. Адвокат продолжал:
   - Я передам вам в устной форме суть  документа,  полные  копии  всего
текста изготовлены и  заверены  нотариусом  для  каждого  упомянутого  в
завещании.
   Импримус, сиречь во-первых: имеется разработанное деталей положение о
поддержании и дальнейшей судьбе фонда, капитал которого составляет  один
миллион долларов.
   Впечатляющие цифры скатывались с языка адвоката.
   - Позволю себе продолжить. Судьба части Фонда будет  ясно  определена
далее. Как только эти суммы будут выплачены, остаток  будет  поделен  на
части  в  соответствии  с  определенным  количеством   благотворительных
вкладов и актов. Среди прочих: установка нового органа в  соборе  святой
Маргариты, существенная  дотация  Пресвитерианскому  Фонду  Нуждающихся,
определенная сумма также должна быть предоставлена в распоряжение  нашей
синагоги и так далее.
   Мистер Пеблс  прочистил  горло  и  оторвал  взгляд  от  своих  бумаг.
"Непонятно, какого же  он  сам  был  вероисповедания,  нижеподписавшийся
мистер Хауэл". - Секундус, то бишь во-вторых: имеется список  физических
лиц, в соответствии с которым каждому из здесь присутствующих,  исключая
меня, разумеется, н-да... завещано.
   Вудро Макгилликади.
   Джейми  распрямил  спину.  Все  завертели  головами.  Кто  ж   первый
наследник? Джейми услышал чей-то шепот. "Вот он, наверное,  Вуди",  -  и
повернул голову. Урод стоял, вытянувшись, в глубине комнаты. -  "Завещаю
Вуди во владение  вплоть  до  конца  его  жизни  флигель.  Далее,  Фонду
надлежит выплачивать все издержки в  связи  с  указанным  владением  для
поддержания оного. Вуди также будет получать пожизненно зарплату, исходя
из нынешней с увеличением на четыре процента ежегодно. В  свою  очередь,
он должен  исполнять  свои  обязанности  в  соответствии  с  теми  моими
наставлениями, коими я столь часто досаждал ему, на протяжении  тридцати
дней. На это время Вуди должен взять на себя  труд  по  инструктированию
новых владельцев по части правил и распорядка в Доме.
   Вторым моим наследником является миссис Хармон. За исключением  того,
что миссис Хармон наследует бронзовые часы, стоящие в настоящий момент в
гостиной  на  камине,  а  также  пять  тысяч  долларов  наличными   (без
проживания), требования к ней практически те же, что и к  мистеру  Вудро
Макгилликади: она должна выполнять свои обязанности в  течение  тридцати
дней и вводить новых владельцев в курс правил и распорядка Дома".
   Голос жужжал и жужжал. Был там пункт, касающийся  доктора,  лечившего
покойного, кое-какие - меньшие - суммы  причитались  нескольким  местным
жителям. Блуждающий взгляд Джейми остановился на окне.  Вид  со  стороны
дома. Ряд изысканных пугал до самого горизонта. "Ничего  себе,  -  думал
Джейми. - Птицебоязнь у него, что ли?" Изменив  фокус,  юноша  обнаружил
трио майских жуков, колотящихся о стекло. Один упал. Джейми  представил,
как жук лежит на спинке и жужжит, передразнивая адвоката: они оба носили
жесткие воротнички и полосатые галстуки-бабочки.
   - И последний пункт завещания.
   Джейми очнулся.
   - Он касается мистера Роберта  Брайера  и  миссис  Ревекки  Халифакс,
урожденной Симмонс. Они принимают в совместное  владение  сумму  в  пять
тысяч долларов наличными и недвижимость, именуемую  как  "Улица  Кленов,
16", ограниченную с севера по линии... Джейми продирался сквозь  заросли
формулировок.
   "Так, пять тысяч баксов, недурно." Но это еще  пополам  -  итого  две
тысячи пятьсот, но главное - дом. Дом - это атас!"
   - Итого, -  продолжал  голос,  -  около  304.87  акров,  включая  все
находящееся  в  пределах  означенной  территории  -  как  явное,  так  и
сокрытое,  как  материальное,  так  и  нематериальное,  благоприятное  и
злокозненное, - предоставляются в совладение  без  права  пересмотра.  -
Адвокат приподнял аккуратно стриженную голову:
   - Мистер Брайер, миссис Халифакс, я полагаю, по поводу  этого  пункта
будет нелишним сделать кое-какие пояснения.
   Во-первых,  с  юридической  стороны.  Отныне  вы  совладельцы   всего
поместья, за исключением флигеля Вуди и  с  учетом  пунктов,  специально
оговоренных выше в завещании. Совладельцы. Прошу обратить внимание.  Это
понятие интуитивно ясно и  в  то  же  время  разработано  юридически  до
мельчайших подробностей. Вы можете продать  что  угодно,  но  при  одном
условии: согласие обеих сторон. По отдельности вы  не  распоряжаетесь  и
чайной ложкой. Понятно?
   Оба кивнули.
   - Во-вторых, владение Вуди является частью поместья  до  момента  его
физической смерти. Это  владение  должно  оговариваться  при  совершении
любой возможной  купли-продажи.  В  случае,  если  покупатель  потребует
поместье без содержимого, мистер Макгилликади вынужден будет согласиться
и покинуть оное. Иными словами, Вуди кровно, как и юридически,  вовлечен
в дела поместья. Понятно?
   Роберт Брайер посмотрел на Ревекку Халифакс. Оба кисло улыбнулись.
   - В третьих. Тут я даже не знаю,  как  и  сказать.  Попытайтесь  быть
снисходительными ко мне, если сможете. Вы оба - чужие. И в этом  городе,
и в этом доме. Тут ходят". Не о  чтобы  слухи  там,  байки,  а...,  так,
ощущения что ли... Это, я думаю, связано с холмом позади дома. -  Мистер
Пеблс повел головой назад, продемонстрировав замечательный кадык. - Там,
за  рощицей.  Колдовской  Холм.  Из-за  него  у  поместья   репутация...
Совершенно,  заверяю  вас,  незаслуженная.  Ничего   конкретного.   Так,
ощущения, как бы. Что-то вроде "воздействия".
   - Речь идет о привидениях, мистер Пеблс? - Ревекка прочистила горло.
   Нет-нет-нет! - Адвокат отчаянно затряс голоюй. -  Категорически  нет.
Никто до самой кончины вашего дядюшки фактически не умирал в этом  доме.
- Не велено было, - проскрежетал Вуди из-за его спины.
   Пеблс сделал вид, что не заметил.
   - Будем считать, что в  садике  нашем  прячутся  колдуны,  -  вставил
Брайер нарочито равнодушным тоном. Пеблс принужденно  улыбнулся,  дернул
вверх уголки рта.
   - Весьма остроумно, мистер Брайер, весьма остроумно,  честное  слово.
Вы имеете в виду Колдовской Холм, я так  понял.  -  Он  сграбастал  свои
бумажки.  Его  пальцы  покрывали  белые  пятнышки.  -   Итак,   леди   и
джентльмены, мои поздравления и наилучшие пожелания всем присутствующим.
- Его взгляд скользнул в зал, уперся в  Роберта  с  Ревеккой.  -  Особые
поздравления вам двоим. Вам выпало  вступить  во  владение  значительным
состоянием. - В его голосе  проскользнула  нерешительность.  -  Искренне
надеюсь, что оно пойдет вам на пользу.
   Пеблс обвел взглядом комнату. Отовсюду послышалось вежливое шарканье.
   - Полные копии  завещания  ждут  вас  в  холле.  Если  кому-то  нужны
пояснения или кто-то испытывает  потребность  в  юридической  помощи  по
поводу права наследования - как, впрочем, и по  любому  другому,  -  моя
визитная карточка прикреплена к каждому экземпляру.
   Юрист элегантно поднялся. Вуди и миссис Хармон  открыли  каждый  свою
створку двери. Ножки стульев царапали потемневший  от  времени  сосновый
паркет. Джейми встряхнулся, рой его мыслей рассыпался, он встал. Все уже
покинули комнату. Через приоткрытые створки дверей было видно,  как  его
мать и мистер Брайер живо обсуждают что-то с Пеблсом,  а  Рон  при  всем
честном народе болтает с Вуди.
   На затекших ногах Джейми просеменил  к  окну.  Пять,  да  нет,  шесть
дохлых майских жуков лежали на наружном подоконнике.  "Никто  не  умирал
внутри дома". Не может быть. Жуки мрут каждый день, просто люди  считают
только людей. Микробы. Джейми побился бы об  заклад,  что  микробы  тоже
умирают.
   Взгляд юноши скользил по четким линиям, оставшимся на травяном  ковре
от косилки. Лужайка  уходила  к  горизонту.  Близкому  горизонту:  земля
потихоньку поднималась от дома. Неровная линия пугал занозила  горизонт.
Трава  на  границе  с  голубым  небом,  почти  молочным  от  зноя,   как
полированная. "Три сотни акров или что-то в этом роде. Много. Насколько?
Больше, чем  городской  квартал?  Конечно!  Как  они  назывались,  такие
здоровые куски земли в деревне, где я был на каникулах?  Концессии,  что
ли? Было там по сотне акров?  Три  таких  вот  концессии!  Да,  здоровый
кусок. Вполне хватит, чтоб там были  реки,  озера,  леса.  Много.  Можно
построить ферму. Большую, классную ферму.
   Сколько стоит ферма?"
   Двери скрипнули за спиной. Глаза  юноши  сфокусировались  на  тусклом
пыльном стекле в десяти сантиметрах от носа. Он обернулся. Мистер Брайер
широкой серой спиной прислонился  к  створке  двери.  Джейми  от  нечего
делать принялся изучать  квадратную  комнату.  Зеркала.  По  зеркалу  на
каждой стене  плюс  одно  в  углу.  Стулья  разбились  на  беспорядочные
группки, как будто они за дружеской беседой. О своем. Не  для  джейминых
ушей. Большой стол, над ним на  стене  надпись  в  черной  рамке.  Юноша
подошел прочитать. "Никаких домашних  животных.  Никаких  птиц.  Никаких
рыб". Под тремя строчками запрещений красивый, но бестолковый узор.
   Мистер Брайер все  еще  загораживал  спиной  дверь.  Джейми  выдвинул
средний ящик стола. Скрепки. Старинные  ручки,  те,  которые  окунали  в
чернильницы, не авторучки. У  авторучек  бывают  иногда  золотые  перья.
Монетка. Шиллинг. Порылся еще. Несколько  шиллингов,  несколько  пенсов.
"Мертвые деньги" - называл их Джейми, Деньги, которые  люди  швырнули  в
ящик стола или тумбочки,  а  потом  забыли.  Деньги,  которые  останутся
мертвыми, пропавшими без вести. Если только Джейми не  найдет  их  и  не
вернет к жизни.
   Брайер потерся лопаткой о косяк, потом кивнул кому-то.
   Нижний ящик  был  глубоким,  со  стопками  карточек,  болтающихся  на
длинной шпильке. Каждая  стопка  помечена  именем.  Карточки  на  людей!
Возбуждение,  чуть  ли  не  сексуальное  возбуждение  охватило   Джейми.
Секретные досье! Первая стопочка: "Эндрюс".  Джейми  повернул  карточку,
чтобы посмотреть с конца.
   Финансовое положение. Кто она такая, "Эндрюс, Елизавета"?
   Выдвинул ящик подальше.  "Брайер  Роб.  Дж".  Здесь  потолще,  чем  у
"Эндрюс, Елизаветы". Мистер Брайер сунул  одну  руку  в  карман,  другой
жестикулировал в проеме двери.
   Джейми повернул карточки  утлом,  продолжил  шмон.  "Халифакс,  Джейн
Ревекка". Юноша вытащил обе стопочки.  Розовая  большая  пометка  и  две
голубые поменьше. Большие - розовая  и  голубая  -  для  женщины  и  для
мужчины  и  по  две  маленькие  для  отпрысков.  Их,  выходит,   сделали
наследниками по половому признаку. Дядю Эфраима посетила странная  мысль
о создании семьи путем вынужденного совместного проживания? Как  бы  там
ни было, идея возбуждает своей неясностью.  Не  взрослых,  конечно.  Обе
стопки выскользнули и упали на пол. Джейми их задвинул потихоньку носком
ботинка под стол. "Выпали в результате несчастного случая". Потом  будет
еще время прибрать к рукам и  спрятать.  Дядя  Эфраим,  конечно,  старый
ублюдок с загибонами, но Джейми лично не видит  ничего  плохого  в  том,
чтобы поспособствовать стариковским планам - переспать с кем надо.
   Джейми кивнул в сторону надписи в черной рамке. - На пишущей машинке,
- не повернув головы, пояснил он, заметив, что подошел Брайер.
   - Джейми, можно просить тебя об одолжении? - спросил мужчина.
   - Конечно. Что такое?
   - Я приехал в чужой машине. Твоя мать любезно предложила отвезти меня
обратно в мотель, забрать машину  и  вещи.  Не  могли  бы  вы  с  братом
присмотреть, пока нас не будет, за моими девочками?
   - О ч-ч-чем речь!
   - О-о, ты так любезен, Джейми. Идешь сам к нам в няньки.  Ты  уверен,
что твой брат не будет возражать? - Угол его рта поехал вверх.
   - Он у меня будет как шелковый. - Джейми заулыбался.
   - Понятное дело. Осмотрели бы  пока  дом.  Порасспросите  для  начала
миссис Хармон. И поласковей со  старушенцией.  Мы  -  одна  нога  здесь,
другая там.
   - Располагайте своим временем без стеснения. Месяц вашего  отсутствия
нас не отяготит. Управимся.
   - Ты доверишь мне свою мать?
   - Если вы доверите мне вашу дочку.
   - Дело. Даешь, значит, нам пять минут, от силы шесть? Не то  чтобы  я
тебе не доверял, Джейми, но вот брат твой, ну... у него дурной глаз.
   - Брат - испорченный в  конец,  точно,  но  не  берите  в  голову.  Я
пригляжу за ним.
   - Там вон стул.  Сымпровизируй  пока  поводок  и  хлыстик.  Что  тебе
привезти?
   - Два гамбургера, выпечку, большое жаркое, шоколадный коктейль.
   -  Представляю  на  материнское  утверждение.  Подпись  получена.  До
скорого.
   Пиджак Рона украшал спинку старого кресла-качалки у крыльца. Сам  Рон
в просторной рубашке с короткими рукавами сидел рядышком с  Вуди.  Занят
он был тем, что водил бруском по лезвию серпа.
   - Не так нежно, парень. Это сталь, а не пудинг. Рон ушел с головой  в
работу, изогнутое лезвие начало нежно петь. Вуди  откинулся,  достал  из
кармана рубахи окурок, поглядел на него, убрал обратно.
   - Чего ты? Давай, - сказал Рон.
   - Не-е. Нехорошо.
   - Эфраимовы правила?
   - Ага. Никакого курева, никакой ханки, никакого кофе. Внутри Дома.
   - А мы - снаружи.
   - Дом до границы. Похожей на выдернутый корень, - рукой  Вуди  махнул
туда, где брусчатку сменял гравий.
   - Теперь их не обязательно выполнять, твои правила, ты ж знаешь.
   - Знаю, знаю. -  Он  снова  вытащил  бычок  и  опять  убрал.  -  Нет,
нехорошо.
   - Должно быть, он был необыкновенным человеком. - Похоже, что так.
   - Правил понаписал целую кучу.
   - Похоже, что так.
   Джейми все держался сзади, слушал.
   Рон попробовал лезвие серпа большим пальцем, плюнул на брусок,  снова
принялся точить. Вуди кивнул,  оперся  спиной  на  дубовые  перила.  Рон
повернулся в его сторону.
   - Никогда его не видал, я тебе говорил? Ни дядю, ни двоюродного дядю,
никого не видал. Расскажи-ка о нем.
   - Что?
   - Ну... Как он умер? Никто так и не рассказал мне.
   - Умер, следуя правилам. Пытаясь следовать.
   - Так-так-так..
   - Никто не должен умирать внутри Дома. Цветы там нельзя держать, даже
растения в горшках. Никаких домашних животных. Он  даже  жуков  старался
внутрь не пускать. Фанатик  он  был.  Настоящий  фанатик.  Серпы  внутрь
носить тоже не разрешал. Два-три года назад хозяин  простудился.  Доктор
не взял его в свою клинику. Так он пошел и записался в спортклуб. Членом
стал. Был, пока мог. Так и не ушел. Был членом, пока не помер. Вот так.
   - Так где он умер-то? - торопил Рон.
   - В Доме. - Вуди кисло улыбнулся. - Помер в Доме.
   - Как? Как умер?
   - Сломал спину. Потом сердце лопнуло. В погреб он свалился. А помер у
входной двери. Выполз наверх по ступенькам. Через холл.
   - Чтобы на помощь позвать?
   Еще чего. Чтобы следовать правилу. Знал, что  помирает,  понял?  Мимо
телефона прополз. Вылезти пытался. Из Дома. Так на  коврике  у  двери  и
помер. - А дома, что, не было никого, помочь?
   - Выходной. По выходным - ни одной живой души. Он одиночество  любил,
хозяин-то. Женщину пускал - для уборки. - Рон подумал про миссис Хармон.
- Особенно для зеркал. Очень он за зеркалами следил.  А  сам  я  сегодня
первый раз в холле был. Первый раз за двадцать четыре года. -  В  голосе
было скорее удивление, чем обида.
   Джейми кашлянул. Вуди  обернулся,  а  Рон  сделал  вид,  будто  давно
заметил, что там стоит брат. Рон никогда не признавался, что его застали
врасплох. Старик встал и забрал у него серп.
   - У меня тут обязанности, хозяева молодые.
   - Спасибо за интересную беседу, - крикнул  Рон  вдогонку  удаляющейся
спине, - и за урок точильного ремесла.

Глава 2

   Рон с Джейми договорились: Рон отправился на поиски Баунти, а  Джейми
- Харвест. Джейми пошел обратно через комнату, где  проходило  "чтение".
"Выпавшие" карточки все так  же  прятались  под  столом.  За  вертящимся
стулом находилась узкая дверь. "Такие  вот  двери  ведут  в  сокровенные
покои", - подумал Джейми. Комната за дверью обманула ожидания.  Зеркало,
стол и стул занимали ее почти целиком. В  тонконогом  столе  был  только
один незапирающийся ящик. Там лежал изысканный  письменный  прибор,  два
пузырька индийских чернил и листы бумаги для пишущей машинки,  "Вот  где
сочинялись правила", - догадался Джейми.  Из  комнаты  вели  две  двери.
Джейми выбрал самую узкую. Еще одна комнатка. Пустая  на  этот  раз,  не
считая двух зеркал с богатыми круглыми рамами. Тут была  целая  вереница
комнаток. Некоторые почти без мебели, другие  -  пустые  совершенно,  не
считая  зеркал,  разумеется.  Да,  любил  Эфраим  зеркала.   Может,   он
коллекционировал старинные зеркала? Редкие старинные и  ЦЕННЫЕ  зеркала.
Хотя некоторые из них  выглядели  безнадежно  современными.  Тут  тайна,
завещание явно давало это  понять.  Дорогая  тайна.  Тайник  с  золотом?
Придется делиться, он в курсе. С мамой и с Брайером.  И  тем  не  менее.
Тайник, это самое... Кое-что ведь причитается нашедшему. А найдет -  он.
В этом Джейми уверен. У него нюх на золото.
   Джейми открыл следующую  дверь  и  понял,  что  сделал  полный  круг.
Лабиринт чертов.  Попробовал  снова.  Надо  держаться  все  время  левой
стороны, нравится  дверь  или  нет.  После  нескольких  комнат  пришлось
повернуть вправо. Еще четыре комнаты и  коридор.  Юноша  понял  систему:
поделенная на маленькие большая комната.  Он  вернулся  на  две  комнаты
назад, посмотрел еще раз:  у  "внешних"  комнат  одинаковая  отделка  на
"внешних" стенах. Джейми сделал заметку в особом отсеке своего  мозга  с
табличкой "Частные владения. Для утирания носа другим на будущее". Затем
была большая комната, забитая чем попало, как старый чердак. Потом узкая
лестница без перил в конце  коридора.  Задняя  лестница,  для  прислуги,
решил Джейми. Неподходящее место для спрятанных сокровищ.
   На первой лестничной площадке Джейми обнаружил дубовую дверь, которая
должна была, по его мнению, вести в спальни. Ступеньки  шли  дальше.  На
чердак, надо полагать.  Это  уже  больше  похоже  -  место  сокровенное,
тайное.
   Квадратная маленькая площадка с двумя дверьми.  Юноша  выбрал  поуже.
Ему пришлось наклониться,  извернуться.  Не  туда!  Джейми  оказался  на
метровой полоске между низким парапетом и  скатом  крыши,  посмотрел  по
сторонам, на мгновение показалось, что он не один. Просто  ощущение.  Но
сильное! Может, птица какая сверху смотрит, что еще  там  наверху  может
быть?  Джейми  повернулся,  чтобы  уйти,  и  не  ушел.  Почему?  Что  за
сумасшедшая  сила  заставила  его  стать  ногой  на  парапет?  Зачем  он
посмотрел вниз, на жесткую безжалостную брусчатку двумя этажами ниже?
   Джейми отшатнулся, пытаясь принять более безопасное положение.  Кровь
стучала в ушах. Юноша приказывал ноге встать обратно, но та отказывалась
подчиняться, и  он  балансировал  с  трудом.  Выступили  слезы.  Теплая,
ядовитая желчь подкатила  к  горлу.  Нога  начала  ныть,  болеть.  Потом
дрожать. "Вниз так легко. Расслабься, Джейми,  и  все!  Расслабься  -  и
все!" И, как массаж, невидимые пальцы ласкают взбугрившиеся мышцы бедра,
голени, соблазняют, расслабляют.
   Усилием воли, какого еще не приходилось применять  ни  разу  в  своей
жизни, Джейми дал части своего  разума  подчиниться  русалочьему  пению,
чтоб другой частью заставить ногу отползти подальше вглубь. Он завис над
аллеей.
   Как будто кому-то надо было выяснить что-то внутри  Джейми.  Но  кому
выяснять? И что? Этого он не мог понять.
   Проблевавшись, он открыл дверь и спустился, спотыкаясь, по  лестнице.
Теперь-то  уж  он  действительно  искал  Харвест.  А  может,  и  не  ее:
кого-нибудь, неважно кого, теплого, нормального, человеческого.
   Они сидели на кухне, ели пышки, приготовленные миссис Хармон.
   - Теплые, - сказал Рон, чавкая полным ртом. - С голубикой!
   - Эта... С голу...
   - А молока нет или сока какого? - спросил Джейми с порога.
   Харвест  вскочила,  принесла  пакет  из  холодильника.  Двух  больших
стаканов с трудом хватило, чтобы залить жгучий вкус блевотины.
   - Ну и грязный же ты, Джейми, -  заметила  Харвест.  -  Куда  это  ты
зале