ителю без предупреждения,
будь это взрослый или ребенок.
   Ахмадшо переходит реку ночью, после того, как на противоположном берегу в
условном месте зажигается огонек. Это сигнальный знак, что товар  доставлен.
И он, закинув за плечо мешок, спокойно идет по замерзшей реке. Через полчаса
возвращается с десятью килограммами опиясырца, заплатив за наркотики  тысячу
американских долларов. Других денег афганцы не берут. В эту же ночь  Ахмадшо
расфасовывает товар  в  полиэтиленовые  пакеты  и  проглаживает  утюгом  все
стороны, так как у свежего  темно-коричневого  опия-сырца  резкий  запах.  С
непривычки у непрофессионалов может закружиться голова.
   Ахмадшо торговец-одиночка и не входит ни в одну из криминальных групп. На
своем грузовике он  несколько  раз  за  зимний  сезон  совершает  поездки  в
соседний Кыргызстан за продуктами питания и топливом.
   До поздней ночи Ахмадшо провозился со своей машиной, готовясь  в  дальнюю
дорогу. Впередидсемьсот километров заснеженных дорог через  семь  перевалов.
Маршрут Хорог - Мургаб - киргизский город Ош преодолевается за два дня.
   - Я уже четыре года  не  получаю  зарплаты,  хотя  числюсь  водителем  на
местной автобазе и работаю бесплатно, -  говорит  он,  тщательно  упаковывая
пакеты с опием-сырцом в кожаное сиденье  кабины  грузовика.  -  В  Бадахшане
после  блокады  не  работает  ни  одно  предприятие,  даже   хлебозавод.   В
высокогорных кишлаках, куда  не  доходят  гуманитарные  грузы  нашего  имама
Агахана, люди умирают с голоду. Как  мне  кормить  семью?  На  что  покупать
одежду и топливо? Я не моджахед и не политик, - продолжает Ахмадшо. - У меня
жена и трое детей. Они хотят есть.
   Мы  выехали  из  Поршнева  ранним  зимним  утром  и,  оформив  поездку  в
диспетчерской автобазы города Хорога, двинулись в дальнюю дорогу.
   Мургаб расположен на высоте более четырех тысяч метров над уровнем  моря,
и там живут яководы - киргизы. К вечеру мы проехали  по  горным  серпантинам
около трехсот километров и остановились на ночлег у чабана Хакима Ш.
   Хаким,  друг  Ахмадшо,  встретил  нас   с   присущим   горцам   восточным
гостеприимством. Вся семья, состоящая из жены и четверых детей,  засуетилась
по дому, и вскоре на столе появились жареное  мясо,  сухофрукты,  закуска  и
бутылка припасенного  коньяку.  Во  время  беседы  с  хозяином  мне  удалось
выяснить,  что  совсем  недавно  Хаким  и   Ахмадшо   были   партнерами   по
наркобизнесу. Но, заработав некоторую сумму, Хаким  купил  несколько  горных
яков, которые дают ему теперь возможность продавать мясо и выживать  в  этих
суровых условиях высокогорья. В Мургабе морозы достигают тридцати  градусов,
и люди отапливают свои жилища углем, который  доставляется  из  Оша.  Раньше
Хаким и Ахмадшо на деньги от  наркотиков  возили  его  и  продавали  местным
жителям. Теперь яковод договаривается с Ахмадшо, чтобы тот на обратном  пути
подбросил ему десяток мешков угля.
   Утром мы продолжили путь вдоль таджикско-китайской границы. Этот  коридор
памирцы называют "дорогой жизни", которая выводит бадахшанцев  в  Ферганскую
долину. Самый большой перевал - это Акбайтал, высота которого  4750  метров.
На такой высоте от дефицита кислорода  резко  подымается  давление.  Пришлые
люди не могут быстро ходить и передвигаются по серпантинам  медленно,  точно
старики или  больные,  а  машины  останавливаются.  Но  грузовик  Ахмадшо  с
усиленным мотором и без труда преодолевает ледяную трассу.
   Таджикско-китайская граница также охраняется российскими  пограничниками,
посты  которых  расположены  через  каждые  пятьдесят  километров.   Главный
досмотровой пункт - это озеро Каракуль.  Двое  молодых  сержантов  буквально
выпотрошили все наши вещи и тщательно обследовали кабину и кузов автомобиля.
Каждый, кто  проезжает  по  этой  трассе,  потенциальный  наркоделец,  и  на
бесцеремонность пограничников никто не обижается. Ахмадшо  во  время  обыска
спокойно сидел на обочине дороги и, достав из  сумки  термос,  блаженно  пил
чай. Молодые и неопытные пограничники не подозревали, что владелец грузовика
везет десять килограммов опия-сырца, зашитых в сиденье машины.
   После получасовой проверки и регистрации документов нас отпустили,  и  мы
наконец покинули территорию Таджикистана. Через  пятнадцать  километров  нас
встретили  киргизские  таможенники.   Это   опытные   специалисты,   которые
профессиональным чутьем определяют торговца наркотиками.
   Пожилой черноусый киргиз с лисьим прищуром глаз начал  сразу  прощупывать
бензобак  машины  тонким   металлическим   прутом,   зная,   что   некоторые
контрабандисты укладывают опий в эту емкость. Двое других стали  осматривать
личные вещи  и  кабину.  Киргиз  заметил  волнение  Ахмадшо,  курящего  одну
сигарету за другой. Подозвал его к  себе,  и  они  вдвоем  исчезли  в  будке
таможенника.  Через  десять  минут   Ахмадшо   вернулся   к   шлагбауму   и,
распрощавшись с остальными  проверяющими,  сел  в  грузовик.  Мы  с  Ахмадшо
продолжаем свой сложный и опасный маршрут.
   - Все-таки догадался, что в сиденье наркотики, - процедил сквозь зубы мой
попутчик после того, как мы отъехали от шлагбаума. - Пришлось отстегнуть ему
сто тысяч российских рублей, а на обратном пути надо будет  разгрузить  пару
мешков муки. Опытный, гад!
   На досмотровом пункте  Сары-Таш  машину  остановил  интеллигентного  вида
молодой человек в  штатском,  представившись  лейтенантом  милиции.  Ахмадшо
пришлось заплатить ему сто  пятьдесят  долларов,  чтобы  тот  не  осматривал
машину. Это была последняя проверка перед въездом в долину. У таможенников в
Кыргызстане нет служебных собак, натасканных на наркотики. Несколько месяцев
назад в  этот  горный  регион  были  завезены  ищейки,  которые,  по  словам
кинологов, безошибочно определяли по запаху опий  и  гашиш.  Но  в  условиях
высокогорья и повышенного давления животные погибли. Специалисты из Бишкека,
по  разговорам  таможенников,  собираются  разводить   определенную   породу
терьеров в условиях сурового климата Памира.
   В киргизском Оше спокойная мирная  жизнь  и  нет  войны.  Как  в  прежние
времена, работают мастерские, магазины и даже предприятия. К вечеру  второго
дня  Ахмадшо  прибыл  на  специальную  автобазу,   где   обычно   разгружают
гуманитарную помощь для жителей Горного Бадахшана.  Там  его  все  знают,  и
ожидающие сообщники тотчас заби" рают привезенный товар.
   За десять килограммов опия-сырца Ахмадшо получил десять  тысяч  долларов.
Теперь  он  бога"  тый  человек,  хотя  ему  предстоят  немалые  расходы  по
возвращении в Поршнев.
   - На обратном пути, когда едешь с продуктами, топливом и другим  товаром,
таможенники забирают свою долю, -  объяснял  он  мне  на  прощанье  тонкости
контрабанды. - Но самое страшное позади!
   Счастливый Ахмадшо, обладатель крупной суммы зеленых купюр, отправился на
рынок в предвкушении обильного отоваривания.
   С тех пор прошло три года. Если в 1994 году десять-пятнадцать килограммов
опия-сырца, обнаруженного у местных жителей, были сенсацией,  то  начиная  с
1995 года счет изъятого смертоносного  зелья  пошел  на  сотни  килограммов.
Оперативные  службы  Таджикистана  и   российские   пограничники   мгновенно
среагировали на увеличивающийся поток наркоты через Горный Бадахшан. По всей
трассе вдвое увеличилось количество постов. На проверочных КПП выстраивались
километровые очереди грузовиков, направляющихся в киргизский Ош.


   КАРАКУЛЬ - "ЗОНА СМЕРТИ"

   Так наркомафиози окрестили этот участок дороги Памирского тракта,  где  и
происходят  основные   аресты   контрабандистов,   чей   смертоносный   груз
доставляется через горные перевалы в Киргизию. Здесь, на высоте 4200  метров
над уровнем моря, возле высокогорного озера Каракуль расположены пограничный
пост и комендатура.
   "Зоной смерти" нарекли этот регион не только преступники, но  и  те,  кто
постоянно живут и работают в условиях  повышенной  и  опасной  для  человека
радиации. А это, в первую очередь, российские офицеры и их семьи.
   До того как я ступил ногой в эту зону, мне порекомендовали принять стакан
обычной водки и запить его крепким  кофе.  Иначе  организм  не  в  состоянии
адаптироваться к условиям высокогорья, где мгновенно понижается  давление  и
наступает кислородное голодание.  Любое  резкое  движение  вызывает  тяжелую
одышку. Каракуль - это сорокаградусные морозы зимой и ураганные ветры летом,
от сухости которых происходит медленное обезвоживание организма.
   Май 1995 года принес грандиозную сенсацию.  На  этот  раз  на  КПП  озера
Каракуль пограничникам удалось захватить у контрабандистов рекордную партию,
почти 400 килограммов опия-сырца на сумму более чем 4 миллиона долларов США.
Наркотик был изъят у  известного  контрабандиста  по  прозвищу  Алиер.  Весь
личный состав комендатуры  был  поднят  по  команде  "в  ружье"  и  три  дня
напряженно ожидал нападения бандитов.
   Обезумевшие преступники, понеся в тот  день  колоссальные  убытки,  могли
броситься штурмовать комендатуру. По личному приказу директора ФПС РФ Андрея
Николаева  наркотик  был  незамедлительно  уничтожен  в  топке  отопительной
системы части.
   С того момента пограничники превратили "дорогу жизни" Хорог - Ош в  сущий
ад не только для наркокурьеров, но и для тех  памирских  водителей,  которые
вот уже четвертый год везут  в  Горный  Бадахшан  агахановскую  гуманитарную
помощь.
   Наркотики стали искать в самых замысловатых узлах машин, включая  рабочие
колеса и двигатель. И  результаты  таких  проверок  дали  обильные  "урожаи"
зелья. Во дворе комендатуры Каракуля я увидел разрезанные  автогеном  кузова
многотонных "ЗИЛов" и "КамАЗов", из-под обшивки  которых  извлекались  сотни
килограммов опия.


   ГЕРОИН ПРИХОДИТ НА СМЕНУ ОПИЮ-СЫРЦУ

   Эксперты госбезопасности, с которыми мне приходилось беседовать, уверены,
что объемы поставок опия из Афганистана и Пакистана через таджикский коридор
в Россию исчисляют уже десятками тонн в год.
   В республике эти цифры давно уже никого  не  пугают,  так  как  городские
газеты  в  Душанбе  регулярно  публикуют  сводки   о   наркотиках,   изъятых
правоохранительными органами у контрабандистов.
   Но последней сенсацией стало то,  что  с  начала  этого  года  российские
пограничники стали задерживать нарушителей границы с иным товаром, то есть с
самым дорогостоящим наркотиком в мире - героином.  Можно  смело  утверждать,
что наркокартели "Золотого полумесяца" за последние годы  удачно  опробовали
таджикский коридор с опием-сырцом и теперь пустили в оборот героин,  который
не только расходится по России, но и идет дальше в  Европу.  Пока  задержаны
курьеры с десятью - пятнадцатью килограммами  белого  порошка,  но  это  уже
гигантские суммы. Если в приграничной зоне цена одного килограмма героина  -
от 7 до 10 тысяч долларов США, то в  Москве  -  это  астрономические  цифры,
достигающие 150 тысяч долларов.
   О  вышеупомянутых   поставках   наркотиков   через   таджикский   коридор
свидетельствует статистика  российских  пограничников,  которые  задерживают
контрабанду в арифметической прогрессии.
   1994 год - изъято на границе 260 килограммов опия-сырца, 1995 год -  1720
килограммов, 1996 год-почти 2 тонны, 1997 год-к лету российские пограничники
вышли к двухтонному рубежу. На  начало  осени  1997  года  только  в  районе
админист - ративного центра провинции Бадахшан-г. Файза - бад, по  имеющимся
данным, подготовлено к переправе на территорию Таджикистана до 40 тонн опия,
   Анализ  имеющихся  данных  дает  основание  полагать,  что   производство
наркотиков в Афганистане и Пакистане в ближайшее время сможет бросить  вызов
"Золотому треугольнику" Юго-Восточной Азии  (Союз  Мьянма,  Таиланд,  Лаос).
Так, по существующим  оценкам  объем  производства  опия,  основы  морфия  и
героина, в вышеупомянутых странах варьируется  от  2000  тонн  опия-сырца  и
более.
   Два года назад, когда я делал репортаж о таджикской исламской оппозиции в
Горном Бадахшане, мне  попался  на  глаза  афганский  боевик.  В  беседе  он
высказал следующую мысль:
   - Вы, шурави,  уничтожили  за  десять  лет  оккупации  всю  нашу  страну,
ввергнув ее в длительную гражданскую войну. Но мы вам все равно отомстим. Мы
вас закидаем наркотой, которую вы долго будете расхлебывать.
   К сожалению, его прогнозы сбываются.  То,  что  наркобизнесом  занимаются
очень влиятельные ведомства и люди в  Таджикистане,  не  вызывает  ни  уюого
сомнений. Такие крупные партии не  в  состоянии  провезти  простые  смертные
одиночки. Героин - это уже не борьба  с  голодом  в  республике,  а  большой
бизнес.
   Сегодня достаточно открыть любую таджикскую газету и наряду  с  прогнозом
погоды прочитать сводки об изъятых  на  постах  больших  и  средних  партиях
опия-сырца: десять, сто, двести, триста килограммов. Наркота захлестнула  не
только всю Среднюю Азию, но и все страны СНГ, в первую очередь - Россию.


   КУДА ИСЧЕЗАЕТ НАРКОТИК?

   Несколько  удачных   операций   российских   пограничников   по   изъятию
контрабандного груза вызвали настоящую ведомственную войну между таджикскими
правоохранительными  органами   и   российскими   пограничниками.   Согласно
таджикским законам, российские пограничники обязаны отдать  местной  милиции
весь  товар,  как  для   проведения   экспертизы,   так   и   предоставления
вещественного доказательства  на  суде.  Но  фактически  почти  вся  наркота
уничтожалась  на  погранзаставах,  что  вызывало  ярость  и  негодование   у
представителей местных силовых структур.
   Так, областной прокурор ГБАО Аслишо Музофиршоев во время нашей  беседы  в
Хороге заявил, что усматривает в позиции пограничников нечестную игру.
   - Они задерживают контрабандистов с товаром. Наркотик остается у  них,  а
нам они предоставляют десять - пятнадцать  граммов  на  экспертизу.  Ну  это
просто не серьезно. На суде в качестве вещдоков должен быть весь  груз,  вот
тогда я могу требовать у судей максимального срока  этим  преступникам.  Что
происходит сейчас? Нет товара, и контрабандиста приходится  отпускать,  хотя
по бумагам  он  задержан  с  сотней  килограммов  опия.  Что  они  делают  с
наркотиками, мне неизвестно.
   В ответ на  мою  просьбу  объяснить  причину  столь  странного  поведения
руководства погранвойск майор Мургабского погранотряда Виктор Попов проводил
меня в одну из оружейных комнат части.
   От едкого запаха у меня закружилась голова.  Более  шестисот  килограммов
опия и  гашиша  были  расфасованы  в  фабричные  полиэтиленовые  упаковки  и
аккуратно сложены рядом с  ящиками  боеприпасов.  Рыночная  стоимость  этого
смертоносного  груза  по  приблизительным  подсчетам  исчислялась   в   пять
миллионов долларов США.
   - Вот эта партия,  восемьдесят  девять  килограммов  гашиша  марки  "555"
пакистанского производства и два мешка опия, была конфискована нами  дважды,
- рассказал мне Виктор Попов. - В первый раз мы отдали весь груз  мургабским
правоохранительным органам. На следующий  день  к  ним  приехали  бандиты  с
автоматами и забрали весь наркотик. Так происходило со всем изъятым товаром,
и мы все чаще стали обнаруживать наши отметки на многих  упаковках,  которые
когда-то честно отдавали милиции. Теперь мы передаем на экспертизу по десять
граммов  с  каждого  двухкилограммового  мешочка.   А   быть   соучастниками
преступления мы не хотим, зная, что этот наркоТгик может вновь оказаться  на
пути в Россию.
   На вопрос, что ожидает эту партию наркотиков, российский офицер  ответил,
что приказ об уничтожении всего груза должен поступить из Москвы.
   - Вот тогда мы пригласим  к  себе  их  представителей  и  пусть  слезными
глазами глядят на нашу топку.


   МЕСТЬ НАРКОМАФИОЗИ

   Сколько  может  стоить  голова  российского  пограничника?  За  командира
Мургабского погранотряда  полковника  Сергея  Я,  и  начальника  комендатуры
Каракуля Андрея Ф, мафия готова выложить по сто тысяч долларов  за  каждого.
После трех сенсационных задержаний  по  300  -  400  килограммов  наркоты  в
Мургабском районе в Оше были расстреляны более  десяти  человек.  Преступные
кланы  за  провал  перевозки  поплатились  дюжими  авторитетами   из   числа
киргизских контрабандистов. По достоверным  источникам,  покупателями  груза
были новосибирские  наркогруппировки,  которые  заранее  оплатили  стоимость
товара.  Им  же  пришлось  высылать  киллеров,  чтобы  наказать  неудачливых
поставщиков.
   То, что наркомафия охотится за пограничниками, ни для кого не секрет.  Но
когда она присылает поздравительные открытки на дни рождения  жен  и  детей,
сообщает  о  российских  адресах  офицеров,  то  это   серьезно   заставляет
задуматься тех, кто честно исполняет свой долг.
   - Здесь, на Памире, им не выгодно убирать нас, - рассказывает пограничник
Алексей М. - Поэтому охоту на себя мы не чувствуем, хотя  всегда  бдительны.
Наркодельцы понимают: если кого-то из наших здесь  уберут,  то  посты  будут
утроены и мы начнем действовать адекватно. Их задача  вселить  в  нас  страх
там, в России, где наши семьи более беззащитны. И кое-что они уже сделали.
   Старшина Карим Адханов, несмотря на  юный  возраст,  был  самым  искусным
специалистом по обнаружению наркоты в  тайниках  грузовых  машин.  Благодаря
природному чутью и-необычайному нюху он мог на расстоянии нескольких  метров
по запаху обнаружить хорошо упакованное зелье. За период  двухлетней  службы
он  принял  участие  в  изъятии  полутора  тонн  опия-сырца  из  грузовиков,
проходящих через Памирский тракт. Окончив срочную службу, он уехал в  отпуск
домой в Ходжент в надежде вернуться в погранотряд в  качестве  контрактника.
Но месяц спустя пришло известие о том, что зимой его тело нашли на  мусорной
свалке с отрубленной головой.


   ИСПОВЕДЬ СТАРОГО КОНТРАБАНДИСТА

   На Памире говорить об опии (в народе его называют "ханкой") -  все  равно
что в  России  обмолвиться  о  водке.  Разница  лишь  в  том,  что  спиртное
разрешено, а наркота запрещена. В Хороге мне довелось побеседовать  с  одним
старым  контрабандистом,  который  по  ряду  объективных  причин   прекратил
перевозить наркотики через границу.
   - Контрабандой опия я занимался еще во времена  Советского  Союза,  когда
никому в голову не приходила мысль пересекать границу. Афганистан всегда для
нас считался средневековой вотчиной тамошних аборигенов. В те давние времена
в наркобизнес были вовлечены не многие.  Мне  было  достаточно  трех-четырех
килограммов опия-сырца, чтобы безбедно прожить год, так как  цены  полное  -
тью контролировались нами и ошские мафиози не диктовали нам  своих  условий.
Сегодня хаос и беспредел. Суровая и голодная зима 1993 года,  продолжающаяся
гражданская война в Таджикистане породила массу  наркодельцов.  Теперь  этих
людей ничто и никто не остановит, даже наш имам Агахан. Боевики сдают опий и
гашиш по очень низким ценам, тем самым давая возможность заработать приезжим
киргизам. А ведь границу перейти гораздо сложнее, и никто тебя на  переправе
не пощадит. Убивают сразу. Получается, черную работу проделывают таджики,  а
сливки снимают киргизы. Я это  дело  сразу  бросил.  Поймают  меня  с  двумя
килограммами - ив тюрьму. Никто  не  заступится.  А  тех,  кто  провозят  по
триста-четыреста килограммов, обязательно вытащат. Или с помощью оружия, или
за большие деньги.


   БЛЕСК И НИЩЕТА ТАДЖИКИСТАНА

   Шестисотые  "мерседесы",  лимузины,  дорогостоящие  "БМВ",   "вольво"   и
японские джипы стали неотъемлемой частью сегодняшнего Душанбе, впрочем,  как
и огромное число вооруженных людей в комуфляже, с утра до ночи патрулирующих
улицы города.
   Как  утверждают  многие  приезжие,  из  числа   работников   гуманитарных
международных фондов, с которыми мне приходилось беседовать, ни в  одной  из
соседних центральноазиатских республик нет  такого  количества  сверхдорогих
иномарок на душу населения, как в Таджикистане.
   И все это на фоне зияющей нищеты,