Центральный аэропорт, к ближайшему медпункту. Получил пулю и один из охранников, сидевший в машине сопровождения.
Успешно завершив операцию, Сивашов и Кондауров помчались к селу Дубки, где сожгли мотоцикл в лесопосадках и пересели в заранее приготовленную машину...
Олег Николаевич не боялся ни войны, ни крови, был, конечно, отчаянным отморозком и авантюристом, но не тактически безграмотным "быком". Он отчетливо понимал, что его немногочисленная команда не может тягаться с сотнями стволов "башмаков" и что такая война вообще не принесет пользы никому, кроме милиции и похоронных команд. И он пошел на отвлекающий маневр: распустил слух, что Башмака убрали люди Поданева.
Отвлекающий маневр удался на время.
Но не надолго.
Конечно, невозвращенный долг - мотив очень серьезный, и у Дзюбы существовали все основания полагать, что Виктор Викторович сообщил о нем приближенным - а значит, "башмаки" долг выколотят, возьмут с кровью, если потребуется. Примеров уже было больше чем достаточно, и беспредельщик не мог не подумать о последствиях. Но представляется, что деньги были только поводом, пусть даже очень серьезным, но причина все-таки была в другом.
Именно и лично Виктор Викторович и своими словами, и своими действиями стал для Дзюбы воплощением всего, что противостояло и неуклонно вело к погибели.
Дзюба так и называл Виктора Башмакова - своим главным противником, своим врагом "до последней крови".
Собственно, кровопролития уже были, и не раз в прошлом люди Башмака решительно указывали "дзюбам" на их место.
Именно с враждой старшего Башмака и Дзюбы был связан оставшийся в памяти симферопольцев взрыв на одной из улиц города в 1993 году, когда в результате неосторожного обращения со взрывчаткой погибло несколько человек, находившихся в легковой машине. Части их тел пришлось собирать на мостовой.
Как предполагается, бомба предназначалась Олегу Дзюбе. Тактика упреждающих ударов была уже освоена, а не раз декларированные намерения Дзюбы ("всем рога посворачивать" и стать первым в Крыму) Башмаков знал, но, поскольку в то давнее-недавнее время в этом клане местные бандиты еще только осваивали пиротехнику, жертвой взрыва оказались сами его организаторы.
Первое же по-настоящему серьезное покушение на Дзюбу было совершено в сентябре 1993 года.
Часов около шестнадцати машина с авторитетным беспредельщиком, водителем и двумя товарищами припарковалась на стоянке у одной из городских поликлиник Симферополя, находящейся на окраине. Здесь довольно длительное время практиковал врач-китаец, о чудодейственных способностях которого по крымской столице ходили легенды. Какими недугами страдал сорокалетний авторитет, достоверно не известно, однако он неоднократно прибегал к услугам китайского целителя.
На этот раз сеанс оздоровления чуть было не закончился для Дзюбы роковым образом.
Олег Николаевич пробыл в поликлинике около получаса, вышел в сопровождении товарища и сел в машину. Именно в этот момент из ближайших к стоянке кустов раздались автоматные очереди (как выяснилось потом, стреляли из "АКМ", который был брошен неподалеку).
Прицельный автоматный огонь с небольшого расстояния скосил трех пассажиров машины, но сам авторитет каким-то чудом успел выскочить из автомобиля и, прижимая к телу простреленную руку, петляя и лавируя между прохожими, побежал по улице по направлению к центру города.
Киллеры (автоматчиков было двое) не рискнули преследовать свою жертву или стрелять вдогон на достаточно многолюдной в это время улице, и это дало возможность легко раненному Дзюбе уйти.
Уходить тогда пришлось, впрочем, достаточно далеко. "Башмаки" всерьез взялись за конкурента: были нанесены весьма чувствительные удары по его предприятиям и людям. Один за другим были расстреляны или зарезаны несколько его боевиков, разгромлен офис "фирмы", пока не было заключено перемирие.
Мог ли Дзюба сдаться, отступить, оставить всякие попытки если не реванша, то мести?
Все, кто знал Олега Николаевича, считают это невозможным. "До последней крови" - это была не пустая угроза, Дзюба чаще разбрасывался пулями и гранатами, чем словами.
У него оставалась верная боевая группировка, настоящие мастера черных дел, оставалось несколько подельщиков, оставались деньги и оружие, наконец, оставался он сам.
И оставались, не могли не оставаться, тайные связи с людьми, которые тоже, пусть каждый по своим причинам, жаждали убрать верхушку сильнейшего на то время бандитского сообщества.
Вспомните еще раз, "все знали всех", никакого неосвоенного пространства в Крыму уже не оставалось, очередной передел зон влияния и собственности надвинулся вплотную, а перед криминальным альянсом Башмакова и ХЛПК никто из конкурентов не устоял бы.
...Непосредственно после того, как прогремели автоматные очереди, оборвавшие бурную жизнь Виктора Викторовича на выезде из села Укромное, Дзюба вообще исчез с горизонта, улетел со всей семьей в Германию.
Почему - долечивался после ранения? Скрывался от каких-то еще преследователей? Не желал попасть в "мясорубку", не на шутку раскрутившуюся после убийства Башмакова?
А может быть, Виктор Викторович отправился на тот свет не совсем без помощи господина Дзюбы?
Именно так и рассудили "башмаки", иначе не объяснить ту настойчивость, с которой они продолжали преследовать недруга своего покойного вожака.
За полгода, прошедшие после бегства в Германию Дзюбы, его группировка заметно сдала и серьезной угрозы для "башмаков" уже не являла, несколько боевиков переметнулись к конкурентам, а киллеры (о чем, конечно, "башмаки" не знали), обретались то в российской, то в украинской столице. И обстоятельства складывались так, что у "башмаков" за зиму образовались куда более актуальные и опасные противники. А вот бандитская месть сроков давности не знает...
Очередной, последний тур охоты на Дзюбу развернулся в начале 1995 года. И ставка была сделана на то, чтобы добраться до Дзюбы любой ценой, даже не останавливаясь ни перед большим риском, ни перед возможностью убийства невиновных, в том числе семьи Алика, включая детей.
КРОВАВОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
Двадцать первого января 1995 года Олег Николаевич вместе со своей женой Ольгой, дочерью Аленой и двумя охранниками спустился по трапу самолета, прилетевшего рейсом из Франкфурта-на-Майне, в киевском аэропорту Борисполь.
В 14.15 при выходе из здания аэропорта на площадь двое неизвестных в масках открыли по ним огонь из пистолетов.
Обливаясь кровью, упали оба охранника Дзюбы. Авторитет Алик не ожидал нападения, поэтому допустил вопиющую ошибку: руки охранников были заняты поклажей, они не успели даже достать оружие.
Впрочем, парни были только ранены, как и жена Дзюбы.
Сам Олег Николаевич тоже получил три ранения - в голову, руку и шею, но они были неопасные, пули лишь оцарапали авторитета. (Как оказалось впоследствии, это было уже результатом недостаточного профессионализма, "служебной ошибки": один из киллеров перед ликвидацией выпил сто граммов "Абсента", видимо для храбрости, и поэтому промазал.).
А вот пуля, попавшая в тринадцатилетнюю дочь Дзюбы, оказалась роковой. Она угодила прямо в лоб ребенку, и "скорая" даже не довезла девочку до больницы: по дороге Аленушка умерла.
Как только все пять "мишеней", обливаясь кровью, оказались на асфальте, киллеры бросились бежать. На многолюдной площади перед центральным столичным аэропортом им было не до того, чтобы проверять результаты стрельбы и совершать контрольные выстрелы.
Дежурный инспектор ГАИ, который из сотрудников милиции ближе всех оказался возле места расстрела, попытался задержать нападавших, но был остановлен огнем из двух стволов (правда, остался жив).
Еще несколько секунд - и киллеры вскочили в ожидающий их со включенным двигателем "жигуленок" и рванули в сторону столицы.
Отход был спланирован достаточно просто, но вполне грамотно. Киллеры предусмотрели, что на прямой как стрела скоростной трассе, ведущей из аэропорта в город, развилок мало - и все они, не говоря уже о въезде в Киев, наверняка через несколько минут после покушения будут заблокированы. Следовательно, от засвеченной машины надо срочно избавиться.
Так и сделали: на 35-м километре автомагистрали Киев - Борисполь киллеры подожгли машину, выбросили оружие, бронежилеты и вязаные носки, которые были на каждом из них во время покушения, и пересели в заранее подготовленную следующую машину. И на первом этапе это сработало, в город прорваться удалось.
Но к тому времени по специальному плану была поднята и жестко мобилизована командованием, шокированным беспределом в международном аэропорту, столичная милиция.
Бандиты, непосредственные исполнители покушения, плохо знали Киев, город непростой для ориентировки; несколько сложных в транспортном отношении мест они проезжали неуверенно, и опытный взгляд гаишников вычленил их машину из транспортного потока.
Уйти от преследования им тоже не удалось - и машина у бандитов была не слишком подходящей, и водителями они оказались слабоватыми. Загнали и взяли их без стрельбы.
Киллеры-крымчане Андрей Шулежко 1970 года рождения и Александр Сляднев 1973 года рождения входили в "семью" "башмаков". Они полностью признали свою вину, но всячески выгораживали организатора преступления, некоего Владимира Янмина (кличка Японец), который также был задержан вместе с человеком, осуществлявшим прикрытие, - киевлянином Тарасом Зиновенко.
Следствие собрало все необходимые доказательства, что называется, "раскрутило" криминальный эпизод.
Шулежко и Янмин получили исключительную меру наказания, Сляднев и Зиновенко соответственно -14 и 12 лет лишения свободы.
А драма семьи Дзюбы продолжалась. Через неделю после не совсем, с точки зрения главных заказчиков, удачного бориспольского покушения в лесополосе близ симферопольской городской свалки был найден труп двадцатитрехлетнего сына Дзюбы от первого брака. Молодой человек, давно пристрастившийся к наркотикам, был попросту задушен.
В отместку Дзюба поклялся "залить весь Крым кровью". Как и следовало предполагать, у него оставались еще боевики, оружие и взрывчатка. Ранения действительно требовали лечения, а еще важно было алиби: Олег Николаевич понимал,
что за ним будут усиленно следить, и обеспечил свою безопасность - больница тщательно охранялась. Дзюба сумел отсюда отдать своим необходимые команды.
Удары были направлены против легальных предприятий "башмаков" и заметно сказались на экономическом положении клана. В начале лета 1995 года были взорваны контролируемые "башмаками" бары "У Андрея", "Кондор", "Татьяна", "Аленка", мебельный цех частной "башмаковской" фирмы. Как считали милиция и сами "башмаки", взрывы были организованы Дзюбой.
Между тем сам авторитет лечился после ранений, не покидая больничных стен, а выписавшись из больницы, он с женой уехал ненадолго в Россию, очевидно, подготовить позиции для отступления из Крыма.
Вернувшись летом в Симферополь, они объявили товарищам, что все намерены продать и уехать навсегда.
Но уехать им не дали.
Двенадцатого июля 1995 года красная "девятка", в которой ехала с двумя охранниками и водителем Ольга Дзюба, была буквально изрешечена из двух "Калашниковых", Сама Ольга, ведший машину двадцатидвухлетний Евгений Иконников и двое его ровесников - охранники Игорь и Руслан, - скончались на месте.
Интересно, что нападение на жену Дзюбы произошло буквально через десять минут после того, как она вышла из приемной тогдашнего начальника Главного управления внутренних дел Украины в Крыму Виталия Кириченко. Незадолго до этого она обратилась к Кириченко с просьбой о защите и выдаче разрешения на ношение оружия. Но 12 июля назначенная на полдень встреча не состоялась: посидев в приемной, Ольга получила сообщение, что ее не примут (по другой информации, Кириченко все же принял ее), после чего Ольга села в красную "девятку".
В монументальное здание ГУ МВД Украины по Крыму сторонние посетители, конечно, заходят, но наверняка Ольгу Дзюбу увидел кто-то из своих, управленческих, и сообщил "башмакам". Хотя, возможно, за машиной тщательно следили, и долгая ее стоянка перед зданием управления милиции дала возможность выставить бригаду киллеров.
Сразу же после расстрела автомашины первыми к ней подбежали сотрудники железнодорожной милиции (преступление произошло недалеко от железнодорожного вокзала в Симферополе, на вполне предсказуемом маршруте от центра к дому Дзюбы). Убийцы же, сбросив рабочие халаты, спортивные шапочки и перчатки, бежали с места преступления. Автоматы полетели в речку Салгир.
Ольга была убита чуть за полдень. Буквально через два часа после гибели жены Олег Дзюба позвонил своей матери и сообщил, что "Олечку убили", а он задержан милицией.
Около 22 часов, после беседы у руководства крымской милиции (на самом деле Олег Николаевич не был "задержан", его привезли в Главное управление поговорить, выяснить прежде всего, есть ли какая-нибудь информация о причинах покушения на жену), Дзюба отправился домой.
Во избежание "продолжения" вокруг дома была выставлена охрана - бойцы спецподразделения "Беркут". Вскоре в дом приехали несколько милицейских офицеров, а затем и сам начальник крымской милиции.
Приехавшая домой к сыну мать (Олег жил отдельно) застала его в окружении милиции. Он был сильно, чуть ли не до невменяемости пьяным. Тут же присутствовал начальник ГУВД Кириченко.
Олег, достав бутылку водки, предложил еще выпить. Мать отговаривала: "Давай, сынок, сначала Олечку похороним".
Рванув на себе рубаху, Дзюба, почти рыдая, выкрикнул: "Что мне делать? Дочь убили, жену убили!".
После этого в комнату вошли следователи. Посовещавшись с ними, генерал В. Кириченко отдал распоряжение оставить у дома охрану и уехал.
О последующих нескольких часах жизни авторитета ничего не известно. Никто из немногочисленных свидетелей не может вспомнить, говорил ли Дзюба что-либо существенное. Лишь вспоминают, что он больше практически не пил.
Тем временем напряжение нарастало: многие, и бойцы "Беркута" в том числе, полагали, что с наступлением темноты произойдет нападение.
Сам Олег Николаевич, не зажигая света, сидел в комнате и думал.
ЗАГАДОЧНО УМЕРЕТЬ НАДО УМЕТЬ
Что созрело в голове этого неординарного человека? Неизвестно, хотя последующие внешние его действия хронометрированы с точностью до минуты.
...Против ожиданий, на Дзюбу в эту ночь никто покушаться не стал. Все произошло как раз наоборот: сам он, выпрыгнув из окна во двор, бежал из охраняемого дома.
Прежде всего он отправился к замаскированному тайнику, откуда взял припрятанные автомат и пистолет "ТТ". Обстреляв из них сотрудников "Беркута", которые попытались преследовать авторитета, он двинулся в назначенное по радиотелефону место, где его уже ожидала машина с тремя охранниками.
Машина колесит по городу с вполне конкретной целью, и в ней появляются, извлеченные из тайников, еще один "Калашников" и граната РГД.
Затем, выбравшись из лабиринта завокзальных улочек на евпаторийскую трассу, белый седан мчится в поселок ГРЭС.
На пустынной в это время трассе Дзюба, скорее всего не столько пьяный, сколько предельно взвинченный, палит в окно из автомата. Так и запомнилась эта картина случайному свидетелю: ночь, рев мотора, ослепительный свет фар, полыхающий пламенем из окна машины автоматный ствол и бледное, мертвенное (из-за освещения?) искаженное лицо стрелка.
Машина влетает в грэсовский поселок и направляется к кафе "Калинка", одной из штаб-квартир и традиционных мест сбора "башмаков".
Дзюба едет творить над своими врагами суд и расправу. Можно не сомневаться, что для всякого, кто оказался бы в кафе, эта ночь стала бы последней.
Но в кафе в это время уже никого не было, даже ночного сторожа, поэтому Дзюба, резанув очередями по окнам, приказал возвращаться в город и сам уселся за руль.
Снова ночная трасса, но на этот раз без стрельбы; один автомат с пустым магазином выброшен в кусты, другой по дороге отдан "на хранение" (позднее его вместе с остальным оружием изымут оперативники).
В городе на одной из улиц машину пытается остановить пост ГАИ. Но Дзюба (гаишники его уверенно опознают) вдруг выхватывает гранату и заявляет, что, если милиция будет его преследовать, он взорвет и ментов, и машину со всеми, кто в ней есть. Репутация Дзюбы не позволяет усомниться, что по крайней мере первая часть угрозы непременно осуществится, и патрульные почитают за благо отпустить машину и посовещаться по рации со старшими.
А граната? Свидетели утверждают, что, отъехав от поста, Дзюба запихнул гранату в карман.
Гонка по ночным улицам, на этот раз с целью, известной только самому Олегу Николаевичу, продолжается до тех пор, пока машина не сталкивается с грузовиком, серьезно повредив при этом радиатор.
Тогда Дзюба едет к своим бывшим соратникам, позднее перешедшим к "башмакам", - братьям Бачевским, чтобы потребовать новую машину. Войдя, "здоровается" -расстреливает собаку. Когда на выстрелы выбегает хозяин, Дзюба, наведя пистолет уже на него, требует машину. Бачевский моментально сообразил, что откупиться от Дзюбы, да еще от вооруженного и взвинченного до невменяемости, за свое "отступничество" всего
лишь машиной - милость небесная. Поэтому он поспешно выгнал из гаража свою "ладушку", а на ее место загнал разбитую "бээмвуху".
На новых колесах Дзюба посылает одного из охранников к себе домой проверить, там ли еще "Беркут", а сам направляется в гараж на Льдозаводской улице, где у него стоит еще одна машина. Здесь он отправляет оставшегося охранника с каким-то поручением и входит в гараж.
Тем временем посыльный добирается до дома Дзюбы на улице Шахтеров. И когда он осматривается - "Беркут" тут как тут. Вооруженного гонца берут тихо и, быстро допросив, отправляют спецгруппу по названному боевиком адресу, где, как предполагают, Дзюба сидит в своей машине в гараже и ждет.
Как только спецназовцы прикоснулись к двери гаража, раздался оглушительный взрыв, за ним еще несколько.
Когда отгремели взрывы и удалось сбить пламя, в развороченном автомобиле оперативники обнаружили обгоревший до неузнаваемости труп.
По официальной версии, рванула граната, которая, по клятвенным утверждениям посыльного и задержанного в тот же час охранника, была у Дзюбы, когда авторитет входил в гараж, - а затем детонировали хранившиеся там взрывчатка и боеприпасы, целый арсенал банды.
Что же произошло в действительности? Самоубийство? Или совершенно пьяный от водки, горя и ярости главный беспредельщик подорвался на своей гранате по неосторожности?
Но если проанализировать хронику ночи с 12-го на 13 июля, то создается впечатление, что Олег Николаевич постепенно трезвел, а не пьянел и, согнав хмель и ярость стрельбой, автомобильными гонками и "отравниванием" тех, кто попадался под руку, начинал действовать осмысленно и целенаправленно. Во всяком случае, ни посылка разведчика к своему дому, ни точное нахождение нужных ему адресов, ни вполне четкие команды и распоряжения не указывают на крайнюю, до полной потери самоконтроля степень опьянения.
Более вероятно, что после вспышки активности на Олега Николаевича накатило отчаяние от понимания полного разгрома и безвозвратности потери семьи, дочери и жены, которых он, по всем отзывам, очень любил. А по данным МВД, в войне Дзюбы с "башмаками" погибло около 30 человек, была уничтожена практически вся его бригада. Но неужели отчаяние настолько захлестнуло главного беспредельщика, что он решил покончить с собой? И рванул чеку "эргэдэшки", когда услышал звук моторов милицейских "уазиков" и шаги оперативников?
Возможно, и так, однако полной уверенности в этом нет.
Олег Николаевич не отличался устойчивой психикой, легко впадал в ярость, в неудержимое бешенство, но вот в депрессию - весьма редко.
Он проигрывал, но не отступал, мирился, но не прощал; так неужели сейчас, когда у него были еще возможности мстить, во всяком случае дорого продать свою жизнь, он доставит врагам такую радость?
И еще. Дзюба всегда был неплохим тактиком и всегда любил заниматься устройством тайников, запасных явок, укромных убежищ. Гараж на Льдозаводской улице был как раз одной из тщательно и заблаговременно подготовленных явок.
Умел он прилично работать с взрывными устройствами, во всяком случае, у подрывников его команды накладок не случалось.
И как-то совсем не верится, что не предусмотрел он запасного хода, не подготовил способ тайного отступления и фе