зиатами  и  сибиряками.  Мне  удалось
списать перехват двух машин с грузом на Зайца. Началось выяснение отношений.
Но  мы  действовали  грамотно.  Заяц  был  настолько  скомпрометирован,  что
начались внутренние  разборки  с  убийствами.  В  конце  концов  мы  с  Яшей
засветили часть наркоторговцев и помогли  местной  Горные  перевалы  Памира,
которые преодолевают наркокурьеры Контрабандист,  пытавшийся  провезти  опий
через пост Каракуль конторе установить контроль за прибывающими машинами.
   Но наступили уже восьмидесятые годы, и контору пинали все, кому не  лень.
"Демократы" невольно помогали оргпреступности.
   В Средней Азии  Комитету  госбезопасности  не  могли  простить  раскрутку
хлопковых,  мясных,  опийных  дел.  Зима  1989-1990  годов   была   тяжелой.
Нейтрализовали  агентуру  5-го  Главного  управления.  Принялись  и  за  тех
агентов, которые работали не по диссидентам, а  по  оргпреступности.  Высшие
милицейские чины МВД, прокуратуры, судов, партийные боссы пытались  остаться
у властного кормила и доить, как раньше, народы своих  республик.  В  Ошской
области  обкомовские  лидеры  стремились   поставить   под   свой   контроль
криминальные группы. В ход шли  деньги  и  национальные  лозунги.  Она  была
тупой, эта ошская номенклатура. Никак не могла понять,  что  преступный  мир
идейно интернационален. В феврале 1990 года воры Средней Азии  и  Казахстана
приняли решение физически устранять тех, кто в  зоЦрх  и  на  свободе  будет
разделять преступный мир Но национальному признаку.
   Тем не менее в Ошской области началось натравливание киргизов на узбеков.
Дескать, узбеки богатеют на киргизских землях. В  джалал-абадской  зоне  был
спровоцирован  конфликт  между  киргизами   и   узбеками,   после   которого
киргизов-зачинщиков удавили. Но уже 21 марта произошли  первые  столкновения
между киргизскими и узбекскими дехканами.
   Нашу  группу-всех  четверых-переориентировали  на  выявление  инициаторов
конфликтов. Куратор выдал нам оружие...
   Идеология не наша работа. Мы были специалистами в своей области. И честно
говоря, не знали, что делать. Опийная дорога временно заморозилась.  Нам  не
было известно, откуда появились "дикие" барыги, торговавшие  анашой.  Только
житель Средней Азии знает, что анаша, употребленная  с  водкой,  способна  у
кого угодно вышибить мозги: вот вам и подготовка людей к кровавым  побоищам.
В наших местах становилось опасно...


   КОНЕЦ ВЕЗЕНИЮ

   В то время самым безопасным местом в Средней Азии была Алматы.  Я  убедил
куратора в необходимости вывоза туда моей жены и в конце  апреля  отправился
туда, чтобы все подготовить... На этом мое всегдашнее везение кончилось.  На
Курдайском перевале такси, в котором я ехал, врезалось в "КамАЗ". Очнулся  в
больнице.  В  реанимации.  Мне  нужна  была  связь,  поэтому  я  плюнул   на
конспирацию и вышел на  свой  отдел  в  казахстанском  КГБ,  попросив  врача
позвонить "моим родным в Алматы". Мой  "дядя"  из  алматинской  конторы  был
доволен. Я передал ему людей, с которыми ехал договариваться  о  контакте  с
ошской группировкой и блатхатой в Талды-Курганской области. Моему  "папе"  -
куратору -  сообщили,  что  я  живой.  Меня  тут  же  перевезли  в  окружной
госпиталь, где лечение, конечно, было лучше.
   Там я узнал, что в Оше началось взаимное истребление киргизов и узбеков и
было очень много жертв. Власти не контролировали ситуацию.  Во  Фрунзе  было
введено чрезвычайное положение. Войска блокировали Ошскую область, и обычная
связь прервалась. Правда, через некоторое время мне сообщили, что жена  жива
и здорова и эвакуирована в Ташкент. К концу августа  я  начал  ходить,  меня
вывезли в Киргизию. Там, на спецквартире, куратор сообщил, что мою  жену  на
машине увозил Яша. Они попали под толпу...  Яша  защищал  ее,  сколько  мог.
Защитил... Но жена была на седьмом месяце. После всего этого кошмара  у  нее
случился выкидыш. Сама она получила тяжелую психическую  травму.  Окружающая
действительность перестала для нее существовать. Яша попал в  госпиталь.  Но
врачи говорили, что выживет. Еще двое из моей группы, Иргаш и  Павлик,  были
чуть не до смерти избиты, когда пытались удержать в узбекском околотке толпу
пьяных и обкуренных киргизов. Из группы "С-7"  целым  и  невредимым  остался
только я.
   Агентурная  сеть  3-го  управления  была   частично   рассяна,   частично
уничтожена ментами. Все надо было начинать сначала.


   РАЗВАЛ

   Мой куратор в то время был моим  единственным  наставником  и  учил  меня
всему тому, что знал сам. Он не имел права рассказывать мне то, что все-таки
рассказал... Он дал  мне  координаты  кагэбэшных  стукачей  (так  называемых
стукачей на испуге) в МВД и областных УВД, в криминальных структурах, адреса
резервных спецквартир и коды экстренной связи. Я получил другой паспорт  (на
случай эвакуации), удостоверение сотрудника МВД,  немного  золотых  вещиц  и
оружие. В конце октября я был уже в  Ташкенте.  Яша,  как  настоящий  "пес",
выжил. Жена меня не узнавала.  Врачи  говорили,  что  со  временем  возможны
улучшения.
   Опийная дорога размораживалась. Выход из "Золотого  полумесяца"  оказался
закрыт больше чем на половину: в Иране (а "Полумесяц" проходил как раз через
Иран - из Юго-Восточной  Азии  в  Европу)  для  перевозчиков  наркоты  ввели
смертную казнь. Маршрут Таджикистан - Туркмения (Красноводск) -  Азербайджан
стал опасен из-за войны. В  Киргизии  -  чрезвычайное  положение.  Оставался
только Узбекистан.
   К тому же это было время, когда из российских зон на  родину  этапировали
азиатов. Началась борьба за влияние в криминальной среде. У прибывающих были
связи с российскими ворами в законе. Местные использовали свои связи в  МВД,
и они победили: им удалось устроить  беспредел  в  зонах  -  на  вернувшихся
полезли сидящие  за  недавние  погромы.  Так  преступный  мир  Средней  Азии
продемонстрировал, что не будет жить по русским воровским законам.
   Конкурентом  крепнущей  наркомафии  неожиданно  стал  президент  Киргизии
Акаев. В январе  1991  года  среднеазиатский  криминалитет  некоторое  время
пребывал в шоке: было дано указание о восстановлении  в  республике  опийных
маковых посевов. Тут же выяснилось, что в  Турции  уже  закуплены  семена  и
оборудование для строящейся в Бишкеке фармацевтической фабрики. Мы старались
не допустить отраву в нашу страну. Из-за этого гибли люди... И все напрасно.
А в МВД Киргизии спешно был создан  отдел,  который  должен  был  курировать
Иссык-Кульскую область и отвечать за маковые посевы. То есть менты  садились
на золотое дно. Они уже потирали руки. Но  все-таки  мы  успели  хоть  здесь
сказать последнее или  почти  последнее  слово.  Срочно  была  задействована
бывшая агентура 5-го отдела среди  журналистов.  Бывшему  партийному  лидеру
Усубалиеву (он все еще пользовался влиянием) предоставили информацию о росте
наркомании. На некоторых депутатов Верховного Совета было оказано давление с
помощью  имеющегося  против  них  компромата.  Через  сексотов   проводилась
косвенная  обработка  лидеров  организованной  преступности  юга,  вложивших
деньги в афганскую опийную дорогу. МВД сопротивлялось отчаянно. Но  золотого
дна не получило...
   Однако это была лебединая песнь киргизской госбезопасности.


   И У СОБАК ЕСТЬ СВОЯ ЭТИКА

   В среднеазиатских УКГБ местные кадры начали убирать  всех  русскоязычных.
Шла  борьба  за  картотеку   агентуры.   Лидеры   оргпреступности   получили
возможность  поквитаться  с   теми,   кто   когда-то   мешал   им.   Активно
задействованному сексоту  трудно  уйти  на  консервацию.  А  сотрудники  МВД
всячески  помогали  нашему  выявлению.  Раскрытому  агенту  или  информатору
выкалывали глаза, отрезали язык и уши, рубили пальцы...
   Моему куратору удалось изъять всю информацию о подразделениях "С". Нам  с
Яшей он сказал, что теперь мы свободны от своих обязательств. Принуждать нас
он не вправе. Нам надо спасать свои жизни. Можем  эвакуироваться  под  видом
беженцев. Он не учел, что у "псов" может быть своя этика. Наша жизнь  теряла
смысл без нашей работы. Теперь нас стало некому прикрывать. "Псы"  оказались
вне закона. Куратор дал нам инструкции по работе в складывающейся обстановке
и уточнил, что теперь наши отношения сделались неофициальными.  Он  дал  нам
канал связи с  пограничниками  особого  отдела  Московского  погранотряда  и
своими друзьями в Ташкенте и Душанбе.


   СМЕРТЬ ХОЗЯИНА

   Его  послали  инспектировать   Торугартскую   таможню   и   Тянь-Шаньский
погранотряд... Перевал  Долон  очень  сложный,  особенно  зимой.  "Уазик"  с
подполковником Беляниным Валерием Константиновичем потерял управление...  Он
падал триста метров. Говорят, что, когда у пса умирает хозяиндруг,  он  тоже
погибает от тоски. Мы с Яшей, узнав об аварии, напились смертельно...
   Используя информацию погибшего куратора, мы  начали  собирать  "псов".  В
одну стаю...


   БЕЗ ПОВОДКА И НАМОРДНИКА

   Политическая   дестабилизация   в   государстве   способствует   расцвету
наркобизнеса.  В  1991  году  началась  гражданская  война  в  Таджикистане,
межнациональные  конфликты  в  Узбекистане  и  Кыргызстане...  Русские  были
стержнем порядка и законности. Вытеснение русскоязычных из силовых  структур
приняло массовый характер. Госбезопасность свертывала свою работу. На рубеже
1991-1992 годов были организованы опийные посевы на границе  Таджикистана  и
Афганистана.
   Инфляция обесценивала рубли. Их место  занял  опий.  Граница  практически
была открыта. Население одного только Кулябского района в  Таджикистане,  по
оперативному анализу (его сделал человек из моей группы Маджит), с ноября по
февраль сумело аккумулировать около полутора тонн опия. Он был тогда дешевле
хлеба. Но не было рынка сбыта. Криминальные структуры меняли муку и сахар на
опий по очень выгодному для себя  курсу.  Весной  1992-го  начался  массовый
исход русских из Таджикистана.
   Маджит получил информацию, что в одном из контейнеров с  беженцами  будут
переправлять 150 пятикилограммовых брикетов отравы. Мы не могли шмонать  все
контейнеры  подряд...  Но  Маджит  прошел  Афган  и  стал  там   спецом   по
минноогневым заграждениям. Его группа подорвала и сожгла контейнерный  склад
в пригороде Куляба, операцию отнесли на счет  местных  националистов,  якобы
помешавших  увозить  русским  "награбленное".  Однако   моджахеды   прислали
контролеров  для  поиска  виновных  в  уничтожении  отравы.  Нашего  Маджита
вычислили. И он был казнен... Я так и не  узнал,  как  его  звали  на  самом
деле...
   Для нас это послужило уроком по технике безопасности. Без Маджита  и  его
группы нас, "псов", на три республики осталось одиннадцать. Мы с  Яшей  были
инициаторами сбора стаи. Поэтому и  должны  были  отвечать  за  жизнь  своих
кентов. Решили сузить регион работы.  Надо  было  определить  узловую  точку
наркобизнеса. Воротами был Таджикистан. А единственным местом, где  возможна
концентрация и безопасная загрузка отравы, - только Ош.
   Рудркие уехали, так что купить в Оше две квартиры оказалось легко. Мы  их
переоборудовали. Из верхней пробили лаз в нижнюю. Усилили двери. Трех "псов"
отправили за деньгами: нам необходим был резервный фонд. Деньги они взяли  у
председателя одной районной организации потребсоюза.
   В  криминальном  мире  Средней  Азии   происходили   изменения.   Бандиты
обеспечивали охрану, реализация опия внутри региона и его экспорт переходили
в руки бывшего  партийно-хозяйственного  актива.  Но  все  они  зависели  от
поставщиков   из   опийного   пояса.   Север   Афганистана    контролировали
моджахеды-узбеки... В нашей группе было трое узбеков. Мы послали их в Айвадж
и Нижний Пяндж, криминальное прошлое помогло им освоиться  на  месте.  Двоих
отправили в Горно-Бадахшанскую область. Они прошли  афганскую  войну,  перед
ними стояла задача выйти на связь  с  Московским  погранотрядом.  Оставшиеся
брали на себя Ош, Джалал-Абад и Бишкек.


   МАЙОР ЭСЕН

   В Кыргызстане в 1992 году на  базе  бывших  6-х  отделов  милиции  начали
создавать отделы  по  борьбе  с  наркотиками...  Нашу  информацию  мы  стали
анонимно гнать туда. Они неплохо ею пользовались. Я  уже  думал  вступить  с
ними в полный контакт. Но в Джалал-Абадском районе по нашей наводке был взят
с  50  кило  опия  замначрайотдела  внутренних  дел.  Через  трое  суток   у
задержанного  вместо  опия  "оказалось"  мумие.  Оперов,  бравших   замнача,
перевели в участковые. Бишкекские менты начали искать информаторов...
   Меня взяли в аэропорту Манас, когда я  собирался  лететь  в  Новосибирск.
Закрыли в районном "отстойнике". Через сутки меня забрали  столичные  менты.
Разговаривал со мной  майор.  Я  прикинулся  наркотой  и  овечкой.  Но  мент
объяснил, что знает  меня,  знает,  что  я  принадлежу  к  ошской  братве...
Оказалось, что  он  переведен  сюда  из  УКГБ,  поэтому  назвал  мне  и  мой
псевдоним, и номер контактного телефона бывшей экстренной связи. К  тому  же
Эсен (так звали майора) знает меня лично. Он принимал  участие  в  перехвате
кукнара из Талды-Кургана и сидел тогда в кабине "ЗИЛа". Знал он и  Белянина,
знал,  что  у  него  есть  свой  сексот.  Менты   меня   разрабатывали   как
представителя братвы. А  Эсен  искал  хорошего  агента.  По  его  словам,  в
киргизских госструктурах есть люди, стремящиеся  перекрыть  опиумную  дорогу
через Кыргызстан. Нам же было выгодно,  чтобы  барыги  пользовались  старыми
дорогами, а не создавали новые. Мне было странно слышать это. Но  с  майором
мы все-таки пришли к соглашению... Я улетел в Новосибирск. А когда  вернулся
в Ош, возобновил контакты с посредниками.
   С помощью Эсена были нейтрализованы три попытки транспортировки отравы  в
Сибирь, захвачено 40 килограммов опия и 30 килограммов гашиша,  осуждены  18
человек - из них 4 мента.
   В мае 1993 года Кыргызстан выходил из рублевой зоны. Среди наркоторговцев
это вызвало немалый ажиотаж. От Эсена я получил  задание  вычислить  маршрут
транспортировки денег в  Россию.  Парни  из  моей  стаи  поработали  хорошо.
Оказалось, что основная масса денег будет  переводиться  через  Таджикистан,
где в хождении был еще рубль... Эсена назначили начальником Чуйского  отдела
по борьбе с наркобизнесом... Он был расстрелян в своей машине вместе с женой
и детьми...


   ЛЕГКАЯ СМЕРТЬ

   От парней, работающих в опийном поясе, пришла информация о новых способах
транспортировки   отравы   в   Центральную   Россию.   Нанимались   русские,
переодевались в пограничную  форму.  Получали  документы  о  транспортировке
спецгруза и везли его в поездах без всякого досмотра. Лето 1993-го мы с Яшей
провели в Москве... В другом мире...
   Вернувшись домой, узнали, что нет больше нашей группы  в  опийном  поясе.
Ребята погибли  вместе  с  российскими  пограничниками,  когда  уничтожалась
группа моджахедов, шедших в Таджикистан. Работа сексота теряет  свой  смысл,
когда начинается война. Мы  прекратили  всякие  контакты  с  властью  (кроме
Московского погранотряда). Торговля опием  стала  полулегальным  бизнесом  в
Таджикистане и на юге Кыргызстана. Уже не составляло труда  выявлять  барыг.
Ребятам,  работающим   в   Горном   Бадахшане,   мы   предоставляли   полную
самостоятельность... Потихоньку  накапливали  информацию  о  наркобизнесе  и
связях наркоторговцев с властными структурами...  Мы  поняли,  что  обычными
мерами, так или иначе  оговоренными  в  законодательстве,  с  этим  бизнесом
бороться нельзя. Надо по-другому...
   Яша вступил в контакт с министром внутренних дел Кыргызстана  Молдашевым,
бывшим сотрудником  КГБ,  и  передал  ему  информацию  о  перепрофилировании
наркобизнеса с опия на героин (героин везти выгоднее). В ноябре 1995 года мы
уничтожили  "КамАЗ"  с  бутылями  уксусного  ангидрида,  который  нужен  для
получения героина. Но допустили ошибку:  оставили  в  живых  шофера.  Ошские
менты взяли тех, кто участвовал в нападении,  и  выбили  из  них  показания.
Началась охота на нас. Спасибо покойному куратору за паспорт. Из Оша мы ушли
в горы. К чабанам.
   В январе 1997 года мы узнали, что нас хотят достать и скомпрометировать и
братва и менты... Вся наркота в трансе.  Все  хотят  с  нами  "встретиться".
Единственной надеждой оставался Яшин  контакт  с  министром.  В  феврале  мы
добрались до Кара-Балта. Яша попробовал через контактный телефон  установить
связь, но было поздно. Министра уже сняли... Решили уходить через Кемерово в
Новосибирск. Понимали: одиночки не могут бороться с  наркобизнесом.  Мечтали
тогда только об одном: если не повезет, то умереть сразу. Яше не повезло. Он
решил скрыться в Джамбуле. И его там повязали.  Я  думаю,  что  убивали  его
долго...
   Мне повезло.
   Сексотам не ставят памятников. О них не пишут романов.  И  живут  они  не
долго...
   Но  каждый  скомпрометированный  барыга,  каждый  уничтоженный  килограмм
отравы - зачтется нам Богом...
   Единственное, что могу  пожелать  тем,  кто  остался  работать  в  Горном
Бадахшане и на юге Кыргызстана... и себе... - легкой и быстрой смерти.
   Р. 8. По словам Георгия, начиная с 1991 -
   1995 годов группа  сексотов,  или  "псов",  в  составе  которой  он  был,
уничтожила 41 наркоторговца. На счету самого Георгия 7 человек.


   Глава 3
   ПРАВОСУДИЕ НЕ ДЛЯ ВСЕХ

   Новый Уголовный кодекс Российской Федерации, вступивший в  действие  с  1
января 1997 года, внес  некоторые  коррективы  в  жизнь  российской  Фемиды,
которые значительно повлияли на судьбы многих людей, оказавшихся не в  ладах
с законом.
   Переход от старого кодекса к новому тем не менее не  избавил  современное
российское правосудие от неразберихи, законодательной путаницы, а  подчас  и
прямого использования служебного положения в корыстных целях.
   В частности, из-за несовершенства некоторых  законодательных  нормативов,
касающихся  проблемы  наркотиков,  вполне  может  случиться  так,  что   при
определенном раскладе пострадает ни в чем  не  повинный  человек.  Наглядным
примером тому служит история, приключившаяся с гражданином Грузии  в  Москве
осенью 1996 года.


   ОПЕРАЦИЯ "КОМПРОМАТ"

   Темури Габисония, уроженец Грузии, национальность - грузин, был  задержан
оперативниками прямо у  винно-водочной  палатки.  Как  у  него  впоследствии
оказались наркотики, он так толком и не смог объяснить,  но  одно  он  понял
сразу и очень четко: оперативники, оказавшиеся сотрудниками МУРа, собираются
поиметь с него большие деньги. В противном случае у  него  могут  возникнуть
очень большие проблемы. Он попросту будет отправлен на нары.
   В драматической истории с Темури  Габисония  российская  Фемида  как  раз
оказалась заложницей в руках вымогателей - иначе и не  скажешь  -  из  МУРа,
решивших,  что  им  позволено  все.  В  частности,  "нагреть  руки"  на  так
называемом "лице кавказской национальности".
   А начиналась эта история довольно тривиально. Два  оперативника  из  МУРа
как-то ночью покупали в палатке  пиво  и  водку,  а  продавщица,  то  ли  по
халатности, то ли умышленно, не пробила им чек. Конечно, она  не  права.  Но
то, что последовало за этим, никак не адекватно ее проступку.
   Нарушение продавщицей правил торговли настолько возмутило  представителей
нашей доблестной милиции, что они  решили  проучить  женщину  и  потребовали
вызвать  к   месту   происшествия   владельца   торговой   палатки   -   для
разбирательства.
   Женщина пыталась объяснить разъяренным милиционерам, что ночью  ей  будет
сложно разыскать хозяина, так как рабочий день давно закончился и вряд ли  в
столь поздний час он сидит в офисе. Рассерженные муровцы  не  желали  ничего
слышать:  вынь  да  положь  им  хозяина!  Не  дозвонившись,  разумеется,  до
владельца палатки, отчаявшаяся женщина  попросила  его  брата  помочь  ей  в
разрешении конфликта. Братом и оказался Темури Габисония,  который  на  свою
беду тут же отправился ей помогать. Так он и попал в руки сотрудников МУРа.