раясь исключительно на мое собственное желание.
Вообще ему советовали воспитывать мою душу в кротости, предоставляя ей
полную волю, без строгости и принуждения. И это проводилось им с такой
неукоснительностью, что, - во внимание к мнению некоторых, будто для
нежного мозга ребенка вредно, когда его резко будят по утрам, вырывая
насильственно и сразу из цепких объятий сна, в который они погружаются
гораздо глубже, чем мы, взрослые, - мой отец распорядился, чтобы меня
будили звуками музыкального инструмента и чтобы в это время возле меня
обязательно находился кто-нибудь из услужающих мне.

    Этого примера достаточно, чтобы судить обо всем остальном, а также
чтобы получить надлежащее представление о заботливости и любви столь
исключительного отца, которому ни в малой мере нельзя поставить в вину,
что ему не удалось собрать плодов, на какие он мог рассчитывать при
столь тщательной обработке. Два обстоятельства были причиной этого: во
первых, бесплодная и неблагодарная почва, ибо, хоть я и отличался
отменным здоровьем и податливым, мягким характером, все же, наряду с
этим, я до такой степени был тяжел на подъем, вял и сонлив, что меня не
могли вывести из состояния праздности, даже чтобы заставить хоть чуточку
поиграть. То, что я видел, я видел как следует, и под этой тяжеловесной
внешностью предавался смелым мечтам и не по возрасту зрелым мыслям. Ум
же у меня был медлительный, шедший не дальше того, докуда его довели,
усваивал я также не сразу; находчивости во мне было мало, и, ко всему, я
страдал почти полным - так что трудно даже поверить - отсутствием
памяти. Поэтому нет ничего удивительного, что отцу так и не удалось
извлечь из меня что-нибудь стоящее. А во-вторых, подобно всем тем, кем
владеет страстное желание выздороветь и кто прислушивается поэтому к
советам всякого рода, этот добряк, безумно боясь потерпеть неудачу в
том, что он так близко принимал к сердцу, уступил, в конце концов,
общему мнению, которое всегда отстает от людей, что идут впереди, вроде
того как это бывает с журавлями, следующими за вожаком, и подчинился
обычаю, не имея больше вокруг себя тех, кто снабдил его первыми
указаниями, вывезенными им из Италии. Итак, он отправил меня, когда мне
было около шести лет, в гиеньскую школу, в то время находившуюся в
расцвете и почитавшуюся лучшей во Франции. И вряд ли можно было бы
прибавить еще что-нибудь к тем заботам, которыми он меня там окружил,
выбрав для меня наиболее достойных наставников, занимавшихся со мною
отдельно, и выговорив для меня ряд других, не предусмотренных в школах,
преимуществ. Но как бы там ни было, это все же была школа. Моя латынь
скоро начала здесь портиться, и, отвыкнув употреблять ее в разговоре, я
быстро утратил владение ею. И все мои знания, приобретенные благодаря
новому способу обучения, сослужили мне службу только в том отношении,
что позволили мне сразу перескочить в старшие классы. Но, выйдя из школы
тринадцати лет и окончив, таким образом, курс наук (как это называется
на их языке), я, говоря по правде, не вынес оттуда ничего такого, что
представляет сейчас для меня хоть какую-либо цену.

    Впервые влечение к книгам зародилось во мне благодаря удовольствию,
которое я получил от рассказов Овидия в его "Метаморфозах". В возрасте
семи-восьми лет я отказывался от всех других удовольствий, чтобы
наслаждаться чтением их; кроме того, что латынь была для меня родным
языком, это была самая легкая из всех известных мне книг и к тому же
наиболее доступная по своему содержанию моему незрелому уму. Ибо о
всяких там Ланселотах Озерных, Амадисах, Гюонах Бордоских [80] и прочих
дрянных книжонках, которыми увлекаются в юные годы, я в то время и не
слыхивал (да и сейчас толком не знаю, в чем их содержание), - настолько
строгой была дисциплина, в которой меня воспитывали. Больше небрежности
проявлял я в отношении других задаваемых мне уроков. Но тут меня
выручало то обстоятельство, что мне приходилось иметь дело с умным
наставником, который умел очень мило закрывать глаза как на эти, так и
на другие, подобного же рода мои прегрешения. Благодаря этому я
проглотил последовательно "Энеиду" Вергилия, затем Теренция, Плавта,
наконец, итальянские комедии, всегда увлекавшие меня занимательностью
своего содержания. Если бы наставник мой проявил тупое упорство и
насильственно оборвал это чтение, я бы вынес из школы лишь лютую
ненависть к книгам, как это случается почти со всеми нашими молодыми
дворянами. Но он вел себя весьма мудро. Делая вид, что ему ничего не
известно, он еще больше разжигал во мне страсть к поглощению книг,
позволяя лакомиться ими только украдкой и мягко понуждая меня выполнять
обязательные уроки. Ибо главные качества, которыми, по мнению отца,
должны были обладать те, кому он поручил мое воспитание, были добродушие
и мягкость характера. Да и в моем характере не было никаких пороков,
кроме медлительности и лени. Опасаться надо было не того, что я сделаю
что-нибудь плохое, а того, что я ничего не буду делать. Ничто не
предвещало, что я буду злым, но все - что я буду бесполезным. Можно
было предвидеть, что мне будет свойственна любовь к безделью, но не
любовь к дурному.

    Я вижу, что так оно и случилось. Жалобы, которыми мне протрубили все
уши, таковы: "Он ленив; равнодушен к обязанностям, налагаемым дружбой и
родством, а также к общественным; слишком занят собой". И даже те, кто
менее всего расположен ко мне, все же не скажут: "На каком основании он
захватил то-то и то-то? На каком основании он не платит?" Они говорят:
"Почему он не уступает? Почему не дает?"

    Я буду рад, если и впредь ко мне будут обращать лишь такие,
порожденные сверхтребовательностью, упреки. Но некоторые несправедливо
требуют от меня, чтобы я делал то, чего я не обязан делать, и притом
гораздо настойчивее, чем требуют от себя того, что они обязаны делать.
Осуждая меня, они заранее отказывают тем самым любому моему поступку в
награде, а мне - в благодарности, которая была бы лишь справедливым
воздаянием должного. Прошу еще при этом учесть, что всякое хорошее дело,
совершенное мною, должно цениться тем больше, что сам я меньше кого-либо
пользовался чужими благодеяниями. Я могу тем свободнее распоряжаться
моим имуществом, чем больше оно мое. И если бы я любил расписывать все,
что делаю, мне было бы легко отвести от себя эти упреки. А иным из этих
господ я сумел бы без труда доказать, что они не столько раздражены тем,
что я делаю недостаточно много, сколько тем, что я мог бы сделать для
них значительно больше.

    В то же время душа моя сама по себе вовсе не лишена была сильных
движений, а также отчетливого и ясного взгляда на окружающее, которое
она достаточно хорошо понимала и оценивала в одиночестве, ни с кем ни
общаясь. И среди прочего я, действительно, думаю, что она неспособна
была бы склониться перед силою и принуждением.

    Следует ли мне упомянуть еще об одной способности, которую я
проявлял в своем детстве? Я имею в виду выразительность моего лица,
подвижность и гибкость в голосе и телодвижениях, умение сживаться с той
ролью, которую я исполнял. Ибо еще в раннем возрасте,

    Alter ab undecimo turn me vix ceperat annus [81],

я справлялся с ролями героев в латинских трагедиях Бьюкенена, Геранта и
Мюре, которые отлично ставились в нашей гиеньской школе. Наш принципал,
Андреа де Гувеа [82], как и во всем, что касалось исполняемых им
обязанностей, был и в этом отношении, без сомнения, самым выдающимся среди
принципалов наших школ. Так вот, на этих представлениях меня
считали первым актером. Это - такое занятие, которое я ни в какой мере
не порицал бы, если бы оно получило распространение среди детей наших
знатных домов. Впоследствии мне довелось видеть и наших принцев, которые
отдавались ему, уподобляясь в этом кое-кому из древних, с честью для
себя и с успехом.

    В древней Греции считалось вполне пристойным, когда человек знатного
рода делал из этого свое ремесло: Aristoni tragico actori rem aperit;
huic et genus et fortuna honesta erant; nec ars, quia nihil tale apud.
Graecos pudori est, ea deformabat [83].

    Я всегда осуждал нетерпимость ополчающихся против этих забав, а
также несправедливость тех, которые не допускают искусных актеров в наши
славные города, лишая тем самым народ этого публичного развлечения.
Разумные правители, напротив, прилагают всяческие усилия, чтобы собирать
и объединять горожан как для того, чтобы сообща отправлять обязанности,
налагаемые на нас благочестием, так и для упражнений и игр разного рода:
дружба и единение от этого только крепнут. И потом, можно ли было бы
предложить им более невинные развлечения, чем те, которые происходят на
людях и на виду у властей? И, по-моему, было бы правильно, если бы
власти и государь угощали время от времени за свой счет городскую
коммуну подобным зрелищем, проявляя тем самым свою благосклонность и как
бы отеческую заботливость, и если бы в городах с многочисленным
населением были отведены соответствующие места для представлений этого
рода, которые отвлекали бы горожан от худших и темных дел.

    Возвращаясь к предмету моего рассуждения, повторю, что самое главное
- это прививать вкус и любовь к науке; иначе мы воспитаем просто ослов,
нагруженных книжной премудростью. Поощряя их ударами розог, им отдают на
хранение торбу с разными знаниями, но для того, чтобы они были
действительным благом, недостаточно их держать при себе, - нужно ими
проникнуться.

[1] Диана де Фуа - жена Луи де Фуа, графа Гюрсона. Луи де Фуа и два его
брата с юных лет были близкими друзьями Монтеня.

[2] ...четырех частей математики... - арифметики, геометрии, музыки и
астрономии.

[3] Данаиды - дочери Даная; за убийство своих мужей они были осуждены
наполнять в Тартаре бездонную бочку (греч. мифол.).

[4] Клеанф - древнегреческий философ-стоик, ученик Зенона (род. ок. 300
г. до н. э.). Диоген Лаэрций оставил его жизнеописание.

[5] Аполлодор говорил... - На основании одного этого упоминания об
Алоллодоре нельзя определить, какого Аполлодора Монтень имеет в виду.

[6] Центон - произведение, составленное из отрывков, взятых у различных
авторов.

[7] Лелио Капилупи (1498-1560) - итальянский филолог, составитель центон
на различные темы, главным образом из Вергилия. Одну из его центон,
посвященную монахам, и имеет в виду Монтень (Cento ex Virgillo de vita
monachorum, 1541).

[8] Юст Липсий (1547-1606) - голландский филолог и гуманист, знаток
римских древностей, издатель многих латинских авторов, в частности
Тацита. Был дружен с Монтенем и находился с ним в переписке. Монтень
имеет в виду его обширную компиляцию (Politica, sive civillis doctrinae
libri VI, 1589), в которой Липсий защищал свободу совести. Эту книгу
Липсий прислал Монтеню в дар с посвящением.

[9] ...сохранились произведения графов де Фуа... - Монтень подразумевает
здесь графа Веарнского Гастона III (1331-1391), оставившего после себя
славившийся в свое время трактат об охоте под названием "Зерцало Феба".

[10] Желающим научиться чему-либо чаще всего препятствует авторитет тех,
кто учит (лат.). - Цицерон. О природе богов, I, 5.

[11] ...пусть... руководствуется примером Платона - т.е. пусть берет в
качестве образца последовательности в преподавании от известного к
неизвестному диалоги Платона.

[12] Они никогда не выходят из-под опеки (лат.). - Сенека. Письма, 33.

[13] Сомнение доставляет мне не меньшее наслаждение, чем знание (ит.).
Данте. Ад, XI. 93.

[14] Над нами нет царя; пусть же каждый сам располагает собой (лат.). -
Сенека. Письма, 38, 7.

[15] Эпихарм - древнегреческий поэт-комедиограф (ум. ок. 450 г. до н.
э.).

[16] Церковь Санта Мария Ротонда - купольный храм "всех богов",
выстроенный Агриппой в Риме в 25 г. до н. э. и впоследствии превращенный
в христианскую церковь.

[17] Пусть он живет под открытым небом среди невзгод (лат.). - Гораций.
Оды, III, 2, 5.

[18] Труд притупляет боль (лат.). - Цицерон. Тускуланские беседы, II,
15.

[19] Можно быть ученым без заносчивости и чванства (лат.). - Сенека.
Письма, 103, 5.

[20] Если Сократ и Аристипп и делали что-нибудь вопреки установившимся
нравам и обычаям, пусть другие не считают, что и им дозволено то же; ибо
эти двое получили право на эту вольность благодаря своим великим и
божественным достоинствам [20] (лат.). - Цицерон. Об обязанностях, I,
41. Аристипп (V-IV в. до н. э.) - философ, ученик Сократа.

[21] И никакая необходимость не принуждает его защищать все то, что
предписано и приказано(лат.). - Цицерон. Академические вопросы. Первый
набросок, II, 3.

[22] Какая почва застывает от мороза, какая становится рыхлой летом, и
какой ветер попутен парусу, направляющемуся в Италию (лат.).- Пропорций,
IV, 3, 39-40.

[23] ...по словам Платона... - Гиппий Больший, 285 с.

[24] Публий Корнелий Сципион Африканский - римский военачальник,
победитель Ганнибала во 2-й Пунической войне (218-201 гг. до н. э.).
...Марцелл... принял недостойную... смерть. - Марк Клавдий Марцелл -
римский полководец времен 2-й Пунической войны; погиб в 208 г. до н. э.,
попав в засаду.

[25] ...его замечание... дало... Ла Боэси тему и повод к написанию
"Добровольного рабства". - Эта догадка безосновательна. Идея Ла Боэси о
том, что достаточно сказать самодержцу-деспоту "нет", т. е. чтобы весь
народ отказался ему служить и повиноваться, была итогом долгих
размышлений Ла Боэси, а не следствием случайно вычитанной у Плутарха
фразы.

[26] ...ты говоришь... не так, как должно. - Плутарх. Изречения
лакедемонян, Александрия, 2.

[27] Чего дозволено желать; в чем ценность недавно отчеканенных денег;
насколько подобает расщедриться для своей родины и милых сердцу близких;
кем бог назначил тебе быть, и какое место ты в действительности
занимаешь между людьми; чем мы являемся или для какой жизни мы родились
(лат.). - Персий, III, 69 сл.

[28] Как и от каких трудностей ему уклоняться и какие переносить (лат.)
- Вергилий. Энеида, III, 459. Цитируется неточно.

[29] ...ограничившись, по совету Сократа, изучением лишь бесспорно
полезного. - Диоген Лаэрций. II, 21.

[30] Решись стать разумным, начни! Кто медлит упорядочить свою жизнь,
подобен тому простаку, который дожидается у реки, когда она пронесет все
свои воды; а она течет и будет течь веки вечные (лат.). - Гораций.
Послания, I, 2, 40 сл.

[31] Каково влияние созвездия Рыб, отважного Льва иль Козерога,
омываемого гесперийскими водами (лат.). - Пропорций, IV, 1, 85-86.

[32] Что мне до Плеяд и до Волопаса? (греч.). - Анакреонт. Оды, 17.

[33] Анаксимен (VI в. до н. э.) - древнегреческий философ, стихийный
материалист. Ученик Аиаксимандра.

[34] Феодор Газа (1400-1478), родом грек - автор распространенной в XVI
в. грамматики греческого языка.

[35] ballw - 1-е лицо настоящего времени глагола "метать", 1-е лицо
будущего времени - balvi; ceiron - "хуже"; beltion- "лучше", неправильное
образование сравнительной степени; ceiriston и beltiston- неправильные
образования превосходной степени.

[36] Ты можешь обнаружить страдания души, сокрытой в больном теле, как
можешь обнаружить и ее радость: ведь лицо отражает и то и другое (лат.).
- Ювенал. Сатиры, IX, 18 сл.

[37] ...bаrосо и bаrаlipton... - термины схоластической логики,
обозначающие модусы силлогизмов.

[38] Эпициклы - круги, с помощью которых древние объясняли видимое
движение планет. После открытия Кеплером законов движения планет теория
эпициклов была оставлена.

[39] Брадаманта и Анджелика - героиня поэмы Ариосто (1474-1533)
"Неистовый Роланд".

[40] ...женоподобный фригийский пастух... - Парис, присудивший золотое
яблоко Афродите. У софиста Продика (V в. до н. э.) можно обнаружить
такой рассказ: на распутье пред юношей Гераклом предстали две женщины -
Изнеженность и Добродетель - и каждая склоняла его последовать за ней;
Геракл избрал Добродетель. Того же хочет от юноши и Монтень.

[41] Глина влажна и мягка: нужно поспешить и, не теряя мгновения,
обработать ее на гончарном круге (лат.). - Персий, III, 23-24.
Цитируется неточно.

[42] Юноши, старцы! Здесь ищите истинной цели для вашего духа и поддержки
для обездоленных седин (лат.). - Персий, V, 64-65.

[43] Ни... юный не бежит философии, ни самый старый... - Диоген Лаэрций,
X, 122.

[44] Карнеад (214-129 гг. до н. э.) - видный представитель античного
скептицизма.

[45] ...явившись по приглашению Платона на его пир... - Один из
известнейших диалогов Платона носит название "Пир".

[46] Она полезна как бедняку, так и богачу; пренебрегая ею, и юноша, и
старец причинят себе вред (лат.). - Гораций. Послания, I, 1, 25-26.
Цитируется неточно.

[47] ...как если бы это была пара... коней. - Плутарх. Как сохранить
здоровье, 25.

[48] ...безграничная власть учителя чревата опаснейшими последствиями...
- Квинтилиан. Обучение оратора, 1,3.

[49] Спевсипп (ок. 409-339 гг. до н. э.) - древнегреческий философ
платоник.

[50] Германик - см. прим. 4, Гл. XVIII.

[51] Большая разница между нежеланием и неспособностью совершить
поступок(лат.). - Сенека. Письма, 90,48

[52] Алкнвиад (451-404 гг. до н. э.) - афинский политический деятель,
отличавшийся политическим авантюризмом; в юности - один из учеников
Сократа.

[53] Аристипп легко приспосабливался к любому обороту и состоянию дел
(лат.). - Гораций. Послания, I, 17,23

[54] Чтобы терпение укрывало его двойным плащом, и я был бы очень
доволен, если бы он научился приспосабливаться к изменившимся
обстоятельствам и легко выполнял бы и ту, и другую роль (лат.). -
Гораций. Послания, I, 17, 25-26 и 29. Цитируется неточно. Здесь
парафраза стихов Горация.

[55] Скорее из жизни, нежели из книг усвоили они эту науку правильно
жить, высшую из всех (лат.). - Цицерон. Тускулуанские беседы, IV, 3.

[56] Я не знаю ни наук, ни искусств... я - философ. - Цицерон
(Тускуланские беседы, V, 3) рассказывает то же самое не о Геракле
Понтийском, а о Пифагоре.

[57] Гегесий - философ-киник (IV-III вв. до н. э.). Сообщаемое Монтенем
см.: Диоген Лаэрций, VI, 64 и 48.

[58] Надо, чтобы он видел в своей науке не похвальбу своей
осведомленностью, но закон своей жизни, и чтобы он умел подчиняться себе
самому и повиноваться своим решениям (лат.). - Цицерон. Тускулуанские
беседы, II, 4.

[59] ...они хотят приучить ее к делам, в не к словам. - Плутарх.
Изречения лакедемонян. Зевксидам - отец спартанского царя Архидама II (V
в. до н. э.).

[60] Когда суть дела обдумана заранее, слова приходят сами собой. -
Гораций. Наука поэзии, 311.

[61] Когда суть дела заполняет души, слова сопутствуют ей. - Сенека
Старший. Контроверзы, III.

[62] Сам предмет подсказывает слова. - Цицерон. О высшем благе и высшем
зле, III, 5.

[63] ...завитушки могут увлечь только невежд... - Тацит. Диалог об
ораторах. XIX.

[64] Человек тонкого вкуса, стихи он складывал грубо (лат.). - Гораций.
Сатиры, I, 4, 8.

[65] Перепутай долгие и краткие слоги, разрушь ритм, измени порядок
слов, поставь первое слово на место последнего и последнее на место
первого... ты обнаружишь остаток даже растерзанного поэта (лат.). -
Гораций. Сатиры, I, 4. У Горация: "ты не обнаружишь даже остатка"
(отрицание nоn в пропущенном у Монтеня шестидесятом стихе).

[66] Менандр (342-292 гг. до н. э.) - знаменитый афинский комедиограф,
представитель так называемой новой аттической комедии.

[67] Больше звону, чем смысла (лат.). - Сенека. Письма, 40, б.

[68] Запутанные и изощренные софизмы (лат.). - Цицерон. Академические
вопросы. Первый набросок, II, 24.

[69] ...или такие, что не слова соразмеряют с предметом, но выискивают
предметы, к которым могли бы подойти эти слова (лат.). - Квинтилиан,
VIII, 3.

[70] Бывают и такие, которые, увлекшись каким-нибудь излюбленным словом,
обращаются к тому, о чем не предполагали писать (лат.). - Сенека.
Письма, 59, 5.

[71] Ведь в конце концов, нравится только такая речь, которая потрясает
(лат.). - Стих из эпитафии на могиле Лукана.

[72] ...сол