ому,  и
останется тайной, тем более, что сам Матвеев довольно быстро после изме-
нения ему меры пресечения на подписку о невыезде уехал за границу  -  от
греха подальше. Между тем, общая суть его утверждений (без  инцидента  с
наркотиками) косвенно подтверждается.
   Задерживать Матвеева поехали работники ФСБ, по основному  роду  своей
деятельности никакого отношения к борьбе с контрабандой не имевшие.  Как
так вышло, можно только догадываться, но именно вследствие своей неопыт-
ности в контрабандных вопросах, они недостаточно грамотно провели задер-
жание. Фактически, они нарушили одно из основных правил,  которым  руко-
водствуются в задержаниях такого рода опытные оперативники,  -  не  дали
возможности таможенникам спокойно и полноценно провести досмотр.
   Вот и получилось потом, что Матвеев просто не успел заполнить  декла-
рацию, хотя, естественно, собирался сделать это!
   Кстати, собственно задержание контрабандного груза - всегда дело тон-
кое и щекотливое для проводящих это задержание  работников  правоохрани-
тельных органов. Одним из классических примеров такого  рода  стала  до-
вольно распространенная в 1993 году практика контрабандного вывоза цвет-
ных металлов в бензобаках грузовых автомобилей.  Работники  правоохрани-
тельных органов вскрывали такие тайники, а контрабандисты заявляли,  что
прятали металлы не от таможенников, а от бандитов - мало ли  на  дорогах
грабителей! А на таможенном посту они, естественно,  собирались,  как  и
положено, задекларировать груз, потому как готовы  скорее  умереть,  чем
нарушить закон.
   Кстати, Таможенный кодекс разрешает заявлять о  вывозе  груза  непос-
редственно в момент его вывоза...
   Остается загадкой и происхождение злополучного осмия. Сначала  газеты
взахлеб издевались над неким ученым-самоучкой с уголовным прошлым, полу-
чившим уникальный, редчайший изотоп осмия чуть ли не у себя на кухне  из
подручных средств. А Лев Витальевич Савенков собирался, дескать,  попра-
вить финансовое положение всего Санкт-Петербурга только  за  счет  этого
кухонного изобретения. Так во всяком случае Лев  Витальевич  заявлял  на
допросах и в интервью средствам массовой информации.
   Чуть позже мнения разделились. Газеты, вчера еще  смачно  расписывав-
шие, какой Лев Савенков прохиндей и  контрабандист,  стали  превозносить
его за гражданское мужество и самоотверженность. "Лев Витальевич, -  пи-
сали газеты, - пал жертвой грязных политических козней КГБ; мы этого  не
можем допустить, потому как  Петербург  интеллигентнее  и  демократичнее
Москвы, откуда все эти козни поползли к Льву Витальевичу".
   Между тем история Льва Витальевича  продолжала  радовать  благодарных
петербургских читателей своими неожиданными поворотами.  6  января  1994
года нашему герою была изменена мера пресечения на подписку о невыезде -
после трех с половиной месяцев пребывания в застенках МБ, Лев Витальевич
снова оказался на свободе. Случай этот стал первым прецедентом в  судеб-
ной практике - человека, обвиняемого в покушении на контрабанду в  особо
крупных размерах и в  незаконном  хранении  огнестрельного  оружия  (при
обыске у Льва Витальевича обнаружили пистолет "вальтер"), никогда раньше
не отпускали дожидаться суда среди друзей и любимых женщин.
   Особенно трогательно в этой истории  звучит  то  обстоятельство,  что
свое решение об изменении Льву Витальевичу меры пресечения судья  Стули-
ков аргументировал тем, что мэр Петербурга Анатолий Собчак дал  обвиняе-
мому положительную характеристику!
   При обыске у Льва Витальевича изъяли не только пистолет. В  его  двух
квартирах на Морской набережной обнаружились: 10 тысяч американских дол-
ларов, 2 тысячи немецких марок, более тысячи финских марок, более 3 мил-
лионов рублей, 2 банковские чековые книжки, из  которых  следовало,  что
Лев Витальевич имеет текущие счета в банках Бельгии и Германии, 5  цвет-
ных телевизоров, 4 видеомагнитофона, 4 магнитолы, 2 видеокамеры и коека-
кие другие мелочи. Был высокий  чиновник  также  владельцем  автомобилей
"мерседес" и "тойота".
   Наверняка, все это было нажито честным путем - Лев Витальевич  в  тот
момент являлся владельцем трех фирм в Германии, Бельгии и Канаде. Его же
официальный должностной оклад в мэрии составлял 76 тысяч  рублей,  разве
мог столь состоятельный человек жить на такие деньги?
   Кстати, изъятый у нашего героя пистолет имеет также весьма любопытную
историю, рассказанную самим Львом Витальевичем уже в суде, во время слу-
шания его дела осенью 1996 года.
   Оказывается, Льву Витальевичу угрожали всякие сомнительные  личности,
причем угрожали настолько сильно, что как-то раз  избили  его  водителя.
Эта капля, по выражению самого Льва Витальевича,  переполнила  чашу  его
терпения, и он написал заявление  начальнику  питерского  ГУВД  генералу
Крамарову с просьбой разрешить ему ношение боевого оружия. Но  милицейс-
кий генерал, видимо, недооценил важность происходящего, а потому не спе-
шил разрешить Льву Витальевичу приобрести гранатомет, автомат Калашнико-
ва или хотя бы пистолет.
   Тогда Лев Витальевич сам купил "Вальтер" и собирался попасть на прием
к Крамарову, чтобы, швырнув этот "Вальтер" ему на стол, упасть на  коле-
ни, разорвать на груди рубаху с галстуком и трагическим  голосом  произ-
нести: "Вот я, вот пистолет, делайте что хотите, но друг без друга мы не
можем!" По предположениям Льва  Витальевича,  генералу  Крамарову  сразу
стало бы стыдно от того, что не обратил он должного внимания на  заявле-
ние нашего героя. После этого пристыженный генерал мигом бы  выдал  Льву
Витальевичу разрешение на пользование всеми видами  стрелкового  оружия,
они бы обнялись, поцеловались, дружили б  всю  жизнь  и  умерли  в  один
день...
   Случилось бы все так на самом деле - не знает никто. Волею судеб  Лев
Витальевич оказался в камере следственного изолятора, а  в  начале  1997
года, на момент выхода этой книги - на скамье подсудимых.
 
   Загадочная литовка
 
   Похищение "металла под обувью" и  совершенно  непонятный  пропуск  за
границу первой партии принадлежавшей Льву Витальевичу икры не могли  ос-
таться незамеченными. Работники госбезопасности стали проявлять  серьез-
ный интерес к "тамбовским металлистам", в связи с чем моряк Саша  вынуж-
ден был податься в бега. Но перед этим он познакомил "тамбовцев" с  сим-
патичной молодой литовской коммерсанткой Астой.
   Аста - фигура ничуть не менее  значительная,  чем  уже  знакомый  нам
финский коммерсант Кеси. (Мы сознательно не называем их фамилии  -  люди
эти не судимы на территории России, а значит и степень их участия в опи-
сываемых событиях всего лишь гипотетична. Все, что мы пишем о них, осно-
вано на рассказах работников правоохранительных  органов,  рассказы  эти
документально не подтверждены, хотя и отнюдь не безосновательны.) Аста и
Кеси в течение практически всего металлического бума были основными  по-
купателями контрабандных российских цветных металлов.
   Обоих их "тамбовские металлисты" чрезвычайно уважали и ценили, потому
как и Аста, и Кеси постоянно доставляли им сотни тысяч долларов за  про-
данные металлы наличными! У маленького Кеси  был  для  этого  оборудован
специальный тайник в его личном микроавтобусе. Точно так  же,  как  Кеси
начинал свой бизнес с Михаилом Алексеевичем Сергиенко и его  "воркутинс-
кими" друзьями, Аста начинала покорять деловую Россию через Сашу  с  Же-
ней, которые отправляли  первые  партии  профинансированных  "казанцами"
контрабандных цветных металлов именно ей в Литву.
   Летом 1993 года Аста вынуждена была приехать в Петербург, чтобы лично
заняться отправкой в Литву контрабандных цветных металлов,  потому  как,
напомним, принадлежавший Саше контрабандный канал перестал  функциониро-
вать, и хотя у нее оставался Женя, а может быть,  и  другие  поставщики,
терять сумасшедший доход от дружбы с "тамбовскими металлистами"  она  не
собиралась. Ее представили лично Толе Кувалде, и с тех  пор  они  вполне
успешно сотрудничали.
   Впрочем, из этого вовсе не следует, что Толя Кувалда и его  подчинен-
ные сильно любили литовскую "металлистку". Скорее наоборот. За глаза они
называли ее Крысой, а такую кличку, как известно, хорошему  человеку  не
дадут. А Крысой Асту называли  потому,  что  она  мастерски  стравливала
"тамбовских" авторитетов между собой. Зачем она это делала - неизвестно,
но получалось профессионально и отнюдь не безболезненно.
   Говорят, однажды с подачи Асты Толя Кувалда и его приближенные  запо-
дозрили одного из своих людей в краже крупной сумы денег из  сейфа  при-
надлежащей "тамбовским металлистам" фирмы. Заподозрили настолько сильно,
что в парня несколько раз стреляли, однако безрезультатно. А однажды де-
ло чуть не дошло до массовой перестрелки, - когда этот авторитет и  Толя
приехали на "разбиралово" со своими боевиками.
   Кстати, существует версия, будто случайная смерть Толи Кувалды от рук
деревенского тракториста вовсе не была случайной, а напротив, стала  ло-
гическим завершением этой истории. Впрочем, может быть, это  просто  ле-
генда, которых в бандитской среде ходит немало. Так или  иначе,  Аста  -
фигура значительно более загадочная и непонятная,  чем  маленький  Кеси,
несмотря на то, что занимались они, в общем-то, одним бизнесом.
   Практически сразу после ее появления в Петербурге  Астой  заинтересо-
вался питерский РУОП, работники которого довольно быстро  столкнулись  с
некоторыми странностями в ее поведении. Аста обладала огромными, фантас-
тическими для простого литовского контрабандиста и  коммерсанта  возмож-
ностями. Полная свобода перемещения по всем странам,  легкий  контакт  с
преступными группировками, отличные связи с крупными  немецкими  промыш-
ленниками, которые с ее подачи охотно покупали  тысячи  тонн  российских
контрабандных цветных металлов - неплохо, не правда ли?
   Обаятельная литовка принимала активное участие в разработке  сложней-
ших комбинаций, позволявших "тамбовским  металлистам"  получать  металлы
наиболее дешевыми способами. Они охотно  принимали  ее  условия  игры  и
практически никогда не оставались внакладе. Между тем, Аста - не слишком
сильно образованная женщина и вовсе не из высшего света  литовского  об-
щества. Да и сама Литва, тем более в 1992-1993 годах, не та страна, ком-
мерсанты которой пользовались бы столь сильным авторитетом в международ-
ных деловых кругах. Кто же она?
   Деньги, которые получали "тамбовцы" у Асты за  контрабандный  цветной
металл, вывезенный из России через Прибалтику или Финляндию,  шли  очень
интересным путем. Они сначала попадали в европейские филиалы  Литовского
национального банка, а оттуда уже различными путями -  в  Россию.  Таким
образом, без видимых на то причин, все контрабандные деньги, проходившие
через Асту, в той или иной степени оседали в Литовском национальном бан-
ке, или, что тоже самое, в бюджете Литвы.
   С другой стороны, теперь уже совершенно очевидно,  что  правительства
прибалтийских стран никак не препятствовали  использованию  прозрачности
своих границ с Россией и Белоруссией для контрабанды тех же цветных  ме-
таллов. Это обеспечивало им рабочие места, это обеспечивало  приток  де-
нег, интерес западных коммерсантов. В данном случае страны Балтии высту-
пали в качестве  своеобразных  офшорных  зон.  На  их  территориях  осу-
ществлялся бизнес с огромными оборотами, плоды же этого бизнеса пожинали
совсем другие страны - Германия, Швеция, Голландия. Прибалтам  оставался
скромный, но стабильный налоговый процент - что-то типа  арендной  платы
за пользование своей территорией.
   Понятно, что правительство страны, только что оторвавшейся от Советс-
кого Союза, а потому находящейся в тяжелейшем  экономическом  положении,
поставленной перед необходимостью выживания в автономном плавании, заин-
тересовано в доходах, не требующих никаких затрат. А посему у  некоторых
работников правоохранительных органов возникло  предположение,  что  та-
инственная и могущественная Аста - гениальный ход, разработка  литовских
спецслужб, обеспечивавших таким образом подпитку национальной экономики.
   "Тамбовский роман" продолжался у Асты до февраля 1994 года,  когда  в
Невеле, по пути в Белоруссию, сотрудники правоохранительных органов  за-
держали сопровождаемые Астой грузовики с цветными металлами. После этого
Толя Кувалда попросил Асту покинуть Россию, потому как ее  задержание  и
отправка в "Кресты" стали лишь вопросом времени. Толя прекрасно  понимал
это, как понимал и то, что Аста вполне может заложить их всех, что,  ес-
тественно, Толю и его окружение вовсе не устраивало.
   Аста послушалась Толю Кувалду и уехала в Литву, а "тамбовские  метал-
листы" существенно сократили контрабанду  цветных  металлов  сухопутными
путями и переключились на еще один контрабандный канал  -  петербургский
Морской порт, контролировавшийся тогда Балтийской таможней. Немалую роль
в таком повороте событий сыграло и то обстоятельство, что у нашего  ста-
рого знакомого маленького Кеси возникли серьезные проблемы с финской по-
лицией, вследствие чего ему пришлось покинуть Финляндию и вновь  обосно-
ваться в Таллинне.
 
   Морские ворота
 
   На самом деле "морской канал" начал действовать у "тамбовских  метал-
листов" еще в феврале 1993 года. Но тогда он не был основным, потому как
в то время без особых проблем контрабандные металлы отправлялись к  Асте
и Кеси сухопутным путем. Активно осваивать морской путь "тамбовцы" нача-
ли в марте 1994 года по описанным выше причинам. Именно тогда этот канал
попал в поле зрения и правоохранительных органов.
   А почти год до того работники госбезопасности периодически  сталкива-
лись с удивительным явлением. Они отслеживали загрузку цветных  металлов
на "тамбовских площадках", ехали на границы, чтобы эти металлы  перехва-
тить, и там их не обнаруживали! Машины грузились, выезжали с  "площадки"
вроде бы в сторону границ, и исчезали.
   А владельцем этого удивительного "морского канала" был некий Виталик,
который в начале 1993 года создал его и успешно использовал, периодичес-
ки отправляя приобретаемые на "Североникеле"  и  "Южуралникеле"  никель,
медь, кобальт и магний на красивых белых пароходах  в  порты  Бельгии  и
Германии.
   Виталик и его помощники использовали "Кавказский транзит" -  изготав-
ливали фальшивые документы, из которых следовало, что контейнеры  с  ме-
таллами шли из Таджикистана от некой фирмы с загадочным названием "Алау"
и направлялись в Роттердам.
   Все документы были заверены  фальшивыми  печатями  Таджикского  госу-
дарственного таможенного комитета и свидетельствовали о том, что принад-
лежавшие "Алау" грузы в  таможенном  отношении  оформлены  безупречно  и
предназначены для вывоза за границу. Для  России  такие  грузы  являлись
транзитными, то есть таможенными пошлинами не облагались.
   На глазах у водителей "тамбовцы" пломбировали  на  своих  "площадках"
контейнеры таджикскими таможенными  пломбами,  потом  вручали  водителям
международные транспортные накладные и отправляли их в Морской порт. Во-
дители сдавали грузы на склады временного хранения Морского порта, отку-
да после успешного оформления в Балтийской таможне  они  отправлялись  в
Германию, Бельгию или Голландию...
   Вообще, оформление груза на любой таможне России сводится к тому, что
инспектор грузового отдела этой таможни знакомится с документами своих в
данном случае таджикских коллег, и, если документы эти у  него  сомнений
не вызывают, он ставит печать: "Выпуск разрешен". Кроме того,  инспектор
обязан проинформировать ГТК, в данном случае Таджикистана о том, что та-
кой-то груз благополучно пересек российскую границу.
   Первый раз, когда в марте 1993 года наши герои отправили  партию  ме-
таллов в Роттердам, именно так все и произошло. Инспектор грузового  от-
дела Балтийской таможни отправил в ГТК  Таджикистана  информацию,  после
чего оттуда пришло гневное письмо. Из него следовало, что  никакого  ме-
талла фирма "Алау" (реально, кстати, в  Таджикистане  существовавшая)  в
Роттердам не отправляла и отправлять не собиралась, посему в  дальнейшем
"принадлежащие" ей грузы необходимо задерживать.
   Кроме того, таджикские таможенники уведомили своих петербургских кол-
лег о том, что для профилактики контрабанды меняют таможенные печати  на
территории всего Таджикистана. После этого работники Балтийской  таможни
провели расследование произошедшего, которое привело их  к  выводу,  что
настоящий отправитель груза теряется гдето в горных ущельях  Таджикиста-
на! Как им это удалось - загадка, потому что все металлы, напомним, были
чисто российского происхождения.
   Эти мелкие неприятности вынудили Виталика взять месячный  тайм-аут  в
своем металлическом бизнесе, чтобы обзавестись  таджикскими  таможенными
печатями нового образца и слегка подкорректировать свои контакты  с  ра-
ботниками Балтийской таможни. После этого контейнеры с "принадлежавшими"
"Алау" металлами пошли через Морской порт  вновь,  причем  в  дальнейшем
подлинность сопровождавших их документов у работников Балтийской таможни
сомнений не вызывала.
   Когда сотрудники ФСБ допрашивали по этому  поводу  сотрудничавшего  с
Виталиком инспектора грузового отдела Балтийской таможни,  ему  показали
11 несоответствий в липовых сопроводительных документах.
   - Неужели вы ни одного из них не заметили? - спросили его.
   - Отчего же, заметил, - ответил таможенник, - но только сейчас, когда
вы показали!
   Дальнейшая судьба этого таможенника нам не известна, однако к уголов-
ной ответственности за свои действия он привлечен не был - доказать злой
умысел в такой "невнимательности" практически невозможно.
   Серьезные проблемы начались у Виталика летом 1995 года, когда ему до-
велось провести 30 суток в следственном изоляторе. На допросах он  отри-
цал все подряд, даже несмотря на то, что ему демонстрировали аудиозаписи
его телефонных переговоров  с  "тамбовскими  металлистами".  "Отказняк",
впрочем, не помешал Виталику сделать правильные выводы из  увиденного  и
услышанного.
   Сразу после выхода на свободу он лег в больницу, где ему сделали опе-
рацию на голосовых связках, благодаря чему голос его перестал быть узна-
ваемым. А во время допросов работники прокуратуры не догадались взять  у
него образцы голоса. Так что никакая экспертиза не смогла  бы  доказать,
что компрометирующие Виталика переговоры действительно имеют к нему хоть
какое-то отношение.
   Успокоенный этим обстоятельством Виталик уехал в Эстонию, и  дальней-
шая его судьба нам не известна. Впрочем, скорее всего бедствовать ему не
пришлось. В Петербурге, всего за год функционирования контрабандного ка-
нала, Виталик сменил пять иномарок и обзавелся  квартирой  площадью  100
квадратных метров.
   А в начале 1994 года у Виталика случился конфуз. Помимо  многих  про-
чих, была у него собственная "площадка" - на пустыре  около  крематория.
По какому-то странному стечению обстоятельств "площадка"  эта  попала  в
поле зрения сотрудников Управления по борьбе  с  экономической  преступ-
ностью питерского ГУВД. Они думали, что там расположен подпольный  завод
по производству спиртных напитков, и как-то раз задержали два  выехавших
оттуда грузовика.
   - Что у вас в машинах? - спросами убэповцы.
   - Металл, - честно ответили сопровождающие.
   - Покажите документы.
   - Пожалуйста.
   - А вы уверены, что путь из Таджикистана в Роттердам лежит именно че-
рез петербургский крематорий? - поинтересовались оперативники.
   - Ах, у нас сломались машины, пришлось перегружать контейнеры,  -  не
растерялись "братаны".
   К сожалению, никакие документы, свидетельствовавшие о том,  что  ука-
занные  контрабандистами  грузовики  действительно  пересекали  российс-
ко-таджикскую границу, не нашлись. Так что  груз  убэповцы  задержали  и
возбудили по этому поводу уголовное дело, которое передали в  Северо-За-
падную транспортную прокуратуру. Чуть позже в Северо-Западную же  транс-
порт