил устрашить недругов и снять проблемы, с которыми  ему  не  под  силу
было справиться в одиночку. Будущим союзником должен  был  стать  московский
авторитет Круглов, известный в криминальных кругах как Сережа Борода.
   Сережа  Борода  занимал  в  преступном  мире  Москвы  достаточно  прочную
позицию. В его распоряжении находилось около трехсот  боевиков,  вооруженных
огнестрельным оружием и гранатометами. Говорят, что часть бригады он выкупил
из исправительно-трудовых учреждений  и  следственных  изоляторов.  Основным
источником доходов бригады были валютные поступления  от  оказания  охранных
услуг, так называемых крыш, выбивания долгов и получения процентов от сделок
опекаемых коммерческих структур. Ходили слухи, что Круглов ездил в
   США договариваться с Япончиком о сбыте наркотиков в России.  В  последнее
время Сильвестра все чаще видели в компании Сережи Бороды.
   Сильвестр по-прежнему встречался с ореховскими бригадирами, которые  вели
независимую политику. Он преследовал  единственную  цель  -  объединить  все
разрозненные группировки  в  единую  целостную  структуру,  и,  естественно,
лидером этого сообщества видел только себя. Многие  криминальные  авторитеты
других районов поддерживали шефа в этом "начинании, практически советуя  ему
узурпировать власть.
   На встречах с лидерами ореховских группировок Сильвестр  пытался  убедить
их в целесообразности подобного решения, при этом он явно хотел  решить  все
мирным путем. Нужно сказать, что его стремление в некотором роде  увенчалось
успехом - в 1993 году внутренние  распри  между  представителями  ореховских
группировок практически прекратились. Между тем оставалось еще много внешних
врагов - непримиримая нагатинская и подольская братва.
   Ореховские бригадиры отказывались вести какие бы то ни было переговоры  с
подольскими,  прекрасно  понимая,  что  мирные   переговоры   скорее   всего
неожиданно  перейдут  в  ожесточенную  перестрелку.  Сильвестр  решил  взять
инициативу в свои  руки.  Не  то  чтоб  он  был  настолько  уверен  в  своем
авторитете,  что  отрицал  саму   возможность   возникновения   вооруженного
противостояния   -   он   понимал,   что   развитие   событий   может   быть
непредсказуемым, просто миссия миротворца была необходима ему для  упрочения
своего авторитета."
   Через некоторое время стрелка с подольскими  была  забита  в  пресловутом
мотеле "Солнечный". Погрузившись в  четыре  машины,  одна  из  которых  была
полностью "заряжена" автоматами, гранатами и  пистолетами,  мы  двинулись  в
сторону Варшавского шоссе. К намеченому времени - шести часам - мы  были  на
месте.
   Оставив машину с оружием неподалеку, въехали  на  стоянку  перед  мотелем
"Солнечный", Подольские уже  прибыли.  Как  и  мы,  они  подъехали  на  трех
машинах. Мы вышли наружу, оставив в тачках по  одному  человеку.  Подольские
сделали то же самое. Навстречу Сильвестру шел крупный парень лет тридцати  -
подольский авторитет.
   - Здорово, тезка! - обратился он к Сильвестру.
   Его также звали Сергеем. Пожав друг  другу  руки,  они  начали  разговор,
прохаживаясь взад-вперед по площадке перед мотелем. О чем они  разговаривали
- разобрать было трудно, время от времени я лишь улавливал отдельные  слова:
"славянское  единство",  "чеченцы",  "звери",  "объединиться",  "брат",  "не
должны мешать друг другу"... Братва обоих лидеров внимательно  наблюдала  за
Сильвестром и Сережей Подольским. В подольской команде подобрались  неслабые
ребята,  все  в  прекрасной  физической  форме,  многие,  видимо,  пришли  в
группировку из большого  спорта.  Лично  у  меня  они  не  вызывали  никакой
антипатии, я понимал, что мы сами мало чем отличаемся от них.
   Наконец встреча подошла к концу. Сильвестр и
   Сережа Подольский пожали друг другу руки,  обнялись,  расцеловались.  Это
означало братание.  Мы  разом  облегченно  вздохнули  и  стали  брататься  с
подольской  братвой.  То,  как  закончилась  встреча  Сильвестра  с  Сережей
Подольским,  означало,  что  между  двумя  районами   заключен   договор   о
ненападении.
   После  короткого  братания  Сережа  Подольский  неожиданно  обратился   к
Сильвестру с предложением:
   - Серега, братан, неужели мы не русские люди!
   Что мы эту встречу всухую будем проводить?  Пойдем  в  ресторан,  вмокрую
отметим!
   Братва дружно загоготала, второе значение слова
   "мокрое" было прекрасно известно всем.
   Перед тем как войти в мотель, Сильвестр демонстративно, чтобы все видели,
отпустил  машину  с  оружием.  На  глазах  у  всех  он  остался  практически
безоружным. Это значило, что он доверяет Сереже Пбдольскому. Сережа,  оценив
жест, похлопал Сильвестра по плечу и показал, что он тоже пустой.
   Вскоре мы уже расположились в банкетном зале ресторана. Подольские  стали
нам чуть ли не братьями. Веселились мы от души, настроение,  оттого  что  не
пришлось пускать в ход оружие, у всех было отличное.
   Позднее неожиданно  приехал  Борода.  Он  был  хорошо  знаком  с  Сережей
Подольским. Втроем с Сильвестром они сели за отдаленный столик  и  начали  о
чем-то  разговаривать.  Беседа  оказалось  долгой,  что  они   обсуждали   -
неизвестно, но выглядели все трое довольными.
   Когда поздно вечером мы  вернулись  в  Орехово,  нас  ожидало  неприятное
известие. Пока мы проводили мирную стрелку с подольскими, на другую  стрелку
с чеченцами отправился  Витя  Коган  по  кличке  Моня.  Встреча  закончилась
трагично - Моню убили.
   Сильвестр очень переживал эту потерю. Монй был одним из его верных людей,
он доверял ему практически как самому  себе.  Шеф  вообще  тяжело  переносил
потерю своих людей - в этом смысле он был настоящим лидером,  заботящимся  о
каждом из своих подчиненных.
   Через два дня хоронили Моню. Похороны были обставлены со  всей  возможной
пышностью. Проводить-Моню  в  последний  путь  на  кладбище  приехало  около
четырехсот человек, причем присутствовали даже братки из тех бригад, которые
не поддерживали с нами дружеских отношений. Сильвестр решил  воспользоваться
этой ситуацией.
   День  похорон  выдался  серым  и  холодным.  Возле  свежевырытой   могилы
собрались многие авторитеты, воры  в  законе  и  просто  боевики  из  разных
бригад. Моня лежал в дорогом гробу, и  казалось,  что  он  просто  спит.  По
очереди из толпы провожавших выходили люди  и  говорили  несколько  слов  на
помин Мони. Рассуждали о том, каким честным и справедливым он был при  жизни
и как горько,  что  он  покинул  этот  мир  таким  молодым.  Когда  панихида
закончилась, гроб забили и опустили в холодную землю.  Присутствующие  стали
по одному подходить и бросать в могилу землю. Затем Моню закопали и завалили
свежий могильный холм охапками цветов и венками.
   С кладбища все присутствующие  на  похоронах  отправились  на  поминки  в
ресторан. Народа было так много,  что  все  с  трудом  разместились  в  двух
банкетных залах, соединенных между собой. Подавали традиционные  поминальные
блюда, стол был сплошь заставлен бутылками водки разных  сортов.  Приехавшие
помянуть Моню расселись за столы,  лица  у  всех  были  угрюмые,  настроение
подавленное.
   Сильвестр, Сережа Борода, а  также  все-близкое  окружение  Сильвестра  и
бригадиры других ореховских бригад разместились за одним  столом.  Сильвестр
поднялся и взял слово:
   - Братва! Сегодня мы похоронили Моню. Он погиб не потому,  что  не  готов
был к трудностям, связанным  с  его  работой,  и  не  потому,  что  допустил
какую-нибудь ошибку в своих действиях.  Моня  был  замечательным  человеком,
храбрым товарищем, не знал никакогостраха. Но мы его  потеряли.  И  потеряем
еще многих, пока будем разобщены.  Когда-то  нашу  страну  покорили  татары,
потому что все славянские лидеры были  каждый  за  себя.  Давайте  не  будем
повторять их ошибку, в наших же интересахобъединиться и дать совместно отпор
всякой кавказской швали, засевшей на нашей родине.
   - Правильно говорит Иваныч!  -  раздались  с  разных  сторонодобрительные
возгласы бригадиров. - Мы с тобой!
   Я проникся уважением к психологическому ходу Сильвестра. Воспользовавшись
тем, что вся братва находилась под впечатлением гибели и  похорон  Мони,  он
осторожно подвел их к мысли, что  каждого  может  ждать  такой  конец,  если
только не объединиться и не дать  отпор  противнику  совместными  силами.  В
итоге Сильвестр добился того, что единство практически было достигнуто.
   Таким образом, к  лету  1993  года  во  многом  благодаря  миротворческой
деятельности Сильвестра все Орехово было объединено."
   Мне снова пришлось прервать рассказ Циборовского -  я  уже  опаздывал  на
встречу. Попросив Александра закончить свое повествование в следующий раз, я
покинул здание тюрьмы.
   День у меня выдался на редкость тяжелым. Домой я пришел  поздно  вечером.
На входе меня поймал телефонный звонок. Я поднял трубку и услышал незнакомый
голос, который назвал меня по имени и фамилии...
   Дальнейшую беседу  передавать  не  имеет  смысла.  В  двух  словах  можно
сказать, что меня убедительно просили не заниматься делом Циборовского, Если
же я все-таки буду  упорствовать,  со  мной  может  произойти  нечто  весьма
неприятное.
   Слава Богу - адвокатской практикой я занимаюсь не  первый  год  и  не  то
чтобы перестал бояться подобных угроз, но все же приобрел  к  ним  некоторый
иммунитет. Однако на всякий случай  перед  следующим  посещением  Бутырки  я
предпринял некоторые меры предосторожности, в  частности  -  защил  карманы,
чтобы какой-нибудь подкупленный субъект не смог подкинуть мне некий предмет,
хранение которого преследуется по закону.
   Встретившись с Александром через два  дня,  я  не  стал  говорить  ему  о
телефонном звонке недоброжелателя - парню и так было туго. Видимо,  тюремная
жизнь плохо сказывалась на его самочувствии - он сильно похудел и осунулся.
   Однако с радостью согласился продолжить свой рассказ...
 
 
   Глава 12
   ОПАСНЫЕ ГОСТИ
   Москва, Орехово, 1993 год
 
   Криминальный расклад в столице 1993 года  напоминал  карту,  раскрашенную
различными  цветами.  Каждый  цвет  обозначал  ту  или   иную   группировку,
разместившуюся в  данном  районе,  столицы.  К  таким  районам  принадлежали
Солнцево, Измайлово, а с 1993 года и Орехово. Вместе  с  тем  другие  районы
Москвы смотрелись бы на этой карте  пестрыми  кусками  наподобие  лоскутного
одеяла по причине того,  что  там  обосновалось  по  нескольку  группировок,
каждая со своими экономическими интересами.
   Центр  города  был  поделен   между   различными   группировками.   Своей
группировки, "обслуживающей" этот район, в столице не было.
   В 1993 году Сильвестр активно проводил различные встречи с авторитетами и
коммерсантами  по  поводу   вложения   своих   капиталов   в   разнообразные
коммерческие  проекты.  Наиболее  выгодным  делом  в  последнее  время  была
банковская деятельность и так называемый бизнес на отдыхе.
   В Москве стали возникать ночные клубы, казино,  дискотеки.  При  нехитром
оборудовании, низких материальных затратах этот практически  простейший  вид
деятельности давал колоссальные прибыли.
   "Как  все,  оказывается,  просто,  -  думал  я,  мотаясь  по   городу   с
Сильвестром. - Снял помещение, оборудовал  его  соответствующим  инвентарем,
поставил игральные столы, и все -  включай  счетчик,  сиди  и  жди  прибыли,
которая идет, идет и идет. Причем идет "черный нал", не облагаемый  никакими
налогами".
   В то время  налоговый  контроль  со  стороны  государства  за  игровым  и
шоу-бизнесом был практически  равен  нулю  и  владельцы  подобных  заведений
получали огромные барыши.
   Одним из первых ночных клубов-казино, который открылся  в  городе  и  был
раскручен, оказался клуб под названием "Пресня",  находившийся  недалеко  от
Московского   зоопарка.   "Пресня"   представляла   собой    ночной    клуб,
располагавшийся в здании одного из кинотеатров Москвы, которые стали пустеть
из-за дороговизны. Группа предприимчивых людей открыла в  кинотеатре  первый
ночной клуб и не просто открыла, а еще и раскрутила его в рекордно  короткие
сроки.
   "Пресня" стала самым крутым клубом столицы. Владельцы начали приглашать с
выступлениями отечественных и зарубежных звезд, которых до недавнего времени
можно было увидеть только по телевизору. Этот факт сыграл решающую роль, и в
клуб потянулись толпы посетителей.
   Владельцами клуба являлись два закадычных друга, в недалеком прошлом,  во
времена застоя, работавшие в одном из московских ресторанов. Один из них был
в этом заведении заведующим, другой барменом. Предприимчивые друзья,  поняв,
что настало новое время,  и  почувствовав  выгоды  кооперативного  движения,
быстро обнаружили нужную нишу в бизнесе и хорошенько в ней окопались. К тому
времени, когда ночные клубы и казино стали открываться в Москве чуть  ли  не
каждый день, конкуренция "Пресне" не была уже страшна.
   Сильвестра владельцы ночного клуба Алексей и Павел знали еще  по  прежней
своей работе в ресторане. Он в то время был их "крышей". Естественно, первым
делом,  открывая  ночной  клуб,  друзья  обратились  именно  к   Сильвестру,
поскольку между ними были практически дружеские отношения. Предугадывая, что
в  этом  Ночном  клубе  будут  тусоваться  многие  криминальные  авторитеты,
следовательно, проблемы наезда и  пробивкителуба  просто  неизбежны,  друзья
решили, что лучшего кандидата, чем Сильвестр, им не найти.
   К тому времени Сильвестр уже имел в Москве достаточно весомый и серьезный
авторитет. Он принимал участие практически во всех крупных воровских сходах,
так называемых мирных стрелках, где обсуждались те  или  иные  экономические
или криминальные проблемы. Хотя Сильвестр не был вором, многие авторитеты  и
воры в законе относились к нему с большим уважением. Однако недоброжелателей
у Иваныча тоже хватало. Особенно недолюбливали его "пиковые воры" - то  есть
воры кавказского происхождения.
   Друзей, приехавших с идеей открытия  ночного  клуба,  Сильвестр  встретил
приветливо и активно взялся помогать им в претворении этого проекта в жизнь.
Очень скоро в помещении кинотеатра был  сделан  ремонт,  помещение  оформили
соответствующе, и клуб торжественно  открылся.  На  первых  порах  вход  был
бесплатным, что помогало обзавестись постоянной клиентурой.
   Клубгстал  раскручиваться,  и  друзья  начали  получать  прибыль.  Но   с
получением первой прибыли возникли и первые проблемы. Этояе  были  наездыили
пробивка  каких-то  левых  группировок  -  достаточно   было   назвать   имя
Сильвестра, и вопросы у каких-либо заезжих тут  же  отпадали.  Беда  была  в
другом - и территория, на которой  находился  клуб,  и  все  здание  бывшего
кинотеатра с прилегающими к нему всевозможными смежными организациями, также
арендующими площадь, находилась под покровительством Басманной  группировки.
Лидером ее был известный вор в законе Виктор Длугач по  кличке  Глобус.  Как
вора Глобуса  крестили  представители  кавказской  уголовной  элиты.  С  его
помощью "пиковые" хотели укрепить свое  положение  в  Москве,  пошатнувшееся
из-за усиления в тот период славянских группировок.
   Постепенно Глобус стал набирать авторитет и собрал бригаду как из жителей
Бауманского  района,  так  и,  из  представителей  закавказских   республик.
Первоначально его  бригада  работала  с  некоторыми  станциями  технического
обслуживания, где они бесплатно ремонтировали свои автомобили, и имели  долю
от доходов этих предприятий. Все члены Басманной  группировки,  и  Глобус  в
частности, имели слабость  к  автомобилям,  поэтому  практически  все  бабки
Глобус делал на предоставлении охранных услуг всевозможным автостоянкам, СТО
и автомагазинам, которые в последнее время появлялись  в  Москве  как  грибы
после дождя и стали все больше и больше набирать обороты.
   За Глобусом утвердилась репутация беспредельщика. Он отбирал машины,  мог
с боевиками, вооруженными автоматами, наехать на чужие коммерческие точки  и
потребовать переадресовки налога на охрану. По его приказу члены группировки
бросили на одну из московских  автостоянок  две  гранаты,  чтобы  "излечить"
противников от излишней самостоятельности. При Глобусе постоянно  находились
около десятка человек, предпочитающих действовать  не  убеждением,  а  силой
огневой мощи. Сам же  Глобус  никогда  не  появлялся  без  телохранителей  и
никогда не расставался с оружием. "Если нас попытаются взять, то  им  дороже
встанет", - говорил Глобус, намекая на  возможную  дальнейшую  судьбу  своих
оппонентов. Вместе с тем Глобус имел не только врагов, но и друзей. Конечно,
своим бескомпромиссным, напористым и жестоким характером он нашел союзников,
которые преклонялись перед ним и делали на него определенную ставку, но в то
же время его беспредел не нравился даже самым крутым авторитетам. Постепенно
росли недовольство Глобусом среди славянской воровской элиты.
   Теперь Сильвестру предстояла встреча с Глобусом.  Она  была  продиктована
вчерашней выходкой беспредельщика в "Пресне". Глобус  наехал  на  Алексея  и
Павла, потребовав в жесткой  форме  переадресовки  дани  на  его  структуру.
Никаких возражений он слушать не захотел, пообещав  в  случае  неповиновения
расправиться с обоими.
   - Я  сказал  -  завтра,  и  все!  -  грозно  предупредил  он  их.  Вполне
естественно, что Алексей и Павел тут же позвонили  Сильвестру  и  рассказали
ему о происшествии. Сильвестр был взбешен.
   На следующий день была назначена стрелка в небольшом уютном кафе в центре
Москвы:
   Ехали мы туда на трех машинах. Вместе с Сильвестром ехали его правая рука
Двоечник и Леня Клещ. Группу сопровождения, помимо меня, представляли  Вадим
и Славка, а также еще несколько боевиков из дальневосточной бригады.
   Машины медленно подъехали к  кафе,  где  была  запланирована  встреча.  Я
заметил, что на площадке перед кафе стояли припаркованные  машины  -  "БМВ",
джип и бронированный "Мерседес".  Последняя  тачка  принадлежала  Глобусу  -
значит, он. уже был на месте. Боевики  из  Басманной  группировки  встретили
прибывших молча. Никто никому не кивал, хотя мы уже неоднократно встречались
между собой. Было ясно, что отношения  накалены  до-предела.  Я  внимательно
следил за тем,  как  разворачивается  ситуация.  Конечно,  мне  и  до  этого
случалось бывать в различных переделках, и я знал, как нужно  действовать  в
подобной ситуации, но все же мне было не по себе. Глобус - беспределыцик,  и
от него можно ожидать любой подлянки.
   Подъехав к кафе, мы оставили машины на стоянке и прошли внутрь. Несколько
человек Сильвестр оставил у входа, взяв с собой  Двоечника,  Клеща,  меня  и
Вадима. Славка остался сидеть в машине.
   Посетителей в  кафе  практически  не  было.  В  самом  углу  за  столиком
расположился  Глобус  с  парнем  и  двумя  красивыми  девчонками  -  видимо,
очередными подружками. Сильвестра такой расклад очень удивил, но он  все  же
направился с Двоечником и  Леней  к  его  столику.  Мы  с  Вадимом  сели  за
соседний. Рядом с нами сидела охрана Глобуса - здоровые качки, Нек