это плохо вышло. Нам
приходилось притворяться, что это нормально. Что это можно стерпеть. Мы
вели себя непристойно. И если бы меня не держало пари, я бы с криком
выбежала из комнаты.
  Я посмотрела на одеяло.
  - Какого возраста?
  - Судя по семейным фотографиям, три-четыре месяца.
  Наконец мы добрались до того, что было с другой стороны от кровати. Там
тоже лежала простыня, такая же кровавая, и под ней тоже не могло быть
целого тела. Я готова была отказаться от пари. Если мне разрешат не
смотреть, я их всех свожу к Тони. Только не заставляйте меня поднимать эту
последнюю простыню. Пожалуйста. Пожалуйста.
  Но я должна была ее поднять, и дело было не в пари. Я должна была увидеть
все, что можно увидеть. А потом с чистой совестью выиграть пари или
убежать и проиграть.
  Я отдала одеяло назад Мерлиони. Он взял его и положил на кровать,
стараясь, чтобы чистый угол остался чистым.
  Я опустилась на колени с одной стороны простыни, Мерлиони - с другой. Наши
глаза встретились. Теперь это был поединок до страшной победы. Мы подняли
простыню.
  Под ней было всего два куска. Только два. Мой желудок сжался так сильно,
что мне пришлось проглотить рвоту. Я закашлялась и чуть было не выпустила
ее наружу, но удержалась.
  Сначала я подумала, что окровавленное туловище принадлежит младенцу, но
потом поняла, что это кукла. До такой степени залитая кровью, что даже не
разберешь, какого цвета у нее волосы были, но всего лишь только кукла.
Кукла, слишком большая для грудного ребенка.
  Маленькая рука, такая же окровавленная, как и все остальное, лежала на
пропитанном кровью ковре. Детская ручка. Рука ребенка, но не младенца. Я
для сравнения протянула над ней свою руку. Три года, может, четыре. Того
же возраста, что и Бенджамин Рейнольдс. Совпадение? Должно быть. Зомби не
настолько разборчивы.
  - Я кормлю грудью младенца и тут слышу громкий шум. Муж идет посмотреть,
что такое. Шум будит маленькую девочку, она выходит из своей комнаты, что
бы узнать, в чем дело. Муж видит монстра, хватает ребенка, бежит в
спальню. Здесь зомби их настигает. И убивает всех до единого. - Мой голос
звучал отстраненно, по-медицински. Браво, Анита.
  Я попробовала стереть с маленькой ручки кровь. Девочка носила колечко, как
мама. Одно из тех пласт массовых колечек, которые прилагаются к
жевательной резинке.
  - Ты видел кольцо, Мерлиони? - спросила я. Потом подняла ручку с ковра и
сказала: - Лови.
  - Господи Иисусе! - Он вскочил на ноги прежде, чем я успела что-нибудь
сделать, и поспешно вышел за дверь. На самом деле я не бросила бы руку. Я
бы не бросила.
  Я покачала в ладонях детскую ручку. Она казалась тяжелой, как будто пальцы
вот-вот сожмутся. Как будто она попросит меня взять ее на прогулку. Я
выронила ее на ковер, и она шлепнулась, подняв брызги.
  В комнате внезапно стало очень жарко, и она закружилась вокруг меня. Я
поморгала и посмотрела на Зебровски.
  - Я выиграла?
  Он кивнул:
  - Анита Блейк, Тертый Орешек. Чудесное пиршество у Тони за счет Мерлиони.
Я слышал, там замечательно готовят спагетти.
  Упоминание о еде было излишним.
  - Где ванная?
  - Третья дверь слева по коридору, - сказал Дольф.
  Я кинулась в ванную. Мерлиони как раз выходил оттуда. У меня не было
времени поглумиться над поверженным противником. Я спешила метнуть харч.

  28

  Я стояла на коленях, прижимаясь лбом к прохладному линолеуму ванной. Мне
было уже лучше. Какое счастье, что я не успела позавтракать.
  Кто-то постучал в дверь.
  - Чего надо? - спросила я.
  - Это Дольф. Мне можно войти?
  Я ненадолго задумалась.
  - Конечно.
  Дольф вошел с махровой салфеткой в руке. Заглянул в бельевой шкаф, судя по
всему. Он долго рассматривал меня, потом покачал головой. Намочил салфетку
в раковине и протянул мне.
  - Ты знаешь, что надо делать.
  Я знала. Я обтерла лицо и шею холодной тряпкой и почувствовала себя
значительно лучше.
  - А Мерлиони ты выдал тряпку? - спросила я.
  - Да. Он в кухне. Вы с ним оба кретины, но это было интересно.
  Я сумела слабо улыбнуться.
  - Теперь, когда ты закончила свое выступление, что ты мне можешь сообщить?
  - Он присел на закрытый крышкой стульчак.
  Я осталась на полу.
  - На этот раз кто-нибудь что-нибудь слышал?
  - На рассвете сосед услышал какой-то шум, но пошел дальше на работу.
Сказал, что не хотел вмешиваться в семейную ссору.
  Я посмотрела на Дольфа.
  - Он раньше уже слышит шум драки из этого дома?
  Дольф покачал головой.
  - Господи, если бы он только вызвал полицию, - сказала я.
  - Думаешь, это бы что-нибудь изменило? - спросил Дольф.
  Я на минуту задумалась.
  - Может быть, не для этой семьи, но мы бы хотя бы попробовали поймать
зомби.
  - Все равно бы плакали над пролитым молоком, - сказал Дольф.
  - Может быть, и нет. Останки еще очень свежие. Зомби убил их, но ему
потребовалось время на то, что бы сожрать четырех человек. Это не так-то
быстро делается. Ведь убил он их только на рассвете.
  - В твоих словах есть разумное зерно.
  - Оцепите район.
  - Объясни.
  - Зомби должен быть где-то поблизости, в пределах пешей прогулки. Он
прячется, ожидая наступления темноты.
  - Я думал, зомби могут выходить на свет, - сказал Дольф.
  - Могут, но они этого не любят. Зомби не станет выходить днем, если ему
специально не приказать.
  - Значит, ближайшее кладбище, - сказал он.
  - Не обязательно. Зомби не похожи на вампов или вурдалаков. Им не нужно
прятаться в гроб или могилу. Зомби достаточно просто укрыться от солнца.
  - Так где его искать?
  - Под навесами, в гаражах, любом замкнутом помещении.
  - Значит, он может сидеть в детском шалаше на дереве, - сказал Дольф.
  Я улыбнулась. Приятно узнать, что я все еще на это способна.
  - Я сомневаюсь, что зомби полезет на дерево, если у него будет из чего
выбирать. Заметь, здесь все дома одноэтажные.
  - В подвале, - сказал он.
  - Предупреди, чтобы никто не спускался в подвал, - сказала я.
  - Это поможет?
  Я пожала плечами.
  - Зомби обычно не очень хорошо лазят. Этот зомби быстрее и
сообразительнее, но... По крайней мере, в подвале он менее опасен. Там нет
окон, и он не сможет через них схватить какого-нибудь малыша. - Я снова
вытерла мокрой салфеткой шею и лицо. - Зомби выбирает одноэтажные дома со
стеклянными дверями. Возможно, он возле какого-нибудь такого.
  - Медэксперт говорит, что труп высокий, выше шести футов. Мужчина, белый.
Очень сильный.
  - Последний факт нам и так был известен, а остальное тоже ничем нам не
поможет.
  - У тебя есть идея?
  - Вот именно, - сказала я, - возьми всех офицеров примерно такого роста,
как труп, и пусть они в течение часа идут из этого дома в разных
направлениях. После этого оцепи весь участок, который они успеют пройти.
  - И обыскать все навесы и гаражи, - сказал Дольф.
  - И подвалы, и норы, и старые холодильники, - сказала я.
  - А если мы его найдем?
  - Поджарьте. Пусть вам дадут команду истребителей.
  - Зомби может напасть на кого-нибудь при дневном свете? - спросил Дольф.
  - Если его сильно потревожить, то да. А этот - чрезвычайно агрессивен.
  - Я серьезно спрашиваю, - сказал он. - Нам понадобится не меньше дюжины
истребительных бригад. Городские власти никогда на это не пойдут. Кроме
того, мои ребята способны нашагать такой широкий круг, что мы можем
прочесывать его во всех направлениях и все равно упустить зомби.
  - Он выйдет, как только стемнеет. Если ты как следует подготовишься, вы
его заметите.
  - Хорошо. Но ты так говоришь, как будто не собираешься принимать в этом
участие.
  - Я вернусь к вечеру, мне позвонил Джон Бурк.
  - Ты возьмешь его с собой в морг?
  - Да, попробую использовать его против Доминги Сальвадор. Самое время, -
сказала я.
  - Хорошо. От меня тебе что-нибудь нужно?
  - Только пропуск в морг для нас обоих, - сказала я.
  - Разумеется. Думаешь, тебе действительно удастся что-нибудь узнать от
Бурка?
  - Не узнаю, пока не попробую, - сказала я.
  Он улыбнулся:
  - Попытка не пытка, да?
  - Во-во, - откликнулась я.
  - Ну ладно, отправляйся в морг со своим Джоном Вуду. Мы пока перевернем
весь район вверх тормашками.
  - Хорошо, что у нас обоих на сегодня все распланировано, - сказала я.
  - Не забудь, днем мы идем с обыском к Сальвадорихе.
  Я кивнула:
  - Угу, а вечером - охотиться на зомби.
  - Сегодня мы покончим со всем этим дерьмом, - сказал он.
  - Будем надеяться.
  Дольф посмотрел на меня, слегка сощурив глаза.
  - Тебе что-то не нравится в наших планах?
  - Только то, что планы не бывают без изъяна.
  Он помолчал, потом встал.
  - Хотелось бы, чтобы этот план был исключением из правил.
  - Мне тоже.

  29

  Окружной морг в Сент-Луисе располагается в большом здании. Это
продиктовано необходимостью. Каждый покойник, умерший без врача,
отправляется в морг. Не говоря уже об убитых. Поэтому в Сент-Луисе морг
постоянно забит.
  Я прихожу в морг довольно часто. В случаях, когда умершие подозреваются в
смерти от укуса вампира, я должна следить, чтобы, проснувшись в новом
качестве, они не напали на дежурных и не устроили пирушку. По новому
закону о вампирах это считается убийством. И вот я жду, пока жмурики
встанут с полки, если только и завещании не указано, что они ни в коем
случае не хотят вернуться в мир вампирами. В моем завещании содержится
указание избавить меня от такого украшения, как клыки. Дьявол, в моем
завещании я прошу о кремации. Я не хочу, чтобы из меня сделали зомби, нет
уж, большое спасибо.
  Джон Бурк был точно таким, каким я его запомнила. Высокий, темнолицый,
красивый, неопределенно злодейского вида. Это из-за эспаньолки; такие
бородки носят только злодеи в фильмах ужасов. Ну, вы знаете, в таких, где
отправляют странные культы и поклоняются рогатому божеству.
  Вокруг его глаз и рта легли тени. Горе оставляет их на лице, даже если у
тебя темная кожа. Его губы были сжаты в тонкую линию. Когда мы входили в
морг, он сгорбился, как будто на плечи ему легла какая-то тяжесть.
  - Как ваша невестка? - спросила я.
  - Тяжело, очень тяжело.
  Я ждала, но он не стал вдаваться в подробности. А я не стала
расспрашивать. Если он не хочет об этом говорить, это его право.
  Мы шли по широкому пустому коридору, достаточно широкому, чтобы здесь
могли разминуться три медицинские каталки. Пост охраны смахивал на бункер
времен Второй мировой войны, битком набитый автоматами. На случай, если
мертвые все разом поднимутся и попытаются прорваться на свободу. В
Сент-Луисе этого еще не случалось, зато как-то раз случилось в не столь
отдаленном от нас Канзас-Сити.
  Автомат способен превратить в муку любого ходячего мертвеца. Неприятности
начнутся, только если их будет много. Если набежит толпа, тебе и с
автоматом не поздоровится.
  Я показала охраннику пропуск.
  - Привет, Фред, давненько не виделись.
  - Надо бы, чтобы тебя сюда присылали почаще, как раньше. За эту неделю у
нас трое встали и пошли домой. Представляешь себе?
  - Вампиры?
  - А кто же еще? Скоро их будет больше, чем нас.
  Я не знала, что на это сказать, поэтому сменила тему. Вероятно, он прав.
  - Мы пришли осмотреть личные вещи Питера Бурка. Сержант Рудольф Сторр
должен был предупредить.
  Фред сверился со списком.
  - Да, вы записаны. Направо по коридору, третья дверь по левой стороне.
Доктор Савиль вас ждет.
  Услышав это имя, я приподняла бровь. Не так уж часто главный медэксперт
лично выполняет просьбы полиции или чьи-то еще. Но я лишь кивнула, как
будто ожидала такого королевского приема.
  - Спасибо, Фред, увидимся, когда я пойду обратно.
  - Таких все больше и больше, - проворчал он.
  Мои кроссовки не производили ни малейшего звука в бесконечной тишине. Джон
Бурк тоже шагал бесшумно. Я не причисляла его к людям, которые ходят в
кроссовках, и оказалась права: поглядев вниз, я увидела на ногах у него
обычные кожаные туфли на мягкой подошве. Но он все равно ступал беззвучно,
как тень.
  Прочая часть его туалета была под стать туфлям. Модный спортивный пиджак
такого темного коричневого цвета, что казался почти черным, бледно-желтая
рубашка и коричневые слаксы. Ему не хватало только галстука, чтобы стать
типичным американцем. Интересно, он всегда надевает костюм или просто
приехал в нем на похороны брата? Нет, на похоронах он был в абсолютно
черном костюме.
  В морге всегда тихо, но в субботу утром здесь царила просто мертвая
тишина. Может, санитарным машинам, как самолетам, запрещено по выходным
ездить по городу до определенного часа? Я знала, что количество убийств и
выходные возрастает, и все же по утрам в субботу и воскресенье здесь
всегда тихо. Поди пойми.
  Я отсчитала третью дверь по левой стороне и постучала в нее. Послышалось
негромкое "войдите", и я перешагнула порог.
  Доктор Мэриан Савиль - невысокая женщина с короткими темными волосами,
темно-карими глазами и смуглым лицом с красивыми высокими скулами. Она
наполовину француженка, наполовину гречанка, и это по ней видно. Внешность
экзотическая, но не отпугивающая. Меня всегда удивляло, что доктор Савиль
до сих пор не замужем. Во всяком случае, это не из-за недостатка красоты.
  Ее единственным недостатком была привычка курить, и запах табака повсюду
сопровождал ее, как запах каких-то неприятных духов.
  Она пошла мне навстречу, улыбаясь и протягивая руку:
  - Анита, рада снова тебя видеть.
  Я пожала ей руку и улыбнулась в ответ.
  - Я вас тоже, доктор Савиль.
  - Мэриан, пожалуйста.
  Я пожала плечами.
  - Мэриан, это те самые личные вещи?
  На блестящем стальном столе лежало несколько пластиковых пакетов.
  - Да.
  Я посмотрела на нее, не переставая удивляться, какие цели она преследует.
Главный медэксперт не занимается рутиной. Под этим что-то кроется - но
что? Я не настолько хорошо ее знала, чтобы спросить в лоб, и не хотела,
чтобы меня лишили доступа в морг, поэтому не могла проявить невежливость.
Вечно проблемы.
  - Это Джон Бурк, брат покойного, - сказала я.
  Доктор Савиль слегка приподняла брови.
  - Мои соболезнования, мистер Бурк.
  - Спасибо. - Джон пожал протянутую ему руку, но взгляд его был прикован к
пакетам. Сегодня ему было не до красивой докторши и не до обмена
любезностями. Он пришел, чтобы увидеть вещественные доказательства. Найти
ключ, который мог бы помочь полиции поймать убийцу его брата. Он относился
к этому очень серьезно.
  Если он не связан с Домингой Сальвадор, я должна буду принести ему
извинения. Но как мне его разговорить в присутствии Мэриан? Как, скажите
на милость, попросить ее удалиться? Ведь это, в сущности, ее морг.
  - Я обязана проследить, чтобы все улики были в сохранности, - сказала
Мэриан. - За последнее время у нас побывало несколько очень пронырливых
репортеров.
  - Но я же не репортер.
  Она пожала плечами.
  - Ты не официальное лицо, Анита. По новым указаниям сверху неофициальные
лица могут осматривать вещественные доказательства только в присутствии
наблюдателя.
  - Я польщена, что ты взяла на себя эту заботу, Мэриан.
  Она улыбнулась.
  - Я все равно была здесь. И подумала, что мое навязчивое присутствие тебе
будет менее неприятно, чем чье-то еще.
  Она была права. Чего они боятся - что я украду тело? Если бы я захотела, я
могла бы опустошить их чертов морг и заставить трупы играть в догонялки.
  Возможно, именно поэтому за мной и присматривают. Возможно.
  - Не хочу быть невежливым, - сказал Джон, - но может быть, перейдем к делу?
  Я взглянула в красивое лицо. Оно казалось осунувшимся. Мне стало стыдно.
  - Конечно, Джон. Мы забылись.
  - Прошу прощения, мистер Бурк, - сказала Мэриан. Она выдала нам по паре
одноразовых перчаток. Мы с ней с легкостью их натянули, но у Джона не было
опыта. Я помогла ему, и он улыбнулся. Улыбка полностью изменила его лицо.
Оно стало красивым, умным и ничуть не злодейским.
  Доктор Савиль сняла пломбу с первого пакета. Там была одежда.
  - Не надо, - сказал Джон. - Я все равно не смогу узнать его одежду. У нас
с Питером случилась... Одним словом, мы не виделись больше двух лет. - В
его голосе так явственно прозвучало чувство вины, что я невольно поежилась.
  - Хорошо, перейдем к мелким предметам, - с улыбкой сказала Мэриан.
Красивая и жизнерадостная, она упражнялась в очаровании. Ей редко выпадала
такая возможность.
  Она открыла пакет поменьше и аккуратно высыпала содержимое на сверкающую
поверхность стола. Расческа, десятицентовик, два пенни, порванный билет в
кино и амулет вуду. Гри-гри.
  Он был свит из черной и красной нитей, а роль бусинок выполняли
человеческие зубы. Кроме них к нему были подвязаны небольшие кости.
  - Это фаланги человеческих пальцев? - спросила я.
  - Да, - ответил Джон изменившимся голосом. У него был странный вид;
казалось, перед глазами у него мелькнуло какое-то ужасное видение.
  Это была злая вещица, но я не могла понять, почему она произвела на него
такое впечатление.
  Я наклонилась и потрогала амулет пальцем. Оказалось, что в него вплетены
еще полоски высушенной кожи. И это была не просто черная нить - это были
черные волосы.
  - Человеческие волосы, зубы, кости и кожа, - сказала я тихо.
  - Да, - повторил Джон.
  - Вы лучше меня разбираетесь в вуду, - сказала я. - Что это значит?
  - Ради этого амулета кому-то пришлось умереть.
  - Вы уверены?
  Он наградил меня испепеляющим взглядом.
  - Неужели вы думаете, что если бы можно было допустить что-то другое, я бы
этого не сказал? По-вашему, мне приятно узнать, что мой брат принял
участие в человеческом жертвоприношении?
  - Питер обязательно должен был присутствовать? Он не мог просто купить
амулет?
  - НЕТ! - Он почти выкрикнул это слово и, отвернувшись от нас, отошел к
стене. Дыхание его было прерывистым.
  Я дала ему время прийти в себя и спросила о том, о чем не могла не
спросить:
  - Для чего служит этот гри-гри?
  Он повернулся; лицо его было почти спокойным, но по глазам было видно,
чего ему это стоило.
  - Он позволяет менее могущественному некроманту заимствовать силу более
могущественного, чтобы оживить очень давно умершего человека.
  - Что значит "заимствовать"?
  Джон пожал плечами.
  - Этот амулет содержит в себе часть силы наиболее могущественного из нас.
Питер дорого заплатил за него, но обрел способность оживлять большее
количество мертвых и очень старых покойников. Питер, Боже правый, как ты
мог?
  - Насколько могущественным должен быть тот, кто поделился с ним своей
силой?
  - Невероятно могущественным, - ответил Джон.
  - Он может привести нас к тому человеку, кто сделал его?
  - Вы не понимаете, Анита. Эта вещь - часть чьего-то могущества. Часть души
того, кто им делится. Это можно сделать только от великого отчаяния или от
великой жадности. Питер никогда бы не расплатился за этот гри-гри. Никогда.
  - Но можно узнать хозяина?
  - Да, достаточно поднести на близкое расстояние к тому человеку, который
его сделал. Гри-гри поползет к нему. Ведь это часть его души, которая
рвется обратно.
  - Это могло бы послужить доказательством в суде?
  - Если вам удастся объяснить присяжным суть, то наверное.
  Он шагнул ко мне.
  - Вы знаете, кто это сделал?
  - Возможно.
  - Кто, скажите мне, кто?
  - Я сделаю лучше. Я возьму вас на обыск в дом этого человека.
  Мрачная улыбка тронула его губы.
  - Вы мне начинаете очень нравиться, Анита Блейк.
  - Комплименты потом.
  - А что это такое? - спросила Мэриан. Она перевернула амулет. С обратной
стороны, среди волос и костей, покачивалась маленькая подвеска, какие
бывают на браслетах. Она имела вид музыкального знака - скрипичный ключ.
  Что сказал Эванс, когда потрогал обломок надгробия?
  Они перерезали ей горло, а у нее был браслет с нотными знаками и
маленькими сердечками. Я смотрела на амулет, и мир внезапно качнулся.
Теперь все встало на свои места. Доминга Сальвадор не оживляла зомби -
убийцу. Она помогла Питеру Бурку это сделать - но я должна была
удостовериться. У нас в запасе еще несколько часов до того, как мы
постучимся в двери Доминги, чтобы попытаться найти, доказательства.
  - К вам не