юта банда поменяла тактику.  Теперь о них узнали не
только барыги и рэкетиры,  но и милиция.  Поэтому лишний шум и  засветка
только мешали.  Лабоцкий переходит на полуконспиративный образ жизни. Он
ни с кем не беседует по телефону,  лишь изредка пользуется пейджером или
радиотелефоном,  для  передачи зашифрованного текста.  Типичный образчик
принятого в банде общения по  вертикали  выглядел  примерно  так:  "Всем
срочно прибыть на точку номер пять". Или: "Жду Чурку и Сметану у башни в
полдень". И горе было тому, кто не услышал или недопонял. Ослушание рас-
ценивалось как предательство.

   Для окружения он являлся эталоном крутого парня. Он не пил, не курил,
никогда не употреблял наркотики, следил за физической формой - ежедневно
бегал пятнадцатикилометровые кроссы, плавал в бассейне, парился в сауне,
дома установил тренажеры. И в банду гнилой народ не принимал. Каждый был
спортсменом - боксером,  борцом, биатлонистом или штангистом. Все прохо-
дили собеседование,  проверялись и  лишь  потом  получали  испытательный
срок.  Лабоцкого,  по свидетельству тех, кто еще жив, боялись все. Пани-
чески боялись,  необъяснимо.  Он имел какое-то магнетическое воздействие
на окружающих.  Достаточно было единственного взгляда,  чтобы попавший в
немилость бледнел и покрывался испариной.

   Патологическая жестокость главаря соседствовала с дерзостью и  холод-
ным расчетом. Лабоцкий мог заранее тщательно подготовить место встречи с
конкурирующей бандой и отправиться на переговоры без оружия в обманчивом
одиночестве. Когда пришедшие убеждались, что он чист, и, зловеще ухмыля-
ясь,  вытаскивали стволы, предполагая услышать слова примирения, то нео-
жиданно для себя слышали: "Не смешите, псы. Посмотрите по сторонам..." И
растерянные "псы" видели направленные на них из укрытий стволы снайперов
в камуфляже.

   Скоро в Новокузнецке, Кемерове, Анжеро-Судженске и Белове ему не было
равных.  Слова Лабоцкого:  "Уходите или все",  - оппоненты  воспринимали
всерьез и предпочитали уходить, отдавая новоявленному "дону" позиции без
боя.  Он же все охотнее принимал заказы на выбивание долгов,  устранение
конкурентов,  наказание за обиды.  Ему даже нравилось как опытному егерю
обкладывать жертву,  изучать распорядок ее жизни, разрабатывать до мель-
чайших  деталей  готовившуюся операцию.  Деньги за услуги он брал редко,
поступал разумно и дальновидно - оговаривал систематическое отчисление с
дохода.  Отказывать ему никто не решался.  Есть сведения, что в западных
банках Лабоцкий успел открыть на свое имя три счета.  На каждом - начис-
ления банковских процентов...

   Новокузнецк и  другие  города  Кемеровской  области были им освоены и
коммерческого интереса не представляли. Акции честолюбивого мафиози рос-
ли, и он стал думать о расширении империи. Сначала поехал в Москву один.
Как заметил заместитель начальника МУРа Евгений Максимов, Лабоцкий решил
завоевать новые "рынки".  В столице,  как известно,  смертью торгуют еще
более успешно,  чем в других городах. Осмотревшись, он выписал себе двух
надежных парней - Барыбина и Гнездича. Бизнес пошел по накатанной колее.
Несогласные на сотрудничество устранялись,  шедшие на контакт - попадали
под колпак новокузнецкого "крестного отца".

   Одна из  первых акций,  проведенная с присущими Лабоцкому дерзостью и
размахом, была исполнена 8 января 1993 года. Некая фирма "САК" задолжала
новокузнецким значительную сумму. Это и стало поводом для расправы. Кил-
леры приехали в школу N 1006 в Солнцево,  где должники парились в  сауне
местного спортзала, и хладнокровно расстреляли из двух автоматов "АК-74"
заместителя гендиректора фирмы "САК",  известного как одного из  лидеров
ореховской бригады под кличкой Китаец, а также ранили нескольких случай-
ных людей,  в том числе старшеклассника.  С места происшествия, кроме 58
(!)  стреляных гильз калибра 5,45,  было изъято два автомата.  Их убийцы
оставили во дворе школы за ненадобностью.  (Кстати,  едва ли  не  первый
случай,  когда киллеры бросили оружие,  что позже стало своеобразной ви-
зитной карточкой московских наемных убийц.) Стрелявшие,  как  рассказали
свидетели,  спокойно прошли через заснеженный школьный двор,  сели в но-
венькую "девятку" и скрылись. Ничего подобного раньше в Москве не проис-
ходило  - массовый расстрел в школе.  Начальства понаехало столько,  что
впору было открывать митинг. Введенный общегородской план "Перехват" ни-
чего не дал. Так же как и последующий поиск преступников. Между тем чле-
ны банды еще только пробовали силы.

   Лабоцкого не смущали громкие имена и  общепризнанные  авторитеты.  Не
раздумывая он дает команду своим людям разобраться с известным спортсме-
ном,  организатором Российской лиги кикбоксинга "КИТЭК" тридцатитрехлет-
него  Юрия Ступенькова.  Последний проходил в оперативных документах под
кличкой Доктор и подозревался в связях с  организованной  преступностью.
Особый  интерес,  представляют  детали этого заказного убийства,  долгое
время остававшегося глухим "висяком".  Киллерам никак не удавалось уста-
новить  местонахождение объекта.  Тогда к разработке жертвы подключается
главарь.  Он устанавливает слежку за ближайшей связью Ступенькова  неким
Вороновым, подключается к его домашнему телефону. Но противники новокуз-
нецких мафиози тоже были не новички. Почувствовав неладное, они переста-
ли пользоваться домашним телефоном и звонили только из автомата.  Лабоц-
кий терпеливо ждал и наконец Ступеньков совершил ошибку.  На  улице  шел
проливной  дождь и он сделал короткий звонок по телефону.  Этого хватило
не только для пеленга, но и для выяснения времени пребывания Ступенькова
на  даче  в Видновском районе Подмосковья.  Убийца поджидал спортсмена и
выпустил в него половину рожка. Но и это не все. Чуть позже, чтобы спря-
тать концы в воду,  шеф новокузнецких отдает распоряжение расправиться с
самим киллером. Его вывозят за кольцевую и убивают.

   "Нет человека - нет проблемы", - любил приговаривать Лабоцкий. И при-
менял это правило не только к конкурентам и врагам.  Иногда молодым пар-
ням без рода и имени,  купившимся перспективой легких м  больших  денег,
даже не выплачивали обещанные гонорары. В лучшем случае они получали ме-
сячную скромную сумму на расходы,  обустройство и питание,  а иногда,  в
виде  особой  награды,  могли удостоиться чести донашивать шляпы и плащи
своего босса.  Но большая часть рядовых наемников устранялась их же  по-
дельниками.  "Все они - одноразовые", - дал точную характеристику членам
банды ведущий сыщик МУРа Алексей Базанов. Забегая вперед, скажу, что Ла-
боцкий не избежал той же участи.

   ...Из Новокузнецка  в  Москву деньги привозил кассир банды Тертышный.
Как-то босс проконтролировал гонца - позвонил  домой  и  поинтересовался
величиной  отправления.  Выяснилось,  что собранная и доставленная сумма
несколько отличаются. Разбираться в причинах "усушки и утруски" Лабоцкий
не стал,  вопрос решил привычным способом. Тертышный был вывезен в Дмит-
ревский район и получил пулю в затылок. Казалось, выжигая ересь и сомне-
ния каленым железом, главарь мог не опасаться предательства. Как показа-
ли дальнейшие события,  он несколько недооценил порученцев. Правой рукой
Лабоцкого  являлся такой же,  как он,  беспредельщик Барыбин.  Некоторое
представление о наклонностях  последнего  дает  его  любимая  присказка:
"Всех  пококаем  и до покоса не доживут".  При этих словах Барыбин делал
указательным пальцем и мизинцем характерную "козу". Они дружили семьями,
причем босс стал крестным отцом ребенка Барыбина,  а последний - крестил
его сына. Они выстроили дачи рядом, доверяли друг другу.

   Банда превращалась в мощную и влиятельную  структуру.  Под  контролем
находился не только Кузбасе, но и некоторые точки в Красноярске, Томске,
Иркутске,  Твери, Геленджике и Санкт-Петербурге. Лабоцкий, верный своему
"принципу  домино",  задумывает убрать Барыбина - тот явно догоняет шефа
по авторитету и влиянию.  Босс готовит другу сюрприз - взрывное устройс-
тво,  замаскированное под сверток. Обстоятельства неудавшейся акции дос-
таточно туманны,  зато итог хорошо известен.  Лабоцкий сам подорвался на
бомбе,  получил  тяжелые  травмы  и был дострелян Барыбиным из пистолета
"Вальтер" у кооперативных гаражей на Ленинском проспекте. Весть о гибели
всемогущего  Корлеоне  Новокузнецкого оказалась серьезным испытанием для
банды.  Не каждый поверил случившемуся.  И хотя большинство смирилось  с
происшедшим, а бразды правления принял Барыбин, сделав своим замом Гнез-
дича, внутри банды начались разброд и шатания.

   Первыми попытались оторвать долю и уйти в свободное плаванье земляки.
В  Новокузнецке заявил о самостоятельности некий Иванов,  сколотивший по
примеру Лабоцкого собственную команду и решивший поставить на место  уе-
хавших в столицу. Иванов выслеживает кассиров Барыбина и производит экс-
проприацию в лучших традициях предшественника. Один из курьеров, получив
удар топором по голове, отдает концы сразу, а другой чудом выживает, хо-
тя и остается инвалидом.  Узнав о ЧП,  Барыбин отправляет в  Новокузнецк
трех палачей с единственным наставлением: патронов не жалеть. До сих пор
непонятно, почему приговор не был приведен в исполнение сразу. Вероятно,
сказался выбор времени для его исполнения - первый день 1995 года.  Кил-
леры, они ведь тоже люди, засиделись накануне заполночь, выпили лишнего,
вот и дрогнула рука.

   Главарь Барыбин, узнав об осечке, прореагировал короткой фразой: "Вот
так в нашей армии обучают стрелять".  В Новокузнецк поехал чистильщик. И
Иванов,  оказавшийся  в  реанимации  после неудачного первого покушения,
все-таки был застрелен в больничной палате.  Причем не помогли круглосу-
точно дежурившие в коридоре вооруженные до зубов дружки.

   Вернувшихся нерадивых  киллеров ждала разборка в гостинице "Украина".
Барыбин оказался непреклонен,  решив превратить провал операции в воспи-
тательную  акцию.  По  его  приказу неумех начали поочередно вывозить за
кольцевую дорогу.  Первого придушили в машине,  затащили в лес и  добили
ножом.  Затем наступил черед второго.  Он покорно сидел и ждал, когда за
ним придут и повезут резать.  Лишь третий избежал смерти, Барыбин милос-
тиво даровал ему прощение.

   Любопытная деталь, рассказанная бандитами оперативникам МУРа. Во вре-
мя убийства первого киллера исполнители омочили его кровью губы,  совер-
шив этим ритуал круговой поруки. Несмотря на полную сатисфакцию, главарь
уже заболел манией преследования. Ему мерещились заговоры и интриги, что
отчасти соответствовало действительности. Сначала жертвой кровавой пара-
нойи пал Гнездич. Барыбин собственноручно застрелил его в ванной. Причем
уже  тогда главарь продемонстрировал блестящее владение оружием и сделал
заявку на особый стиль убийств.  Пуля вошла жертве в висок и вышла через
щеку. Точно так же босс расправился с телохранителями Гнездича Кривицким
и Кондрашовым.  О последнем, как о типичном киллере банды, можно расска-
зать  подробнее.  Кондрашов из неблагополучной семьи,  мать-любительница
выпить,  сам парень был постоянно грязным и голодным. Слабый и худой, до
зачисления  в  банду Лабоцкого,  он подвергался унижениям и насмешкам со
стороны сверстников.  В бригаде киллеров его начинают уважать за  жесто-
кость и беспредел.  Босс выделяет ему солидное содержание, дарит новень-
кую "девятку",  а затем,  как бы между  прочим,  предлагает  разобраться
Кондрашову  с  его давним недругом - Новокузнецким авторитетом по кличке
Миля.

   На карту ставится все:  уважение приятелей,  "материальное благополу-
чие, отношение главаря. И Кондрашов идет на убийство. Он переодевается в
женские лохмотья, гримируется и подходит к Миле у ресторана: "Подайте на
хлеб  беженке..." Миля отказывает и грубо толкает назойливую попрошайку.
Тогда Кондрашов с легким сердцем всаживает финский нож в  грудь  давнего
врага. Первая кровь снимает табу, дальнейшие убийства Кондрашов соверша-
ет легко,  даже с явным удовольствием. И что характерно, нередко исполь-
зует привычный маскарад при совершении наиболее дерзких преступлений. Во
время расстрела автомобиля представителя бельгийской  компании  "Тетрап-
ласт"  Мисюрина  у  Центра международной торговли на Пресне Кондрашов не
только одевается в женское платье,  но, поджидая жертву, возит перед со-
бой коляску, где под байковым одеяльцем лежит автомат Калашникова с пол-
ным боекомплектом.

   Интересен и внутренний мир Барыбина.  По словам начальника отдела об-
ластного РУОП Рафаэля Экимяна,  главарь претендовал на роль интеллектуа-
ла,  изучал труды Ницше,  читал "Майн кампф", любил отдыхать, слушая Ви-
вальди, Моцарта, Дворжака. Смотрел сам и заставлял просматривать подель-
ников известный фильм "Лики смерти",  где демонстрируются различные спо-
собы  казней  и рассказывается о знаменитых преступлениях.  "Привыкайте,
это ваша жизнь", - наставлял он боевиков.

   Задержанием главаря занимались опытнейшие сыщики  из  отдела  Рафаэля
Экимяна. На заключительной стадии подключились сотрудники МУРа из отдела
"А" Владимира Проня. Барыбин несколько раз уходил от "наружки", отрывал-
ся  от  преследователей,  используя преимущество мощных "ауди" или "БМВ"
перед милицейскими "Жигулями".  И все же он угодил в засаду. "Принимали"
босса  Новокузнецких  парни из отряда милиции специального назначения по
"жесткому варианту" и у того не выдержали нервы. Когда на руках Барыбина
щелкнули наручники, он поспешно выкрикнул: "Я - киллер. Готов дать пока-
зания старшему офицеру". Он опасался за жизнь и сразу заявил о собствен-
ной исключительности.  Печать зла Барыбин действительно нес на себе пос-
тоянно. Во время допросов, уже сидя в кабинете следственного изолятора и
не ожидая ниоткуда нападения,  он не в состоянии был надолго фиксировать
взгляд на конкретном предмете.  Его глаза постоянно бегали, он озирался,
крутил головой, оборачивался - сказывалась специфика образа жизни и при-
вычка, выработанная годами в период борьбы с такими же, как он, киллера-
ми.  Не менее ярко проявлялись наклонности подельников Барыбина. Один из
них, убивший за месяц до ареста четырех людей, плакался соседям по каме-
ре: "Тяжко мне, тяжко. Крови хочу..."


Высокий террор

   12 апреля 1994 года в 20.15 в дежурную N-скую часть  Химкинского  УВД
позвонили жители дома N 49 по Юбилейному проспекту. Они сообщили, что во
дворе у подъезда N 4 совершено убийство.  Уже через  несколько  минут  к
месту  происшествия  прибыла  оперативная группа.  А к началу десятого в
Химках находилось едва ли не все руководство МВД  России  и  Генеральной
прокуратуры.  Убитым оказался Андрей Айздердзис, недавно избранный депу-
татом Государственной Думы.

   На следующий день сенсация досконально обсуждалась  всеми  средствами
массовой  информации.  Мало  кто  сумел преодолеть искушение и не связал
преступление с политикой самого высокого уровня.  Одна из газет вышла  с
броским заголовком "Стартовый выстрел политического террора?". Эту линию
поддержали и другие издания, хотя версий, объясняющих мотивы не имеющего
себе равных по дерзости и откровенности преступления, было довольно мно-
го.

   Из досье:  "Айздердзис Андрей Дайнисович, 1958 года рождения, г. Хим-
ки.  Мать-русская,  отец-латыш. Получил среднее специальное образование,
окончил столичный политехникум.  Женат, имел сына и дочь. Работал геоде-
зистом,  прорабом и начальникам участка на стройке. В 1991 году стал од-
ним из организаторов финансово-промышленной группы "Международная  дело-
вая корпорация" ("МДК").  В 1992 году избран председателем совета дирек-
торов "МДК", а через год - председателем "МДК-банка". В связи с избрани-
ем депутатом в Госдуму сложил с себя полномочия руководителя "МДК",  ос-
тавшись в составе учредителей финансово-промышленной группы".

   Еще одно небольшое дополнение к растиражированной характеристике  де-
путата-финансиста. В период октябрьского противостояния исполнительной и
законодательной властей в 1993 году  Айздердзис  помогал  оказавшимся  в
осаде  защитникам Белого дома,  поддерживал тесные контакты с бывшим ви-
це-президентом Александром Руцким,  в том числе после периода заключения
в лефортовском изоляторе.

   Кроме версии,  связанной  с выполнением Айздердзисом депутатских обя-
занностей в Госдуме и округе, активно отрабатывалась другая - относящая-
ся  к  финансово-хозяйственной  деятельности  убитого  депутата.  Группа
"МДК",  помимо банковских и инвестиционных операций,  занималась  торго-
во-посреднической, издательской и другой деятельностью. Кстати, Айздерд-
зис поддерживал еженедельную газету "Кто есть кто", где был помещен спи-
сок воров в законе.  Во время бурного обсуждения случившегося депутатами
Госдумы звучало и такое мнение:  преступление - месть  криминалитета  за
публикацию.  Однако никто из представителей оперативных служб такую вер-
сию всерьез не воспринимал.  В обнародованном списке авторитетов уголов-
ной среды ничего оскорбительного не было, да и не в правилах воров заос-
трять внимание на таких "светских"  мелочах,  как  пресса.  Убедительнее
выглядела  связь  между  убийством  и  конфликтом представителей "МДК" с
преступными группировками, о котором вновь заговорили после покушения на
Айздердзиса.

   Незадолго до  убийства депутата группа "МДК" стала ощущать постоянное
давление со стороны  криминальных  структур.  В  частности  председатель
правления "МДК-банка" А.  Васильев вынужден был отправить письмо Генпро-
курору А.  Казаннику и министру внутренних дел В.  Ерину. Банкир выражал
опасение  за  жизнь  своей семьи и приводил факты угроз со стороны неиз-
вестных преступников.  По утверждению А. Васильева, его обращения в ГУВД
Московской области остались без внимания со стороны милиции,  что заста-
вило банкира нанять личных телохранителей и спрятать  семью  на  съемной
квартире.  Среди примеров давления,  приводимых в заявлении коммерсанта,
был такой. Два парня встретили А. Васильева около дома, один схватил его
за ухо и произнес: "Не уйдешь из банка - будет плохо. Для начала отрежем
тебе ухо..." Запутанная и нервозная ситуация осложнялась непростыми, да-
же враждебными отношениями, сложившимися между убитым депутатом и главой
химкинской администрации Ю. Кораблиным.

   Учитывая небывалый резонанс,  вызванный убийством члена  депутатского
объединения "Новая региональная политика" Айздердзиса, оперативную груп-
пу возглавил в то время начальник Главного управления уголовного розыска
МВД России Владимир Колесников. Были задействованы лучшие силы подразде-
лений криминального блока милиции столицы и области.  Принимая во внима-
ние  политическую  ситуацию  в  стране и личность потерпевшего,  розыску
преступников, успеху работы придавалось особое значение. Пожалуй, ни ра-
зу,  со  времени  трагической гибели в Подмосковье священника Александра
Меня,  правоохранительные органы не подключали к делу такие  оперативные
мощности.

   Смерть Айздердзиса  наступила от огнестрельного ранения в правую сто-
рону грудной клетки.  Причем убийца стрелял с очень близкого расстояния.
Заряд,  состоявший из крупной дроби,  даже не успел рассеяться.  Убойная
сила от этого меньше не стала. Позже, рассказывая о деталях происшедшего
приятелям,  подозреваемый  в  убийстве Михненко скажет:  "Лихо он руками
взмахнул!" Смерть Айздердзиса была почти мгновенной...

   При обследовании подвального помещения сыщикам улыбнулась удача. Око-
ло слухового окна, как раз напротив входа в подъезд депутата, лежало пя-
тизарядное помповое ружье "Маверик" 12-го калибра.  Там же,  в  подвале,
был найден след обуви.  По нему розыскная собака привела сыщиков к авто-
мобильной стоянке в 400 метрах от места происшествия. (Дальше след обры-
вался  -  очевидно,  преступник  сел в машину и скрылся.) В Интерпол был
отправлен запрос о найденном оружии.  И скоро в МВД России пришел ответ:
"Али Герман Ши 17.02.94 г. легально с разрешения МВД Турции N 13726 ввез
в