иционеры с удивлением и ужасом обнаружили на обочине шоссе у  деревни
Афанасово "Жигули", а в машине - три трупа  с  простреленными  головами.
Это были считавшиеся необычайно "крутыми" реутовские "авторитеты"  Пара-
монов, Шиков и Коровкин. Еще жестче балашихинцы поработали в Бутове. Ту-
да на "стрелку" с конкурентами прибыла почти сотня бойцов. Разговор  за-
вершился автоматной очередью. Итог - три трупа и несколько раненых.
   Фрол оказался масштабно мыслящим криминальным бизнесменом. Он выезжа-
ет в Новороссийск - на переговоры о торговле нефтью  и  нефтепродуктами.
Его люди берут под контроль крымскую гостиницу "Ореанда".  Зафиксированы
контакты Фрола с бизнесменами из Прибалтики и некоторых западноевропейс-
ких стран - речь уже идет об экспорте цветных металлов. Судя  по  всему,
он дружен и с местными правоохранителями. Дважды его арестовывали за не-
законное хранение оружия - и дважды он выходил  из  узилища  без  особых
проблем (второй раз в 1993 году - под залог в пять миллионов рублей).
   Свидетелем одной из характерных историй периода правления в  Балашихе
и Ногинске достославного Фрола (точнее, судебного развития этой истории)
стал автор этих строк. Ко мне обратились мать  одного  из  подсудимых  и
тогдашний директор Общества попечителей  пенитенциарных  заведений.  Вот
что они рассказали.
   27-летний офицер запаса Александр Киселев  оказался  за  решеткой  за
преступление, еще, к счастью, не прописанное в УК: отказ отстегивать рэ-
кетирам. Впрочем, сперва его строптивость наказывалась ординарными изби-
ениями. Били, когда он, возглавляя похоронное бюро пригородного  поселка
Обухове, хоронил бедняков бесплатно и упорно не платил дань.  Били  и  в
период работы заместителем  директора  ногинского  АО  "Драмадер",  тоже
прекратившего по инициативе Киселева "левые" выплаты. Вязали и  пристав-
ляли дуло ко лбу, когда под начало Александра перешло ногинское  кладби-
ще. Оттуда ему пришлось уйти через три дня работы под  угрозой  остаться
там навсегда.
   Уроки впрок не пошли. Строптивец и его коллеги из "Драмадера"  решили
организовать собственную охранную фирму, чтобы на законном  основании  с
оружием в руках защищать себя и других от беспредела местной мафии. Чаша
терпения последней была переполнена.
   10 октября 1992 года в ночь после обмывания регистрации охранного бю-
ро был убит один из "драмадерцев" Саша Захаров (полный тезка  одного  из
лидеров здешней "братвы"), на даче которого и отмечали. Его  труп  нашли
недалеко от дома Сашиной  знакомой,  куда  его  отвезли  после  сабантуя
друзья - С. Капустинский, А. Рыбочкин, А. Чумаков и А. Садовников.
   "Странности" в этом уголовном деле начались сразу же. Версию убийства
из-за ревности, что напрашивалась в первую очередь (у приятельницы Заха-
рова был муж), следствие так до конца и не проверило,  сразу  же  выбрав
самую странную и мало мотивированную из всех прочих: Захарова убили  его
же друзья по личному приказу Киселева. За девять месяцев следователи так
и не установили сколько-нибудь логичных мотивов для такого убийства. От-
вета на вопрос, зачем именно в день регистрации собственной фирмы и сра-
зу же после того, как многие горожане  видели  их  вместе,  понадобилось
"драмадерцам" убивать своего друга, - следствием не дано.
   Впрочем, мотивы и не искали. Через несколько дней после того, как  11
ребят арестовали, было получено то, что со времен  Вышинского  считается
необходимым и достаточным условием для подписания обвинительного  приго-
вора: их чистосердечные признания - 7 из 1. Как они выбивались  на  этот
раз - кулаками, каблуками, дубинками? - история  умалчивает.  Но  матери
пятерых освобожденных из-под стражи говорили, что  сыновья  потом  целую
неделю мочились кровью.
   Правда, Александра Киселева сломать так и не удалось.  Последняя  по-
пытка была предпринята уже во время судебного разбирательства. В наруше-
ние закона Киселева перевели из сизо в Ногинский изолятор временного со-
держания, где задержанные должны находиться не больше трех дней. Не  три
дня, а несколько месяцев Киселев и Земляков (его подельник) спали там на
голых досках и были лишены даже ежедневной часовой прогулки,  положенной
по закону. А когда и эти меры не помогли изменить их показания,  в  один
прекрасный день сопровождавший Киселева в туалет сотрудник изолятора По-
пов схватил подсудимого за волосы, застегнул наручники  за  спиной  и  в
этом положении продержал Киселева минут сорок в том же сортире, пригова-
ривая, что будет еще хуже, если тот "дальше будет жаловаться". По  этому
факту в прокуратуру Московской области было направлено около десяти  об-
ращений. Все жалобы "спустили" прокурору Ногинска Федору Ильину.  Однако
проверяющий даже не встретился с Александром. Стоит ли  удивляться,  что
"факты, изложенные в жалобе, подтверждения не нашли".
   Можно было бы предположить, что г-н Ильин занятой человек, что ему не
до общения с подследственными. Но подсудимый Пшенов,  также  проходивший
по делу "драмадерцев", рассказывает, что в первый же день их  задержания
прокурор Ильин лично пришел к нему и посоветовал валить все на Киселева.
Тому, мол, уже пора "мазать себе лоб зеленкой", а его друзьям обеспечено
по "десятке".
   Увидев, что г-н Ильин играет в деле далеко не последнюю роль, общест-
венный защитник Киселева Бабушкин попытался с ним переговорить. Пояснил,
что является членом Комиссии по правам человека Общественной палаты  при
Президенте РФ. Однако хранитель ногинской законности заявил, что общест-
венные организации и граждане не имеют права к  нему  обращаться.  А  со
статьей 33 Конституции, гарантирующей гражданам такое право, он не  зна-
ком.
   Вообще ключевые моменты этого странного процесса происходили в основ-
ном за пределами здания суда. Так, от защиты Землякова совершенно неожи-
данно для него один за другим отказались пять  (!)  адвокатов  (заметим,
что Уголовнопроцессуальный кодекс такого права им не дает). Последний из
них, адвокат Мосин, совершенно определенно высказался о причинах  выхода
из игры: в первый же день его приезда в Ногинский суд на  улице  к  нему
подошли двое неизвестных и  настоятельно  посоветовали  либо  заказывать
гроб, либо отказаться от защиты.
   Невесело приходилось и свидетелям.  Л.  Обухов,  бывший  председатель
Обуховского сельсовета, давший категорически положительную характеристи-
ку Киселеву на предварительном следствии,  приехав  домой,  увидел,  что
кто-то стрелял по его окнам. А у свидетельницы Р. Никировой, председате-
ля общества "Богородск", также давшей Александру положительную  характе-
ристику, взорвали входную дверь. Таковы современные методы корректировки
свидетельских показаний.
   Впрочем, и судья Г. Бурыкина старалась "корректировать". В числе про-
чих, отклонила ходатайства Землякова об участии Бабушкина в качестве его
защитника, но копию своего определения предусмотрительно не дала.  Вновь
и вновь заявлял Земляков ходатайства о допуске к делу защитника, отказы-
ваясь от навязываемого ему адвоката "из местных". Г-жа  Бурыкина  держа-
лась стойко. А вот у прокурора Сергеевой нервы все же  сдали:  "Еще  раз
заявишь ходатайство о защитнике - признаем это нарушением порядка в  су-
дебном заседании и будем тебя судить в твое отсутствие".
   Почти все "назначенные" адвокаты подсудимых  со  своими  подзащитными
практически не встречались. Есть основания полагать,  что  они  попросту
всячески способствовали введению судебного процесса в заранее кем-то за-
данное русло. Когда упорно молчавший на суде Рыбочкин вдруг поднял  руку
и заявил, что готов давать показания, судья предпочла этого не  заметить
и занялась допрашиванием отца убитого. В тот же день Рыбочкин имел  дли-
тельный разговор со своим адвокатом г-жой Селезневой  (кстати,  подругой
жены замначальника ногинской милиции - того самого, чьи непосредственные
подчиненные вели дознание по описываемому делу и еще до всех этих  собы-
тий неоднократно задерживали Киселева под разными предлогами).  Содержа-
ние беседы Рыбочкина с адвокатом неизвестно.  Однако  известно,  что  на
следующий день давать показания он передумал.
   На суде был и такой "досадный" момент. На одно из  заседаний  явились
две свидетельницы, видевшие Захарова в тот злополучный вечер, -  те  са-
мые, которых милиционеры "не могли разыскать" больше года. И вот,  когда
свидетельницы пришли сами, заседание почему-то отменили.
   В конце декабря "странный" суд закончился. Обвиняемым дали от трех до
восьми лет.
   Складывается впечатление, что их осудили по  приговору  мафии.  Иначе
чем еще можно объяснить все "странности" этой уголовной истории, все де-
монстративные нарушения процессуальных законов со  стороны  следствия  и
суда?
   Еще до начала процесса мать Киселева, поняв, откуда дует ветер, приш-
ла на поклон к Фролу. По ее словам, он в  то  время  числился  церковным
старостой. "Не губи моего сына!" - запричитала мать. Но  "староста"  был
холоден и непреклонен: "Твой сын - фашист. И он  будет  сидеть!"  Так  и
произошло.
   Но любое, даже самое тоталитарное правление когда-нибудь заканчивает-
ся. Царствование Фрола прекратилось раньше, чем кто-либо  мог  предполо-
жить.
   В последние недели перед роковым декабрем  1993  года  Фролов,  пред-
чувствуя беду, передвигался только в плотном кольце охраны.  Его  трехэ-
тажный особняк превратился в неприступную крепость. Но это не помогло. В
ночь на 31 декабря Фрол приехал на день рождения к Александру Тимашкову,
владельцу казино "У Александра" на Носовихинском шоссе около городка Же-
лезнодорожный. Там у Фрола случился крупный  разговор  с  вышеупомянутым
Григорием Соломатиным, когда-то бывшим его закадычным другом. Они  уеди-
нились в кабинете хозяина казино. А затем все услышали  выстрел.  Оказа-
лось, что Фрол был простым смертным. Ему было всего 35 лет...
   Впрочем, Соломатин пережил своего другаврага лишь на несколько минут.
Трупы Соломатина и его кореша Баскакова были спущены под лед  водоема  в
Железнодорожном.
   После гибели Фрола в балашихинской группировке начались  бесчисленные
и весьма кровавые разборки. Было ранено около полусотни боевиков, погиб-
ли "авторитеты": Паша Родной, Бакинец, Емеля, реутовский лидер Назар.
   По сведениям РУОПа, активно включился в происходившие в Балашихе раз-
борки вор в законе Андрей Исаев по  кличке  Роспись  (Расписной).  После
смерти Сергея Фролова здесь решил  укрепить  свои  позиции  единственный
среди чеченцев вор в законе Султан Даудов (Султан Балашихинский), делив-
ший с Фролом сферы влияния к востоку от столицы. Ему активно мешали  ку-
рировавшие балашихинскую группировку лидеры славянской  "братвы"  Захар,
Петрик и Роспись, которые хотели отобрать у  Султана  контролируемые  им
коммерческие структуры.
   Султан Даудов имел четыре судимости, первую - в 1972 году - получил в
родном Грозном. Всего в местах не столь отдаленных он провел неполных 14
лет. Султан был вором-традиционалистом, принципиально не  женился  и  не
работал, не одевался в дорогие костюмы и особо не роскошествовал. И, ес-
тественно, прочно сидел на игле. Зато любил  пошиковать  в  ресторане  в
компании ласковых девочек. Не изменял своим правилам и во время  послед-
ней отсидки в Серпуховском сизо - в ночных оргиях на территории изолято-
ра принимал участие даже женский контингент тюрьмы. Яркие  сцены  ночных
пиршеств были запечатлены на "Полароиде".
   Как и Фрол, Султан успел  завязать  некие  коммерческие  отношения  с
крымскими бизнесменами. В последнее утро своей жизни, в  марте  1994-го,
он как раз собирался лететь в  Симферополь,  на  встречу  со  знаменитым
крымским "авторитетом" Башмаковым. Но встрече  не  суждено  было  состо-
яться. По дороге в аэропорт Даудов зачем-то заглянул в здание фирмы "Ин-
террос". А затем прозвучало несколько выстрелов...
   Одни считали, что это месть за Фрола - хотя доказать участие  Султана
в убийстве "короля" Балашихи никто не мог. Другие  грешили  на  Глобуса,
третьи - на Калину.  И  все  же,  по  мнению  большинства  наблюдателей,
убийство Султана было закономерным итогом внутрибалашихинских разборок.
   По одной из версий. Султан уже однажды заезжал в  офис  балашихинской
фирмы "Интеррос" - как раз незадолго до кончины. Здесь в  сауне  и  баре
частенько сиживал Захар (в определенных кругах этот офис был  более  из-
вестен как "Бесихинская дача"). Султан приехал с претензией  -  один  из
приближенных Захара, некто Яша, вымогал деньги у друга  Султана  Артура.
Султан погрозил Яше пистолетом, а наблюдавший за этим со  стороны  Захар
многозначительно поинтересовался здоровьем Султана.  Дальнейшие  события
показали, что этот интерес был вовсе не праздным.
   ...Тело Султана сотрудники милиции нашли лишь через несколько часов в
лесу на окраине соседней деревни Новая.
   Через месяц после гибели чеченского вора в законе в Москве было  про-
изведено покушение на Роспись - 1 апреля был взорван  принадлежащий  ему
автомобиль "ВАЗ-2109". Правда, Роспись не пострадал, отделавшись  легким
испугом.  Возможно,  покушение  организовали  чеченцы,  считавшие,   что
убийство Султана - дело рук Росписи и Захара. Говорят, что  оперативники
изымали у чеченских боевиков фотографии обоих воров в законе,  сделанные
по аналогу милицейских розыскных ориентиров.
   Кроме того, у Исаева сильно  испортились  отношения  с  весьма  влия-
тельным вором в законе Владимиром Щанкиным  (Чайковский),  который  стал
контролировать группировку Султана после его смерти. К Щанкину перешли и
коммерческие структуры,  которые  платили  Султану  "подоходный  налог".
Правда, спокойного  правления  не  получилось.  Сотрудники  правоохрани-
тельных органов нагрянули к Чайковскому с обыском и, как водится,  нашли
у него наркотики и два пистолета. После этого Роспись предпочел за  луч-
шее вообще покинуть страну. Еще через некоторое время газеты сообщили  о
его убийстве и опубликовали развернутые некрологи. В это охотно  повери-
ли, вспомнив, что на него покушались уже четыре раза.  Но  через  неделю
милиционеры окончательно установили личность убитого. Им оказался  чело-
век по фамилии Роспись, а не Андрей Исаев,  имевший  идентичную  кличку.
Утверждают, что Роспись, просмотрев газеты, заволновался:  "Сколько  про
меня журналисты знают!" А потом успокоился: "Долго жить буду".
   Между тем практически все разветвленное балашихинское  бандформирова-
ние переходит под контроль вора в законе Александра Захарова  по  кличке
Захар. Он родился в поселке-санатории Сосновка Витебской области в  1951
году. Свой первый срок получил сразу после окончания восьмилетки  (в  15
лет) - за кражу. Через год вышел. А в 1974  году  снова  загремел  -  за
умышленное нанесение тяжких телесных повреждений. На сей раз он  получил
уже 9 лет лагерей. Во время отсидки в знаменитом  Владимирском  централе
стал вором в законе. Там же  он  пристрастился  к  наркотикам.  За  свою
страсть к пагубному зелью Захар получил еще четыре годика - в 1985  году
его судили за хранение наркотиков. С 1989 года его постоянно задерживали
за хранение наркотиков и оружия, но законы стали либеральнее, и Захар за
решеткой не засиживался. Вскоре он вошел в московскую  воровскую  элиту.
Среди близких друзей Захара, по данным милиции, такие воры в законе, как
Соболь, Слива, Петрик, Роспись. Все они известны как непримиримые  борцы
с кавказскими преступными сообществами. Захар считался ревностным  почи-
тателем воровских традиций и "отрицалой" (человеком, не признающим ника-
кую власть, кроме бандитской). Как и для его однофамильца Захара-Цируля,
для Александра тюрьма стала родным домом. Например, находясь  в  Волоко-
ламской тюрьме, он не единожды был замечен в городской сауне в  обществе
прекрасных дам и ел преимущественно не баланду, а деликатесы с  изыскан-
ными винами. Вообще друзья его считают очень сентиментальным  человеком.
Характерный эпизод: после окончания срока Захар подогнал к своей колонии
колонну грузовиков с "гуманитарной помощью" (на блатной фене это  имену-
ется "гревом") - фруктами, шоколадом, сигаретами, спиртным  -  и  угощал
всех желающих.
   У многих осталось в памяти пиршество по поводу 41-летия вора в законе
в ресторане "Русотеля" (мотель "Солнечный"). 1 декабря 1992  года  здесь
собрался весь уголовный бомонд (с преобладанием именно подмосковных  во-
ров и "авторитетов"). В мероприятии участвовало около сотни мафиози. Ав-
торитетное собрание охраняла внушительная свита. По оперативным  данным,
помимо пирушки во время бандитской тусовки  должны  были  обсуждаться  и
спорные экономические вопросы.
   Ко дню рождения Захара неплохо подготовились и правоохранители из от-
дела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска. Руководство
ГУВД Москвы приняло решение о  задержании  всех  участников  "сходняка",
впервые с таким размахом проходящего в ближнем Подмосковье. На подъездах
к отелю были выставлены посты наружного наблюдения, которые  отслеживали
машины прибывающих мафиози и расстановку постов их охраны. Операция  на-
поминала штурм укрепленного города. В девять вечера колонна автобусов  и
машин с сотрудниками ОМОНа, ОМОН, УБКК МБР (правопреемника ГКБ)  и  МУРа
подкатили к парадному входу отеля. Блокировав здание и дежурившие у вхо-
дов сторожевые пикеты бандитов, оперативники ворвались в находившийся  в
цокольном этаже уютный ресторанчик.
   Такого поворота уголовные "генералы" не ожидали - никто из собравших-
ся не успел даже встать со своих мест, у некоторых на столах  на  специ-
альных тарелочках лежали порции наркотиков.  Всего,  не  считая  рядовых
бойцов, было задержано 66 человек  из  числа  "авторитетов"  и  активных
участников ведущих преступных группировок, в том числе и пятеро воров  в
законе - сам виновник торжества. Роспись, Савоська, Петрик,  Слива  (Вя-
чеслав Маракулович Слива) и Гога Ереванский (Гайк Геворкян). У  Захарова
обнаружили 45 г. марихуаны, у Расписного - гранату "РГД-5" с запалом,  а
у Сливы - 48 граммов маковой соломки. А  вот  оружие  бандиты  уберегли:
участники праздника заблаговременно сдали все "стволы" в гардероб, и  во
время облавы их вынесла одна проститутка.
   Впрочем, наркотики тоже тянули на статью. Но в результате неизвестных
нам маневров, (ходят упорные слухи, что неизвестные позвонили начальнику
ГУВД по прямому засекреченному телефону и предупредили, что еще одна по-
добная акция - и с его сыном может случиться неприятность)  дело  вскоре
развалилось, а все задержанные на сходке через некоторое время были  от-
пущены "за недоказанностью" или, как любят выражаться адвокаты, "по реа-
билитирующим основаниям".
   В начале 1993 года Захар окончательно перебрался в Балашиху и,  пора-
ботав несколько месяцев вместе с  Фролом,  после  его  смерти  возглавил
здешнее банд формирование. Под "крышу" влиятельного вора в  законе,  ес-
тественно, перешли все старые данники балашихинской "братвы". В частнос-
ти, ТОО "Камин" через Балашихинскую станцию автотехобслуживания  постав-
ляло главарям группировки новенькие "Жигули". Рассказывают, что полдюжи-
ны автомобилей из этой партии он подарил своим одноклассникам,  работав-
шим в Сосновке трактористами и комбайнерами.
   Вскоре "правой рукой" Захара стал Равиль Мясоутов, активно  участвую-
щий в его теневом бизнесе. Когда погиб Султан (по некоторым данным, фир-
ма, в офисе которой расстреляли Даудова, находилась под контролем у  За-
харова), серьезных конкурентов у "славянского" вора в  законе  не  оста-
лось. Кроме балашихинских бригад, под крыло Захара  перешли  липецкая  и
владимирская оргпреступные группировки - утверждают, что  при  необходи-
мости он всегда мог вызвать оттуда подкрепление.
   Но удержать собственную группировку от распада ему все же не удалось.
Бандформирование распалось на несколько бригад, лидерами  которых  стали
Вячеслав Мжельский (Мжеля) и Юрий Репин (Репа).  Через  некоторое  время
Мжельский стал помощником депутата Госдумы  Анатолия  Гуськова,  занялся
л