поделать  не  могла.  Амелия  уставилась  вниз,
рассматривая какие-то странные полоски на своих  туфлях.  Прищурившись,  она
поняла, что до сих пор не сняла резиновые ленты, которые остались  на  обуви
еще с места преступления.
   Когда она снова  подняла  глаза,  то  увидела  перед  собой  целый  отряд
серьезных федеральных агентов, навешивающих на себя оружие и  торопящихся  к
выходу. Проходя мимо нее, каждый из них бросал на нее взгляд. "Именно так, -
подумала она, - наверное, лесорубы смотрят на бревна".
 
Глава девятнадцатая 
 
   В 1911 году на наш прекрасный город обрушилось несчастье, неслыханное  по
своим, масштабам.
   25 марта сотни прилежных молодых  женщин  усердно  трудились  на  швейной
фабрике, которых так много в стране  и  которые  славятся  своей  потогонной
системой. Предприятие располагалось в  деловой  части  города,  а  точнее  в
Гринвич-Виллидж.
   Владельцы компании настолько увлеклись получением прибыли, что совершенно
забыли о насущных потребностях работниц - молодых девушек, которые трудились
и жили даже хуже, чем рабы. Хозяева считали,  что  швеям  и  закройщицам  не
обязательно  посещать  туалетную  комнату  в  течение  дня,   поэтому   цеха
запирались снаружи на замки.
 
*** 
 
   Собиратель  костей  возвращался  к  себе  домой.  Попавшуюся  по   дороге
полицейскую машину он вниманием не удостоил, да и копы, сидевшие в  ней,  не
узнали бы его в человеке, смотревшем перед собой прямо и уверенно.
 
*** 
 
   В тот день, о котором мы упомянули, на фабрике вспыхнул пожар. Он начался
на восьмом этаже, и пламя вскоре охватило все  здание.  Работницы,  конечно,
пытались спастись, но ввиду того,  что  двери,  как  обычно,  были  заперты,
сделать этого им не удалось. Многие  погибли  прямо  на  рабочих  местах,  а
некоторые, не выдержав натиска огня, выбрасывались  из  окон  со  стофутовой
высоты и разбивались о булыжную мостовую.
   Число погибших при пожаре на фабрике "Трайангл  Шертуэйст"  достигло  146
человек.  Однако  полиция  оказалась  в  тупике,  когда  при   расследовании
выяснилось, что среди жертв не найдено тело некоей Эстер Вайнрауб. Между тем
очевидцы утверждали, что она была в числе тех, кто выпрыгнул из  охваченного
пламенем, восьмого  этажа  здания.  Никто  из  девушек,  чьему  примеру  она
последовала, в живых при падении не остался. Неужели свершилось чудо, и  она
выжила? Когда все тела  погибших  разложили  на  улице,  чтобы  родственники
смогли провести опознание своих  близких,  мисс  Вайнрауб  среди  трупов  не
оказалось.
   Затем в округе начали  распространяться  слухи  о  каком-то  упыре.  Мол,
кто-то видел, как некто  неизвестный  увозил  от  места  пожара  на  тележке
какой-то большой мешок. Полицейских настолько  взбесила  мысль  о  том,  что
таинственный человек похитил тело жертвы, с целью надругаться над  ним,  что
они начали крупномасштабные поиски.
   Через несколько недель их героические усилия  были  вознаграждены..  Двое
жителей Гринвич-Виллидж сообщили, что видели человека, скрывшегося  с  места
пожара и несшего на плече что-то похожее  на  свернутый  ковер.  Полицейские
продолжили поиски в указанном направлении и, оказавшись в  западном  районе,
приступили к опросу местных обывателей. Вскоре выяснилось, что  интересующий
их мужчина по описанию оказался похожим на Джеймса  Шнейдера,  который  пока
оставался на свободе.
   Круг поисков сузился до ветхого особняка,  стоящего  в  одном  из  глухих
переулков Адовой Кухни, недалеко от скотных  дворов  на  60-й  улице.  Когда
полицейские проникли в переулок, их встретила отвратительная вонь...
 
*** 
 
   Теперь он проезжал мимо того места, где когда-то высился  корпус  швейной
фабрики. Возможно, собиратель костей очутился здесь  подсознательно.  Здание
было давно снесено, и сейчас участок, который оно когда-то занимало,  отошел
к территории университета. Тогда и сейчас... Собиратель костей  не  удивился
бы, если бы сейчас вокруг него начали падать  охваченные  дымом  и  искрами,
молодые девушки, своими белыми блузками напоминающие снежинки.
 
*** 
 
   Когда представители закона ворвались в логово Шнейдера, их ожидало  такое
зрелище, что даже у самых мужественных людей кровь  застыла  в  жилах.  Тело
несчастной Эстер Вайнрауб (вернее, то, что от него осталось) они  обнаружили
в подвале. Над ним склонился сам Шнейдер и,  довершая  работу  огня,  очищал
кости девушки от плоти методами столь ужасными, что мы не беремся  их  здесь
приводить.
   Тщательный обыск всего  помещения  обнаружил  потайную  комнату  рядом  с
подвалом, доверху забитую  человеческими  костями,  полностью  очищенными  и
отполированными.
   Под кроватью Шнейдера один из полицейских нашел дневник, в котором  этот.
монстр запечатлел всю историю сотворенного им зла. "Кость, - писал  Шнейдер,
- это  основа  человеческого  существа.  Она  не  изменяется,  не  лжет,  не
уступает. Как только бренная оболочка именуемая плотью  исчезает  вместе  со
всеми недостатками, присущими низшим расам и слабому полу, все мы становимся
благородной костью. Кости не лгут. Они бессмертны".
   Далее  безумные  записи  маньяка   повествовали   о   его   бесчеловечных
экспериментах. Он рассказывал в них о том, как  искал  наиболее  эффективные
способы очистки костей от покрывавшей их плоти. Шнейдер  пробовал  и  варить
тела, и сжигать их, подвергать воздействию щелочи, оставлять их животным или
погружать в воду на продолжительное время.
   Но самым любимым его  методом  оказался  тот,  который  являлся  и  самым
жестоким. "Я пришел к выводу, - писал Шнейдер,  -  что  лучше  всего  зарыть
человека заживо в жирную плодородную  почву  и  предоставить  матери-природе
самой  позаботиться  об  этой  кропотливой  работе.   Этот   метод   требует
длительного времени, но имеет  то  преимущество,  что  наличие  характерного
запаха сведено до минимума, поэтому и  не  вызывает  никаких  подозрений.  Я
предпочитаю пользоваться им, когда жертва жива, хотя не могу с  уверенностью
объяснить, почему это предпочтительнее".
   В потайной комнате Шнейдера было обнаружено три тела  умерщвленных  таким
способом людей, о чем свидетельствовали их растопыренные пальцы и искаженные
гримасами лица. Именно в таких позах находились люди, когда последняя лопата
с землей опускалась на их несчастные головы.
   Именно эти жуткие подробности  и  дали  основание  журналистам  окрестить
Шнейдера именем, которое долго будоражило умы: "Собиратель костей".
 
*** 
 
   Он ехал  дальше,  иногда  возвращаясь  мыслями  к  запертой  в  багажнике
женщине, Эстер Вайнрауб. Он думал о ее ключицах и  локтях,  сравнивая  их  с
крыльями птицы. Такси мчалось по городу, и пару раз убийца чуть  не  проехал
на красный свет. Он не мог ждать, нетерпение гнало его вперед.
 
*** 
 
   - Я не устал! - рявкнул Райм.
   - Устали вы или нет, но отдохнуть все равно необходимо.
   - Нет, лучше налей мне еще виски.
   Черные футляры и чемоданы  выстроились  вдоль  стены.  Теперь  надо  было
посылать за полицейскими из двадцатого участка, чтобы те доставили их  назад
в лабораторию следственного управления. Мел Купер спускался  по  лестнице  с
самым ценным тузом - микроскопом. Лон Селитто продолжал неподвижно сидеть на
плетеном стуле, но теперь он больше помалкивал.  Он  постепенно  приходил  к
выводу, что пьяный Линкольн вовсе не становился добряком, обожающим всех  на
свете, как это обычно происходит в подобных случаях.
   - Я уверен, что у вас поднялось давление, - не отставал от хозяина Том. -
Вам лучше сейчас передохнуть.
   - Мне необходимо еще выпить.
   "Будь ты проклята, Амелия Сакс!" - в сердцах произнес про  себя  Райм,  и
сам удивился, зачем он это сделал.
   - Надо отказаться. Выпивка никогда вам не помогала.
   "Вот я и отказываюсь, - так же молча проговорил Линкольн. - От  всего  на
свете.  Но  только  в  понедельник.  И  никакие  долгосрочные  программы  из
двенадцати  ступеней  мне  не  нужны.  Достаточно  одного-единственного,  но
верного шага".
   - Ну-ка, наливай, да поскорее!  -  снова  начал  заводиться  он.  Правда,
немного подумав, он и сам понял, что следующий стакан будет лишним.
   - Нет.
   - Немедленно! Я требую! - бушевал Райм.
   - Ни за что.
   - Лон, может быть, тогда ты мне нальешь?
   - Я...
   - Он больше ничего не получит,  -  уверенно  произнес  Том.  -  Когда  он
напивается до такого состояния, он становится  невыносимым,  но  мы  с  этим
мириться не должны.
   - Ты что же, опять решил играть в неповиновение? Да  я  же  могу  уволить
тебя в любую минуту!
   - Валяйте.
   - А это уже классифицируется как жестокое  обращение  с  инвалидом.  Лон,
сейчас же арестуй его.
   - Линкольн, - попытался Селитто утихомирить товарища.
   - Арестовать его!
   Детектив даже  отшатнулся,  услышав,  с  какой  злобой  были  произнесены
последние слова.
   - Послушай, парень, тебе, кажется,  пора  немного  охладиться,  -  заявил
Селитто.
   - О Боже! - вздохнул Райм и принялся стонать во весь голос.
   - Что тут происходит? - не выдержал Селитто. Том  не  отвечал,  а  только
искоса поглядывал на Линкольна.
   -  Моя  бедная  печень!  -  лицо  Райма  неожиданно  осветилось  зловещей
ухмылкой. - Наверное, я уже допился до цирроза. Том резко обернулся:
   - Я не собираюсь все это выслушивать. Этого никому не вытерпеть. Хватит!
   - Нет, не хватит...
   И тут снизу, с первого этажа, раздался взбудораженный женский голос:
   - У нас очень мало времени!
   Через несколько секунд в комнату вбежала Амелия, и добавила:
   - Практически, у нас его вообще нет.
   Она удивленно оглядела опустевшие столы. Райм почувствовал,  как  по  его
подбородку стекает слюна. Он рассердился на себя за то,  что  проявил  такую
слабость и Амелия это увидела. Потому что она поняла,  что  он  -  калека  и
никчемный человек - переоделся в чистую белую рубашку ради нее. И еще  из-за
того, что сейчас ему как никогда  хотелось  остаться  в  одиночестве,  чтобы
навсегда погрузиться в неподвижность и покой. Туда, где он будет королем.  И
не на день, а на века.
   Слюна  продолжала  стекать,  и  он  изо  всех  сил  попытался   повернуть
измученную шею, чтобы хоть как-то стереть ее. В этот момент к нему подскочил
Том с салфеткой и ловким движением привел лицо хозяина в порядок.
   - Добро пожаловать, офицер Сакс, - добродушно поприветствовал он  Амелию.
- Я вижу в вашем визите проявление зрелости и пример победы здравого смысла.
А это в наши дни большая редкость.
   Сейчас Амелия была без фуражки, с расстегнутым воротником рубашки. Локоны
ее растрепались, и Райм почему-то  подумал,  что  именно  эти  волосы  никто
никогда не удосуживался индивидуализировать под микроскопом.
   - Меня Мел впустил, - пояснила она, кивая в сторону лестницы.
   - По-моему, тебе давно пора быть в кровати. Сакс. Том  постучал  пальцами
по плечу Райма, что должно было означать: "Угомонитесь, пожалуйста".
   - Я только что из ФБР, - пояснила она, обращаясь к Селитто.
   - Ну, и как же там расходуются доллары налогоплательщиков?
   - Они его схватили.
   - Что?! - вскрикнул от удивления Селитто.  -  Просто  вот  так:  взяли  и
схватили? О Господи всемогущий! Начальство уже в курсе?
   - Перкинс звонил мэру. Преступник оказался таксистом. Он родился здесь, в
Нью-Йорке, но родители у него сербы.  Поэтому  ФБР  считает,  что  он  хочет
свести счеты с ООН или что-то в этом роде. Кстати,  у  него  имеется  желтый
билет. Да, и проблемы с психикой. Деллрей вместе с оперативным  отрядом  уже
на пути к его дому.
   - Как же им это удалось? - заинтересовался Райм. -  Могу  поспорить,  что
все решил отпечаток пальца.
   Амелия кивнула.
   - Я подозревал, что они сразу на него  набросятся.  Скажи-ка  мне  лучше,
насколько они озабочены поисками новой жертвы?
   - В достаточной мере, - спокойно произнесла Сакс.  -  Но  еще  больше  им
хочется поймать подозреваемого.
   - Ну, такова их природа. Подожди-ка,  я  попробую  сам  догадаться.  Они,
скорее всего, считают, что вышибут из него местонахождение жертвы сразу  же,
как только его возьмут?
   - Совершенно верно.
   - На это может потребоваться определенное время, - вздохнул  Райм.  Чтобы
понять это, вовсе не требуется консультация доктора  Добинса  или  звонок  к
другому профессиональному психологу. Итак, Амелия, что-то дрогнуло  в  твоем
сердце? Почему ты все же решила вернуться?
   - Потому что вне зависимости от того, схватит его сейчас Деллрей или нет,
времени осталось очень мало. Чтобы спасти жертву, я имела в виду.
   - Да, но мы разобрали все оборудование, разве ты не знала? Закрыли  нашу,
так сказать, лавочку. - Райм вглядывался в темный экран компьютера,  пытаясь
поймать свое отражение и определить,  не  слишком  ли  у  него  разлохмачены
волосы.
   - Так вы уже сдались?
   - Офицер, - начал Селитто, - если бы мы даже хотели что-либо предпринять,
это  оказалось  бы  невозможным.  Дело  в  том,  что  у  нас  отобраны   все
вещественные доказательства, а это было единственное звено...
   - Они у меня.
   - Что?
   - Все. Они внизу, в машине.
   Детектив выглянул в окно.
   - Те самые, с последнего места преступления, - продолжала  Сакс.  -  И  с
предыдущих тоже.
   - Они у тебя? - выдохнул Райм. - Но как это получилось?
   Но Селитто тут же расхохотался:
   - Да она их просто выкрала. Линкольн! Ну и дела!
   - Деллрею они все равно не нужны, - попыталась оправдаться Сакс. -  Разве
что для суда. Они схватят подозреваемого, а мы спасем жертву. По-моему, план
превосходный, как вы считаете?
   - Но Мел Купер только что уехал.
   - Нет, он внизу. Я попросила его подождать.  -  Сакс  скрестила  руки  на
груди и посмотрела на часы. Начало двенадцатого. - У нас очень мало времени,
- повторила она.
   Райм тоже перевел взгляд на стрелки часов. Господи, как же он устал!  Том
был прав: его хозяину давно уже не приходилось так  долго  бодрствовать.  Но
сейчас Линкольн поражался сам себе. Нет, он был просто  шокирован:  несмотря
на то, что в последние часы он  успел  испытать  и  ярость,  и  смущение,  и
разочарование, они не оставили в его душе горького осадка, как все эти три с
половиной года.
   - Да поможет нам  Господь!  -  выпалил  Райм  и  засмеялся.  -  Том!  Нам
потребуется черный кофе. И притом  достаточно  крепкий.  Сакс,  надо  срочно
отправить в лабораторию все образцы целлофана вместе с кусочком, который  мы
извлекли из телятины. Отчет нам будет  нужен  в  течение  часа.  Они  должны
ответить на вопрос: в каком из фирменных магазинов наш подозреваемый покупал
мясо. Да, Лон, срочно вызывай сюда свою маленькую тень.  Ту  самую,  которую
назвали в честь игрока в бейсбол.
 
*** 
 
   Вереница черных фургонов  на  полной  скорости  продвигалась  по  боковым
улицам и проездам.
   Путь к дому подозреваемого был выбран не самый короткий, но Деллрей знал,
что  делает.  При  проведении  антитеррористических  операций   никогда   не
использовались центральные магистрали города, поскольку  они,  как  правило,
постоянно контролировались соучастниками преступников. Деллрей, находившийся
на заднем сидении первого  фургона,  нервно  поправил  кобуру,  пристегнутую
поверх бронежилета. До места назначения оставалось  ехать  не  более  десяти
минут.
   Пока они мчались вперед, Деллрей осматривал старые, покосившиеся здания и
замусоренные  пустыри.  В  последний  раз  ему  приходилось  навещать   этот
безрадостный район, когда он действовал под именем Питера  Хэйла  Томаса  из
Квинс. Он  купил  137  фунтов  кокаина  у  какого-то  маленького  тщедушного
пуэрториканца, который, в свою  очередь,  в  самый  последний  момент  решил
ограбить своего покупателя.  Продавец  забрал  у  Деллрея  деньги,  а  потом
наставил ему ствол пистолета в пах с такой же легкостью, как будто  зашел  в
магазин купить овощей. Щелк! Осечка.  Тоби  Долиттл  и  группа  полицейских,
осуществлявших прикрытие, тут же взяли и  маленького  негодяя,  и  всех  его
прихлебателей, прежде чем пуэрториканец успел что-то сообразить.
   Деллрей еще долго переживал тот случай. Ведь  его  чуть  не  убили  из-за
того, что продавец полностью  доверился  Фреду,  приняв  его  за  настоящего
наркодилера.
   - До пункта назначения три минуты, -  сообщил  водитель.  В  этот  момент
мысли Деллрея почему-то вернулись к Линкольну Райму. Теперь он сам  жалел  о
том, что вел себя грубо и чересчур вызывающе, когда  забирал  у  него  дело.
Правда, выбора у него не оставалось.  Селитто  был  настоящим  бульдогом,  а
Поллинг - просто психом, хотя Деллрею удалось справиться с обоими. Сейчас он
испытывал неловкость только в отношении Линкольна. Этот  парень  остер,  как
лезвие бритвы (в конце концов, это ведь его  команда  обнаружила  тот  самый
отпечаток, пусть даже они и не  сразу  бросились  проверять  его).  В  былые
времена, еще до проклятой катастрофы, Райма никто не мог ни в чем  обогнать,
если, конечно, он сам того не хотел. И одурачить его тоже не  представлялось
возможным.
   Теперь все это в прошлом. Странные и грустные  вещи  иногда  случаются  с
такими замечательными людьми. Ты можешь внезапно  умереть,  в  то  же  время
оставаясь в живых и продолжая существовать. И вот теперь Деллрей заявился  в
его комнату, - более того, в спальню, - и ударил по самому больному.  Причем
удар получился гораздо более жестоким, чем требовалось.  Может  быть,  стоит
позвонить ему. Ведь... -  Приехали!  -  объявил  водитель,  и  все  мысли  о
Линкольне Райме мигом вылетели у Деллрея из головы.
   Фургоны въехали в переулок, где обитал Пьетрс. На всех других  улицах  по
соседству повсюду можно было увидеть вспотевших местных жителей с  бутылками
прохладного пива. Несчастные бездельники маялись от жары и высыпали на улицу
в  надежде  получить  порцию  свежего  воздуха.  Там  же,  где  остановилась
кавалькада Деллрея, было тихо и пустынно.
   Две дюжины агентов вышли  из  фургонов.  Все  они  были  одеты  в  черные
костюмы, с оружием, снабженным фонарями и лазерными прицелами. Двое  бродяг,
оказавшихся неподалеку, с удивлением уставились  на  непонятное  явление,  а
потом один из них торопливо засунул свою бутылку пива под рубашку.
   Деллрей взглянул на окна дома, где, по их расчетам, жил Пьетрс.  В  одном
из них светился желтоватый огонек.
   Водитель отвел первый фургон на тенистую парковочную площадку и прошептал
Деллрею, постучав себя по наушнику:
   - На связи Перкинс. Директор все уже знает. Теперь  они  хотят  выяснить,
кто руководит операцией.
   - Я! - рявкнул Хамелеон и повернулся к своему отряду. - Вести  наблюдение
с той стороны улицы и из переулков. Снайперам разместиться там, там  и  там.
Все должны были быть на местах еще пять минут назад. Вопросы есть?
 
*** 
 
   Они шли вниз по скрипучим старым ступеням. Он обхватил женщину за талию и
осторожно вел ее в подвал, все еще переживая  из-за  того  страшного  удара,
который нанес ей по голове. Добравшись до конца лестницы,  он  грубо  пихнул
жертву вперед, так, что она повалилась на  грязный  пол,  и  принялся  молча
рассматривать свою добычу. Эстер...
   Она  смотрела  на  него  безнадежным,  но  умоляющим   взглядом,   однако
собиратель костей не замечал этого. Сейчас  он  видел  только  ее  тело.  Он
нагнулся  и  стал  снимать  с  нее  одежду:  эластичный  спортивный   костюм
пурпурного цвета. Трудно было представить себе, что женщина может  выйти  на
улицу в такое время суток и, учитывая ее возраст,  чуть  ли  не  в  одном  -
простите! - нижнем белье. Он даже не думал о том, что Эстер  Вайнрауб  могла
оказаться проституткой. Нет, это была приличная работящая  девушка,  которая
шила рубашки на фабрике и при этом трудилась почти бесплатно.
   Собиратель костей с удовольствием осмотрел выступающие ключицы.  Если  бы
на его месте оказался другой мужчина, он  непременно  начал  бы  восхищаться
упругой грудью и темными сосками. Но преступника такие мелочи не  волновали.
Сейчас он любовался рукояткой грудины и великолепными ребрами,