ы и  смахивают  на  браваду  бездумных  прожигателей жизни,  кутил,
пропойц и бездельников.
     В семьях,  где выросли эти лоботрясы, царила атмосфера мещанства. Здесь
бытовали такие взгляды,  как "тащи не из дома,  а в дом",  "не украдешь - не
проживешь", "на общественное надейся, а свое держи" и другие, аналогичные.
     Не  сразу,   а  постепенно,   исподволь  складывались  у  трех  молодых
преступников своеобразные понятия о  достижении благ  в  жизни,  возникало и
крепло намерение любым способом обогатиться.  Дух и нравы, царившие в семьях
Замирайловых,   Григоровых,   этих  островках  мещанства,  изо  дня  в  день
подготавливали почву для  произрастания ядовитых растений.  Мирок обитателей
этих  островков был  настолько ограничен,  что  в  нем  не  нашлось места ни
книгам, ни интересам.
     Мы  листаем пухлые  папки  следственных дел,  читаем протоколы допроса,
знакомимся  с  биографией  обвиняемых.   Вот  один  из  них  -   Замирайлов,
вдохновитель и главарь шайки. В возрасте двенадцати лет он остался без отца.
В  дом пришел отчим,  грубый и вечно под хмельком.  На что он пил,  на какие
источники  ублажал  свою  душу,   мальчишка  узнал  быстро:   отчим  открыто
похвалялся своими махинациями на производстве.
     "Побочные" доходы имела и  мать Замирайлова.  Работая на  фабрике,  она
крала там кожу и  из-под полы продавала ее на вещевом рынке.  Иногда сбывать
краденое помогал ей  сын,  получая за  это  щедрые вознаграждения.  Один  из
подарков -  мотороллер - был превращен Замирайловым в средство добычи денег.
Окрепший  питомец  не   захотел  оставаться  в   числе   "честных  дураков",
зарабатывающих хлеб  "своим горбом".  Он  рыскал по  городу,  ища  дружков и
легкой удачи в жизни.
     Еще будучи в школе,  Замирайлов стал упорно заниматься боксом. Любовь к
спорту отнюдь не была потребностью его души. Он просто-напросто вознамерился
быть крепче и сильнее своих сверстников и при удобном случае отомстить им за
их  "неуместное" рыцарство.  (Ребята однажды поколотили его  за  то,  что он
потехи ради втиснул в рот девчонке-однокласснице стручок жгучего перца).
     Теперь судом и  следствием досконально установлено,  что не  только для
воздания мести за  ребячью обиду готовился Замирайлов,  тренируясь в  секции
бокса. Классически отработанный удар "пригодился" ему в ночных грабежах.
     По  характеру скрытный и  замкнутый,  Замирайлов чурался  людей.  Чтобы
меньше встречаться с  родными и  знакомыми,  он потребовал у своих родителей
отдельную комнату с  изолированным ходом.  Отказа  не  последовало.  Получив
возможность жить в одиночестве,  Замирайлов уходил из дома и приходил домой,
когда  ему  вздумается.  В  семье никого не  заботило,  где  бывает допоздна
парень, с кем водит дружбу и чем занимается по ночам.
     Впоследствии  его  комната  превратилась  в  своеобразный  склад,  куда
сносилось  награбленное.   Здесь  окровавленные  вещи  стирались,  сушились,
приводились в порядок.
     Однажды Замирайлов объявил своей матери,  что больше не пойдет в школу.
И мать не удивилась.  Она будто бы ждала этого решения.  Ее сын стал слишком
"практичным".  Он "познал" жизнь и теперь все измерял рублем:  время.  труд,
знания,  авторитет людей.  Учеба,  по его глубокому убеждению, - дело совсем
невыгодное.  Не  считал он  веселым занятием и  работу на  производстве.  За
100-120 рублей вкалывать целый месяц!?  Дудки!  Нет, ему нужен такой бизнес,
чтобы сразу оказаться за рулем собственной "волги".
     Эти мечты и  планы едва оперившегося бизнесмена явились,  по  существу,
предтечей  дальнейших  трагических  событий.   Ночью  на   одной  из   тихих
алма-атинских улиц  раздался первый роковой выстрел.  От  него  погиб  шофер
такси А.  Ф.  Пешков, пожилой человек, участник Великой Отечественной войны,
отец  семейства.  Он  вез  в  Малую станицу трех  угрюмых парней.  Жизнь его
оборвалась в  тот момент,  когда машина на малой скорости завернула в глухой
переулок, указанный пассажирами.
     Прохожие видели "волгу",  забуксовавшую в  арыке,  но не подошли к ней,
потому  что  в  машине  сидело  несколько мужчин,  и  они,  по-видимому,  не
нуждались в посторонней помощи. Правда, сидевший за рулем "волги" Замирайлов
был   не   настолько  опытным  водителем,   чтобы  сразу  же   вырваться  из
затруднительного положения.  Боясь посторонних глаз,  он попытался выключить
внутренний свет в машине,  но нарушил всю проводку.  Мотор заглох. В темноте
обшарив карманы убитого водителя (у него оказалось лишь 18 рублей),  бандиты
скрылись.
     Второй выстрел грянул спустя две недели в  том же  районе.  На этот раз
жертвой убийц стал шофер такси М.И.Рящиков.  Добыча опять оказалась мизерной
- 23 рубля.
     Надежды не оправдались.  Таксисты, оказывается, не располагают большими
деньгами. Не те объекты.
     Идея ограбления кассы треста "Казэлектромонтаж",  где числился слесарем
Замирайлов,  возникла  под  впечатлением какого-то  зарубежного детективного
фильма. Особенно запомнился кадр, когда две угрюмые личности ловко орудовали
автогенным аппаратом, вскрывая сейф.
     Из кинотеатра Замирайлов вышел с приподнятым настроением.  В тресте ему
знакомы ходы и  выходы,  охрана.  Дружки признали идею гениальной.  Началась
подготовка к "делу".
     В   мастерской   треста   Замирайлов  припрятал   переносный  сварочный
трансформатор,  комплект проводов,  подобрал необходимый инструмент. А потом
постепенно переправил все это домой.  И  никто на  производстве не  хватился
исчезнувшего  имущества.  Не  обнаружила  пропажи  и  комиссия,  проводившая
инвентаризацию в  мастерской.  Поверила  на  слово:  кому,  мол,  нужны  эти
причиндалы?
     В   данном  случае  бесхозяйственность  на  предприятии  способствовала
совершению очередного преступления.  Несомненно,  что кто-то  из  работающих
вместе с Замирайловым видел, как тот прилаживал сварочный аппарат, но махнул
рукой, дескать, кто в деле, тот в ответе.
     Никто из сотрудников мастерских фирмы "Кзыл-Ту", где работал Яуфман, не
задумался  над   тем,   зачем  парню  искрогаситель,   ружейные  пули,   над
изготовлением которых он трудился у станка.
     Судя  по  всему,  подготовка к  ограблению кассы шла  беспрепятственно.
Обуреваемые страстью  к  деньгам,  бандиты  шли  на  риск.  Чтобы  перевезти
сварочный аппарат из  дома  к  месту  задуманного преступления,  нужно  было
раздобыть автомашину.
     На  одной из  оживленных улиц они остановили такси,  за  рулем которого
сидел А.П.Ветров.  Ничего не  подозревая,  он  по  их  просьбе остановился в
темном переулке. Здесь бандиты хладнокровно убили его из обреза, как если бы
выкурили папиросу.
     Сбросив  труп  в  канализационный колодец и  завладев "волгой",  убийцы
подъехали к конторе треста.  Но совершить гнусное дело не удалось - помешала
милицейская  засада.  Заметив  возле  дерева  людей  в  форменных  фуражках,
Замирайлов нажал на сцепление, и "волга" скрылась.
     Бандиты улизнули,  как говорится, из-под самого носа милиции, не вызвав
даже подозрений о своих преступных намерениях. Раздосадованные неудачей, они
бросили  машину,   вернулись  домой  и  на  своем  мотороллере  помчались  к
канализационному колодцу, куда час назад сбросили труп шофера такси. Им было
жаль,  что  забыли  снять  с  головы убитого ондатровую шапку!  Единственной
деталью,  свидетельствующей о  ночном  вояже  грабителей,  был  змеиный след
мотороллера, оставленный на снегу.
     Перед милицией стояла задача не из легких.  Пострадавшие,  оставшиеся в
живых,  не  могли сообщить что-либо  определенное о  грабителях.  И  все  же
добытые  данные  помогли  работникам  уголовного розыска  напасть  на  след,
ухватиться за ниточку, нащупать осиное гнездо преступников.
     Началось все под Новый год.  В  милицию прибежал некто Курносов,  ранее
судимый за хулиганство,  и, показывая на раненую ногу, сказал дежурному, что
на  него напали четверо бандитов с  обрезом,  когда он шел к  своей тетке на
вечеринку.
     Работники милиции  провели  расследование,  побывали на  квартире тетки
пострадавшего, допросили свидетелей, среди которых были Замирайлов, Григоров
и Яуфман.  Все они подтвердили рассказ Курносова:  дескать,  парень вбежал в
дом насмерть перепуганный оттого, что едва не лишился жизни.
     Следствие по делу Курносова было приостановлено ввиду отсутствия прямых
улик.  Но спустя три месяца к нему снова вернулись. Следователи усомнились в
правдоподобности  заявления  пострадавшего.  Как  же  могло  случиться,  что
Курносов на  относительно освещенной улице не  видел в  лицо  бандитов и  не
запомнил какие-либо приметы? Странно! И почему все-таки выстрел произведен в
ногу,  а  не  в  затылок?  Что-то  не похоже на почерк орудовавших в  городе
бандитов.
     Эти вопросы привели следователей к соседям тетки Курносова.  Здесь была
установлена еще  одна немаловажная деталь.  Оказывается,  выстрела на  улице
никто не слышал,  но вот в доме,  где под Новый год пьянствовали Замирайлов,
Яуфман и Григоров, чье-то ружье бабахнуло так, что люди выбежали на улицу.
     Теперь вряд ли  следует сомневаться в  том,  что  появление Курносова в
милиции -  это инсценировка,  маневр бандитской группы,  чтобы замести следы
своего пребывания на новогодней вечеринке.
     Работники милиции произвели обыск. В туалете был найден обрез.
     На первом же допросе тех,  кто участвовал в пирушке, выяснилось, что из
обреза стрелял Григоров,  который,  поссорившись с  Замирайловым и Яуфманом,
решил их припугнуть.  Его хотели разоружить. В потасовке случайным выстрелом
был ранен Курносов.
     Так оружие,  ранее служившее средством убийства и грабежей, на этот раз
сработало против самих же бандитов.  Припертые неопровержимыми уликами,  они
сознались в своих злодеяниях.
     Десять дней в переполненном зале шло судебное заседание. Было допрошено
около  ста  пятидесяти  свидетелей  и  потерпевших.  Взвесив  каждую  деталь
многотомных следственных дел,  Верховный  суд  установил степень  виновности
каждого подсудимого,  а  Президиум Верховного Совета  отклонил их  просьбу о
помиловании.   Все  они  приговорены  к   расстрелу.   Приговор  приведен  в
исполнение.

x x x

     Возмездие свершилось. Оно оказалось справедливым, но запоздалым, потому
что  рубеж всего человеческого,  что  есть в  личности,  этими подонками был
давно  перейден.  Уже  наступило в  их  жизни  то  звериное,  бесчувственное
состояние,  когда человека убивают не  глядя,  привычно нажимая на спусковой
крючок обреза. А до этого была длинная и отвратительная дорога.
     Она,  эта  дорога  к  преступлениям начиналась с  мелкого элементарного
хамства,  с циничных реплик,  жестоких драк,  когда несколько человек бьют в
темноте одного, зверея и распаляясь от беззащитности жертвы.
     Потом,  тупея  от  постоянных  пьянок,  дикого  истерического  смеха  в
неосвещенных подъездах,  они  стали  делать все  молча и  рационально:  удар
чем-нибудь тяжелым по голове - и обшаривание карманов.
     Сказать,  что  здесь  была  какая-то  одна  серьезная причина,  которая
привела  трех  потерявших человеческий облик  людей  на  скамью  подсудимых,
нельзя.   Трагедия  в  том,  что  это  не  отдельные  преступления,  не  ряд
трагических случайностей,  а  целая  многообразная и  преступная жизнь  трех
деградирующих молодых людей.
     Жизнь -  это работа,  досуг, мечты, планы. Все это было у них, только в
своем,  извращенном и эгоистичном понимании. Была система, воздействующая на
психологию сильнее, чем положительные примеры, школьное воспитание.
     Единственное практическое действие мог  оказать труд,  но  они  шли  на
работу с предвзятым мнением людей, обиженных судьбой, с лицемерным вздохом о
его  полезности,  с  ожиданием "настоящей",  в  их  понимании,  жизни  после
рабочего дня.
     Ложно  понимаемая романтика делала для  них  героев из  самых  отпетых,
всякая попытка самостоятельного мышления,  как мы знаем,  о  таких компаниях
преследуется и не одобряется.  Принцип -  живи как мы -  довлеет над молодым
неоформившимся сознанием.
     Сказать,  что причина в  их  бескультурье и  необразованности -  значит
указать лишь на один из многочисленных факторов морального падения.
     Главное  заключалось  в  постоянном  воздействии  отрицательной  среды,
которая по  истечении двух-трех лет  уже заставляет тебя думать,  как все ее
представители.
     ...У  парня появились лишние деньги?  Обязательно пропить,  как  Витька
Косой или Серый!  Они-то знают как жить. Купить книжки?! Ха-ха! И одеваешься
ты, парень, не как наши. А перед танцами (забыл?) - бутылку надо обязательно
раздавить...
     Такова  их  мораль и  психология.  Культ  грубой силы  легко  подчиняет
неоформившееся  сознание,   давит   на   психику,   заставляет  мириться   с
несправедливостью.
     Светлые моменты в  жизни молодых парней с  каждым днем  становились все
реже.  И все чаще и постоянно - то, чуждое нашему обществу воздействие. Дома
была   мещанская  психология  родителей-рвачей,   на   улице   -   никчемное
времяпрепровождение,  мелкое хулиганство,  и наконец, первый, ободранный как
липка, прохожий.
     Вначале это пьянит и будоражит кровь неожиданностью, безнаказанностью и
связывающей всех тайной пропитых сообща денег. Вначале нет анализа, сомнений
и   угрызений   совести.   Ведь   недаром   большинство   несовершеннолетних
преступников считает самым легким проступком хулиганство.
     Можно даже  "побалдеть" над  лежащим у  забора и  стонущим от  недавней
"обработки" пьяницей ("А ты не зевай,  не пей!"  -  звучит поначалу ухарская
"справедливая"  присказка).  Но  в  этой-то  постепенности,  незаметности  и
заключена трагедия.  Безнаказанность и  рождает зло.  И  теперь  уже  грабят
женщин, подростков, не задумываясь для чего, из каких побуждений.
     Эта начавшаяся преступная жизнь теперь не прерывается ни на один вечер.
Потребность встреч и "общих дел", неумение заполнить образовавшийся духовный
вакуум уже подталкивают парня.  Уже ежевечерние "друзья" говорят ему: "Пошли
побалдеем. Там все наши".
     В  такие  вечерние часы  зарождается преступное ожидание более "острого
дела",  щекочущего тупеющий ум.  Здесь изобретательность и  острота мышления
направлены в одно русло - преступной жизни.
     Подростки,  не умеющие организовать свою жизнь юноши,  могут не увидеть
всех  этих  опасных поворотов дороги  преступника,  не  осознать трагичности
своего будущего. И потому так важна здесь дружеская и твердая рука взрослого
человека:  внимание и беспокойство родителей,  тревога за безалаберную жизнь
сына,  соседского мальчишки и  даже незнакомого паренька.  Из-за преступного
рубежа, который перейдут вчерашние мальчишки, не всегда возвращаются. На нем
обесценивается человеческая жизнь и дальнейшие преступления становятся почти
обыденными:  человека в таких случаях убивают из-за ондатровой шапки,  из-за
13 рублей денег и даже из-за крепких малоношеных ботинок.
     Очень  важно  показать  молодежи наклонность такой  дороги,  ведущей  к
обрывистому  концу,  к  неумолимому  возмездию.  Бездумность  и  никчемность
существования трех  молодых  лоботрясов стоила  жизни  нескольким честным  и
прекрасным  людям,   и   кровь  этих  людей,   горе  их   семей  потребовало
справедливого наказания.
     Преступники не  думали  об  этом  логическом  и  неотвратимом конце  по
незнанию жизни ли,  по  неумению мыслить вообще.  Но неотвратимость беды уже
явственно  проступала  тогда,  когда  их  начало  засасывать  размеренное  и
бездумное существование,  ибо,  раз начавшись, преступное деяние вырастает в
целый ком обманов, гнусностей, предательства своих лучших идеалов, презрения
к  людям-труженикам и,  наконец,  убийств,  после  чего  молодой человек уже
никогда не сможет сказать простых слов:  "Никто не скажет, не смеет сказать,
что я был нечестен".
     Но  вряд ли  думали об  этом трое молодых убийц,  потому что  всю  свою
короткую жизнь они прожили подло и бездумно.



В.ШАМАРДИН,
     зам. редактора газеты "На страже"

ПОД ДУЛОМ ОБРЕЗА


     Перед  дорогой шофер "водовозки" Виктор Ильич Фетисов присел на  валун,
что лежал возле заднего ската, закурил...
     У  подножия гор  на  снегу  серым  пятном выделялось стадо овец.  Чабан
верхом на  лошади гнал отару вниз к  теплым кошарам.  Длинная палка в  руках
чабана была похожа на копье сказочного богатыря. Над юртами курился дымок.
     Водитель  поднялся,   замял  окурок.  Кто-то  окликнул  его:  к  машине
торопливо шагал  старый  чабан.  От  быстрой ходьбы  лисий  треух  съехал на
затылок, открыв кирпичное лицо аксакала.
     - Куда путь держишь? - спросил он.
     - В Аксуек, - ответил Фетисов.
     - А где воду сливать будешь?
     - Здесь и в Тогусе.
     - Возьми меня, - попросился старик. - Кое-что купить надо.
     - А зачем тебе мотаться туда-сюда?  Дорога сейчас - одно мученье. Давай
деньги, а я куплю, что надо, и привезу.
     - Ой, хорошо! - обрадовался чабан. - Рахмет тебе, хороший человек.
     Виктор  Ильич  спрятал деньги  и  шагнул к  машине.  Но  открыв кабину,
опешил: там сидел незнакомый человек.
     - Эй, парень! - спросил шофер незнакомца. - Ты как сюда попал?
     Тот  живо  повернулся.  На  шофера  глянули серые  настороженные глаза.
Незнакомец  приветливо улыбнулся,  и  это  как-то  не  вязалось  с  холодным
немигающим взглядом, которым он продолжал ощупывать шофера.
     - Садись, папаша, все равно один едешь. Вдвоем веселее будет.
     - А  ты  кто  такой?  Откуда?  -  спросил  Виктор  Ильич,  которому  не
понравилась  эта  манера  парня  смотреть  в  упор,   не  мигая,  холодно  и
бесцеремонно.
     - Садись,   садись!  -  настойчиво  приглашал  незнакомец,  по-прежнему
улыбаясь.  -  Едем!  По  дороге я  тебе расскажу все как есть:  и  кто я,  и
откуда...
     Фетисов нерешительно потоптался у открытой кабины,  потом махнул рукой:
вдвоем так вдвоем!
     - Ладно, поехали, - сказал водитель и полез в кабину.
     Мягко заурчал мотор...
     Двое  в  кабине  молчат.   Фетисов  крутит  баранку,   курит  и  искоса
поглядывает на  незнакомца.  На  попутчике легкое,  не  по  сезону,  осеннее
пальто,  шапка надвинута на  глаза,  на верхней губе -  белый пушок.  "Пацан
еще", - решает шофер.
     - Слушай,  парень!  - обратился Фетисов к нему. - Ты обещал рассказать,
кто ты и откуда. Так давай, выкладывай.
     - О чем рассказывать? - нехотя отозвался тот.
     Незнакомец сидел ссутулившись и засунув правую руку за борт пальто.
     - Решил чабаном стать, овец пасти буду...
     И  опять Фетисова поразила его  нагловатая улыбка.  Было что-то  в  ней
затаенное, недоброе.
     - Есть ли нужда забираться в такую глухомань?
     - Охоту люблю. Вот и побалуюсь вволю с ружьишком...
     Впереди показались разрозненные одноэтажные домики, окруженные высокими
     тополями. Возле сельмага Фетисов притормозил.
     - Ты чего, папаша?
     - В магазин забегу. Аксакал просил купить кое-что.
     - Вместе пойдем! - жестко потребовал попутчик.
     - Зачем вместе!? Сиди. Я - в один миг...
     Шофер открыл кабину, но парень цепко ухватил его за руку.
     - Не торопись!  - свистящим шепотом приказал он и выхватил из-за пазухи
обрез. - Сиди тихо!
     Шофер побледнел и,  как загипнотизированный, не сводил глаз с ружейного
ствола.
     - Слушай сюда! Поможешь мне скрыться. Ежели что и тебе и мне конец!
     "А ведь действительно шлепнет,  и рука у подонка не дрогнет", - подумал
Виктор Ильич.
     Пришлось вновь сесть за руль. А пассажир словно издевается:
     - Так, уразумел, папаша? Ежели поможешь, в долгу не останусь.
     Парень искоса,  не поворачивая головы,  поглядел в окно кабины.  Машина
стояла возле невысокого, плохо выбеленного домика с узкими оконцами. Это был
сельмаг.  Снег  вокруг густо  утоптан и  желт  от  конского помета.  Рядом с
крыльцом - коновязь, где одиноко стоял поджарый, темно-пегий жеребец.
     Но  вот дверь