Сходятся печали,
     Сердце леденя.

     Тяжелы движенья,
     Мысли тяжелы.
     Лед опустошенья
     И бескрайней мглы.

     Обняло ненастье
     Сном небытия
     Помыслы и страсти...
     Спи, душа моя.



x x x
     Жизнь моя, ты откуда идешь и куда?
     Отчего мне мой путь столь неясен и таен?
     Для чего я не ведаю цели труда?
     Почему я влеченьям своим не хозяин?

     Я размеренно двигаюсь - вверх или вниз,
     И свое назначенье исполнить способен,
     Но сознанье мое - неумелый эскиз:
     Я подвластен ему, но ему не подобен.

     Ничего не поняв ни внутри, ни вовне,
     Не пытаюсь достичь понимания даже.
     И не боль и не радость сопутствуют мне.
     Я меняюсь душой, но изнанка все та же.

     Кто же есмь я, о Господи, в этакой мгле?
     Что постигну, мечась в утомительной смуте?
     Для чего я куда-то иду по земле,
     Оставаясь недвижимым в собственной сути?

     Путь мой пуст и бесплоден так нужен ли он,
     Если смысл от деяний моих отодвинут?
     Для чего мне сознанье, которое - сон?
     Для чего я в реальность жестокую кинут?

     Да пребуду сознаньем и слеп я, и нем.
     О иллюзии! Стану под вашей защитой
     Пребывать в тишине, наслаждаться ничем
     И дремать бестревожно, как берег забытый.



ПАУЗА

     Эта мысль - о, молчанье прерви! -
     От которой бессмертной богини?
     Эта ранняя тайна любви
     Кем тебе приоткрыта доныне -
     Назови, назови!

     Я иль некто - скажи, успокой,
     Кто с тобою в потемках былого
     К волосам прикасался щекой
     И шептал сокровенное слово -
     Был ли, был ли другой?

     Или в грезе - молю, не таи -
     Был тот миг бессознательно прожит?
     Что слова, коль они не мои?
     Что дела, если я их, быть может,
     Намечтал в забытьи?

     Или тот, кто решился припасть
     К твоему приоткрытому слуху,
     Лишь мою тебе высказал страсть?
     Нет покоя смятенному духу,
     Это ревности власть.

     Иль не смертные тело и рот,
     А желанье одно лишь на ложе
     Нашептало тебе наперед
     Те слова, что богиням дороже
     Олимпийских высот?



x x x
     Рассудок мой - подземная река.
     Куда струится он, да и откуда?
     Не знаю... Ночью, словно из-под спуда
     В нем возникает шум - изглубока,

     Из лона Тайны мысль спешит в дорогу
     Так мнится мне... Не ведает никто
     Путей на зачарованном плато
     Мгновенья, устремившегося к Богу...

     Как маяки в незнаемых просторах,
     Печаль мою пронзают вспышки грез,
     Они мерцают нехотя, вразброс,
     И лишь волны не умолкает шорох...

     И воскресают прежние года;
     Былых иллюзий пересчет бесцелен,
     Но, в памяти воспряв, бушует зелень,
     И так божественно чиста вода,

     Что родина былая поневоле
     Мое переполняет существо,
     И больно от желания того,
     Как велико мое желанье боли.

     Я слушаю... Сколь отзвуки близки
     Моей душе в ее мечте туманной...
     Струя реки навеки безымянной
     Реальней, чем струя любой реки...

     В какие сокровеннейшие думы
     Она стремится будто со стыдом,
     В каких пещерах стынет подо льдом,
     Уходит от меня во мрак угрюмый?

     О, где она?.. Приходит день, спеша,
     И будоражит блеском, и тревожит.
     Когда река закончит бег - быть может,
     С ней навсегда окончится душа...



x x x
     Закат окутал смутной дремой
     Дома, как горы кряжа,
     И в городе без окоема
     Грусть, золотая пряжа.

     Спускается с вечерней тенью
     И отдается болью
     Все, неподвластное забвенью
     И ставшее судьбою.

     В золе и золоте заката,
     В неверный час,
     Оплакиваю вас, утраты,
     Не зная вас.

     Восторг начала, весь мой путь,
     И страх конечный,
     И жажда претвориться в суть,
     Что будет вечной,-

     Все в шепот мой, в мольбу войдет
     Об отпущенье.
     Да снидет ночь, да обретет
     Душа прощенье.




x x x
     Всю ночь заснуть не мог. Как мрачен и угрюм,
     Лучится в глубине
     Небесной пропасти - светила зрак холодный.
     Что делать в мире мне?
     И полночь, и рассвет переполняют ум
     Заботою бесплодной.
     В тоске бессонницы не зная забытья,
     Слежу, смиряя дрожь:
     Приходит новый день, но он сулит все то же -
     Обыденную ложь;
     Он равен прошлым дням, у них одна семья -
     Как все они похожи!
     Нет, символ свет пусть не ослепляет глаз!
     Рассвета дивный миг
     Не увлажнит слезой измученные вежды;
     Кто сердцем ночь постиг
     И кто надеялся напрасно столько раз -
     Свободен от надежды.


x x x
     О солнце будней унылых,
     Впотьмах забрезжи скорей,
     И если душу не в силах,
     Хотя бы руки согрей.

     Пускай бы в этих ладонях
     Душа свой холод могла
     Укрыть от рук посторонних,
     Вернув подобье тепла.

     И если боль - до могилы
     И мы должны ее длить,
     Даруй нам, господи, силы
     Ни с кем ее не делить.


x x x
     Утро воскресло! И встало, коль верил ты прежде,
     Веры светило:
     Встало, и спящей - но только не мертвой! - надежде
     День возвратило.
     Те, кто мечтают и ночью и днем, сознавая
     Тщетность мечты,-
     Все же мечтают: душа не приемлет живая
     Лишь пустоты.

     Но воздвигает мечта мирозданье, в котором
     Солнце незримо;
     И невидимкой оно пред мечтательным взором
     Движется мимо.


x x x
     Все легче мчатся прочь тяжелые мгновенья...
     О нет! Судьбу не проведешь:
     Все так же ни к чему и вера и сомненья -
     Во всем сокрыта ложь!

     Все так же новый день походит на вчерашний...
     Все так же тщетный взор
     Вонзается в простор полей с высокой башни -
     В пустой простор!

     Надежда и тоска - все минет без возврата...
     Придет пора -
     И нищая душа припомнит, как богата
     Была вчера.

     Все тот же зыбкий миг, мерцающий над бездной
     Бескрайних дней...
     И вот я стал, прельстясь химерой бесполезной,
     Еще бедней!

     Все так же, день и ночь, бесцельно длится драма...
     И не видать конца - все тот же тщетный взор
     Стремится с высоты покинутого храма
     В пустой простор!



x x x
     Опять я, на исходе сил
     Забыв усталость,
     Глазами птицу проводил -
     И сердце сжалось.

     Как удается на лету
     По небосклону
     Себя нести сквозь пустоту
     Так неуклонно?

     И почему крылатым быть -
     Как символ воли,
     Которой нет, но, чтобы жить,
     Нужна до боли?

     Душа чужда, и быть собой
     Еще тоскливей,
     И страх растет мой, как прибой,
     В одном порыве -

     Нет, не летать, о том ли речь,
     Но от полета
     В бескрылой участи сберечь
     Хотя бы что-то.



x x x
     Отраден день, когда живешь
     Дневным отрезком,
     И свод небес вдвойне пригож
     Лазурным блеском.

     Но синева, явясь тебе,
     Лишь боль умножит,
     Коль место ей в твоей судьбе
     Найтись не может.

     Ах, если б зелень дальних гор,
     Поля и реки
     Вобрать и в сердце и во взор,
     Вобрать навеки!

     Но время обрывает нить
     Как бы невольно.
     Пытаться миг остановить -
     Смешно и больно.

     Лишь созерцать, как хороши
     Лазурь, дубрава -
     Кто не отдаст своей души
     За это право?



x x x
     Уже за кромкой моря кливера!
     Так горизонт ушедшего скрывает.
     Не говори у смертного одра:
     "Кончается". Скажи, что отплывает.

     О море, непроглядное вдали,
     Напоминай, чтоб верили и ждали!
     В круговороте смерти и земли
     Душа и парус выплывут из дали.



x x x
     Я грежу. Вряд ли это что-то значит.
     Сплю, чувствуя. В полуночной тиши
     Рассудок в мысли мысль упорно прячет,
     И нет в душе души.

     Я существую - это ложь, пожалуй.
     Я пробуждаюсь - это тоже бред.
     Ни страсти нет, ни власти самой малой,
     Простейшей воли нет.

     Обман, оплошность разума ночная,
     Навязанное тьмою забытье.
     Спи, о других сердцах не вспоминая,
     Спи, сердце, ты ничье.



x x x
     Я вслушиваюсь: ветер, ночь...
     Привычное стремится прочь,
     Неведомое мчится мимо.
     Все слышно - и ничто не зримо.

     Все родственно, и все едино -
     И ночь и ветер... Сердцевина
     Одна: и ночь и ветер дети
     Мечты, создавшей все на свете.

     Все - только греза наяву.
     И я тотчас ее прерву,
     Поведав лишь, помыслив лишь
     О ветре и о ночи. Тишь...

     Все родственно, и все похоже.
     И ночь прошла, и ветер тоже.
     И день приблизился несмело.
     Все грезилось - и отлетело.



x x x
     Спать! Забыв минуты и часы,
     Облако плывет в небесной сини.
     Волосы неведомой богини
     В две прозрачных заплелись косы.

     Но затишья миги нелегки:
     Снидут, сгинут - словно передумав.
     Лабиринты сна, блужданье шумов,
     Доброты отжившие зрачки.

     О счастливый миг небытия!
     Радость или боль? К оцепененью
     Жизнь потянется обманной тенью -
     С ней могу и не считаться я.

     Я ли это? Как постичь во сне,
     На которые заброшен круги?
     В смутном и томительном досуге,
     Кажется, черед растаять мне.

     Сохнет мысль, как летние ручьи.
     Будто веер, жизнь моя закрыта.
     Вот - цветы, но где для них защита?
     Быстро вянут все цветы мои.

     Неосознаваемая страсть -
     Не желать... запутанные тропки,
     Что ведут от жизни прочь, за скобки..



x x x
     Навевая сумрак смутный,
     Землю осень пожелтила
     Дуновением своим.
     Ветер, странник бесприютный,
     Как во сне, бредет уныло,
     Одиночеством томим.

     Вижу листьев желтых вьюгу:
     Поднимаются бесцельно,
     Падают, скользя к земле
     По незамкнутому кругу,-
     Только ветр в тоске смертельной
     Мертвенно бредет во мгле.

     И надежда не тревожит,
     И мечты все безнадежней,
     Но из собственных же уст
     Завтра мне уже, быть может,
     Прозвучит: "О, где ты, прежний!"
     Ветер хладен, ветер пуст.



x x x
     Кротко и нежно взлетев,
     Птичий напев
     Возвещает начало дня,
     Звеня.
     Слушаю - вот и исчезло оно...
     Лишь потому, что я слушал, звучать
     Было ему дано.

     Везде и всюду - зря
     Всходила бы заря,
     Догорал бы закат, восходил бы рассвет,
     Если бы я вослед
     От них удовольствия не получал:
     Все потеряло бы смысл, когда не чередованье
     Концов и начал.



x x x
     Простой мотив старинный!
     Не знаю, почему
     Прислушиваюсь плача
     К звучанью твоему.

     Когда тебя я слышал?
     Не знаю, но давно...
     Не в детстве ли, что эхом
     Твоим возвращено,

     Куда тянусь вернуться
     Я из последних сил,
     Не зная: был ли счастлив
     И я ли это был?



x x x
     Пребывай в объятьях сна
     В этот час ночной.
     Пусть прекрасна, пусть нежна
     Лишь для грезы ты нужна,
     Для нее одной.

     Плоть манящая твоя
     Грезам ни к чему.
     И на грани забытья
     Льнуть к тебе не стану я
     И не обниму.

     Нежность видишь ты во сне,
     Так дремли, дремли,-
     И в полночной тишине
     Низойдет мечта ко мне
     От тебя вдали.




x x x
     В ночи свирель. Пастух ли взял от скуки?
     Не все равно? Из тьмы
     Возникли, ничего не знача, звуки.
     Как жизнь. Как мы.

     И длится трель без замысла и лада,
     Крылатая, как весть.
     Вне музыки. Но бедная так рада,
     Что все же она есть.

     Не вспомнить ни конца и ни начала
     Ее несвязных нот,
     И мне уж горько, что она звучала
     И что замрет.



x x x
     Искрится вода, мешая
     Увидеть, что впереди.
     И чья-то, совсем чужая,
     Тоска поднялась в груди -

     Тоска сиротливой тени,
     Пришедшей из той страны,
     Где муки - благословенье,
     А страсти - просветлены.

     И с болью она взирает,
     Как жизнь, идя стороной,-
     Обманутая,- стирает
     И сон о себе иной.


x x x
     Склонись ко мне, мечтая.
     Забудься забытьем.
     Томление читаю
     В слепом зрачке твоем.
     Забудься сном, что любим,
     И сказкой, что живем.

     Все мнимо, все напрасно:
     Не лжет мечта одна.
     Темно в дали безгласной.
     Забудься явью сна
     И улыбнись забвенью,
     Умиротворена.

     В слепом зрачке читаю
     Незыблемый покой
     Постигших небыль жизни
     С блаженством и тоской.



x x x
     Вокруг меня стихией жизни
     Бурлят, рокочут, как прибой,
     День, время и труды чужие,
     Мир яви, сущий сам собой.

     Но, пленник снов и наважденья,
     Я силюсь лишь воссоздавать -
     Невольно, тщетно - те виденья,
     Которым явью не бывать.

     Я - вымысел, живой до боли,
     Сон, хоть мне чувствовать дано,
     Останки отгоревшей воли,
     Созвучье, что обречено

     Прервать полет в тоске бессилья,
     Страшась найти удел чужой
     Иль опустить навеки крылья
     В пути меж сердцем и душой.

     Да не пробьет он, час прозренья:
     Быть может, видеть - тяжелей...
     О солнце, свет, как прежде, лей
     На сонное мое забвенье!



x x x
     Важно ль, откуда приносят
     Запах чуть слышный ветра,
     Если ответа не просит
     Сердце о смысле добра?

     Зачаровав, убаюкав,
     Музыка льется в тиши -
     Важно ль, что магия звуков
     Гасит порывы души?

     Кто я, чтоб с миром делиться
     Тем, что несет забытье?
     Если мелодия длится -
     Длится дыханье мое.




x x x
     Еще не сгустились тени,
     Но все холоднее высь.
     Бичуя опустошенье,
     Над сердцем ветра взвились.

     О канувшие удачи,
     Которых не нужно мне!
     О сон, что живешь иначе!
     И жизнь, что ведешь во сне...

     Взвевайтесь, ветра, над глушью
     Простершейся мглы ночной!
     Безлюдье пугает душу
     Бескрайнею тишиной.

     И, слезы тайком глотая,
     Вперяешься в миражи...
     О жизнь ты моя пустая,
     Хоть кто я такой, скажи!





МАМИН СОРВАНЕЦ

     Бриз, дыша теплынью,
     Травостой рябит.
     Никого в долине.
     Лишь посередине
     Замер он, убит.

     Бурые потеки
     Форму кровенят.
     И, голубоокий,
     В небосклон далекий
     Он уставил взгляд.

     Бледный, русоватый
     И совсем юнец!
     Мертвого солдата
     Мать звала когда-то
     "Мамин сорванец".

     Выпав из кармана,
     Больше ни к чему
     Портсигар чеканный,
     На дорогу данный
     Мамою ему.

     И сквозит в бурьяне
     Возле паренька
     Строчка на прощанье
     Сунутого няней
     Свежего платка.

     Дома ждут бессонно,
     Но нашел конец
     На траве зеленой
     (К вящей славе трона!)
     Мамин сорванец.





МАРИНА

     Благо вам, благо! - безвольно
     Я помаваю платком.
     Счастливы будьте: вам больно.
     С болями я не знаком.

     Жизнь моя, повесть живая,
     Но становлюсь сиротлив,
     Словно сквозь сон прозревая,
     Что оборвется прилив.

     И, не спеша поначалу,
     Словно пресытясь борьбой,
     Хлынет навеки к причалу
     Дней беспощадный прибой.

     ("МАРИНА" - морской пейзаж)




x x x
     Не садись ни рядом со мной, ни против меня,
     Разговорчивой и веселой не будь.
     Так от всего устаю я день ото дня,
     Что одного лишь хочу - уснуть.

     Чтобы приснился мне какой-нибудь сон,
     Или не приснилось снов никаких,
     Чтобы, от всех забот отрешен,
     В сладостном беспамятстве я затих.

     Не мечтатель, не воздыхатель и не мудрец,
     Веру свою растратил я в суете
     И единственное слово "конец"
     Написал на чистом бумажном листе.

     Вопреки обещаньям не занял я трон,
     Встретить сказочной принцессы не смог.
     В моем сердце - жизней людских миллион,
     Сам же я до сих пор одинок.

     Так что, если придешь, молча сядь в стороне,
     Дай мне погрузиться в дрему,
     В смерть, не несущую зла ни тебе и ни мне,
     Не грозящую бедой никому.

     В серой бумаге, в ломбарде - жизнь моя вся,
     Вся моя будущность, вся надежда моя.
     Запоздалый самоубийца, брожу, у судьбы прося
     Только одного - забытья.

     Полного забытья, без пышных обрядов. Так,
     Путь держа из ниоткуда и никуда,
     Тонут, уходя в непроглядный мрак,
     Экипажем покинутые суда.

     Капитан, ведущий корабль сквозь крутую волну,
     Видит, как вдали, изможден и слаб,
     Вместе с самой последней галерой идет ко дну
     Не умеющий плавать раб.





x x x
     Я по дороге шел в своей печали вечной,
     И мысли были зыбки.
     И, глянув на меня, какой-то школьник встречный
     Вдруг просиял в улыбке.

     Да, знаю я: улыбка и всем и никому,
     Случайная, не в счет.
     Но все-таки досталась она мне одному,
     Чего же мне еще?

     Никто я в жизни этой, не-я, ничей, иду
     К неведомым мне срокам.
     Так пусть же улыбнется мне кто-то на ходу,
     Хотя бы ненароком.




x x x
     Ветер чуть качает
     Стебли камыша.
     Дрожью отвечает
     И моя душа.

     Сердце сиротливо
     Плачет не о том,
     Что слышны порывы
     Ветра над прудом.

     Это легче вздоха,
     Чище ветерка:
     Если сердцу плохо,
     Где моя тоска?

     Если ветер тронет
     Блики на воде,
     Знаю: сердце стонет,
     Но не знаю где.




x x x
     Уж дотлевает свет дневной...
     В душе уныние сокрыто.
     Душа... ей горько быть одной...
     Лазурный лучик ледяной
     Уперся в мостовые плиты...
     То лучик, синий и туманный,
     Угаснувшей поры дневной
     Привет прощальный, безымянный..
     Он весь во мне, он здесь со мной:
     То луч лазурный, ледяной.




x x x
     Я иду с тобою рядом.
     Что ни слово - в сердце жалит
     Сгустком горечи и зла.
     Все пронизано разладом.
     Боль вчерашняя печалит
     Тем, что мимо не прошла.

     Да, сегодня день погожий,
     Но ненужный, неуместный,
     Жизни подлинной вразрез.
     Не глазами и не кожей
     Ощущаю: свод небесный -
     Только тень иных небес.

     Не избыть печаль такую.
     Нет, не спрашивай ответа -
     Что случилось там, в ночи?
     В одиночестве тоскую.
     Сон ли это? Смерть ли это?
     Все напрасно. Помолчи.





ПОСЛЕ ЯРМАРКИ

     Кто знает, чем гонимы -
     Неверной ли мечтой,
     Иль жаждой одержимы,
     Иль верою пустой -
     Идут шуты и мимы,
     Звучит напев простой.

     Бредут поодиночке,
     Попарно и толпой -
     Спешат без проволочки
     Незнаемой тропой.
     Кто первым вспомнит строчки,
     Тот первым их и спой.

     Пажи легенды бренной,
     Поведанной не раз,
     Уйдя в самозабвенный
     Лирический экстаз,
     Не знайте о Вселенной,
     Не знающей о вас.




x x x
     Сочельник... По захолустью -
     Рождественские снега.
     Дохнуло старинной грустью
     У каждого очага.

     И сердцу, для всех чужому,
     Впервые она близка.
     Мне снится тоска по дому,
     Непрошеная тоска.

     Смотреть так тепло и ново
     На белую колею
     Из окон гнезда родного,
     Которого не совью.





x x x
     Твой голос так наполнен лаской,
     Твоих речей так нежен пыл...
     Искать обман под кроткой маской
     У сердца недостанет сил.

     О музыка - гораздо боле,
     Чем просто сочетанье нот!
     И твой напев не оттого ли
     Неодолимо к сердцу льнет?

     Меня? Любить? Но внемлю голос..
     Звучит неискренний мотив,
     С которым сердце не боролось.
     Я внемлю, верю - и счастлив.

     Я знаю: счастье чуждо фальши,
     Доколе не прейдет оно.
     Я знаю... Говори же дальше.
     Пускай ты лжешь - не все ль равно?




АБАЖУР

     Этот свет уютный
     (Не в моем окне)
     Красотою смутной
     Долетел ко мне