то самое удивительное, пресловутого эффекта разорвавшейся бомбы  все
эти разоблачительные сообщения и публикации не произвели. Общество почти
не прореагировало. Выяснилось, что общество уже привыкло к страшной мыс-
ли: спецслужба и банда - это почти одно и то же.
   Поэтому, когда через два дня после появления в  газетах  сообщения  о
задержании наркодельцов в погонах пресс-секретарь Президента России Сер-
гей Ястржембский сообщил, что генерал Трофимов  отстранен  от  должности
"за грубые нарушения, вскрытые проверкой Счетной палаты РФ и упущения  в
служебной деятельности", по поводу этой отставки стали выдвигаться самые
противоречивые версии. И никто не хотел верить, что причина все-таки од-
на - простая и естественная: Трофимова уволили за то, что под его  руко-
водством московские чекисты вошли в число крупных московских  преступных
группировок.
   Но не тут-то было. Многочисленные политологи и криминологи стали пуб-
ликовать изыскания на тему: "Он слишком глубоко  копал".  Стали  писать,
что компромат Щекочихину подбросили специально, чтобы подсидеть Трофимо-
ва (якобы это сделали бывшие чекисты, затаившие на уволившего их  Трофи-
мова обиду). Что и "утечка" о задержании наркодельцов была  преднамерен-
ной. Более того, санкционирована руководством МВД. Утверждали, что имен-
но при Трофимове главной задачей УФСБ стала борьба с коррупцией и  орга-
низованной преступностью. Что "именно ему госбезопасность  обязана  воз-
рождением былого авторитета".
   Впрочем, к всевозможным домыслам подталкивало процитированное заявле-
ние президентской администрации о мотивах отстранения высокопоставленно-
го руководителя спецслужбы. Ведь на первом месте здесь стояла ссылка  на
выявленные Счетной палатой нарушения. Однако аудитор, проверявший  УФСБ,
вскоре сообщил, что претензии к этому  ведомству  были  весьма  незначи-
тельными и, уж конечно, не могли являться причиной столь громкой отстав-
ки.
   Как выяснилось, речь шла о странном сотрудничестве УФСБ по  Москве  и
Московской области с двумя коммерческими  банками:  "Супримэксбанком"  и
банком "Возрождение". Поскольку бюджетные перечисления в фонд заработной
платы шли с большими задержками, Трофимов договорился с руководством  КБ
о выделении беспроцентных ссуд и их последующей компенсации,  когда  эти
деньги поступят из казначейства Минфина. То есть свою  зарплату  чекисты
стали получать не в родной бухгалтерии, а фактически в двух  вышеуказан-
ных банках. Причем те, которых обслуживал "Супримэкс-банк",  имели  кре-
дитные карточки, с помощью которых снимали деньги прямо на рабочем  мес-
те: банкомат "Супримэкса" был установлен в офисе московской контрразвед-
ки.
   Спрашивается: для чего банки шли на заведомо невыгодные для себя ком-
мерческие операции с беспроцентными ссудами? Ведь если те же деньги нап-
равить, к примеру, на "короткие" кредиты, навар получился бы куда  более
впечатляющий. Только ли из чувства патриотизма действовали эти финансис-
ты? Или у них был некий негласный договор с тем же Трофимовым?
   Характерно, что в этих операциях были задействованы далеко  не  самые
крупные банки, а значит, и службы безопасности у них были не самые  мощ-
ные. В общем, патронаж московских чекистов оказался бы  для  них  весьма
кстати. Одним словом, возникал вопрос: не было  ли  за  время  странного
партнерства между банками и гэбистами каких-то действий по защите одними
коммерческих интересов других? И второй вопрос: если бы у  компетентных,
например, налоговых органов возникли претензии к указанным КБ - не  слу-
чилось бы новой стычки между нашими спецслужбами, как  это  произошло  в
истории с Лазовским?
   Так или иначе, большинство наблюдателей сошлось во мнении, что причи-
ны громкой отставки Трофимова лежали не в области коммерческих  злоупот-
реблений и не в области криминальных связей - а в сфере большой  полити-
ки.
   По мнению журналистки Натальи Геворкян, известной  своими  разоблачи-
тельными статьями на гэбэшную тему, Трофимов до марта 97-го  года  оста-
вался едва ли не единственным ставленником давно отправленных в отставку
Коржакова и Барсукова в высших органах государственной  власти.  В  свое
время он понадобился бывшим президентским фаворитам еще  и  потому,  что
якобы собрал довольно серьезный компромат на Лужкова и Гусинского. Имен-
но Барсуков вернул Трофимова из Академии ФСБ на реальную службу и поста-
вил во главе московского управления.
   Однако сразу после прихода к власти "партии Чубайса" Трофимова менять
почему-то не стали. Геворкян предполагает, что причиной промедления было
пресловутое "дело о коробочке", в расследовании которого главный  чекист
Москвы принимал самое непосредственное участие.  Его  отстранение  в  то
время сочли бы как прямое давление на следствие. Более того, это походи-
ло бы на откровенную политическую репрессию.  Таким  образом,  в  Кремле
ждали "новых обстоятельств". И они появились.
   Одним из них стал разгоревшийся с  невиданной  силой  конфликт  между
главным столичным чекистом и московским мэром. Лужков не только  отказы-
вался работать с Трофимовым, но даже демонстративно заставил его уйти  с
заседания по проблемам борьбы с преступностью, проходившего сразу  после
назначения Лебедя.
   Но и Трофимов в долгу не остался. В столичной прессе одна  за  другой
стали появляться публикации, дискредитирующие мэра и его окружение,  ко-
торые были написаны явно с подачи оперативников У ФСБ.
   В общем, не случайно искушенный в высшей политике председатель  думс-
кого комитета по безопасности Виктор Илюхин после отставки Трофимова из-
рек одну-единственную фразу: "Это месть Чубайса за коробку с долларами".
   Немало темных историй в последние  годы  было  связано  с  еще  одной
спецслужбой с непонятной для обывателя аббревиатурой: ФАПСИ (Федеральное
агентство правительственной связи и информации). Главная и  единственная
ее задача - обеспечивать надежное хранение государственных секретов,  то
есть оберегать все каналы, по которым проходит  правительственная  связь
от возможных утечек и повреждений. Однако и здесь появились люди, весьма
творчески относящиеся к возложенным на них обязанностям.
   Настоящий скандал разразился в мае 96-го года. У  многих  задержанных
по подозрению в совершении тяжких преступлений, в  том  числе  у  членов
преступных группировок, были обнаружены поддельные документы  работников
ФАПСИ. Причем эти "ксивы" были подделаны столь искусно, что отличить  их
от подлинников было довольно сложно.
   После проведения экспертизы фальшивок следственные  органы  пришли  к
выводу, что все они изготовлены в одном месте. МУРом совместно со  служ-
бой собственной безопасности ФАПСИ была проведена спецоперация по  уста-
новлению и поимке изготовителей подложных документов. В итоге  была  за-
держана группа из трех человек: работника одной из  московских  типогра-
фий, сотрудника коммерческой фирмы (прежде работавшего в органах  госбе-
зопасности) и сотрудника частного охранного предприятия, за три года  до
этого уволившегося из ФАПСИ. Собственно, в том, что производство фальши-
вок организовал кто-то из своих, сотрудники службы  внутренней  безопас-
ности ФАПСИ не сомневались.
   Дело действительно было поставлено  на  широкую  ногу.  В  результате
обысков на квартирах подозреваемых, а также в двух частных и одной госу-
дарственной типографиях, было обнаружено и  изъято  около  60  вклеек  в
удостоверения ФАПСИ, почти 50 вклеек  в  удостоверения  МУРа,  около  70
вклеек в удостоверения работников правительства Москвы, несколько десят-
ков чистых "корочек", светокопии клише других документов, поддельные пе-
чати. И в придачу ко всему - целый арсенал патронов к "Макарову".
   На черном рынке поддельные "ксивы" стоили по 200 долларов  за  штуку.
Причем распространялись они не только в Москве, но и в весьма отдаленных
регионах. В результате доступ в правительственные учреждения и на закры-
тые объекты мог получить любой "авторитет" или вор в  законе.  При  этом
ему было позволено всегда иметь при себе огнестрельное оружие и получать
облегченный режим таможенного и прочего контроля.
   Главный вопрос, возникший в ходе следствия -  имело  ли  отношение  к
торговле фальшивками само ФАПСИ - вроде бы получил разрешение. Как  зна-
чилось в материалах проверки, таковая связь не установлена.  Однако  для
изготовления фальшивок требуется оригинал. Кто же именно и каким образом
поставлял образцы удостоверений ФАПСИ и МУРа мошенникам? Ответа мы так и
не услышали.
   Тем же летом был начат уголовный процесс против сотрудников кемеровс-
кого отделения ФАПСИ. Все началось с ареста в  Москве  по  представлению
начальника управления ФСБ Кемеровской  области  пенсионера  на  договоре
Анатолия Горизонтова. Арест был связан с работой Горизонтова в АОЗТ  "МО
ПНИЭИ", являющемся структурным подразделением ФАПСИ.
   Указанное АОЗТ выступало в качестве генерального подрядчика по  рабо-
там, которые проводило ФАПСИ по поручению Центробанка. В  частности,  от
ЦБ поступил заказ на проведение серии мероприятий по защите компьютерных
баз данных и коммуникаций связи от несанкционированного  доступа.  Часть
крупной суммы, выделенной на эту программу, ФАПСИ передал МО ПНИЭИ - для
обеспечения проводимых мероприятий необходимым оборудованием и  техноло-
гиями. В свою очередь, институт энную сумму "отстегнул" субподрядчику, в
задачи которого входили черновые и монтажные работы - как раз за их  ка-
чеством и следил Горизонтов.
   Эта достаточно простая схема в  реальной  жизни  ужасно  усложнилась.
Поскольку к делу приступили конкретные, живые люди - сотрудники ЦПС ФАП-
СИ подполковник Китов и майор Счастный. А им было интересно соблюсти  не
только официальные договора, но и  свою  частную  выгоду.  Поэтому  была
выстроена весьма хитрая комбинация. Хотя в действительности  все  работы
выполнял институт, дело было оформлено так, будто часть  нагрузки  взяла
на себя некая фирма "Виктория" (как считают следователи,  существовавшая
лишь на бумаге). Характерно, что от имени гендиректора "Виктории" на со-
ответствующих договорах расписывался подполковник Китов.
   Чтобы замести следы, деньги за якобы проверенные  "Викторией"  работы
переводились не на тe счета, а в один из московских банков - в счет  по-
гашения долга, который опять же якобы имела эта фирма. А сумма была  пе-
реведена немалая - сто миллионов рублей. Ее сразу же обналичили,  причем
конвертировав в валюту. "Черный нал" в долларах снял все тот же  полков-
ник Китов.
   Половина суммы осталась у участвовавшего в этой операции Горизонтова.
Однако за деньгами к нему явился не  Китов,  а  сотрудники  кемеровского
ФСБ. Оказалось, что именно ему решили в итоге  приписать  роль  главного
афериста. Дело в том, что Китов и Счастный,  почувствовав,  что  запахло
жареным, оформили себе явку с повинной. Они "чистосердечно  признались",
что в данной махинации они были лишь "шестерками", а вдохновителем и ор-
ганизатором победы над законом выступал  пенсионер  Горизонтов.  Однако,
даже если не брать в расчет то обстоятельство, что все липовые  договора
подписывал не Горизонтов, а руководство института и  ЦПС  ФАПСИ,  трудно
поверить, что пенсионер сам смог бы обналичить в банке  с  одновременной
конвертацией такую крупную сумму.
   В то же время разразился гораздо более крупный скандал: был отстранен
от должности и арестован финансовый босс  ФАПСИ  Валерий  Монастырецкий.
Поскольку дело против генерал-майора было возбуждено ФСБ, его сразу  по-
местили в Лефортово. Позже его переместили в Бутырку, а оттуда - в "Мат-
росскую тишину". По немногочисленным утечкам можно было судить, что суть
предъявленных генералу обвинений сводится к экономическим  злоупотребле-
ниям. Однако сам Монастырецкий через адвокатов заявил, что на него прои-
зошел чисто "гэбистский" наезд, ни к каким финансам отношения  не  имею-
щий.
   Поскольку в письмах "на волю" Монастырецкий выдвинул в  том  числе  и
личные обвинения в адрес контрразведчиков, они  сочли  нужным  ответить.
Интервью дал  начальник  отдела,  осуществлявшего  контрразведывательное
обеспечение ФАПСИ, Михаил Астахов. (Его Монастырецкий обвинил в небеско-
рыстных связях с германской фирмой "Сименс".) По словам полковника Аста-
хова, в поле зрения органов контрразведки Монастырецкий попал еще в 1994
году.
   Впрочем, эту историю следует начинать с развала КГБ в 91-м году, ког-
да в структуре центрального аппарата Лубянки было создано несколько ком-
мерческих фирм для реализации лишней техники и имущества КГБ. Эту  расп-
родажу контролировал Монастырецкий. В 92-м, когда  военнослужащим  зани-
маться коммерцией запретили, он уволился в запас и возглавил фирму "Рос-
комтех". Фирма  специализировалась  на  торговле  кабельной  продукцией,
цветными и редкими металлами. В 93-м по инициативе руководства ФАПСИ  он
возвращается на службу, а вскоре становится начальником финансово-эконо-
мического управления и получает генеральские лампасы.
   А "на хозяйстве" в "Роскомтехе" остается его жена.  Уже  через  месяц
после возвращения Монастырецкого в лоно  госбезопасности  на  счет  этой
фирмы ФАПСИ переводит 100 тысяч долларов  на  закупку  некой  продукции.
Позже следует еще один перевод - 30 тысяч долларов. Астахов  утверждает,
что ни в том, ни в другом случае пресловутую "продукцию" ФАПСИ не  полу-
чило. То же самое произошло и с аналогичной фирмой,  которую  возглавлял
двоюродный брат Монастырецкого. Туда утекло еще 5 миллиардов  невозврат-
ных рублей.
   Но самые любопытные эпизоды в "деле Монастырецкого" относились к  его
сотрудничеству с иностранцами. Например, Астахов упомянул  о  сотруднике
одной из западных спецслужб, объявленном в советское время персоной  нон
грата, который во время загранкомандировки финансового босса ФАПСИ в на-
чале 95-го года оформил на его имя фирму, зарегистрированную на Британс-
ких Виргинских островах.
   Немало вопросов у сыщиков возникло и в связи с сотрудничеством  ФАПСИ
с известной немецкой фирмой "Сименс".  Работа  осуществлялась  в  рамках
программы  "Гермес",  утвержденной  постановлением  Российского   прави-
тельства. Следователи выяснили, что с руководством  фирмы  Монастырецкий
заключил соглашение, по которому определенный процент от суммы  контрак-
тов, заключенных между агентством и немецкой компанией, поступал на сче-
та личной фирмы генерал-майора в одном из западноевропейских государств.
Именно по этому эпизоду ему и было предъявлено обвинение. Остальные  ос-
тались в виде оперативной информации.
   А ее немало. Например, о том, как, находясь в служебной  командировке
в Германии в начале 1995 года, генерал неожиданно оказался на территории
сопредельного государства, где и был задержан местной полицией с большой
суммой наличной валюты. По данным ФСБ, он перевозил ее транзитом из люк-
сембургского банка - в швейцарский, где у Монастырецкого тоже были  лич-
ные счета. При этом у него изъяли три российских загранпаспорта,  в  том
числе дипломатический.
   Кстати, в этой зарубежной поездке Монастырецкого сопровождал  Дмитрий
Старовойтов, сын главы ФАПСИ генерала Старовойтова, по словам  Астахова,
являющийся руководителем ряда коммерческих фирм.  Они,  как  и  те,  что
возглавляют родственники Монастырецкого, работали по контрактам с ФАПСИ.
Дмитрий якобы имел валютные и рублевые депозитные счета с  колоссальными
процентами (десятки тысяч годовых) в том же московском банке, где хранил
кейсы с долларами и дойчмарками.
   В декабре того же 95-го, когда генерал уже не  исполнял  обязанностей
руководителя финансового управления ФАПСИ, он все-таки смог издать  рас-
поряжение, по которому в упомянутый московский банк было  переведено  28
миллиардов рублей. За какие именно услуги, для всех так и осталось  тай-
ной. Уже после его ареста ФАПСИ купило у того же банка за  11  миллионов
долларов самолет.
   Впечатляют и оценки личного состояния Монастырецкого, сделанные  сот-
рудниками ФСБ. Квартира на улице  Вересаева,  где  генерала  "повязали",
стоит 1,3 миллиона долларов. Мебель- 135 тысяч долларов.  Плюс  еще  три
квартиры, полученные от органов госбезопасности. Плюс две "Вольво" и два
джипа "Чероки". Плюс 1,5 миллиарда рублей, если перевести по курсу  най-
денные в личной "ячейке" Монастырецкого в одном из  коммерческих  банков
доллары и дойчмарки. В квартире на Вересаева были обнаружены и ключи  от
депозитарного сейфа в зарубежном банке. А еще - незарегистрированное на-
резное оружие и боеприпасы. Одним словом, генерал был "упакован" по пол-
ной программе.
   В свою очередь, Монастырецкий в "письмах на волю" рассказал, что "на-
езд" на него был осуществлен под нажимом Барсукова и Коржакова.  Дело  в
том, что у него появились материалы о неправомерном  использовании  бюд-
жетных средств, выделенных СБП и ГУО (то  есть  ведомствам  Коржакова  и
Барсукова) на оборудование спецтехникой и спецсвязью зданий Кремля, Дома
правительства и Государственной думы. Значительные средства были направ-
лены не по назначению, а часть из них и вовсе "растворилась".
   В любом случае со времен сталинских репрессий трудно припомнить  ана-
логичный скандал в недрах прежде единой системы госбезопасности.  И,  уж
конечно, все это никак не способствует скорейшей победе над организован-
ной преступностью.
 
 
   ТРАГИЧЕСКИЙ ОПТИМИЗМ
 
   Куда же мы идем? Таков любимый вопрос обывателя  после  прочтения  им
очередной газетной криминальной мелодрамы (трагедии, комедии, триллера).
К катастрофе - не задумываясь отвечает политик-оппозиционер. К правовому
государству - со сдержанным оптимизмом  констатирует  высокопоставленный
чиновник. И та, и другая оценка основаны скорее  на  ощущениях,  чем  на
конкретном знании. Их и наша общая проблема в том, что между анализом  и
прогнозом обычно лежит целая пропасть. Мы верим и голосуем за  политика,
который жестко, четко и афористично диагностирует нынешний "кризис всего
и вся". Мы предполагаем, что если он ясно видит, что происходит сегодня,
то наверняка найдет из этого тупика такой же простой и  ясный  выход.  В
этом-то и состоит наша главная, непоправимая ошибка. От правильного  ди-
агноза до единственно верного рецепта так же далеко, как от философа  до
пророка.
   На самом деле для того, чтобы делать далеко идущие выводы, необходимо
как минимум проанализировать статистические данные по всем  видам  прес-
тупности за несколько минувших лет. Но насколько  адекватно  официальная
статистика МВД отражает объективную реальность? По  моей  просьбе  итоги
криминального 1995 года (подведенные только к середине 1996  года)  про-
комментировал профессор Института государства и права РАН Виктор Лунеев.
   Для начала проанализируем динамику общего числа преступлений с начала
90-х. В начале 1992го ежемесячные темпы прироста преступности  достигали
45 процентов. В середине того же года Президент  хлопнул  кулаком:  "Так
нельзя!" Правоохранители задачу усекли: в статистике МВД темпы  прироста
неожиданно быстро стали сокращаться, упав к концу 92-го до 27  процентов
(за год), 1993-й принес всего 1,4 процента годовых, а в 1994-м  преступ-
ность даже сократилась на 6 процентов. То есть за два года темпы  крими-
нализации снизились в 50 раз. Не надо обладать  ученой  степенью,  чтобы
понять абсурдность этих цифр. И не случайно  в  1995  году  преступность
вновь пошла в рост (+4,7 процента). Хотя нельзя не отметить -  объектив-
ное замедление роста преступности все же происходит.
   Согласно той же статистике МВД возрастает  раскрываемость  преступле-
ний: в 1995-м она достигла 65 процентов! Для сравнения: в США за послед-
ние 20-25 лет раскрываемость серьезных преступлений сохраняется на уров-
не 22 процентов, в Англии - чуть больше 30 процентов, в ФРГ -  около  45
процентов. Получается, наши сыщики - впереди планеты всей? С другой сто-
роны, по криминологическим подсчетам сотрудников Института государства и
права, реальная раскрываемость в 1993 году составляла не бо