вой.
  - Недопустимо, чтобы зомби находились рядом с продуктами питания и
посудой. Это нарушение закона. Санитарные правила запрещают держать трупы
вместе с продуктами.
  - Мой помощник - вампир. Он мертвый.
  Чарльз страдальчески закатил глаза. Я ему сочувствовала. У меня у самой
неоднократно возникал подобный спор с поварами.
  - Вампиры больше не считаются мертвыми, мистер Ким. Только зомби.
  - Но почему?
  - Зомби разлагаются и служат источником инфекции так же, как любое мертвое
тело. То, что они двигаются, еще не значит, что в них не развиваются
болезнетворные микробы.
  - Но я...
  - Или держите зомби подальше от кухни, или мы закроем вашу лавочку, вы
меня поняли?
  - И вам придется объяснять хозяину заведения, почему его клуб не приносит
доходов, - добавила я с улыбкой.
  Повар немного побледнел. Прекрасно.
  - Я... я понимаю. Я приму меры.
  - Очень хорошо, - сказал Чарльз.
  Повар бросил на меня испуганный взгляд и побрел обратно на кухню. Забавно,
что Жан-Клод успел запугать так много народу. Он был одним из самых
цивилизованных вампиров до того, как стал главным кровопийцей. Власть
развращает.
  Чарльз сел напротив меня. Он казался слишком большим для моего столика.
  - Я получил твою записку. Что случилось?
  - Мне нужна компания, чтобы сходить в Тендерлин.
  Трудно заметить, когда Чарльз краснеет, но он заерзал на стуле.
  - Чего ты там не видала?
  - Мне нужно найти человека, который там работает.
  - Кого?
  - Проститутку, - сказала я.
  Он снова заерзал. Казалось, что смотришь на дергающуюся гору.
  - Каролине это не понравится.
  - А ты ей не говори, - посоветовала я.
  - Видишь ли, мы с Каролиной никогда друг друга не обманываем.
  Я изо всех сил старалась сохранить нормальное выражение лица. Если Чарльз
намерен каждый свой шаг объяснять жене, это его право. Его никто не просил
становиться подкаблучником. Он сам избрал эту участь. Но у меня было такое
чувство, будто мне силком почистили зубы.
  - Просто скажи ей, что у тебя свои аниматорские дела. Она не станет
требовать подробностей. - Каролина считала, что наша работа слишком
грубая. Обезглавливание цыплят, оживление зомби. Как приземленно.
  - Зачем тебе понадобилась эта проститутка?
  Я сделала вид, что не услышала вопроса, и вместо него ответила на другой.
Чем меньше Чарльз будет знать о Гарольде Гейноре, тем больше у него шансов
остаться в живых.
  - Мне просто нужен спутник свирепого вида. Я не хочу стрелять по
каким-нибудь несчастным идиотам, если ко мне начнут приставать. Ты
согласен?
  Чарльз кивнул:
  - Пойдем сходим. Я очень польщен, что ты выбрала меня.
  Я улыбнулась. По правде говоря, я бы с большим удовольствием позвала
Мэнни. Он хорошо стреляет и сумеет прикрыть, если что. Но Мэнни вроде
меня. Он не выглядит опасным. А Чарльз выглядит. Сегодня ночью мне нужно
хорошее пугало, а не снайпер.
  Я посмотрела на часы. Почти полночь. Жан-Клод мурыжит меня уже целый час.
Я оглянулась по сторонам и поймала пристальный взгляд Вилли. Он тут же
подошел. Я буду стараться использовать свою власть над ним только в благих
целях.
  Он склонился ко мне, но не слишком близко. Поглядел на Чарльза и кивнул
ему в знак приветствия. Чарльз кивнул в ответ. Мистер Стоик.
  - Что ты хотела? - спросил Вилли.
  - Жан-Клод когда-нибудь надумает меня принять или нет?
  - Да, я только что получил указание отвести тебя к нему. Я не знал, что ты
ждала приятеля. - Он посмотрел на Чарльза.
  - Это мой коллега.
  - Оживляльщик зомби? - спросил Вилли.
  Чарльз сказал:
  - Да. - Его темное лицо было непроницаемо. Взгляд - холодным и угрожающим.
  На Вилли он, очевидно, произвел большое впечатление. Вилли кивнул:
  - Вы, наверное, после разговора с Жан-Клодом пойдете оживлять зомби?
  - Угу, - сказала я, потом тихо, чтобы Вилли не услышал, шепнула Чарльзу: -
Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
  - Хорошо, - сказал он, - но мне нужно будет поскорее приехать домой.
  Я поняла. Он был на коротком поводке. Чарльз сам виноват, но казалось,
меня это беспокоит больше, чем его самою. Возможно, это одна из причин, по
которой я все еще не замужем. Я не большой мастер по части компромиссов.

  21

  Вилли вывел меня в короткий коридор. Как только дверь за нами закрылась,
шум публики стал далеким, как сон. После полумрака зала свет ламп казался
болезненно ярким. Я поморгала. В ярком свете Вилли выглядел розовощеким и
хотя не совсем живым, но вполне здоровым для мертвеца. Кто-то его сегодня
кормил. Возможно, какой-нибудь доброволец, а может быть, и животное. Может
быть.
  Табличка на первой двери слева гласила: "Кабинет Менеджера". Кабинет
Вилли? Не-е.
  Вилли открыл дверь и жестом пригласил меня войти. Сам он входить не стал
и, отступив, закрыл за мной дверь.
  Светло-бежевый ковер, стены белые, как яичная скорлупа. У дальней стены
стоял большой полированный черный стол. Блестящая черная настольная лампа,
казалось, росла прямо из него. Точно в центре стола лежало тяжелое
пресс-папье. Больше ничего - только Жан-Клод, сидящий за столом.
  Его длинные бледные руки лежали на пресс-папье. Мягкие вьющиеся черные
волосы, синие, как полночь, глаза, белая рубашка с диковинными манжетами.
Он был совершенно неподвижен и совершенен, как старинное полотно.
Красивый, как эротический сон, и такой же нереальный. Он только производил
впечатление совершенства. Мне ли не знать.
  У левой стены стояло два металлических сейфа. Остальную ее часть занимал
черный кожаный диванчик. Над ним висела картина: жанровая сценка из жизни
первых поселенцев Сент-Луиса. Берег реки, люди на лодках, осеннее
солнышко, резвящиеся детишки. Картина абсолютно не вязалась с остальной
обстановкой.
  - Картина твоя? - спросила я. Он легонько кивнул.
  - Ты знаешь художника? - Жан-Клод улыбнулся. Никакого намека на клыки,
только изящное движение губ. Если бы выпускался модный журнал для
вампиров, Жан-Клод непременно был бы "парнем с обложки".
  - Стол и диван не соответствуют остальной обстановке, - заметила я.
  - Перепланировка еще не закончена, - сказал он и вновь молча уставился на
меня.
  - Ты просил о встрече, Жан-Клод. Начинай, не тяни.
  - А ты торопишься? - сказал он, слегка понизив голос. Ощущение такое,
словно по коже провели кусочком пушистого меха.
  - Да. Так что давай приступим к делу. Чего ты хочешь?
  Улыбка его стала еще немного шире. Он даже потупился на мгновение. Какая
скромность.
  - Ты мой человек, Анита.
  Опять он называет меня по имени. Плохой признак.
  - Нет, - сказала я.
  - У тебя уже есть две метки, остались еще две. - Его лицо по-прежнему
оставалось приветливым и красивым. Полное несоответствие тому, что он
говорил.
  - Ну и что?
  Он вздохнул.
  - Анита... - Он замолчал на середине фразы и поднялся из-за стола. - Ты
понимаешь, что значит быть Мастером вампиров? - Он присел на край стола.
Его рубашка распахнулась, обнажив бледную грудь. Я увидела маленький
твердый сосок. Крестообразный шрам казался оскорблением этого совершенства.
  Я смотрела на его голую грудь. Какой стыд. Я встретила его взгляд и
ухитрилась не покраснеть. Браво, Анита.
  - Есть и другие выгоды, которые получает мой слуга-человек, ma petite. -
Его глаза, казалось, состояли из одних зрачков. Черная бездонная глубина.
  Я покачала головой:
  - Нет.
  - Не надо лгать, ma petite, я чувствую твое желание. - Он провел кончиком
языка по губам. - Я чувствую его вкус.
  Чудесно, просто чудесно. Как можно спорить с тем, кто знает, что ты
чувствуешь? Ответ: не спорьте, соглашайтесь.
  - Хорошо, я тебя вожделею. Ты счастлив?
  Он улыбнулся.
  - Да. - Всего одно слово, но оно заструилось в моем сознании, нашептывая о
том, чего он не сказал. Шепот в темноте.
  - Я ко многим мужчинам испытываю вожделение, но это не значит, что я
должна с ними спать.
  Его лицо казалось усталым, глаза напоминали два глубоких омута.
  - Случайную похоть легко побороть, - сказал Жан-Клод и встал одним плавным
движением. - А то, что между нами, - не случайно, ma petite. Это не
похоть, а желание. - Он шагнул вперед и протянул ко мне руку.
  Сердце мое бешено забилось у самого горла. Но не от страха. Вряд ли это
внушение. Ощущение было вполне настоящим. Желание, так он его назвал.
Может, это и правда.
  - Не надо, - хрипло прошептала я.
  Это его, конечно, не остановило. Он провел пальцами по моей щеке, едва
касаясь кожи. Я шагнула назад и с трудом перевела дыхание. Можно было дать
себе волю и быть настолько распущенной, насколько я распущена на самом
деле. Он все равно чувствует мое замешательство. Нет смысла притворяться.
  Я все еще чувствовала легкий трепет в том месте, где он меня коснулся. Я
опустила глаза.
  - Я действительно ценю то, что ты предлагаешь мне в качестве
дополнительных льгот, Жан-Клод. Но я не могу. Я не буду. - Я встретилась с
ним взглядом. Лицо его казалось чудовищно застывшим. Пустота. Это было все
то же лицо, что и мгновение назад, но какая-то искра человеческого,
живого, пропала.
  Сердце у меня снова забилось. Только это никак не было связано с желанием.
Это было связано со страхом. Оно забилось от страха.
  - Если даже мы не будем любовниками, мой маленький аниматор, это ничего не
изменит. Ты - мой человек.
  - Нет, - сказала я.
  - Ты моя, Анита. Хочешь ты того или нет.
  - Знаешь, Жан-Клод, вот где ты прокололся. Сначала ты пытаешься меня
соблазнить, и это очень приятно. Когда же это не помогло, ты начинаешь
угрожать.
  - Это не угроза, ma petite. Это правда.
  - Нет, не правда. И прекрати уже, мать твою, называть меня ma petite.
  На это он улыбнулся.
  Я не хотела, чтобы он забавлялся на мой счет. В одно мгновение весь страх
исчез под натиском горячей волны гнева. Я была рада гневу. Он делал меня
храброй и глупой. Я выставила вперед средний палец.
  - Это я уже предлагал, - сказал Жан-Клод. От его голоса у меня сладко
заныло внизу живота.
  Меня бросило в жар, я покраснела.
  - Будь ты проклят, Жан-Клод!
  - Мы должны поговорить, ma petite. Любовница ты мне или нет, слуга или
нет, но мы должны поговорить.
  - Тогда говори. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.
  Он вздохнул.
  - Не так-то просто с тобой разговаривать.
  - Если ты хотел, чтобы было просто, тебе надо было подыскать себе
кого-нибудь другого.
  Он кивнул:
  - Ты совершенно права. Присаживайся, будь как дома. - Он снова присел на
край стола и скрестил на груди руки.
  - У меня нет на это времени, - сказала я.
  Он слегка нахмурился.
  - Кажется, мы договорились все обсудить, ma petite.
  - Мы договорились встретиться в одиннадцать. Из-за тебя я потеряла целый
час.
  Его улыбка была почти горькой.
  - Хорошо. Я изложу тебе... сокращенный вариант.
  Я кивнула:
  - Прекрасно, давай.
  - Я - новый Мастер вампиров. Но чтобы остаться в живых при Николаос, мне
приходилось скрывать свои способности. Я достиг в этом поразительного
успеха. В результате многие считают, будто у меня не хватает могущества,
чтобы быть Мастером. Меня постоянно провоцируют. И одна из вещей, которые
они используют против меня, - ты.
  - Как это?
  - Твое неповиновение. Я не в состоянии управлять своим собственным
человеком. Как же я могу править всеми вампирами в городе и окрестностях?
  - Что ты от меня хочешь?
  Он широко улыбнулся, обнажив клыки.
  - Я хочу, чтобы ты была моим человеком.
  - Не в этой жизни, Жан-Клод.
  - Я могу заставить тебя принять третью метку, Анита. - В его голосе не
было угрозы. Голый факт.
  - Я предпочла бы сдохнуть, чем стать твоим человеком. - Мастер вампиров
способен чувствовать правду. Он знал, что я говорю искренне.
  - Почему?
  Я уже открыла рот, чтобы попытаться ему объяснить, но передумала. Ему все
равно не понять. Мы стояли на расстоянии двух футов друг от друга, но с
таким же успехом нас могли разделять сотни миль. Сотни миль бездонной
темной пропасти. И преодолеть ее мы не могли. Жан-Клод был ходячим
мертвецом. Кем бы он ни был при жизни, сейчас это не имело значения. Он
был Мастером вампиров, и от этого ближе к человеку не становился.
  - Если ты меня вынудишь, я убью тебя, - сказала я.
  - Ты говоришь искренне. - В его голосе явственно слышалось изумление. Не
так уж часто маленькой девочке удается удивить столетнего вампира.
  - Да.
  - Я не понимаю тебя, ma petite.
  - Я знаю, - сказала я.
  - А могла бы ты сделать вид, что ты - мой слуга?
  Это был странный вопрос.
  - Что значит "сделать вид"?
  - Приходить изредка на собрания. Стоять у меня за спиной со своим оружием
и репутацией.
  - Ты хочешь, чтобы тебя прикрывал Экзекутор. - Несколько мгновений я
смотрела на него. До меня медленно доходил весь ужас того, что он сказал.
- Я думала, что эти две метки - просто печальное стечение обстоятельств.
Что ты испугался. А ты с самого начала собирался отметить меня, так?
  Он лишь улыбнулся.
  - Отвечай, сукин ты сын!
  - Поскольку возможность представилась, я не стал ею пренебрегать.
  - Не стал пренебрегать! - Я почти кричала. - Ты хладнокровно выбрал меня
себе в слуги! Почему?
  - Потому что ты - Экзекутор.
  - Проклятие, что это значит?
  - Почетно прослыть вампиром, который наконец-то до тебя добрался.
  - Ты до меня не добрался.
  - Если ты хорошо притворишься, все решат, что добрался. Только мы с тобой
будем знать, что это игра.
  Я покачала головой.
  - Я не буду играть в твою игру, Жан-Клод.
  - Ты не будешь мне помогать?
  - Я уже сказала.
  - Я предлагаю тебе бессмертие. Без того, чтобы становиться вампиром. Я
предлагаю тебе себя. Многие женщины только ради этого пошли бы на что
угодно.
  - Секс есть секс, Жан-Клод. Он того не стоит.
  Он слегка улыбнулся.
  - Вампиры в этом смысле отличаются от людей, ma petite. Если бы ты не была
так упряма, то могла бы узнать, насколько они отличаются.
  Мне пришлось отвести взгляд. Он смотрел на меня слишком интимно. Слишком
многообещающе.
  - Мне от тебя нужна только одна вещь, - сказала я.
  - И что же это, ma petite?
  - Ну ладно, две. Во-первых, прекрати называть меня ma petite; во-вторых,
отпусти меня. И убери свои гребаные метки.
  - Первое требование я могу удовлетворить.
  - А второе?
  - Не могу, даже если бы хотел.
  - Но не хочешь, - сказала я.
  - Но не хочу.
  - Держись от меня подальше, Жан-Клод, Держись, от меня подальше, а то я
тебя убью.
  - Многие люди пытались меня убить.
  - И у скольких из них на счету было восемнадцать покойников?
  Он моргнул.
  - Ни у кого. Был один мужик в Венгрии, который клялся, что убил пятерых.
  - И что с ним стало?
  - Я разорвал ему горло.
  - Заруби себе на носу, Жан-Клод: я предпочту, чтобы ты разорвал мне горло.
Я предпочту умереть, пытаясь тебя убить, чем подчинишься тебе. - Я
посмотрела на него, чтобы проверить, понимает ли он, о чем я говорю. - Что
ты молчишь?
  - Я слышал твои слова. И знаю, что ты говорила искренне. - Внезапно он
оказался рядом. Я не видела, как он двигался, и не почувствовала никакого
воздействия на мое сознание. Он просто возник в нескольких дюймах передо
мной. Наверное, я ахнула.
  - Ты действительно можешь меня убить? - Его голос был как шелк на открытой
ране: нежность с оттенком боли. Как секс. Это было приятное, хотя и
пугающее ощущение. Вот черт. Он все еще мог меня покорить. Сделать своей.
Ни в коем случае.
  Я посмотрела в его синие глаза и сказала:
  - Да.
  Я верила в то, что говорила. Жан-Клод моргнул, очень изящно, и отстранился.
  - Ты самая упрямая женщина из всех, что встречались мне на пути, - сказал
он. На сей раз в его голосе не было ничего чарующего. Обычная констатация
факта.
  - Это самый лучший комплимент, который я от тебя слышала.
  Он стоял передо мной, опустив руки, и казался застывшим. Змеи или птицы
могут так замереть, но даже змея при этом остается живой, и в ее
неподвижности есть ожидание движения. В позе Жан-Клода вообще ничего не
чувствовалось, и, несмотря на то, что мои глаза говорили обратное, он
отсутствовал. Его просто не было. Мертвые не производят шума.
  - Что у тебя с лицом?
  Я коснулась опухшей щеки прежде, чем успела удержать руку.
  - Ничего, - соврала я.
  - Кто тебя ударил?
  - А что, ты хочешь пойти дать ему в морду?
  - Среди прочих привилегий мои люди находятся под моей защитой.
  - Я не нуждаюсь в твоей защите, Жан-Клод.
  - Он же тебя ударил.
  - А я сунула ему между ног пистолет и заставила рассказать все, что он
знает.
  Жан-Клод улыбнулся:
  - Так и сделала?
  - Ткнула ему пистолетом в яйца. Так понятнее?
  Его глаза заискрились. Волна смеха пробежала по его лицу и, наконец,
разжала губы. Он захохотал во все горло.
  Смех был похож на леденец: сладкий и привязчивый. Если бы такой смех
продавали в бутылках, от него бы толстели. Или получали оргазм.
  - Ах, ma petite, ma petite, ты неподражаема.
  Я смотрела на него, купаясь в его чудесном смехе. Но мне пора было идти.
Трудно уйти с достоинством, когда над тобой в голос хохочут. Но я
умудрилась.
  Моя прощальная реплика вызвала у Жан-Клода новый взрыв хохота.
  - Прекрати называть меня ma petite.

  22

  Я снова вышла в шумный зал. Чарльз стоял возле стола. Не сидел. Даже
издалека было видно, что он в смущении. Что опять стряслось?
  Его большие ладони были сложены вместе. Темное лицо было искажено, словно
от боли. Милосердный Бог наделил Чарльза пугающей внешностью, но душа у
него была как желе. Будь у меня размеры Чарльза и его сила, я была бы
просто зверюгой. Это немного грустно и несправедливо.
  - Что случилось? - спросила я.
  - Я звонил Каролине, - сказал Чарльз.
  - И что?
  - Няня у нас заболела. А Каролину вызвали в больницу. Кто-то должен
посидеть с Сэмом, пока она на работе.
  - М-мм, - протянула я.
  Чарльз потерял большую часть своей свирепости, когда произнес:
  - А не может Тендерлин подождать до завтра?
  Я покачала головой.
  - Но ты же не пойдешь туда в одиночку, правда?
  Я смотрела на этого человека-гору и вздохнула:
  - Я не могу ждать до завтра, Чарльз.
  - Но ведь Тендерлин... - Он понизил голос, как будто стоит произнести это
слово громко, на нас тут же налетят стаи сутенеров и проституток. - Тебе
нельзя ходит туда ночью одной.
  - Я бывала и в худших местах, Чарльз. Ничего со мной не случится.
  - Нет, я тебе не позволю идти одной. Каролина может вызвать другую няню
или позвонить в больницу и сказать, что она не придет. - Говоря это, он
улыбнулся. Всегда приятно выручить друга. Каролина ему устроит. Хуже
всего, что теперь я уже сама не хотела брать Чарльза. Мало просто быть
свирепым на вид.
  Вдруг Гейнор узнает, что я расспрашивала Ванду? Узнает, что Чарльз при
этом присутствовал, и решит, что он со мной заодно? Нет. Слишком
эгоистично подвергать Чарльза риску. У него четырехлетний сынишка. И жена.
  Гарольд Гейнор съел бы Чарльза на завтрак. Я не имела права втягивать его
в эту историю. Он просто большой, дружелюбный медведь. Милый добрый мишка.
Мне не нужно, чтобы меня прикрывал плюшевый мишка. Мне нужен напарник,
который смог бы выдержать ответный удар Гейнора.
  У меня появилась идея.
  - Отправляйся-ка ты домой, Чарльз. Я не пойду одна. Обещаю.
  На лице его отразилось сомнение. Похоже, он мне не поверил. И на том
спасибо.
  - Анита, ты не обманываешь? Я тебя одну не оставлю.
  - Иди, Чарльз. Я найду себе спутника.
  - Кого ты можешь найти в такое время?
  - Хватит вопросов. Ступай домой к сыну.
  Он по-прежнему сомневался, но явно почувствовал облегчение. На самом деле
ему совсем не хотелось идти в Тендерлин. Может быть, короткий поводок -
это как раз то, что было ему необходимо, чего он сам хотел. Повод не
делать того, чего делать не хочется. Прекрасная основа для брака.
  Но, в конце концов, если она продуктивна, то и пусть остается.
  Чарльз отбыл, рассыпавшись в извинениях. Но я знала, что он рад. Я
запомню, что он был рад уйти.
  Я постучала в дверь кабинета. После недолгой паузы из-за двери послышалось:
  - Входи, Анита.
  Как он узнал, что это я? Я не стала спрашивать. Лучше не знать.
  Жан-Клод, казалось, проверял ка