о  там,  где  есть  госу-
дарственная граница!
   Несанкционированный же вывоз из России стратегического сырья квалифи-
цировался всего лишь как административное правонарушение, а "администра-
тивками", в отличие от уголовно наказуемой контрабанды, КГБ не  занимал-
ся, то бишь в то время контрабандисты (будем уж называть их так)  вообще
ничем не рисковали. Там, естественно, где не было границ, а границ,  на-
помним, не было у России с Латвией и Эстонией.
   "Лафа" продолжалась до 4 мая 1993 года, когда вступил в действие  фе-
деральный закон "О государственной границе России". Полтора  года,  про-
шедшие к тому времени с момента подписания  Беловежского  соглашения,  и
вошли в историю как золотая пора российских контрабандистов.
   Кстати, серьезную помощь оказывали им тогда противники распада  СССР.
Одержимые имперскими амбициями, фанатики сжигали вновь появлявшиеся  та-
моженные терминалы, не догадываясь при этом, что создают тем самым вели-
колепные условия для растаскивания наследия того самого "единого и могу-
чего", за который они ратуют. Говорят, кстати, что многие случаи  сожже-
ния таможенных постов имели тогда не только политическую подоплеку...
   Тропинка к неожиданно открывшемуся "окну в Европу", как и три  столе-
тия назад, пролегла через Санкт-Петербург, который фактически стал  сто-
лицей российских контрабандистов и, кстати, является ею до  сих  пор.  В
нашем славном городе "залежалось" невероятное количество цветных  метал-
лов, благодаря практически поголовно вставшим оборонным предприятиям.  А
Эстония и Латвия со своими "прозрачными" границами - совсем близко. Так-
же близко и Финляндия, к границе с которой наши "металлисты" устремились
чуть позже - в 1993 году, когда в Латвию и Эстонию попасть было  уже  не
так просто.
   Санкт-Петербург - большой город, Тут и аэропорт, тут и морской  порт,
то и другое обеспечивало контрабандистам великолепные возможности. В об-
щем, жизнь в северной столице кипела и бурлила, что  не  могло  остаться
незамеченным представителями криминальных структур, которые довольно бы-
стро подмяли весь контрабандный бизнес под себя. Оно, впрочем, не удиви-
тельно - организованная преступность к началу 1992 года была у нас  зре-
лой и сформировавшейся, чего не скажешь о "молодых" еще контрабандистах.
   В виду близости границ и хорошо развитой инфраструктуры, Санкт-Петер-
бург стал своеобразной перевалочной базой не только для питерских  конт-
рабандистов, но и для контрабандистов  из  большинства  других  регионов
России. Через контрабандный вывоз цветных металлов  "отмывали"  огромные
деньги московские преступные сообщества, свои интересы  в  контрабандном
бизнесе Петербурга имели и многие другие группировки.
 
   Воркутинский транзит
 
   В сентябре 1992 года в истории Выборгской таможни произошло почти что
эпохальное событие. На таможенном  переходе  Брусничное  были  задержаны
пять грузовиков с никелем и медью - около 60 и 20  тонн  соответственно,
общей стоимостью более 40 миллионов рублей. Колоссальные по тем временам
деньги! А эпохальность события в том, что тогда впервые российские конт-
рабандисты пытались силой прорвать таможенные кордоны...
   За 15 минут до закрытия таможенного поста в Брусничном появились лег-
ковая иномарка и крытый грузовик. Из иномарки  вышли  трое  и  попросили
досмотреть их. Таможенники уже собрались спать, а посему предложили при-
шельцам подождать до утра.
   - Вас все равно, - говорят, - финны не пустят. У них тоже конец  сме-
ны.
   - Это мои проблемы, - ответил плотный представительный мужчина. -  До
конца вашей смены 15 минут. Досматривайте.
   Представительный мужчина неторопливо подошел к старшему смены.
   - Друг мой, нас тут трое. Я - гражданин России, мои приятели -  граж-
дане Финляндии. Если нас сейчас же не досматривают, утром все  мы  пишем
заявления о том, что вы отказываетесь выполнять свои  служебные  обязан-
ности в рабочее время.
   После смачной паузы он продолжил:
   - В твоей дальнейшей карьере могут возникнуть сложности...
   Как только начался досмотр, из леса  выехали  еще  четыре  грузовика.
Старший смены тихо матерился:
   - Ну вот, теперь эти тоже потребуют, чтоб их досматривали.
   - Спокойно, это мои машины, - сказал незнакомец, который уже чувство-
вал себя хозяином ситуации...
   По сопроводительным документам, все машины везли груз, принадлежавший
одной несуществующей фирме. Впрочем, о том, что эта фирма не существует,
обозленные таможенники тогда и не  догадывались.  Насторожил  их  совсем
другой нюанс.
   Каждый груз, пересекающий государственную границу России, должна соп-
ровождать так называемая грузовая таможенная декларация  (ГТД)  -  доку-
мент, свидетельствующий о том, что в таможенном отношении все оформлено,
что положено - уплачено, вывоз разрешен. В  правом  верхнем  углу  такой
декларации имеется номер - по сути,  своеобразный  код  соответствующего
груза. 1 сентября 1992 года принцип построения этого кода на декларациях
Санкт-Петербургской таможни был изменен. В данном случае декларации, да-
тированные 10 сентября, имели старый код.
   Были в документах и другие неточности. Например, совпадало  брутто  и
нетто груза, чего не может быть в принципе. В общем, старший смены решил
позвонить в Петербург оперативному дежурному Санкт-Петербургской  тамож-
ни, чтобы подтвердить подлинность представленных документов.  Телефонный
разговор происходил в том же помещении, где ожидал конца досмотра  высо-
кий мужчина со своими спутниками. Выглядело это примерно так.
   - Алло! Дежурный!
   - Ничего не слышу! Алло!
   - Вы оформляли такой-то груз?
   - Что? Алло!
   - Нет? Не понимаю! Что?
   Представительный мужчина ненадолго отлучился, и через пару минут  две
машины развернулись, выехали из таможенной зоны и  помчались  обратно  к
Выборгу. Случай фантастический, - с таможенной зоны никто не может выйти
или выехать ни в ту, ни в другую сторону без  разрешения  пограничников.
Игнорирование этого правила сравнимо с нарушением государственной грани-
цы России.
   С сиренами и мигалками, в стиле лучших кинобоевиков, после  15  минут
погони нарушителей задержали. Грузовики препроводили в  Санкт-Петербург,
а ночным гостям, по документам являвшимся скромными перевозчиками  конт-
рабандного груза, а не его владельцами, предложили выбор: обратно в Рос-
сию или вперед в Финляндию. Представительный мужчина выбрал первое, фин-
ны отправились к себе домой.
   Таинственного представительного мужчину звали Михаил Алексеевич  Сер-
гиенко. Перед тем как отправиться в Петербург, он набрал несколько  цифр
на мерцающей в темноте трубке сотового телефона:
   - Артем, пиздец, нас взяли.
   В следственной службе МБ (Министерство безопасности. Так  в  1992  г.
назывался КГБ.) проверку этого инцидента начали  с  проверки  заверявшей
сопровождавшие задержанный груз документы  печати  N181,  принадлежавшей
инспектору почтового отдела Санкт-Петербургской таможни, молодой и  кра-
сивой девушке Лене Никитиной. Печать оказалась подлинной, что  выглядело
особенно странно -  инспектор  почтового  отдела  никакого  отношения  к
оформлению экспортного груза иметь не должен. Для этого на  Санкт-Петер-
бургской таможне существуют грузовые отделы.
   На допросе Лена призналась, что хранила свою таможенную печать в  са-
мых разных местах, в частности, летом перед уходом в отпуск она оставила
ее на полке серванта! После возвращения из отпуска печати там  не  было,
несколько дней поисков ни к чему не привели, и как-то раз  она  устроила
по этому поводу скандал своему брату Сергею. Он успокоил Лену и пообещал
сделать ей новую печать. Совсем как настоящую, - чтобы никто  ничего  не
заметил.
   Через несколько дней Лена стала счастливой обладательницей новой, как
сказал ей Сергей, печати. На самом деле она сразу поняла, что печать эта
- та самая утерянная, а брат ее просто обманывает...
   Лене Никитиной было в то время всего девятнадцать лет, и она не отда-
вала себе отчет в том, насколько важно, например, бережное хранение лич-
ной таможенной печати. Зато брат ее Сергей - бывший офицер  -  наоборот,
прекрасно понимал это. Как-то раз он спрятал Ленину печать,  потому  как
боялся, что она ее потеряет.
   Сергей в то время собирался жениться и, соответственно, очень нуждал-
ся в деньгах. Сложилось так, что он занял у своего друга Артема  Попова,
с которым они вместе работали на таможне и с  которым  вместе  уволились
оттуда при довольно странных обстоятельствах, крупную сумму  денег  и  в
оговоренный срок не смог рассчитаться. И тогда Артем попросил у него  на
один день таможенную печать сестры, якобы для оформления  декларации  на
вывоз валюты. Сергей дал печать, хотя чувствовал, что валюта  тут  вовсе
ни при чем. А "финт" с пропавшей печатью и  изготовлением  новой  Сергей
придумал потому, что стеснялся сознаться в собственной слабости.
   Таковы его собственные свидетельские показания,  Артем  Попов  описал
потом эту историю несколько по-другому...
   Печать под N181 обнаружилась впоследствии на разных поддельных  тамо-
женных документах, не только на изъятых у контрабандистов на  таможенном
посту Брусничное.
   Как же так вышло, что контрабандисты не позаботились о том, чтобы  их
грузовики беспрепятственно миновали таможенный пост? Неужели  при  столь
тщательно подготовленной операции у них не было "своего" человека на Вы-
боргской таможне? Говорят, такой человек был, он ждал их, но колонна за-
держалась в пути,  что  и  толкнуло  наших  героев  на  столь  отчаянный
экспромт.
   А задержка произошла как раз по вине Артема  Попова,  отвечавшего  за
оформление таможенных документов в фирме "Транс-Октавиан", возглавляемой
уже знакомым нам Михаилом Алексеевичем Сергиенко. По словам  Артема,  он
вынужден был фальсифицировать документы под влиянием шантажа и угроз  со
стороны Михаила Алексеевича. Но в последний раз он  сознательно  затянул
процесс, специально оформил документы  с  очевидными  для  профессионала
ошибками, потому как больше участвовать в контрабанде не хотел. А к  из-
готовлению "фуфла" (так в преступной среде называют любые фальшивые  до-
кументы) Артем приобщился так.
   Он и Сергей Никитин  работали  в  грузовом  отделе  Морского  вокзала
Санкт-Петербургской таможни,  который  в  кругу  таможенников  назывался
"ямой". Название это появилось по двум  причинам.  Во-первых,  в  отделе
действительно имелись ямы, на которые заезжали досматриваемые  грузовики
- с целью обнаружения вероятных тайников. Кроме того, в "яме" была очень
тяжелая напряженная работа, а потому туда частенько ссылали  проштрафив-
шихся таможенников.
   Говорят, "яма" отличалась от других отделов  Санкт-Петербургской  та-
можни невероятной текучестью  кадров.  Одни  шли  на  повышение,  другие
увольнялись "по собственному желанию", третьи оказывались на скамье под-
судимых. Только работники ФСБ привлекли к уголовной ответственности в те
годы троих инспекторов этого отдела (действующих и бывших)  за  причаст-
ность к контрабанде.
   В "яме" постоянно что-то случалось. Однажды  ее  руководитель  Сергей
Владимирович Шаталин обнаружил у себя в машине подвешенную гранату. А  в
другой раз инспектор "ямы"  Дмитрий  Сборовский  был  ранен  при  весьма
странных обстоятельствах. В него стреляли через металлическую дверь  его
квартиры из неустановленного оружия, судя по всему, из помпового  ружья.
Заряд разворотил дверь и попал в Сборовского, но - не насмерть...
   Как-то раз работники "ямы", и Артем с Сергеем в том числе, празднова-
ли чей-то день рождения. Естественно,  некоторые  выпили,  причем  Артем
меньше всех, потому как  он  вообще-то  непьющий.  Застолье  закончилось
скандалом, после чего Артема вызвали "на ковер" и сказали:
   - Мы рассматриваем вопрос  о  твоем  повышении.  Ты  парень  хороший,
непьющий, скажи, пожалуйста, кто именно принимал в том застолье участие.
   Артем отказался, после чего был уволен "по собственному желанию". Из-
вестно, однако, что большинство бывших работников таможни совсем уж быв-
шими быть не стремятся, а находят себе работу "по специальности"  -  ис-
пользуют накопленный опыт, что называется, по другую  сторону  баррикад.
Так вышло, что приятель Артема, тоже таможенник, Олег Лисицин помог  ему
устроиться в фирму "Транс-Октавиан" помощником генерального директора по
таможенному оформлению грузов. Артем встретился с Михаилом  Алексеевичем
Сергиенко, и они друг другу понравились.
   Сначала ему давались мелкие поручения. Каждый раз  он  получал  некую
сумму денег на оформление очередной порции таможенных документов. Деньги
эти Артем брал себе, документы же оформлял у знакомых таможенников, уво-
ленных из "ямы" чуть позже.
   Торс Артема красиво облегали дорогие шелковые рубашки, он  носил  ши-
карные галстуки, сверкающие импортные туфли, выглядел вальяжно и респек-
табельно, чем довольно быстро обратил на себя внимание начальства. После
проведения некоего набора разведывательных мероприятий Михаил Алексеевич
"раскусил" Артема, пригласил его в свой кабинет и сказал:
   - Друг мой, ты крысятничаешь. По отношению к своим это нехорошо. При-
дется поставить тебя на ножи! Или будешь делать все, что я скажу.  Выби-
рай.
   Артем "ножи" выбирать не стал...
   Понятие "контрабандный канал" поддается определению нелегко. Это  от-
нюдь не лесная или горная тропа, по которой преступники темной ночью пе-
ретаскивают на своих плечах тюки с  металлическим  ломом.  Контрабандный
канал - это, скорее, система связей и мероприятий, позволяющих провозить
через государственную границу грузы, не платя таможенные пошлины.
   Когда автомобиль с товаром, принадлежащим  добросовестным  коммерсан-
там, минует российскую  границу,  сопровождающие  этот  автомобиль  лица
предъявляют таможенникам документы, свидетельствующие о том, что экспорт
производится на законных основаниях. Это означает, что пошлины уплачены,
все необходимые формальности соблюдены. Таможенник  просматривает  доку-
менты, проверяет их подлинность, после чего пропускает груз.
   Проверка подлинности документов, сопровождающих вывозимый товар,  как
правило, сводится к визуальному их осмотру, а также к связи с  оператив-
ным дежурным таможенного органа, выдавшего эти документы. При визуальном
осмотре любой профессионально грамотный инспектор таможенного поста ско-
рее всего сумеет определить, фальшивые документы или  подлинные.  На  то
существует четкий порядок их заполнения, который сам  по  себе  является
степенью защиты.
   Только работник таможни знает, как надо оформить документы, чтобы по-
рядок этот был полностью соблюден. А он  периодически  меняется,  о  чем
также знают лишь работники таможенных органов. Таким образом, контрабан-
дистам необходимы собственные таможенные специалисты, которые  оформляли
бы им документы. Хотя бы один из них должен быть действующим  таможенни-
ком, потому как, во-первых, все таможенные документы заверяются номерны-
ми таможенными печатями, а, во-вторых, преступникам  необходимо  вовремя
реагировать на изменения в порядке оформления таможенных документов.
   Кстати, работники правоохранительных органов  неоднократно  сталкива-
лись с таким странным обстоятельством, что  рядовые  таможенники  узнают
обо всех подобных изменениях позже контрабандистов!
   Весьма распространен вариант, когда "купленный" работник таможни,  не
глядя, заверяет своей личной номерной печатью все, подсовываемые контра-
бандистами, документы. Все остальное, в том числе и оформление этих  до-
кументов, берут на себя  бывшие  таможенники,  работающие  на  бандитов.
Впрочем, как показывает практика, те таможенники, которые за долю  малую
ставят свои печати куда попало, тоже рано или поздно  становятся  бывши-
ми...
   Правда, "опытные" работники таможни никогда не заверяют фальшивые до-
кументы подлинными печатями. Они имеют, как правило,  по  два  комплекта
печатей: настоящий - для официальной работы, и фальшивый -  для  контра-
бандного "приработка". В случае провала контрабанды, их  участие  в  ней
будет недоказуемо, - мало ли кто мог сделать поддельные печати!
   Между тем, как бы качественно не были изготовлены подделки, достаточ-
но одного звонка оперативному дежурному якобы оформлявшего их таможенно-
го органа, чтобы все встало на свои места. Поэтому одна из основных  за-
дач контрабандистов - не позволить  инспектору  таможенного  поста  свя-
заться с оперативным дежурным. Добиться этого можно разными способами.
   Сначала "Транс-Октавиан" экспедировал грузы в Калининград.  Начинался
1992 год. Страны Балтии только-только вышли  из  состава  СССР,  границы
между ними и Россией существовали лишь на бумаге и чисто символически  -
в жизни, поэтому "Калининградский транзит" ("Калининградский транзит"  -
жаргонное обозначение контрабандной  схемы,  одинаково  распространенное
как среди работников правоохранительных органов, так  и  в  криминальной
среде.) был несказанно популярен.
   Огромное  количество  грузов  отправлялось  из   российского   города
Санкт-Петербурга в российский же город Калининград, который волею  судеб
оказался отделенным от  матушки-родины  теперь  уже  иностранными  госу-
дарствами. Таможенникам на  российско-эстонской  и  российско-латвийской
границах предъявлялись безупречно исполненные договоры между  питерскими
и калининградскими коммерсантами, согласно которым товары вовсе не выво-
зились из России, а просто перемещались  из  Петербурга  в  Калининград.
Грузы эти пропускались беспрепятственно - транспортировка товаров внутри
России таможенными пошлинами не облагается!
   По совершенно необъяснимым причинам ни один из таких грузов до  Кали-
нинграда не доходил. Что-то там в  Литве,  Латвии  и  Эстонии  случалось
странное и загадочное, однако сотни тысяч тонн цветных металлов и проче-
го добра как-то "рассасывались" между двумя российскими границами. Самое
же удивительное было в том, что ни разу ни одна калининградская фирма не
жаловалась на, казалось бы, явно убыточный, а потому неприятный для  нее
факт исчезновения направлявшегося к ней товара! Как будто бы  его  и  не
ждали, как будто его и вовсе не было...
   Балтийская "прокладка" между "двумя Россиями" стала своеобразной  зо-
ной коммерческой аномалии. Как в Бермудском треугольнике,  исчезали  там
ценные грузы и странным образом "проявлялись"  потом  в  морских  портах
Германии, Швеции и Голландии. Исправно и с чрезвычайной прибылью для се-
бя ходившие тогда паромы из литовских,  латвийских  и  эстонских  портов
стали своеобразной выхлопной трубой для  несметного  количества  ценного
сырья, залежавшегося в запасниках Великой Империи...
   Фирмы "Оризон" в Калининграде, возможно, никогда не было, зато была и
успешно функционировала в  Петербурге  фирма  "Транс-Октавиан",  которая
добросовестно и регулярно возила на своих грузовиках цветные  металлы  в
эту самую фирму "Оризон". Столь же регулярно  металлы  "растворялись"  в
Эстонии, откуда из таллиннского порта отправлялись в Европу.
   Всеми этими странностями заправлял в 1992 году некий финский  коммер-
сант Кюести, которого друзья называли просто  Кеси.  Дружба  с  Михаилом
Алексеевичем Сергиенко приносила им обоим сумасшедшие  прибыли,  прибыли
настолько большие, что, например, Кеси содержал три собственных офиса  -
в Петербурге, Хельсинки и Таллинне. Господин Сергиенко также  от  скром-
ности не страдал - возглавляемая им фирма собиралась приобрести  зелено-
горский пансионат "Териоки", гостиницу "Гавань", а также Михаил Алексее-
вич предполагал обзавестись сетью адвокатских контор.
   Но планам этим сбыться было не суждено...
   На допросе Михаил Алексеевич возмущенно заявил, что никакого  отноше-
ния к контрабанде не имеет, "Транс-Октавиан", как и  следует  из  первой
части названия, предприятие транспортное, - перевозит, что заказывают, а
значит за принадлежащие заказчикам грузы ответственность не несет!
   Беседа со следователем Федеральной службы безопасно