сти  подействовала
на него угнетающе. Михаилу Алексеевичу стало плохо с сердцем, и на  сле-
дующий после допроса день он проснулся в одноместной палате  кардиологи-
ческого отделения городской больницы N4. Впрочем, до  реанимации,  равно
как и до любого другого врачебного вмешательства, дело не дошло. В  "од-
нокоечном номере" Михаил Алексеевич принимал многочисленных посетителей,
смотрел шикарный цветной телевизор и разгуливал по коридорам  отделения,
размахивая трубкой радиотелефона, чем немало  шокировал  работавших  там
врачей, которые в то время радиотелефоны видели разве что в  иностранных
фильмах.
   Как известно, больных у нас не допрашивают,  особенно  госпитализиро-
ванных - им нужны покой и душевное равновесие: без того и другого выздо-
роветь довольно сложно. В общем, через пару часов после того, как работ-
ники ФСБ путем немалых усилий получили у лечащего  врача  разрешение  на
допрос, "тяжелобольной" пропал.
   Новым местом пребывания Михаила Алексеевича стал пансионат "Териоки",
что в Зеленогорске,  который  должен  был  вот-вот  приватизироваться  в
пользу "Транс-Октавиана", так что наш герой чувствовал там себя в полной
безопасности. А чуть позже  он  пересек  прозрачную  российско-эстонскую
границу и скрылся в Венгрии.
   Михаил Алексеевич устал и нуждался в отдыхе, работники госбезопаснос-
ти вынуждены были смириться с этим и приступили к расследованию инциден-
та на таможенном посту Брусничное с другой стороны. Они попробовали  вы-
яснить, откуда же взялся задержанный ими на границе цветной металл.
   Металл этот был приобретен путем более чем законным. Как-то раз некий
симпатичный молодой человек, Валера Кульгин, оформился на работу в некое
Санкт-Петербургское торговое товарищество (СПТТ), которое в то время за-
нималось куплей-продажей посуды и размещалось в собственном офисе у Кан-
темировского моста. Через некоторое время успешной работы Валера предло-
жил своим коллегам "толкнуть" за границу партию никеля, что сулило нема-
лую прибыль при совсем мизерных затратах труда и интеллектуальной  энер-
гии. Засомневавшихся было руководителей Валера заверил, что с  экспортом
проблем не возникнет - эту сторону сделки он брал на себя.
   Металл совершенно законно приобрели на мончегорском комбинате  "Севе-
роникель", привезли и положили на принадлежавший СПТТ склад. С предопла-
той Валере помог "Северный завод", давший ему кредит под эту, прямо ска-
жем, не совсем законную сделку. А возглавлял "Северный завод"  известный
и уважаемый в нашем городе депутат Законодательного собрания  Петербурга
Герман Гардымов. Надо ж было помочь молодому человеку  встать  на  ноги!
Опять же, сделка прибыльная, да и Валера - парень, несомненно,  хороший,
честный. У умудренного жизненным опытом Германа Гардымова никаких сомне-
ний все это, по-видимому, не вызывало.
   Обрадованные столь интенсивным и успешным развитием событий,  руково-
дители СПТТ довольно быстро рассчитались с "Северным  заводом"  -  взяли
кредит в банке, что, собственно, хорошему парню Валере Кульгину и требо-
валось. Дальше металл должен был успешно миновать границу, где-нибудь  в
Германии или Швеции превратиться в доллары, которым Михаил  Сергиенко  и
Валера Кульгин нашли бы применение. А Санкт-Петербургскому торговому то-
вариществу уготовили судьбу быть "спущенным под откос", что, собственно,
и произошло, только не совсем так, как планировали Валера и его  друзья,
которым чуть позже мы уделим особое внимание.
   Первая партия никеля - 60 тонн - была задержана в Брусничном при опи-
санных уже обстоятельствах. Остальные 40 тонн  Валера  срочно  вывез  со
склада СПТТ, якобы в надежное место на случай обыска. С тех пор ни  его,
ни металл коллеги из товарищества не видели. На Валеру был объявлен  ро-
зыск, и следующая встреча с ним у работников  госбезопасности  произошла
при весьма неожиданных обстоятельствах.
   Жил-был в Санкт-Петербурге некто Михаил Дынин. Впрочем, когда Ленинг-
рад стал Петербургом, Михаил Дынин был уже Майком  Мэлоном,  проживавшим
сначала в Израиле, а потом в США. Самым любимым занятием Михаила  Дынина
была контрабанда антиквариата. Любимым занятием Майка Мэлона стала конт-
рабанда наркотиков, а также их использование: для  дельцов  наркобизнеса
сочетание довольно редкое.
   Попался Майк в декабре 1992 года, когда на таможенном посту в  поезде
"Петербург-Хельсинки" у него в трусах обнаружили  100  граммов  кокаина.
Майк утверждал, что вез наркотик исключительно для личного  потребления,
однако ему не поверили, потому как такого количества кокаина хватило  бы
для кайфа половине всех питерских наркоманов. Кокаин у Майка  изъяли,  а
его самого отпустили под обещание явиться в отдел борьбы с  контрабандой
Выборгской таможни для дачи соответствующих пояснений по поводу  случив-
шегося конфуза.
   На таможню Майк не явился, зато отправился в  гостиницу  "Прибалтийс-
кая" вместе со своей красавицей женой Илоной - шикарной женщиной,  обла-
дающей высоким ростом и фигурой манекенщицы. Худощавый лысоватый Майк со
своими 165 сантиметрами роста смотрелся рядом с Илоной весьма трепетно.
   Группа задержания подошла к ним в холле гостиницы. В момент  щелкания
наручников на запястьях нашего иностранца к ним устремился некий молодой
человек, который явно не отдавал себе отчета в происходящем. Расталкивая
оперативников, он протянул Майку какой-то документ. На вполне логичный в
такой ситуации вопрос: "Ты кто такой?", парень представился как  Валерий
Кульгин!
   Валера тогда не знал, что числится в розыске, впрочем, сотрудники ФСБ
этого тоже еще не знали! Однако они сработали по  принципу  "держи  все,
что шевелится, потом разберемся".
   - Поедешь с нами, - сказали они Валере.
   - Хорошо, но я должен заплатить за такси.
   Вместе с одним из оперативников Валера вышел из гостиницы. Прямо  пе-
ред ними остановился автобус, из которого вывалилась толпа туристов. Ва-
лера быстро рассосался в ней и исчез вновь.
   Случилось это накануне нового, 1993 года. В это время  происходило  в
нашем городе множество других событий, некоторые из которых имели к  ге-
роям этого повествования весьма непосредственное отношение.
   Оставшиеся 40 тонн никеля Валера Кульгин  решил  "протолкнуть"  через
одного своего знакомого коммерсанта, некоего Алексея Шалаева'.  На  этот
раз все прошло, как по маслу, - металл успешно продали эстонским контра-
бандистам за 40 миллионов рублей. Было это в декабре 1992-го, через пару
месяцев после того, как Валера со своими друзьями  "кинул"  Санкт-Петер-
бургское торговое товарищество.
   Таинственным образом, говорят, не  без  помощи  знакомого  отставного
следователя, уволенного из милиции за исчезновение материалов расследуе-
мого им уголовного дела, Леша Шалаев узнал об этом Валерином подвиге и о
том, что на него объявлен розыск. Когда Валера пришел к Шалаеву с закон-
ным требованием своей доли, тот вежливо объяснил ему, что денег  никаких
не брал, знать его - Валеру - не хочет, а если тот не доволен, может жа-
ловаться, что вряд ли получится, потому как Валера с некоторых пор нахо-
дится в розыске!
   В довершении всего Леша Шалаев купил шикарную "вольво" последней  мо-
дели, которую практически сразу экспроприировали Балерины друзья - члены
так называемой "гуняшинской" бригады. (Эту бригаду, состоявшую  примерно
из 150 человек и входившую в "тамбовское" преступное сообщество, возгла-
вил некий Олег Гуняшин, который в то время рассматривался лидерами "там-
бовских" как очень перспективный лидер.  Однако  занять  следующую  сту-
пеньку в бандитской иерархии ему не удалось...)
   Отобрали они у Леши и все остальное, что у него было, взяли и  самого
Лешу. Его возили по различным фирмам, где  он  пользовался  авторитетом,
заставляли заключать с этими фирмами липовые контракты, в  общем,  приш-
лось ему "кидать" всех подряд, всех тех, с кем были у него хорошие отно-
шения. В результате хороших отношений у него не стало ни с  кем,  но,  в
общем-то, Леша получил то, к чему стремился - хотел стать  "кидалой",  и
стал им.
   Валеру Кульгина "взяли" у подъезда дома, где жил один из его  прияте-
лей, куда он подъехал на своей "восьмерке" после тяжелого рабочего  дня.
В машине, кстати, обнаружилась предсмертная записка Леши Шалаева, из ко-
торой следовало, что жилось ему у Валеры не так-то сладко. Впрочем, Лешу
не били и не пытали, потому как дойную корову необходимо холить и  леле-
ять, иначе она перестанет давать молоко.
   Операция по вызволению Леши из "гуняшевского" плена была  разработана
работниками ФСБ совместно с операми из Управления по борьбе  с  экономи-
ческой преступностью питерского ГУВД, которые также разыскивали  Лешу  в
связи с некоторыми другими его подвигами.  Операция  называлась  "Привод
свидетеля" и выглядела так.
   Квартира, в которой содержался пленник, располагалась на верхнем эта-
же пятиэтажного многоквартирного жилого дома. От внешнего мира она  была
отгорожена мощной металлической дверью, как снаружи, так и изнутри запи-
равшейся с помощью ключей, которых, естественно, у Леши не было. Там  же
постоянно находились трое вооруженных  боевиков,  они  если  и  покидали
пленника, то ненадолго.
   Сначала предполагалось,  что  "Привод  свидетеля"  осуществит  группа
"Град", но в последний момент выяснилось, что она прибыть не сможет, так
как задействована на другом мероприятии. Тогда решили подогнать  к  дому
пожарную лестницу, одеть одного из оперативников  в  бронированный  ска-
фандр, втолкнуть его в квартиру через окно, чтобы все остальное  сделать
под его прикрытием. Однако скафандр найти также не удалось, в результате
чего к моменту проведения операции у мрачного пятиэтажного  дома  оказа-
лись четверо оперативников с пистолетами и личными "Жигулями" одного  из
них.
   Позвонили Леше по телефону.
   - Ты один?
   - Да, и очень хочу отсюда выбраться.
   - Дадим веревку, спустишься из окна. Если что, мы прикроем.
   - Ребята, не могу, боюсь высоты.
   - Ладно, жди. Сейчас будет пожарная лестница...
   До лестницы дело не дошло. Как только один из оперов уехал за ней,  к
дому подкатила Лешина шикарная "вольво", из нее вышли  трое  бандитов  и
стали подниматься на пятый этаж. У группы захвата не было другого  выхо-
да, кроме как войти в квартиру "на плечах"  братанов.  "Быки"  не  спеша
поднимались по лестнице на два пролета впереди оперативников и  довольно
громко обсуждали досадные бытовые мелочи:
   - Уроды, суки, из автомата замочили.
   - Все, пиздец, гасить теперь будем всех. (Речь шла о смерти Олега Гу-
няшина. В описываемый момент "братки" возвращались с его похорон.  Неза-
долго до того Олега убили очередью из автомата.)
   Неожиданный выкрик: "Руки вверх! Не двигаться! Комитет госбезопаснос-
ти!", привел "братков" в глубокое уныние. Они даже не пытались сопротив-
ляться, и без особых проблем были доставлены в ближайшее отделение мили-
ции. Перед этим оперативники сымитировали задержание Шалаева - чтобы его
потом не убили, как наводчика...
   В общем, эта часть нашей истории завершилась для одних  успешно,  для
других, скажем так, несколько неожиданно.
   Валера Кульгин - фигура довольно типичная для нашего времени. С одной
стороны, это обычный коммерсант, в откровенно  бандитских  поступках  не
замеченный. Он что-то продает, что-то покупает, одним словом, делает  то
же, что и десятки тысяч других питерских коммерсантов. Но в  отличие  от
них, его сфера деятельности - криминал в самом широком  понимании  этого
слова.
   Коммерсанты типа Валеры Кульгина живут не в деловом Петербурге,  а  в
бандитском. Их коллеги, приятели, деловые партнеры - бандиты, либо такие
же, как они, бизнесмены криминального толка. Они легко сходятся с предс-
тавителями самых разных преступных  группировок  и  охотно  прокручивают
принадлежавшие этим группировкам деньги в разработанных ими коммерческих
операциях.
   Они выгодны всем, их радушно принимают самые разные, порой враждующие
между собой лидеры. Они везде свои, им без проблем доверяют крупные сум-
мы денег, потому как очевидно, что с деньгами этими они никуда не денут-
ся - конкретной силы непосредственно за ними нет, они очень дорожат сво-
ей репутацией в преступных кругах. И, как правило, не злоупотребляют до-
верием. Они живут в привычном для них криминальном мире,  живут  отчасти
"по понятиям", охотно "кидая лохов" - коммерческие структуры,  руководи-
тели которых пытаются заниматься хотя бы относительно  легальным  бизне-
сом.
   В данном случае закупленные Санкт-Петербургским торговым  товарищест-
вом 100 тонн никеля предназначались для экспорта через контрабандный ка-
нал, принадлежавший "воркутинской" преступной группировке, одним из чле-
нов которой и был Михаил Алексеевич Сергиенко.
   "Воркутинские" появились в Петербурге в конце 1990-го.  В  1992  году
они уже контролировали практически весь  Васильевский  остров.  Состояла
группировка, в основном, из студентов или бывших студентов Горного  инс-
титута. Тогда из горнодобывающих районов России молодые ребята отправля-
лись учиться в Петербург - там-то вузов не было.  Кроме  того,  говорят,
один из руководителей Горного был в то время связан с "воркутинскими"  и
обеспечивал их молодыми кадрами. В общем, часть студентов  вместо  учебы
занималась рэкетом, а некоторые просто  подрабатывали  таким  образом  в
свободное от занятий время!
   Популярными местами тусовок  "воркутинских"  были  общежития  Горного
института - в студенческом городке на Новоизмайловском проспекте, на Ма-
лом проспекте Васильевского острова, а также на Шкиперском протоке.  Го-
ворят, в общежитии на Малом у "братвы" были хорошие отношения  с  комен-
дантом, который покрывал их сборища. А на  Шкиперском  имелся  спортзал,
где "воркутинские" совершенствовали свою физическую подготовку.
   В группировке была очень сильная текучесть кадров. Знающие  люди  ут-
верждают, что "бандитствовали" в основном студенты первого-третьего кур-
сов, а потом, когда дело подходило к диплому, они брались за ум и  возв-
ращались на студенческую скамью!
   Знающие люди говорят, что "воркутинское" преступное сообщество всегда
было в нашем городе на особом положении. С одной стороны, за ними прочно
закрепилась слава самых "отмороженных", наверное, потому, что на  многие
"мероприятия" "воркутинские" боевики отправлялись одурманенными наркоти-
ками, что придавало их действиям особую жестокость. "Воркутинских" поба-
ивались, с ними старались не связываться, но и не уважали - за эту самую
"отмороженность", а может быть, за чтото еще.
   Во главе группировки стояли два человека: Слава по кличке "Сироп" от-
вечал за "бандитскую деятельность" группировки, а Юра по кличке "Кореец"
(он, и вправду, кореец) был мозгом "воркутинских".  У  "братвы"  была  и
собственная коммерческая структура - торговая фирма "Максим",  с  офисом
на третьем этаже гостиницы "Гавань", расположенным дверь в дверь с  офи-
сом уже известной нам фирмы "Транс-Октавиан". С  помощью  "Максима"  они
отмывали деньги, полученные, мягко говоря, не совсем  честным  путем.  В
пяти минутах езды от "Гавани", на Васильевском же острове, располагалось
кафе "Ариент", где частенько тусовались "воркутинские" бойцы.
   "Воркутинские" приложили  немало  усилий,  чтобы  контролируемый  ими
"Транс-Октавиан" успешно функционировал. В частности, первая порция  ме-
таллов была приобретена именно на их деньги. Кроме того, братва  обеспе-
чивала сопровождение контрабандных грузов. В 1992 году это  была,  пожа-
луй, единственная Преступная группировка  в  Петербурге,  которая  кроме
"тамбовских" активно занималась металлическим бизнесом.
   Интересно, кстати, что кроме общедоступных источников получения деше-
вых цветных металлов (типа мончегорского комбината "Североникель") "вор-
кутинские" пользовались и услугами так называемых "добытчиков", одним из
которых был, например, некий Александр Альбертович, ныне владелец одного
из механических заводов, что на Петергофском шоссе. В то время,  в  1992
году, Александр Альбертович арендовал на этом  заводе  несколько  цехов,
которые использовал как склады для цветных металлов. Он начал  эту  дея-
тельность в самом начале 1992-го (если не в 1991), то есть, когда в  Пе-
тербурге не было еще скупок цветных металлов!
   Возникает естественный вопрос: а где же тогда Александр Альбертович и
другие "добытчики" брали цветные металлы, кроме как на  металлоперераба-
тывающих комбинатах?
   А металлы они брали на бесчисленных промышленных предприятиях  Петер-
бурга. Металлы эти валялись там без всякой надобности и в огромных коли-
чествах. Руководителям предприятий они достались за так - еще с  советс-
ких времен, а посему они готовы были расстаться с  ними  тоже  почти  за
просто так. Это самое "почти" составляло какуюнибудь смешную  долю  про-
цента от настоящей стоимости металлов, однако  в  виде  наличных  денег,
оседавших в карманах руководителей,  оно  выглядело  довольно  соблазни-
тельно.
   Сам же факт исчезновения со склада или территории  завода  нескольких
тонн никеля или меди оформлялся как вывоз отходов или что-то в этом  ро-
де. Впрочем, нередко, а вернее, довольно часто металлы просто крались  с
заводов не без содействия купленных сотрудников внутренней охраны...
   С самого начала "воркутинские" специализировались на грабежах и вымо-
гательстве. Говорят, они охотно позволяли другим, более крупным  группи-
ровкам нанимать себя для выполнения боевых операций. В частности,  такие
услуги заказывали им "тамбовские" и "малышевские".
   Серьезные неприятности у одного из лидеров "воркутинских" Славы Сиро-
па начались после того, как он сбил насмерть двух человек, - отца с  се-
милетним сыном. Было это на Кронверкской набережной, что у Петропавловс-
кой крепости, Слава ехал тогда с несколькими "братками" на своем  шикар-
ном "БМВ". Тот факт, что это сделал именно Слава, официально не доказан,
поэтому розыск на него объявлен не был. Однако  он  вынужден  был  скры-
ваться, потому как знал из собственных источников, что "менты" наверняка
повяжут его, если только смогут.
   По времени событие это совпало с провалом контрабанды  в  Брусничном,
поэтому вся троица - Слава Сироп, Юра Кореец и Михаил Алексеевич  Серги-
енко - дружно слиняла в Венгрию, где разместилась в  скромном  пятизвез-
дочном отеле. Впрочем, Юра Кореец довольно скоро вернулся  в  Петербург,
потому как понимал, что на тот момент со стороны правоохранительных  ор-
ганов ему ничего особенного не грозило.
   В принципе, так оно и было, однако допроса в ФСБ ему избежать не уда-
лось.
   - Я бизнесмен, - сказал Кореец следователю. - Я разрабатываю  коммер-
ческие операции, с чего имею  свой  процент.  Да,  я  знаю,  что  многие
деньги, которыми я оперирую, получены путем рэкета у неспособных  посто-
ять за себя коммерсантов. Это нормально. Но то, что делают Миша со  Сла-
вой, мне не нравится. Они вывозят стратегические запасы страны и  прожи-
рают вырученные за них деньги. Это предательство. Я тоже вырос в России,
это моя страна, а потому Миша со Славой больше денег от меня не получат.
   С тех пор Юра Кореец отошел от "дел", стал заниматься легальным  биз-
несом, "воркутинские", которых насчитывалось человек сто, как-то  рассо-
сались - кто в другие группировки, кто в бизнес, а кто вновь на  студен-
ческую скамью в Горном институте. Михаил Алексеевич же со Славой Сиропом
остались в Венгрии. Говорят, Слава живет до сих пор и не бедствует.
   После исчезновения обоих лидеров, группировка развалилась сама собой,
и о дальнейшей ее судьбе после 1992 года  история  умалчивает.  Известно
лишь о некоторых подвигах уже упомянутого нами финского коммерсанта  Ке-
си, который на самом деле был одним из наиболее интересных людей практи-
чески для всех преступных структур нашего региона, делавших свой  бизнес
на контрабанде цветных металлов.
   Кюести, для друзей просто Кеси, - чрезвычайно важная фигура  в  нашем
преступном мире. Он поддерживал прочные