Ну
вас к черту!
   - Приятно знать, что я все же иногда могу вас вывести из себя, ma petite.
   Я не ответила. Он точно знал, как на меня действует.
   - Если  Серефина  равна  вам,  вы  справитесь  с  ней,  а  я  перестреляю
остальных.
   - Вы же знаете, что так просто не будет.
   - А никогда не бывает.
   Он смотрел на меня и улыбался.
   - Вы действительно думаете; что она вас вызовет?
   - Нет, но я хотел известить вас, что она имеет такую возможность.
   - Что еще мне нужно знать?
   Он улыбнулся, чуть показав клыки. При свете он выглядел потрясающе.  Кожа
бледная, но не слишком. Я взяла его за руку:
   - Вы теплый.
   Он глянул на меня:
   - Да, ma petite, и что из этого?
   - Вы спали целый день. Вам  полагалось  бы  быть  холодным,  пока  вы  не
напитаетесь.
   Он только поглядел бездонными глазами.
   - А, черт! - сказала я и шагнула в спальню. Он  не  попытался  остановить
меня. Даже не попытался. Меня это нервировало. В дверь я почти вбежала.
   И увидела только  бледные  очертания  кровати.  Щелкнула  выключателем  у
двери. Верхний свет был безжалостен и гол.
   Джейсон лежал на животе, разметав светлые волосы по  темной  подушке.  Он
был гол, если не считать плавок. Я подошла  к  кровати,  вглядываясь  в  его
спину, надеясь, что он все - таки дышит. Почти у  самой  кровати  я  все  же
заметила дыхание. Сжавшийся в груди ком отпустил.
   Чтобы до него дотронуться, мне пришлось встать возле кровати  на  колени.
Он пошевелился от моего прикосновения. Я перекатила его  на  бок,  и  он  не
попытался помочь - он был пассивен,  как  тряпка,  только  смотрел  на  меня
из-под опухших век. По шее стекали две алые струйки. Не очень  много  крови,
по крайней мере пролитой на постель. Я не могла сказать,  сколько  крови  он
потерял. Сколько взял Жан-Клод.
   Джейсон улыбнулся мне - лениво, медленно.
   - Как ты себя чувствуешь?
   Он перекатился на спину, скользнув мне рукой по талии.
   - Значит, хорошо. - Я попыталась  отойти  от  кровати,  но  рука  держала
крепко. Он притянул меня к  груди.  Я  вытащила  браунинг.  Джейсон  мог  бы
остановить меня, но он не пытался.
   Пистолет я уперла ему в ребра, а другой рукой изо всех сил  отталкивалась
от его голой груди, не давая ему  притянуть  мое  лицо  к  своему.  Он  стал
приподнимать голову.
   - Сейчас спущу курок.
   Он остановился.
   - Заживет.
   - Один мой поцелуй стоит дырки в боку?
   - Не знаю, - сказал он. - Кажется, все вокруг так считают.
   Он стал медленно приближаться ко мне губами, давая мне время решить.
   - Отпусти ее, Джейсон, немедленно.
   Голос Жан-Клода наполнил комнату  гулким  шепотом.  Джейсон  отпустил.  Я
соскользнула с кровати, держа в руке пистолет.
   - Мой волк мне сегодня нужен, Анита. Постарайтесь не  застрелить  его  до
нашей встречи с Серефиной.
   - Так скажите ему, чтобы не приставал, - ответила я.
   - Скажу, ma petite. Обязательно скажу.
   Джейсон лежал среди подушек, согнув колено, положив руки на живот. Вид  у
него был ленивый и расслабленный, но глаза не отрывались от лица Жан-Клода.
   - Ты почти идеальная собачка, Джейсон, но не провоцируй меня.
   - Вы никогда не говорили, что она под запретом.
   - Я говорю это сейчас.
   Джейсон сел на кровати.
   - Отныне я по отношению к ней буду совершеннейшим джентльменом.
   - Обязательно будешь, - сказал Жан-Клод.  Он  стоял  в  дверях  такой  же
прекрасный,  но  был  опасен.  Чувствовалось,  как  это  заполняет  комнату,
пронизывает его голос. - Оставьте нас на минутку, ma petite.
   - У нас нет на это времени, - сказала я.
   Жан-Клод обернулся ко мне. Глаза его были сплошь цвета  полночного  неба,
белки исчезли.
   - Вы его защищаете?
   - Я не хочу, чтобы ему досталось за то, что протянул ко мне руки.
   - Но вы были готовы его застрелить.
   Я пожала плечами:
   - Я же никогда не говорила, что я последовательна. Просто серьезна.
   Жан-Клод расхохотался. Мы с Джейсоном  оба  вздрогнули  от  такой  резкой
перемены настроения. Хохот был густой, шоколадный, хоть бери  из  воздуха  и
ешь.
   Я покосилась на Джейсона. Он смотрел на Жан-Клода, как  хорошо  обученная
собака на хозяина - выискивая признаки того, что сейчас хозяин захочет.
   - Одевайся, мой волк. И вам, ma petite, тоже надо переодеться.
   На мне были черные джинсы и темно-синяя тенниска.
   - А чем плоха моя одежда?
   - Мы должны произвести впечатление, ma petite. Я бы не  просил,  если  бы
это не было важно.
   - Я не собираюсь сегодня надевать платье.
   - Разумеется, нет, - улыбнулся он. - Просто  что-нибудь  более  стильное.
Если у вашего друга нет ничего подходящего, то у них  с  Джейсоном  примерно
одинаковый размер. Уверен, что мы что-нибудь найдем.
   - Насчет этого вам придется говорить с Ларри.
   Жан-Клод на мгновение задержал на мне взгляд.
   - Как вам угодно, ma petite. Теперь не оставите ли вы Джейсона, чтобы  он
мог. переодеться? Я бы остался здесь, пока вы не подберете себе наряд.
   Я хотела возразить. Не люблю, когда мне говорят, что мне носить, а что не
носить. Но не возразила. Я достаточно вертелась среди вампиров, чтобы знать:
они восхищаются броским или опасным. Если Жан-Клод говорит,  что  мы  должны
устроить спектакль, значит, он прав. И я не умру, если чуть  принаряжусь.  А
вот если нет, то могу и умереть. Не знаю я правил, как  одеваться  на  такие
случаи. Боюсь, что их вообще не существует.
   Собираясь в дорогу, я не рассчитывала на встречу с Мастером  Вампиров,  и
потому выбор у меня был очень ограничен. Я остановилась  на  алой  блузке  с
высоким воротником, отделанной кружевом. На  рукавах  даже  манжетики  были.
Нечто среднее между викторианским стилем и блузкой от делового костюма.  Она
была бы вполне консервативной, если бы не кричащий цвет. Мне не хотелось  ее
надевать, потому что я знала, что она  понравится  Жан-Клоду.  Он  даже  сам
такое мог бы надеть, если бы не цвет.
   Поверх  блузки  я  набросила  черный  жакет  на  все  случаи  жизни.  Оба
пистолета, оба ножа, нательный крест - и я готова.
   - Ma petite, можно нам выйти?
   - Да, конечно.
   Он открыл дверь и окинул меня взглядом.
   - Вы потрясающе выглядите, ma petite. За макияж спасибо.
   - Я без него в алом кажусь бледной.
   - Разумеется. У вас есть другие туфли?
   - У меня только кроссовки и туфли на каблуках. В  кроссовках  я  двигаюсь
лучше.
   - Блузка настолько превзошла мои ожидания, что, спортивную  обувь  можете
оставить. Они черные, этого достаточно.
   Из спальни вышел Джейсон. На  нем  были  настолько  обтягивающие  кожаные
штаны, что никакого белья под ними уже  и  быть  не  могло.  Рубашка  слегка
восточного стиля со стоячим  воротником  и  единственной  пуговицей.  Рукава
широкие, а воротник чуть блестящий, в тон глазам,  вышитый;  желтым  шелком,
настолько темным, что казался золотым, и еще более темной синей нитью. Когда
Джейсон двигался, рубашка чуть приоткрывалась  и  посверкивал  голый  живот.
Мягкие черные сапоги доходили до колен.
   - Что ж, теперь я знаю, кто  твой  портной,  -  сказала  я.  Мне  сегодня
предстояло быть Золушкой без феи.
   - Не пригласите ли вы  мсье  Киркланда?  Когда  он  оденется,  мы  сможем
отправиться.
   - Ларри может не захотеть переодеваться.
   - Не захочет - не надо. Я не собираюсь его принуждать.
   Я поглядела на него, не слишком веря, но позвала Ларри.
   Он согласился пойти в спальню и посмотреть сокровища  из  их  багажа,  но
переодеться не обещал.
   Вышел он все в тех же синих джинсах и найковских кроссовках, но  футболку
сменил на парадную рубашку сочного синего цвета. От этого глаза у  него  еще
поголубели. Черный кожаный пиджак был лишь  чуть-чуть  великоват  в  плечах,
зато   наплечную   кобуру   закрывал   отлично.   Я   считаю,    это    было
усовершенствование по сравнению с той мятой фланелькой,  которую  он  обычно
носил. Воротник рубашки был выпущен на пиджак и обрамлял лицо.
   - Видела бы ты, что там еще есть, - сказал Ларри. - Я даже не знаю, как в
это влезать.
   - У тебя отличный вид.
   - Спасибо.
   - Можем ехать? - спросила я.
   - Да, ma petite, мы можем ехать. Интересно будет повидать Серефину  после
двух столетий.
   - Я понимаю, что для вас это поездка по  родным  местам,  но  давайте  не
будем забывать, зачем мы здесь, - сказала я. -  Джефф  Квинлен  находится  у
Ксавье. Кто знает, что этот тип с ним сделает? Я  хочу  вернуть  его  домой.
Сегодня вторая ночь. Мы должны его сегодня освободить или найти кого-то, кто
это может сделать.
   Жан-Клод кивнул:
   - Тогда в дорогу, ma petite. Серефина нас ждет.
   В его голосе звучало что-то вроде нетерпения, будто он радостно ждал этой
встречи. Мне впервые пришла в голову мысль,  не  были  ли  они  с  Серефиной
любовниками. Я знала, что Жан-Клод не девственник - надо смотреть  правде  в
глаза. Но одно дело знать,  что  у  него.  были  любовницы,  другое  дело  -
встретиться с  одной  из  них.  Я  с  удивлением  поняла,  что  мне  это  не
безразлично.
   Жан-Клод улыбнулся мне, будто зная, о чем я думаю.  В  его  глазах  снова
стали видны белки, что придавало им почти человеческий вид. Почти.

23

   Жан-Клод шел через автостоянку  с  видом  персонажа,  за  которым  должны
бежать фоторепортеры и любители автографов. Мы сопровождали его  как  свита,
каковой мы и были, нравится мне это или  нет,  -  но,  чтобы  спасти  Джеффа
Квинлена, я готова была немножко поподлизываться. Даже попресмыкаться я была
готова ради такого дела.
   - Вы поведете сами или скажете мне,  как  проехать  к  дому  Серефины?  -
спросила я.
   - Я вам скажу, где повернуть, когда надо будет.
   - Вы боитесь, что я побегу доносить копам, где ее дом?
   - Нет, - ответил он и ничего больше не добавил.
   Я нахмурилась, но мы  уже  влезли  в  джип.  Угадайте,  кто  оказался  на
переднем сиденье.
   Мы ехали по основной магистрали, по Стрипу, машины шли бампер к  бамперу.
При таком движении четыре мили могут занять пару часов. Жан-Клод  велел  мне
повернуть на боковую дорогу. Она была похожа на подъездной путь к  соседнему
кинотеатру, но оказалось, что это проселок. Если хорошо знаешь город,  почти
все пробки можно объехать.
   По виду Брэнсона этого не скажешь, но стоит отъехать за соседний  подъем,
и понимаешь, что это настоящие горы Озарка. Вершины, леса, дома,  где  живут
люди, не связанные туризмом. На Стрипе все неоновое и искусственное, а через
пятнадцать миль мы  оказались  среди  деревьев  на  дороге,  вьющейся  через
Озаркские горы.
   Над джипом сомкнулась темнота. Только и свету было, что от висящих в небе
звезд, да туннель от наших фар впереди.
   - Кажется, вам не терпится увидеть Серефину, даже не смотря на  пропавший
гроб, - сказала я.
   Жан-Клод повернулся ко мне, насколько  позволял  ремень  безопасности.  Я
настояла, чтобы все их застегнули,  что  вампира  позабавило.  Конечно,  это
глупо - пристегивать покойника к сиденью,  но  ведь  я  за  рулем,  в  конце
концов.
   - Думаю, Серефина до сих пор  считает  меня  тем  весьма  юным  вампиром,
которого  знала  столетия  назад.  Если  бы  она  считала   меня   серьезным
противника, она бы выступила против меня или моих миньонов открыто.  Она  бы
не стала просто красть мой гроб. Слишком она самоуверенна.
   - Выступая в качестве одного из миньонов, хочу спросить,  -  подал  голос
Ларри с заднего сиденья. - Может, это вы слишком самоуверенны?
   Жан-Клод оглянулся:
   -  Серефине,  когда  мы  встретились,  было  несколько  столетий.  Вампир
достигает предела своих возможностей  за  три-четыре  столетия.  Я  знаю  ее
предел, Лоранс.
   - Я вам не Лоранс. Меня зовут Ларри.
   Жан-Клод вздохнул:
   - Вы его хорошо обучили.
   - Он ко мне попал уже такой.
   - Жаль, - еще раз вздохнул Жан-Клод.
   У него получалось, будто нас ждет  всего  лишь  враждебное  воссоединение
семьи - или это оксюморон? Я надеялась, что так и будет, но про  вампиров  я
хорошо усвоила одну вещь  -  они  все  время  вытаскивают  из  шляпы  нового
кролика. Здоровенного клыкастого хищного кролика, который тут же тебе выжрет
глаза, если зазеваешься.
   - А что будет делать наш волчик?
   - То, что мне велено, - ответил Джейсон.
   - Класс, - сказала я.
   Мы ехали молча. Жан-Клод редко когда склонен к болтовне, а я  была  не  в
настроении. Мы собирались нанести светский визит, а где-то там Джефф Квинлен
просыпается для второй ночи под нежной опекой Ксавье. Это несколько омрачало
мое настроение.
   - Теперь первый поворот направо, ma petite.
   От голоса Жан-Клода я вздрогнула - слишком погрузилась в молчание и шорох
шин.
   Я притормозила, чтобы не пропустить поворот. Гравийная дорога, такая  же,
как сотни других, отходила в сторону. Ничего  такого  особенного  в  ней  не
было.
   Дорога оказалась узкой и так  плотно  обсаженной  деревьями,  что  машина
ехала как по туннелю. Голые ветви деревьев  тянулись  вдоль  дороги,  словно
заходящие друг за друга куски стены. Фары скользили по почти голым  стволам,
подпрыгивая, . когда джип попадал на ухабину. Голые пальцы деревьев  стучали
по крыше машины. Развлечение не для страдающих клаустрофобией.
   - Ну и ну, - сказал Ларри, прижимаясь лицом к стеклу, насколько позволяло
сиденье. - Не знай я, что в конце этой дороги есть дом, я бы повернул назад.
   - В этом и смысл, - сказал Жан-Клод. -  Многие  из  старших  более  всего
ценят уединение.
   Фары выхватили из темноты яму, протянувшуюся поперек всей дороги.  Похоже
было на промоину, прорытую дождевыми потоками за десятки лет.
   Ларри наклонился вперед, насколько позволял ремень.
   - Куда девалась дорога?
   - Джип здесь пройдет, - сказала я.
   - Ты уверена? - спросил он.
   - Вполне.
   Жан-Клод откинулся на сиденье.  Казалось,  он  полностью  спокоен,  почти
отстранен, будто слышит музыку, неслышную мне, . думает  думы,  которые  мне
никогда не понять.
   Джейсон наклонился вперед, положив руку на спинку моего сиденья сверху.
   - И чего она дорогу не замостит? Она ведь уже тут почти год.
   Я глянула на Джейсона. Интересно было узнать, что ему больше  известно  о
делах Жан-Клода, чем мне.
   - Это ее крепостной ров, -  сказал  Жан-Клод.  -  Барьер  от  любопытных.
Многим трудно принять наш новый статус, и они все еще изолируют себя.
   Колеса соскользнули  с  края  канавы.  Как  будто  съезжаешь  в  воронку.
Каким-то чудом джип вылез с другой  стороны.  Будь  у  нас  обычная  машина,
пришлось бы идти пешком.
   Дорога еще ярдов сто шла вверх, и вдруг справа от нее  открылся  просвет.
На джипе туда было бы не проехать, разве что ободрав к  чертям  всю  краску.
Единственным признаком, говорившим о том, что там поляна, был  лунный  свет,
пробившийся среди деревьев.  Это  означало,  что  там  что-то  есть.  Сквозь
гравий, который когда-то был подъездной дорожкой, проросла трава.
   - Это здесь? - спросила я, просто чтобы проверить.
   - Думаю, да, - ответил Жан-Клод.
   Я направила джип в чащу, слыша, как скребут  ветви  по  бортам.  Надеюсь,
компания Стирлингу,  выдала  нам  свой  джип,  а  не  взятый  напрокат.  Под
металлический скрежет мы выбрались из деревьев. Перед нами  расстилался  акр
открытой земли, посеребренный луной. Трава была низко срезана, будто  осенью
свели кустарник и оставили на зиму незаконченный газон.  За  домом  виднелся
заброшенный сад. Земля полого  поднималась  к  подножию  горы.  И  сразу  за
выкорчеванным газоном начинался лес, густой и неухоженный.
   Дом стоял посередине этого пологого подъема, серебристо-серый под  луной.
Кое-где от него отслоились лохмотья краски и висели;  как  скорбные  остатки
одежды на жертве катастрофы. Большая каменная веранда-перед домом скрывала в
тени дверь и окна.
   - Выключите фары, ma petite.
   Я поглядела в темноту, и мне не хотелось выключать свет. Луна должна была
бы проникать в эту тень.
   - Выключите, ma petite.
   Я выключила. Лунный  свет  окатил  нас  как  видимый  воздух,  а  веранда
осталась  темной,  как  чернильная  лужа.  Жан-Клод  расстегнул   ремень   и
выскользнул наружу. Мальчики вышли за ним, я - последней.
   В траве лежали большие плоские  камни,  выстелившие  дорожку  к  подножию
ступеней,  ведущих  на  веранду.  Рядом  с  облупленной  дверью  -   большое
венецианское окно. Стекло выбито. Изнутри окно заколочено от ночного воздуха
фанерой.
   Окно рядом, поменьше, целое, но настолько грязное, что  казалось  слепым.
Тени - вязкие, густые,  почти  ощутимые  на  ощупь.  Они  напомнили  мне  ту
темноту, из которой появился летящий меч. Но они не  были  настолько  густы.
Сквозь них все же было видно. Просто тени, и все.
   - Что это с тенями? - спросила я.
   - Салонный фокус, - ответил Жан-Клод. - Ничего больше.
   Он скользнул вверх по ступеням, не оглядываясь. Если он и волновался, это
не было заметно. Джейсон плавно поднялся за ним. Мы с Ларри просто взошли  -
на лучшее мы не были способны. Тени были холоднее, чем должны  бы,  и  Ларри
рядом со мной поежился. Но в них не  было  ощущения  затаившейся  силы.  Как
Жан-Клод и сказал, салонный фокус.
   Внешняя сетчатая дверь была сорвана с  петель.  Она  лежала  на  крыльце,
порванная и забытая. Даже защищенная верандой, внутренняя дверь покоробилась
и облезла  от  перепадов  температур  и  сырости.  У  перил  крыльца  лежали
сугробами наметенные листья.
   - Вы уверены, что это здесь? - спросил Ларри.
   - Уверен, - ответил Жан-Клод.
   Я поняла вопрос. Если бы не тени, я бы тоже сказала, что дом заброшен.
   - Тени должны отпугивать случайных прохожих, - сказала я.
   - С тенями или без них, меня сюда калачом не заманишь, -  ответил  Ларри.
Жан-Клод оглянулся:
   - Идет наша хозяйка.
   Облезлая растресканная дверь отворилась. Я ждала жуткого  скрипа  петель,
как полагается в доме с привидениями, но дверь открылась бесшумно. На пороге
стояла женщина.  Комната  за  ее  спиной  была  темна,  и  женщина  силуэтом
вырисовывалась на фоне тьмы. Но и в темноте я смогла понять  две  вещи:  эта
женщина - вампир, и она недостаточно стара, чтобы быть Серефиной.
   Вампирша была лишь на пару дюймов выше меня. В поднятой руке она  держала
свечу. Волосы у меня на шее встали по стойке ?смирно? - по комнате  сочилась
сила. Свеча зажглась; перед моим ночным видением заплясали звезды.
   У вампирши были каштановые волосы, очень коротко остриженные и  подбритые
на висках. В ушах качались серьги с серебристыми заклепками. На левой серьге
был эмалевый зеленый лист на серебряной цепочке. Она была  одета  в  красное
платье, туго облегавшее грудь. Подол платья доходил до лодыжек, расходясь от
бедер. Кожаное парадное платье - вау!
   Она усмехнулась, блеснув клыками.
   - Я Айви.
   В ее голосе была нотка смеха, но не такая, как у  Жан-Клода  -  с  легкой
неопределенной сексуальностью или лаской. Этот смех  был  резок,  как  битое
стекло, он должен был ранить, пугать, а не убаюкивать.
   - Войдите в наше обиталище и будьте желанными гостями. - Слова прозвучали
очень официально, как отрепетированная речь или заклинание, которое до конца
не понимаешь.
   - Благодарю тебя, Айви,  за  твое  великодушное  приглашение,  -  ответил
Жан-Клод. Он держал ее за руку, хотя я не заметила, как это произошло. Будто
пропустила кадр из фильма. Судя по выражению глаз Айви,  она  тоже.  Ее  это
разозлило.
   Жан-Клод очень медленно поднес ее руку к губам, не переставая глядеть  ей
в глаза. Так кланяются дзюдоисты на ковре,  потому  что,  если  отвернешься,
можешь оказаться на спине.
   По свече потекла  струйка  воска.  Женщина  держала  свечу  в  руке,  без
подсвечника. Жан-Клод медленно поднес ее руку к лицу и коснулся губами. Воск
закапал быстрее, чем должен был.
   Жан-Клод отпустил руку как раз вовремя,  чтобы  Айви  успела  перехватить
свечу, но она стояла неподвижно, и горячий воск тек по коже.  Только  легкое
мерцание в глазах вампирши выдавало, что ей больно. Она подождала, пока воск
на руке застынет. Кожа вокруг него покраснела, но Айви не обратила внимания.