поднимать
зомби.
   - Чью мазь возьмем? - спросил Ларри.
   - Мою.
   Я  когда-то  дала  Ларри  рецепт  мази  и  сообщила,  какие   ингредиенты
смешивать: кладбищенскую  плесень  и  прочее,  но  здесь  есть  простор  для
экспериментов. У каждого аниматора свой особый рецепт. Вы  даже  представить
себе не можете, как пахла мазь Ларри. Для объединения сил мы брали одну и ту
же мазь, так что взяли мою.
   Насколько я знала, мы не обязаны были брать одну и ту же мазь, но я всего
три раза объединяла  силы.  Дважды  с  человеком,  который  выучил  меня  на
аниматора. И каждый раз мы брали одну и ту же мазь.  Все  три  раза  я  была
фокусом, то есть я командовала. Что мне и по нраву, правда?
   - А я  могу  быть  фокусом?  -  спросил  Ларри.  -  Не  сейчас,  а  потом
когда-нибудь?
   - Если выпадет случай, попробуем, - сказала я.
   На самом деле я не знала,  есть  ли  у  Ларри  способность  фокусировать.
Мэнни, который меня учил, этого не мог. Очень мало  кто  из  аниматоров  это
может. Те, кто может, редко пользуются доверием остальных, и потому с нами в
эти игры не играют. Здесь надо в  буквальном  смысле  слова  делиться  своей
силой, и многие аниматоры на это не согласны.
   Есть теория, что можно  насовсем  присвоить  себе  чужую  силу.  Анимация
рождается в клетках наших тел, она часть нашего существа.  Дать  ее  украсть
никто не хочет.
   Я открыла мазь, и весенний воздух вдруг запах новогодней елкой.  Я  кладу
много розмарина.
   Мазь густа, воскообразна и всегда холодна  на  ощупь.  Хлопья  светящейся
кладбищенской плесени смотрелись как закопанные светлячки. Я мазнула по  лбу
Ларри, по щекам. Он поднял футболку, чтобы  я,  могла  нанести  мазь  поверх
сердца. Это легче было сказать, чем сделать, из-за ремней наплечной  кобуры,
но мы уже привыкли к пистолетам. Оба ножа и запасной пистолет я  оставила  в
джипе. Я намазала кожу  Ларри,  чувствуя,  как  бьется  сердце  у  меня  под
пальцами.
   Я передала Ларри банку, он макнул в нее два пальца,  нанес  мазь  мне  на
лицо. Рука у него была  уверенной,  лицо  сосредоточенным,  глаза  полностью
серьезными.
   Я расстегнула тенниску, и Ларри просунул руку к моему сердцу. Его  пальцы
зацепили цепочку распятия, вытащив его наружу. Я  засунула  его  обратно,  к
самой коже. Ларри вернул мне банку, я завернула крышку. Не надо, чтобы  мазь
высыхала.
   Я никогда даже не слыхала, чтобы  кто-нибудь  делал  то,  что  мы  сейчас
пытались. Дело не только в возрасте, но и в рассыпанных  костях.  Нам  нужно
было только три, но здесь было не найти трех нетронутых тел. Даже если бы мы
поднимали их по одному, это было бы дело случая. Как поднять ровно столько и
не больше, если они все перемешаны? Имен я не  знаю,  кладбищенской  ограды,
чтобы заключить в ней силу, тоже нет. Как тут действовать?
   Головоломка. Ладно, сейчас нам надо замкнуть круг. Все по порядку.
   - Проверь, чтобы мазь была у тебя на обеих руках, - сказала я.
   Ларри потер руки, будто втирая лосьон.
   - Есть, начальник! Что дальше?
   Я вытащила из сумки серебряную чашу. Она блеснула  в  лунном  свете,  как
кусок неба.
   Ларри широко раскрыл глаза.
   - Это не обязательно должно быть серебро.  Мистических  символов  на  нем
нет. Можешь взять пластиковую миску из универмага, но сюда  должна  вылиться
жизнь другого существа. Я беру красивую  вещь,  чтобы  проявить  уважение  к
жизни, но ты пойми, что это не обязано быть серебро  или  такая  форма,  это
просто контейнер. Доходит?
   Ларри кивнул.
   - А не привести ли остальных коз снизу? А то каждый раз  бегать  за  ними
туда-сюда.
   Я пожала плечами:
   - Прежде всего они начнут метаться в  панике.  А  потом  -  это  жестоко:
заставить их смотреть на смерть товарок, зная, что их очередь следующая.
   - Мой преподаватель зоологии сказал бы, что ты их очеловечиваешь.
   - И пусть его. Я знаю, что они ощущают страх и боль. Мне этого хватит.
   Ларри поглядел на меня долгим взглядом.
   - Тебе это тоже не по душе.
   - Да. Ты будешь держать или давать морковку?
   - Морковку?
   Я вытащила из сумки морковку с зеленым хвостом.
   - За этим ты и заходила в лавку, когда я ждал в машине с козами?
   - Да.
   Я подняла морковку в воздух. Коза натянула веревку, тянясь к морковке.  Я
поднесла к ее морде зеленый  хвост.  Коза  заблеяла  и  потянулась  ко  мне,
завиляв коротким хвостом. Счастливая коза.
   Я отдала серебряную чашу Ларри.
   - Поставь на землю под горлом. Когда покажется кровь, собери  ее  сколько
сможешь.
   Мачете я держала за спиной в правой руке, морковку в левой. И чувствовала
себя, как детский дантист. Нет, у меня за спиной ничего нет. Ты  не  обращай
внимания на эту большую иглу. Да, только эта игла навсегда.
   Коза захватила почти всю ботву, и я ждала, пока она отправит ее в  пасть.
Ларри присел рядом с ней, поставив чашу на землю. Я  выдала  козе  морковку.
Она ощутила вкус, и я потянула морковку на себя,  чтобы  коза  вытянула  шею
подальше, пытаясь забрать побольше этой вкусности.
   Я приложила  мачете  к  шерстистому  горлу,  не  перерезая,  слегка.  Шея
задрожала под лезвием, вытянутая к морковке. Я полоснула.
   Лезвие было острым, а у меня был опыт. Не раздалось  ни  звука  -  только
расширенные удивленные глаза и хлынувшая из шеи кровь.
   Ларри подхватил чащу, подставив ее под рану. Кровь хлеснула по его  рукам
на синюю фуганку. Коза рухнула на колени. Кровь  заполняла  чашу,  темная  и
блестящая, больше черная, чем красная.
   - И крови кусочки морковки, - сказал Ларри.
   - Это ничего, - сказала я. - Морковь инертна.
   Голова козы  медленно  опустилась  на  землю.  Чаша  стояла  под  горлом,
наполняясь кровью. Почти совершенное заклание. С козами бывает очень трудно,
но иногда, как сегодня, получается просто. Конечно, еще не конец работы.
   Я приложила окровавленный нож к левой руке и взрезала кожу. Боль резанула
сразу и резко. Держа порез над чашей, я стала смешивать свою кровь с козьей.
   - Дай мне правую руку, - сказала я.
   Ларри не стал спорить, а просто протянул руку. Я ему  говорила,  как  это
будет, но все равно этот жест был полон доверия. На обращенном ко  мне  лице
Ларри не было и тени страха. Молодец.
   Я взрезала ему руку. Он вздрогнул, но не отдернул ее.
   - Пусть капает в чашу.
   Он вытянул руку над чашей. Я протянула ему левую руку, он мне  -  правую.
Сцепив пальцы, мы сложили раны  вместе  над  чашей,  смешивая  кровь.  Ларри
держал один край чаши, я - другой. Кровь текла по рукам и капала с локтей  в
чашу и на окровавленную обнаженную сталь.
   Мы стояли, сцепив руки, держа чашу. Я медленно отодвинула  свою  руку  от
руки Ларри, потом взяла у него чашу. Он повторил мои движения,  как  всегда.
Мог бы уже делать это с закрытыми глазами.
   Я подошла к краю круга, который мысленно наметила,  и  погрузила  руку  в
чашу. Кровь все еще  была  на  удивление  теплой,  почти  горячей.  Взявшись
окровавленной рукой за рукоять мачете, я стана на ходу разбрызгивать лезвием
кровь.
   Я ощущала стоящего в центре круга Ларри, будто  нас  связывала  невидимая
веревка. Я шла, и веревка натягивалась все туже  и  туже,  как  скручиваемая
резина. Сила росла с каждым шагом, с каждой каплей крови. Земля изголодалась
по ней. Я никогда не поднимала мертвых  на  месте,  где  раньше  выполнялись
ритуалы смерти. Магнус должен был мне это сказать. А  может,  он  просто  не
знал. Великодушная мысль с моей стороны.
   Все это теперь ничего не значило. На этом месте  была  магия,  жадная  до
крови и смерти. Ждущая в нетерпении, чтобы я завершила круг.  Чтобы  подняла
мертвых. Голодная.
   Я стояла почти в том месте круга, откуда начала В капле крови от закрытия
круга. Канат силы, связывающий  меня  с  Ларри,  натянулся  почти  до  боли.
Потенциальная сила пугала и влекла. Мы  пробудили  что-то  древнее  и  давно
спящее, и я заколебалась. Не стала завершать круг - из упрямства и страха. Я
не до конца понимала, что ощущала. Это была чья-то чужая магия, чьи-то чары.
Мы ее включили, но я не знала, что она станет делать. Мы можем поднять своих
мертвецов, но эта будет как пройти по канату между другим заклинанием  и?  и
чем-то.
   Я ощутила старика Кровавые Кости в его далекой  тюрьме.  Он  наблюдал  за
мной, побуждал сделать последний шаг. Я тряхнула головой, будто старый фейри
мог меня видеть. Я просто не настолько понимала эти чары, чтобы рисковать.
   - Что случилось?  -  спросил  Ларри.  Его  голос  звучал  придушенно.  Мы
задыхались неистраченной силой, и черт меня побери, если я знала, что с  ней
делать.
   Краем глаза я уловила движение. На краю горы  стаяла  Айви.  Она  была  в
туристских ботинках с  отвернутыми  толстыми  белыми  носками,  в  свободных
черных шортах и ярко-розовом облегающем топе, а поверх - фланелевая  рубашка
в клетку. Цепь сережки болталась и  мерцала  в  лунном  свете.  Да,  девушка
приоделась.
   Мне только и оставалось плеснуть последнюю каплю крови, и круг замкнется.
И этот круг я удержу и против нее и против всех. Никто и ничто не  пересечет
его вопреки моему желанию. Ладно, до определенной степени - демоны и ангелы,
наверное, могут переступить, но уж никак не вампиры.
   Волна победной радости донеслась до меня от заключенной в  насыпи  твари.
Он хотел, чтобы я завершила круг. Я бросила чашу и мачете за спину к  центру
круга, подальше от края, чтобы на него не попала кровь.  Айви  метнулась  ко
мне быстрее света, размытой полосой. Я дернулась за пистолетом,  он  вылетел
из кобуры, и тут она в меня  врезалась.  От  удара  браунинг  вылетел,  и  я
рухнула на землю, оставшись с пустыми руками.

34

   Айви откинулась назад, блеснув клыками.
   - Анита! - крикнул Ларри.
   Я услышала, как грохнул выстрел, почувствовала  пулю,  ударившую  в  тело
Айви. Она попала ей в плечо, заставила дернуться,  но  Айви  повернулась  ко
мне,  улыбаясь.  Вцепившись  пальцами  мне  в   плечо,   она   перекатилась,
взгромоздив меня на себя и сжимая мне шею. Она давила, пока я не ойкнула.
   - Я ей сломаю позвоночник, если ты не бросишь эту игрушку.
   - Не делай этого! Она меня все равно убьет!
   - Анита...
   - Брось, а то я убью ее у тебя на глазах!
   - Стреляй!
   Но я загораживала ему прицел. Ему надо было бы  обойти  нас  по  кругу  и
стрелять в упор. Она успела бы убить меня дважды.
   Айви пригнула мне шею вниз.  Я  уперлась  правой  рукой  в  землю.  Чтобы
притянуть меня к себе, ей надо было что-нибудь мне  сломать.  Сломанная  шея
завершила бы дело, но сломанная рука - это было бы всего лишь больно.
   Раздался тупой звук удара твердого  предмета  о  землю.  Пистолет  Ларри.
Плохо.
   Она надавила сильнее. Я уперлась так, что рука ушла в землю.
   - Я могу сломать тебе руку и притянуть к себе. Выбирай - с болью или без.
   - С болью, - сказала я сквозь стиснутые зубы.
   Она потянулась к моей руке, и у меня мелькнула мысль. Я рухнула на  Айви.
Она этого не ждала, и у меня была пара секунд, чтобы вытащить цепочку из-под
рубашки.
   Ее рука скользнула по моим волосам, как рука любовника, прижимая щекой  к
своему лицу - не сильно, почти нежно.
   - Три ночи, начиная  с  этой,  и  ты  будешь  как  я,  Анита.  Ты  будешь
поклоняться мне.
   - Вряд ли.
   Цепь скользнула вперед, распятие упало ей на горло.  Ослепительная  белая
вспышка, невыносимый свет. Полыхнуло жаром, опалившим волосы.
   Айви заорала и схватилась за крест, выползая из-под меня. Я  осталась  на
четвереньках с  болтающимся  на  шее  распятием.  Сине-белые  языки  пламени
погасли, потому что крест больше не касался тела вампира, но  он  сиял,  как
пойманная звезда, и Айви пятилась от него прочь.
   Я не знала, где мой пистолет, но  на  темной  земле  блестело  мачете.  Я
схватилась за рукоять и поднялась на ноги. Ларри  стоял  за  мной,  выставив
перед собой крест на всю длину цепочки. Белый свет с синей  сердцевиной  был
ярок почти до боли.
   Айви закричала, закрывая глаза рукой. Ей бы сейчас просто  уйти,  но  она
застыла, не в силах двинуться  перед  лицом  двух  крестов  и  двух  истинно
верующих.
   - Пистолет! - сказала я, обращаясь Ларри.
   - Не могу найти.
   Оба пистолета были матово-черные, чтобы не отражать свет и не  превращать
нас в мишень, но сейчас они стали невидимыми.
   Мы стали  приближаться  к  вампирше.  Она  выбросила  руки  перед  лицом,
заорала ?Не-е-е-ет! и стала отступать почти до границы круга.  Если  бы  она
побежала, мы не стали бы догонять, но она этого не сделала. Может  быть,  не
могла.
   Я сунула мачете ей под ребра. По клинку потекла кровь, заливая мне  руки.
Я вдвинула лезвие  в  сердце  и  сделала  последний  поворот,  разрезая  его
пополам.
   Руки вампирши медленно отвалились от лица, глаза расширились в удивлении.
Она поглядела на уходящий ей в живот клинок, будто не понимая,  что  он  там
делает. Кожа на шее почернела на месте ожога от креста.
   Она упала на колени, и я вместе с ней, не отпуская рукоять мачете. Она не
умерла, да я этого и не ожидала. Я выдернула  лезвие,  расширяя  рану.  Айви
глухо булькнула,  но  осталась  стоять  на  коленях,  трогая  руками  кровь,
хлещущую из живота  и  груди,  и  глядела  так,  будто  впервые  ее  видела.
Кровотечение шло на убыль. Если я ее сейчас  не  убью,  рана  закроется.  .Я
встала над ней и занесла мачете двумя руками. В  этот  удар  я  вложила  все
силы. Клинок вошел в шею до позвоночника и  застрял,  упираясь  в  кость.  Я
замахнулась для следующего рубящего удара,  а  она  могла  только  смотреть,
слишком тяжело  раненная,  чтобы  бежать.  Чтобы  вырвать  мачете  из  раны,
понадобилось усилие, и она, пока я выдирала клинок, только моргала.  Если  я
ее не прикончу, она эти раны залечит.
   Я опустила лезвие в последний раз и почувствовала, что кость перерублена.
Клинок вышел с другой стороны, голова соскользнула с  плеч  Айви  в  фонтане
черной крови. Эта кровь пролилась на круг и замкнула его.
   Сила стала заполнять круг, пока мы не утонули  в  ней.  Ларри  рухнул  на
колени. Свет от крестов померк, как гаснущая звезда.  Вампир  был  мертв,  и
кресты нам теперь уже не помогали.
   - Что происходит?
   Я ощущала со всех сторон силу, поднимающуюся, как вода, грозящую удушить.
Я вдыхала ее, впитывала кожей.
   Невнятно вскрикнув, я упала на землю. Я упала сквозь слои силы, и когда я
ударилась о землю, ощутила силу подо мной, уходящую вниз, наружу.
   Я лежала на костях. Они шевелились,  как  шевелится  человек  во  сне.  Я
смогла подняться на четвереньки, хватаясь руками за землю. Коснулась длинной
и тонкой  кости  руки,  и  она  шевелилась.  Медленно,  преодолевая  тяжесть
воздуха, я поднялась на ноги и стала смотреть.
   Кости плыли сквозь  землю,  как  сквозь  воду,  собираясь  вместе.  Земля
колыхалась под ногами, будто ее рыли гигантские кроты.
   Ларри тоже уже смог встать.
   - Что происходит?
   - Ничего хорошего,  -  сказала  я.  Никогда  не  видела,  как  срастаются
мертвецы. Из земли они обычно появляются  целиком,  и  никогда  до  меня  не
доходило, что это вроде сложения макабрической мозаики. У моих ног  сложился
скелет и стал обрастать плотью, текущей, как глина, прилипающая к костям.
   - Анита!
   Я повернулась к Ларри. Он показывал на  скелет  у  дальнего  края  круга.
Половина его костей оказалась за гранью. На  этой  стороне  скелет  обрастал
плотью, а дальше мешал кровавый круг. Земля  колыхнулась  последний  раз,  и
магия разлилась по земле. У меня  в  голове  что-то  хлопнуло,  будто  сняли
давление. Воздух стал не так густ, раздался. Магия полилась  вниз  по  холму
невидимым пламенем, и там, где она касалась земли, мертвецы обретали тела.
   - Анита, останови это. Прекрати!
   - Не могу.
   Убийственная магия, изошедшая из земли, перехватила вожжи. Я могла только
смотреть и чувствовать, как сила распространяется наружу. Столько силы,  что
она могла бы течь вечно. Ее хватит на подъем тысячи мертвых.
   Я знала, что Разбитый Череп и Кровавые Кости взорвал  свою  тюрьму.  Сила
провисла, опала, когда эта тварь вырвалась. Потом сила хлестнула там, где мы
стояли, и заставила нас рухнуть на колени. Мертвые  полезли  из  земли,  как
пловцы, выходящие на берег. Когда их было уже около двадцати и они стояли  с
пустыми глазами, сила хлынула наружу.  Я  ощущала,  как  она  ищет  мертвых,
которых можно поднять. Это я могла прекратить. Фейри  освободился,  вырвался
из петли, он получил, что хотел.
   Я отозвала силу назад. Я вобрала ее в себя, потянула из земли,  как  змею
из норы за хвост. Я метнула ее в зомби, метнула и сказала:
   - Живите!
   Сморщенная  кожа  разгладилась.  Мертвые  глаза  заблестели.  Сама  собой
починилась разорванная одежда. С длинного бумажного платья осыпалась  земля.
На меня глядела женщина с  волосами  цвета  ночи,  темной  кожей  и  глазами
Магнуса. Все они глядели на меня. Двадцать мертвых, все старше двухсот  лет,
и все они могли сойти за людей.
   - Боже мой! - ахнул Ларри.
   Даже я была поражена.
   - Впечатляющее зрелище, миз Блейк.
   Голос Стирлинга резал слух, будто ему здесь было не место. Он и эти почти
совершенные зомби были из двух разных миров. Фейри  вырвался,  но  я  сделаю
свое дело, как бы мало пользы всем нам от этого ни было.
   - Кто из вас Бувье?
   Пронесся рокот голосов, почти все по-французски. Здесь чуть ли не  каждый
был Бувье. Одна женщина представилась как Аньез Бувье. У нее был очень живой
вид.
   - Кажется, вам придется поискать другое место  для  отеля,  -  сказала  я
Стирлингу.
   - О нет, не думаю.
   Я обернулась к нему.
   Он держал большой  блестящий  серебристый  револьвер.  С  никелированными
щечками. Сорок пятого калибра. Держал он его как в кино: чуть впереди  себя,
на уровне пояса. Сорок пятый - револьвер большой, стреляя от пояса, особо ни
во что не попадешь. Но это теория, а когда дуло  смотрело  на  нас,  мне  не
хотелось ставить эксперимент.
   Баярд направлял в нашу сторону автоматический пистолет  двадцать  второго
калибра. Было похоже, что он впервые держит пистолет. Может, забыл  снять  с
предохранителя.
   Миз Гаррисон держала револьвер тридцать восьмого калибра и целилась прямо
в меня. Она стояла, расставив ноги, на своих  дурацких  каблуках  и  держала
оружие двумя руками, будто дело это было ей знакомо.
   Я глянула ей в лицо. Густо накрашенные глаза  были  чуть  слишком  широко
раскрыты, но она стояла  твердо,  тверже  Баярда,  и  держала  оружие  лучше
Стирлинга. Наверное, Стирлинг хорошо ей платит.
   - В чем дело, Стирлинг? - спросила я. Голос у меня звучал ровно, но в нем
была нотка силы. Я все еще плыла на волне силы, ее  было  достаточно,  чтобы
уложить зомби обратно. Достаточно еще для много чего.
   Он улыбнулся в ярком отраженном свете.
   - Вы освободили эту тварь, а теперь мы вас убьем.
   - За каким чертом вам понадобилось выпускать Кровавые Кости?
   Я видела пистолеты, но не могла понять зачем.
   - Он вошел в мои сны. Он обещал мне всю землю Бувье. Всю, миз Блейк.
   - То, что фейри на свободе, не даст вам этой земли.
   - Даст, когда Бувье будет мертв. Соглашение, давшее нам этот  холм,  даст
нам и всю землю, когда некому будет за нее драться.
   - Даже если Магнуса не будет, вы не получите землю, - сказала я,  но  это
прозвучало не слишком уверенно.
   - Вы о его сестре? - спросил Стирлинг. - Она умрет так же просто,  как  и
Магнус.
   У меня свело горло.
   - А ее дети?
   - Разбитый Череп и Кровавые Кости больше всего на свете любит детей.
   - Ты гад и сволочь!
   Это сказал Ларри. Он шагнул вперед, и миз Гаррисон немедленно  взяла  его
под прицел. Я перехватила Ларри свободной рукой -  в  другой  все  еще  было
мачете. Ларри остановился, и дуло остановилось, глядя на него.  Не  уверена,
что это улучшило ситуацию.
   Рука Ларри звенела от напряжения. Я видала, как он злится, но  такого  не
видала никогда. И сила ответила этой злости. Все зомби  повернулись  к  нам,
шурша одеждой. Их блестящие глаза, полные жизни, ждали наших слов.
   -